И веселые.
— Анального секса хотели, — поведала Сергею Ирка. — Обещали доплатить, если дадим.
— Ну и что? — поинтересовался тот.
— Ну и хрена им! — ввязалась Вика. — Перебьются! Не про их честь моя попка сработана! Хватит с них и по-обыкновенному. И так насмерть замучили — то им раком, то не раком…
— Что? Пожалела той дырки? — продолжал подкалывать Сергей. — Не для того существует… — передразнил он. — Слабо?
Так и признайся честно!
— Слушай, а ты свою подставь, — не осталась в долгу Вика. — Тогда и узнаешь, что почем. — Она весело расхохоталась. — Правда, Ирка? — Она подтолкнула подругу локтем. — И денег заодно заработаешь.
— И дебилу прибыль, — поддержала та Вику, также смеясь.
— Будешь работать с нами в одной команде, мы в блондина тебя перекрасим, ты как раз высокий. В общем, пойдешь по первому сорту. Дебил сутенер, мы проститутки.
— Нет, он будет проститутом, — не согласилась с ней Вика.
— Ха-ха, Серега — проститут! Ой, умора!..
Пусть поржут, развеются, — подумалось Сергею, — не жалко. А то работенка у них совсем не простая… А вслух произнес:
— Нет такого слова — проститут. Так что не выйдет у вас ничего.
— Слушай, Сергей, а вот ты сам не хотел бы меня отведать? — вдруг поинтересовалась Вика, неожиданно меняя тему.
— А что, ведь где-то с полгода уже вместе работаем. Полгода, да? А ближе так и не познакомились… Вот до тебя один охранник был, так знаешь, как он ко мне приставал? Просто проходу не давал.
— Ну и как? — осведомился Сергей. — Дала?
— А! — махнула рукой Вика. — Ну его! Вот тебе я и сама задок подставила бы, — заявила она. — Ты парень ничего, не то что там всякие… И нравишься мне уже давно. Нет, правда?
— пьяно допытывалась девушка.
— Я обдумаю твое предложение, — ответил Сергей, в основном чтобы отвязаться. Нет, Вика была совсем даже ничего, и как раз в его вкусе. И насчет того, каким она там местом зарабатывает, ему тоже было до лампочки — он не ханжа какой-нибудь, и не строгий блюститель нравственности . В общем, скорей всего он и принял бы ее предложение, но было стыдно признаться, что ему и вести-то ее некуда. Не к сестре же, в конце концов. Что он за мужик такой — даже квартиры своей нет.
Но Вика, оказывается на полном серьезе ждала от него более определенного ответа.
— Что, брезгуешь? — с обидой в голосе спросила она Сергея. Ирка притихла, почувствовав, что подруга уже не шутит.
— Не в том дело, — буркнул он.
— А в чем? — настаивала девушка. — Не нравлюсь, может быть?
— Нравишься, — так же односложно ответил Сергей, глядя на дорогу с чуть преувеличенным вниманием.
— Вести некуда? — попала в точку Вика. — Так это ерунда, могу пригласить к себе. Мы с Иркой квартиру двухкомнатную снимаем — не потеснишь никого. Поехали? Прямо сегодня?
— Ну хорошо, поехали, — решился Сергей, чувствуя даже некоторую неловкость оттого, что не он, а его уговаривает такая симпатичная девушка как Вика. — Вот только альбиносу деньги сдам и, наверное, будем свободны — утро уже. Ни хрена сегодня заказов больше не будет.
— Ты не бойся, — с воодушевлением распиналась Вика, довольная, что все так удачно сложилось — Сергей действительно ей очень нравился. Настоящий мужчина, не тряпка, как некоторые, и еще симпатичный, высокий… — Я сразу душ приму — это для меня вообще как закон. А с черными я резинкой пользовалась, так — ни-ни, слишком много для них чести будет. Так что, выходит, ты как бы первым у меня сегодня и будешь. — И вновь, мешая вести машину, обвила его шею руками:
— Сереженька, ты как, тоже без резинки любишь?..
Против всех предположений, альбинос почему-то не выказал к ним никаких претензий — иногда, очень редко, на него такое находило. А тот факт, что сегодня и повода для недовольства, собственно, никакого и не было — это уже дело десятое… Он расплатился с девочками, с Сергеем, и распорядившись оставить машину во дворе, так как скоро должен был появиться шофер-сменщик, а машина была переходной, распустил их всех по домам. Сергей аж как-то расчувствовался от такого непривычно нормального обращения, у него даже появилось ощущение вины, что такому замечательному парню он еще совсем недавно хотел набить рыло — видимо предстоящее общение с Викой настроило его на такой душевный лад. Ну вот зачем такому замечательному парню, и вдруг — пару оплеух? — думал он, глядя в бесцветные альбиносовские глазки. — Одной бы было вполне достаточно…
— Э?! — уже перед самым уходом вдруг спохватилась Вика.
