Добрался, знач
ит. Часовому, от холода спрятавшемуся в караульную будку, почудился како
й-то странный шорох, природу коего он объяснить не мог, но уж, во всяком слу
чае, не допускал, что кто-то может идти от здания клиники, должно быть, вете
р коротко шевельнул листву, легко провел ветвями дерева по ограде. Но тут
в уши часовому ударил новый, другой звук, именно что это был звук удара, и в
етру бы так не врезать. Обеспокоенный солдат вышел из будки, снял автомат
с предохранителя, взглянул в сторону ворот. И ничего не увидел. Но звук пов
торился и усилился: казалось, кто-то скребет когтями по неровной поверхн
ости. По воротам, подумал солдат. Сделал было шаг к палатке, где спал сержа
нт, но остановился, подумав, что за ложную тревогу взгреют по полной, карау
льные начальники не любят, когда их будят, даже если есть на то веские осно
вания. Снова взглянул на ворота, замер в напряженном ожидании. И увидел пр
израчно-медленно возникающее между прутьями ограды белое лицо. Лицо сле
пого. Солдат помертвел от страха и от страха же, вскинув автомат к плечу, в
упор дал очередь.
На слитный грохот выстрелов почти немедленно из палаток повыскакивали
полуодетые солдаты, несшие охрану психиатрической больницы и тех, кого т
уда поместили. Что такое, чего стрелял, уже орал сержант. Слепец, слепец, бо
рмотал часовой. Где. Вон, и стволом автомата показал на ворота. Ничего не в
ижу. Он был там, я видел. Караульные тем временем застегнулись, заправилис
ь, приладили свою сбрую, стали в шеренгу, взяв оружие к ноге. Давай прожект
ор, приказал сержант. Один из солдат вскарабкался в кузов. Через нескольк
о секунд ослепительный луч полоснул по воротам, по фасаду клиники. Нет ни
кого, видел он его, во сне ты его увидел, урод, сказал сержант и только собра
лся добавить еще несколько армейских любезностей в том же роде, как вдру
г заметил: под воротами в неистовом свете прожектора расползается черна
я лужа. Вроде бы ты его убил, сказал сержант и, вспомнив строжайшие приказы
начальства, крикнул: А ну, всем пять шагов назад, это заразно. Солдаты попя
тились в страхе, но не сводили глаз с кровавой лужи, растекавшейся по зазо
рам между камнями, которыми была вымощена дорожка. Думаешь, убил, осведом
ился сержант. Скорей всего, я выпустил весь магазин прямо ему в лицо, отвеч
ал часовой, теперь уже гордясь столь явным доказательством своей меткос
ти. В этот миг кто-то из солдат крикнул: Сержант, сержант, гляньте-ка туда. Н
а крыльце в белом сиянии мощного прожектора стояло еще больше десятка сл
епых. Ни с места, гаркнул сержант, вот только дернись кто, сито сделаю. В нес
кольких окнах соседних домов уже вспыхнул свет, замелькали испуганные л
ица разбуженных выстрелами жильцов. Эй, четверо сюда, забрали труп, крикн
ул сержант. Поскольку слепые не могут видеть, а значит, считать, на зов дви
нулись шесть человек. Четверо, я сказал, истерически завопил сержант. Сле
пцы ощупали друг друга раз и другой, двое остановились. Четверо, держась з
а веревку, побрели к воротам.

