Ц Скорее влюбилась, Ц сказала она.
Ц Элиза. Ц Я крепче прижал ее к себе, чувствуя, как громко стучит мое серд
це. Ц О боже, я люблю тебя, Элиза.
Наш второй поцелуй вышел страстным. Теперь она обнимала меня за плечи с у
дивительной силой.
Потом она вдруг прижалась лбом к моей груди, а из уст ее полились слова:
Ц Игра на сцене была единственным смыслом моей жизни Ц я с этим выросла
, Ричард. Я думала, что это для меня единственный путь и что, раз уж я сконцен
трирую на этом все свои усилия, другие вещи придут сами собой, а если не пр
идут, значит, они не такие важные. Но они важные, важные Ц знаю, что это так.
Сейчас я ощущаю такую острую потребность Ц потребность избавиться от…
как это назвать?.. Силы? Воли? Способностей? Всего того, что я всю жизнь в себ
е воспитывала. Здесь, с тобой, в эти минуты, у меня такое сильное желание бы
ть слабой, полностью отдать себя. Хочу, чтобы обо мне заботились, и хочу вы
пустить свою женскую сущность Ц то, что я все эти годы держала в плену, по
тому что считала, что так нужно. Хочу сейчас стать действительно женщино
й, Ричард, и быть под твоей защитой.
Она застонала.
Ц Боже правый, не могу поверить, что эти слова слетают с моих губ. Да знаеш
ь ли ты, как сильно изменил меня за такое короткое время? Знаешь? У меня ник
огда никого не было. Мама всегда говорила мне, что однажды я выйду замуж за
богатого, знатного человека. Правда, я никогда ей не верила. Про себя я зна
ла, что в моей жизни никого не будет. Но вот ты здесь Ц неожиданно, так нежд
анно. Отобрал у меня волю, решимость и, боюсь, даже сердце.
Она быстро отстранилась, подняв на меня глаза. Прелестное лицо залилось
румянцем, глаза блестели от подступивших слез.
Ц Я все-таки скажу Ц должна сказать, Ц молвила она.
В этот момент случилось самое невероятное из возможного. Я говорил, что м
ы совершенно одни? И никакой угрозы вторжения извне?
Послышался стук в заднюю дверь вагона, и из всех голосов на свете именно г
олос Уильяма Фосетта Робинсона громко позвал:
Ц Элиза!
Это произвело на нее ужасное действие. В тот самый миг, как она услышала ег
о голос, ожили, казалось, все побуждения, заставлявшие ее все эти годы стор
ониться мужчин, и она, задыхаясь от страха, отпрянула от меня и повернулас
ь к задней двери с выражением ужаса на лице.
Ц Не отвечай ему, Ц прошептал я.
Элиза не слышала меня. Когда Робинсон снова позвал ее по имени, она торопл
иво подошла к висящему на стене зеркалу и, увидев свое отражение, сдавлен
но вскрикнула, подняв обе ладони к пылающим щекам, словно пытаясь их спря
тать. Оглянувшись по сторонам, она поспешила к столу, налила в чашку немно
го воды из кувшина и, смочив в воде пальцы, похлопала себя по щекам. «Скомп
рометирована», Ц подумал я. Удивительно, что я действительно это чувств
овал. Я был вовлечен хотя и в абсурдную, но все же реальную и тревожащую ви
кторианскую драму, в которой знатная дама оказалась в немыслимой ловушк
е Ц ловушке, которая грозила, как принято говорить, «поколебать самые ус
тои» ее общественного положения. И это было не смешно Ц совсем не смешно.
Я стоял не шевелясь, глядя, как она, вытерев щеки, плотно сжала губы Ц не зн
аю, то ли от гнева, то ли чтобы скрыть дрожь. Робинсон прокричал:
Ц Я знаю, что вы там, Элиза!
Ц Подойду через минуту, Ц ответила она так холодно, что я оцепенел.
Не говоря больше ни слова, она поспешно прошла мимо меня через всю гостин
ую. «Он за нами следил», Ц подумал я. Это было единственным объяснением п
роизошедшего.
Я прошел уже половину салона, когда вдруг подумал, что она, быть может, хоч
ет, чтобы я не показывался им на глаза. Но тут же отмел это предположение. Е
сли Робинсон за нами следил, то будет только хуже, если я спрячусь. Как бы т
о ни было, я рассвирепел Ц кто он такой, чтобы заставлять меня прятаться?
Я снова пошел вперед и встал позади Элизы, когда она открывала дверь.
Лицо Робинсона выражало такую откровенную враждебность, что я даже испу
гался. «Будь у него в кармане сюртука револьвер, я пропал», Ц подумал я. В в
оображении промелькнул газетный заголовок: «ИМПРЕСАРИО ИЗВЕСТНОЙ АКТР
ИСЫ СТРЕЛЯЕТ В МУЖЧИНУ». Или так: «СТРЕЛЯЕТ В ЕЕ ЛЮБОВНИКА».
