Но избежать встречи с ним не было никакой возможнос
ти. А последствия такой встречи могли сделать пустыми все прочие его стр
ахи.
Наверху стояла такая стужа, что выдерживать ее даже недолгое время могли
одни лишь Великаны, но внизу, на камбузе, царило тепло. Правда, там было шум
но Ц уж так привыкли работать коки, Ц но со временем весь этот гам и грох
от стал убаюкивать Ковенанта, и его нервное возбуждение сменилось неким
странным состоянием сонной отрешенности. Эта своеобразная погруженнос
ть в молчание представляла собой как бы внутреннее отражение той пустот
ы, в которую элохимы погрузили его сознание в Элемеснедене. Тишина давал
а ему некоторое ощущение безопасности и тем самым защищала его в единств
енно возможной в этом мире форме. То был истинный ответ прокаженного на о
тчаяние: состояние полной отстраненности и пассивности, вызванное омер
твением каждого нерва, было присуще самой болезни. Элохимы не придумали
ничего нового, они лишь внедрили в сознание Ковенанта саму суть его обре
ченности. Ничего не чувствовать Ц и умереть.
В тот раз Линден, уплатив немалую цену, удалось вытащить его из этого сост
ояния. Но сейчас все обстояло иначе. Он был разбит. Он принимал решения не
потому, что считал их правильными, а лишь потому, что их от него ждали. И он н
е обладал мужеством, необходимым, чтобы противостоять Душегрызу.
В последующие дни Ковенант жил словно во сне, хотя окружающие списывали
его отстраненность на то, что он слишком часто прикладывался к фляге с «г
лотком алмазов». Он спал на камбузе, совершал короткие вылазки на палубу,
принимал приветствия и даже вступал в разговоры, как живой человек. Но вн
утренне он не воспринимал ничего. После долгих лет строгой самодисципли
ны и упорной борьбы с соблазном уступить болезни он, наконец, сдался.
Тем временем «Звездная Гемма» неустанно взрезала свинцовые волны, а сту
жа все нарастала и нарастала. Теперь уже вся палуба, за исключением прото
птанных здесь и там командой тропинок, покрылась льдом. Наледь, утяжеляв
шая корабль и изменявшая кривизну бортов, беспокоила Великанов, но они н
е могли позволить себе тратить время и силы на расчистку. Ветер был слишк
ом влажен и взметал слишком много брызг с гребней вспененных волн. И даже
на парусах корка нарастала так быстро, что счищать ее уже не успевали. То о
дин, то другой из них становился слишком тяжелым и под напором ветра срыв
ался и обвисал, будто саван. Серебристое ледяное крошево градом осыпало
палубу, обрывки парусов хлопали, словно гигантские ладоши. Великанам без
промедления приходилось ставить новые паруса. Лишенный средней мачты г
ранитный дромонд нуждался в каждом парусе Ц потеря любого из них грозил
а ему бедой.
С каждым днем скрип снастей и стон самого камня становился все громче, и «
Звездной Гемме» в ее стремительном беге приходилось преодолевать все в
озраставшее сопротивление густевшей и превращавшейся чуть ли не в жидк
ий лед воды. Но Корабль Великанов был стоек, как и его команда. Мачты его др
ожали и прогибались, но не ломались. «Звездная Гемма» держалась.
Все переменилось внезапно. Даже Линден, хотя отдых и восстановил остроту
ее ощущений, не смогла предвидеть, что ожидает корабль. Великаны не предч
увствовали ничего. Мгновение назад подхваченная ревущим шквалом, «Звез
дная Гемма» неистово мчалась вперед, устремляясь в самое сердце зловеще
й ночи. А в следующий миг дромонд резко взбрыкнул, словно боевой конь, у ко
торого на полном скаку подсекли передние ноги, и ветер исчез. Не просто ст
их, а пропал Ц мгновенно и бесследно. На корабль неожиданно обрушилась т
ишина. Не было слышно ничего, разве что слабое потрескивание ледяной кро
шки.
Пустив в ход свои сверхчувственные способности, Линден принялась сквоз
ь толщу каменных стен прощупывать состояние корабля. Она устремила свое
внимание сначала в одну сторону, потом в другую, пожала плечами и растеря
нно пробормотала:
Ц Кажется... кажется, мы остановились.
В первое мгновение никто даже не шелохнулся. Затем Сотканный-Из-Тумана ш
агнул к двери и пинком распахнул ее. Снаружи потянуло немыслимым холодом
, но воздух был абсолютно неподвижным. Стоял полный штиль.
