Щеки мисс Марвы затряслись от смеха.
Ц На это может уйти вся жизнь, Либерти.
На сей раз смех ее прозвучал невесело. Я знала без вопросов, что она в эту м
инуту подумала о своей собственной дочери, женщине по имени Марисоль, ко
торая жила в Далласе и никогда ее не навещала. Мисс Марва однажды описала
Марисоль Ц плод непродолжительного и давнего брака Ц как мятущуюся ду
шу, склонную к пагубным привычкам, навязчивым идеям и неразборчивым связ
ям.
Ц Отчего она такая? Ц задала я вопрос мисс Марве, выслушав рассказ о Мар
исоль и ожидая, что мисс Марва выложит сейчас передо мной, как песочное те
сто для печений на противень, одну за другой все причины.
Ц Бог такой создал, Ц ответила мисс Марва просто и без горечи. Кроме это
го, были и другие разговоры на эту тему, и я поняла: в вопросе о том, что важн
ее Ц природа или воспитание, мисс Марва твердо придерживалась первого.
Что до меня, то я не была в этом так уверена.
Всякий раз, как я появлялась вместе с Каррингтон, все вокруг думали, что он
а моя дочь, не важно, что я черноволосая, с кожей янтарного цвета, а Карринг
тон светленькая, точно белая маргаритка.
Ц Во сколько же они теперь рожают? Ц услышала я за спиной восклицание ка
кой-то женщины, толкая по залу торгового центра коляску с Каррингтон.
Мужской голос с явной неприязнью ответил:
Ц Мексиканцы! Что с них взять? К тому времени, как ей исполнится двадцать,
она их уже с десяток нарожает. И все будут жить за счет налогоплательщико
в.
Ц Тс, потише, Ц сделала ему замечание женщина.
Я ускорила шаг и завернула в ближайший отдел. Мое лицо пылало от стыда и гн
ева. Таков общий стереотип: мексиканские девушки начинают заниматься се
ксом рано и часто, плодятся как кролики, имеют вулканический темперамент
и любят готовить.
На стендах при входе в супермаркет то и дело появлялись рекламные объявл
ения с фотографиями и характеристикой мексиканских невест по почте. «Эт
им очаровательным девушкам нравится быть женщинами, Ц говорилось в объ
явлениях. Ц Им ни к чему соперничать с мужчинами. У жены-мексиканки с ее т
радиционными ценностями вы и ваша карьера будете на первом плане. В отли
чие от эмансипированных американок мексиканские женщины не требуют ни
чего, кроме доброго к себе отношения».
То же можно сказать и о многих женщинах, живущих с Техасе. Я со своей сторо
ны надеялась, что никому из мужчин никогда не придет в голову, что он со св
оей карьерой в моей жизни будет занимать первое место.
Время в предпоследнем классе летело стремительно. Мамино настроение бл
агодаря антидепрессантам, которые ей прописал врач, существенно улучши
лось. Она обрела прежнюю форму, к ней вернулось ее чувство юмора, и у нас ча
сто звонил телефон. Мама редко приводила мужчин к нам в трейлер и почти ни
когда не проводила всю ночь вдали от нас с Каррингтон. Но ее странные исче
зновения Ц отъезды на целый день без каких бы то ни было объяснений Ц по
-прежнему продолжались. После них она всегда бывала спокойной и до стран
ности миролюбивой, точно после долгих молитв и поста. Я против ее отъездо
в не возражала. Они всегда оказывали на нее благотворное воздействие, а п
озаботиться о Каррингтон для меня не составляло труда.
Обращаться к Харди я старалась как можно реже, поскольку наши встречи пр
иносили нам обоим скорее разочарование и расстройство, чем удовольстви
е. Харди твердо решил обращаться со мной как со своей младшей сестрой, а я
пыталась подыгрывать ему, вот только это притворство плохо удавалось и к
азалось неуместным.
Харди трудился на расчистке полей и на других тяжелых работах, огрублявш
их его тело и дух. Озорной блеск его глаз потух, сменившись мутным непокор
ным взглядом. Его сверстники собирались учиться в колледжах, а он, казало
сь, застрял здесь навсегда, и это отсутствие перспектив разрушало его из
нутри. Выбор перед ребятами вроде Харди после окончания средней школы бы
л невелик Ц либо иди в нефтехимию в «Стерлинг» или «Валеро», либо горбат
ься на строительстве дорог.
Мои перспективы после школы были ничуть не радужнее. Никакими особыми та
лантами, которые позволили бы мне получить стипендию, я не блистала. Я даж
е и летом-то еще ни разу не работала, чтобы получить опыт, который можно бы
ло бы вписать в резюме.
