1
545
началам, которые те, кто приобрел их впервые, сообщили
обучающимся.
Но человек может благодаря своей собственной проницатель-
ности обнаружить истину, и силлогизм может быть построен в
его голове без помощи какого бы то ни было наставника. При-
чем это происходит по-разному как в отношении количества,
так и в отношении качества: в отношении количества пото-
му, что некоторые люди обладают большим числом средних
терминов, найденных ими благодаря своей проницательности;
в отношении качества - потому, что у некоторых людей бла-
годаря проницательности познавание занимает меньше време-
ни, чем у других. Поскольку эти различия неограничены и
всегда бывают разной степени таким образом, что на низшей
ступени оказываются те, кто совершенно лишен проницатель-
ности, то. значит, и высшую ступень необходимо занимают
люди, обладающие проницательностью во всех иди в большин-
стве вопросов, или же те, у кого благодаря проницательности
познавание занимает наикратчайшее время.
Таким образом, среди людей может оказаться человек, чья ду-
ша имеет такую чистоту и так тесно связана с началами разума,
что он будет воспламеняться наитием от деятельного разума,
имеющего связь со всем. Таким именно образом формы всего,
что содержится в деятельном разуме, отображаются в душе
этого человека сразу или почти сразу, и он принимает их, опи-
раясь не на установившиеся убеждения, а на определенную сис-
тему, объемлющую все средние термины. Ибо установившиеся
убеждения относительно того, что познается через его причи-
ны, не удостоверяются разумом. А это способность есть опреде-
ленный вид пророчества, даже высшая форма пророческой спо-
собности, и она более всего достойна названия непогрешимой
способности. Это высшая человеческая способность.
Сила догадки... Это одна из сил живой души. Расположенная в
конце среднего желудочка мозга, эта сила воспринимает не
воспринимаемые чувством идеи, существующие в единичных
чувственных предметах. Примером может служить существую-
щая в овце сила, которая судит о том, что от этого волка
следует бежать, а к этому ягненку можно приласкаться.
Многие считают, что в действительности вне человеческой
мысли существует некое реальное существо человечность
или чернота, которые в действительности существуют в бес-
численном множестве вещей... Такого общего, которое является
546
ИЬН-СИНА (Wl>- -11)37 гг.)
единым и принадлежит многим вещам, конечно, не существу-
ет. кроме как в воображении человека и в его мысли.
Каждая вещь имеет причину, но причины вещей нам полно-
стью неизвестны. Стало быть, их необходимость нам также не
известна, и если мы познаем лишь некоторые причины, то это
вызовет сомнение, а не уверенность, потому что мы знаем, что
эти причины, которые мы познали, не делаю1 необходимым
существование. Может быть, окажется еще какая-либо причи-
на или встретится препятствие. Если бы <может быть> не
было, то мы знали бы достоверно.
Душа мыслит самостоятельно и связи с телесностью не имеет.
Первое доказательство
Мы утверждаем: если бы разумная сила воспринимала посред-.
ством телесного органа, так что свойственное ей действие
осуществлялось бы лишь благодаря использованию этого те-
лесного органа, то из этого необходимо вытекало бы, что она
не воспринимает ни самой себя, ни этого органа, ни того, что
она воспринимает. Ибо нет никакого органа, который был бы
расположен между разумной силой и ею самой. Равным обра-
зом нет никакого органа, который был бы расположен между
разумной силой и ее органом или между нею и тем, что она
воспринимает. Она не воспринимала бы ни самой себя, ни
того, что могло бы быть названо ее органом, ни того, что она
воспринимает. Из этого следует, что она воспринимает через
себя, а не через какой-то орган.
