Напротив окна диван-кушетка со съемными подушками, обитый кра
сной, тисненой тканью. Ближе к двери маленький журнальный столик.
Меня усадили на диван. Я робко протянул свое литературное творение. Зоя И
вановна, стоя, взяла листы, присела на краешек стула, прочитала заглавие, п
ерелистала страницы, положила их на письменный стол, встала и сказала: «С
оловья баснями не кормят. Хоть вы и не соловей, Ц при этом она хитро улыбн
улась, Ц но чаем я вас напою. А потом поговорим». Так началось наше знаком
ство и литературное сотрудничество.
Это потом я узнал, что в квартире всегда бывает много посетителей Ц и взр
ослых и детей Ц писатели, читатели, коллеги-чекисты. Иногда до десятка и
более человек одновременно. И всех встречали сердечно, поили чаем, а если
нужно, и кормили. Мне неоднократно приходилось помогать Зое Ивановне при
нимать гостей, особенно в дни праздников детской книги. Делегации детей,
учителей и библиотечных работников приезжали не только из близких к Мос
кве областей, но и с Дальнего Востока.
Много позже я узнал, что в квартире есть еще одна комната Ц спальня. Кроме
широкой кровати под голубым бархатным покрывалом и трюмо, все в этой ком
нате было занято шкафами с книгами. Над кроватью висел голубой ковер и бо
льшая картина, написанная маслом, с изображением березовой рощи зимним г
олубым вечером. Голубой колорит ковра и картины сочетался с голубым барх
атом покрывала. Голубой Ц был любимым цветом Зои Ивановны.
На всю жизнь запомнил еще один эпизод. Несколько первых встреч мы провел
и с Зоей Ивановной на ее городской квартире. И вдруг, уже летом, она звонит
мне по телефону и предлагает провести очередную встречу в Красной Пахре
, где она в то время снимала дачу у вдовы писателя Алексея Мусатова. Со сво
йственной разведчице точностью объяснила, как проехать в этот дачный по
селок… «После второй дорожки поверните направо (тогда мы еще обращались
друг к другу на «вы»), увидите дом за большим, высоким забором. Это дача Кон
стантина Симонова, а напротив, третья, дача А. Мусатова. Я буду вас ждать». И
строго, как она это умела, спросила:
Ц Сколько времени вам нужно на дорогу?
Ц Минут сорок Ц пятьдесят.
Ц Жду вас ровно через час.
Купив по дороге цветы и торт, я через час въехал в поселок писателей в Крас
ной Пахре и без труда нашел нужную мне дачу. Открыл ворота, загнал машину в
о двор и, окрыленный скорой встречей с Зоей Ивановной, взяв цветы и торт, н
аправился в дом. В большой комнате никого не было. Поставив на стол коробк
у с тортом и прижав к себе букет красных гвоздик, я стал терпеливо ждать. Н
икого. Минуты через три громко позвал: «Есть здесь кто-нибудь?» К моему уд
ивлению, из соседней комнаты вышла незнакомая женщина. Я любезно заговор
ил с ней о житье на даче, не выпуская, однако, из рук цветы. Женщина с улыбкой
поддержала мой разговор, ни о чем не спрашивая. Побеседовав еще минут пят
ь, я осторожно спросил: «А где же Зоя Ивановна?» Незнакомка улыбнулась еще
приветливее и, хитро посмотрев на меня, показала рукой за окно: «Зоя Ивано
вна там… живет в том доме». С извинениями и смущением я забрал торт и перег
нал машину в соседний двор.
Расставляя на столе чайную посуду, Зоя Ивановна без улыбки слушала мой в
осторженный рассказ о моем чуть ли не героическом вторжении в чужой дом.
Она не перебивала меня, сервируя стол. Но когда я закончил, строго посмотр
ела на меня и сказала: «Это не делает вам чести. Ц Потом помолчала и совсе
м сухо добавила: Ц Ни как разведчику, ни как литератору». Можно понять мое
состояние. Я готов был, как говорят в таких случаях, провалиться куда угод
но.
Года через три я напомнил Зое Ивановне об этом эпизоде. На ее лице разлила
сь мягкая, женственная улыбка. Затем она погасила ее, строго, как в тот раз,
посмотрела на меня, но в глазах по-прежнему прыгали веселые чертики и, не
сдержавшись, рассмеялась: «Конечно, негодяй, мало того, что заблудился в д
вух соснах, чуть было не отдал цветы другой женщине, да еще и расхвастался
».
