Позвольте закончить это обсуждение постановкой
вопроса о практическом значении информации, пред-
ставленной в этой предыдущей главах. Дает ли она
определенные и детальные указания относительно то-
го пути, которым надо следовать в анализе? Ответ
будет таким, что никакое количество знаний не может
осуществить таких ожиданий. Одна из причин этого
заключается в том, что различия среди людей слиш-
ком велики, чтобы позволить вести поиск по какому-
то одному предписанному пути. Даже если мы предпо-
ложим, что в нашей цивилизации существует лишь
ограниченное число отличных друг от друга невротиче-
ских наклонностей, скажем 15, количество их воз-
можных комбинаций будет практически бесконечным.
296
Другая причина заключается в том, что в анализе мы
ридим не одну наклонность, четко отделенную от Дру-
гой, но общую и сложную картину взаимодействия;
поэтому необходима гибкая изобретательность, чтобы
отделить компоненты общей картины. Третья сложность
заключается в том, что часто следствия различных на-
клонностей не являются очевидными как таковые, но
сами являются вытесненными, таким образом делая
осознание наклонности значительно затрудненным. И
наконец, анализ в той же мере представляет собой
человеческие взаимоотношения, как и обычное иссле-
дование. Было бы слишком однобоко думать об анали-
зе как об исследовательском путешествии, в котором
принимают участие двое коллег или друзей, в равной
степени заинтересованных в наблюдениях и конечных
результатах. В анализе особенности пациента и его
расстройства, не говоря об особенностях аналитика,
имеют решающе важное значение. Его потребность в
любви и привязанности, его гордость, уязвимость в
такой же степени присутствуют и оказывают влияние
как в этой, так и в других ситуациях, а сам анализ
неизбежно вызывает реакции тревоги, враждебности
и защиты против таких осознаний (инсайтов), которые
угрожают его системе безопасности или развившейся
у него гордости. Несмотря на то что все эти реакции
полезны, при условии, что человек понимает их
смысл, они тем не менее усложняют процесс и за-
трудняют возможность переноса на него обобщений.
Утверждение, что каждый анализ в значительной
степени должен вырабатывать свою собственную по-
следовательность решения проблем, может внести ро-
бость во многие чувствительные души, особенно в те из
них, которые наиболее болезненно переживают за то,
чтобы все делать правильно. Но для их же собственной
уверенности они должны иметь в виду, что эта после-
довательность не привносится искусственно посредст-
вом ловких манипуляций аналитика, а складывается не-
посредственно и спонтанно, потому что заключается в
самой природе проблем, из которых одна становится
доступной только после решения другой. Иными слова-
ми, когда кто-либо анализирует самого себя, он обычно
делает шаги, описанные выше, всего лишь следуя тому
материалу, который появляется в процессе анализа. Ко-
297
нсчно, иногда случается так, что он касается вопросов,
на которые в данное время пока еще не в состоянии
ответить. В такие моменты опытный аналитик сможет
заметить, что данная тема выходит за рамки понимания
пациента и поэтому ее лучше временно оставить. Давай-
те предположим, например, что пациент, все еще пре-
бывающий в глубоком убеждении в своем абсолютном
превосходстве над другими, даст материал, позволяю-
щий предположить, что у него есть страх неприятия со
стороны других. Аналитик будет знать, что преждевре-
менно браться за разрешение страха отвержения паци-
ента, потому что последний сочтет невероятным, что у
такого высшего существа, каким он себя считает, воз-
можен такого рода страх. Во многих же других случаях
аналитик только при ретроспективном взгляде осозна-
ет, как и почему проблема не была доступна для разре-
шения в данный момент. Другими словами, он также
может действовать методом проб и ошибок.
