Но когда служанка увидела к
оролеву, её лицо вытянулось, а рука перестала обмахивать веером. Элеонор
а взяла его из её рук, жестом приказала уступить ей место и, заняв её место,
стала исполнять обязанность служанки.
Услышав шум шёлковых юбок и чувствуя, что другая рука машет веером, больн
ая сделала движение, но не открывая глаз, так как её голова болела, и она бо
ялась света.
Ц Кто там? Ц спросила Беатриса слабым голосом.
Ц Элеонора, Ц ответила тихо королева.
Продолжая обмахивать веером, она взяла красивую, маленькую ручку, лежавш
ую возле неё на краю постели. Глаза Беатрисы выражали удивление, так как е
сли королева и была добра, то она никогда не сближалась с придворными дам
ами. Молодая девушка сделала движение, как будто хотела приподняться.
Ц Нет, Ц сказала Элеонора, лаская её, как ребёнка, Ц нет… нет. Не надо дви
гаться, дорогая крошка… Я пришла посмотреть, в каком вы положении… Я не им
ела намерения вас пугать!..
Она ласкала шелковистые, тёмные волосы молодой девушки и с внезапным поб
уждением наклонилась и поцеловала её бледный лоб. После этого она обмахн
ула его веером, потом ещё раз поцеловала, как будто это была её собственна
я дочь, а не женщина почти одинаковых с ней лет.
Ц Благодарю вас, ваше величество, Ц сказала она слабым голосом.
Ц Со вчерашнего дня между нами не существует более благодарности. Верн
ее, если уже благодарить, то я должна это сделать, так как вы следовали за м
ною с единственной другой дамой, остальные же триста остались позади. На
с связывает более этого ещё то обстоятельство, что нас спас обеих один и т
от же человек.
Она остановилась и посмотрела вокруг себя. Нормандка почтительно стоял
а возле выхода из палатки, скрестив руки под складками передника, припод
нятого под кушак, как у служанок.
Ц Ступайте, Ц сказала королева спокойным голосом, Ц я позабочусь о ва
шей госпоже, и не оставайтесь у входа палатки, а удалитесь.
Женщина низко поклонилась и исчезла.
Ц Да, Ц сказала Беатриса, когда они остались одни. Ц Я видела, как Жильб
ерт Вард остановил вашу лошадь, а ваша остановила мою. Он спас нас обеих.
Наступило молчание, и веер медленно двигался в руке королевы.
Ц Вы его любите уже давно? Ц сказала она вопросительным тоном.
Беатриса не сразу ответила, на её молодом гладком лбу две прямые линии об
разовали суровую тень, оканчивавшуюся между обоими полузакрытыми глаз
ами. Наконец она сказала с усилием:
Ц Государыня, если у вас есть душа, то не берите его от меня!
Она вздохнула и высвободила инстинктивно свою руку из руки Элеоноры. Кор
олева не вздрогнула, но в продолжении одной минуты её глаза сверкали, а ро
т сделался жёстким. Она бросила взгляд на слабую молодую девушку, разбит
ую и страдающую, которая рядом с ней была такая маленькая, что Элеонора ра
ссердилась на Жильберта за его выбор такого существа, а не её царственно
й красоты. Но вскоре её гнев стих, не потому, что ей не было сопротивления, н
о её сердце не было слишком широко для какой-либо низости.
Ц Забудьте, что я королева, Ц сказала она наконец. Ц Помните только, что
я женщина, и мы обе любим одного и того же мужчину.
Беатриса вздрогнула и с трудом повернулась на своей подушке, поднося рук
у к горлу, как будто её что-то душило.
Ц Вы жестоки, Ц сказала Беатриса. Она могла выговорить только эти слова
и устремила глаза в потолок палатки.
Ц Любовь жестока, Ц ответила Элеонора тихим голосом. И внезапно рука, д
ержавшая веер, упала на её колени, и её глаза задумчиво остановились на не
м.
Но в гибкой молодой девушке было более храбрости и энергии, чем можно был
о это думать. Она произнесла ясно:
Ц Ваша… а не моя! Из любви к нему вы называете себя такой же женщиной, как я
, но только ради него. Разве ваше лицо ничего не значит? Ваше могущество не
имеет значения? Разве ничего не значит, что вы можете меня спрятать от нег
о, если это доставляет вам удовольствие, или позволить видеть меня, если э
того пожелаете. Что это значит для вас, которая может бросить короля, как р
азбитую игрушку, когда он вас стесняет? Для вас, которая может одна вести в
ойну с империей, если захочет? Разве Жильберт Ц Бог, что не должен вам сда
ться? Разве он выше всех людей, что не должен меня забыть и пойти к вам, крас
ивой, смелой и могущественной женщине в свете… к вам, Элеоноре Гиеньской,
королеве Франции? У вас все есть; ещё вы желаете это сердце, которое все, че
м я обладаю. Вы правы, любовь жестока.