Глава 3. Страницы биографии
«Родом я с Тульской земли, как и мои предки, Ц пишет Зоя Ивановна, Ц о кот
орых мне известно только до третьего поколения. Родилась в железнодорож
ном поселке при станции Узловая, там прошли младенческие годы. Но своей н
астоящей родиной считаю город Алексин, в котором провела детство. Это во
лшебный край приокских заливных лугов с запахом полевой клубники, кондо
вого бора с толстым мшистым ковром, где даже в пасмурный день светло от бр
онзовых мачтовых сосен, красавицы Оки с широким правобережным пляжем то
нчайшего золотистого песка и крутыми левыми берегами, которые осенью яв
ляют собой такую яркую палитру красок, от которой сладко щемит сердце. Ок
а была богата всяческой рыбой, леса Ц ягодами и грибами, березовые рощи
Ц птичьими хорами. Шесть десятилетий миновало с тех пор, а я помню каждую
излучину реки, большак в лесу, огромную березу на краю железнодорожной н
асыпи, сосну-колдунью, от которой шла многоступенчатая лестница к желез
нодорожным путям. И наш бревенчатый домик в зарослях сирени, а зимой утоп
ающий в снежных сугробах, а от калитки до крыльца глубокий снежный корид
ор. И школа… И первая учительница Мария Павловна Малинина. Она умело и уве
ренно приобщала нас к миру прекрасного, доброго. Враг зубрежки, приучала
к самостоятельной работе с книгой. Затем было много учителей и в гимнази
и, и в трудовой школе, и в вечерней, но ни одного не запомнила. А Марию Павлов
ну Ц на всю жизнь.
А первое знакомство с театром произошло встречей с труппой московского
Малого театра, приехавшего на гастроли в Алексин. В имении «Борок» у худо
жника Поленова познакомилась с его коллекцией картин. В доме хранились з
амечательные изделия моей прабабки Ц крепостной художницы, золотошве
йки и кружевницы. Друзьями дома были чудомастера Мышегского завода, круж
евные изделия из чугуна их соревновались с изделиями моей прабабки Матр
ены. На Мышегском заводе была изготовлена решетка вокруг Александровск
ого сада в Москве, украшающая его до сих пор. Мышегские мастера отливали ф
игуры для Триумфальной арки, что стоит до сих пор на Кутузовском проспек
те в Москве.
Все вокруг было подлинно полноценным в прекрасном сочетании творения п
рироды и человеческих рук. И, конечно, мама, мама-труженица, мама-певунья, м
ама Ц товарищ наших детских игр и всяческих затей. С ней вперегонки плав
али, играли в горелки, скатывались с крутых «дачных» гор на самодельных л
ыжах, мастерили ледянки, зимними вечерами делали украшения для елки. Вес
ной она будила нас ночью, когда Ока с пушечными выстрелами ломала ледовы
й панцирь, и мы бежали смотреть и слушать это великое чудо природы, когда о
громные пластины льда наползали на быки железнодорожного моста и содро
гались его кружевные арки и жалобно гудели. Мама водила нас в березовую р
ощу слушать соловья, а зимними вечерами бабушка Степанида Ивановна расс
казывала сказки и легенды, притчи и предания, большинство которых я пото
м много позже нашла у Толстого.
В нашей большой бревенчатой столовой по вечерам собиралась молодежь к м
аме на посиделки. Пели песни, в крещенские вечера топили воск, приносили с
онную курицу, которая должна была клевать зерна на перевернутых записка
х с пожеланиями девушек.
Съели все старые телячьи шкуры, которые много лет висели в сарае. Мама обж
игала с них в печке волосяной покров, неделями вымачивала в воде, чистила,
скоблила и варила суп. Единственной кормилицей была корова, но нам доста
валось снятое молоко, и то не всегда. Сливки, масло и творог предназначали
сь для больного туберкулезом отца…
Революция докатилась до нашего городка эшелонами солдат, едущих с фронт
а в теплушках, исписанных разными лозунгами. На одних вагонах было напис
ано: «Долой временное правительство», «Да здравствует Ленин! Да здравств
ует партия большевиков!», на других: «Да здравствует временное правитель
ство! Позор большевикам Ц пособникам германцев», «Долой войну!».
Вместе с Октябрем в жизнь вошло новое удивительное, сильное и доброе сло
во «декрет». Люди уважительно увенчали его прилагательным «ленинский».
Ленинский декрет о мире Ц стало быть, конец проклятой войне, а значит, и б
олезням, и голоду, и разрухе. Ленинский декрет о земле, и с земли снимались
помещичьи цепи и ограды, земля становилась общенародным достоянием. Одн
ажды классный руководитель в школе объявил нам, что вышел ленинский декр
ет о бесплатном детском питании. Это означало конец голоду. Нам стали выд
авать ежедневно горячую похлебку и кусок хлеба. В те голодные годы это бы
ло спасением не только для детей, но Для всей семьи. Почти каждый день в га
зетах публиковался какой-то новый «декрет», и он нес людям добро, огражда
л ото зла, невзгод, несправедливости. Благословенное, ленинское слово «д
екрет».