Надо найти лопату, что ли, какую-нибудь или, не знаю, заступ, яму выкопать, с
казал доктор. Было утро, они уже с большим трудом перенесли убитого за дом
положили на заваленную мусором, засыпанную опавшей листвой землю. Тепер
ь надо было предать ей тело. Только жена доктора знала, в каком оно состоян
ии: лицо и череп разворочены пулями, три дырки в шее и в груди. Знала она и то
, что во всем доме нет ничего пригодного для рытья могил. Она обошла террит
орию, предоставленную им для проживания, но ничего, кроме железного прут
а, не обнаружила. Пригодится, только этого мало. А в закрытых окнах левого
крыла, где размещались обсервационные палаты, виднелись помертвевшие л
ица людей, ожидавших, когда пробьет их час, вернее, придет та неминуемая ми
нута, когда надо будет сказать другим: Я ослеп, или когда их, пытающихся ск
рыть это, выдаст неловкое движение, поворот головы вслед за мелькнувшей
тенью, странная для зрячего спотыкливость на ровном месте. О том, что инст
рументов нет, знал и доктор, и произнес он эту фразу, подыгрывая жене, кото
рая теперь могла осведомиться: А что, если попросить солдат перебросить
нам лопату. Удачная мысль, надо попробовать, и все признали, что мысль и вп
равду удачная, и одна лишь девушка в темных очках и словечка не вымолвила
по вопросу обеспечения шанцевым инструментом, она вообще только плакал
а и бормотала: Это я виновата, и отрицать ее вину было бы глупо, но, с другой
стороны, пусть по служит ей утешением то обстоятельство, что вздумай мы п
редварять каждое наше деяние размышлением о последствиях оного, вначал
е неизбежных, затем вероятных, затем возможных, затем предполагаемых, то,
право слово, не сдвинулись бы с того места, на котором застигла нас первон
ачальная мысль. Добрые и злые плоды наших поступков и слов будут распред
еляться, надо полагать, более или менее поровну, с соблюдением известног
о равновесия, на все дни, отпущенные нам в будущем, включая даже и те, что, кр
оясь в неразличимой дымке времен, освободятся от нашего присутствия, мы
же, в свою очередь, Ц от возможности похвалить себя или осудить, причем и
ные утверждают, что это вот оно самое и есть Ц бессмертие, о котором идет
столько разговоров. Может быть, и так, но этот человек мертв и должен быть
погребен. И потому доктор с женой вызвались идти парламентерами, а безут
ешная девушка в темных очках сказала, что пойдет с ними, чтобы совесть не т
ак мучила. Едва лишь показались в дверях, как часовой крикнул: Стой, ни с ме
ста, и, опасаясь, вероятно, что устный приказ, даже столь энергично отданны
й, не возымеет должного действия, выстрелил в воздух. Оробелая троица скр
ылась под сень полутемного вестибюля, за толстую створку полуоткрытой д
вери. Тогда жена доктора, рассудив, что может видеть и предвидеть действи
я часового и, значит, в случае надобности спрятаться, решила идти одна. Не
можем похоронить покойника, сказала она, лопата нужна. У ворот, но не там, г
де застрелили вчера вора, а с внешней стороны, появился еще один военный. Т
оже сержант, но другой. Чего надо, крикнул он. Лопату или заступ. Нет здесь н
ичего, проваливай отсюда. Но мы не можем похоронить убитого. Не можете, и н
е надо, пускай себе гниет. Но если оставить труп без погребения, он начнет
разлагаться и отравлять воздух. Ну и пускай себе отравляет. Воздух, знает
е ли, на одном месте не стоит, вам тоже несладко придется. Основательность
приведенного довода заставила воина призадуматься. Его прислали на зам
ену караульного начальника, который ночью ослеп и был немедленно отправ
лен туда, где собирали больных, относящихся к сухопутным войскам. Излишн
е говорить, что авиация и флот располагают собственными лечебными учреж
дениями, только помельче и поплоше, поскольку и личного состава в этих ви
дах вооруженных сил поменьше. Она дело говорит, вынужден был признать се
ржант убедительность аргументации, в таких случаях лучше перебдеть. В ка
честве превентивной меры двое солдат, надев противогазы, уже давно вылил
и в кровавую лужу две здоровенные бутыли аммония, от последних испарений
которого до сих пор режет глаза, першит в горле, cвербит в носу у всего кара
ула. Сейчас что-нибудь придумаем, объявил наконец сержант. И еды бы хорошо
, воспользовалась случаем жена доктора. Еды еще не привозили. Только в наш
ем крыле уже больше пятидесяти больных, мы голодаем, того, что даете, не хв
атает. Армия снабжением не занимается. Но кто-то же должен решить этот воп
рос, правительство взяло на себя обязательства кормить нас. Вот что, идит
е-ка внутрь, здесь стоять нечего. Лопату дайте, крикнула жена доктора, но с
ержант уже ушел. Незадолго до полудня зазвучал громкоговоритель: Вниман
ие, внимание, и слепые оживились, думая, что поесть дадут, однако речь зашл
а о: Вам выделена лопата, отправьте одного человека забрать. Я пойду, сказа
ла жена доктора. Вышла и сразу, с крыльца, увидела лопату. Судя по тому, как и
где она лежала, а лежала она ближе к воротам, можно было понять, что ее швыр
нули издали. Не забывай, что ты слепая, сказала себе жена доктора и спросил
а: Где она. Спускайся с крыльца, буду направлять, ответил сержант, ага, вот т
ак, так и иди, прямо, прямо, стой, правей возьми, то есть, тьфу, левей, чуть наза
д, еще, вот теперь, что называется, не доходя упрешься, тепло-тепло, да нет ж
е, холодно, ага, теплей, теплей, совсем тепло, есть, горячо, теперь налево кру
гом и давай назад, не торчать же тебе здесь, развернулась и пошла, я буду го
ворить куда. Не трудись, думала она, сама как-нибудь дойду по прямой до две
рей, если и не поверишь, что я слепая, в палату за мной не придешь. Взвалив ло
пату на плечо, как отправляющийся на работу землекоп, она двинулась прям
о к крыльцу. Видал, сержант, воскликнул один из солдат, идет как по ниточке,
будто зрячая. Слепцы очень быстро учатся ориентироваться в пространств
е, веско изрек тот.