Далее, восприятие разумной силой своего органа происходило
бы либо благодаря той или иной форме последнего ив этом
случае данная форма была бы одновременно и в разумной силе
и в ее органе, либо благодаря некоторой другой форме, каче-
ственно отличной от формы ее органа, и тогда эта формы
была бы также и в разумной силе и в ее органе. Если это
происходило бы благодаря форме ее органа, то эта форма нахо-
дилась бы всегда как в органе, так в самой разумной силе. А из
этого следует, что она всегда должна была бы воспринимать
свой орган, ибо она могла бы воспринимать другие вещи толь-
ко тогда, когда их формы принимались бы этим органом. Но
если бы это происходило благодаря некоторой другой форме,
различие между вещами, имеющими общее определение, возни-
кало бы либо благодаря различию в их магерии, либо благода-
ря различию между всеобщим и единичным, между отвлеченным
18
547
и тем, что находится в материи. Но различия между материями
не существовало бы, ибо материя этих вещей одна. Равным
образом не существовало бы никакого различия и между отвле-
ченным и находящимся в материи, ибо как то, так и другое
находились бы в материи. Точно так же не было бы никакого
различия между тем, что относится к виду, и тем, что относится
к роду, ибо одна форма приобретала бы единичность через
единичную материю и через акциденции, зависимые от мате-
рии, в коей она находилась бы, а пребывание в материи не
являлось бы чем-то таким, что было бы свойственно одной
форме и не свойственно другой.
Равным образом невозможно, чтобы восприятие разумной
силой ее органа происходило благодаря некоторой умопо-
стигаемой форме, отличной по виду от формы органа. Это
было бы даже еще большей нелепостью, ибо, если умопости-
гаемая форма находилась бы в воспринимающей субстан-
ции, то она давала бы этой субстанции знание о том, формой
чего она является, так, что форма того, к чему эта форма
относится, оказалась бы составной частью самой умопости-
гаемой формы. Но эта умопостигаемая форма не является
формой данного органа (или формой чего-то такого, что
имеет к нему сущностное отношение), поскольку сам орган
есть субстанция, в то время как мы отвлекаем и рассматрива-
ем форму ее сущности и субстанция сама по себе не может
иметь к нему отношение. Это важный довод в доказательст-
во невозможности того, чтобы воспринимающее восприни-
мало орган, посредством которого оно воспринимает. Вот
почему чувство воспринимает внешний предмет, но не вос-
принимает ни самого себя, ни своего органа, ни своего вос-
принимающего действия. Точно так же и представление не
представляет ни себя самого, ни своего действия, ни своего
органа. Если бы оно даже и представляло свой орган, то оно
могло бы совершенно свободно делать это, как ему заблаго-
рассудится, так, что образ его органа не относился бы к
какому-то одному предмету, пока ощущение не передало бы
ему если это было бы только возможно - форму его орга-
на. В этом случае оно воображало бы лишь представляемую
форму, взятую именно из данного одного предмета чувствен-
ного восприятия, а не из другого, так, что если бы его орган
не был данным единичным органом, то оно вовсе не могло
бы его вообразить.
548
ИЬН-СИНА (98U- 1037 гг.)
Второе доказательство
А вот еще один ясный и убедительный довод в пользу этого.
Силы, воспринимающие благодаря запечатлеванию форм в
определенном органе, при продолжительном действии ослабе-
вают, ибо постоянное движение вызывает в органах усталость
и разрушает их состав. Острые впечатления, с большой силой
воздействующие на органы восприятия, ослабевают, а иногда
и разрушают их - так, что, восприняв их, эти органы уже не
могут воспринимать более слабые впечатления, поскольку силь-
ное действие глубоко проникающих впечатлений приводит их
в страдательное состояние. Именно так обстоит дело с чувст-
вом: глубоко проникающие раздражения большой силы, по-
вторяясь, вызывают в органах слабость, а подчас и расстрой-
ство; так действует ослепительный свет на зрение или
оглушительный гром - на слух. Эти чувства, испытав очень
сильное раздражение, уже не могут воспринимать слабые раз-
дражения: так, всякий, кто видит яркий свет, одновременно
или даже после этого уже не может воспринимать слабое све-
чение; точно так же всякий, кто слышит громоподобный звук,
одновременно или даже после этого не может воспринимать
слабый звук; равным образом всякий, кто пробует что-нибудь
очень сладкое, после этого уже не может ощутить на вкус что-
нибудь менее сладкое. Но с разумной силой дело обстоит как
раз наоборот: продолжительность мышления и образование
разумной силой четких понятий придают ей еще большую
мощь и способность к последующему восприятию чего-то ме-
нее четкого. Если же она время от времени устает и утомляет-
ся, то это происходит потому, что разум прибегает к помощи
воображения, которое использует орган, поддающийся уста-
лости, и которое поэтому иногда отказывается служи гь разу-
му. Если бы разумная сила уставала по какой-нибудь другой
причине, то это случалось бы постоянно. В действительности
же разум большей частью сохраняет свою работоспособность.
