— Не бойся, это добрый змей. Его зовут Рохим. Подойдя к удаву, он взял его и спокойно оттащил в
сторону. Я не без опаски слез с забора и вместе с Индро направился к веранде хижины. Там на топчане, покрытом ветхой циновкой, закутавшись в рваное покрывало, сидел высокий худой человек и натуженно кашлял.
Его всклокоченные волосы были завязаны узлом, на шее висело множество ожерелий, одежда была грязной, в каких-то желтых пятнах. Сначала я не заметил тесемки в его волосах и длинной бороде. Увидел я ее, уже подойдя ближе, и сразу узнал в человеке заклинателя змей.
Месяцев пять-шесть назад его часто видели в наших местах. Несколько раз он заходил показывать змей и к нам во двор.
Индро окликнул его:
— Шах-джи!
Человек глянул на нас и знаком предложил сесть. Потом указал Индро на гашиш и трубку, лежавшие поодаль. Индро послушно поднялся, положил курево в трубку и подал Шах-джи. Тот схватил ее и, отчаянным усилием подавив кашель, жадно затянулся. Он даже прикрыл нос и рот ладонью, стараясь сберечь дым. Накурившись, он мотнул головой и сунул трубку Индро:
— Кури.
Но Индро отложил трубку в сторону:
— Нет, не хочу.
После этого они негромко о чем-то заговорили. Большую часть их разговора я или не расслышал, или на понял. Я заметил только, что Шах-джи говорил на хинди, а Индро — только на бенгали...
Постепенно голос Шах-джи становился все громче и наконец перешел в резкий крик. Я удивился, как Индро
может спокойно выслушивать те грязные ругательства, которыми тот пересыпал речь. Наконец Шах-джи откинулся назад, опустил голову на грудь и заснул. Некоторое время мы сидели молча, но вскоре я забеспокоился:
— Индро, время идет. Не пора ли нам отправляться?
— Куда?
— К твоей сестре —отдать деньги.
— Ее мы и ждем. Она живет здесь.
— Это дом твоей сестры?.. Но ведь заклинатель змей — мусульманин?..
Индро хотел что-то ответить, но промолчал и только грустно, с тоской в глазах посмотрел на меня. Несколько минут спустя он проговорил:
— Когда-нибудь я все расскажу тебе. А сейчас — хочешь, покажу, как я умею играть со змеей?
Я так и обмер.
— Ты хочешь играть со змеей? А вдруг она укусит?
Индро встал, вошел в хижину и вынес оттуда небольшую корзинку и флейту. Поставив корзинку перед собой, он отвязал ее крышку и взял в руки флейту. Я оцепенел от страха.
— Не открывай крышку, брат. Вдруг там кобра? Индро, не удостаивая меня ответом, знаком дал мне
понять, что именно с коброй он и собирается иметь дело. Он заиграл на флейте, покачивая головой из стороны в сторону, и поднял крышку. Тотчас же из корзинки, раздувая шею, показалась кобра. Она резко откинула головой крышку и выскочила наружу. С криком ужаса Кндро отпрянул в сторону. Я тут же снова оказался верхом на изгороди. А рассерженная змея, укусив флейту, уползла в дом. Индро даже почернел от страха.
— Это совсем не та змея, с которой я всегда играл,— оправдывался он.— Какая-то дикая.
От страха, досады и злости я готов был расплакаться.
— Зачем ты ее выпустил? Что, если она теперь укусит Шах-джи?
Индро со стыда готов был сквозь землю провалиться.
— Давай закроем дверь,— предложил он мне и тут же спохватился: — А вдруг она спряталась где-нибудь на веранде?
— Тогда она выползет и укусит его,— уверенно заявил я.
Индро беспомощно огляделся, а потом вдруг рассердился:
— Ну и пусть кусает. Так ему и надо, наркоману проклятому.
Вдруг он бросился к калитке, крича:
— Стой! Стой, сестра! Не входи! Тут змея —может укусить!
Я повернул голову. У ограды стояла девушка. Мне почудилось, будто я увидел сам огонь, пробивающийся сквозь слой пепла. На девушке была свежевыстиранная пунцовая блузка, какие носят индийские мусульманки, руки ее украшали красные браслеты, по два на каждой, в проборе волос алела полоска синдура—знак замужней женщины. На левом бедре она держала связку хвороста, перевязанную лианами, а в правой руке несла на плоской тарелке овощи, разложенные как цветы. Казалось, она, много лет прожив отшельницей, только что сняла наконец с себя суровую епитимью и вернулась к людям.
Опустив хворост на землю, она принялась отвязывать калитку.
— В чем дело? Что случилось?
— Не входи, сестра! Припадаю к твоим стопам, не входи! — останавливал ее Индро.— В дом заползла громадная змея.