С палубы донеслись громкие возгласы. Несмотря на свою отрешенность, Кове
нант поднялся и следом за Сотканным-Из-Тумана и Линден вышел наружу.
Облака рассеялись без следа, сделав темноту четкой и острой, словно лезв
ие ножа. По мере того как Великаны зажигали все новые и новые светильники,
светящиеся точки начинали обозначать контуры корабля. На востоке над са
мым горизонтом желтела луна. Выглядела она зловеще, ибо, будучи почти пол
ной, совершенно не давала света и даже не отражалась на непроницаемо чер
ной поверхности воды. Звезды были хаотично разбросаны по небосводу: нево
зможно было различить ни одно знакомое созвездие.
Ц Что за чертовщина, Ц пробормотала себе под нос Линден, но осеклась, та
к и не сумев сформулировать свой вопрос.
С противоположного конца судна появились Хоннинскрю и Красавчик. Когда
к ним присоединилась и Первая, Красавчик с неубедительной небрежностью
промолвил:
Ц Ну вот, кажется, мы и здесь.
Ковенант был настолько погружен в себя, что почти не чувствовал стужи, но
стоящая рядом с ним Линден дрожала от холода. Едва ли не стуча зубами, она
спросила:
Ц Так что же нам теперь делать?
Ц Делать? Ц мрачно отозвался из темноты Хоннинскрю. Ц Это Душегрыз. Нам
остается лишь ждать его волеизъявления.
Клубы пара вырывались у него изо рта, словно с каждым словом частица души
Великана покидала его тело.
«Его волеизъявления, Ц отстраненно подумал Ковенант. Ц Или моего. Или в
олеизъявления Фоула. Все это не имеет никакого значения».
Безопасность заключалась в тишине, в молчании. Если он не мог обрести над
ежду, то, по крайней мере, не мог отрешиться от безнадежности. Вернувшись н
а камбуз, он свернулся на своем топчане и мгновенно уснул.
На следующее утро его разбудили холод и тишина. Печи потухли, и все, кроме
Кайла, куда-то исчезли. Казалось, будто «Звездная Гемма» покинута и на бор
ту, кроме харучая и самого Ковенанта, не осталось ни души. Несмотря на всю
опасность, Ковенант ощутил укол боли. Едва не окоченевший во сне, он с труд
ом распрямился и слабым голосом спросил:
Ц Где?.. Куда все подевались?
Ответ Кайла был прост и безжалостен.
Ц Поднялись наверх, созерцают Душегрыза.
Ковенант заморгал. Ему вовсе не хотелось покидать камбуз Ц место своего
добровольного заточения. Он боялся возвращения полноты ощущений, а вмес
те с ней и полноты ответственности. Но ничего не выражавший взгляд Кайла
был, тем не менее, настойчив. Кайл был харучаем, сородичем Бринна и Баннора
. Кир и Хигром, его соплеменники, отдали за Ковенанта свои жизни. Он имел пр
аво требовать, и глаза его были столь же откровенны, как и слова.
«Достаточно, Ц подумал Ковенант, Ц пора брать себя в руки».
Идти на палубу Ковенант не хотел, но, тем не менее, заставил себя собраться
, пытаясь одновременно плотнее замкнуться в своей отрешенности. Затем Ка
йл распахнул дверь. Ковенант перешагнул порог и ступил в ясное, холодное
утро.
Столь долго скрытое за облаками солнце теперь сияло на безоблачном небе
так ярко, что едва не ослепило его. Но слепящим был не только солнечный све
т. Казалось, самая суть холода воплотилась в пленившей корабль сверкающе
й белизне. Свет вспыхивал повсюду. Яркие блики казались острыми, словно с
трелы. Глаза слезились, а слезы мгновенно замерзали на щеках, так что, когд
а Ковенант пытался стряхнуть намерзшие льдинки, они отрывались вместе с
кусочками кожи.
Проморгавшись, Ковенант увидел, что все Великаны Ц все до единого Ц выс
троились в линию вдоль корабельных бортов. Стоя спиной к нему, они всматр
ивались в океан. И были недвижны Ц столь же недвижны, как океан или обвисш
ие на реях паруса. В торжественном безмолвии Великаны созерцали Душегры
за. Ждали его волеизъявления.
