Тем не менее эти
различные религиозные настроения согласуются друг с другом
в указанных выше общих признаках религиозного состояния.
Разница лишь в том, что у пессимиста они выражаются более в
форме стремления, у оптимиста же - в форме чувства удовлет-
ворения. Если именно на религиозной почве оба эти направле-
ния в особенности выражаются как различные, зависящие от
индивидуального темперамента изменения, в основе своей
сходного душевного настроения, то на религиозной же почве,
по мнению Джемса, может, следовательно, произойти и прими-
рение обоих этих контрастирующих настроений. Оно 'состоит в
том, что стремление религиозного меланхолика к спасению и
искуплению сливается в одно целое с удовлетворенным упова-
нием уже витающего в высшем Мире экстатика: таким образом,
пессимизм и оптимизм сочетаются в <мелиоризме>, который,
избегая односторонности того и другого направления, сохраняет
в то же время их сущность и вместе с тем дает нам полезное
руководство для нашего практического поведения. Благодаря
этому мелиоризм может служить обоснованием прагматической
религии.
Однако примеры, заимствуемые нами из посвященной истории
обращения и пробуждения религиозного чувства литературы, дол-
жны еще с другой стороны удовлетворять наши собственные
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
Прагматическая философия религии
религиозные запросы. Представления таких религиозных лично-
стей могут, конечно, определяться вероисповеданием того об-
щества, к которому они принадлежат, но стремление меланхо-
лика к спасению и искуплению, блаженный покой экстатика в
чувстве единения с Богом представляют собой движения души,
совершенно независящие от какого-либо вероисповедания, от
какой-либо Церкви. Каждый человек сам творит свою религию,
и свободная воля здесь, более чем в какой-либо другой области,
одна лишь решает вопрос о ценности или бесценности бытия и
вещей, хотя и в области теоретического познания то, что мы
называем истиной, определяется, в конце концов, нами самими,
и не существует независимо от нас, но представляет собой про-
дукт, непрестанно вновь порождаемый нами и постоянно видо-
изменяющийся под влиянием нашего вмешательства, - однако
наша воля ограничена в теоретической области фактами, не под-
чиняющимися её повелениям. Всякая так называемая теоретиче-
ская истина порождается поэтому, до известной степени, ценой
компромисса между волей нашей и принудительной силой фак-
тов. Наоборот, в области религии нет никаких фактов, кроме
тех, которые мы находим в самих себе. Господство воли здесь не
имеет границ. Мы верим в то, во что мы желаем верить, и никто
не имеет права принудить нас веровать иначе. Конечно, в этой
области вера в религиозную истину может прийти в конфликт с
действительностью. Однако эта действительность не воздействует
на нас с такой неотвратимой принудительной силой, как внеш-
няя природа, и мы впадаем в противоречие лишь с <установлен-
ной религией> (аЩи^апасЬе КеН^оп), как назвал бы ее Кант.
Интеллект при этом, как утверждают прагматисты, восходящие
к психологическому источнику этого конфликта, подчинил волю
своей власти. Освободить волю из-под ига интеллекта - вот в
чем видит поэтому прагматическая религия свою благородней-
шую задачу, и борьба против догматизма становится, таким об-
разом, одной из важнейших задач прагматической философии.
Мало того, поскольку эта философия вообще высказала положи-
тельные суждения о сущности религии, - согласно общему ха-
рактеру её, возможны лишь такие положения, которые ни для
кого не обязательны, - суждения эти обусловлены скорее тем
противоречием, в котором находится радикальный волюнтаризм
прагматистов с заключающимся в догматах интеллектуализмом,
чем религиозными обращениями и примерами пробуждения ре-
лигиозного чувства. Интеллектуализм этот, как неустанно по-
вторяет Шиллер, является великим злом, бременем, унаследо-
ванным христианством от греческой философии. Если мы не
хотим удовольствоваться простым переживанием вновь религи-
озного подъема и желаем создать себе собственные религиозные
воззрения, то выставляемые нами положения должны быть как
раз противоположны тому, что догмат фиксирует как церковное
вероисповедание, и что впоследствии, хотя и в борьбе с догмата-
ми, однако с помощью того же оружия интеллектуализма - и,
следовательно, в том же духе, преобразовало далее философию.