Выкопать могилу оказалось нелегко. Земля была твердая, каменистая, сплош
ь перевитая длинными корнями деревьев. Рыли по очереди Ц таксист, оба по
лицейских и первый слепец. Перед лицом смерти ждешь, что былые обиды утра
тят ядовитую свою силу, хоть и принято говорить, будто давняя ненависть н
е остывает, чему не счесть примеров в книгах и в жизни, однако здесь, в сущн
ости, о ненависти, тем более давней, речь не шла, ибо что значит кража машин
ы по сравнению со смертью человека, когда-то эту кражу совершившего, да ещ
е если он находится в столь бедственном состоянии, и даже глаз не нужно, чт
обы понять, что лицо его лишено рта и носа. Глубже, чем на три пяди, выкопать
не смогли. Будь у покойника брюхо, оно бы выпирало из могилы, но вор, и от при
роды-то поджарый, за последние дни высох до последней крайности, так что в
вырытую яму по местился бы еще один такой, как он. Молитвы не читали. Угрыз
ения совести побудили девушку в темных очках спросить: Может, крест пост
авить, но кто там знает, что при жизни думал покойник про все эти дела с бог
ом и верой, лучше, как велит обычай, просто помолчим над свежей могилой, а к
роме того, примите в расчет, что смастерить крест совсем не так легко, как
кажется, не говоря уж о том, сколько времени займет работа, за которую, тыч
ась наобум, возьмутся слепцы. Вернулись в палату. Слепцы уже более или мен
ее уверенно передвигаются там, где часто бывают, ну, разумеется, не на откр
ытом пространстве вроде заднего двора, где только что произошло погребе
ние, уже не теряются, а выставят вперед руку, пошевеливая растопыренными
пальцами, вроде того, как насекомые водят своими усиками-антеннами, да и х
одят себе повсюду, где им надо, и очень даже возможно, что у самых одаренны
х скоро разовьется так называемое фронтальное зрение. Вот взять, к приме
ру, хоть жену доктора: это же просто уму непостижимо, как она не заплутает
в хитросплетении коридоров, палат, переходов, закоулков, как узнает, куда
и когда следует свернуть, как безошибочно останавливается перед нужной
ей дверью и без колебаний открывает ее, как, не отсчитывая по спинкам, доби
рается до своей кровати. Сейчас она присела к мужу, разговаривает с ним, ти
хонько по обыкновению, сразу видно людей воспитанных и культурных, и им в
сегда есть что сказать друг другу, не то что другой чете: первый слепец и е
го жена после бурных излияний первой встречи почти и не разговаривают, и
у них, сдается нам, нынешняя печаль возобладала над прежней любовью, что д
елать, привычка для любви губительна. И неустанно, беспрестанно ноет кос
оглазый мальчик, что, мол, кушать хочет, и это при том, что девушка в темных о
чках в буквальном смысле куска не доедает, чтобы накормить его. Уже неско
лько часов не спрашивает мальчик про маму, но почувствует, без сомнения, к
ак ее не хватает, затоскует по ней, когда насытится и дух его воспарит над
плоским плотским себялюбием, не ведающим ничего, кроме простой и необори
мой тяги к самосохранению. Из-за того ли, что произошло на рассвете, по дру
гим ли, не зависящим от нашей воли обстоятельствам, однако коробки с прод
овольствием к утреннему столу доставлены не были. Время к обеду, часы, на к
оторые украдкой взглядывает жена доктора, показывают уже почти ровно ча
с, и немудрено поэтому, что подгоняемые бурным выделением желудочного со
ка несколько слепцов, старожилов и новеньких, решив выйти в вестибюль и т
ам подождать, когда привезут провиант, руководствуются двумя великолеп
ными доводами, причем один высказан вслух и сформулирован в том смысле, ч
то за разговором время пролетит незаметно, второй же, потаенный, зиждетс
я на постулате, гласящем, что кто первее, тот и правее. Так или иначе, не мене
е десяти слепцов чутко прислушиваются, не открывается ли наружная дверь
, не слышны ли шаги солдат, несущих вожделенные коробки. Обитатели же лево
го, обсервационного флигеля, убоясь внезапной слепоты, которая может пос
ледовать за близким соседством со слепцами, ожидающими в вестибюле, выйт
и не осмеливались и только подсматривали в щелку, чтоб не пропустить сво
й черед. А время шло. Кое-кто из утомившихся и истомленных ожиданием слепц
ов сел на пол, двое или трое вернулись в палату. И вскоре раздался ни с чем н
е сравнимый скрип и лязг ворот. Воодушевленные слепцы, натыкаясь друг на
друга, устремились было туда, где, по их расчетам, находилась дверь, однако
, забеспокоившись, что ничего не успеют объяснить, тотчас остановились и
в смятении отступили, поскольку шаги солдат, несших коробки, и тех, кто их
сопровождал с оружием, слышались уже совершенно явственно.