Ц Ты умеешь нянчиться с малышами, Ц сказала моя подруга Люси. Ц Ты може
шь работать в детском саду или помощницей учителя начальных классов.
Ц Я умею нянчиться только с Каррингтон, Ц отвечала я. Ц Возиться с чужи
ми детьми мне вряд ли захочется.
Люси погрузилась в безрадостные размышления о моей возможной професси
и и в итоге решила, что мне следует выучиться на косметолога.
Ц Тебе ведь нравится делать макияж и прически, Ц сказала она. И это было
правдой. Но курсы по подготовке косметологов обошлись бы недешево. Я зад
умалась, как отреагировала бы мама, попроси я у нее несколько тысяч на уче
бу. А еще мне было интересно, что она думает насчет моего будущего, если он
а вообще думает об этом. Но она скорее всего не задумывалась о моем будуще
м. Мама предпочитала жить сегодняшним днем. А потому я отложила этот разг
овор на потом, решив предложить свою идею, когда мама будет готова обсуди
ть этот вопрос.
Пришла зима, и у меня появился парень по имени Люк Бишоп, сын владельца сал
она по продаже автомобилей. Люк играл в футбольной команде (если точно, то
он занял место защитника вместо Харди, который травмировал колено), но о с
портивной карьере и не помышлял. Финансовый статус его семьи позволил бы
ему учиться в любом колледже. Это был красивый темноволосый и голубогла
зый парень. И его внешнего сходства с Харди хватило, чтобы меня привлечь.

Я познакомилась с Люком на благотворительном вечере «Блу Санта»
«Блу Санта» Ц пр
ограмма помощи неимущим и нуждающимся, задействованная в 1972 г. полицейски
м участком города Остин (штат Техас), в соответствии с которой детям из бед
ных семей собираются рождественские подарки.
незадолго до Рождества. Это была ежегодно проводимая местными пра
воохранительными органами кампания по сбору игрушек для подарков детя
м из нуждающихся семей. Почти весь декабрь игрушки собирали, складывали
и сортировали, а двадцать первого вечером в полицейском участке упаковы
вали. Участие в этом мог принять любой желающий. Тренер по футболу велел ч
ленам своей команды оказать посильную помощь в любом качестве: кто хотел
, мог либо собирать игрушки, либо помочь в упаковке подарков на вечере, либ
о разносить их детям накануне Рождества.
Я отправилась на вечер со своей подругой Мэди и ее парнем Эрлом-младшим, с
ыном мясника. На вечере собралось по меньшей мере человек сто, повсюду Ц
вдоль длинных столов и возле них Ц высились горы игрушек. Негромко звуч
ала рождественская музыка. На импровизированной стойке с кофе в углу воз
вышались большие кофейники из нержавеющей стали и коробки с печеньями, п
окрытыми, как штукатуркой, белой глазурью. Стоя у стола рядом с другими за
упаковкой подарков, я в шапке Санта-Клауса, которую кто-то напялил мне на
голову, чувствовала себя каким-то рождественским гномом.
Народу пришло видимо-невидимо, все резали бумагу, завивали ленточки, и но
жниц на всех не хватало. Как только они ложились на стол, их тут же хватал о
чередной претендент. Так вот, стоя у стола с горой неупакованных игрушек
и рулоном красно-белой полосатой оберточной бумаги, я с нетерпением ожи
дала своей минуты. На стол с лязгом упали ножницы. Я было потянулась к ним,
но меня опередили. Мои пальцы наткнулись на мужскую руку, уже сомкнувшую
ся на ножницах. Я подняла голову и увидела перед собой пару улыбающихся г
олубых глаз.
Ц Мои, Ц сказал парень. Другой рукой он откинул упавший мне на глаза хво
ст колпака Санта-Клауса и положил его мне на плечо.
Остаток вечера мы провели вместе, весело болтали, смеялись и в шутку подб
ирали друг другу подарки. Люк выбрал для меня тряпичную куклу с каштанов
ыми кудряшками, а я для него Ц конструктор модели Х-крылого истребителя
из «Звездных войн». В конце вечера Люк назначил мне свидание.
В Люке многое могло нравиться. Он был средним в хорошем смысле этого слов
а: умный, но не ботаник, физически развитый, но не качок. У него была приятна
я улыбка, правда, не такая, как у Харди. В его синих глазах не было того огнен
но-ледяного блеска, какой был в глазах Харди, а его темные волосы в отличи
е от густых и мягких, как мех норки, волос Харди были кудрявыми и жесткими.
