Ц Ну? Ц первой не выдержала Мишель. Ц И что ты решила насчет Клинтона? З
аставишь его наконец выполнить обязательства?
Ц Клинтон и обязательства? Не смеши меня, это две вещи несовместимые.
Ц Не пойму, как он не боится потерять тебя. Ты ведь само совершенство.
Джада пожала плечами. Ну не понимает Мишель, и все тут. То ли ирландская кр
овь виновата, то ли в жизни у нее все чересчур удачно складывалось.
Ц Да, я совершенство, и Клинтона от этого тошнит. Я ведь в два раза сильнее
его. Он это знает Ц и ненавидит!
Ц Да нет же! Вам сейчас тяжело, очень тяжело, но все равно ты не права. Клин
тон тебя обожает. Не смей говорить, что он тебя ненавидит.
Ц Я и не говорила, что он ненавидит меня. Я сказала, что он ненавидит мою си
лу, Ц со вздохом возразила Джада. Ц Десять лет назад, когда мы были на по
дъеме, он еще как-то справлялся, а сейчас не может. Зато я могу. Черт возьми,
малышка, Ц я должна! И он меня за это презирает.
Они подошли к воротам, где обычно поворачивали назад, и Мишель похлопала
по опоре. Джада едва сдержала улыбку. Без этого жеста, кажется, и не было бы
сорокаминутного издевательства над собственным организмом. Она окинул
а взглядом длинные ноги подруги, белокурый «конский хвост»! Жеребенок, д
а и только, Ц сплошь конечности, глазищи и хвост. Поуки тем временем без у
стали обнюхивал опору ворот, словно в жизни не встречался с подобной ди
ковиной.
Ц Странно, Ц двинувшись в обратный путь, сказала Мишель. Ц Я считала, чт
о они как раз мечтают об идеале. Фрэнк, например, всегда замечает, если я на
беру лишний фунт или поленюсь побрить ноги. То есть… он меня, конечно, люб
ит всякую, но…
Ц Ой, оставь! Дело не в том, успела ты побрить ноги или нет. Дело даже не в то
м, что ноги у тебя дюймов на двадцать длиннее, чем у других. Между ногами-то
у нас у всех одно и то же! То самое, что им нужно. Причем без лишних хлопот.
Ц Фу, Джада! Какой кошмар! Лично я изо всех сил стараюсь хорошо выглядеть
. Разумеется, дело не во внешнем виде, но и не в голом сексе, если уж на то пош
ло. Я пытаюсь… знаю, что это невозможно, но все-таки я пытаюсь выглядеть ид
еалом в глазах Фрэнка.
Ц Да не мечтают они об идеале! Ц рявкнула Джада. Ц Если они о чем и мечта
ют, так это видеть нас зависимыми. До тех пор, разумеется, пока эта чертова
зависимость не становится чрезмерной. Тогда они начинают задыхаться. А е
ще они мечтают о нашей заботе, но стоит переборщить Ц и забота начинает
застревать у них в глотке. Кроме того, они мечтают о сексуальных стервах. Н
о боже упаси настаивать на сексе, поскольку их коробит наша требователь
ность. А почему? Потому что в этом случае они чувствуют себя импотентами.

Мишель вздохнула:
Ц Грубо, Джада. И очень горько. Тебе всего-то и нужно, что с ним поговорить
. Он ведь отец твоих детей. Не откладывай в долгий ящик; поговори сразу же,
как вернешься домой.
Ц Пожалуй, ты права. Прикроешь меня в банке? Опоздаю на часок, не больше. П
одам-ка, пожалуй, Клинтону на завтрак что-нибудь сверх вареных яиц.
Ц Только не злись! Ц взмолилась Мишель. Ц Как бы там ни было Ц не злись,
прошу тебя.
Ц Поздно, Ц сообщила подруге Джада. Ц Я уже зла до чертиков.

ГЛАВА 6

Энджи открыла глаза, как делала это Ц совершенно бесцельно Ц без четве
рти шесть каждое утро. Первое, на что наткнулся ее взгляд, была стена дымча
того стекла как раз напротив кожаного дивана, на котором она спала. Энджи
снова закрыла глаза. Сил нет! Нет никаких сил проснуться, подняться, прож
ить еще один едва-едва начавшийся день. Не открывая глаз, она перекатила
сь с боку на спину и натянула на голову вытертый плед. Отлично. Можно счита
ть, что зарядка сделана.
Энджи не могла бы сказать наверняка, какой нынче день. Пресловутый юбиле
й случился во вторник, и с тех пор она только и делала, что спала или пялила
сь в телевизор. Вчера снова просидела перед экраном до рассвета, не отваж
иваясь подняться из гостиной в спальню. Хорошо бы уже настало воскресень
е! В воскресенье мама должна вернуться из очередной командировки. Энджи
бросила якорь в отцовской обители, отделанной в стиле «сельско-средневе
ковой хандры», потому что больше ей негде было приткнуться.
