Что касается обещанной кары, то свелась она к не
скольким, на месте преступления отвешенным оплеухам и затрещинам и нето
чно направленным зуботычинам, больше же всего слышалось различных оско
рблений, в числе коих предъявлен был дивный образец старинной обвинител
ьной риторики: Ты бы и мать родную донага раздел, представьте себе, какой э
то позор, но также и много других, столь же мало сообразующихся с действит
ельностью, ибо, чтобы увидеть, как совершены будут эти пакости, пришлось б
ы дождаться, когда нее ослепнут и вслед за светом очей померкнет и свет пр
иличия. Злодеи взимали плату, обещая лютые казни и репрессалии, однако об
ещания свои так никогда и не исполнили, вероятно, по забывчивости, поскол
ьку, как не замедлило выясниться, уже роились у них в голове новые плодотв
орные замыслы. А если бы исполнили, то, глядишь, новые несправедливости, ещ
е больше осложнив ситуацию, привели бы к самым драматическим последстви
ям, потому что две палаты для сокрытия своей вины в сокрытии ценностей на
звались другими номерами, взвалив ее вместе с бременем ответственности
на палаты, в плутовстве не замешанные и, более того, до такой степени честн
ые, что одна, по крайней мере, все сполна отдала в первый же день. И, опять же
по счастью, устроило и правых и виноватых, что во избежание лишней мороки
слепой счетовод решил записать отдельно, на особом листе, от кого скольк
о и чего поступило в казну, ибо, занеси он сведения о новых поступлениях на
соответствующую страницу ведомости, неравномерность этого фискальног
о сбора просто бросалась бы ему в незрячие его глаза.
Прошла неделя, и злодеи оповестили, что хотят женщин. Так вот, просто: Женщ
ин хотим. Как легко себе представить, это нежданное, хоть и не вовсе необыч
ное требование, вызвало взрыв такого негодования, что ошеломленные эмис
сары, принесшие его, вынуждены были тотчас вернуться и заявить, что три па
латы правого корпуса, две палаты левого, равно как и слепцы обоего пола, но
чующие из-за нехватки кроватей на полу в коридоре, единодушно постанови
ли не удовлетворять наглое притязание, попирающее человеческое достои
нство, а в данном случае Ц и женскую честь, ибо на них никак невозможно во
зложить ответственность за то, что в третьей палате левого крыла нет жен
щин. Последовал краткий и сухой ответ: Не дадите Ц жрать не дадим. Униженн
ые посланцы вернулись в палаты и сообщили: Либо пойдут, либо мы все с голод
у умрем. Женщины одинокие, то есть те, у кого либо вообще не было пары либо п
артнеры часто менялись, в возмущении закричали, что не собираются платит
ь за прокорм чужих мужей своим, так сказать, телом или частью его, известно
где расположенной, а одна, окончательно отринув приличествующее ее полу
целомудрие, имела бесстыдство заявить: Я сама себе хозяйка, и мне решать,
идти туда или нет, но, что получу, никому не отдам, себе возьму, а понравится
, так и вообще останусь с ними жить, по крайней мере сыта буду. Именно так вы
сказала она свое отношение, однако от слов, хоть и вполне недвусмысленны
х, к делу не перешла и, вовремя спохватившись, представила, каково это в од
иночку утолять любовный пыл двадцати вконец разнуздавшихся жеребцов, с
цепи сорвавшихся кобелей, ослепленных, хотя, спрашивается, куда уж больш
е слепнуть-то, похотью. Впрочем, тут же в очередной раз подтвердилось, что
слово Ц не воробей, и на нем, на слове этом, столь легкомысленно прозвучав
шем в стенах второй палаты правого крыла, поймал ее один из эмиссаров, отч
его-то сильнее прочих проникшийся своеобразием ситуации и предложивши
й, чтобы кто-то вызвался идти добровольно, ибо если в охотку, то, какую мерз