— А почему это мне сегодня на треть меньше? — Она с недоумением смотрела на только что пересчитанные купюры.
— А это — минус твой штраф, — не моргнув глазом, спокойно ответил альбинос. — Ты ведь оштрафована.
— Какой еще штраф? Это за что еще я оштрафована? — попыталась наехать на него девушка.
— А я засек, как ты меня сегодня дебилом называла, — теперь уже начав помаргивать своими белесыми ресницами, но все так же спокойно объяснил альбинос. — Еще перед вашей поездкой, в комнате, когда ты с Иркой разговаривала. Что, думала я глухой, ничего не слышу? Вот, за дебила и…
От возмущения Вика даже не нашлась, что ответить, хотя была довольно острой на язычок. Здесь наверное и сам Жванецкий оказался бы бессилен… И только выйдя втроем на лестничную клетку и посмотрев друг другу в глаза, они одновременно громко рассмеялись.
— Без комментариев! — утирая слезы, выступившие от бурного смеха, подвела итог Вика…
Если бы Сергей задумал начертить некий график, который бы учитывал величину его раздражения в соотношении с единицами времени, то этот рисунок скорее всего напоминал бы своими очертаниями синусоиду, только с очень крутыми перепадами, острыми углами и отличающуюся весьма рваным ритмом — так что в итоге и на синусоиду все это мало бы походило. Дело в том, что некоторая его нервозность, приобретенная давно, еще со времен присутствия во многих горячих точках бывшего Союза и войне в Югославии, накапливаясь до какой-то определенной критической массы, находила затем свой выход в различного рода физических действиях — в основном в драках. Так, если какой-нибудь нормальный человек обычно старается обходить конфликтные уличные ситуации, которые могут закончиться разборкой, стороной, то Сергей в такое время, когда все накопившиеся в нем отрицательные эмоции требовали выхода, если не сам искал повода разрядиться, то уж и представлявшейся возможности старался не упускать. Например, недавно на улице он увидел идущих ему навстречу двух малолеток, как привык он их называть с высоты своих двадцати пяти лет — хотя и им было где-то по двадцать, — которые, поравнявшись с ним, сказали:
— Слышь, дай закурить! — Точнее, спросил один из них, поплотнее, который находился в этот момент ближе к нему.
Сергей, даже не повернув головы, продолжал свой путь, уже наливаясь злостью и предвкушая продолжение. Он просто категорически не хотел действовать как среднестатистический человек, сглаживающий конфликты — на хрена? Нет, он ничего сглаживать не собирался — сейчас, кажется, у него появится прекрасная и столь долгожданная возможность разрядиться; и вообще, с хамами нужно разговаривать по-хамски, на единственно доступном их пониманию языке — он всегда придерживался этого золотого правила. Все произошло именно так, как он и предполагал, и на что рассчитывал:
— Хоть бы ответил что-нибудь, сучара! — раздался сзади возмущенный голос, которого он внутренне ожидал.
Только сейчас Сергей остановился и неспешно развернулся к также остановившимся сзади парням.
— Что надо? — процедил он сквозь зубы, пока пропуская «сучару» мимо ушей. Этой их промашкой можно будет воспользоваться потом, если они не решатся начать то, что он от них с нетерпением ожидает.
— Ну, я же спросил у тебя закурить, — объяснил тот, что спрашивал, поплотнее. Второй молча стоял рядом. — Ты будто и не слышал?
— А разве мы уже перешли на «ты»? — притворно удивился Сергей. — Что-то я таких дружков не припомню… — Он с нарочитой задумчивостью и вниманием принялся их разглядывать, как бы действительно пытаясь вспомнить. — И коров я с вами, ребята, не пас. И на брудершафт вроде бы не пил…
— Ну, ладно, ты тут не очень-то! — зло ответил все тот же, плотный — второй видимо, был у него за ассистента. — Какая разница — ты, вы? Спросили тебя закурить, ответил, и вали себе дальше.