Мама недавно сменила жилье, в новой квартире Энджи еще не была, так что даж
е этого утешения Ц окунуться в родную атмосферу Ц она была лишена. Оста
валось влачить полусонное существование, ожидая, когда Натали Голдфарб,
оптимистка и утешительница, кладезь бессмысленных, но греющих душу афо
ризмов, раскроет ей свои объятия и позволит выплакаться на ее плече.
Хотя, если подумать, Ц что толку? Конечно, здорово было бы вернуться в дет
ство, но приходится смотреть правде в глаза: она больше не ребенок, в кровь
разбивший коленки. Чем ей, собственно, поможет мама? Прижмет к себе, позво
лит выплакаться от души… но и только. Впрочем, мама, конечно, даст несколь
ко полезных советов: «Ну да, ну да. Знакомая история, детка. Признание в нев
ерности в первую годовщину свадьбы? Твой папуля устроил то же самое. А ты д
авай-ка…»
Давай-ка Ц ЧТО? Ничего тут не поделаешь! Опустошенная, вялая, безжизненн
ая, как ее собственные, потерявшие всякую форму волосы, Энджи мечтала тол
ько об одном: снова быть с Рэйдом. Вернуться к нему, упасть вместе с ним на к
ровать в их светлой, чистой спальне, которую они обставляли вдвоем. Его с
ильные объятия ей сейчас нужны. Его, а не мамины. Ей хотелось открыть поут
ру глаза и увидеть, как сияющий луч массачусетского рассвета, чуть приту
шенный белым кружевом занавесей, ложится на паркет. Тоска по всему, что о
сталось дома, заставила Энджи вновь открыть глаза и застонать. Громко. Ни
чего у нее больше нет, кроме пустой коробочки с золотыми буквами «Шрив, К
рамп и Лоу».
Она протянула руку, нащупала выпуклую бархатную крышку и прижала упаков
ку от «дара любви» к груди. Все здесь не то и не так. Вместо белоснежных пух
овых подушек Ц комковатый, обтянутый кожей диванный валик. Вместо люби
мого пушистого покрывала Ц дряхлый плед. Над головой вместо стеклянной
крыши Ц потолок с лепными уродливыми загогулинами и жутким канделябро
м в центре. Энджи с трудом приподнялась, морщась от подступившего к горлу
тошнотворного комка. Силы небесные, где отец раскопал декоратора для св
оего дома? Этот, с позволения сказать, осветительный прибор куплен на рас
продаже обанкротившегося дешевого итальянского ресторана, не иначе.
Какое-то движение за окном привлекло внимание Энджи, и она приблизила ли
цо к стеклу. Несмотря на ранний, еще сумеречный час, по улице шагали две мо
лодые женщины в наглухо застегнутых теплых крутках. У одной из-под вязан
ой шапочки выбивался белокурый «конский хвост», вторая же, в этот миг как
раз вскинувшая лицо к окну, оказалась негритянкой. Энджи была изумлена э
тим зрелищем, для Марблхеда абсолютно нереальным. Девушки миновали дом
и скрылись за поворотом. Глядя им вслед, Энджи горько вздохнула. Куда поде
вались все ее подруги? Разбросаны по городам и весям, все в работе и в сем
ейных хлопотах. Не дозовешься. Смешно, но Энджи вдруг захотелось собрать
их всех вместе, как в одном из старых фильмов. Хорошо хоть Лизе можно позво
нить. Только не в такую рань. Пусть человек отдохнет.
Разумеется, Лизе она уже звонила. Вчера вечером. Раз пять или шесть, и все п
о часу. Папулю ждет тот еще сюрприз, когда придет счет. Без мобильника чув
ствуешь себя как без рук, а он остался в сумочке, вместе со всеми прочими, т
оже далеко не лишними вещами. Может, хоть кошелек Лиза сумеет забрать?
Лиза была адвокатом, коллегой по Нидхэму, при первом знакомстве поразив
шей Энджи совершенством своего белокурого облика и гарвардским образо
ванием. Лиза была всего лишь двумя годами старше, но держалась так, словн
о между ними лежала временная пропасть в два десятка лет. Однако, присмот
ревшись к коллеге, Энджи оценила дружелюбие Лизы и прониклась к ней дове
рием. Не прошло и месяца, как они уже ежедневно обедали вместе, и Лиза прип
равляла их трапезы пугающими подробностями своих контактов с мужчинам
и.
Искупаться, что ли? Еще день-другой, и ее шевелюра собьется в воронье гнез
до. Боже правый, вместе с мужем она потеряла и парикмахера! Ну кто еще спос
обен справиться с ее волосами, кроме Тодда?