Девушка внимательно посмотрела на меня и усмехнулась:
— В самом деле? В дом заклинателя змей заползла змея! Вот удивительно, не правда ли, Шриканто?
Я молча, не моргая, смотрел на нее.
— Индронатх, может быть, ты все-таки объяснишь, каким образом здесь оказалась змея?
— Очень просто, выскочила из корзинки и уползла. Совсем дикая.
— А он спит? — спросила девушка, имея в виду Шах-джи.
— Накурился гашиша и спит мертвым сном,— сердито ответил Индро.— Теперь хоть криком кричи — не услышит.
Она снова улыбнулась.
— Значит, ты решил воспользоваться его сном и показать Шриканто, как умеешь заклинать змей? Ну хорошо, сейчас я ее поймаю.
— Не ходи, сестра, она тебя укусит. Я не пущу тебя,—волновался Индро.—Лучше разбуди Шах-джи.
Он руками загородил ей дорогу. Она поняла, что его тревога вызвана беспокойством о ней, и глаза ее влажно блеснули. Чуть заметно улыбнувшись, она проговорила:
— Глупый, не так уж я привлекательна для змеи, чтобы она меня кусала. Увидишь, я ее мигом поймаю.
Взяв с бамбукового настила керосиновую лампу, она зажгла ее и вошла в хижину, а через минуту вернулась со змеей и водворила ее на место. Индро подошел к девушке, сложил руки в пронаме и, склонившись, с почтением коснулся ее ног.
— О сестра, если бы ты была моей настоящей сестрой!
Она дотронулась рукой до его подбородка, потом поцеловала свои пальцы и отвернулась. Мне показалось, что она украдкой вытерла глаза.
ГЛАВА V
Слушая рассказ Индро о случившемся, девушка несколько раз испуганно вздрогнула. Меня это удивило, а Индро был так возбужден, что ничего не заметил.
Выслушав его, она сказала с мягкой укоризной:
— Ну не стыдно тебе, брат? Никогда больше так не делай. Разве все эти страшные звери — игрушки? Счастье твое, что змея бросилась на крышку корзины, а не на твою руку. Ты понимаешь, что бы тогда было?
— Ты думаешь, сестра, я такой уж глупый? Индро плутовато улыбнулся и, проворно оттянув край
дхоти, указал на сухой корешок, привязанный ниткой к поясу.
— Видишь? Иначе она, конечно, укусила бы меня. Думаешь, легко мне было заполучить это от Шах-джи? Зато теперь ни одна гадина на посмеет меня тронуть. Ну а если бы змея все-таки укусила меня, я растолкал бы Шах-джи и взял бы у него адский камень. Скажи, сестра, за сколько времени он вытягивает яд? За полчаса? Час?
Девушка молчала, а Индро возбужденно продолжал:
— Послушай, сестра, дай мне хоть кусочек этого камня. Сколько времени прошу и тебя, и Шах-джи.— И, не дождавшись от нее ответа, добавил обиженно: —Я делаю рее, что вы просите, а вы только обманываете меня— подожди да подожди. Лучше прямо скажите, что не дадите. Я вообще больше к вам не приеду. Пошли, Шриканто!..
Если бы он видел, сколько боли и стыда отразилось при Э1их словах на потемневшем лице девушки!
— Что же, Индро, значит, ты приходишь к своей сестре только для того, чтобы узнать заклинания против змей и получить адский камень?
— Конечно! — резко подтвердил тот и искоса взглянул на спящего Шах-джи.—А он только хитрит со мной: завтра да завтра! Показал, как заклинать руками, а больше ничему не хочет научить. Но ты, сестра, оказывается, тоже много умеешь, может быть, даже все. Так что я не буду больше подлизываться к Шах-джи, ты сама расскажешь мне все ваши секреты.— Он вздохнул и уже с почтением посмотрел на Шах-джи.— Правда, Шах-джи хоть и курит гашиш, зато прямо чудеса творит: в полчаса может оживить мертвого. Даже если он три дня как умер. Вот он какой! Сестра, а ты можешь оживлять мертвых?
Девушка помолчала, словно раздумывая о чем-то, а потом вдруг рассмеялась. Как прекрасен был ее смех! Звонкий и нежный. Мало встречал я людей, умевших так смеяться. Но неожиданно она умолкла, и лицо ее помрачнело. Так блеск молнии осветит на мгновение покрытый свинцовыми тучами небосвод, а потом все снова погружается во мрак. Но Индро, казалось, ничего не замечал. Он был одержим одной мыслью.
— Я уверен, ты все знаешь,— с улыбкой произнес он.— И тебе придется научить меня всем вашим премудростям. А за это я всю жизнь буду твоим слугой, рабом тебе буду. Скажи, сестра, сколько мертвецов ты оживила?