Эти воспоминания необходимо дополнить некоторыми, конспективно изложе
нными, фактами из ее биографии.
ВОСКРЕСЕНСКАЯ Зоя Ивановна родилась 28 апреля 1907 года в г. Алексине Тульско
й области в семье железнодорожного служащего Ц помощника начальника с
танции Алексино Ц Ивана Павловича Воскресенского.
В семье было трое детей Ц Зоя Ивановна и два младших брата: Николай Ивано
вич (1910 года рождения) и Евгений Иванович (1913 года рождения), Николай Иванови
ч погиб на фронте в 1944 году, в Смоленске живет его единственный сын Виктор Н
иколаевич Воскресенский. Евгений Иванович полковник в отставке, всю Оте
чественную войну прошел сапером, был несколько раз ранен и контужен. В на
стоящее время живет в Виннице.
Отец Ц Иван Павлович Ц умер от туберкулеза в октябре 1920 года. После его см
ерти мать Ц Александра Дмитриевна Воскресенская Ц переезжает с детьм
и, из которых старшей Зое было 13 лет, к дальним родственникам в Смоленск. Зд
есь Зоя Ивановна прожила до 1928 года, обихаживая семью в качестве «младшей
хозяйки» дома. Ее забота о братьях началась с того, что она вместе с матерь
ю сшила из железнодорожной шинели отца два пальто для маленьких братьев.
Уже в 1921 году, в четырнадцать лет, она начинает трудиться библиотекарем в 42-
м батальоне войск ВЧК Смоленской губернии и становится бойцом штаба ЧОН
. Маленькая библиотекарша гордится своей работой и особенно тем, что пос
тепенно росло число читателей. В 1923 году Зоя Ивановна становится политрук
ом в колонии малолетних правонарушителей, которая находилась в деревне
Старожище под Смоленском. Здесь она проработала всего три года, но в ее па
мяти сохранилось много волнующих, незабываемых моментов. Один из них, ко
гда старшие ребята из колонии, которым было по 17 Ц 18 лет (а самой воспитате
льнице двадцать) совершили кражу продуктов из кладовой. На другой день З
оя Ивановна и заведующий колонией были в Смоленске в губкоме. По возвращ
ении из города на дороге их подстерегали парни из их колонии с топорами и
мешками, которые ошибочно считали, что они ездили в Смоленск в милицию жа
ловаться по поводу кражи.
Зато малыши дарили Зое Ивановне свою нежность и ласку. Они приветствовал
и свою любимую воспитательницу, как рассказывала Зоя Ивановна, на своем
тарабарском языке, который состоял в том, что в каждом слове первый слог м
енялся на «ШИ», например: «Шивствуй, шилая Шиечка-шисомолочка!» Что означ
ало: «Здравствуй, милая Зоечка-комсомолочка!»
В то время у Зои Ивановны возникла мысль написать книгу о жизни малолетн
их правонарушителей. Она уже начала собирать необходимый материал, но в
это время вышла в свет знаменитая «Педагогическая поэма» А. С. Макаренко,
и Зоя Ивановна сожгла все свои записи. Недаром известный литературный кр
итик И. П. Мотяшов в своей книге «Зоя Воскресенская. Очерк творчества» (изд
ательство «Детская литература», 1979 г.) написал: «Выйдя в отставку, полковни
к Зоя Ивановна Рыбкина и дня не испытывала чувства растерянности. Часы о
тдыха Ц это она хорошо знала по себе Ц в миллион раз слаще, когда они вык
раиваются из дней и недель упорной работы. А новое дело Ц его выбирать бы
ло не нужно. Все долгие годы трудной, нередко опасной службы, когда мысль и
воля напряжены до предела и себе ни в чем не принадлежишь, а только огромн
ому и важному, что зовется долгом перед Родиной, где-то в сокровенных тайн
ичках души настойчиво и неизгладимо теплилась мечта о литературном тру
де.
Подчас она ощущалась даже как неосуществившееся призвание, от которого
отвлекли обстоятельства. Мечта мечтой, но служба Ц нелегкая, интересная
и любимая Ц поглощала все время и силы. И все же иногда думалось: «Вот вый
ду в отставку, и тогда…»
В 1927 году по решению Смоленского губкома Зою Ивановну направляют на завод
им. М. И. Калинина для организации пионерских отрядов из детей рабочих и с
лужащих завода, который изготовлял для села ведра, бидоны, бороны и плуги.