Такова руководящая нить, которой следуют прагматисты в ла-
биринте возможных религиозных убеждений. Из греческой фи-
лософии перешел в христианство догмат триединства Божества и
другие догматы, не имеющие никакой ценности для религиоз-
ных переживаний. Таким образом, самые переживания эти были
интеллектуализированы и благодаря этому искаж.ены и ослабле-
ны. Затем в философии, опять-таки в борьбе против раздробле-
ния догматического понятия о Боге, была создана идея единства,
достигшая кульминационной точки развития в учении Спинозы
о единстве Божества и мира. Учение это закрепило, таким обра-
зом, подчинение религиозного аффекта интеллекту и тем унич-
тожило саму религию. Если мы хотим вновь обрести ее, то нам
необходимо поэтому возвратиться к началу, противопоставить
интеллектуализму догмата волюнтаризм веры, монизму филосо-
фии - плюрализм. Плюрализм оставляет открытыми все пути,
ведущие к спасению, он признает зло мира, но в то же время
смотрит на него, как на побуждение стремиться к улучшению.
Таким образом, плюрализм приходит к морализму и мелиориз-
му. Как вспомогательное средство на этом пути указывается
<гипотеза Божества>, как это подтверждается опытом всех вре-
мен на типических формах религиозного состояния. Какая рели-
гия будет последней, мы не знаем; но душевные переживания
обращенных и испытавших на себе пробуждение религиозного
чувства во всяком случае служат для нас прообразом, поскольку
они связаны с высшим удовлетворением - целью стремлений
наших в религии, как и во всем прочем. Этого удовлетворения
не дает нам ни материализм, ни абсолютный идеализм с их
чисто интеллектуальными идеалами бесконечности, всесовер-
10 - 3274
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
шенства, всемогущества и т. д. Прагматический теизм поэтому
оставляет все это в стороне. Вера в Бога является для него, в
сущности, лишь вспомогательным средством для успокоения
духа, причем совершенно безразлично, будет ли Бог мыслиться
всесовершенным или несовершенным, конечным или бесконеч-
ным. При этом мы невольно вспоминаем, что Джемс посвятил
свои лекции о прагматизме памяти Джона Стюарта Милля.
Действительно, Милль является вождем прагматизма также и на
пути плюралистической и мелиористической философии рели-
гии. В своих <Евзауз оп Ке11 1оп> Милль разрешает старую ди-
лемму между всесовершенством Божества и несовершенством
мира тем, что объявляет допущение ограниченного могущества
Божества за гипотезу вероятную и, сверх того, за наиболее удо-
влетворительную, так как она позволяет нам мыслить человека
как сотрудника Божества\ То, что Милль считает лишь возмож-
ным, прагматизм объявляет истинной сущностью религии, и
сама идея Божества получает в прагматизме то же значение, что
и эвристические гипотезы в естествознании, ценность которых
сводится к их полезности.
Однако мы слишком дешево отделались бы от этой своеобраз-
ной, сочетающей мистику со скептицизмом, индивидуализм с
волюнтаризмом, позитивизм с релятивизмом, прагматической
философией религии, если бы просто сочли ее за характерное
порождение американского духа, как он и в других случаях
проявляется и в науке и в жизни, хотя редко, конечно, в таком
полном переплетении и сочетании всех этих элементов. Отде-
латься так дешево от этой философии религии нельзя потому,
что слишком заметен на ней отпечаток вообще современного
духа. И в этом случае в высшей степени интересно наблюдать,
как во всех этих попытках примирить современный дух с запро-
сами веры воззрения, определяются той почвой, на которой они
выросли. Католический модернизм хочет остаться верным
Церкви и в то же время склонен предоставить полную свободу не
^ ЗоЪ.п 8^иа.т1 М111, иеЬег КеН^оп, Деи^асЬ уоп Е. ЬеЬтапп, 1895, 8.
154 И.
Сравн. об ограниченности Божества: Уильям Джемс. Вселенная с
плюралистической точки зрения. М. 1911. Издательство <Космос>, стра-
ницы 171, 172, 175. Сам Джемс ставит однако свои воззрения в данном
пункте скорее в зависимость от Г. Т. Фехнера. Прим. пер.
