Доктор посчитал ей пульс, оказавшийся хорошего наполнения и д
овольно ритмичным, разве что несколько как бы отдаленным, потом попыталс
я поднять ее, так лежать нехорошо, надо усилить прилив крови к голове, то е
сть улучшить мозговое кровоснабжение, а для этого лучше всего будет поса
дить ее, голову пониже, между колен, и уповать на силу земного тяготения и
натуру. После нескольких неудачных попыток ему удалось наконец поудобн
ей устроить жену. Еще через несколько минут она глубоко вздохнула, шевел
ьнулась чуть заметно, начала приходить в себя. Не вставай, не вставай, сказ
ал муж, голову не поднимай, но она уже оправилась, головокружение прошло б
есследно, и глаза могут различить каменные плиты пола, которые благодаря
слезному псу, который, укладываясь, трижды и весьма энергично прокрутил
ся на месте, облюбованном для себя самого, относительно чисты. Подняла го
лову к капителям стройных колонн, к высокому подкупольному своду, провер
яя, восстановилось ли нормальное кровообращение, и сказала: Да мне уже хо
рошо, как вдруг, в это самое мгновение решила, что сошла с ума или что на мес
то головокружению пришли галлюцинации, ибо не могло быть правдой то, что
показывали ей глаза, потому что глаза распятого на кресте мужчины закрыв
ала белая повязка и глаза женщины с пронзенным семью мечами сердцем Ц т
оже, да не только у этих двоих, а у всех статуй головы были обвязаны белой т
канью, и у всех персонажей всех картин белой краской были жирно замазаны
глаза Ц и у женщины, учившей свою дочь читать, была белая повязка на глаза
х, и у мужчины с раскрытой книгой, на которую присел маленький мальчик, был
а белая повязка на глазах, и у длиннобородого старца, державшего в руке тр
и ключа, была белая повязка на глазах, и у юноши, все тело которого было ист
ыкано стрелами, была белая повязка на глазах, и у женщины с зажженным фона
рем была белая повязка на глазах, и у мужчины с колотыми ранами на руках, н
а ногах и пониже сердца была белая повязка на глазах, и у другого мужчины
Ц со львом Ц была белая повязка на глазах, и у него, и у льва, и у того, кто де
ржал на руке орла, была белая повязка на глазах, у него и у орла, и у того, кто
ударом копья повергал во прах козлоногого рогача, была белая повязка на
глазах, как, разумеется, и у противника его, и у человека с весами была бела
я повязка на глазах, и у лысого старика с белой лилией в руке была белая по
вязка на глазах, и у другого старика, опиравшегося на обнаженный меч, была
белая повязка на глазах, и у женщины с голубкой была белая повязка на глаз
ах, у нее и у голубки, и у мужчины с двумя воронами была белая повязка на гла
зах, у него и обеих птиц, и только у одной-единственной женщины глаза были
не завязаны, и то лишь потому, что они уже были вырваны и лежали на серебря
ном подносе, который она держала в руках. Жена доктора сказала мужу: Ты не
поверишь, когда я тебе расскажу, что вижу перед собой, знаешь, здесь у всех
образов глаза завязаны. Удивительно, сказал тот, почему бы это. Откуда же м
не знать, может быть, какой-нибудь верующий утратил веру, когда понял, что
ослепнет, как и все остальные, а может быть, здешний настоятель решил, что,
если слепые прихожане не могут видеть святых, будет справедливо, если и с
вятые не смогут видеть слепых прихожан. Но образа и так не видят. Ошибаешь
ся, образа видят глазами тех, кто смотрит на них, и только теперь для всех в
оцарилась слепота. Но ты же видишь. С каждым днем буду видеть все меньше и,
если даже не потеряю зрение, буду становиться день ото дня все слепей и сл
епей, потому что некому будет видеть меня. Если и вправду глаза образам за
крыл священник. Да нет, это я придумала. Это единственная гипотеза, имеюща
я истинный смысл, единственное, что может возвеличить это наше ничтожест
во, я представляю, как он приходил сюда из мира слепых, куда потом должен б
ыл вернуться, чтобы ослепнуть в свой черед, представляю закрытые двери, п
устую церковь, тишину, представляю статуи и полотна, вижу, как он идет от о
дного образа к другому, взбирается в нишу и затягивает белую ткань двумя
узлами, чтобы крепче держалась, как мажет белилами по холстам, чтобы гуще
сделалась белая ночь, в которую вплывают они, да, с тех пор, как создан свет,
не бывало ни в одной религии большего святотатца, чем этот священник, не б
ыло никого справедливей и человечней, чем он, пришедший сюда, чтобы након
ец заявить, что Бог не имеет права видеть. Жена доктора не успела ответить