Королева слушала молча, слишком великодушная, чтобы улыбаться молодой д
евушке, и слишком взволнованная, чтобы оскорбляться.
Ц Мужчина имеет право выбирать, Ц ответила она, когда наконец Беатриса
замолчала.
Ц Да, но предлагаемый ему выбор, Ц возразила молодая девушка, Ц очень ж
есток.
Ц Как? Ц спросила королева.
Ц Посмотрите на меня и на себя, Ц сказала Беатриса, Ц разве мужчина буд
ет раздумывать два раза, прежде чем выбрать вас и однако…
Слабая улыбка осветила её страдальческое выражение.
Ц В Константинополе… в саду…
Она остановилась на мгновение, счастливая от воспоминания, что он тогда
защищал её. Королева молчала и слегка покраснела, думая о своих жестоких
словах, произнесённых в тот день. Она могла бы сделать худшие дела и менее
стыдиться.
Но Беатриса продолжала, повернув свои страдальческие глаза на Элеонору.

Ц К тому же ваша любовь преступна, а моя нет.
Внезапно у королевы появилось мрачное выражение. Теперь они перешли на с
овершенно другую почву.
Ц Оставьте священников говорить об этом со священниками, Ц сказала он
а отрывистым тоном.
Ц Это скоро будет разговором других лиц, а не священников, Ц возразила
Беатриса.
Ц Будет ли вам от этого лучше? Ц сказала Элеонора. Ц Не вы ли мне говори
ли, что ваш отец женился на матери Жильберта? Разве не существует запреще
ния, благодаря степени вашего родства? Вы так же, как и я, не можете выйти за
муж за Жильберта Варда. Где же разница?
Ц Вы это знаете лучше меня, Ц сказала девушка отворачиваясь. Ц Вы знае
те так же, как и я, что церковь может миновать это простое, легальное прави
ло, предназначенное воспрепятствовать браку, который заключается толь
ко из материального интереса. Я не такая невежда, какой вы меня считаете, и
вы хорошо знаете, какова ваша любовь в Жильберту Варду пред Богом и людьм
и!
Кровь поднялась к её бледным щекам, пока она говорила, и на мгновение водв
орилось молчание, но вскоре королева снова стала махать веером и машинал
ьно положила руку на одеяло. Есть поступки, которые женщина, действитель
но женщина, почти бессознательно сделает для своих худших врагов, а Элео
нора была далека от ненависти к Беатрисе. Энергичная, привыкшая с детств
а непринуждённо действовать, разочарованная в браке, она считала себя су
ществом выше земных и небесных законов, не обязанным никому давать отчёт
в своих действиях. Женщина сердцем, страстью, она была совершённый мужчи
на по складу своего ума. Если исключить вопрос о Жильберте, она любила Беа
трису, однако в том положении, в каком находился этот вопрос, она смотрела
на молодую девушку, как на препятствие. В то же время ей было жаль Беатрису
, так как она не верила в любовь Жильберта. Беатриса же, которую она сожале
ла и почти любила, была настолько её соперницей, насколько могла быть сам
ая красивая женщина в Европе.
Беатриса сделала жест, как будто она не хотела, чтобы её обмахивала рука е
ё противницы, но королева не обратила на это никакого внимания. Молчание
долго длилось, и она первая тихо заговорила с задумчивым видом:
Ц Вы имеете право говорить, что хотите, Ц начала она, Ц так как я здесь т
олько женщина рядом с другой женщиной, и вы меня поймали на слове. Любовь
Ц равноправие. Вы порицаете меня, а я вас не порицаю, хотя против вашей лю
бви и выставила на вид правила церкви. Вы правы во всем, что говорите, а я ви
новна. Я охотно в этом соглашусь с вами; я также соглашаюсь, что, если бы воп
рос шёл о правосудии, то я должна была бы на коленях молить об искуплении в
место того, чтобы защищаться против вас. Но неужели вы думаете, что наши ду
рные поступки будут взвешены сравнительно с недосягаемым совершенство
м жизни святых и мучеников, а не с торжествующим искушением, которое сост
авляет лучшее украшение греха? Бог справедлив, а справедливость произно
сит законный приговор; у неё нет неизменного правила. Один греческий учё
ный в Константинополе рассказывал мне на днях историю некоего Прокруст
а, страшного разбойника больших дорог. У него была кровать, которую он пре
длагал своим пленным, и если человек был слишком длинный, то он отрубал ем
у ноги, но ели они были коротки, то он ожидал, пока они вырастут. Если Бог дол
жен судить меня, как он судит вас, согласно рамке добродетели, установлен
ной для всех, и без снисхождения для вашей нравственной величины, то Бог н
е будет Бог, но Прокруст, вор душ и убийца.