Прагматическая философия религии
только естествознанию, но и историческому исследованию и
критике традиций. Решение этой дилеммы он находит в строгом
разграничении веры и знания: в вере господствует мистицизм,
находящий себе самое надежное убежище в традиционной рели-
гии, в знании царит рационализм, нисколько не препятствую-
щий мистицизму, так как пути их совершенно расходятся . Но
модернисты мало заботятся о том, что окажет философия о их
стремлении. Они признают историческую критику, и историки
уже издавна умели без затруднения удовлетворять требования
веры. Иначе обстоит дело с прагматизмом. В нем сказывается та
чисто протестантская черта, что он не может обойтись без опоры
каких-либо философских убеждений. Найти эту опору помогает
прагматизму тот же протестантский принцип свободы совести,
который позволил ему спокойно отстранить догматы и тради-
цию, как реликвии чего-то давно пережитого. Были времена,
когда еще Пьер Бэйль, Гаманн, Якоби должны были выби-
рать между верой и знанием. Современный же прагматист гово-
рит: если прежние философские системы не удовлетворяют на-
шим запросам, то отбросим их, подобно естествоиспытателю,
отбрасывающему непригодную гипотезу, и создадим новую, бо-
лее удовлетворяющую нас, философию. Генрих Якоби некогда
провозгласил спинозизм единственной последовательной фило-
софией; и прагматист согласен в этом с философом веры. Однако
он не впадает еще благодаря этому в чистый мистицизм, но
стремится претворить иррациональный момент религии в рацио-
нальный; и этого он достигает тем, что став на давно известный
путь сродства между мистицизмом и скептицизмом, соединяет
вместе эмпирический скептицизм - к которому стремятся в
целях удобства и школы современного естествознания - и по-
черпнутый из практической жизни утилитаризм. Бог - наилуч-
шая из предложенных до сих пор для разгадки бытия гипотез,
потому что она наиболее удовлетворяет нас. Это доказывает при-
мер витающих в чувствовании единства с Божеством мистиков и
экстатиков. Гипотеза эта, подобно всякой другой, быть может,
допускает улучшение и исправление. Но пока ее можно считать
наилучшей, так как она служит целям морального <мелиоризма>.
Каковы будут дальнейшие наши мысли о сверхчувственном мире,
Вег НаИетзсЬе МоДегтзтиз (Ке^огт^аЙюИзсЬе ЗсЬпйеп. Мг. II).
1908,8.105.
10*
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
это зависит, главным образом, от собственной нашей воли. По-
этому в выработке их не имеют значения ни традиционные дог-
маты, ни возникшая из борьбы с ними рационалистическая фи-
лософия. Философия эта служит прагматизму руководством
лишь в том отношении, что прагматизм, самым энергичным об-
разом выступая против господствующего в ней интеллектуализ-
ма, определяется в своих гипотезах о Божестве именно своей
противоположностью интеллектуализму.