Третье доказательство
Далее, по завершении телесного роста, что происходит к сорока
годам или около этого, силы всех частей тела начинают слабеть,
в то время как разумная сила после этого большей частью как
раз и крепнет. Если бы эта сила была одной из телесных сил, то
со временем она должна была бы слабеть, но в действительности
это бывает лишь в тех случаях, когда она сталкивается с некото-
549
ИЬН-ИНА (SU-IUJ / ГГ.)
рыми особыми препятствиями, а такое бывает далеко не всегда.
Стало быть, она не принадлежит к числу телесных сил.
Предположение, будто душа забывает содержащиеся в ней пред-
меты разумного восприятия, а деятельность ее прекращается
как в случае болезни, так и с наступлением старости и будто
все это происходит потому, что ее деятельность без помощи
тела несовершенна, это предположение не необходимо и не
истинно. Теперь, когда мы уже установили, что душа мыслит
самостоятельно, необходимо попытаться разрешить это со-
мнение. Если бы эти два положения, а именно: что душа дейст-
вует самостоятельно и что она перестает действовать в случае
болезни, мы могли совместить, не впадая в противоречие, то
всякие вопросы по этому поводу отпали бы. Так вот, мы ут-
верждаем, что душа совершаетч1ва вида действий: один- по
отношению к телу, которым она руководит и управляет; дру-
гой -- по отношению к себе самой и к своим началам, а это
как раз и есть действие разума. Эти два вида действий столь
противоположны и так препятствуют друг другу, что, когда
душа бывает занята одним из них, она отвлекается от другого,
не будучи в состоянии сочетать с другим. Ее действия в отно-
шении тела - это воспринимание, воображение, стремление,
гнев, страх, печаль и боль. Ты можешь это знать по себе: когда
начинаешь размышлять, все вышеупомянутые действия пре-
кращаются, пока не возьмешь себя в руки и не заставишь себя
вернуться к ним. Ты, конечно, не будешь отрицать, что ощу-
щение препятствует душе осуществлять разумные действия,
ибо когда душа занята предметами чувственного восприятия,
она отвлекается от предметов разумного восприятия - без
того, чтобы сам разум или орган умопостигания был каким-
либо образом поврежден. Точно так же ты согласишься с тем,
что все это объясняется занятостью души именно этим, а не
каким-либо другим, особым, действием. Вот почему деятель-
ность разума при болезни прекращается. Если бы из-за рас-
стройства определенного органа умопостигаемая форма со-
вершенно исчезла и пропала, то возвращение органа к
прежнему состоянию сделало бы необходимым, чтобы форма
была приобретена заново. Но дело обстоит не так, ибо часто
душа вновь осмысливает прежние предметы разумного вос-
приятия, а это свидетельствует о том-, что то, что она раз
приобрела, так или иначе наличествовало в ней, только оня
была отвлечена от этого.
550
ИБН-СИНА (980-1037 гг.)
Однако действиям души препятствует не только упомянутая
противоположность между двумя сторонами ее деятельности.
Препятствия могут быть созданы также и множественностью
действий одной из этих сторон. Так, страх отвлекает душу от
голода, стремление мешает ей гневаться, а гнев - страшиться.