Нет. Под душем ей не выстоять, а принимать ванну в таком состоянии слишком
опасно. Хотя… идея утонуть в теплой пенистой ванне, разом покончив со все
ми несчастьями, казалась весьма заманчивой. Одно плохо Ц придется нагл
отаться воды, а это ужасно противно. Пару флаконов снотворного бы выпить
, только чтобы уж наверняка умереть, а не страдать потом поносом. Но у отца
в аптечке, увы, нашлась лишь наполовину пустая бутылка «Новопассита».
Энджи наклонилась и протянула руку за спортивными штанами, которые отец
ей выделил из своего гардероба. Надевая их, она двигалась как в замедленн
ом кино: дотянула до щиколоток, потом до колен, до бедер… Тех самых бедер, ч
то вчера гладил Рэйд. Горячая слезинка выкатилась из-под века, проложила
дорожку по щеке и юркнула в ямочку под носом.
Будь проклят Рэйд! Ненавижу! Как смел он гладить мои бедра?..
Чьих еще бедер с тем же жаром касались его пальцы? Коллега, он сказал. Стар
ше его. Неужели это Джен Маллинз, единственная дама в совете директоров? Б
ыть не может: той сморщенной каракатице пошел шестой десяток. Кто-нибудь
из тощих, уродливых канцелярских крыс? Отпадает. Его личная секретарша? Б
оже, боже, ну кого он ласкал? Кому он шептал, что любит?
Нахлынувшая от этой мысли злость словно привела в действие пружину энер
гии Энджи. Спрыгнув с дивана, она нырнула в отцовский свитер с надписью «Р
энджерс». В отличие от большинства итальянцев Тони Ромаззано бейсболу
предпочитал хоккей и не раз таскал дочь на матчи. Свитер, должно быть, и ос
тался от какого-нибудь из этих походов.
Настало время возродить былую близость с отцом. Они снова будут рядом, ка
к в детстве. Кроме того, нужно подыскать себе сдельную работу, да не мелоч
ь какую-нибудь вроде консультаций в «Помощи неимущим», а что-то действи
тельно серьезное. Будет работать как вол, не жалея себя! Завтра же вступит
в орден матери Терезы!!!
Выпустив пар, Энджи поплелась в ванную. По пути, проходя через гостиную, в
который раз вяло удивилась бестолковости отца Ц или его декоратора. В к
аком нужно быть состоянии, чтобы так обезобразить собственный дом? Смотр
еть ведь тошно! Гигантские кресла под накидками из голубого бархата. Оби
тый кожей диван исполнен в стиле итальянского модерна и смахивает на кар
икатурную копию горного кряжа. Энджи передернуло от перспективы изо дня
в день пользоваться кожаной мебелью.
После развода со второй женой (брак с которой продлился не дольше менстр
уального цикла) Тони распрощался с Парк-авеню и перебрался в пригород. В
ремя от времени встречался с местными дамами, но они «наводили на него ск
уку», поэтому он с головой ушел в работу, а вечерами смотрел все спортивн
ые передачи подряд.
Страшно подумать, что и ее может ждать точно такая же жизнь. Энджи пробыла
здесь всего ничего, но уже чувствовала, как сама пропитывается духом сел
ьско-средне-вековой хандры. И почему это после развода мужчины устраива
ют из дома бардак, а женщины напрочь забывают о гардеробе? Такое впечатле
ние, что решение суда ставит крест не только на браке, но и на вкусах бывши
х супругов. Скоро и она тоже сменит свои прелестные наряды на бесформенн
ые, уныло-землистого цвета брюки и пиджаки из мятого кожзама, идеально га
рмонирующие со стилем отцовской гостиной. К чертям орден матери Терезы.
Жизнь пошла прахом, и нечего даже дергаться.
Истощив все силы на полпути к ванной, Энджи рухнула на кушетку и заснула.
В начале десятого открыла глаза, досмотрела «Новости» и опять заснула. В
следующий раз часы уже показывали без пяти одиннадцать. Кто бы ей объясн
ил эту загадочную потребность постоянно отмечать время. Некуда ведь спе
шить, нечего делать, но сама мысль о том, что прошло уже пять часов, привела
Энджи в ужас. А от телефонного звонка ее с кушетки будто ветром сдуло. Снят
ь трубку? Не снимать? Кто бы это мог быть? Тони решил справиться, как там его
несчастная дочь? Прижав трубку к уху, Энджи с облегчением услышала голос
Лизы:
Ц Привет, Энджи. Как существуешь?
Любой другой спросил бы «как живешь», но у уроженцев Бостона свой язык.
Ц Чтобы было нагляднее, могу сказать, что в первом классе миссис Рикмэн в
лепила бы мне «неуд» за поведение. Ц Энджи запнулась. Ц Мне плохо без Рэ
йда.