В этом пункте с поразительной ясностью вырисовывается
изумительная смесь контрастирующих элементов, из которых сос-
тоит эта философия. Стремясь развить такое воззрение, которое
во всем было бы противоположно традиционному интеллектуа-
лизму в религии и философии, сама она тем не менее подчиняет-
ся интеллекту. В философии этой не господствует уже свободная
воля, которой так гордится прагматизм, и продукт таких, в про-
тиворечии с непосредственными данными опыта развивающихся
размышлений, естественным образом, может быть лишь продук-
том рассудочной логики. Тогда как прежняя догматика и фило-
софия предъявляли к интеллекту лишь такие требования, кото-
рые оставляли место и для мистики, так как идеи, например,
триединства или единства Божества и мира сами уже носят мис-
тический, возбуждающий религиозную фантазию, характер -
<плюрализм> прагматистов, лишенный всякого полета фантазии,
по существу рационалистичен и впадает в настоящий утилита-
ризм, экстатики и обращенные в его глазах - лишь живые сви-
детели того, что религия дает высшее удовлетворение нашим
упованиям на грядущее, притом удовлетворение, не связанное ни
с догматами, ни с философскими убеждениями. Но этот мисти-
ческий мотив переходит при попытке философски обосновать его
в тривиальное моралистическое понятие <мелиоризма>, быть
может, новое по названию, в действительности же бывшее сим-
волом веры всех утилитаристов, начиная с Фрэнсиса Бэкона и
кончая Бентамом и Миллем. Таким образом, в прагматической
философии сливаются едва ли не все мотивы современного
мышления, и в этом смешении отчасти совершенно разнородных
элементов прагматизм, бесспорно, проявляет некоторую ориги-
нальность. Но если подойти к нему с масштабом новых ориги-
нальных мыслей, то даже наиболее снисходительный критик не
сопоставит прагматизм, даже отдаленно, с теми философами
Прагматическая философия религии
религии, которыми XIX столетие одарило нас после Канта в ли-
це Шлейермахера, Гегеля и даже Шеллинга. С наиболее сродным
ему утилитаризмом прагматизм имеет общее в мотиве наиболее
удовлетворяющего нас решения проблемы, со скептическим эм-
пиризмом естествознания - в мотиве наиболее простого или, что
то же самое, наиболее удобного разрешения её. Таким образом,
нельзя сказать, чтобы умозрительная работа, выполненная
прагматизмом при углублении в эту последнюю из всех фило-
софских проблем, была особенно велика.
3. ПРАГМАТИЗМ И НЕМЕЦКАЯ ТЕОЛОГИЯ
Тем более замечательно, что немецкая теология выказала жи-
вейший интерес к прагматизму, который был отчасти с большим
одобрением принят в кругах так называемой либеральной кри-
тической теологии. Тогда как со стороны немецкой философии
прагматизм, поскольку вообще на него обратили внимание,
встретил, несмотря на все уважение к Уильяму Джемсу, как к
глубокому, проницательному и тонкому психологу, холодно-
отрицательное отношение, многие теологи, наоборот, усмотрели
в нем научное построение первостепенной важности, откры-
вающее новую эпоху . Однако привлекает к себе в этом случае не
сама прагматическая философия и не прагматическая психоло-
гия религии, но единственно те свидетельства пробуждения ре-
лигиозного чувства, которые Джемс заимствовал отчасти из ис-
тории и из исповедей и признаний известных исторических лич-
ностей, отчасти из составленных некоторыми американскими
авторами, например Старбэком и Льюба (ЬеиЬа), собраний подоб-
ных же свидетельств, почерпнутых, в особенности, из литерату-
ры религиозных обращений. Я упоминал уже выше, что свиде-
тельства эти отнюдь не заслуживают названия психологии рели-
гии и не могут быть точно так же отнесены к психологии
Уильяма Джемса. Одобренная и принятая немецкими теологами
часть <Многообразия религиозного опыта> состоит из ряда сви-
детельств в пользу учения, которое оставляется однако в сторо-
не, как будто его совсем и не существует; между тем без него
самые свидетельства эти получают существенно иной смысл.
Джемс мог быть кратким в оценке всех этих примеров в заклю-
чительной главе своего произведения, так как оно, очевидно,
должно было служить лишь подготовкой к более разработанному
изложению прагматической философии религии. Кроме того, он
смотрел на такие сборники материалов, как на подготовительные
работы для создания психологии религиозной жизни. Летучие
листки и брошюры Армии Спасения и тому подобные произведе-
Епг5^ ТгоеНасЬ, Р5усЬо1о^1е ипс1 ЕгЬепп^шв^Ьеопе ш (Дег Ке11^1оп-
б-шааепасЬа^, 1905,8.14.
Прагматизм и немецкая теология
ния религиозной литературы равным образом, ведь, не могут
рассматриваться, как основы психологии религии. Едва ли и
Уильям Джемс мог стать на такую точку зрения. Как психолог,
он является чистым или даже, как сам он полагает, радикаль-
ным эмпириком; в предисловии к своим лекциям о прагматизме
он прямо заявляет, что его прагматизм, не имеет ничего общего
с его эмпиризмом^. Правда, и в своей психологии Джемс иногда
не отступал перед парадоксальными утверждениями, однако они
звучали как парадокс лишь при сравнении с застарелыми пред-
рассудками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
различные религиозные настроения согласуются друг с другом
в указанных выше общих признаках религиозного состояния.