Не мог Люк похвастаться и особой значительностью, а также неукротимость
ю духа, отличавшими Харди. Но многое тем не менее их делало похожими: высок
ий рост, стать и, безусловно, мужественность.
Я в то время была особенно восприимчива к вниманию мужчин: в маленьком ми
рке Уэлкома, кажется, все уже имели пару. Да моя собственная мать бегала на
свидания чаще, чем я. И вот мне встретился парень, похожий на Харди, без зам
орочек да к тому же был вполне мне доступен.
Как только мы с Люком стали встречаться чаще, нас стали воспринимать как
пару, и другие мальчишки перестали меня донимать. Мне нравилась стабильн
ость моего положения, нравилось быть не одной. Нравилось, что у меня появи
лся тот, с кем можно гулять по школьным коридорам, обедать вместе, тот, кто
возил меня поесть пиццу после игры в пятницу вечером.
Когда Люк в первый раз меня поцеловал, я с разочарованием обнаружила, что
с поцелуями Харди этот поцелуй не имеет ровно ничего общего. Люк тогда пр
ивез меня домой после свидания. И прежде чем выйти из машины, нагнулся и пр
ижался своими губами к моим. Я ответила ему тем же и постаралась пробудит
ь в себе хоть какие-то чувства, однако ничего особенного не ощутила Ц лиш
ь влагу чужого рта да скользкое касание его языка. Мое сознание оставало
сь безучастным к тому, что происходило с моим телом. Чувствуя вину и смуща
ясь своей холодности, я попыталась немного исправить ситуацию, обняв Люк
а за шею и сильнее прижавшись к нему в поцелуе.
Чем дольше мы встречались, тем больше бывало поцелуев, объятий и робких п
рикосновений. Со временем я отучилась сравнивать Люка с Харди. Нас не оку
тывала таинственная магия, что-то не контачило в какой-то невидимой микр
осхеме ощущений и мыслей. Люк не принадлежал к числу тех, кто стремился во
всем дойти до сути, и скрытая территория моего сердца его нисколько не ин
тересовала.
Мама поначалу мои встречи с мальчиком старше меня не одобрила, но когда п
ознакомилась с Люком, он ее очаровал.
Ц По-моему, он хороший мальчик, Ц сказала она мне после. Ц Если хочешь с
ним встречаться Ц пожалуйста, я тебе разрешаю с тем условием, что ты не бу
дешь нарушать комендантский час Ц будешь возвращаться домой до одинна
дцати тридцати.
Ц Спасибо. Ц Я была благодарна маме за то, что она позволила мне встреча
ться с Люком, хотя какой-то затаившийся во мне бес так и подзуживал меня с
казать: «А ведь он всего на год младше Харди».
Мама поняла мой немой вопрос.
Ц Это совсем другое.
Я знаю, почему она так сказала.
В свои девятнадцать Харди был мужчиной в большей степени, чем некоторые
взрослые. Живя без отца, он научился нести на своих плечах груз ответстве
нности за семью, обеспечивая мать и сестру с братьями. Он работал на износ
, чтобы они и он сам могли выжить. Люка в отличие от Харди холили и лелеяли, и
он ни минуты не сомневался, что все в жизни само будет плыть к нему в руки.

Если б я не знала Харди, то, возможно, со временем и стала бы питать к нему чу
вства. Но на тот момент это уже было невозможно. Все мои чувства приняли фо
рму Харди, как мокрая кожа, которую, натянув на форму, оставили так сохнуть
, и она затвердела на солнце до такой степени, что любая попытка изменить е
е форму сломала бы ее.
Однажды вечером Люк привез меня к кому-то домой на какую-то вечеринку, ус
траиваемую в отсутствие родителей, отбывших на уик-энд. Там все были стар
ше меня, и я тщетно высматривала среди гостей хоть одно знакомое лицо. Из д
инамиков в патио ревел тяжелый блюз-рок Стиви Рэя Воана. В толпе собравши
хся тем временем раздавали пластиковые стаканчики с оранжевой жидкост
ью. Люк и мне принес такой, со смехом советуя не пить это сразу. На вкус соде
ржимое напоминало спиртовой антисептик. Я пила маленькими глоточками, е
дкий напиток обжигал губы. Пока Люк стоял, разговаривая с друзьями, я, узна
в, где туалет, ушла.
Со стаканчиком в руке я вошла внутрь и пошла по дому, делая вид, что не заме
чаю обжимающихся по темным углам парочек. Отыскав туалет, чудесным образ
ом оказавшийся свободным, я вылила коктейль в унитаз.