, кто-то рядом опередил ее: О чем вы говорите и кто вы. Слепые, как и ты, отвеча
ла она. Но я слышал, ты сказала, что видишь. Это так, манера выражаться, с кот
орой трудно расстаться, сколько же можно твердить одно и то же. А что это в
ы толковали про образа с завязанными глазами. Ну, толковали. А как ты это у
знала, если слепая. И ты узнаешь, если поступишь как я, потрогаешь их рукам
и, ибо Ц это глаза слепых. А зачем ты это сделала. Я подумала, для того, чтоб
ы мы пришли туда, куда пришли, кто-то еще должен быть слепым. А что это ты ту
т сочиняла про здешнего настоятеля, я его знал превосходно, и он никогда б
ы не пошел на такое. Никогда не узнаешь заранее, на что пойдет человек, над
о подождать, дать времени время, оно всем распоряжается, оно играет проти
в тебя, и все козыри у него на руках, нам же приходится изощряться, придумы
вать, с какой бы пойти. Грех говорить во храме об игре. Встань, пусти руки в х
од, если не веришь тому, что я говорю. Поклянись, что у всех святых глаза зав
язаны. Чем же мне поклясться, чтобы ты остался доволен. Своими глазами. Что
ж, дважды клянусь глазами Ц моими и твоими. Значит, это правда. Правда. Раз
говор этот коснулся слуха других слепцов из числа тех, что находились по
ближе, и излишне говорить, что не пришлось ожидать, пока клятва подтверди
тся, чтобы новость эта пошла перелетать из уст в уста, и поднялся шепоток и
ропот, сперва недоверчивый, потом беспокойный, потом снова недоверчивый
, и скверно повернулось дело из-за того, что в церкви собралось немало люд
ей суеверных и к тому же наделенных богатым воображением, которым вдруг
совершенно непереносима стала самая мысль, что священные образы оказал
ись слепыми, и, значит, их взгляды, милосердные или страдальческие, созерц
ают ныне только свою же собственную слепоту, и это было подобно тому, как п
ришли бы к ним и сказали, что окружают их живые мертвецы, так что достаточн
о было раздаться одному крику, а потом еще и еще, как страх поднял всех эти
х людей на ноги, паника погнала их к дверям, и повторилось то, что уже хорош
о вам известно, ибо паника бежит несравненно быстрее, чем несущие ее ноги,
потому что ноги, тем более ноги слепца, в конце концов подкосятся и запнут
ся, и вот уж он лежит врастяжку, и паника говорит: Вставай, поднимайся, не то
убьют тебя, а он бы и рад, но уже бегут по нему и падают на него другие, и поис
тине, лишь человек с необыкновенно добрым сердцем сумеет не расхохотать
ся при виде этого потешно-трагичного клубка человеческих тел, пытающихс
я выпростать руки, чтобы высвободиться, ноги, чтобы удрать. Шесть ступене
к паперти станут чем-то вроде бездны, хоть в конце концов падать невысоко
, а привычка к падениям закаляет тело, и вот уж оно, кажется, на земле, что и с
амо по себе хорошо: Отсюда не стронусь, вот первая мысль, приходящая в голо
ву в подобных роковых случаях, первая, а порой и последняя. И, опять же как в
сегда, неизменным осталось желание одних нажиться на беде других, что то
же очень хорошо знают с тех пор, опять же, как мир стоит, наследники и насле
дники наследников. И отчаянное бегство вынудило людей побросать свои по
житки, а когда нужда переборет страх и они вернутся в церковь, помимо труд
нейшей задачи по более или менее удовлетворительному определению того,
что мое, а что Ц твое, станет перед ними во весь рост и такая непреложная д
анность, как исчезновение части припасов, и без того весьма и весьма скуд
ных, и западет в голову мысль о том, не подстроила ли все это хитроумная же
нщина, та, которая заявила, будто у всех образов глаза завязаны, ибо коварс
тво иных неописуемо и безгранично, и чего-чего только не измыслят они, что
бы оттяпать у бедолаг уже не поддающиеся атрибуции остатки провианта. А
ведь вина лежит на слезном псе, который, увидев, что пространство опустел
о, пошел вынюхивать и сам с собою по справедливости и естественному прав
у расплатился за труды, но тем самым показал, так сказать, хозяйке своей вх
од в эту сокровищницу, благодаря чему жена доктора и он сам вышли из церкв
и без угрызений совести по поводу свершенного ими хищения, но зато уже и н
е с пустыми руками, то бишь сумками. И счастливцами смогут они почесть себ
я, если доведется им признать пригодным к употреблению в пищу хотя бы пол
овину того, что досталось им, а в отношении другой половины придется отоз
ваться так: Не постигаю, как люди могут есть такое, и это лишний раз доказы
вает старую истину, что беда, пусть даже она и одна на всех, каждому достае
тся в неравных долях.