Ц Вы богохульствуете, Ц сказала тихим голосом Беатриса.
Ц Нет, я говорю справедливо, Ц ответила Элеонора. Ц Вы и я, мы любим одно
го человека. По-вашему любовь есть добродетель; по-моему Ц грех. Вы меня п
орицаете справедливо, но вы порицаете меня слишком. Вы говорите, что я пре
красна, могущественна, королева Франции Ц это правда, но вы не спрашивае
те меня, счастлива ли я, зная хорошо, что я несчастлива.
Ц А чтобы дополнить ваше счастье, вы воруете у меня все, что я имею, когда у
вас излишек того, чего у меня нет! Так это ваша справедливость?
Ц Нет, Ц ответила Элеонора почти печально. Ц Это не справедливость. Эт
о моё извинение против Бога и людей, которые, вы говорите, меня осудили.
Молодая девушка воодушевилась, и хотя для неё это было острой болью, она п
ошевелилась, приподнялась на локте и посмотрела на Элеонору пристально.

Ц Вы спорите и извиняетесь, Ц сказала она смело. Ц Я не требую этого, но
только не берите, не отнимайте у меня единственного счастья, которое я им
ею в жизни. Вы говорите, что мы беседуем, как женщина с женщиной. Какое прав
о имеете вы на человека, которого я люблю? Нет, не отвечайте мне другой дис
сертацией о душе. Как женщина женщине, скажите мне, какое право имеете вы?

Ц Если он меня любит, разве это не право? Ц сказала королева.
Ц Если он вас любит? Ц возразила Беатриса. Ц О, нет, он вас ещё не любит!
Ц Он меня спас вчера, а не вас, Ц ответила жестоко королева, вспомнив о гл
азах Жильберта. Ц Рискует ли человек с отчаяния жизнью, как он это сделал
вчера, ради женщины, которую любит, или ради другой, когда обе находятся в
одинаковой опасности?
Ц Он не вас спасал, а королеву. Справедливо честному человеку сначала сп
асти своего государя. Я его не порицала бы за это, если бы оказались ещё бо
лее раненой.
Ц Я не его государыня, а он не мой вассал, Ц отвечала холодно королева.
Ц Он англичанин.
Ц Это Ц игра слов, Ц отвечала Беатриса, как будто она говорила с женщин
ой одинакового происхождения.
Ц Берегитесь!
Они смотрели друг другу в лицо, и надменная гордость королевы заговорила
в Элеоноре. Несмотря на свою болезнь и на то, что пред ней стояла королева
Франции, Беатриса сказала:
Ц Вы ему не государыня, а тем более мне. И будь вы десять раз моей королево
й, с этого часа не может быть борьбы между мною и вами за первенство, а если
может быть, то вы ведёте двойную игру. Должны ли вы быть для меня женщиной
один момент и государыней Ц другой? Чем решаетесь вы быть?
Ц Женщиной, и ничем другим. И как женщина, я говорю вам, что хочу иметь для
себя Жильберта Варда, телом и душой.
Внезапно глаза молодой девушки загорелись. Говорили, что в венах её мате
ри текло немного крови Вильгельма Завоевателя, и клятва последнего сошл
а с её губ, когда она ответила.
Ц Великолепием неба клянусь, что он не будет ваш!
Ц Так между нами поединок, Ц сказала королева, обернувшись, чтобы уйти.

Ц На смерть, Ц ответила молодая девушка, падая на подушку. Физически он
а была побеждена болью, но нравственно непобедима.
Элеонора медленно прошла чрез всю палатку по ковру, разложенному на земл
е. Она не сделала и четырех шагов, как остановилась, глядя вперёд. Она чувс
твовала, что её охватил стыд… стыд честный и великодушный сильного, кото
рый в своём гневе был заносчив со слабым. Она стояла неподвижно, испытыва
я то, что испытывал бы честный человек, который в припадке бешенства удар
ил раненого человека. Второй раз она так низко упала в своих глазах, и это
презрение к самой себе было более, чем она могла перенести.