Во всех этих случаях причина оказывается одна и та же, а
именно - полная занятость души чем-нибудь одним. Следо-
вательно, если нечто не совершает своего собственного дейст-
вия из-за того, что оно занято чем-то другим, то оно все же
может действовать даже при наличии этого другого. Мы мог-
ли бы еще много сказать по этому вопросу, но нет никакой
необходимости в дальнейшем подробном рассмотрении - с
нас достаточно и этого. Из установленных нами начал явству-
ет, таким образом, что разумная душа и не запечатлена в теле
и не пребывает в нем. Способ ее связи с телом, стало быть,
должен соответствовать ее особому положению, привлекаю-
щему ее к руководству и управлению данным единичным те-
лом, ибо душа имеет к этому природную склонность.
Мы говорим: <Восприняв то-то и то-то, я разгневался> - и
это будет истинным суждением, так что здесь мы имеем
нечто такое, что и воспринимает и гневается, а это есть либо
тело человека, либо его душа. Если это тело, то это либо
совокупность органов, либо только некоторые из них. Но это
не может быть совокупностью органов, так как руки и нохи,
конечно, не входят в него. Равным образом это и не два орга-
на: один воспринимающий и другой гневающийся, ибо в
таком случае это нечто не могло бы быть чем-то одним, что и
воспринимало бы и гневалось бы. Это и не один орган, кото-
рый, по мнению последователей этого взгляда, мог бы совер-
шать оба действия. Вероятнее всего, истина заключается в
том, что, когда мы говорим: <Я воспринял и разгневался>,-
мы имеем в виду, что нечто в нас восприняло и нечто в нас
разгневалось, но не имеем в виду, что это происходит с двумя
разными расположенными в нас <нечто>; этим хотят сказать,
что нечто такое, чему восприятие передало свое содержание,
разгневалось. Тогда либо это суждение, понимаемое именно в
этом смысле в том, в коем мы его истолковали,- является
ложным, либо истина заключается в том, что то, что воспри-
нимает, и то, что гневается, суть одно и то же. Но суждение это
явно истинное в том смысле, в коем мы его истолковали. В
таком случае гневающееся есть именно то, чему воспринимающая
551
ИЬН-СИНА (VW -H)jl ГГ.)
сила передает содержание своего восприятия. Это нечто, да-
же в том случае, если таковым является тело, пребывает в
данном состоянии не только потому, что оно - тело, но и
потому, что обладает такой силой, благодаря которой оно
способно сочетать и то и другое,- Этой нетелесной силой
должна быть сама душа.
Таким образом, носителем обоих этих качеств не является ни
все наше тело, ни какие-то два органа нашего тела, ни какой-
нибудь один орган, поскольку он является телесным органом.
Отсюда вывод: тем, что сочетает в себе оба качества, служит
сама душа или тело - поскольку оно имеет душу,- причем в
последнем случае носителем этих качеств будет душа, которая
сама есть начало всех этих сил. Необходимо, чтобы душа была
связана с первым органом, в коем рождается жизнь, а потому
ни один орган не может жить, если с ним не связана определен-
ная телесная сила, и первым, что связывается с телом, может
быть это начало, а не какая-нибудь следующая за ним сила. А
раз дело обстоит так, то органом, с которым связано это
начало, должно быть сердце. Это воззрение Аристотеля про-
тивоположно воззрению философа Платона. Однако здесь мы
сталкиваемся с одной трудностью: мы видим, что в растении
имеются растительные силы, но у него нет воспринимающей
или разумной души. Далее, у животного имеется как расти-
тельная, так и воспринимающая душа, но у него нет разумной
души. А это свидетельствует о том, что каждая из них пред-
ставляет собой силу, отличную от другой силы и не связанную
с ней. Для устранения этого сомнения необходимо уяснить
себе, что обрести жизнь телам, состоящим из элементов, меша-
ет то, что им свойственна крайняя противоречивость. Чем
более способны эти тела освободиться от этой противоречи-
вости и приблизиться к чему-то среднему, не имеющему про-
тивоположности, тем более они уподобляются небесным те-
лам, и в той же мере они заслуживают того, чтобы они получили
от отрешенного <от материи> управляющего начала одушев-
ляющую силу. И чем более они приближаются к чему-то сред-
нему, тем более они становятся способными к жизни, пока,
наконец, не достигают такого предела, где им уже невозможно
приближаться к чему-то среднему и освобождаться от проти-
воречащих друг другу противоположностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
545
началам, которые те, кто приобрел их впервые, сообщили
обучающимся.