Отчет обо всех этих происшествиях, в своем роде примечательных, произвел
самое тягостное впечатление на заслушавших его обитателей квартиры на
пятом этаже, и это еще при том, что жена доктора, вероятно, из-за нехватки сл
ов или из-за того, что они не шли с языка, а сам он не поворачивался, не сумел
а в полной мере изъяснить тот смертельный ужас, который обуял ее при виде
прямоугольника бледных огоньков, блуждающих перед дверью в подвал, пере
д лестницей, ведущей в загробный мир. Воображение слушателей и без того п
оражено было, хоть и по-разному, рассказом о святых с завязанными глазами
, сильно подействовавшим, например, на первого слепца и его жену, которые и
спытали нечто вроде дурноты, ибо для них тут речь шла прежде всего о вопию
щем кощунстве. Ладно бы уж они все, смертные люди, оказались вдруг слепы, э
то роковое стечение обстоятельств, в нем никто не виноват и никто от него
не в силах уклониться, но по одной лишь этой причине завязывать, замазыва
ть глаза священным образам Ц это беспримерное святотатство, а уж если с
овершил его священник, то Ц тем паче. Старик с черной повязкой отозвался
на иной лад: Понимаю, представляю, какое потрясение ты испытала, я вот дума
ю сейчас о музее, о картинной галерее, где стоят скульптуры, статуи, изваян
ия Ц и все с завязанными глазами, и не потому, что скульптор не захотел ст
есать камень с того места, где быть должно глазам, но Ц с повязками на гла
зах, словно и не довольно самой слепоты, и забавно, повязка такая же, как у м
еня, а такого впечатления не вызывает, скорее даже наоборот, придает чело
веку несколько романтический вид, и старик засмеялся над своими словами
и над самим собой. Что же касается девушки в темных очках, то она ограничил
ась репликой, смысл коей сводился к тому, что не дай бог приснится эта прок
лятая галерея, как будто мало иных кошмаров. Поели той дряни, что имелась у
них, и было это лучшее из того, что имелось, и жена доктора сказала, что с ка
ждым днем все трудней становится добывать еду и что не пришлось бы, пока н
е поздно, уходить из города, обосноваться где-нибудь в сельской местност
и, там, по крайней мере, продукты чище и здоровей, ну и потом, там повсюду бро
дят на воле козочки, коровки, их можно будет приручить, вот и молоко, а в кол
одцах есть вода, можно будет отварить что захочется, только куда идти, где
найти такое славное место за городом, и каждый высказал свое мнение по да
нному вопросу, высказал с большей или меньшей степенью воодушевления, хо
тя каждому было предельно ясно, что вариант этот связан с большими сложн
остями, и чистый беспримесный восторг выразил один лишь косоглазый маль
чик, вероятно, сохранивший отраднейшие воспоминания о летних каникулах.
Поели и легли спать, как привыкли еще со времен карантина, когда по опыту у
бедились в том, что, когда лежишь, легче перебарывать голод. Вечером не ели
, только косоглазому мальчику досталось немножко, чтоб обманул аппетит и
прекратил ныть, прочие же вновь уселись слушать чтение, и хоть, по крайней
мере, дух не вправе будет жаловаться, что его держат впроголодь, однако же
беда в том, что телесная слабость зачастую отвлекает внимание души и раз
ума, причем вовсе не от нехватки интеллектуального интереса, нет-нет, тут
другое, просто мозг впадает в какую-то спячку, что ли, вроде медведя в берл
оге, прощай, белый свет, и вот потому-то нередко слушатели мягко смыкали в
еки, принимаясь следить за изгибами повествования исключительно глаза
ми души до тех пор, пока не вырывал их из ступора внезапный поворот неждан
но грянувших событий, если это и вправду грянули они, а не захлопнулась со
стуком книга, ибо жена доктора по природной деликатности не хотела, чтоб
ы знали, что она знает, что слушатель не замечтался, а уснул.