В этом же году она вышла замуж за В. Казутина, который вскоре уехал в Москв
у на партучебу. От этого брака родился сын, которого назвали Владимиром.
В 1928 году Зоя Ивановна, будучи кандидатом в члены ВКП(б), переходит на работ
у в Заднепровский райком партии Смоленска в качестве заведующей учетно-
распорядительным подотделом орготдела. Она гордится тем, что принимала
в то время партийные взносы у будущего Маршала Советского Союза А. И. Егор
ова. В конце 1928 года по партийной путевке переехала в Москву для работы в Пе
дагогической академии им. Н. К. Крупской (теперь это педагогический униве
рситет).
В Москве из Педагогической академии ее взяли на работу машинисткой в тра
нспортный отдел ОГПУ на Белорусском вокзале Московско-Белорусской жел
езной дороги (МБЖД).
В апреле 1929-го Зою Ивановну приняли в члены партии, а в августе того же года
пригласили на Лубянку, где ей предложили перейти на оперативную работу,
а затем поехать в Харбин. Так началась ее жизнь в разведке, которой она пос
вятила двадцать пять лет. В 1930 году 3. И. Воскресенская уехала в Китай. Перед о
тъездом развелась с Владимиром Казутиным. Вернулась в 1932 году. Замуж за Бо
риса Аркадьевича Рыбкина вышла в Финляндии в 1936 году. В личном деле Зои Ива
новны, которое находится в архиве Службы внешней разведки под псевдоним
ом «Ирина» № 24267, есть ее послужной список с указанием занимаемых должност
ей.
1921 Ц 1922 гг. 42 батальон войск ВЧК
Ц переписчица
1923 Ц 1925 гг. Детская колония малолетних преступников Ц политрук
1926 Ц 1928 гг. Райком ВКП(б) Смоленск Ц зав. учетным отделом
11.1928 Ц 05.1929 гг. ОДТО ГПУ, г. Москва Ц машинистка
05.1929 Ц 11.1929 гг. Главконцесском СССР Ц завмашбюро
11.1929 Ц 05.1930 гг. Союзнефть, Москва Ц замзав секретной частью
05.1930 Ц 05.1931гг. Союзнефть, Харбин Ц секретарь
05.1931 Ц 03.1932 гг. Союзнефть, Харбин Ц экономист
1932 Ц 1933 гг. Командировка по линии ИНО, Берлин Ц Вена
1933 Ц 1935 гг. Переводчик и уполномоченный ИНО по Ленинградской области
1935 Ц 1939 гг. Командировка в Финляндию
1939 Ц 1940 гг. Резерв назначения, Москва
1940 Ц 1941 гг. Оперуполномоченный 2-го отделения 5 отдела 1 управления
1941 г. Замнач отделения 1 отдела 1 управления
1941 Ц 1944 гг. Командировка в Швецию
1944 Ц 1945 гг. начальник 1 отделения 1 отдела ПГУ
1946 Ц 1947 гг. начальник 3 отделения отдела 5 А ПГУ
1947 Ц 1949 гг. замнач 3 отдела 2 управления Комитета информации
1950 Ц 1954 гг. начальник 3 отдела ПГУ
Далее послужной список Зои Ивановны обрывается, видимо, в связи с направ
лением ее в Воркуту, т. к. лагеря заключенных (ГУЛАГ) находились в ведении М
ВД.
Глава 4. В разведке и так быва
ет
«Моим «крестным отцом» в разведке, Ц пишет Зоя Ивановна, Ц был полковни
к Иван Андреевич Чичаев, проработавший в ней всю жизнь».
В годы войны полковник И. А. Чичаев находился в Англии и выполнял координа
ционную функцию между внешней разведкой СССР и спецслужбами англо-амер
иканских союзников.
Год 1930-й. Харбин. Летняя влажная духота окутала многочисленные магазинчи
ки и торговые лавочки, разбросанные по всему городу среди значительного
количества небольших мукомольных и маслоделающих предприятий, сделали
вялыми прохожих, среди которых большинство европейцев.
Харбин Ц центр богатой сельскохозяйственной и лесопромысловой провин
ции Хэйлунцзян в северо-восточной части Китая на реке Сунгари, притоке А
мура. Сунгари около Харбина очень широкая, мутная, с большим количеством
небольших и совсем крошечных островков. В то время по берегам реки еще ко
е-где можно было видеть ядовитые, как будто полыхающие, опийно-маковые пл
антации. Это сейчас в Харбине более двух миллионов жителей. А тогда, в 1930 го
ду, население Харбина едва достигало пятидесяти тысяч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
сной, тисненой тканью. Ближе к двери маленький журнальный столик.