Разница лишь в том, что у пессимиста они выражаются более в
форме стремления, у оптимиста же - в форме чувства удовлет-
ворения. Если именно на религиозной почве оба эти направле-
ния в особенности выражаются как различные, зависящие от
индивидуального темперамента изменения, в основе своей
сходного душевного настроения, то на религиозной же почве,
по мнению Джемса, может, следовательно, произойти и прими-
рение обоих этих контрастирующих настроений. Оно 'состоит в
том, что стремление религиозного меланхолика к спасению и
искуплению сливается в одно целое с удовлетворенным упова-
нием уже витающего в высшем Мире экстатика: таким образом,
пессимизм и оптимизм сочетаются в <мелиоризме>, который,
избегая односторонности того и другого направления, сохраняет
в то же время их сущность и вместе с тем дает нам полезное
руководство для нашего практического поведения. Благодаря
этому мелиоризм может служить обоснованием прагматической
религии.
Однако примеры, заимствуемые нами из посвященной истории
обращения и пробуждения религиозного чувства литературы, дол-
жны еще с другой стороны удовлетворять наши собственные
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
Прагматическая философия религии
религиозные запросы. Представления таких религиозных лично-
стей могут, конечно, определяться вероисповеданием того об-
щества, к которому они принадлежат, но стремление меланхо-
лика к спасению и искуплению, блаженный покой экстатика в
чувстве единения с Богом представляют собой движения души,
совершенно независящие от какого-либо вероисповедания, от
какой-либо Церкви. Каждый человек сам творит свою религию,
и свободная воля здесь, более чем в какой-либо другой области,
одна лишь решает вопрос о ценности или бесценности бытия и
вещей, хотя и в области теоретического познания то, что мы
называем истиной, определяется, в конце концов, нами самими,
и не существует независимо от нас, но представляет собой про-
дукт, непрестанно вновь порождаемый нами и постоянно видо-
изменяющийся под влиянием нашего вмешательства, - однако
наша воля ограничена в теоретической области фактами, не под-
чиняющимися её повелениям. Всякая так называемая теоретиче-
ская истина порождается поэтому, до известной степени, ценой
компромисса между волей нашей и принудительной силой фак-
тов. Наоборот, в области религии нет никаких фактов, кроме
тех, которые мы находим в самих себе. Господство воли здесь не
имеет границ. Мы верим в то, во что мы желаем верить, и никто
не имеет права принудить нас веровать иначе. Конечно, в этой
области вера в религиозную истину может прийти в конфликт с
действительностью. Однако эта действительность не воздействует
на нас с такой неотвратимой принудительной силой, как внеш-
няя природа, и мы впадаем в противоречие лишь с <установлен-
ной религией> (аЩи^апасЬе КеН^оп), как назвал бы ее Кант.
Интеллект при этом, как утверждают прагматисты, восходящие
к психологическому источнику этого конфликта, подчинил волю
своей власти. Освободить волю из-под ига интеллекта - вот в
чем видит поэтому прагматическая религия свою благородней-
шую задачу, и борьба против догматизма становится, таким об-
разом, одной из важнейших задач прагматической философии.
Мало того, поскольку эта философия вообще высказала положи-
тельные суждения о сущности религии, - согласно общему ха-
рактеру её, возможны лишь такие положения, которые ни для
кого не обязательны, - суждения эти обусловлены скорее тем
противоречием, в котором находится радикальный волюнтаризм
прагматистов с заключающимся в догматах интеллектуализмом,
чем религиозными обращениями и примерами пробуждения ре-
лигиозного чувства. Интеллектуализм этот, как неустанно по-
вторяет Шиллер, является великим злом, бременем, унаследо-
ванным христианством от греческой философии. Если мы не
хотим удовольствоваться простым переживанием вновь религи-
озного подъема и желаем создать себе собственные религиозные
воззрения, то выставляемые нами положения должны быть как
раз противоположны тому, что догмат фиксирует как церковное
вероисповедание, и что впоследствии, хотя и в борьбе с догмата-
ми, однако с помощью того же оружия интеллектуализма - и,
следовательно, в том же духе, преобразовало далее философию.