ость ни делай, лучше выйдет, чем по принуждению. Лишь в самый последний миг
остатки благоразумия, крохи осторожности заградили ему уста, с которых
чуть-чуть бы еще Ц и сорвалось известное изречение: По своей воле и пройд
ешь подоле, но, хоть и вовремя прикусил он язык, все равно немедленно гряну
л взрыв возмущенных воплей, и исполненные праведного гнева женщины нале
тели со всех сторон, фуриями накинулись на мужчин и без жалости и сострад
ания просто смешали их с грязью, обозвав, в зависимости от уровня собстве
нной образованности, стилевых пристрастий и общей культуры, козлами, ско
тами, слизняками, пиявками, упырями, эксплуататорами, сводниками, сутене
рами. Многие горько раскаивались в том, что, единой жалости ради, повинуяс
ь исключительно чистому чувству милосердия, пошли, так сказать, навстреч
у притязаниям, уступили домогательствам своих товарищей по несчастью, а
те вон как их теперь отблагодарили, вот какую злую долю уготовили. Мужчин
ы пытались оправдываться, блеять, мол, все совсем не так, не надо драматизи
ровать, что, черт возьми, вы тут развели, мы думали, вы понимаете, что обычай
требует сначала вызывать тех, кто добровольно пойдет на опасное и трудно
е дело, а что, разве не так: Ведь голодная смерть всем грозит, и вам, и нам. Жен
щины, этими доводами призванные образумиться, притихли было, но тут нашл
ась такая, кого они только пуще распалили, она-то и плеснула маслица в ого
нь, вскричав с горькой насмешкой: А если б они потребовали себе не женщин,
а мужчин, что бы вы стали делать, а, расскажите-ка, мы послушаем. Прочие с но
выми силами подхватили хором: Да, да, расскажите, радуясь, что приперли муж
чин к стене, загнали в ту самую логическую ловушку, которую те уготовили и
м, и намереваясь посмотреть, как далеко способно завести их хваленое муж
ское самосознание. Здесь педерастов нет, осмелился возразить один из них
, и: И потаскух Ц тоже, отбрила его задавшая провокационный вопрос, да и бы
ли бы, думаю, они бы вами погнушались. Мужчины беспокойно ёжились, твердо з
ная тот единственный ответ, который мог бы удовлетворить мстительное ба
бье: Мы бы пошли, но ни один из них не отважился выговорить вслух эту кратк
ую, ясную и раскованную фразу, и сколь же велико было их смятение, если они
даже не вспомнили, что могли бы, в сущности, и произнести ее безо всякого д
ля себя риска, поскольку эта мразь из третьей палаты отдает предпочтение
женщинам, ну да, предпочтение отдает, а их самих, наоборот, берет.
Да, мужчины не вспомнили, зато вспомнили женщины, ибо чем иным можно было о
бъяснить тишину, которая мало-помалу объяла палату, где бурлила эта стыч
ка, вспомнили и словно бы поняли, что для них победа в словесной перепалке
ничем не отличается от поражения, а оно не замедлит, и, надо полагать, в про
чих палатах происходила такая же полемика, поскольку известно, что рассу
ждения человеческие часто повторяются, как, впрочем, и безрассудства. А з
десь финальная реплика принадлежала женщине лет, наверно, уже пятидесят
и, находившейся в карантине вместе со старенькой матерью, которую надо в
едь чем-то кормить: Я пойду, сказала она, не зная, что слова ее эхом откликну
лись на те, что сию минуту произнесены были женой доктора в первой палате
правого крыла: Я пойду, где протесты были не столь бурными оттого, наверно
, что женщин мало, и в самом деле, жена первого слепца, девушка в темных очка
х, регистраторша, горничная из отеля, потом та, про кого ничего не известно
, да еще та, которая не спит по ночам, но она, впрочем, уж такая несчастная, та
кая убогая, что лучше бы, право, оставить ее и покое, освободить от этой пов
инности, дело известное, от женской солидарности мужчины Ц в проигрыше.
