Видимо, Марбург с его воздухом, берегом Лана и сте
регущим, как коршун, окрестности старым замком оказался хорошей позицие
й.
И тем не менее у меня не хватит знаний, чтобы в аудитории, которая всё знае
т об этом городе, доказать или хотя бы обозначить особую роль марбургско
го почтамта в жизни двух поэтов России. Пастернак, может быть, именно отсю
да посылал свои пространные письма и выразительные открытки отцу, сестр
ам, другу юности Штиху, Ольге и Иде. Это другое время, иного ритма работа по
чты. Она уже стала гордостью любой державы и надежной, как электричество.
В восемнадцатом веке всё было по-другому, ее услуги принадлежали другом
у классу, располагающему иными возможностями. Доставка корреспонденци
и почтовыми каретами и парусными кораблями, наверное, и стоила много дор
оже, чем в веке нынешнем. Значит, не сохранился быт, точная датировка, пери
петии, нюансировка событий. И кому писать? Ломоносов с его обращенностью
ко многим вопросам Ц от мироустройства до конкретных явлений, от создан
ия собственных неповторимых текстов до служебных переводов и заказных
«надписей» (это в дальнейшем), Ц был одинокий путник. Может быть, в силу эт
ого такой объем сделанного за непродолжительную жизнь? И где в то время р
асполагалась марбургская почта? Надо умерить полет фантазии, да и в Марб
урге ли эта ода была написана?
К сожалению, судя по всему, ода была написана во Фрейберге, куда двадцатив
осьмилетний Ломоносов явился продолжать свое обучение к обер-физику Ге
нкелю. Хотя… хотя Радищев Ц это другой совершенно не известный Западу р
усский классик (а ведь по постановке вопросов не менее радикальный, чем В
ольтер) Ц Радищев об этой знаменитой оде Ломоносова писал, что она марбу
ргского происхождения. И кое-что в этом есть: не так быстро всё пишется, лу
чший работник, как знает любой писатель, это труд подсознания.
«Хотин» Ц это лишь иллюстрация, вначале была полемика с небезызвестным
В.К.Тредиаковским. Оба теоретики и оба практики, оба шли по правильному пу
ти. Один размашисто пишет «Новый и краткий способ к сложению российских
стихов», это 1735 год. Ломоносов только что оказался в Петербурге, и это одна
из его первых книжных покупок в столице империи. Ломоносов отвечает чере
з четыре года «Письмом о правилах российского стихотворства». При этой к
оллизии хорошо бы вспомнить еще одного коллегу двух поэтов: «Мертва теор
ия…» Ломоносовскую теорию оборонял «Хотин».
Рискнем все же на цитату, вещь совершенно не нужную в романе и малопонятн
ую для всех, кроме самого приглашенного с лекцией профессора. «Ломоносов
, Ц писал Радищев, Ц вознамерился сделать опыт сочинения новообразным
и стихами, поставив сперва российскому стихотворению правила, на благог
ласии нашего языка основанные. Сие исполнил он, написав оду на победу, оде
ржанную российскими войсками над турками и татарами, и на взятие Хотина,
которую из Марбурга он прислал в Академию наук. Необыкновенность слога,
сила выражения, изображения, едва не дышащие, изумили читающих сие новое
произведение. И сие первородное чадо стремящегося воображения по непре
ложному пути в доказательство, с другими купно, послужило, что когда наро
д направлен единожды к усовершенствованию, он ко славе идет не одною тро
пинкою, но многими стезями вдруг».
В этом тумане и будем разбираться. Цитата приведена еще и потому, что освя
щена знаковым словом «Марбург». Так приятно и заразительно всё действие
стянуть в один узел, но и для читателя нужна пауза и для «выхаживающего» с
вою лекцию и свой роман профессора и писателя. Обратимся к правде жизни, к
её фактам. Обо всем этом есть еще возможность поговорить возле дома Воль
фа и выходя из здания почтамта. А пока войдем внутрь. Если собственное под
сознание что-то уже решило, то от наваждения можно избавиться лишь одним
способом: поддаться желанию.