Такова руководящая нить, которой следуют прагматисты в ла-
биринте возможных религиозных убеждений. Из греческой фи-
лософии перешел в христианство догмат триединства Божества и
другие догматы, не имеющие никакой ценности для религиоз-
ных переживаний. Таким образом, самые переживания эти были
интеллектуализированы и благодаря этому искаж.ены и ослабле-
ны. Затем в философии, опять-таки в борьбе против раздробле-
ния догматического понятия о Боге, была создана идея единства,
достигшая кульминационной точки развития в учении Спинозы
о единстве Божества и мира. Учение это закрепило, таким обра-
зом, подчинение религиозного аффекта интеллекту и тем унич-
тожило саму религию. Если мы хотим вновь обрести ее, то нам
необходимо поэтому возвратиться к началу, противопоставить
интеллектуализму догмата волюнтаризм веры, монизму филосо-
фии - плюрализм. Плюрализм оставляет открытыми все пути,
ведущие к спасению, он признает зло мира, но в то же время
смотрит на него, как на побуждение стремиться к улучшению.
Таким образом, плюрализм приходит к морализму и мелиориз-
му. Как вспомогательное средство на этом пути указывается
<гипотеза Божества>, как это подтверждается опытом всех вре-
мен на типических формах религиозного состояния. Какая рели-
гия будет последней, мы не знаем; но душевные переживания
обращенных и испытавших на себе пробуждение религиозного
чувства во всяком случае служат для нас прообразом, поскольку
они связаны с высшим удовлетворением - целью стремлений
наших в религии, как и во всем прочем. Этого удовлетворения
не дает нам ни материализм, ни абсолютный идеализм с их
чисто интеллектуальными идеалами бесконечности, всесовер-
10 - 3274
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
шенства, всемогущества и т. д. Прагматический теизм поэтому
оставляет все это в стороне. Вера в Бога является для него, в
сущности, лишь вспомогательным средством для успокоения
духа, причем совершенно безразлично, будет ли Бог мыслиться
всесовершенным или несовершенным, конечным или бесконеч-
ным. При этом мы невольно вспоминаем, что Джемс посвятил
свои лекции о прагматизме памяти Джона Стюарта Милля.
Действительно, Милль является вождем прагматизма также и на
пути плюралистической и мелиористической философии рели-
гии. В своих <Евзауз оп Ке11 1оп> Милль разрешает старую ди-
лемму между всесовершенством Божества и несовершенством
мира тем, что объявляет допущение ограниченного могущества
Божества за гипотезу вероятную и, сверх того, за наиболее удо-
влетворительную, так как она позволяет нам мыслить человека
как сотрудника Божества\ То, что Милль считает лишь возмож-
ным, прагматизм объявляет истинной сущностью религии, и
сама идея Божества получает в прагматизме то же значение, что
и эвристические гипотезы в естествознании, ценность которых
сводится к их полезности.
Однако мы слишком дешево отделались бы от этой своеобраз-
ной, сочетающей мистику со скептицизмом, индивидуализм с
волюнтаризмом, позитивизм с релятивизмом, прагматической
философией религии, если бы просто сочли ее за характерное
порождение американского духа, как он и в других случаях
проявляется и в науке и в жизни, хотя редко, конечно, в таком
полном переплетении и сочетании всех этих элементов. Отде-
латься так дешево от этой философии религии нельзя потому,
что слишком заметен на ней отпечаток вообще современного
духа. И в этом случае в высшей степени интересно наблюдать,
как во всех этих попытках примирить современный дух с запро-
сами веры воззрения, определяются той почвой, на которой они
выросли. Католический модернизм хочет остаться верным
Церкви и в то же время склонен предоставить полную свободу не
^ ЗоЪ.п 8^иа.т1 М111, иеЬег КеН^оп, Деи^асЬ уоп Е. ЬеЬтапп, 1895, 8.
154 И.
Сравн. об ограниченности Божества: Уильям Джемс. Вселенная с
плюралистической точки зрения. М. 1911. Издательство <Космос>, стра-
ницы 171, 172, 175. Сам Джемс ставит однако свои воззрения в данном
пункте скорее в зависимость от Г. Т. Фехнера. Прим. пер.
