Эти товары занимали почти треть
трюма корабля. Большая их часть предназначалась для Лоргала.
Племена лоргалиан кочевали от одного источника воды до другого по
планете, большую часть поверхности которой покрывали продуваемые ураганным
ветром песчаные пустыни и вулканы (некоторые из них действовали, днем из
их кратеров поднимался дым, а ночью виднелись красные отсветы);
мертвенно-бледная растительность пряталась на дне крутых оврагов, поэтому
лоргалиане обычно были заняты поиском еды для своих постоянно пустых
желудков, и воды, которая часто надолго исчезала с планеты или, точнее, в
планету.
Я был здесь лишь однажды вместе с Вондаром, он добился тогда
великолепного результата благодаря небольшому, работавшему от солнечной
энергии преобразователю. Эта машина перерабатывала грубые листья местной
растительности в высокопитательную пищу, выходившую маленькими, длиной в
палец, блоками, каждого из которых хватало одному человеку на пять пыльных
ветреных дней, а одному из их грузных животных на три дня. Машина была
несколько громоздкой, но зато простой в управлении и не имела сложных
механизмов, которые бы не могли поддерживать в рабочем состоянии
технически безграмотные люди. Единственным ее недостатком оказалось то,
что для ее перевозки нужно было запрягать двух вьючных животных - но это
не отпугнуло вождя племени, жаждущего получить божественный дар от
богоподобных пришельцев.
Прохаживаясь по разным складам, где продавалось имущество
исследовательских кораблей, я обнаружил подобный преобразователь, который
был вполовину меньше того, что мы обменяли раньше. Я смог купить лишь две
такие машины, но надеялся, что они с лихвой окупят наши расходы.
Я разбирался в дзоранах и знал конъюнктуру рынка. Эти драгоценные
камни были скорее органического происхождения, чем минералами. Лоргал
когда-то обладал чрезвычайно влажным климатом, в котором произрастала
самая разнообразная растительность. Все исчезло довольно неожиданно после
ряда вулканических извержений. Какой-то газ убил некоторые растения, и
затем их стебли попали в изломы поверхности и после того, как расщелины
закрылись, были сильно сжаты. Дзораны получились в результате воздействия
этого давления в сочетании с газом, впитанным растениями.
Необработанные дзораны похожи на кусочки коры иногда (при большом
везении) с погибшим внутри насекомым. Но после огранки и шлифовки они
становились пурпурно-зелено-голубыми с проходящими внутри нитями серебра
или мерцающего золота. Иногда попадались прозрачно-желтые экземпляры с
мерцающими блестками бронзы, - наверное, цвет зависел от разновидности
растения или газа, его убившего.
Кочевники часто находили россыпи необработанных дзоранов и до
появления первых торговцев из внешнего мира использовали их в основном для
изготовления наконечников для копий. Дзоран можно было заточить тоньше
иглы, которая проникнув в тело, ломалась и несмотря на неглубокую ранку
вызывала сепсис, убивая в конце концов свою жертву.
Внешний слой дзорана содержал ядовитое вещество, поэтому первичную
обработку нужно было проводить, защищая руки перчатками. После удаления
верхнего слоя камень легко обрабатывался, причем использование высокой
температуры давало лучшие результаты чем применение резца. Затем, после
сильного охлаждения, камни окончательно затвердевали и больше не
поддавались никакой обработке. Так что огранка дзоранов была весьма
сложным процессом, но их окончательная красота ценилась очень высоко, и
даже необработанные, они стоили хороших денег.
После Лоргала я хотел полететь на Ракипур, где необработанные дзораны
можно продать жрецам Манксферы и купить взамен местные жемчужины. Оттуда
мы могли направиться на Роган за сапфирами или... Но загадывать так далеко
вперед было бессмысленно. Я давно понял, что торговля - это та же азартная
игра, и заботиться нужно прежде всего о самом ближайшем будущем.
Пока я изучал пленки, Иит слонялся по кораблю. Иногда он садился на
стол рядом со мной и заинтересованно просматривал какую-нибудь пленку,
иногда сворачивался в клубок и спал. Через некоторое время, по-видимому,
устав от безделья, ко мне начал заглядывать Рызк и вскоре его обычное
любопытство перешло в неподдельные интерес.
