А про беременность и развод… Да это же вообще просто курам на смех! Будто он собирается жениться на этой смазливой подстилке! Да таких проституток в городе пруд пруди! Однако, необходимо было признать, что этому безвестному выдумщику повезло и цели он своей достиг — стрела попала в точно. И даже наверняка произвела при этом гораздо больше разрушений, чем тот надеялся — может, Альбина лежала сейчас при смерти.
Еще его тревожили внезапно ухудшившиеся отношения с Бодровым — это уже не шутка. Началось все со звонка последнего, когда тот, будучи в весьма взвинченном состоянии, начал нести всякую ахинею. В частности, поинтересовался, не его ли это, Мышастого работа — ограбление Бодровского магазина модной одежды? Видимо, этот мудак пустился в очередной запой, с ним это бывало, а что самое неприятное, за последнее время все чаще и чаще. По пьянке же он становился совершенно неуправляемым и самым настоящим мудаком — иного слова и не подобрать. Мышастый немножко вспылил и распрощались они без особой теплоты в голосе. А сейчас и он сам позвонил Бодрову по поводу своей дочери, тем более, что повод этот был значительно серьезнее, чем какой-то долбаный Бодровский магазин. И то ли Лысый еще не отошел после прежнего их разговора, затаив обиду, то ли опять был пьян либо с бодуна, но факт остается фактом — он просто послал его, Мышастого, на хер! И ладно бы еще просто послал, черт бы с ним, мало ли чего не бывает между двумя взрослыми мужчинами — так нет же, тот еще и заявил, что его дочь, молодая проститутка, которую отгуляло уже полгорода, а вторая половина просто поленилась это сделать, вообще на хрен никому не нужна, и пусть он вместе со своей дочуркой-прошмандовкой катится… Пришлось просто повесить трубку. Он был тогда в самой настоящей ярости — такое уже чересчур!
И вот как ему при таких событиях, довольно значительных даже по отдельности, можно было оставаться спокойным, а ведь они обрушились на него скопом! Конечно же, тут у любого крыша поедет… Да плюс ко всему он еще забыл убрать ту кассету в сейф — это же вообще немыслимое дело! А если бы одну из этих кассет — ту самую, с Ольгой — увидела бы Альбина или его секретарша? Ну, жена — ладно, ее наверняка хватило бы только на то, чтобы закатить очередную невиданной силы истерику, но на нее он бы в итоге какую-нибудь управу нашел, а вот секретарша… С таким материалом на него она могла бы понатворить таких дел… Хотя, судя по ее ответу на его вскользь заданный вопрос, она действительно не в курсе, но кто знает… Мышастый решил, что как только он расхлебает все навалившееся дерьмо, надо бы заняться этой шлюшкой вплотную. Даже если она и на самом деле окажется чиста, все равно надо будет от нее избавиться. И так немало во что посвящена, а тут еще и это… А что, — с внезапно вспыхнувшим азартом подумалось ему, — девчонка она одинокая, родители хрен знает где, живет одна — по ней и плакать-то будет некому. Если ее все равно убирать, то после Ольги можно будет и эту проститутку пропустить через каминный зал, покуражившись над ней всласть. Плеток да пиявок хватит на обеих, и ко всему прочему — она тоже красива. Да, так и надо сделать…
Тут он опять вспомнил об Ольге — ведь срок Желябова как раз подходит к концу, уже можно потихоньку готовиться к окончанию спектакля. Черт, но как же все не вовремя… А может, с Альбиной-то — оно и к лучшему? — вдруг осенило его. — Не будет путаться под ногами, только и всего. Теперь он может резвиться сколько угодно! Вот только расхлебать побыстрее с этими чертовыми похитителями — и вперед! И как только все закончится, он… Да он с этой чертовой красавицы просто шкуру живьем сдерет! — решил Мышастый. Он внезапно осознал, что ведь именно после ее появления на него обрушились все эти несчастья. Да, так и есть. Завтра он покончит с долбаным похитителем и тогда его ничто не остановит. Ощущать себя вершителем чужих судеб было чертовски приятно…
Чиж, протащив испуганно мычащую сквозь его ладонь, упирающуюся брюнетку по коридору, остановился, и оглянувшись, выразительно посмотрел на Сергея. Тот, поняв его без слов, мигом пробежался по двум комнатам, заглянул в кухню, ванную, туалет и напоследок проверил балкон.
— Все чисто, — доложил он и улыбнулся — все эти действия напомнили ему о своей прежней работе в интим-клубе.