— Я совсем не умею оживлять мертвых, Индронатх.
— Разве Шах-джи не научил тебя? Она отрицательно покачала головой.
— Нет.
Индро с минуту молча смотрел на нее с глубоким сочувствием. Потом задумчиво проговорил:
— Ну понятное дело, разве быстро этому научишься?! Тут время нужно. Ну а уж бросать кори он, конечно, научил тебя?
— Я даже не знаю, брат, что это такое — «бросать кори».
Индро не поверил своим ушам.
— Не может быть, сестра! Ты прикидываешься, чтобы не учить меня ничему. Шриканто, ты видел, как бросают кори? — обернулся он ко мне.— Надо взять кори, пошептать над ними заклинания и бросить. Тогда они полетят туда, где есть змеи, стукнут их как следует по голове и приволокут к тебе, даже если эти змеи в десяти днях пути от тебя! Такая сила у заклинаний! Послушай, сестра, ну а другие заклинания ты знаешь? На счастье, на радость, на благополучие? Неужели правда не знаешь? Как же ты тогда могла справиться со змеей?
Он испытующе посмотрел на нее. Девушка молчала, опустив голову. Наконец она подняла глаза и тихо сказала:
— Индро, все мои знания ничего не стоят. Послушай, ты поверишь мне, если я тебе откроюсь? Мне тогда самой легче станет. Скажи, поверишь?
В ее словах слышалась такая тоска, что я не выдержал и воскликнул:
— Я тебе поверю, сестра. Всему, что ты скажешь. Каждому твоему слову.
Она благодарно посмотрела на меня и грустно улыбнулась:
— Я не удивляюсь этому, брат. Ты ведь сын благородного отца, а благородные люди доверяют другим. Но ты не думай, я никогда не лгу.
В небе появилась луна. Ее бледные лучи упали на густую крону деревьев и, скользя между ветвей и листьев, немного рассеяли густой сумрак, царивший внизу.
Сестра Индро о чем-то задумалась, а потом снова заговорила:
— Индронатх, я давно хотела тебе признаться, но все откладывала, думала, еще не время. Ты только одно имей в виду, брат,— у нас везде обман. Поэтому не надейся научиться чему-нибудь и не ходи следом за Шах-джи. Мы не знаем никаких заклинаний, не умеем оживлять мертвых, не можем посылать кори за змеями. Не знаю, умеет кто-нибудь это делать или нет, но мы таким могуществом не обладаем...
Я слушал ее, широко открыв глаза, и, хотя видел впервые, всем сердцем чувствовал, что каждое ее слово — правда. А Индро, так хорошо знавший свою сестру, ре верил ей.
— Как же вы тогда ловите змей? — сердито спросил он.
— Это только ловкость рук, Индро, заклинания здесь ни при чем. Мы не знаем никаких заклинаний.
— Зачем же вы тогда столько времени морочили мне голову? Одних денег сколько у меня вытянули!
Сестра молчала.
— Обманщики вы, жулики! — не помня себя от гнева, закричал Индро.— Ну да ладно. Я с вами расквитаюсь!
При тусклом свете керосиновой лампы было видно, как изменилось лицо сестры.
— Мы ведь заклинатели змей, брат,— в замешательстве проговорила она,— обманывать—наша профессия.
— Я вам покажу «профессия»! Идем отсюда, Шрикан-то! Не хочу, чтобы даже тень этих грязных мошенников падала на меня. Идем!..
Он вскочил, схватил меня за руку и потащил к калитке.
Я не осуждал Индро за грубость — он был обманут в своих лучших надеждах, разбились его самые сокровенные мечты. Но меня охватила острая жалость к его сестре, я не мог отвести глаз от ее лица. Вырвавшись от Индро, я протянул ей пять рупий:
— Это я тебе принес, сестра. Возьми.
Индро мгновенно выхватил у меня деньги.
— Опять деньги! Не смей! Знаешь, сколько они выманили их у меня? Пускай теперь подыхают с голоду! Так им и надо!
— Нет, Индро,— остановил я его,— отдай, сейчас же отдай сестре деньги...
— Как же, «сестра»! — передразнил он меня, продолжая тянуть к калитке.
Поднятый нами шум разбудил наконец одурманенного наркотиком Шах-джи.
— Что случилось? В чем дело? — недоуменно пробормотал он.
Услышав его голос, Индро бросил меня и подбежал к нему.