Такого вот хамства Сергей не принимал просто категорически. Он и сам, если бы ему довелось стрелять сигарету — что он старался делать лишь в редчайших случаях, если уж действительно припрет и негде купить, — то он даже к этим малолеткам обратился бы непременно на «вы».
— Ладно, короче… — решил он закруглять беспредметный разговор. — До вас, я вижу, все равно ничего не доходит. Что надо? Только конкретно! Может, морду хотите мне набить, а? — Тут он уже немного их провоцировал, ибо по его расчетам эти современные наглецы такого явного приглашения к действию пропустить были не должны. Ведь в этом для них крылся весь смак — о чем же они будут потом, к вечеру, рассказывать в компании таких же нагловато-дебильных дружков? «А я ему тогда с левачка… А он… Тогда я ему с правака, и ногой, ногой…» — Так и получилось, ребята пошли по накатанному:
— Да надо бы… — с какой-то, впрочем, долей неуверенности в голосе ответил главный — все же Сергей был для них чуток здоровее, чем требовалось. Можно найти кого и помельче, чтоб уж наверняка, — так откровенно и сквозила мысль в неуверенном ответе этого оболтуса.
— Ну так давайте! — Сергей сделал приглашающий жест рукой. — Зачем же дело стало? Пробуйте! Смелее! Или вам с пенсионерами бы только силами тягаться?
Уж после такого явного вызова им не оставалось ничего более, как приняв устрашающие стойки, двинуться на «обнаглевшего» мужика. Сергей же, не дожидаясь, пока они там будут топтаться, пытаясь к нему приблизиться, выбрав удобный момент, неожиданно сам сделал резкий шаг вперед и одновременно провел классический боксерский «прямой левой». В боксе, хорошо нарвавшемуся на такой удар противнику обычно больше ничего не нужно, кроме как понюхать ватку, смоченную нашатырем, да плюс профилактический осмотр у доктора на предмет возможного сотрясения мозга. Ничего не понадобилось и крепышу, который рухнул на асфальт подобно кулю, начиненному соломой. Второй, «ассистент», мгновенно сделав соответствующие выводы и разом растеряв всю свою спесь, не нашел ничего лучшего, как просто отбежать на приличное расстояние, вполне резонно рассудив, что этот мужик, почему-то не захотевший покорно подставлять им для развлечения свою физиономию, гоняться за ним, подобно ребятишкам, играющим в «салочки», станет вряд ли. Естественно он был прав, Сергей и не собирался поступать подобным образом.
— Эй, крутой! — позвал он «ассистента», который, надо отдать ему должное, по-крайней мере не смылся вообще, оставляя своего дружка валяться на асфальте. — Забирай эту ветошь, — он кивнул на раскинувшегося на дороге любителя покурить, — и советую впредь быть с прохожими немного повежливее. Понял?
У того исчезло какое бы то ни было желание даже просто пререкаться, не говоря уже об активных действиях; он только послушно кивнул на манер примерного мальчика, получившего законный нагоняй от родителей за какую-то провинность, и с опаской поглядывая на Сергея, стал осторожно приближаться к приятелю, который уже оклемался до такой степени, что даже попытался самостоятельно присесть. Сергей, не оглядываясь, побрел дальше, не обращая внимания на заинтересованные взгляды редких прохожих…
Таким вот незатейливым образом пар был выпущен через некий гипотетический предохранительный клапан, и какое-то время он мог жить спокойно, не боясь вспылить в какой-нибудь менее подходящей для этого ситуации. И теперь, если бы он действительно вел график, отображающий уровень своего раздражения, то на данный момент его кривая опустилась бы в крайнюю нижнюю точку. Подобные эпизоды требовались ему для разрядки не менее одного раза в месяц. Теперь, правда, для сброса пара у него появился еще один предохранительный клапан — Вика. А если быть еще более точным, то в дополнение к ней и Ирина, которая в тот раз пришла к ним в комнату якобы за сигареткой, хотя у нее была почти нетронутая пачка «Мальборо», подаренная клиентом, и в итоге осталась с ними в постели, придав еще большее разнообразие их и без того не грешившим заурядностью сексуальным играм…
Таким образом, когда харя альбиноса начинала в очередной раз настойчиво напрашиваться на сближение с кулаком Сергея, Вике с Иркой предстояли весьма напряженные деньки, ведь после и без того нелегких трудовых будней им еще предстояло помочь парню освободиться от клокочущей в нем энергии, что, впрочем, они проделывали без всяческих жалоб и довольно охотно — Сергей нравился им обоим. Но даже с учетом всех этих обстоятельств он чувствовал, что до бесконечности так продолжаться не может — находившийся в постоянной готовности контакт один раз должен был неминуемо замкнуть совсем другую линию…
— Сергей, — уж как-то слишком серьезно спросила Вика, когда Ирка ушла в магазин закупить что-нибудь из жратвы, — я тебе нравлюсь?