Меня усадили на диван. Я робко протянул свое литературное творение. Зоя И
вановна, стоя, взяла листы, присела на краешек стула, прочитала заглавие, п
ерелистала страницы, положила их на письменный стол, встала и сказала: «С
оловья баснями не кормят. Хоть вы и не соловей, Ц при этом она хитро улыбн
улась, Ц но чаем я вас напою. А потом поговорим». Так началось наше знаком
ство и литературное сотрудничество.
Это потом я узнал, что в квартире всегда бывает много посетителей Ц и взр
ослых и детей Ц писатели, читатели, коллеги-чекисты. Иногда до десятка и
более человек одновременно. И всех встречали сердечно, поили чаем, а если
нужно, и кормили. Мне неоднократно приходилось помогать Зое Ивановне при
нимать гостей, особенно в дни праздников детской книги. Делегации детей,
учителей и библиотечных работников приезжали не только из близких к Мос
кве областей, но и с Дальнего Востока.
Много позже я узнал, что в квартире есть еще одна комната Ц спальня. Кроме
широкой кровати под голубым бархатным покрывалом и трюмо, все в этой ком
нате было занято шкафами с книгами. Над кроватью висел голубой ковер и бо
льшая картина, написанная маслом, с изображением березовой рощи зимним г
олубым вечером. Голубой колорит ковра и картины сочетался с голубым барх
атом покрывала. Голубой Ц был любимым цветом Зои Ивановны.
На всю жизнь запомнил еще один эпизод. Несколько первых встреч мы провел
и с Зоей Ивановной на ее городской квартире. И вдруг, уже летом, она звонит
мне по телефону и предлагает провести очередную встречу в Красной Пахре
, где она в то время снимала дачу у вдовы писателя Алексея Мусатова. Со сво
йственной разведчице точностью объяснила, как проехать в этот дачный по
селок… «После второй дорожки поверните направо (тогда мы еще обращались
друг к другу на «вы»), увидите дом за большим, высоким забором. Это дача Кон
стантина Симонова, а напротив, третья, дача А. Мусатова. Я буду вас ждать». И
строго, как она это умела, спросила:
Ц Сколько времени вам нужно на дорогу?
Ц Минут сорок Ц пятьдесят.
Ц Жду вас ровно через час.
Купив по дороге цветы и торт, я через час въехал в поселок писателей в Крас
ной Пахре и без труда нашел нужную мне дачу. Открыл ворота, загнал машину в
о двор и, окрыленный скорой встречей с Зоей Ивановной, взяв цветы и торт, н
аправился в дом. В большой комнате никого не было. Поставив на стол коробк
у с тортом и прижав к себе букет красных гвоздик, я стал терпеливо ждать. Н
икого. Минуты через три громко позвал: «Есть здесь кто-нибудь?» К моему уд
ивлению, из соседней комнаты вышла незнакомая женщина. Я любезно заговор
ил с ней о житье на даче, не выпуская, однако, из рук цветы. Женщина с улыбкой
поддержала мой разговор, ни о чем не спрашивая. Побеседовав еще минут пят
ь, я осторожно спросил: «А где же Зоя Ивановна?» Незнакомка улыбнулась еще
приветливее и, хитро посмотрев на меня, показала рукой за окно: «Зоя Ивано
вна там… живет в том доме». С извинениями и смущением я забрал торт и перег
нал машину в соседний двор.
Расставляя на столе чайную посуду, Зоя Ивановна без улыбки слушала мой в
осторженный рассказ о моем чуть ли не героическом вторжении в чужой дом.
Она не перебивала меня, сервируя стол. Но когда я закончил, строго посмотр
ела на меня и сказала: «Это не делает вам чести. Ц Потом помолчала и совсе
м сухо добавила: Ц Ни как разведчику, ни как литератору». Можно понять мое
состояние. Я готов был, как говорят в таких случаях, провалиться куда угод
но.
Года через три я напомнил Зое Ивановне об этом эпизоде. На ее лице разлила
сь мягкая, женственная улыбка. Затем она погасила ее, строго, как в тот раз,
посмотрела на меня, но в глазах по-прежнему прыгали веселые чертики и, не
сдержавшись, рассмеялась: «Конечно, негодяй, мало того, что заблудился в д
вух соснах, чуть было не отдал цветы другой женщине, да еще и расхвастался
».