Но человек может благодаря своей собственной проницатель-
ности обнаружить истину, и силлогизм может быть построен в
его голове без помощи какого бы то ни было наставника. При-
чем это происходит по-разному как в отношении количества,
так и в отношении качества: в отношении количества пото-
му, что некоторые люди обладают большим числом средних
терминов, найденных ими благодаря своей проницательности;
в отношении качества - потому, что у некоторых людей бла-
годаря проницательности познавание занимает меньше време-
ни, чем у других. Поскольку эти различия неограничены и
всегда бывают разной степени таким образом, что на низшей
ступени оказываются те, кто совершенно лишен проницатель-
ности, то. значит, и высшую ступень необходимо занимают
люди, обладающие проницательностью во всех иди в большин-
стве вопросов, или же те, у кого благодаря проницательности
познавание занимает наикратчайшее время.
Таким образом, среди людей может оказаться человек, чья ду-
ша имеет такую чистоту и так тесно связана с началами разума,
что он будет воспламеняться наитием от деятельного разума,
имеющего связь со всем. Таким именно образом формы всего,
что содержится в деятельном разуме, отображаются в душе
этого человека сразу или почти сразу, и он принимает их, опи-
раясь не на установившиеся убеждения, а на определенную сис-
тему, объемлющую все средние термины. Ибо установившиеся
убеждения относительно того, что познается через его причи-
ны, не удостоверяются разумом. А это способность есть опреде-
ленный вид пророчества, даже высшая форма пророческой спо-
собности, и она более всего достойна названия непогрешимой
способности. Это высшая человеческая способность.
Сила догадки... Это одна из сил живой души. Расположенная в
конце среднего желудочка мозга, эта сила воспринимает не
воспринимаемые чувством идеи, существующие в единичных
чувственных предметах. Примером может служить существую-
щая в овце сила, которая судит о том, что от этого волка
следует бежать, а к этому ягненку можно приласкаться.
Многие считают, что в действительности вне человеческой
мысли существует некое реальное существо человечность
или чернота, которые в действительности существуют в бес-
численном множестве вещей... Такого общего, которое является
546
ИЬН-СИНА (Wl>- -11)37 гг.)
единым и принадлежит многим вещам, конечно, не существу-
ет. кроме как в воображении человека и в его мысли.
Каждая вещь имеет причину, но причины вещей нам полно-
стью неизвестны. Стало быть, их необходимость нам также не
известна, и если мы познаем лишь некоторые причины, то это
вызовет сомнение, а не уверенность, потому что мы знаем, что
эти причины, которые мы познали, не делаю1 необходимым
существование. Может быть, окажется еще какая-либо причи-
на или встретится препятствие. Если бы <может быть> не
было, то мы знали бы достоверно.
Душа мыслит самостоятельно и связи с телесностью не имеет.
Первое доказательство
Мы утверждаем: если бы разумная сила воспринимала посред-.
ством телесного органа, так что свойственное ей действие
осуществлялось бы лишь благодаря использованию этого те-
лесного органа, то из этого необходимо вытекало бы, что она
не воспринимает ни самой себя, ни этого органа, ни того, что
она воспринимает. Ибо нет никакого органа, который был бы
расположен между разумной силой и ею самой. Равным обра-
зом нет никакого органа, который был бы расположен между
разумной силой и ее органом или между нею и тем, что она
воспринимает. Она не воспринимала бы ни самой себя, ни
того, что могло бы быть названо ее органом, ни того, что она
воспринимает. Из этого следует, что она воспринимает через
себя, а не через какой-то орган.