Вот в этой сладкой одури пребывал и первый слепец, и все же это было не сов
сем так. Да, он сидел с закрытыми глазами и следил за нитью повествования б
олее чем рассеянно, но задремать не давала ему недавно высказанная идея
о необходимости перебраться всем на лоно природы, ибо она, идея, а не приро
да, казалась ему глубоко ошибочной, как это так бросить квартиру, за нею, с
коль бы ни был симпатичен писатель, надо бы все же присматривать, наведыв
аться туда время от времени. И потому ясно, что первый слепец не спал, а бод
рствовал, и если нужны еще доказательства, то наилучшим и убедительнейши
м из них пусть станет слепящая белизна у него перед глазами, сменявшаяся
тьмой лишь на время его сна, в чем, кстати, тоже нельзя быть совершенно уве
ренным, поскольку никому еще на свете не удавалось пребывать одновремен
но и во сне, и наяву, то есть следить за своими ощущениями. И сомнение это он
счел разъясненным и устраненным, когда внезапно под веками у него стало
темно: Я заснул, подумал он, но нет, он вовсе даже не заснул, потому что продо
лжал слышать голос жены доктора, кашель косоглазого мальчика, и объявший
душу его страх перед тем, что одна слепота сменилась другой, и, пожив скол
ько-то в слепоте света, придется погрузиться теперь в слепоту тьмы или во
тьму слепоты, был столь велик, что исторг из его груди жалобный стон. Что с
тобой, спросила жена, а он ответил, причем довольно глупо и не открывая гла
з: Я слеп, как будто это была мировая сенсация, последняя ошеломительная н
овость. И жена ласково обняла его: Ну и что, мы все тут слепы, что ж теперь по
делать. Все во тьме тонет, я думал, что заснул, но теперь-то вижу, что нет, про
снулся. И зря, спать надо, и не думать об этом. Добрый совет взбесил его, да и
немудрено Ц человек несказанно тоскует и мучается, и только он один зна
ет, до какой степени, а жене больше нечего сказать по этому поводу, кроме к
ак: Спать надо. В крайнем раздражении, уже приготовив язвительный ответ, о
н открыл глаза и увидел. Увидел и закричал: Я вижу. Первый крик прозвучал с
оттенком недоверия, но во втором, третьем, четвертом и во всех последующи
х мощным крещендо шла убежденность в том, что это именно так, а не иначе: Я в
ижу, вижу, вижу, и как безумный он стиснул в объятиях жену, потом подскочил
к жене доктора и ее тоже обнял, не зная даже, кого обнимает, ибо видел ее впе
рвые в жизни, потом доктора, девушку в темных очках, старика с черной повяз
кой, насчет которого, сомнений, слава богу, не было, косоглазого мальчика,
а жена бежала следом, боялась разжать руки, отпустить его, и он, прервав че
реду объятий, чтобы заключить в них ее, повернулся к доктору: Я вижу, вижу, д
октор, я вижу, что же это такое, объясните, позабыв даже, что они давно уже, к
ак было принято в этом сообществе, обращаются друг к другу на ты, объяснит
е же, почему это вдруг такие перемены, и доктор спросил: Хорошо видишь, как
раньше, остатков белизны нет. Нет, нет, никакой белизны, стало даже лучше, ч
ем прежде, а это, между прочим, немало, я ведь даже очки не носил. И тогда док
тор произнес то, о чем думали все, но не решались сказать вслух: Вероятно, э
та слепота подошла к концу, вероятно, к нам начнет возвращаться зрение, и п
ри этих словах жена доктора заплакала, странные все же реакции у людей, до
лжна бы вроде обрадоваться, а она плачет, да нет, конечно, это она от радост
и, боже мой, чего тут не понять, а еще и потому, что разом иссякла сопротивля
емость, она теперь Ц как новорожденное дитя, и этот плач подобен первому,
еще неосмысленному младенческому крику. Слезный пес направился к ней, уж
он-то всегда знает, когда он нужен, и потому жена доктора вцепилась в него,
но это вовсе не значит, что она мужа больше не любит, что не питает добрых ч
увств ко всем, кто находится здесь, просто в этот миг ощущение одиночеств
а сделалось таким сильным, таким непереносимым, что показалось Ц унять
его сможет лишь та странная жажда, с которой пес пьет ее слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
овольно ритмичным, разве что несколько как бы отдаленным, потом попыталс
я поднять ее, так лежать нехорошо, надо усилить прилив крови к голове, то е
сть улучшить мозговое кровоснабжение, а для этого лучше всего будет поса
дить ее, голову пониже, между колен, и уповать на силу земного тяготения и