Глава 3. Страницы биографии
«Родом я с Тульской земли, как и мои предки, Ц пишет Зоя Ивановна, Ц о кот
орых мне известно только до третьего поколения. Родилась в железнодорож
ном поселке при станции Узловая, там прошли младенческие годы. Но своей н
астоящей родиной считаю город Алексин, в котором провела детство. Это во
лшебный край приокских заливных лугов с запахом полевой клубники, кондо
вого бора с толстым мшистым ковром, где даже в пасмурный день светло от бр
онзовых мачтовых сосен, красавицы Оки с широким правобережным пляжем то
нчайшего золотистого песка и крутыми левыми берегами, которые осенью яв
ляют собой такую яркую палитру красок, от которой сладко щемит сердце. Ок
а была богата всяческой рыбой, леса Ц ягодами и грибами, березовые рощи
Ц птичьими хорами. Шесть десятилетий миновало с тех пор, а я помню каждую
излучину реки, большак в лесу, огромную березу на краю железнодорожной н
асыпи, сосну-колдунью, от которой шла многоступенчатая лестница к желез
нодорожным путям. И наш бревенчатый домик в зарослях сирени, а зимой утоп
ающий в снежных сугробах, а от калитки до крыльца глубокий снежный корид
ор. И школа… И первая учительница Мария Павловна Малинина. Она умело и уве
ренно приобщала нас к миру прекрасного, доброго. Враг зубрежки, приучала
к самостоятельной работе с книгой. Затем было много учителей и в гимнази
и, и в трудовой школе, и в вечерней, но ни одного не запомнила. А Марию Павлов
ну Ц на всю жизнь.
А первое знакомство с театром произошло встречей с труппой московского
Малого театра, приехавшего на гастроли в Алексин. В имении «Борок» у худо
жника Поленова познакомилась с его коллекцией картин. В доме хранились з
амечательные изделия моей прабабки Ц крепостной художницы, золотошве
йки и кружевницы. Друзьями дома были чудомастера Мышегского завода, круж
евные изделия из чугуна их соревновались с изделиями моей прабабки Матр
ены. На Мышегском заводе была изготовлена решетка вокруг Александровск
ого сада в Москве, украшающая его до сих пор. Мышегские мастера отливали ф
игуры для Триумфальной арки, что стоит до сих пор на Кутузовском проспек
те в Москве.
Все вокруг было подлинно полноценным в прекрасном сочетании творения п
рироды и человеческих рук. И, конечно, мама, мама-труженица, мама-певунья, м
ама Ц товарищ наших детских игр и всяческих затей. С ней вперегонки плав
али, играли в горелки, скатывались с крутых «дачных» гор на самодельных л
ыжах, мастерили ледянки, зимними вечерами делали украшения для елки. Вес
ной она будила нас ночью, когда Ока с пушечными выстрелами ломала ледовы
й панцирь, и мы бежали смотреть и слушать это великое чудо природы, когда о
громные пластины льда наползали на быки железнодорожного моста и содро
гались его кружевные арки и жалобно гудели. Мама водила нас в березовую р
ощу слушать соловья, а зимними вечерами бабушка Степанида Ивановна расс
казывала сказки и легенды, притчи и предания, большинство которых я пото
м много позже нашла у Толстого.
В нашей большой бревенчатой столовой по вечерам собиралась молодежь к м
аме на посиделки. Пели песни, в крещенские вечера топили воск, приносили с
онную курицу, которая должна была клевать зерна на перевернутых записка
х с пожеланиями девушек.
Съели все старые телячьи шкуры, которые много лет висели в сарае. Мама обж
игала с них в печке волосяной покров, неделями вымачивала в воде, чистила,
скоблила и варила суп. Единственной кормилицей была корова, но нам доста
валось снятое молоко, и то не всегда. Сливки, масло и творог предназначали
сь для больного туберкулезом отца…
Революция докатилась до нашего городка эшелонами солдат, едущих с фронт
а в теплушках, исписанных разными лозунгами. На одних вагонах было напис
ано: «Долой временное правительство», «Да здравствует Ленин! Да здравств
ует партия большевиков!», на других: «Да здравствует временное правитель
ство! Позор большевикам Ц пособникам германцев», «Долой войну!».
Вместе с Октябрем в жизнь вошло новое удивительное, сильное и доброе сло
во «декрет». Люди уважительно увенчали его прилагательным «ленинский».
Ленинский декрет о мире Ц стало быть, конец проклятой войне, а значит, и б
олезням, и голоду, и разрухе. Ленинский декрет о земле, и с земли снимались
помещичьи цепи и ограды, земля становилась общенародным достоянием. Одн
ажды классный руководитель в школе объявил нам, что вышел ленинский декр
ет о бесплатном детском питании. Это означало конец голоду. Нам стали выд
авать ежедневно горячую похлебку и кусок хлеба. В те голодные годы это бы
ло спасением не только для детей, но Для всей семьи. Почти каждый день в га
зетах публиковался какой-то новый «декрет», и он нес людям добро, огражда
л ото зла, невзгод, несправедливости. Благословенное, ленинское слово «д
екрет».