- Роган, - комментировал он, когда я просматривал пленку Вондара об
этой планете. - Тэкс Торман получил право торговать на Рогане еще в 3949
году. Он хорошо на этом заработал. Хотя он не занимался сапфирами. Он
летал за шелком. Это было еще до того, как чума уничтожила
пауков-прядильщиков. Они так и не разобрались в причинах эпидемии, хотя у
Тормана были свои соображения на этот счет.
- Какие же? - спросил я когда он умолк.
- Это произошло тогда, когда объединения пытались вытеснить вольных
людей - так он по-своему называл вольных торговцев.
- Для этого они шли на все. Торман в синдикате из пяти вольных
кораблей смог обойти объединение Бендикса и купил на аукционе Роган.
Аукцион должен был пройти по сценарию объединения, но судья с Сервея
разоблачил их, и подкупленный ими аукционист не смог перенастроить
компьютер. Так что их низкая ставка была превышена, и Торман добился
своего. Ему просто повезло. Бендикс мошенничал именно потому, что знал -
они поставили на эту планету.
- Ну вот... - четыре года синдикат Тормана действительно преуспевал.
Потом чума положила этому конец. Трое капитанов разорилось. Им хватило ума
заплатить за два года вперед. Но Торман никогда не доверял Бендиксу и ждал
чего-нибудь такого. Хотя конечно, не было никаких доказательств, что к
этому приложили руку люди объединения. Но с тех пор, как вольные торговцы
имеют собственную конфедерацию, подобные номера у объединений больше не
проходят. Я видел роганские сапфиры. Их нелегко найти, да?
- Было бы легко, если бы попасть туда, откуда они появляются. Но
находят только обломки, которые весной вместе с галькой приносят паводки
северных рек. Многие старатели пытались перейти через хребет Ножа, чтобы
добраться до месторождений сапфиров. Большинство из них пропало без вести.
Там начинается проклятая земля.
- Легче купить, чем добыть самому, да?
- Иногда. Иногда все как раз наоборот.
Нас тоже подстерегают разные опасности. Мне не понравились его
расспросы. Но он уже заговорил о другом.
- По желтому сигналу мы выходим из гиперпространства. Где ты хочешь
сесть на Лоргале, на западном или на восточном континенте?
- На восточном. Как можно ближе к руслу Черной реки. Ты же знаешь,
ведь там нет настоящего космопорта.
- Я не был там уже очень давно. Все могло перемениться, даже
космопорт. Район Черной реки. - Он посмотрел на переборку как будто за
моей спиной на нее проецировалась карта. - Мы сядем в Большой Горшок если
только он снова не начал дымить.
Большой Горшок был достопримечательностью Лоргала - у этого
гигантского кратера было сравнительно гладкое дно, поэтому он служил
импровизированным космопортом. Правда когда я однажды был на Лоргале мы
приземлились в другом месте, но судя по тем сведениям, которые до меня
доходили, Рызк выбрал самое лучшее место для посадки на восточном
континенте.
Большой Горшок находился в стороне от череды питьевых колодцев, в
которые, пересыхая, превращалась Черная Река и вдоль которых пролегали
тропы кочевников, но в хвостовой части корабля находился одноместный
катер. На нем можно было добраться до ближайшего стойбища, не пытаясь
пройти по развороченной стихийными бедствиями земле, что для инопланетян
было практически невозможно.
Я взглянул на диск часов. Он был темно-синим - это означало, что до
появления желтого цвета осталось совсем немного. Рызк встал и потянулся.
- Нам потребуется четыре цветоизменения, чтобы после выхода из
гиперпространства достигнуть орбиты Лоргала и одно, если повезет, чтобы
приземлиться там. Как долго мы пробудем на планете?
- Не могу сказать точно. Все зависит от того, как быстро удастся
найти стойбище и разложить переговорный костер. Пять дней, десять, две
недели...
Он скорчил гримасу.
- Для Лоргала это слишком долго. Но ты хозяин, у тебя свои планы.