натуру. После нескольких неудачных попыток ему удалось наконец поудобн
ей устроить жену. Еще через несколько минут она глубоко вздохнула, шевел
ьнулась чуть заметно, начала приходить в себя. Не вставай, не вставай, сказ
ал муж, голову не поднимай, но она уже оправилась, головокружение прошло б
есследно, и глаза могут различить каменные плиты пола, которые благодаря
слезному псу, который, укладываясь, трижды и весьма энергично прокрутил
ся на месте, облюбованном для себя самого, относительно чисты. Подняла го
лову к капителям стройных колонн, к высокому подкупольному своду, провер
яя, восстановилось ли нормальное кровообращение, и сказала: Да мне уже хо
рошо, как вдруг, в это самое мгновение решила, что сошла с ума или что на мес
то головокружению пришли галлюцинации, ибо не могло быть правдой то, что
показывали ей глаза, потому что глаза распятого на кресте мужчины закрыв
ала белая повязка и глаза женщины с пронзенным семью мечами сердцем Ц т
оже, да не только у этих двоих, а у всех статуй головы были обвязаны белой т
канью, и у всех персонажей всех картин белой краской были жирно замазаны
глаза Ц и у женщины, учившей свою дочь читать, была белая повязка на глаза
х, и у мужчины с раскрытой книгой, на которую присел маленький мальчик, был
а белая повязка на глазах, и у длиннобородого старца, державшего в руке тр
и ключа, была белая повязка на глазах, и у юноши, все тело которого было ист
ыкано стрелами, была белая повязка на глазах, и у женщины с зажженным фона
рем была белая повязка на глазах, и у мужчины с колотыми ранами на руках, н
а ногах и пониже сердца была белая повязка на глазах, и у другого мужчины
Ц со львом Ц была белая повязка на глазах, и у него, и у льва, и у того, кто де
ржал на руке орла, была белая повязка на глазах, у него и у орла, и у того, кто
ударом копья повергал во прах козлоногого рогача, была белая повязка на
глазах, как, разумеется, и у противника его, и у человека с весами была бела
я повязка на глазах, и у лысого старика с белой лилией в руке была белая по
вязка на глазах, и у другого старика, опиравшегося на обнаженный меч, была
белая повязка на глазах, и у женщины с голубкой была белая повязка на глаз
ах, у нее и у голубки, и у мужчины с двумя воронами была белая повязка на гла
зах, у него и обеих птиц, и только у одной-единственной женщины глаза были
не завязаны, и то лишь потому, что они уже были вырваны и лежали на серебря
ном подносе, который она держала в руках. Жена доктора сказала мужу: Ты не
поверишь, когда я тебе расскажу, что вижу перед собой, знаешь, здесь у всех
образов глаза завязаны. Удивительно, сказал тот, почему бы это. Откуда же м
не знать, может быть, какой-нибудь верующий утратил веру, когда понял, что
ослепнет, как и все остальные, а может быть, здешний настоятель решил, что,
если слепые прихожане не могут видеть святых, будет справедливо, если и с
вятые не смогут видеть слепых прихожан. Но образа и так не видят. Ошибаешь
ся, образа видят глазами тех, кто смотрит на них, и только теперь для всех в
оцарилась слепота. Но ты же видишь. С каждым днем буду видеть все меньше и,
если даже не потеряю зрение, буду становиться день ото дня все слепей и сл
епей, потому что некому будет видеть меня. Если и вправду глаза образам за
крыл священник. Да нет, это я придумала. Это единственная гипотеза, имеюща
я истинный смысл, единственное, что может возвеличить это наше ничтожест
во, я представляю, как он приходил сюда из мира слепых, куда потом должен б
ыл вернуться, чтобы ослепнуть в свой черед, представляю закрытые двери, п
устую церковь, тишину, представляю статуи и полотна, вижу, как он идет от о
дного образа к другому, взбирается в нишу и затягивает белую ткань двумя
узлами, чтобы крепче держалась, как мажет белилами по холстам, чтобы гуще
сделалась белая ночь, в которую вплывают они, да, с тех пор, как создан свет,
не бывало ни в одной религии большего святотатца, чем этот священник, не б
ыло никого справедливей и человечней, чем он, пришедший сюда, чтобы након
ец заявить, что Бог не имеет права видеть. Жена доктора не успела ответить
, кто-то рядом опередил ее: О чем вы говорите и кто вы. Слепые, как и ты, отвеча
ла она. Но я слышал, ты сказала, что видишь. Это так, манера выражаться, с кот
орой трудно расстаться, сколько же можно твердить одно и то же. А что это в