— Ну зачем ты спрашиваешь, — с легким раздражением ответил тот, — я же сейчас у тебя, правильно? И вчера был здесь же, и три дня назад… Так что тебе непонятно?
— А Ирка? — не обращая никакого внимания на его недовольный тон, настаивала девушка. — Она как, тоже тебе нравится?
— Ну… — Такой прямолинейный вопрос загнал его в тупик и он даже не нашелся, что ответить.
— Нравится, нравится, — убежденно произнесла Вика, закуривая. — Но я тебе нравлюсь больше, правда?
Сергей только хмыкнул такому неожиданному повороту разговора — ну и умеют же эти бабы закрутить! Он и не задумывался никогда на эту тему.
— Ну, в общем-то — да, — как-то очень медленно, словно прислушиваясь к своим мыслям, ответил он. — Можно сформулировать и так. — Он тоже прикурил.
— А ты бы смог со мной жить? — Судя по-всему, девушка решила затеять явно нешуточный разговор.
— Как это? Жениться? — слегка ошарашено взглянул на нее Сергей.
— Ну да, жениться. Или так жить, не расписываясь, но как муж и жена, — спокойно пояснила Вика.
Сергей молчал, теперь уже совсем не зная, что отвечать, ведь у него и мысли даже подобной не возникало. Вика ему здорово нравилась — это точно; да и в постели она была очень хороша — тут вообще разговору быть не могло, но все же…
Проститутка — это как-то…
— Не хочешь? Потому что я проститутка, да? — ничуть не обижаясь, поинтересовалась та, угадав его нехитрые сомнения.
— Ну… В общем, да, — признался, наконец, Сергей.
— А ведь я тебя кажется люблю, Сергей. Даже не кажется, а вполне определенно. И в общем, я решила так — начиная с сегодняшнего дня, ты спишь только со мной, понял? А про Ирку и думать забудь, не то я вам обоим глаза выцарапаю! — решительно заявила девушка.
— Ну ты у меня и крутая! — засмеялся Сергей, с удивлением отмечая, что ему, в общем-то, нравится, как ревнует его девушка и что уже относится к нему, как к своей собственности. Со всеми этими его жизненными метаниями да постоянным участием в различного рода вооруженных заварухах, у него никогда еще не было ни одной постоянной подруги. Вика получалась первой.
— Сергей, ты ведь у сестры живешь, да? — вновь удивила она его своим вопросом.
— Да, только когда это я тебе говорил? — недоуменно поднял он брови.
— Было как-то. А куда ты уедешь потом?
— Да куда это я уеду? И когда потом? — Он уже всерьез начинал заводиться от всех этих загадок, которые девчонка подбрасывала ему с щедростью фокусника, достающего из рукава всевозможные предметы.
— Ты только не думай, что я такая уж безмозглая дурочка, — все так же спокойно, не обращая внимания на его недовольный тон, объяснила Вика. — Я же говорю, что ты мне уже давно нравишься, и поэтому я так же давно к тебе присматриваюсь, наблюдаю потихоньку. Ты же бешеный, я не вчера это поняла. И каким взглядом ты сверлишь порой этого альбиноса — как ты его окрестил, — тоже вижу. И поэтому знаю, что в один прекрасный день ты врежешь ему так, что неизвестно чем все закончится. Понимаешь, помимо того, что он жадный, он ведь еще и чертовски злопамятный. Он и денег тогда не пожалеет, чтобы тебе отомстить. Крыше своей заплатит, чтобы тебя достали, или в ментовку сдаст, распишет им с три короба… Понимаешь? Наплетет про тебя всякого, чтоб посолидней звучало, а не про истинные причины, по которым ты его изобьешь — он ведь это умеет, брехать-то. А тогда у тебя только один выход будет — из города уматывать. Ведь из-за такой мелочи за тобой никто не погонится, это ясно, но и оставаться не резон — убить не убьют, а ребра пересчитают. Что, скажешь, я не права?
Слушая такие стройные Викины рассуждения, Сергей смотрел на нее во все глаза. Вот это выдала девочка — да он и сам не смог бы лучше обрисовать сложившуюся ситуацию!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90