Далее, восприятие разумной силой своего органа происходило
бы либо благодаря той или иной форме последнего ив этом
случае данная форма была бы одновременно и в разумной силе
и в ее органе, либо благодаря некоторой другой форме, каче-
ственно отличной от формы ее органа, и тогда эта формы
была бы также и в разумной силе и в ее органе. Если это
происходило бы благодаря форме ее органа, то эта форма нахо-
дилась бы всегда как в органе, так в самой разумной силе. А из
этого следует, что она всегда должна была бы воспринимать
свой орган, ибо она могла бы воспринимать другие вещи толь-
ко тогда, когда их формы принимались бы этим органом. Но
если бы это происходило благодаря некоторой другой форме,
различие между вещами, имеющими общее определение, возни-
кало бы либо благодаря различию в их магерии, либо благода-
ря различию между всеобщим и единичным, между отвлеченным
18
547
и тем, что находится в материи. Но различия между материями
не существовало бы, ибо материя этих вещей одна. Равным
образом не существовало бы никакого различия и между отвле-
ченным и находящимся в материи, ибо как то, так и другое
находились бы в материи. Точно так же не было бы никакого
различия между тем, что относится к виду, и тем, что относится
к роду, ибо одна форма приобретала бы единичность через
единичную материю и через акциденции, зависимые от мате-
рии, в коей она находилась бы, а пребывание в материи не
являлось бы чем-то таким, что было бы свойственно одной
форме и не свойственно другой.
Равным образом невозможно, чтобы восприятие разумной
силой ее органа происходило благодаря некоторой умопо-
стигаемой форме, отличной по виду от формы органа. Это
было бы даже еще большей нелепостью, ибо, если умопости-
гаемая форма находилась бы в воспринимающей субстан-
ции, то она давала бы этой субстанции знание о том, формой
чего она является, так, что форма того, к чему эта форма
относится, оказалась бы составной частью самой умопости-
гаемой формы. Но эта умопостигаемая форма не является
формой данного органа (или формой чего-то такого, что
имеет к нему сущностное отношение), поскольку сам орган
есть субстанция, в то время как мы отвлекаем и рассматрива-
ем форму ее сущности и субстанция сама по себе не может
иметь к нему отношение. Это важный довод в доказательст-
во невозможности того, чтобы воспринимающее восприни-
мало орган, посредством которого оно воспринимает. Вот
почему чувство воспринимает внешний предмет, но не вос-
принимает ни самого себя, ни своего органа, ни своего вос-
принимающего действия. Точно так же и представление не
представляет ни себя самого, ни своего действия, ни своего
органа. Если бы оно даже и представляло свой орган, то оно
могло бы совершенно свободно делать это, как ему заблаго-
рассудится, так, что образ его органа не относился бы к
какому-то одному предмету, пока ощущение не передало бы
ему если это было бы только возможно - форму его орга-
на. В этом случае оно воображало бы лишь представляемую
форму, взятую именно из данного одного предмета чувствен-
ного восприятия, а не из другого, так, что если бы его орган
не был данным единичным органом, то оно вовсе не могло
бы его вообразить.
548
ИЬН-СИНА (98U- 1037 гг.)
Второе доказательство
А вот еще один ясный и убедительный довод в пользу этого.
Силы, воспринимающие благодаря запечатлеванию форм в
определенном органе, при продолжительном действии ослабе-
вают, ибо постоянное движение вызывает в органах усталость
и разрушает их состав. Острые впечатления, с большой силой
воздействующие на органы восприятия, ослабевают, а иногда
и разрушают их - так, что, восприняв их, эти органы уже не
могут воспринимать более слабые впечатления, поскольку силь-
ное действие глубоко проникающих впечатлений приводит их
в страдательное состояние. Именно так обстоит дело с чувст-
вом: глубоко проникающие раздражения большой силы, по-
вторяясь, вызывают в органах слабость, а подчас и расстрой-
ство; так действует ослепительный свет на зрение или
оглушительный гром - на слух. Эти чувства, испытав очень
сильное раздражение, уже не могут воспринимать слабые раз-
дражения: так, всякий, кто видит яркий свет, одновременно
или даже после этого уже не может воспринимать слабое све-
чение; точно так же всякий, кто слышит громоподобный звук,
одновременно или даже после этого не может воспринимать
слабый звук; равным образом всякий, кто пробует что-нибудь
очень сладкое, после этого уже не может ощутить на вкус что-
нибудь менее сладкое. Но с разумной силой дело обстоит как
раз наоборот: продолжительность мышления и образование
разумной силой четких понятий придают ей еще большую
мощь и способность к последующему восприятию чего-то ме-
нее четкого. Если же она время от времени устает и утомляет-
ся, то это происходит потому, что разум прибегает к помощи
воображения, которое использует орган, поддающийся уста-
лости, и которое поэтому иногда отказывается служи гь разу-
му. Если бы разумная сила уставала по какой-нибудь другой
причине, то это случалось бы постоянно. В действительности
же разум большей частью сохраняет свою работоспособность.