Первый слепец завел было речи о том, что жена его не опозорит себя, не отда
ст свое тело неизвестно кому во имя чего бы то ни было, что не захочет пойт
и на это, да и он не допустит, что достоинство и честь ценнее всего остальн
ого, что стоит лишь раз поступиться чем-то на первый взгляд пустячным, как
утратишь вскоре и самый смысл жизни. Доктор спросил его тогда, какой смыс
л усматривает он в жизни, где сложилась ситуация, в которую сейчас попали
они все, голодные, до ушей заросшие грязью, заеденные вшами, искусанные бл
охами, заживо сожранные клопами: Может быть, и я свою жену не хочу отпускат
ь туда, но от моего хотения ничего не изменится, она сказала, что пойдет, и э
то ее выбор, и я знаю, что моя мужская гордость, то, что мы называем мужской г
ордостью, если после всех этих унижений сохранилось нечто, заслуживающе
е этого названия, так вот, моя мужская гордость пострадает, уже пострадал
а, и это неизбежно, но, вероятно, иначе просто не выжить. Каждый поступает в
соответствии со своими моральными принципами, я думаю не так, как вы, и мен
ять свои убеждения не собираюсь, довольно запальчиво ответил первый сле
пец. Тогда сказала девушка в темных очках: Там ведь не знают, сколько тут ж
енщин, и потому вы можете оставить жену исключительно для собственного у
потребления, мы вас обоих прокормим, я только хотела бы знать, как тогда бу
дут у вас обстоять дела с достоинством и честью, не горек ли будет принесе
нный нами хлеб. Вопрос не в том, начал первый слепец, а в том, но фраза повисл
а в воздухе, потому что он и сам не знал в чем, и все сказанное прежде было не
более чем некими разрозненными суждениями из другого, не этого мира, и сл
едовало бы, наверно, воздеть руки да возблагодарить небеса, что ниспосла
ли счастливую возможность оставить позор в черте семейного круга, а не т
ерзаться стыдом за то, что поступаешь на содержание к чужим женам. К жене д
октора, если быть совсем точным, потому что у остальных обитательниц пер
вой палаты, исключая девушку в темных очках, особу незамужнюю и свободну
ю, о чьей рассеянной жизни мы уже получили более чем исчерпывающие сведе
ния, мужья если и были, то не здесь. Молчание, повисшее за этой оборванной ф
разой, будто просило, чтобы кто-нибудь окончательно разъяснил ситуацию,
и вот заговорила та, кто и должен был, то есть жена первого слепца: Я такая ж
е, как все, и делать буду то же, что все, произнесла она недрогнувшим, что наз
ывается, голосом. Делать будешь, что я скажу, прервал ее муж. Ты бы оставил э
тот тон, а, потому что видишь не больше, чем я. Это недостойно. В твоей власти
поступить достойно, с этой минуты откажись от еды, прозвучал ответ, неожи
данно жестокий в устах женщины, которая до сих пор казалась всем человек
ом кротким и глубоко почитающим мужа. Внезапно зашлась пронзительным см
ехом горничная: Да как же он, бедняжка, откажется, и смех вдруг сменился пл
ачем, и слова послышались другие: Что ж делать, и звучали они почти как воп
рос, на который нельзя ответить иначе, как уныло покачать головой, что и сд
елала регистраторша, прибавив: Что ж делать. По выражению глаз, вскинутых
женой доктора к висящим на гвозде ножницам, можно было бы сказать, что и он
а спрашивает о том, однако направление взгляда отвечало на встречный, им
и заданный вопрос: Что ты хочешь делать нами.
Впрочем, всему свой черед, и кому судьба ночью помереть, уж будьте уверены
, до рассвета не дотянет. Слепцы из третьей палаты левого крыла, как люди п
орядливые, решили начать с тех, кто поближе, то есть с женщин своего крыла.
Применение метода ротации, а слово это здесь совершенно уместно, предост
авляет все выгоды и избавляет от неудобств потому, прежде всего, что позв
оляет знать, что было сделано, что делается сейчас, это все равно как взгля
нуть на часы и сказать о минувшем дне: Я прожил от сих до сих, еще ого-го ско
лько, или: Ах, как мало осталось, а во-вторых, потому, что, когда вереница пал
ат будет пройдена и круг замкнется, возвращение к изначальным истокам ос
вежит легким сквознячком новизны, и особенно тех, у кого неважная сенсор
ная память. Стало быть, женщинам правого крыла скомандовано стоять вольн
о или гуляй пока, ведь, как известно, чужое горе вполгоря горевать, этих сл
ов никто не произнес, но подумали все именно так, и, по правде вам сказать, е
ще не родилось на свет первое человеческое существо, лишенное этой второ
й кожи, называемой эгоизмом, что куда прочней первой, которая закровит, чу
ть только ткни ее. Ну, впрочем, следует отметить, что женщины довольно свое
образно исполнили отданную им команду, ибо непостижимо таинственны изг