Надеюсь, ты управишься побыстрее.
Он ушел в штурманскую рубку. Я убрал ленты. Конечно, на Лоргале
засиживаться не хотелось. Для меня он был лишь средством, чтобы добраться
до цели, слишком еще туманной и неопределенной.
Вскоре я тоже поднялся в штурманскую рубку и устроился там во втором
кресле. Хотя я и не мог дублировать действия Рызка, я все же хотел
наблюдать подлет на обзорном экране. Это было мое первое совершенно
самостоятельное коммерческое предприятие, поэтому успех или неудача
значили для меня очень много. Возможно, Иит так же сомневался, как и я,
потому что, хотя он свернулся в привычной позе у меня на груди, его
сознание было для меня закрыто.
Когда мы вынырнули из гиперпространства, я убедился, что не напрасно
доверился Рызку, потому что сиявший перед нами желтый диск был, конечно,
Лоргалом. Он не перевел корабль в автоматический режим, а бегая пальцами
по приборной панели, установил курс, чтобы вывести корабль на орбиту этой
золотистой сферы.
Когда мы вонзились в атмосферу, поверхность планеты стала
просматриваться отчетливее. Виднелись величественные следы старых высохших
морей, чрезвычайно соленые остатки которых скрывались теперь в глубоких
впадинах. Континенты располагались на возвысившихся над почти исчезнувшими
морями плато. Очень скоро стали видны разорванные цепи вулканических гор,
покрытая лавой долина реки, раскинувшаяся между ними пустыня.
Затем показался похожий на оспину Большой Горшок. В то время как
мощные двигатели корабля выводили нас на посадку, я заметил внизу нечто
такое, что меня насторожило.
Приземлившись, мы подождали несколько очень напряженных мгновений,
чтобы наверняка убедиться, что сели на все три стабилизатора. Так как в
рубке не прозвучал сигнал тревоги, Рызк включил обзорный экран, чтобы
осмотреть окрестности нашей стоянки. Так и есть! Я почти сразу же увидел,
что в Большом Горшке мы были не одиноки.
Неподалеку стоял еще один корабль. Абсолютно очевидно, что это было
торговое судно. Предстояла жесткая конкуренция, потому что с Лоргала
выгодно вывозить только дзораны. А годового запаса камней одного племени
слишком мало для двоих покупателей, тем более, если одному из них нужно
было максимально заработать, чтобы выжить. Я мог только предполагать, кто
из бывших конкурентов Вондара сидел сейчас возле костра переговоров и что
он предлагал для обмена. Единственной моей надеждой было то, что соперник
не привез такой же преобразователь и поэтому у меня был слабый шанс
превзойти его.
- Соседи, - прокомментировал Рызк. - У тебя будут проблемы?
Этим вопросом он отделил себя от любой моей неудачи. Он всего лишь на
службе и, если я разорюсь, получит свою долю после продажи корабля.
- Разберемся, - только и смог сказать я, расстегивая ремни, чтобы
попытаться на катере найти лагерь кочевников.

5
Мне повезло, что я побывал здесь раньше, хотя тогда за удачу в сделке
отвечал Вондар а я лишь наблюдал за его работой. Теперь успех зависел от
того, насколько хорошо я запомнил все необходимое. Кочевники были
гуманоидами, но не терранского вида, так что общение с ними требовало
особых знаний. Даже терранцы и выходцы из терранских колоний не всегда
могли договориться между собой о точном значении многих слов, об общих
обычаях или нравственных принципах, а общение с различными чужеземцами
только увеличивало путаницу.
Лучшее, что у меня было, - малогабаритный преобразователь -
поместилось в хвостовом отсеке катера. Я пристегнул словарь-переводчик и
убедился, что вода и аварийный запас пищи на месте. Иит уже устроился
внутри, дожидаясь меня.
- Желаю удачи. - Рызк приготовился открыть люк. - Держись контактного
луча.
- Об этом я ни за что не забуду! - пообещал я.
Мы находились на одном корабле, вместе обеспечивали его работу, в
конце концов, мы были две особи одного вида в чужом мире, поэтому несмотря
на то, что у нас было мало общего, мы, хоть и временно, но крепко
держались друг друга.