Присмотревшись, Ковенант смог определить и источник слепящего света. За
стывшую на месте «Звездную Гемму» со всех сторон окружали айсберги. Сотн
и айсбергов самых разных форм и размеров. Некоторые из них представляли
собой лишь маленькие холмики на ровной поверхности спокойной воды, тогд
а как иззубренные вершины других вздымались вровень с реями дромонда. И
все они состояли из безукоризненно прозрачного и твердого, как алмаз, ль
да. Именно этот лед, отражая свет утреннего солнца, разбрасывал во всех на
правлениях ослепительные лучи. И все они двигались. По одному или сбивши
сь кучками, айсберги медленно проплывали вдоль бортов корабля, направля
ясь к югу. Иной из них проплывал так близко, что Великан запросто мог бы пр
ыгнуть на него с борта. Но с кораблем ни один из них не столкнулся.
Сверкающая флотилия проплывала в непостижимо торжественном величии, с
толь же завораживающем, как и немыслимый холод. В большинстве своем Вели
каны выглядели так, словно и они были высечены изо льда, разве что не столь
прозрачного. Они едва дышали, руки их примерзли к перилам бортового огра
ждения, в широко раскрытых глазах отражались солнечные блики. Линден сто
яла рядом с Первой, Красавчиком и Сотканным-Из-Тумана. Щеки ее уже покрас
нели от холода, но даже под свежим румянцем угадывалась бледность кожи: в
печатление было такое, будто ее кровь стала молочно-белой, подобно самом
у морозу. Но она больше не дрожала и не обращала внимания на уже прихватив
ший ее полуоткрытые губы ледок. Непрерывное бормотание Красавчика такж
е не прерывало ее транса. Вглядываясь в проплывавшие льды, Ковенант непр
оизвольно замер у борта. Ощущение было такое, будто весь этот сверкающий
парад Ц не более чем прелюдия к какой-то весьма важной встрече.
Неожиданно Ковенант понял, что он просто не может оторвать глаз от неско
нчаемой вереницы чарующих своей красотой ледяных глыб. Он непроизвольн
о взялся руками за перила и в то же мгновение потерял способность двигат
ься. Зато обрел спокойную готовность ждать Ц если потребуется, то и вечн
о Ц встречи с тем, что принесет с собой великая стужа. Как будто издалека
до него донесся голос Кайла:
Ц Юр-Лорд, мне это не нравится. Избранная, послушай меня, мне это не нравит
ся. Вам лучше уйти отсюда...
Но с каждым словом голос харучая звучал все менее настойчиво. Наконец он
встал рядом с Ковенантом и умолк.
Долго ли продолжалось ожидание, Ковенант не знал, ибо просто утратил ощу
щение времени, но неожиданно оно оборвалось. На одной из приближавшихся
ледяных гор он увидел плоский уступ, нечто вроде ледяной платформы. И отт
уда, с этого уступа, доносились громкие крики.
Ц Корабль! Наконец-то корабль!
Ц Помогите!
Ц Во имя милосердия!
Ц Нас бросили на произвол судьбы!
Ковенанту показалось, что точно такие же возгласы доносились и из-за его
спины, со стороны противоположного борта, вдоль которого тоже стояли чле
ны команды. Но эта странная деталь не произвела на него ни малейшего впеч
атления.
Тело Ковенанта застыло, и лишь глаза сохранили способность двигаться. Вс
коре медленно дрейфующий к югу айсберг поравнялся с кораблем и застывши
ми вдоль борта неподвижными наблюдателями. И тут он увидел появившиеся п
рямо из прозрачного льда фигуры Ц человеческие фигуры. Три или четыре
Ц почему-то ему трудно было сказать, сколько именно. Но ведь не в числе же
дело. То были люди, и они нуждались в помощи. От жалости у него разрывалось
сердце.
Изможденные, с ввалившимися глазами и обмороженными, замотанными в обры
вки их же одежды руками, они взывали хриплыми от отчаяния, надрывными гол
осами:
Ц Нас бросили! Пощадите!
Но на дромонде никто не шелохнулся.
Ц Помогите им! Ц Сорвавшийся с обледеневших губ Линден призыв прозвуч
ал словно стон. Ц Бросьте им линь. Хоть кто-нибудь, бросьте линь!
Никто не отозвался. Скованные холодом, лишенные воли, Великаны молча смо
трели, как медленно уплывавший на юг айсберг уносил прочь своих отчаявши
хся пленников. Постепенно течение отнесло айсберг от корабля, и крики не
счастных стихли.
Ц Ради Бога!.. Ц Струившиеся из глаз Линден слезы замерзали прямо на щек
ах.
И вновь сердце Ковенанта мучительно сжалось. Но освободиться он не мог.