При самоанализе, возможно, возникнет меньше ис-
кушения преждевременно браться за разрешение неко-
торого фактора, потому что человек будет интуитивно
уходить от проблемы, трезво воспринимать которую он
еще не способен. Но если после нескольких попыток
разрешить проблему в течение определенного времени
он действительно заметит, что ни на йоту не продвига-
ется к решению, он должен понять, что он, возможно,
еще не готов работать над данной проблемой и что ему
лучше на какое-то время оставить ее. Не стоит беспо-
коиться такому повороту дел, потому что очень часто
преждевременная атака проблемы дает ключ к дальней-
шей работе. Однако едва ли стоит подчеркивать, что
могут быть и другие причины того, почему решение, ко-
торое вроде бы само напрашивается, не принимается
пациентом, и он не должен слишком часто прибегать к
предположению о том, что разрешение проблемы
преждевременно.
Информация такого типа полезна не только для пре-
дупреждения неоправданного разочарования, но также
и для помощи, так как дает возможность соединить в
одно целое и понять те особенности, которые в против-
ном случае оставались бы разрозненными наблюдения-
ми. Человек может осознать, что испытывает затрудне-
ния при обращении к другим людям с вопросами. Его
может раздражать и унижать предложенная ему по-
мощь, Но если он будет немного знаком с невротиче-
скими наклонностями, то, возможно, поймет, что все
эти реакции вытекают из лежащей в их основе навяз-
чивой наклонности быть самостоятельным. Однако его
поведение можно объяснить и обычной усталостью от
людей, но чувство оскорбленной гордости, которое мо-
жет возникать в отдельных случаях, под это объясне-
ние не подходит. Любая догадка должна высказываться
как возможный вариант и восприниматься так до тех
пор, пока не появятся доказательства ее обоснованно-
сти. Но даже и тогда необходимо снова и снова удосто-
вериться, действительно ли в этом предположении ни-
чего не упущено. Естественно, нельзя ожидать, что ка-
кая-либо одна наклонность сможет объяснить все: нуж-
но обязательно помнить, что противотоки неизбежны.
Следует помнить, что наклонность, выдвинутая в пред-
положении, представляет одну из навязчивых сил и по-
этому должна обнаруживать себя в наборе взаимосвя-
занных реакций.
Его знания окажут существенную помощь и после
осознания невротической наклонности. Понимание
важного терапевтического значения открытия различ-
ных проявлений и следствий этой наклонности может
помочь обдуманно сосредоточить на этом внимание
вместо того, чтобы теряться в неистовых поисках при-
чин, се власти, большинство из которых может быть
понято только позднее. Такое понимание будет особен-
но ценно, направляя мысли человека к постепенному
осознанию цены, которую он платит за следование дан-
ной наклонности.
Что касается конфликтов, то практическая ценность
психологических знаний лежит в том, что это знание
освобождает человека от простого челночного движе-
ния взад-вперед между разными позициями. Клара, на-
пример, при анализе себя потеряла значительное время,
колеблясь между двумя тенденциями: с одной стороны,
во всем обвинять других и с другой - себя. Таким об-
разом, она оказалась в замешательстве, потому что хо-
тела решить вопрос: какая из этих противоположных
тенденций на самом деле ей свойственна или по край-
ней мере которая из них преобладает? В действитель-
ности же присутствовали обе тенденции, проистекаю--.
99
щие из противоречивых невротических наклонностей.
Тенденция искать вину в себе и всячески избегать об-
винять других была одним из результатов ее навязчивой
скромности. Другая же - возлагать вину на других -
возникала в результате потребности чувствовать свое
превосходство над другими. Эта тенденция делала для
нее невыносимым признаться в каких-либо своих недо-
статках, Если бы в это время она подумала о возможно-
сти существования конфликтующих тенденций, про-
истекающих из конфликтующих источников, она могла
бы осознать этот процесс намного раньше.
До сих пор мы кратко знакомились со структурой
неврозов и обсуждали тот общий путь, следуя которым
надо пытаться работать над бессознательными силами,
чтобы постепенно получить ясную картину всей невро-
тической структуры в целом. Мы еще не касались спе-
цифических средств их вскрытия. В двух следующих
главах мы будем обсуждать работу, которую пациент и
аналитик должны проделать для того, чтобы в конечном
счете достичь понимания личности пациента.