Рызк будет внимательно следить за кратером. И я знал, что если с
одним из нас случится несчастье, другой сделает все возможное чтобы помочь
ему. Это был судовой закон, планетный закон - никем и никогда не
записанный, но существовавший с того времени, как первый из нашего племени
вылетел в космос.
Размышляя о предыдущем посещении Лоргала я припомнил, что кочевников
можно встретить у глубокой ямы, которую странствующие племена время от
времени рыли в ложе реки, зная, что на самом ее дне всегда проступит
влага. Сориентировавшись по двум вулканическим вершинам, я полетел в этом
направлении.
Обожженная земля, над которой проплывал катер, представляла собой
хаос из полуразрушенных хребтов, острых, как кончик ножа, вершин и
бездонных ущелий. Я не верил, что даже кочевники смогут пробраться здесь -
ведь они не уходили далеко от древних речных путей, которые только и могли
обеспечить их водой.
Скалы, которые вблизи Большого Горшка отличались в основном
желто-красно-коричневыми оттенками, здесь были серыми, с небольшими
блестящими включениями черных лоснящихся пород. Мы прилетели ранним утром,
и теперь под яркими солнечными лучами ответы этих блестящих поверхностей
слепили глаза. Катер летел над Черной рекой, и таких включений становилось
все больше и больше, пока, наконец, и песок под нами не стал черным.
Угрюмый черный ландшафт нарушался кучами рыжего подпочвенного песка,
которые были насыпаны по сторонам ям, вырытых аборигенами или местными
животными в поисках воды. На внутренних склонах этих насыпей, окружая
проступавшие внизу капли влаги, росли чахлые растения, которые
свидетельствовали о первых опытах кочевников в земледелии.
Они берегли каждое зернышко, как другая раса на более благоприятной
для жизни планете хранит драгоценные камни или металлы, и, уходя, сажали
их с внутренней стороны насыпи. Когда через недели или месяцы, пройдя по
кругу, они возвращались, то, при большом везении, их поджидал скудный
урожай.
Судя по высоте чахлых кустиков вокруг двух ям, в которые я заглянул,
лоргалиане уже давно здесь не были - значит для того, чтобы попасть в их
лагерь я должен был лететь еще дальше на восток.
Отправляясь в дорогу, я не заметил никаких признаков жизни на
стоявшем рядом корабле. Правда я не пролетал близко от него. Я заметил
лишь, что люк его катерного отсека открыт, и понял, что конкурент уже
вылетел и мог сорвать мои планы.
Черная река вдруг свернула, и я увидел вокруг ее высохшего русла
большое неровное пятно, состоявшее из точек, - это были палатки. Внизу
было заметно движение, и пока я сбрасывал скорость и заходил на посадку, я
понял, что уже опоздал. Одетые в накидки с поднятыми капюшонами, аборигены
ритмично двигались по кругу вокруг стоянки, щелкая длинными кнутами,
направленными вовремя в пустоту, полную, согласно их представлениям,
демонов, которым придется убраться прочь, благодаря этим
предосторожностям, которые совершались перед любым крупным событием или
серьезной сделкой.
Здесь уже приземлился другой катер. На нем не было эмблемы
какой-нибудь компании, так что я мог не опасаться встречи с человеком
объединения. Конечно, я и не рассчитывал увидеть здесь кого-нибудь из них.
Для объединения это была слишком малая пожива. Нет, кто бы ни собирался
торговать с этим племенем, это был независимый искатель удачи вроде меня.
Я опустился поодаль от катера соперника. Теперь я слышал тонкие,
почти визгливые монотонные звуки издаваемые отгонявшими демонов
аборигенами. С Иитом на плечах я вышел на сухой, колючий воздух, под
палящее солнце, от которого меня едва защищали темные очки. Этот воздух
царапал кожу так, будто был наполнен невидимыми, но очень чувствительными
частичками песка. Теперь было понятно, почему аборигены надели длинные
накидки и капюшоны, а лица прикрыли защитными полумасками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115