Третье доказательство
Далее, по завершении телесного роста, что происходит к сорока
годам или около этого, силы всех частей тела начинают слабеть,
в то время как разумная сила после этого большей частью как
раз и крепнет. Если бы эта сила была одной из телесных сил, то
со временем она должна была бы слабеть, но в действительности
это бывает лишь в тех случаях, когда она сталкивается с некото-
549
ИЬН-ИНА (SU-IUJ / ГГ.)
рыми особыми препятствиями, а такое бывает далеко не всегда.
Стало быть, она не принадлежит к числу телесных сил.
Предположение, будто душа забывает содержащиеся в ней пред-
меты разумного восприятия, а деятельность ее прекращается
как в случае болезни, так и с наступлением старости и будто
все это происходит потому, что ее деятельность без помощи
тела несовершенна, это предположение не необходимо и не
истинно. Теперь, когда мы уже установили, что душа мыслит
самостоятельно, необходимо попытаться разрешить это со-
мнение. Если бы эти два положения, а именно: что душа дейст-
вует самостоятельно и что она перестает действовать в случае
болезни, мы могли совместить, не впадая в противоречие, то
всякие вопросы по этому поводу отпали бы. Так вот, мы ут-
верждаем, что душа совершаетч1ва вида действий: один- по
отношению к телу, которым она руководит и управляет; дру-
гой -- по отношению к себе самой и к своим началам, а это
как раз и есть действие разума. Эти два вида действий столь
противоположны и так препятствуют друг другу, что, когда
душа бывает занята одним из них, она отвлекается от другого,
не будучи в состоянии сочетать с другим. Ее действия в отно-
шении тела - это воспринимание, воображение, стремление,
гнев, страх, печаль и боль. Ты можешь это знать по себе: когда
начинаешь размышлять, все вышеупомянутые действия пре-
кращаются, пока не возьмешь себя в руки и не заставишь себя
вернуться к ним. Ты, конечно, не будешь отрицать, что ощу-
щение препятствует душе осуществлять разумные действия,
ибо когда душа занята предметами чувственного восприятия,
она отвлекается от предметов разумного восприятия - без
того, чтобы сам разум или орган умопостигания был каким-
либо образом поврежден. Точно так же ты согласишься с тем,
что все это объясняется занятостью души именно этим, а не
каким-либо другим, особым, действием. Вот почему деятель-
ность разума при болезни прекращается. Если бы из-за рас-
стройства определенного органа умопостигаемая форма со-
вершенно исчезла и пропала, то возвращение органа к
прежнему состоянию сделало бы необходимым, чтобы форма
была приобретена заново. Но дело обстоит не так, ибо часто
душа вновь осмысливает прежние предметы разумного вос-
приятия, а это свидетельствует о том-, что то, что она раз
приобрела, так или иначе наличествовало в ней, только оня
была отвлечена от этого.
550
ИБН-СИНА (980-1037 гг.)
Однако действиям души препятствует не только упомянутая
противоположность между двумя сторонами ее деятельности.
Препятствия могут быть созданы также и множественностью
действий одной из этих сторон. Так, страх отвлекает душу от
голода, стремление мешает ей гневаться, а гнев - страшиться.
Во всех этих случаях причина оказывается одна и та же, а
именно - полная занятость души чем-нибудь одним. Следо-
вательно, если нечто не совершает своего собственного дейст-
вия из-за того, что оно занято чем-то другим, то оно все же
может действовать даже при наличии этого другого. Мы мог-
ли бы еще много сказать по этому вопросу, но нет никакой
необходимости в дальнейшем подробном рассмотрении - с
нас достаточно и этого. Из установленных нами начал явству-
ет, таким образом, что разумная душа и не запечатлена в теле
и не пребывает в нем. Способ ее связи с телом, стало быть,
должен соответствовать ее особому положению, привлекаю-
щему ее к руководству и управлению данным единичным те-
лом, ибо душа имеет к этому природную склонность.