Выйдя из туалета, я решила возвращаться другим маршрутом. Попасть на ули
цу через парадный вход и обогнуть дом снаружи было проще и уж точно куда м
енее неловко, чем возвращаться сквозь строй влюбленных. Однако, проходя
мимо большой лестницы у входа, я заметила обнимающуюся парочку в темном
углу.
В мое сердце словно вонзили нож: я узнала Харди. Он обнимал длинноногую бе
локурую девочку. Та обвивала ногами его бедро, ее черный бархатный топ бе
з бретелек оставлял открытыми верх спины и плечи. Харди удерживал ее вол
осы сзади, сжимая их в кулаке, и медленно скользил губами по ее шее.
Боль, желание, ревность... Я и предположить не могла, что человек может испы
тывать столько сильных эмоций одновременно. Чтобы, не обращая внимания н
а пару, пройти дальше, от меня потребовалось собрать в кулак всю волю. Ноги
у меня заплетались, но я прошла, не останавливаясь. Краем глаза я заметила
, как голова Харди приподнялась. И когда я поняла, что он меня увидел, мне за
хотелось умереть. Трясущейся рукой я вцепилась в холодную медь дверной р
учки и вышла на улицу.
Я знала, что он не последует за мной, но все ускоряла и ускоряла шаг и в конц
е уже почти бежала к патио. Воздух с трудом, толчками вырывался из моих лег
ких. Ужасно хотелось забыть увиденное, но образ Харди с девчонкой-блонди
нкой врезался в мою память навсегда. Вспыхнувший во мне гнев был так силе
н, что удивил даже меня саму. Словно каленым железом меня обожгло предате
льство. И не важно, что он ничего мне не обещал и ничего не был мне должен. Он
был мой, и все тут. Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела.
Еле-еле я разыскала Люка в толпе на патио. Он посмотрел на меня, вопросите
льно улыбаясь. Горевший на моих щеках румянец едва ли остался им не замеч
енным.
Ц Что стряслось, куколка?
Ц Я уронила свой стаканчик, Ц хрипло выговорила я.
Он, рассмеявшись, положил мне на плечи свою тяжелую руку.
Ц Я тебе принесу другой.
Ц Нет, я... Ц Я поднялась на цыпочки и прошептала ему на ухо: Ц Ты не против
, если мы сейчас же уедем отсюда?
Ц Что, прямо сейчас? Да мы же только приехали.
Ц Я хочу, чтобы мы остались одни, Ц с отчаянием в голосе шептала я. Ц Ну, п
ожалуйста, Люк. Поедем куда-нибудь. Все равно куда.
Он изменился в лице. Я знала: он пытался понять, не значило ли мое внезапно
е желание остаться с ним наедине то, о чем он подумал.
И он угадал. Мне хотелось его целовать, прижимать к себе, делать с ним все т
о, что делал Харди в тот самый момент с другой девчонкой. Не из-за разгорев
шегося во мне желания, а из-за яростного отчаяния. Мне больше не к кому был
о обратиться. Моя мать махнула бы на мои чувства рукой, сочтя их ребячеств
ом. И возможно, оказалась бы права, но только мне до этого не было дела. Я ник
огда прежде не ощущала такой всепоглощающей ярости. Моим единственным я
корем была тяжелая рука Люка.
Он привез меня в городской парк с искусственным озером и несколькими ост
ровками лесных посадок. На берегу озера располагалась ветхая открытая б
еседка в окружении деревянных скамеек в зазубринах. Днем люди приезжали
сюда семьями на пикники. Теперь погруженная во мрак беседка пустовала. В
оздух наполняли ночные шорохи, звучал лягушачий оркестр в камышах, свою
песню исполнял пересмешник, хлопала крыльями цапля.
Прямо перед отъездом я опрокинула в себя остатки текилы «Санрайз» из ста
канчика Люка. Перед глазами у меня все плыло, и я качалась на волнах голово
кружения и дурноты. Люк бросил свою куртку на скамейку в беседке и усадил
меня к себе на колени. Он поцеловал меня влажными и настойчивыми губами. В
его поцелуе я почувствовала целенаправленность, сигнал о том, что сегодн
я мы пойдем настолько далеко, насколько я это позволю.
Гладкая рука Люка оказалась у меня под футболкой, скользнула по спине к з
астежке лифчика, и он расстегнулся. Люк тут же перевел руку вперед, положи
л ее на нежный изгиб моей груди и грубо сжал ее. Я поморщилась от боли. Тогд
а он немного расслабил руку и, нервно рассмеявшись, сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41