Александр втащил женщину в комнату размером побольше и принудил ее сесть вместе с ним на диван. Сидя и обнимая ее, он отдаленно напоминал одного из двух влюбленных, если бы только его рука не зажимала плотно рот своей насмерть перепуганной «возлюбленной».
— Слушай меня внимательно, — негромким, успокаивающим голосом сказал он ей прямо в ухо. — Ты меня слышишь? — Девушка с усердием закивала головой, насколько это только было возможно при удерживающей ее руке, и опять замычала что-то неразборчивое — похоже, в качестве дополнительного подтверждения положительного ответа.
— Значит, так. Вариант первый… — так же спокойно продолжал растолковывать ей Александр, в то время как Сергей, стоя напротив них, с интересом оглядывался в незнакомом месте. — Сейчас я тебя отпускаю и ты ведешь себя очень-очень тихо, тогда мы с тобой просто разговариваем. Вариант второй, с непредсказуемыми для тебя последствиями: я тебя отпускаю, ты начинаешь кричать, я опять зажимаю тебе рот и тогда…
Как получится дальше, я и сам пока еще не знаю. Понимаешь, я парень очень нервный, а мой напарник и того более. — Сергей серьезно кивнул, подтверждая слова друга. — Вот тогда-то и могут пойти в ход всяческие там утюги и все прочее, что мне, откровенно говоря, делать не очень бы хотелось. Понятно? — В ответ опять раздалось мычание и лихорадочные кивки головой.
— Вроде, понятно, — удовлетворился такой формой ответа своей жертвы Чиж. — Ну, приступим тогда к голосованию. Кто за первый вариант, прошу подтвердить кивком головы. — Брюнетка опять продемонстрировала гибкость своей шеи и умение разговаривать через ладонь. — А кто за второй вариант? — продолжил Чиж. — Теперь ее голова изо всех сил отрицательно замоталась из стороны в сторону. — Ну, будем считать, что партнеры пришли к обоюдному согласию.
Чиж пока еще очень осторожно, готовый при малейшей угрозе крика вновь применить уже испытанное средство воздействия, убрал руку с женского рта. Татьяна не делала попыток закричать или еще каким-нибудь способом проявить свою строптивость и это чуть успокоило настороженных пока ребят.
— Кто вы такие и что вам от меня нужно? — только спросила она очень негромко, переводя с одного на другого испуганный взгляд.
— Что ж, вопрос законный, — согласился Чиж. — Удовлетворяю твое любопытство… Кстати, предлагаю сразу перейти на «ты» — надеюсь, возражений не имеется? — Таня усмехнулась:
— Как будто мое несогласие может что-то изменить.
— А вот тут-то вы и ошибаетесь, гражданочка. Мы ведь люди вежливые, не какие-нибудь воры или насильники. Вот вам, кстати и ответ на вопрос. — Чиж произносил все нарочито спокойным, тихим голосом, чтобы успокоить девушку, и кажется ему это удалось — она стала смотреть менее испуганно.
— Зачем же вы тогда пришли? — спросила она уже даже с некоторым интересом.
— Ты ведь работаешь секретаршей у Мышастого? — ответил вопросом Александр.
Тут Таня вновь испугалась, и теперь уже по-настоящему, гораздо больше, чем несколькими минутами назад. Первой же ее мыслью было, что шеф все же заподозрил ее в том, что она узнала о содержании кассет — точнее той, страшной, ведь «ее» кассета по сравнению с той являлась просто баловством, — и прислал этих молодчиков, чтобы они с нею расправились. А если они узнают еще и о том, что она сделала дубликаты… Таня вспомнила про утюг и испуганно сжалась:
— Я… Вы что, пришли от него? — Она ожидала ответа со страхом.
— Неужели ты так боишься своего шефа? — удивился Александр. — А, Таня? Тебя ведь Таней зовут, правда?
— Мы вроде не знакомы, — растерялась девушка.
— Ну что ж, сейчас мы это упущение и исправим. Меня зовут Сашей, а его Сергеем. — Чиж кивнул на друга, который вежливо поклонился. Он все так продолжал стоять напротив сидящей пары. — Ну так что, Танечка?
— Я… я не боюсь, — весьма неубедительно начала та. — Просто я… — Она не знала, что бы ей придумать для оправдания испуга при упоминании имени своего шефа. — Я… я не знаю, как вам все объяснить, — наконец растерянно призналась девушка.