Роль пациента
в психоаналитическом процессе
Самоанализ - это попытка быть одновременно и паци-
ентом и аналитиком, и поэтому желательно обсудить
задачи каждого из этих участников аналитического про-
цесса. Следует иметь в виду, однако, что этот процесс
является не только суммой работ, проделанных анали-
тиком и пациентом, но что это также и человеческие
взаимоотношения. То, что в анализе участвуют два че-
ловека, оказывает значительное влияние на работу,
проделываемую каждым,
Перед пациентом стоят три главные задачи: выразить
себя как можно полнее и откровеннее; осознать собст-
венные бессознательные движущие силы и их влияние
на его жизнь; выработать способность изменять те от-
ношения, которые нарушают отношения с самим собой
и с окружающим миром.
Полное самовыражение достигается с помощью сво-
бодных ассоциаций. Благодаря остроумной находке
Фрсйда свободные ассоциации, прежде использовав-
шиеся только для психологических экспериментов, те-
перь могут быть использованы в терапии. Свободное
ассоциирование со стороны пациента означает попытку
высказывать вполне откровенно и в той последователь-
ности, в которой это появляется, все, что приходит ему
на ум, совершенно не обращая внимания на то, является
ли, или кажется, это тривиальным, не относящимся к
делу, бессвязным, иррациональным, нескромным, бес-
тактным, смущающим или унизительным. Нелишне до-
301
бавить, что <все> следует понимать буквально. Это
<все> включает в себя не только мимолетные и смутные
мысли, но также и конкретные соображения и воспо-
минания, например случаи, которые произошли с ним
со времени последнего сеанса, воспоминания о пере-
живаниях в тот или иной период его жизни, мысли о
себе и других, реакции, относящиеся к аналитику или к
аналитической ситуации, размышления на темы рели-
гии, морали, политики, искусства, желания и планы на
будущее, прошлые и теперешние фантазии и, конечно
же, сновидения. Особенно важным является то, чтобы
пациент рассказывал о каждом чувстве, которое у него
возникает, например таком, как нежность, надежда,
торжество, разочарование, облегчение, подозрение,
гнев, - так же как и высказывал любую другую рас-
плывчатую или конкретную мысль. Конечно же, у паци-
ента по той или иной причине будут возникать возраже-
ния против высказывания некоторых вещей, но ему сле-
дует выражать вслух эти возражения, вместо того что-
бы использовать их для утаивания определенной мысли
или чувства.
Свободное ассоциирование отличается от нашего
привычного способа думать или говорить не только
своей откровенностью, отсутствием какой-либо скрыт-
ности, но также и явным отсутствием направленности.
Когда мы обсуждаем какую-то проблему, говорим о
своих планах на конец недели, объясняем цену товаров
покупателю, мы стараемся как можно ближе придер-
живаться сути вопроса. Из разнообразного потока мыс-
лей, которые проносятся в нашем уме, мы склонны от-
бирать и высказывать те элементы, которые существен-
ны в данной ситуации. Даже когда мы говорим с нашими
ближайшими друзьями, мы отбираем, что сказать, а что
опустить, причем часто не осознавая этого. Что же ка-
сается свободного ассоциирования, то это попытка вы-
ражать все, что только приходит нам на ум, невзирая на
то, куда это может вести.
Как и многие другие человеческие усилия, свобод-
ное ассоциирование может быть использовано в конст-
руктивных целях или с целью создания препятствий
анализу. Если пациент имеет недвусмысленную реши-
мость раскрыть себя перед аналитиком, его ассоциации
будут полны смысла и дадут обильную пищу для пред-
302
положений. Если же пациент имеет веские причины не
видеть определенных бессознательных факторов, его
ассоциации будут непродуктивными. Эта незаинтересо-
ванность может настолько возобладать, что реальный
смысл свободных ассоциаций обернется тогда бессмыс-
лицей. Результатом этого будет поток ничего не знача-
щих обрывков мыслей, которые являются всего лишь
пародией на истинную цель свободного ассоциирова-
ния. Поэтому ценность свободных ассоциаций целиком
зависит от того настроя, которым они проникнуты. Если
это настрой на абсолютную откровенность и искрен-
ность, решимость смотреть в суть своих собственных
проблем и готовность открыть себя другому человеку,
тогда этот процесс вполне может служить той цели, для
которой он и предназначается.