ы толковали про образа с завязанными глазами. Ну, толковали. А как ты это у
знала, если слепая. И ты узнаешь, если поступишь как я, потрогаешь их рукам
и, ибо Ц это глаза слепых. А зачем ты это сделала. Я подумала, для того, чтоб
ы мы пришли туда, куда пришли, кто-то еще должен быть слепым. А что это ты ту
т сочиняла про здешнего настоятеля, я его знал превосходно, и он никогда б
ы не пошел на такое. Никогда не узнаешь заранее, на что пойдет человек, над
о подождать, дать времени время, оно всем распоряжается, оно играет проти
в тебя, и все козыри у него на руках, нам же приходится изощряться, придумы
вать, с какой бы пойти. Грех говорить во храме об игре. Встань, пусти руки в х
од, если не веришь тому, что я говорю. Поклянись, что у всех святых глаза зав
язаны. Чем же мне поклясться, чтобы ты остался доволен. Своими глазами. Что
ж, дважды клянусь глазами Ц моими и твоими. Значит, это правда. Правда. Раз
говор этот коснулся слуха других слепцов из числа тех, что находились по
ближе, и излишне говорить, что не пришлось ожидать, пока клятва подтверди
тся, чтобы новость эта пошла перелетать из уст в уста, и поднялся шепоток и
ропот, сперва недоверчивый, потом беспокойный, потом снова недоверчивый
, и скверно повернулось дело из-за того, что в церкви собралось немало люд
ей суеверных и к тому же наделенных богатым воображением, которым вдруг
совершенно непереносима стала самая мысль, что священные образы оказал
ись слепыми, и, значит, их взгляды, милосердные или страдальческие, созерц
ают ныне только свою же собственную слепоту, и это было подобно тому, как п
ришли бы к ним и сказали, что окружают их живые мертвецы, так что достаточн
о было раздаться одному крику, а потом еще и еще, как страх поднял всех эти
х людей на ноги, паника погнала их к дверям, и повторилось то, что уже хорош
о вам известно, ибо паника бежит несравненно быстрее, чем несущие ее ноги,
потому что ноги, тем более ноги слепца, в конце концов подкосятся и запнут
ся, и вот уж он лежит врастяжку, и паника говорит: Вставай, поднимайся, не то
убьют тебя, а он бы и рад, но уже бегут по нему и падают на него другие, и поис
тине, лишь человек с необыкновенно добрым сердцем сумеет не расхохотать
ся при виде этого потешно-трагичного клубка человеческих тел, пытающихс
я выпростать руки, чтобы высвободиться, ноги, чтобы удрать. Шесть ступене
к паперти станут чем-то вроде бездны, хоть в конце концов падать невысоко
, а привычка к падениям закаляет тело, и вот уж оно, кажется, на земле, что и с
амо по себе хорошо: Отсюда не стронусь, вот первая мысль, приходящая в голо
ву в подобных роковых случаях, первая, а порой и последняя. И, опять же как в
сегда, неизменным осталось желание одних нажиться на беде других, что то
же очень хорошо знают с тех пор, опять же, как мир стоит, наследники и насле
дники наследников. И отчаянное бегство вынудило людей побросать свои по
житки, а когда нужда переборет страх и они вернутся в церковь, помимо труд
нейшей задачи по более или менее удовлетворительному определению того,
что мое, а что Ц твое, станет перед ними во весь рост и такая непреложная д
анность, как исчезновение части припасов, и без того весьма и весьма скуд
ных, и западет в голову мысль о том, не подстроила ли все это хитроумная же
нщина, та, которая заявила, будто у всех образов глаза завязаны, ибо коварс
тво иных неописуемо и безгранично, и чего-чего только не измыслят они, что
бы оттяпать у бедолаг уже не поддающиеся атрибуции остатки провианта. А
ведь вина лежит на слезном псе, который, увидев, что пространство опустел
о, пошел вынюхивать и сам с собою по справедливости и естественному прав
у расплатился за труды, но тем самым показал, так сказать, хозяйке своей вх
од в эту сокровищницу, благодаря чему жена доктора и он сам вышли из церкв
и без угрызений совести по поводу свершенного ими хищения, но зато уже и н
е с пустыми руками, то бишь сумками. И счастливцами смогут они почесть себ
я, если доведется им признать пригодным к употреблению в пищу хотя бы пол
овину того, что досталось им, а в отношении другой половины придется отоз
ваться так: Не постигаю, как люди могут есть такое, и это лишний раз доказы
вает старую истину, что беда, пусть даже она и одна на всех, каждому достае
тся в неравных долях.