— Танечка, а ведь врать нехорошо, тебя в детстве, небось, такому учили? — Чиж весело посмотрел ей в глаза. — То, что она так боялась своего патрона, являлось хорошим признаком, говорящем о многом. Возможно она в чем-то перед ним провинилась. В любом случае, с ней теперь было гораздо легче договориться, чем если бы она стояла за него горой. Только сейчас Чиж, еще не до конца доверявший Тане и незаметно для девушки контролировавший каждое ее движение, смог, наконец, немного расслабиться. — Кстати, Сергей, будь другом, погляди, где там букетик — я его в коридоре выронил. Красивой девушке — красивые цветы, — пояснил он Тане и она слегка зарделась от его незамысловатого комплимента.
Когда в комнату вернулся Сергей с букетом цветов и передал его Александру, тот встал и принялся озираться по сторонам, поглядывая на часы.
— Вспомнила! — обрадовалась Таня. — Ты тот самый влюбленный, что крутился возле стоянки, верно? Вот тогда-то вы и имя мое узнали, и проследили за мной, да?
— Поставь куда-нибудь, чего зря добру пропадать. — Чиж передал ей букетик. — Вот видишь, Танюша, ты, оказывается, очень наблюдательная девушка и умеешь мыслить логически. А с умной женщиной и поговорить приятно. — Чиж нарочно сыпал комплиментами и дальше, видя, как благотворно действуют они на молодую женщину — она расцвела еще больше. А с другой стороны, все им произносимое действительно соответствовало истине, поэтому ему совсем не приходилось кривить душой. — Я думаю, мы найдем с тобой общий язык, и ты поможешь нам в одном нелегком деле.
— А в чем я вам должна помочь? — спросила Таня, найдя вазочку и отправившись на кухню набрать воды.
Чиж, проследовавший на всякий случай за ней — все-таки доверять девушке до конца было еще рановато, — посмотрел, как она набирает воду, пристраивает цветы, и вернулся вслед за Таней в комнату. Они опять присели на диван, Сергей присел в кресло возле, и Чиж, какое-то время молча разглядыввший Татьяну и обдумывавший про себя, можно ли ей окончательно довериться, все же решился рассказать ей обо всем начистоту и попросить если не прямого содействия, то хотя бы поделиться с ним всем, что она только может знать. Ведь не пытать же ее было в самом-то деле! Хотя, откровенно говоря, еще немного, и он бы дошел и до такого. Ну, по-крайней мере, если она откажется ему помочь или поделиться секретами шефа, он найдет способ воздействия. Запугает ее похлеще этого самого Мышастого, которого она, по-видимому, очень боялась — ведь нельзя было допустить, чтобы она их выдала… Чиж определился окончательно. Глядя Тане прямо в глаза, он тихо произнес:
— Хорошо, Танюша, сейчас я расскажу тебе все, от начала до конца, и тогда ты сама решишь, стоит нам помогать, или нет. Я думаю, выслушав мой рассказ, ты простишь нам и нападение на твою квартиру, и свой испуг, и то, что мы за тобой следили. И если ты осталась нормальным человеком, несмотря на то, что работаешь у самого настоящего бандита, то сумеешь сделать правильные выводы, я в этом не сомневаюсь.
Выслушав такое предисловие, девушка просто молча кивнула головой, окончательно убеждаясь, что ребята, вроде, неплохие, а привела их сюда, к ней, наверняка какая-то беда.
Уж, по-крайней мере, они явно не пришли от Мышастого, которого она теперь не просто тихо ненавидела, как раньше, а уже смертельно боялась…
А Чиж, достав фотографию Оли, начал свой невеселый рассказ, наблюдая за реакцией внимательно слушающей девушки.