В общих словах, эта цель заключается в том, чтобы
дать возможность и аналитику и пациенту понять, как
протекают сознательные и бессознательные психиче-
ские процессы последнего, и посредством этого понять
структуру его личности. Однако имеются также и кон-
кретные вопросы, которые могут быть прояснены по-
средством свободных ассоциаций, - значение присту-
па тревоги, внезапной усталости, смысл какой-либо
фантазии или сновидения, почему в голове пациента
пробел в том или ином вопросе, почему у него бывают
внезапные приливы негодования по отношению к ана-
литику, почему прошлым вечером в ресторане он почув-
ствовал тошноту, был импотентен со своей женой или
же был косноязычным в дискуссии. Пациент будет ста-
раться заметить, что приходит ему в голову, когда он
думает об этом конкретном вопросе.
Проиллюстрируем это на примере женщины-пациен-
тки, у которой было сновидение, один из фрагментов
которого заключался в том, что кто-то украл у нее дра-
гоценности. Я спросила ее, что приходит ей на ум в
связи с этим фрагментом сновидения. Первой ассоциа-
цией, которая появилась, было воспоминание о горнич-
ной, которая в течение двух лет крала в их доме вещи;
пациентка смутно подозревала горничную, припоминая
беспокойное поведение последней до разоблачения.
Второй ассоциацией было воспоминание о детских
страхах в связи с цыганами, ворующими детей. Следу-
ющей была полная тайн история, связанная с кражей
драгоценностей из венца святого. Затем она вспомнила
замечание, которое случайно услышала, относительно
того, что аналитики - это <рэкетиры>. Наконец ей при-
шло на ум, что что-то в сновидении напомнило ей каби-
нет аналитика.
Эти ассоциации, вне всякого сомнения, указывали
на то, что само сновидение имело непосредственное от-
ношение к аналитической ситуации. Замечание об ана-
литиках, которые являются <рэкетирами>, позволяло
предположить ее озабоченность относительно оплаты,
но эта догадка оказалась ошибочной, она всегда считала
плату вполне разумной и оправданной. Не было ли это
сновидение реакцией на предыдущий аналитический
сеанс? Она полагала, что такое не может быть, так как
покинула кабинет аналитика с явным чувством облегче-
ния и благодарности. Предыдущий аналитический сеанс
помог ей осознать периоды апатии и вялости как разно-
видность губительной депрессии. Она поняла, что не
осознавала этого ранее, потому что у нее не было
чувств уныния. В действительности она больше страдала
и была более уязвима, нежели признавалась в том са-
мой себе. Она часто вытесняла чувства, причиняющие
боль, потому что считала себя принужденной играть
роль человека с исключительно сильным характером,
который со всем может справиться. Ее облегчение было
похоже на состояние человека, который ценой огром-
ного напряжения прожил всю свою жизнь не по сред-
ствам и только в глубокой старости наконец понял, что
тратил свои силы впустую. Это чувство облегчения, од-
нако, не было продолжительным. Во всяком случае, ей
совершенно внезапно пришло в голову, что сеанс вы-
звал в ней сильное раздражение, приведшее к рас-
стройству желудка и бессоннице.
Я не буду вдаваться в детали ее ассоциаций. Наибо-
лее важным ключом к разгадке оказалась ассоциация
по поводу таинственной истории: я украла драгоцен-
ность из короны. Стремление производить на себя и
других впечатление человека незаурядной силы было,
безо всякого сомнения, для нее тяжким бременем, но
это стремление также выполняло и следующие важные
функции:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60