Быстро она подошла к Беатрисе. Молодая девушка была очень спокойна, её гу
бы были полуоткрыты, а под закрытыми глазами лежала большая чёрная тень.
Её маленькие белые руки время от времени нервно сжимались, но сама она, ка
залось, едва дышала. Элеонора встала возле неё на колени, немного её припо
дняла, пропустив под подушку руку, и в то же время принялась обмахивать её
веером.
Ц Беатриса, Ц позвала она молодую девушку вполголоса.
Но она не добилась ответа, и Беатриса не сделала никакого движения. Лицо е
ё было настолько бледно, что, казалось, жизнь исчезла без едва заметного д
уновения, которое заставило бы колыхнуться перья веера, который королев
а держала совсем близко к её губам. Элеонора встревожилась и прежде всег
о позвала нормандскую служанку, послав её за доктором. Но сама себе она го
ворила, что Беатриса только в обмороке, и она быстро придёт в себя, что в та
ком случае все, что она говорила не достигло других ушей, кроме её собстве
нных. Относительно своего доктора она вдруг стала раздумывать, что он де
йствительно был в её свите уже пять лет, что она никогда ни при каких обсто
ятельствах не имела случая советоваться с ним, и что он, вероятно, таков, к
аким кажется Ц тщеславный глупец и невежда, между тем были люди моложе е
го и ученее, которые следовали за армией и наживали большие деньги, соста
вляя напитки для тех, кто страдал желудком от греческих сластей, врачи, со
ставлявшие мази от ушибов, которые знали хитрые уловки итальянцев и могл
и составлять гороскоп день и ночь.
Среди этих колебаний Элеонора взяла воды из блестящего медного кувшина
и брызнула несколько капель в лицо молодой девушки, затем она влила в её б
ледные губы кубок греческого вина.
Беатриса открыла немного глаза и вдруг задрожала, увидев Элеонору, услыш
ав её голос среди глубокого молчания.
Ц Как женщина у другой женщины, Ц сказала королева, Ц прошу у вас проще
ния!

IV

В полдень Жильберт сидел у входа в свою палатку. Ярко светящее солнце яро
стно согревало его, тем более, что день был свежий, и он ещё не оправился от
своих ушибов. Он смотрел, как солдаты ходили лениво, а в числе их Ц Дунста
н и Альрик; они готовили полдник на походных очагах. Жильберт же в это врем
я думал, что прошло уже два дня, как он спас жизнь королевы, и хотя многие ца
редворцы заходили к нему, спрашивали о его здоровье и беседовали о его ве
ликом подвиге, но он не получил никакой благодарственной весточки от Эле
оноры и короля, как будто они забыли о нем. Но о Беатрисе Дунстан сообщил е
му, что у неё была лихорадка и бред нормандка, ухаживавшая за ней, рассказы
вала, что во сне она все говорила о своём доме. Жильберт ненавидел себя за
то, что он ничего не сделал для неё, и глубоко сожалел, что поддался чарам г
лаз и голоса королевы в критическую минуту, когда решался вопрос о жизни
и смерти их обеих. Благородные рыцари проходили мимо его палатки, идя дом
ой от королевского жилища, где ежедневно происходил военный совет о даль
нейшем походе. По-прежнему висел на пике его щит без всяких украшений. Мол
одой человек не получил никакого королевского подарка, как все ожидали,
даже платка или портупеи. Поэтому некоторые из знатных рыцарей только се
рьёзно кланялись ему без дружбы или фамильярности. Находились и такие, ч
то от него отворачивались, как будто он совершил ранее какой-нибудь прос
тупок, который не мог загладить его настоящий подвиг. Но ему было все равн
о, так как по природе он не был царедворцем, и вообще английские норманны б
ыли холоднее и серьёзнее французских, менее их заискивали при дворе.
Наконец Дунстан явился из-за палатки, где был расположен лагерный очаг, и
принёс кушанье в двух блестящих медных сосудах. Жильберт встал, вошёл в п
алатку и принялся обедать. Его пища была очень грубая и состояла из супа с
овощами, с мякишем хлеба, с кусками мяса и с натёртым сыром, плававшим на п
оверхности густого супа. В другом сосуде находились небольшие куски жар
еной на деревянном вертеле говядины, почерневшей по краям от огня. Все эт
о пахло дымом, потому что дерево, на котором жарили мясо, взятое из лесу, ещ
ё совсем не высохло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34