И видя, что услышанное не оставляет ее равнодушной, что по мере его продвижения до сути дела, по которому они навестили ее таким хамским образом, на ее лице проявляются все те переживания, что испытывал он сам, Чиж понял, что избрал верный путь… А рассказал он абсолютно все и намеренно подробно, от самого начала его знакомства с Ольгой, о том какая она веселая и жизнерадостная, какая добрая и красивая, никому и никогда не причинившая зла девушка, как они любят друг друга, как она неожиданно пропала, поехав по злосчастному объявлению принимать участие в съемках, как они с Сергеем бросились на ее розыски, как допрашивали Майкла, как вышли на саму Таню — все вплоть до той минуты, которая сейчас отсчитывалась на часах, мирно тикающих в секции, расположенной напротив дивана…
После этого он опять молча сидел и внимательно вглядывался в ее лицо, на котором начинало проявляться какое-то понимание и, кажется, догадка о чем-то очень страшном, потому что в какой-то момент, внимательно поглядев на Олину фотографию и, видимо, утвердившись в своих подозрениях, девушка едва не заплакала, бросив на Александра сочувственный взгляд. А он намеренно не торопил Таню, чтобы та собралась с мыслями и еще отчасти потому, что чувствовал — сейчас он услышит нечто настолько неприятное и страшное для себя, что ему инстинктивно захотелось оттянуть момент, после которого он наверняка не сможет спокойно жить, потому что, Оля, быть может, даже…
— Я… — Таня наконец решилась заговорить, при этом она старательно избегала смотреть на Александра. — Я, кажется…
Я, кажется, знаю, где твоя девушка. — Еще раз посмотрев на Олину фотографию, она больше не сомневалась, что та несчастная с виденной ею кассеты, та красавица, которую таким омерзительным способом изнасиловал ее шеф, и является невестой сидящего перед ней парня, той самой Олей. Да в общем-то, по фотографии, показанной Сашей, она сразу это поняла, но ей так не хотелось в это верить…
— Так она хотя бы жива? — Чиж чуть не вскочил с дивана, с надеждой глядя на девушку и чувствуя желание немедленно расцеловать ее за такую радостную весть — ведь это самое главное, что его Оленька жива, а значит, он непременно ее найдет. Все остальное можно будет как-нибудь пережить. — Так она все-таки жива, да, Таня? Что же ты молчишь?
— Она… она жива, да, — медленно, с трудом сдерживая слезы, выговорила та. — Но, жить с тем, что с ней сделали…
— Что ты такое болтаешь? — Александр нахмурился. — Ведь если она жива — это главное. Но что? Что с ней такое? Почему ты так сказала? Что с ней такое сделали? Кто сделал? — Он схватил девушку за плечи и принялся ее трясти. — Говори же!
— Саша, постой! — Вскочивший с кресла Сергей успокаивающе положил ему руку на плечо. — Саша!.. Ей же больно!
Только сейчас, опомнившись, Чиж увидел, как исказилось от боли лицо Тани, которая даже не предпринимала попыток вырваться, до того крепко он ее в горячке схватил.
— Извини, Таня… — виновато пробормотал он, отпуская ее безвольное тело. — Извини. Но ты же сама виновата! Скажи же наконец, что с моей Олей? — Он посмотрел на нее умоляюще.
— Ну не тяни, прошу.
Таня, на что-то решившись, подошла к секции, выбрала с полки несколько книг из первого ряда, запустила внутрь руку и вытянула оттуда видеокассету:
— Вот, — протянула она Чижу. — Ты сам все увидишь. И поймешь, что я просто не могу рассказывать о таком… о таком… — Ее голос прервался. — В общем, вон видеомагнитофон, справишься сам. — Она кивнула на стоящий там же, в секции, аппарат, примостившийся рядом с телевизором. — Смотри. — Она повернулась к Сергею. — Пойдем Сергей, его сейчас надо оставить одного.
Моментально сообразив, что на пленке запечатлено что-то такое, что должен видеть только Александр, Сергей послушно вышел вслед за Таней.
— А где у тебя тут курят? — спросил он. — На кухне?
— Ну, для некоторых гостей можно и… — Она показала на вторую комнату.
— Да ладно уж, пошли на кухню, — решил Сергей и первым двинулся к двери. — А ты что, в двух комнатах живешь? — поинтересовался он. — Не многовато ли для одной?
— Квартира от родителей осталась, — пожала плечами Таня и он решил не уточнять, умерли те, или куда-то уехали. В конце концов, кто он ей, и что ей его сочувствие? — Слушай, — зачем-то понизив голос, начал он, когда они уселись за чистый кухонный стол. И вообще, все кругом блестело — очевидно девушка была хорошей хозяйкой. — Неужели там все так страшно? На кассете? — Та молча кивнула, отведя глаза. — С ней там что-то делают, да? — догадался Сергей. — Этот гад?
Шеф твой, как его, Мышастый? — Молчание Тани подтверждало его догадки. — А за что он ее так? Чем она все это заслужила? Почему вообще такое происходит? — Он очень переживал за друга и еще никогда не виденную им Ольгу.
— Наверное, просто потому, что она очень красивая. — Таня опять пожала плечами. — А таким всегда достается больше других. Такой факт у некоторого рода людей вызывает зависть и раздражение — по себе прекрасно знаю, уж довелось испытать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90