Прагматическая философия религии
только естествознанию, но и историческому исследованию и
критике традиций. Решение этой дилеммы он находит в строгом
разграничении веры и знания: в вере господствует мистицизм,
находящий себе самое надежное убежище в традиционной рели-
гии, в знании царит рационализм, нисколько не препятствую-
щий мистицизму, так как пути их совершенно расходятся . Но
модернисты мало заботятся о том, что окажет философия о их
стремлении. Они признают историческую критику, и историки
уже издавна умели без затруднения удовлетворять требования
веры. Иначе обстоит дело с прагматизмом. В нем сказывается та
чисто протестантская черта, что он не может обойтись без опоры
каких-либо философских убеждений. Найти эту опору помогает
прагматизму тот же протестантский принцип свободы совести,
который позволил ему спокойно отстранить догматы и тради-
цию, как реликвии чего-то давно пережитого. Были времена,
когда еще Пьер Бэйль, Гаманн, Якоби должны были выби-
рать между верой и знанием. Современный же прагматист гово-
рит: если прежние философские системы не удовлетворяют на-
шим запросам, то отбросим их, подобно естествоиспытателю,
отбрасывающему непригодную гипотезу, и создадим новую, бо-
лее удовлетворяющую нас, философию. Генрих Якоби некогда
провозгласил спинозизм единственной последовательной фило-
софией; и прагматист согласен в этом с философом веры. Однако
он не впадает еще благодаря этому в чистый мистицизм, но
стремится претворить иррациональный момент религии в рацио-
нальный; и этого он достигает тем, что став на давно известный
путь сродства между мистицизмом и скептицизмом, соединяет
вместе эмпирический скептицизм - к которому стремятся в
целях удобства и школы современного естествознания - и по-
черпнутый из практической жизни утилитаризм. Бог - наилуч-
шая из предложенных до сих пор для разгадки бытия гипотез,
потому что она наиболее удовлетворяет нас. Это доказывает при-
мер витающих в чувствовании единства с Божеством мистиков и
экстатиков. Гипотеза эта, подобно всякой другой, быть может,
допускает улучшение и исправление. Но пока ее можно считать
наилучшей, так как она служит целям морального <мелиоризма>.
Каковы будут дальнейшие наши мысли о сверхчувственном мире,
Вег НаИетзсЬе МоДегтзтиз (Ке^огт^аЙюИзсЬе ЗсЬпйеп. Мг. II).
1908,8.105.
10*
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
это зависит, главным образом, от собственной нашей воли. По-
этому в выработке их не имеют значения ни традиционные дог-
маты, ни возникшая из борьбы с ними рационалистическая фи-
лософия. Философия эта служит прагматизму руководством
лишь в том отношении, что прагматизм, самым энергичным об-
разом выступая против господствующего в ней интеллектуализ-
ма, определяется в своих гипотезах о Божестве именно своей
противоположностью интеллектуализму.