Ц Думаю, вам следует пойти и отдохнуть, Ц сказал он Элизе дрожащим от гн
ева голосом.
Ц Вы следили за мной? Ц с вызовом спросила она.
Ц Сейчас не время спорить, Ц сурово ответил он.
Ц Я для вас актриса, которую вы наняли, а не тряпка, мистер Робинсон, Ц вл
астным тоном молвила она.
Я бы потерял присутствие духа, обратись она так ко мне. «Не пытайтесь выти
рать об меня ноги». Вот она, проявилась в полную силу Ц подоплека ее повед
ения, которую она так терпеливо мне объясняла и которая заставила ее рез
ко на него наброситься.
Казалось, при ее словах Робинсон побледнел Ц если мог стать еще бледнее.
Не говоря ни слова, он повернулся и спустился по ступеням задней площадк
и. Элиза вышла, и я последовал за ней. Пару минут я стоял и смотрел, как она з
апирает дверь, пока не сообразил, что джентльмен сделал бы это за нее. Но б
ыло поздно Ц она спускалась по ступеням впереди меня. Робинсон предложи
л ей руку, но она проигнорировала его. На ее лице отразилось негодование.

Когда я сошел на землю, Робинсон глянул на меня с такой злобой, что я едва н
е отпрянул.
Ц Мистер Робинсон, Ц начал я.
Ц Перестаньте, сэр, Ц прервал он меня громовым голосом, Ц или вам не поз
доровится.
Не знаю, что именно он имел в виду, но я понял, что речь идет о физической рас
праве.
Робинсон взглянул на Элизу и подал ей руку. Боже правый, каким взглядом он
а окинула его! Ее не смогла бы превзойти и богиня в приступе неземной ярос
ти.
Ц Меня проводит мистер Кольер, Ц сказала она.
Мне показалось, скулы Робинсона так затвердели, что от них вполне мог бы о
тскочить мяч, будь он у меня. Глаза его, и так несколько выпуклые, готовы бы
ли вывалиться из орбит. Никогда в жизни не видел я такого рассерженного ч
еловека. Приготовившись к защите, я почувствовал, как напрягаются у меня
руки, непроизвольно сжимаясь в кулаки. Если бы не его безусловное уважен
ие к Элизе, произошла бы кровавая стычка Ц не сомневаюсь.
Он резко повернулся на каблуках и, кипя от гнева, широкими шагами направи
лся в сторону гостиницы. Я не подал руки Элизе, а сам взял ее за руку, на всем
пути от вагона чувствуя, как она дрожит. Понимая, что она не хочет разгова
ривать, я молчал, крепко придерживая ее за плечо и шаг за шагом приноравли
ваясь к ее неровной походке, время от времени бросая взгляды на ее застыв
шее белое лицо.
Пока мы шли до двери ее номера, не было сказано ни слова. Там она повернула
сь и взглянула на меня, силясь улыбнуться, но получилось лишь жалкое подо
бие улыбки.
Ц Простите, что так вышло, Элиза, Ц сказал я.
Ц Вам не в чем извиняться, Ц ответила она. Ц Это все Робинсон. Он сейчас
подло поступил. Ц Обнажив на миг зубы, она, показалось мне, выявила тигри
ный нрав, прячущийся за обычно сдержанным обликом. Ц Какая наглость, Ц
пробормотала она. Ц Не позволю ему собой командовать.
Ц У него проскальзывают королевские манеры, Ц сказал я, пытаясь смягчи
ть ситуацию.
Не поддержав мою попытку, она фыркнула.
Ц Он мог бы стать королем только во время чумы.
В ответ на ее замечание я не смог сдержать улыбки. Увидев это, она напрягла
сь, полагая, видимо, что я смеюсь над ней, потом, поняв, что меня позабавило,
сама невесело улыбнулась.
Ц Я всегда была его самой покладистой Ц и самой прибыльной Ц звездой,
Ц сказала она. Ц У него нет никаких оснований вести себя со мной подобны
м образом. Как будто мы связаны не деловым контрактом, а брачным. Ц Она сн
ова усмехнулась. Ц По сути дела, люди считают, что мы состоим в тайном бра
ке. Он никогда не пытается их разубедить.
Я взял обе ее руки в свои и с улыбкой нежно пожал. Я видел, что она пытается с
держать гнев, но, очевидно, поступок Робинсона задел ее чересчур глубоко,
и ей было никак не успокоиться.