— Жулик! Проходимец! Увижу на улице,— так и знай, шкуру спущу! «Что случилось?» Сам ничего не знает, а морочит головы честным людям! «Я заклинатель, умею мертвецов оживлять!» Я тебе оживлю! — Индро сделал такой выразительный жест, что Шах-джи вздрогнул. Из мира сладких грез и сновидений он вдруг вернулся к грубой действительности и никак не мог понять, что же произошло в доме за время его сна. Он тупо таращил глаза на присутствующих, находясь в том состоянии, которое на ученом языке именуется «полнейшая невменяемость».
И только когда Индро уже почти вытащил меня за калитку, он наконец пришел в себя.
— Эй, Индронатх! — закричал он на чистейшем бенгальском языке.— Объясни же, что случилось!
Индро обернулся:
— Он, видите ли, не догадывается! Как ты смел водить меня за нос, деньги выманивать? Заклинатель! Ни одного заклинания не знает.
— Как это не знаю! Кто тебе сказал?
Индро молча указал на девушку, которая стояла поодаль, низко опустив голову.
— Она сказала, все твои заклинания ничего не стоят. Ты только мошенничать да людей обманывать мастер. Вот все, на что ты способен, лгун поганый!
Глаза Шах-джи недобро сверкнули. У меня мороз пробежал по коже от его взгляда, хотя тогда я еще не знал, каким страшным и жестоким может быть этот человек. Он встал, поправил свои спутанные волосы и подошел к девушке.
— Так это ты сказала? — в упор спросил он ее. Она молчала.
— Уже ночь, пошли,—толкнул меня Индро. Действительно, уже наступила ночь. Но я не двигался с места, ноги мои словно приросли к земле. Тогда Индро силой потащил меня за собой.
Не успели мы сделать несколько шагов, как снова услышали зловещий голос Шах-джи.
— Ты зачем сказала?
Ответа не последовало. И вдруг ночную тишину прорезал отчаянный женский крик, и в то же мгновение Индро метнулся назад. Я тоже бросился на помощь, но впотьмах наскочил на заросли колючего кустарника, и мне потребовалось минут десять, чтобы освободиться от колючек, впившихся в тело,— не успевал я вытащить одну, как тут же цеплялась другая. Когда я наконец выбрался из зарослей и подбежал к хижине, глазам моим предстала следующая картина: возле изгороди без чувств лежала сестра Индро, а на другом конце двора шел жестоким кулачный бой между учителем и учеником. Неподалеку от них на земле валялось копье.
Шах-джи отличался недюжинной силой и никак не мог предположить, что Индро окажется сильнее его. Иначе он вряд ли затеял бы драку. Индро быстро положил соперника на обе лопатки, сел ему на грудь и так сдавил горло, что, не помешай я, заклинателю пришел бы конец.
С трудом оттащил я Индро от поверженного врага и тут только увидел, в каком плачевном состоянии находится мой друг,— вся его одежда была в крови. Не выдержав, я расплакался.
— Не реви! — задыхаясь, проговорил Индро.—Лучше перевяжи, вот... Эй, ты, не шевелись! — прикрикнул он на Шах-джи.— А то я так придавлю тебе глотку, что у тебя язык вывалится.
Он оторвал полоску от своего дхоти и протянул мне. Дрожащими руками я перевязал его, со страхом поглядывая на Шах-джи, который следил за нами взглядом затравленного зверя.
— Нет, тебе ни в чем нельзя доверять,— продолжал отчитывать его Индро.— Ты и убить можешь запросто. Тебя нужно связанным держать.
Он подошел к Шах-джи, стянул у него с головы чалму и крепко связал ему руки. Шах-джи не сопротивлялся и сидел молча. Индро отложил в сторону копье, которым заклинатель ранил его.
— Вот неблагодарная тварь! Сколько отцовских денег я перетаскал ему, сколько бы еще дал, если бы сестра не запретила. А он за это бьет меня копьем. Следи за ним, Шриканто, чтобы не поднимался, а я пойду к сестре — попробую привести ее в чувство.
Брызгая в лицо девушки водой и обмахивая ее веткой, он говорил:
— Сколько она от него побоев вытерпела с тех пор, как запретила носить им деньги! Она взяла бы их, если бы я сам заработал, а нечестных денег не хотела, считала, что они принесут ей несчастье и здесь, и на том свете. Она собирала дрова, тратила последние гроши на гашиш для этого негодяя, а ему все мало. Он ведь убить ее может. Такой на все способен... Я ему только в полиции развяжу руки.
Мне показалось, что при последних словах Шах-джи вздрогнул и бросил на нас быстрый взгляд, в котором мелькнул исступленный страх преступника. До сих пор я помню этот его взгляд.
Возможно, некоторые из читателей усомнятся в достоверности моего рассказа, сочтут его вымыслом, даже не преминут посмеяться. Но меня это не смущает. Жизненный опыт научил меня всегда и во всем придерживаться правды, никогда не отступать от нее и уметь за нее постоять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64