Отчет обо всех этих происшествиях, в своем роде примечательных, произвел
самое тягостное впечатление на заслушавших его обитателей квартиры на
пятом этаже, и это еще при том, что жена доктора, вероятно, из-за нехватки сл
ов или из-за того, что они не шли с языка, а сам он не поворачивался, не сумел
а в полной мере изъяснить тот смертельный ужас, который обуял ее при виде
прямоугольника бледных огоньков, блуждающих перед дверью в подвал, пере
д лестницей, ведущей в загробный мир. Воображение слушателей и без того п
оражено было, хоть и по-разному, рассказом о святых с завязанными глазами
, сильно подействовавшим, например, на первого слепца и его жену, которые и
спытали нечто вроде дурноты, ибо для них тут речь шла прежде всего о вопию
щем кощунстве. Ладно бы уж они все, смертные люди, оказались вдруг слепы, э
то роковое стечение обстоятельств, в нем никто не виноват и никто от него
не в силах уклониться, но по одной лишь этой причине завязывать, замазыва
ть глаза священным образам Ц это беспримерное святотатство, а уж если с
овершил его священник, то Ц тем паче. Старик с черной повязкой отозвался
на иной лад: Понимаю, представляю, какое потрясение ты испытала, я вот дума
ю сейчас о музее, о картинной галерее, где стоят скульптуры, статуи, изваян
ия Ц и все с завязанными глазами, и не потому, что скульптор не захотел ст
есать камень с того места, где быть должно глазам, но Ц с повязками на гла
зах, словно и не довольно самой слепоты, и забавно, повязка такая же, как у м
еня, а такого впечатления не вызывает, скорее даже наоборот, придает чело
веку несколько романтический вид, и старик засмеялся над своими словами
и над самим собой. Что же касается девушки в темных очках, то она ограничил
ась репликой, смысл коей сводился к тому, что не дай бог приснится эта прок
лятая галерея, как будто мало иных кошмаров. Поели той дряни, что имелась у
них, и было это лучшее из того, что имелось, и жена доктора сказала, что с ка
ждым днем все трудней становится добывать еду и что не пришлось бы, пока н
е поздно, уходить из города, обосноваться где-нибудь в сельской местност
и, там, по крайней мере, продукты чище и здоровей, ну и потом, там повсюду бро
дят на воле козочки, коровки, их можно будет приручить, вот и молоко, а в кол
одцах есть вода, можно будет отварить что захочется, только куда идти, где
найти такое славное место за городом, и каждый высказал свое мнение по да
нному вопросу, высказал с большей или меньшей степенью воодушевления, хо
тя каждому было предельно ясно, что вариант этот связан с большими сложн
остями, и чистый беспримесный восторг выразил один лишь косоглазый маль
чик, вероятно, сохранивший отраднейшие воспоминания о летних каникулах.
Поели и легли спать, как привыкли еще со времен карантина, когда по опыту у
бедились в том, что, когда лежишь, легче перебарывать голод. Вечером не ели
, только косоглазому мальчику досталось немножко, чтоб обманул аппетит и
прекратил ныть, прочие же вновь уселись слушать чтение, и хоть, по крайней
мере, дух не вправе будет жаловаться, что его держат впроголодь, однако же
беда в том, что телесная слабость зачастую отвлекает внимание души и раз
ума, причем вовсе не от нехватки интеллектуального интереса, нет-нет, тут
другое, просто мозг впадает в какую-то спячку, что ли, вроде медведя в берл
оге, прощай, белый свет, и вот потому-то нередко слушатели мягко смыкали в
еки, принимаясь следить за изгибами повествования исключительно глаза
ми души до тех пор, пока не вырывал их из ступора внезапный поворот неждан
но грянувших событий, если это и вправду грянули они, а не захлопнулась со
стуком книга, ибо жена доктора по природной деликатности не хотела, чтоб
ы знали, что она знает, что слушатель не замечтался, а уснул.