Вскоре в пределах видимости появился другой айсберг. С виду он казался в
сего лишь плоской, невысокой, поднимавшейся над водой льдиной, но, то была
лишь видимая его часть. Подводное основание, бывшее значительно шире вер
хушки, задело корпус дромонда ниже ватерлинии. Раздался скрежет, но проч
ный гранит борта выдержал. И тут солнечный луч упал на зеркальную поверх
ность под прямым углом, и его отражение зазвенело, как погребальный коло
кол. Там, в самом центре ослепительного светового столба, Ковенант увиде
л людей, которых он знал, Ц Хигрома и Кира.
Они были напряжены, как и тогда, возле Песчаной Стены, и поначалу не замети
ли корабля Великанов. Затем Кир выкрикнул приветствие Ц оно словно обру
шилось на палубу, но при этом не отдалось эхом. Оставив Хигрома, он подскоч
ил к самому краю льдины и принялся размахивать руками, призывая на помощ
ь.
А в следующий миг из света возникла песчаная горгона. Вытянув могучие см
ертоносные лапы, чудовище устремилось к Хигрому. Мускулы Кайла задрожал
и от страшного напряжения, зубы заскрежетали, но скованный холодом харуч
ай не смог даже пошевелиться.
В следующее мгновение на лице Кира отразилось понимание того, что помощи
от корабля Великанов ждать не приходится. Взгляд его, выражавший обвине
ние, оправдаться в котором невозможно, заставил Ковенанта содрогнуться.
Затем харучай устремился на помощь Хигрому.
Песчаная горгона нанесла удар такой страшной силы, что затрещал лед. Кро
вь Хигрома окрасила прозрачную поверхность айсберга. Кир обрушил на гор
гону шквал ответных ударов, но вся его сила не значила ничего в сравнении
с невероятной мощью чудовища.
На дромонде так никто и не шевельнулся. Великаны казались холодными и хр
упкими, словно сами обратились в ледяные статуи.
Линден всхлипывала, рыдания замирали в ее горле. Ковенант попытался отор
вать руки от перил. Из-под пальцев выступила кровь, но разорвать хватку хо
лода он не смог.
Кир. Хигром.
Льдина медленно уплывала прочь, но никто так и не двинулся. Вновь последо
вало ожидание Ц сейчас, впервые с того момента, как он оказался во власти
Душегрыза, оно показалось Ковенанту долгим. Затем его вновь ослепила ярк
ая вспышка, но временная слепота прошла, и слезящиеся глаза вновь обрели
способность видеть.
На той маленькой льдине стоял Трос-Морской Мечтатель. Выпрямившись, скр
естив руки поверх своей зияющей смертельной раны, он смотрел вверх, на ст
оявших вдоль борта собратьев. Лицо Великана пересекал шрам, а глаза его б
ыли полны ужасного знания. С трудом, словно у него не гнулась шея, Великан
кивнул и голосом тихим и напряженным, словно сама стужа, промолвил:
Ц Сородичи, вы должны оказать мне помощь. Это Душегрыз. Здесь страдают вс
е обреченные на проклятие, все погибшие безвременно и не получившие помо
щи от тех, за кого они отдали свои жизни. Если вы не придете на помощь, я оста
нусь здесь навеки, и вечно будут длиться мои муки. Лед не отпустит меня, не
отпустит никогда. Слышите ли меня вы, те, кого я любил и за любовь к кому зап
латил высокую цену? Неужели ни у кого из вас не осталось и капли любви ко м
не?
Ц Морской Мечтатель, Ц простонала Линден. Хоннинскрю испустил крик, ра
зорвавший оледенелую плоть вокруг рта, так что струйки крови потекли на
его бороду. Первая слабо выдохнула:
Ц Нет. Я Первая в Поиске. Я не могу вынести этого.
Никто из команды, никто из участников Поиска не шелохнулся. Холод был нео
долим, власть его Ц неоспорима. Тем временем Морской Мечтатель уже пора
внялся с Ковенантом. Скоро его льдина должна была миновать середину кора
бля, а там и вовсе уплыть. А всем находившимся на борту «Звездной Геммы» пр
едстояло остаться Ц остаться со своей скорбью, стыдом и холодом.
Это казалось невыносимым. Морской Мечтатель отдал свою жизнь, чтобы не п
озволить Ковенанту уничтожить мир. Немота не позволила ему поделиться т
ем, что открылось силой Глаза Земли, и тогда он пожертвовал собой, чтобы об
еспечить отсрочку обреченному мирозданию и тем, кого он любил. А Ковенан
т отказал этому Великану в кааморе Ц в простом акте признательности. Вы
нести такое оказалось свыше его сил. Дикая магия забилась в нем, словно су
кровица скорби, с кольца яростно срывалось белое пламя, жар которого поз
волил оторвать руки от борта.
Ц Мы освободим его, Ц крикнул Ковенант Великанам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65