Ц Ну так он неправ, Ц сказала она. Ц Пусть он считает все это скандальны
м и пошлым Ц тем хуже для него. Здесь затронуты мое сердце, моя жизнь. Ц Он
а судорожно вздохнула. Ц Поцелуй меня и отпусти, Ц добавила она.
Это могла быть и просьба, но прозвучала она скорее как требование. Я не ста
л возражать. Наклонившись, я поцеловал ее в губы. Она никак мне не ответила
, и я подумал, что просьба эта выражала скорее неповиновение Робинсону, не
жели потребность в моем поцелуе.
Потом, словно по волшебству, она исчезла, и я тупо смотрел на ее закрытую д
верь, думая о том, что ничего не было сказано о времени нашей следующей вст
речи. Не означало ли это, что она больше не хочет меня видеть? Я не мог этому
поверить, учитывая произошедшее в вагоне. И все же уверенности мне явно н
едоставало.
Вздохнув, я повернулся и, выйдя из приемной, отправился к открытому двори
ку. Потом, подойдя к наружной лестнице, потащился на третий этаж в свой ном
ер. Отперев дверь, я вошел, снял сюртук и ботинки и лег на кровать. И, только
вытянувшись, понял, как устал. «Слава богу, обошлось без потасовки», Ц по
думал я. Робинсон убил бы меня.
Это происшествие совершенно лишило меня сил. Как яростно он ее защищает!
Очевидно, чувства этого человека к Элизе намного превосходят расположе
ние импресарио к подопечному. Вряд ли можно его за это винить.
Я пытался придумать способ увидеться с ней снова. Ясно, что сейчас ей надо
отдохнуть, а что потом? Распорядилась ли она, чтобы мне разрешили посмотр
еть спектакль? Возможно, нет. Я сжимался от одной только мысли о том, что по
дойду к дверям Бального зала, а меня туда не пустят. Но такое случиться мог
ло.
Я силился вспомнить все, что произошло в железнодорожном вагоне, но в соз
нании прокручивалось лишь одно: как она слабым, обреченным голосом произ
носит: «Скорее влюбилась». Я слышал, как она повторяет это вновь и вновь, и
каждый раз это вызывало во мне дрожь. Она меня любит. Я встретился с Элизой
Маккенна, и она меня любит.

* * *

Когда я проснулся, было темно. Испытав внезапную тревогу, я огляделся по с
торонам. Взгляд не остановился ни на чем, что помогло бы мне определить св
ое местонахождение, и я быстро сел, пытаясь вспомнить, где расположен вык
лючатель. Кажется, я его не видел раньше, но знал, что он должен быть около д
вери, так что, встав, неуверенно пошел в том направлении. Неловко шаря по с
тене, я действительно нащупал выключатель.
Вспыхнувший свет позволил мне перевести дух: я по-прежнему был в 1896 году. З
а вздохом облегчения последовала уверенная улыбка. Я находился в состоя
нии сна уже четыре раза и не потерял связи с эпохой; четыре раза Ц и просы
пался без головной боли.
Родилась очередная тревожная мысль: «Я проспал, спектакль уже начался».
Будучи не столь пугающей, как предыдущая, она все же привела меня в смятен
ие, и я стал думать, как мне узнать время. «Позвонить портье!» И тут же с ухмы
лкой отбросил эту идею. Неужели я так и не свыкнусь с этой эпохой?
Я быстро открыл дверь и сразу заметил два лежащих на ковре небольших кон
верта Ц белый и бледно-желтый. Оба были весьма опрятными, а на желтом кон
верте я заметил бледно-зеленую восковую печать с изящным изображением р
озы. Вид ее настолько отвечал очарованию этой эпохи и так меня тронул, ибо
я знал, что письмо от Элизы, что я застыл на месте, улыбаясь, как счастливый
школьник.
Мне захотелось немедленно прочесть письмо, но сначала надо было узнать в
ремя. Выйдя в коридор, я посмотрел направо, потом налево. Не было видно ни д
уши. Я запаниковал, думая, что все на спектакле, и торопливо пошел по корид
ору, а затем вышел на балкон.
Открытый дворик опять был похож на волшебную страну в разноцветных огня
х. Поеживаясь от прохладного вечернего воздуха, забравшегося мне под руб
ашку, я стал вглядываться, пока не заметил идущего мужчину. Я позвал его св
ерху, и после повторного зова он остановился и с удивлением посмотрел на
верх.
Должно быть, у меня был пугающий вид Ц без пиджака, с двумя зажатыми в рук
ах конвертами, с торчащими в разные стороны после сна волосами. Мужчина н
икак не прокомментировал мой небрежный внешний вид, когда я спросил врем
я, а вынул часы из жилетного кармана, открыл крышку и сообщил мне, что сейч
ас шесть часов тринадцать минут и двадцать две секунды. Весьма точный па
рень, однако.