Вот в этой сладкой одури пребывал и первый слепец, и все же это было не сов
сем так. Да, он сидел с закрытыми глазами и следил за нитью повествования б
олее чем рассеянно, но задремать не давала ему недавно высказанная идея
о необходимости перебраться всем на лоно природы, ибо она, идея, а не приро
да, казалась ему глубоко ошибочной, как это так бросить квартиру, за нею, с
коль бы ни был симпатичен писатель, надо бы все же присматривать, наведыв
аться туда время от времени. И потому ясно, что первый слепец не спал, а бод
рствовал, и если нужны еще доказательства, то наилучшим и убедительнейши
м из них пусть станет слепящая белизна у него перед глазами, сменявшаяся
тьмой лишь на время его сна, в чем, кстати, тоже нельзя быть совершенно уве
ренным, поскольку никому еще на свете не удавалось пребывать одновремен
но и во сне, и наяву, то есть следить за своими ощущениями. И сомнение это он
счел разъясненным и устраненным, когда внезапно под веками у него стало
темно: Я заснул, подумал он, но нет, он вовсе даже не заснул, потому что продо
лжал слышать голос жены доктора, кашель косоглазого мальчика, и объявший
душу его страх перед тем, что одна слепота сменилась другой, и, пожив скол
ько-то в слепоте света, придется погрузиться теперь в слепоту тьмы или во
тьму слепоты, был столь велик, что исторг из его груди жалобный стон. Что с
тобой, спросила жена, а он ответил, причем довольно глупо и не открывая гла
з: Я слеп, как будто это была мировая сенсация, последняя ошеломительная н
овость. И жена ласково обняла его: Ну и что, мы все тут слепы, что ж теперь по
делать. Все во тьме тонет, я думал, что заснул, но теперь-то вижу, что нет, про
снулся. И зря, спать надо, и не думать об этом. Добрый совет взбесил его, да и
немудрено Ц человек несказанно тоскует и мучается, и только он один зна
ет, до какой степени, а жене больше нечего сказать по этому поводу, кроме к
ак: Спать надо. В крайнем раздражении, уже приготовив язвительный ответ, о
н открыл глаза и увидел. Увидел и закричал: Я вижу. Первый крик прозвучал с
оттенком недоверия, но во втором, третьем, четвертом и во всех последующи
х мощным крещендо шла убежденность в том, что это именно так, а не иначе: Я в
ижу, вижу, вижу, и как безумный он стиснул в объятиях жену, потом подскочил
к жене доктора и ее тоже обнял, не зная даже, кого обнимает, ибо видел ее впе
рвые в жизни, потом доктора, девушку в темных очках, старика с черной повяз
кой, насчет которого, сомнений, слава богу, не было, косоглазого мальчика,
а жена бежала следом, боялась разжать руки, отпустить его, и он, прервав че
реду объятий, чтобы заключить в них ее, повернулся к доктору: Я вижу, вижу, д
октор, я вижу, что же это такое, объясните, позабыв даже, что они давно уже, к
ак было принято в этом сообществе, обращаются друг к другу на ты, объяснит
е же, почему это вдруг такие перемены, и доктор спросил: Хорошо видишь, как
раньше, остатков белизны нет. Нет, нет, никакой белизны, стало даже лучше, ч
ем прежде, а это, между прочим, немало, я ведь даже очки не носил. И тогда док
тор произнес то, о чем думали все, но не решались сказать вслух: Вероятно, э
та слепота подошла к концу, вероятно, к нам начнет возвращаться зрение, и п
ри этих словах жена доктора заплакала, странные все же реакции у людей, до
лжна бы вроде обрадоваться, а она плачет, да нет, конечно, это она от радост
и, боже мой, чего тут не понять, а еще и потому, что разом иссякла сопротивля
емость, она теперь Ц как новорожденное дитя, и этот плач подобен первому,
еще неосмысленному младенческому крику. Слезный пес направился к ней, уж
он-то всегда знает, когда он нужен, и потому жена доктора вцепилась в него,
но это вовсе не значит, что она мужа больше не любит, что не питает добрых ч
увств ко всем, кто находится здесь, просто в этот миг ощущение одиночеств
а сделалось таким сильным, таким непереносимым, что показалось Ц унять
его сможет лишь та странная жажда, с которой пес пьет ее слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37