Эти воспоминания необходимо дополнить некоторыми, конспективно изложе
нными, фактами из ее биографии.
ВОСКРЕСЕНСКАЯ Зоя Ивановна родилась 28 апреля 1907 года в г. Алексине Тульско
й области в семье железнодорожного служащего Ц помощника начальника с
танции Алексино Ц Ивана Павловича Воскресенского.
В семье было трое детей Ц Зоя Ивановна и два младших брата: Николай Ивано
вич (1910 года рождения) и Евгений Иванович (1913 года рождения), Николай Иванови
ч погиб на фронте в 1944 году, в Смоленске живет его единственный сын Виктор Н
иколаевич Воскресенский. Евгений Иванович полковник в отставке, всю Оте
чественную войну прошел сапером, был несколько раз ранен и контужен. В на
стоящее время живет в Виннице.
Отец Ц Иван Павлович Ц умер от туберкулеза в октябре 1920 года. После его см
ерти мать Ц Александра Дмитриевна Воскресенская Ц переезжает с детьм
и, из которых старшей Зое было 13 лет, к дальним родственникам в Смоленск. Зд
есь Зоя Ивановна прожила до 1928 года, обихаживая семью в качестве «младшей
хозяйки» дома. Ее забота о братьях началась с того, что она вместе с матерь
ю сшила из железнодорожной шинели отца два пальто для маленьких братьев.
Уже в 1921 году, в четырнадцать лет, она начинает трудиться библиотекарем в 42-
м батальоне войск ВЧК Смоленской губернии и становится бойцом штаба ЧОН
. Маленькая библиотекарша гордится своей работой и особенно тем, что пос
тепенно росло число читателей. В 1923 году Зоя Ивановна становится политрук
ом в колонии малолетних правонарушителей, которая находилась в деревне
Старожище под Смоленском. Здесь она проработала всего три года, но в ее па
мяти сохранилось много волнующих, незабываемых моментов. Один из них, ко
гда старшие ребята из колонии, которым было по 17 Ц 18 лет (а самой воспитате
льнице двадцать) совершили кражу продуктов из кладовой. На другой день З
оя Ивановна и заведующий колонией были в Смоленске в губкоме. По возвращ
ении из города на дороге их подстерегали парни из их колонии с топорами и
мешками, которые ошибочно считали, что они ездили в Смоленск в милицию жа
ловаться по поводу кражи.
Зато малыши дарили Зое Ивановне свою нежность и ласку. Они приветствовал
и свою любимую воспитательницу, как рассказывала Зоя Ивановна, на своем
тарабарском языке, который состоял в том, что в каждом слове первый слог м
енялся на «ШИ», например: «Шивствуй, шилая Шиечка-шисомолочка!» Что означ
ало: «Здравствуй, милая Зоечка-комсомолочка!»
В то время у Зои Ивановны возникла мысль написать книгу о жизни малолетн
их правонарушителей. Она уже начала собирать необходимый материал, но в
это время вышла в свет знаменитая «Педагогическая поэма» А. С. Макаренко,
и Зоя Ивановна сожгла все свои записи. Недаром известный литературный кр
итик И. П. Мотяшов в своей книге «Зоя Воскресенская. Очерк творчества» (изд
ательство «Детская литература», 1979 г.) написал: «Выйдя в отставку, полковни
к Зоя Ивановна Рыбкина и дня не испытывала чувства растерянности. Часы о
тдыха Ц это она хорошо знала по себе Ц в миллион раз слаще, когда они вык
раиваются из дней и недель упорной работы. А новое дело Ц его выбирать бы
ло не нужно. Все долгие годы трудной, нередко опасной службы, когда мысль и
воля напряжены до предела и себе ни в чем не принадлежишь, а только огромн
ому и важному, что зовется долгом перед Родиной, где-то в сокровенных тайн
ичках души настойчиво и неизгладимо теплилась мечта о литературном тру
де.
Подчас она ощущалась даже как неосуществившееся призвание, от которого
отвлекли обстоятельства. Мечта мечтой, но служба Ц нелегкая, интересная
и любимая Ц поглощала все время и силы. И все же иногда думалось: «Вот вый
ду в отставку, и тогда…»
В 1927 году по решению Смоленского губкома Зою Ивановну направляют на завод
им. М. И. Калинина для организации пионерских отрядов из детей рабочих и с
лужащих завода, который изготовлял для села ведра, бидоны, бороны и плуги.