В этом пункте с поразительной ясностью вырисовывается
изумительная смесь контрастирующих элементов, из которых сос-
тоит эта философия. Стремясь развить такое воззрение, которое
во всем было бы противоположно традиционному интеллектуа-
лизму в религии и философии, сама она тем не менее подчиняет-
ся интеллекту. В философии этой не господствует уже свободная
воля, которой так гордится прагматизм, и продукт таких, в про-
тиворечии с непосредственными данными опыта развивающихся
размышлений, естественным образом, может быть лишь продук-
том рассудочной логики. Тогда как прежняя догматика и фило-
софия предъявляли к интеллекту лишь такие требования, кото-
рые оставляли место и для мистики, так как идеи, например,
триединства или единства Божества и мира сами уже носят мис-
тический, возбуждающий религиозную фантазию, характер -
<плюрализм> прагматистов, лишенный всякого полета фантазии,
по существу рационалистичен и впадает в настоящий утилита-
ризм, экстатики и обращенные в его глазах - лишь живые сви-
детели того, что религия дает высшее удовлетворение нашим
упованиям на грядущее, притом удовлетворение, не связанное ни
с догматами, ни с философскими убеждениями. Но этот мисти-
ческий мотив переходит при попытке философски обосновать его
в тривиальное моралистическое понятие <мелиоризма>, быть
может, новое по названию, в действительности же бывшее сим-
волом веры всех утилитаристов, начиная с Фрэнсиса Бэкона и
кончая Бентамом и Миллем. Таким образом, в прагматической
философии сливаются едва ли не все мотивы современного
мышления, и в этом смешении отчасти совершенно разнородных
элементов прагматизм, бесспорно, проявляет некоторую ориги-
нальность. Но если подойти к нему с масштабом новых ориги-
нальных мыслей, то даже наиболее снисходительный критик не
сопоставит прагматизм, даже отдаленно, с теми философами
Прагматическая философия религии
религии, которыми XIX столетие одарило нас после Канта в ли-
це Шлейермахера, Гегеля и даже Шеллинга. С наиболее сродным
ему утилитаризмом прагматизм имеет общее в мотиве наиболее
удовлетворяющего нас решения проблемы, со скептическим эм-
пиризмом естествознания - в мотиве наиболее простого или, что
то же самое, наиболее удобного разрешения её. Таким образом,
нельзя сказать, чтобы умозрительная работа, выполненная
прагматизмом при углублении в эту последнюю из всех фило-
софских проблем, была особенно велика.
3. ПРАГМАТИЗМ И НЕМЕЦКАЯ ТЕОЛОГИЯ
Тем более замечательно, что немецкая теология выказала жи-
вейший интерес к прагматизму, который был отчасти с большим
одобрением принят в кругах так называемой либеральной кри-
тической теологии. Тогда как со стороны немецкой философии
прагматизм, поскольку вообще на него обратили внимание,
встретил, несмотря на все уважение к Уильяму Джемсу, как к
глубокому, проницательному и тонкому психологу, холодно-
отрицательное отношение, многие теологи, наоборот, усмотрели
в нем научное построение первостепенной важности, откры-
вающее новую эпоху . Однако привлекает к себе в этом случае не
сама прагматическая философия и не прагматическая психоло-
гия религии, но единственно те свидетельства пробуждения ре-
лигиозного чувства, которые Джемс заимствовал отчасти из ис-
тории и из исповедей и признаний известных исторических лич-
ностей, отчасти из составленных некоторыми американскими
авторами, например Старбэком и Льюба (ЬеиЬа), собраний подоб-
ных же свидетельств, почерпнутых, в особенности, из литерату-
ры религиозных обращений. Я упоминал уже выше, что свиде-
тельства эти отнюдь не заслуживают названия психологии рели-
гии и не могут быть точно так же отнесены к психологии
Уильяма Джемса. Одобренная и принятая немецкими теологами
часть <Многообразия религиозного опыта> состоит из ряда сви-
детельств в пользу учения, которое оставляется однако в сторо-
не, как будто его совсем и не существует; между тем без него
самые свидетельства эти получают существенно иной смысл.
Джемс мог быть кратким в оценке всех этих примеров в заклю-
чительной главе своего произведения, так как оно, очевидно,
должно было служить лишь подготовкой к более разработанному
изложению прагматической философии религии. Кроме того, он
смотрел на такие сборники материалов, как на подготовительные
работы для создания психологии религиозной жизни. Летучие
листки и брошюры Армии Спасения и тому подобные произведе-
Епг5^ ТгоеНасЬ, Р5усЬо1о^1е ипс1 ЕгЬепп^шв^Ьеопе ш (Дег Ке11^1оп-
б-шааепасЬа^, 1905,8.14.
Прагматизм и немецкая теология
ния религиозной литературы равным образом, ведь, не могут
рассматриваться, как основы психологии религии. Едва ли и
Уильям Джемс мог стать на такую точку зрения. Как психолог,
он является чистым или даже, как сам он полагает, радикаль-
ным эмпириком; в предисловии к своим лекциям о прагматизме
он прямо заявляет, что его прагматизм, не имеет ничего общего
с его эмпиризмом^. Правда, и в своей психологии Джемс иногда
не отступал перед парадоксальными утверждениями, однако они
звучали как парадокс лишь при сравнении с застарелыми пред-
рассудками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38