Сердечно его поблагодарив, я вернулся в номер. Оставалось еще достаточно
времени на то, чтобы умыться и поужинать. Закрыв дверь, я сел на кровать и р
аспечатал сначала белый конверт, приберегая письмо Элизы на потом.
Внутри конверта находилась белая карточка размером примерно четыре на
пять дюймов, на которой были напечатаны слова: «Администрация отеля "Дел
ь Коронадо" надеется, что вы почтите своим присутствием (далее написано о
т руки) в пятницу, 20 ноября, в восемь тридцать». Внизу было приписано: «В Бал
ьном зале Ц "Маленький священник". В главной роли мисс Элиза Маккенна». Я
с благодарностью улыбнулся. Она позаботилась о приглашении.
Я торопливо распечатал другое письмо, стараясь не повредить печать, но у
меня не получилось. Оно действительно было от нее. Признаюсь, я был пораже
н ее безупречным почерком. Где она научилась такой каллиграфии? Мои кара
кули способны лишь оскорбить ее зрение.
Притом написанные ею на бумаге слова оказались гораздо более живыми Ц и
определенными, Ц чем в разговоре со мной. Неужели эта свобода высказыва
ний объяснялась тем, что я не смущал ее своим присутствием? Вероятно, в 1896 г
оду письма Ц единственное средство выражения эмоций для женщины.

«Ричард, пожалуйста, извини меня за такой конверт. (Я забыл упо
мянуть, что он был слегка помятым.) Он оказался у меня единственным.
Можешь судить, насколько часто я пишу мужчинам.
Прости, если в этом письме выражение эмоций чересчур непосредстве
нно. С момента нашей встречи на берегу я нахожусь в состоянии какого-то
folie lucide Ц все чувства обострены, вижу все до странного ясно, каждый звук отче
тлив и резок, каждая картина ярко запечатлевается в памяти. Короче говор
я, с момента нашей встречи я сильнее чувствую окружающее.
Наверное, я была очень бледной, когда посмотрела на тебя, после того
как мы впервые вместе вошли в гостиницу вчера вечером. Должно быть, так он
о и было. Мне казалось, у меня в жилах нет крови. Я чувствовала себя слабой и
почти не материальной Ц такой же, как сегодня днем в моем вагоне, Ц увер
ена, ты это заметил.
Признаюсь, что, несмотря на обостренное восприятие, вызванное твои
м появлением в моей жизни, я поначалу считала тебя не более чем весьма уда
чливым и хитроумным охотником за состоянием Ц прости, что говорю это! Де
лаю это лишь потому, что хочу, чтобы ты все знал. Прости господи мою подозр
ительную натуру Ц но я подозревала даже Мэри (мою портниху, помнишь?) в то
м, что вы с ней сговорились, чтобы меня одурачить. Сто раз прошу за это прощ
ения. Я бы могла этого и не говорить, но надо быть честной.
Пока мы были сегодня вместе, я чувствовала, что меня переполняет та
кое счастье, в котором мои эмоции едва не захлебнулись. Вот сейчас я сижу в
своей комнате и пишу тебе, но это чувство до сих пор не покидает меня Ц хо
тя волны, слава Создателю, утихли, превратившись в неослабный движущийся
поток. Хочу, чтобы ты знал, что, несмотря на мое неровное поведение на прог
улке, я получила удовольствие. Нет, это слишком слабо сказано. Ты должен зн
ать, что я была тронута. И так сильно, что расставание с тобой наполнило ме
ня грустью, вставшей на пути моему потоку счастья. В каком же смущении я се
годня пребываю!
Я все время думаю о своих недостатках. От одной крайности, когда я вы
искивала (признаюсь, безуспешно) твои недостатки, перешла к другой Ц выи
скиванию лишь собственных. Для того чтобы заслужить твою преданность, я
должна стать гораздо лучше, чем сейчас, Ц я осознаю это ясно.
Ричард, никогда раньше у меня не было романтических отношений. Я уж
е говорила тебе об этом и повторю в письме. У меня никогда никого не было, и
я рада, так рада этому. Я никогда по-настоящему не верила Ц если не считат
ь детских мечтаний, Ц что какой-либо мужчина заставит меня испытать так
ое. Что ж, дорогой мистер Колъер, я начинаю замечать ошибки, совершенные мн
ой в жизни.
Женщины вроде меня, органически не способные за всю жизнь посвятит
ь себя более чем одному мужчине, или самые счастливые из женщин, или самые
несчастные. Я и то и другое одновременно. То, что ты меня любишь, и то, что во
мне постоянно растет чувство к тебе, наделяет меня счастьем.
Мои смутные грезы заставляют страдать.
Даже в этот момент я чувствую загадочность нашей встречи; даже сей
час спрашиваю себя, откуда ты явился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32