В этом же году она вышла замуж за В. Казутина, который вскоре уехал в Москв
у на партучебу. От этого брака родился сын, которого назвали Владимиром.
В 1928 году Зоя Ивановна, будучи кандидатом в члены ВКП(б), переходит на работ
у в Заднепровский райком партии Смоленска в качестве заведующей учетно-
распорядительным подотделом орготдела. Она гордится тем, что принимала
в то время партийные взносы у будущего Маршала Советского Союза А. И. Егор
ова. В конце 1928 года по партийной путевке переехала в Москву для работы в Пе
дагогической академии им. Н. К. Крупской (теперь это педагогический униве
рситет).
В Москве из Педагогической академии ее взяли на работу машинисткой в тра
нспортный отдел ОГПУ на Белорусском вокзале Московско-Белорусской жел
езной дороги (МБЖД).
В апреле 1929-го Зою Ивановну приняли в члены партии, а в августе того же года
пригласили на Лубянку, где ей предложили перейти на оперативную работу,
а затем поехать в Харбин. Так началась ее жизнь в разведке, которой она пос
вятила двадцать пять лет. В 1930 году 3. И. Воскресенская уехала в Китай. Перед о
тъездом развелась с Владимиром Казутиным. Вернулась в 1932 году. Замуж за Бо
риса Аркадьевича Рыбкина вышла в Финляндии в 1936 году. В личном деле Зои Ива
новны, которое находится в архиве Службы внешней разведки под псевдоним
ом «Ирина» № 24267, есть ее послужной список с указанием занимаемых должност
ей.
1921 Ц 1922 гг. 42 батальон войск ВЧК
Ц переписчица
1923 Ц 1925 гг. Детская колония малолетних преступников Ц политрук
1926 Ц 1928 гг. Райком ВКП(б) Смоленск Ц зав. учетным отделом
11.1928 Ц 05.1929 гг. ОДТО ГПУ, г. Москва Ц машинистка
05.1929 Ц 11.1929 гг. Главконцесском СССР Ц завмашбюро
11.1929 Ц 05.1930 гг. Союзнефть, Москва Ц замзав секретной частью
05.1930 Ц 05.1931гг. Союзнефть, Харбин Ц секретарь
05.1931 Ц 03.1932 гг. Союзнефть, Харбин Ц экономист
1932 Ц 1933 гг. Командировка по линии ИНО, Берлин Ц Вена
1933 Ц 1935 гг. Переводчик и уполномоченный ИНО по Ленинградской области
1935 Ц 1939 гг. Командировка в Финляндию
1939 Ц 1940 гг. Резерв назначения, Москва
1940 Ц 1941 гг. Оперуполномоченный 2-го отделения 5 отдела 1 управления
1941 г. Замнач отделения 1 отдела 1 управления
1941 Ц 1944 гг. Командировка в Швецию
1944 Ц 1945 гг. начальник 1 отделения 1 отдела ПГУ
1946 Ц 1947 гг. начальник 3 отделения отдела 5 А ПГУ
1947 Ц 1949 гг. замнач 3 отдела 2 управления Комитета информации
1950 Ц 1954 гг. начальник 3 отдела ПГУ
Далее послужной список Зои Ивановны обрывается, видимо, в связи с направ
лением ее в Воркуту, т. к. лагеря заключенных (ГУЛАГ) находились в ведении М
ВД.
Глава 4. В разведке и так быва
ет
«Моим «крестным отцом» в разведке, Ц пишет Зоя Ивановна, Ц был полковни
к Иван Андреевич Чичаев, проработавший в ней всю жизнь».
В годы войны полковник И. А. Чичаев находился в Англии и выполнял координа
ционную функцию между внешней разведкой СССР и спецслужбами англо-амер
иканских союзников.
Год 1930-й. Харбин. Летняя влажная духота окутала многочисленные магазинчи
ки и торговые лавочки, разбросанные по всему городу среди значительного
количества небольших мукомольных и маслоделающих предприятий, сделали
вялыми прохожих, среди которых большинство европейцев.
Харбин Ц центр богатой сельскохозяйственной и лесопромысловой провин
ции Хэйлунцзян в северо-восточной части Китая на реке Сунгари, притоке А
мура. Сунгари около Харбина очень широкая, мутная, с большим количеством
небольших и совсем крошечных островков. В то время по берегам реки еще ко
е-где можно было видеть ядовитые, как будто полыхающие, опийно-маковые пл
антации. Это сейчас в Харбине более двух миллионов жителей. А тогда, в 1930 го
ду, население Харбина едва достигало пятидесяти тысяч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44