Ц Ты сейчас не ныть должна, дорогая, а рвать и метать от ярости! Слать прок
лятия на голову Рэйда. Если он так поступил, значит, ни капельки тебя не лю
бит. Да и не любил, наверное, никогда. Знаешь, кем ты для него была? Забавой, в
роде экзотического зверька. Уж поверь мне, я знаю, что говорю. Ему покуражи
ться хотелось, семейку свою встряхнуть. Тебе это нужно? Забыть его и шагат
ь дальше Ц вот что тебе сейчас нужно.
Ц Знаю, знаю, Ц вздохнула Энджи. Ц Размазня я, вот кто. Но мне так хочется
еще разочек с ним поговорить! Спросить, понимал ли он сам, что делает.
Ц Понимал, не сомневайся, Ц со злостью процедила Лиза. Ц То, что он сотв
орил, немыслимо, а то, как он тебе это преподнес, непростительно!
Согласиться с подругой Энджи помешал звонок в дверь. Она вздрогнула от н
еожиданности.
Ц Кто-то пришел. Созвонимся. Пока.
Бросив трубку, Энджи испуганно уставилась на дверь. Что это за фокусы? В со
нном Уэстчестере, в одиннадцать утра, средь рабочей недели незваных гост
ей не бывает. Кого к ней черти принесли? Торговцев косметикой? Свидетелей
Иеговы? Кто бы там ни был, Энджи не собиралась открывать, пока не выглянул
а в окошко. Увидев у ворот грузовичок с надписью «Доставка цветов», она ри
нулась к двери, рывком распахнула, схватила в охапку две дюжины белых роз
и вмиг выудила из целлофановой упаковки карточку.
От Рэйда! Пусть он не написал эти слова собственной рукой, но он ведь их пр
одиктовал! Я тебя люблю. Не наказывай меня за то, что был честен. Прости. Рэ
йд.
Аромат роз был тонок и сладок. О боже! Любит! Ну, изменил разок Ц подумаешь
, большое дело Ц он ведь любит только ее! Один-единственный великодушный
жест с ее стороны положит конец страданиям обоих.
И беседы с отцом, и многочасовые переговоры с Лизой моментально вылетели
из головы Энджи. Да! Да, она простит Рэйда! То, что он сделал, Ц ужасно и неп
ростительно, но она его простит. Характер ей от родителей достался взрыв
ной, однако пора повзрослеть и быть терпимее к людям. Рэйд свое уже получи
л, так почему бы не взглянуть на весь этот кошмар как на последнюю дань увл
ечениям юности? Просто Рэйд от природы немного инфантилен. Он пообещает,
что такое никогда не повторится, он осыплет ее драгоценностями взамен п
ропавшего перстня, он увлечет ее на громадное белое ложе… Нет, пожалуй, ны
рять сразу в постель не стоит. Нужно какое-то время, чтобы затянулись ран
ы.
Энджи зажмурилась, представив себе несчастного, истерзанного виной и о
тчаянием Рэйда. Он не находил себе места от страха, пока искал свою Энджи.
Он раскаивался и корил себя. Без Энджи он пропадет. Ему нужны ее сила, ее ки
пучая энергия, ее тепло.
Прижимая карточку к груди, Энджи стрелой полетела к телефону и набрала н
омер. Первый гудок. Второй… Она знала наверняка, что Рэйд дома, терзается в
одиночестве, не в силах идти на фирму. Его страдание глубже, безысходнее,
чем даже ее боль. Ведь он ее по-настоящему любит! Несмотря на ледяное равн
одушие родителей, несмотря на их неодобрение, несмотря на собственные не
достатки Ц он ее любит. Об этом кричали слова на карточке. Да Энджи и сама
в глубине души всегда это знала.
Трубку сняли на третьем гудке, и Энджи, сияя улыбкой всепрощения, пригото
вилась услышать его голос, глубокий и чистый, как морские воды в миле от п
обережья Марблхеда.
Ц Алло-о-о, Ц пропело томное сопрано на другом конце провода. Энджи едва
не выронила трубку. Ц Алло-о-о? Ц вопросительно повторил женский голос.

Энджи отшвырнула трубку, словно та внезапно раскалилась добела.
Ц Боже! Ц выдохнула она. Ц О боже!
Кто это мог быть? Ни у нее, ни у Рэйда сестер нет. Голос свекрови она узнала б
ы. Что вообще происходит? Энджи уставилась на телефон. Номером ошиблась, д
олжно быть. Не забыть бы. Наверное, не набрала междугородный код и дозвон
илась кому-нибудь в Уэстчестере.
Она сдернула трубку и повторила набор, на этот раз внимательно следя за ц
ифрами. Гудок. Энджи затаила дыхание. Перед глазами вновь встал Рэйд, толь
ко образ его несколько расплылся.
Ц Алло-о-о, Ц пропело все то же сопрано.
Все цифры были набраны точно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46