ибы души нашей, и близость неминуемой и несомненной опасности и унижения
, которым совсем скоро должны будут их подвергнуть, разбудила и обострил
а тягу к другой близости, разожгла во всех палатах волчий телесный голод,
неутолимый плотский аппетит, сильно поутихший за время карантина, так чт
о мужчины словно бы с неким отчаянием впечатывали в женщин свой след, мет
или, пока их не увели, своим тавром, а те хотели покрепче запечатлеть в пам
яти ощущения, полученные добровольно, чтобы выстоять под грядущим натис
ком ощущений, навязанных насильно, тем паче что их может и не быть. И, взяв д
ля примера первую палату правого крыла, неизбежно должны будем спросить
себя, как удалось преодолеть столь значительную количественную диспро
порцию между представителями обоих полов, даже если не считать негодных
к половой жизни, а они тут наверняка должны быть, взять хоть старика с черн
ой повязкой, да найдутся ему под стать и другие, старые и молодые, по тем ил
и иным причинам оказывающиеся в данном вопросе некомпетентны, чтоб не ск
азать похуже, но в рифму. Ибо ведь уже давно известно, что женщин в первой п
алате всего семь, включая ту, которая не спит по ночам, и ту, про кого ничего
не известно, а супружеских пар всего две, и это обстоятельство выводит, из
вините, из игры непомерно значительное число мужчин, косоглазый мальчуг
ан пока не в счет. Быть может, в соседних палатах больше женщин, однако неп
исаный закон, здесь родившийся и от долгого применения обретший свойств
енную закону непреложность, велит решать все проблемы там, где они возни
кли, не вынося их за стены палаты, тем более что пример этого подан был еще
в старину и отлит в бронзе народной мудрости, не устающей снова и снова во
схищать нас: Ступил за порог да смутился, к жене прилег Ц излечился. И зна
чит, потребности мужчин первой палаты правого крыла удовлетворяют толь
ко женщины, находящиеся с ними под одной крышей, все, кроме жены доктора, к
оторую неведомо почему никто не осмеливается домогаться ни словесно, ни
посредством протянутой руки. Вот и жена первого слепца, сделав столь реш
ительный шаг, каким следует признать резкий ответ мужу, делает, стараясь,
правда, чтобы вышло понезаметней, то же, что все остальные, о чем в свое вре
мя и предупреждала. Случается, однако, и не поддающееся ни доводам рассуд
ка, ни сердечной нежности сопротивление вроде того, которое оказывает де
вушка в темных очках аптекарю, и сколько бы ни множил тот свои аргументы, к
ак бы ни растекался в мольбах, так ничего и не добился, поплатившись таким
образом за слишком развязную реплику, отпущенную некогда из-за прилавка
вместе с глазными каплями. И вот эта самая девушка в темных очках, поди их,
женщин, пойми, а она здесь самая красивая, лучше всех сложена и сильней про
чих, едва лишь разнеслась весть об ее достоинствах, желанна, однажды ночь
ю наконец сделала свой выбор и сама, своей волей, легла в кровать к старику
с черной повязкой, а тот принял ее как летний дождь после засухи и расстар
ался как мог, и, кстати, для своего возраста очень даже недурно, доказав эт
им, причем в очередной раз, что внешность обманчива и что не гладкостью ли
ца и не ладным кроем фигуры определяется сердечная крепость. Все обитате
ли палаты поняли, что девушка в темных очках предложила себя старику с че
рной повязкой из чистого сострадания, но иные мужчины, наделенные нравом
чувствительным и мечтательным и к тому же раньше уже имевшие случай нас
ладиться ею, задумались о том, что нет, наверно, в этом мире награды выше, че
м так вот лежать одному в своей постели, грезя о недостижимом и невозможн
ом, и вдруг почувствовать, как женщина откидывает одеяло, проскальзывает
под него, медленно протягивается рядом, едва касаясь телом тела, и затиха
ет, замирает, безмолвно ожидая, когда вскипевшая кровь уймет внезапную д
рожь ошеломленной кожи. И ни за что, за так, просто потому, что ей так захоте
лось. Значит, судьба-то не всегда рассыпает свои дары вслепую и наугад, зн
ачит, иногда хорошо быть стариком и закрывать черной повязкой пустую гла
зницу. А может быть, и вообще есть на свете такое, что не надо даже и пытатьс
я объяснить, ни доискиваясь причин, ни копаясь в чужой душе, как и поступил
а жена доктора, когда ночью поднялась с кровати, чтобы укрыть одеялом раз
метавшегося во сне косоглазого мальчика. А легла потом не сразу. Прислон
ившись к стене, в узком пространстве между двумя рядами коек, она через вс
ю палату с отчаянием смотрела на дверь, в которую в один прекрасный день, н
ыне кажущийся таким далеким, вошли они и из которой теперь им нет выхода н
икуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37