Мы говорим: <Восприняв то-то и то-то, я разгневался> - и
это будет истинным суждением, так что здесь мы имеем
нечто такое, что и воспринимает и гневается, а это есть либо
тело человека, либо его душа. Если это тело, то это либо
совокупность органов, либо только некоторые из них. Но это
не может быть совокупностью органов, так как руки и нохи,
конечно, не входят в него. Равным образом это и не два орга-
на: один воспринимающий и другой гневающийся, ибо в
таком случае это нечто не могло бы быть чем-то одним, что и
воспринимало бы и гневалось бы. Это и не один орган, кото-
рый, по мнению последователей этого взгляда, мог бы совер-
шать оба действия. Вероятнее всего, истина заключается в
том, что, когда мы говорим: <Я воспринял и разгневался>,-
мы имеем в виду, что нечто в нас восприняло и нечто в нас
разгневалось, но не имеем в виду, что это происходит с двумя
разными расположенными в нас <нечто>; этим хотят сказать,
что нечто такое, чему восприятие передало свое содержание,
разгневалось. Тогда либо это суждение, понимаемое именно в
этом смысле в том, в коем мы его истолковали,- является
ложным, либо истина заключается в том, что то, что воспри-
нимает, и то, что гневается, суть одно и то же. Но суждение это
явно истинное в том смысле, в коем мы его истолковали. В
таком случае гневающееся есть именно то, чему воспринимающая
551
ИЬН-СИНА (VW -H)jl ГГ.)
сила передает содержание своего восприятия. Это нечто, да-
же в том случае, если таковым является тело, пребывает в
данном состоянии не только потому, что оно - тело, но и
потому, что обладает такой силой, благодаря которой оно
способно сочетать и то и другое,- Этой нетелесной силой
должна быть сама душа.
Таким образом, носителем обоих этих качеств не является ни
все наше тело, ни какие-то два органа нашего тела, ни какой-
нибудь один орган, поскольку он является телесным органом.
Отсюда вывод: тем, что сочетает в себе оба качества, служит
сама душа или тело - поскольку оно имеет душу,- причем в
последнем случае носителем этих качеств будет душа, которая
сама есть начало всех этих сил. Необходимо, чтобы душа была
связана с первым органом, в коем рождается жизнь, а потому
ни один орган не может жить, если с ним не связана определен-
ная телесная сила, и первым, что связывается с телом, может
быть это начало, а не какая-нибудь следующая за ним сила. А
раз дело обстоит так, то органом, с которым связано это
начало, должно быть сердце. Это воззрение Аристотеля про-
тивоположно воззрению философа Платона. Однако здесь мы
сталкиваемся с одной трудностью: мы видим, что в растении
имеются растительные силы, но у него нет воспринимающей
или разумной души. Далее, у животного имеется как расти-
тельная, так и воспринимающая душа, но у него нет разумной
души. А это свидетельствует о том, что каждая из них пред-
ставляет собой силу, отличную от другой силы и не связанную
с ней. Для устранения этого сомнения необходимо уяснить
себе, что обрести жизнь телам, состоящим из элементов, меша-
ет то, что им свойственна крайняя противоречивость. Чем
более способны эти тела освободиться от этой противоречи-
вости и приблизиться к чему-то среднему, не имеющему про-
тивоположности, тем более они уподобляются небесным те-
лам, и в той же мере они заслуживают того, чтобы они получили
от отрешенного <от материи> управляющего начала одушев-
ляющую силу. И чем более они приближаются к чему-то сред-
нему, тем более они становятся способными к жизни, пока,
наконец, не достигают такого предела, где им уже невозможно
приближаться к чему-то среднему и освобождаться от проти-
воречащих друг другу противоположностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66