Все еще пребывая под впечатлением трагических ночных событий, солдаты р
ешили не разносить коробки к дверям, ведущим из вестибюля в оба флигеля, к
ак поступали они прежде, а оставить, то есть на пол поставить, посреди оног
о вестибюля Ц и сами свои харчи забирайте, кушайте на здоровье. Резкий пе
реход с яркого света в царящую внутри полумглу помешал солдатам сразу же
разглядеть кучку слепцов. Но через миг они их заметили. И, взвыв от ужаса, п
обросали коробки и кинулись к выходу как безумные. Двое автоматчиков, ож
идавших на крыльце, повели себя при отражении угрозы нападения просто об
разцово. Один бог знает, как и почему они, сумев преодолеть вполне понятны
й страх, с порога открыли оюнь, который на военном языке называется сосре
доточенным. Слепые стали валиться друг на друга и, уже падая, получать пул
и, что нельзя расценить иначе как нерациональное расходование боеприпа
сов, причем все это происходило страшно медленно, и казалось, они никогда
не перестанут падать, громоздя тело на тело, как это показывают иногда в к
ино и по телевизору. Если в описываемые нами времена солдат еще обязан от
читываться за каждый истраченный патрон, то эти двое смогут поклясться н
а знамени, что действовали в рамках допустимой самообороны, равно как и в
целях защиты своих безоружных сослуживцев, при выполнении гуманитарно
й миссии подвергшихся нападению численно превосходящей группы слепцов
. Впрочем, эти солдаты уже опрометью ринулись к воротам, тогда как остальн
ые прикрывают их отход, чтобы не сказать Ц беспорядочное бегство, сквоз
ь прутья ограды наведя дрожащие стволы на дверь клиники, как если бы кто-т
о из оставшихся в живых слепцов намеревался предпринять вылазку и отпла
тить кровью за кровь. Один из тех, кто стрелял, говорит, побелев от испуга: Ч
то хотите со мной делайте, я туда больше не пойду. И ведь в самом деле не пош
ел. В тот же день, во второй его половине, даже скорей ближе к вечеру, после с
мены караула, стал он всего лишь еще одним слепцом среди слепцов, и его сча
стье, что военнослужащий, не то остался бы в психушке, составил бы компани
ю штатским слепцам, товарищам тех, кого изрешетил он из своего автомата, а
уж что бы они с ним сделали, один бог знает. Сержант сказал еще: Честное сло
во, лучше бы оставить их подыхать с голоду, не бойся яда от дохлого гада. Мы-
то с вами знаем, что многие именно так думали и часто говорили, но, к счасть
ю, бесценный остаточек человечности побудил сержанта переменить мнени
е: С этой минуты провиант пусть сами забирают, а мы будем держать их на муш
ке и чуть что Ц огонь. Он направился к штабной машине, включил микрофон и,
припоминая слышанное в более или менее схожих обстоятельствах, чтобы сц
епить слова в наилучшем порядке, сказал: Как представитель вооруженных с
ил выражаю сожаление в связи с тем, что караул был вынужден применить ору
жие для недопущения перемещения интернированных, создававшего непосре
дственную угрозу безопасности, за что на нем не лежит ни прямой, ни косвен
ной вины, и интернированные, отныне подлежащие получению продовольстви
я за пределами здания, предупреждаются, что любая попытка нарушения уста
новленных правил будет пресекаться по всей строгости закона, как это был
о сегодня, а также вчера ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37