Стоит только войти в любое официальное заведение в Германии, как сразу н
айдешь разницу в российских и западных порядках. Перед каждым окошечком
, на расстоянии метров трех от него, красная линия. Любая очередь там, у это
й линии. Клиент подходит один к окошку операциониста, твердо зная, что из-
за его плеча не выдвинется чья-нибудь любопытствующая голова, чтобы пос
мотреть, что у него там за бумажки и что в них написано, либо послушать, о че
м вы беседуете? Сколько просите снять со счета или положить денег? Куда по
сылаете телеграмму или письмо? Откуда получаете известия? Немцы, западны
е люди, не любопытны по природе или предпочитают в ответ на собственную с
кромность приобрести чужую? Не лезь в мои дела, и я в ответ не заглядываю в
твои. Мы-то так точно не можем. Но это между прочим, обычное умиление русск
ого человека перед «их» порядками, расчетливостью. Мы по-другому не може
м, мы плохо считаем быт, разгульны по натуре и хорошо помним, сделав это чу
ть ли не основным, евангельскую заповедь: Бог дал день, Бог даст пищу.
Крестьянский сын Ломоносов, еще совсем недавно нищенствовавший и переб
ивавшийся в Москве, в Славяно-греко-латинской академии, с хлеба на квас, в
друг здесь, в Марбурге, наделал долгов, которые нижайше просил оплатить и
мператорскую Академию. Ах, эти нерасчетливые русские, ах эта вечная труд
ность молодого существования! Опять напряжём сознание, и так называемым
«внутренним взором» представим себе эту табличку, счет из письма в Санкт
-Петербург. Тем более, что эта табличка хорошо ляжет на курс мировых валют
, уютно устроившийся в зале почтамта при входе.
Аптекарю Михоэлису Ц 61 рубль
Учителю французского языка Раме Ц 22
Башмачнику Ц 15
Книготорговцу Миллеру Ц 10
Портному Ц 10
Учителю фехтования Ц 8
Учителю танцев Ц 5
Правда, в этом счете были еще и другие фамилии, по всей вероятности, ростов
щики. О какой русской расчетливости здесь может идти речь! Но что самое ин
тересное: проклятый царский режим все эти долги оплатил.
Экран «внутреннего взора» погас.
Где здесь можно купить телефонную карту? Мобильная сотовая связь Ц лишь
для неотложных сведений; чтобы немножко повольнее поговорить, приходит
ся пользоваться обычной междугородней. Перед красной на полу чертой ник
ого не было. Вполне современный просторный операционный зал, стекло и пл
астик, электроника, светятся экраны, мигают лампы, с тихим звоном закрыва
ются денежные ящики под кассовыми аппаратами. Милая девчушка, протянув т
елефонную карту, даже посоветовала, из какой кабины удобнее будет позвон
ить.
Голос Саломеи был хриплым и будто бы заспанным:
Ц Подожди, я выключу магнитофон.
Ц Чем ты занимаешься?
Ц Достала кассету Мирелы Френни в партии Чио-Чио-Сан, слушаю и плачу. Как
ое это божественное искусство! А еще читаю Гроссмана. В твоей комнате наш
ла журнал «Октябрь» за восемьдесят пятый год и перечитываю «Все течет».
Там, кстати, есть одна фраза по твоей теме. Если хочешь, я найду быстро, стра
ница у меня заложена.
Я подумал, как хорошо, что мы в противовес времени сохранили библиотеку и
не выбросили толстые журналы, которые собирали всю жизнь. Избавились тол
ько от «Огонька». Я всё это перечитываю редко, а вот Саломея часто ворошит
комплекты и выуживает что-нибудь интересное, о чем я порой и забываю. Когд
а у нас, на её или мой день рождения, бывают гости, я иногда признаюсь: моя же
на, которая целый день сидит в доме одна с собакой и телевизором, знает лит
ературу лучше, чем я.
Ц Ну вот, я нашла.
Это значит, она увидела обложку журнала в груде газет и книг у постели. В т
рубке послышались милые домашние шорохи. Я ясной картинкой представил, к
ак Саломея роется в бумажном развале. В этом мы с ней похожи. Возле моей кр
овати, на полу, тоже лежат книги вперемешку с разноцветными журналами. Са
ломее тяжело нагибаться, и я отчетливо вижу, как на совсем худенькой спин
е через нежный китайский шелковый халатик проступают острые позвонки.
Опять слышу ее голос:
Ц Сейчас беру очки и читаю.
Я вижу, как возле подушки, где лежат два-три тюбика крема, облатки от лекар
ств, флакончик глазных капель Ц всё под рукой, Ц она находит футляр от о
чков и, щёлкнув застежкой, достает очки для чтения, с толстыми, не всегда ч
истыми стеклами, и, одной рукой по-прежнему прижимая телефонную трубку к
уху, другой надевает очки. При этом Ц я это видел тысячу раз Ц легкий шел
к спадает и обнажается тонкая, почти детская рука с пергаментно-сухой ко
жей. На этой же руке два огромных, каждый с детский кулак, узла вен: это «вхо
дные ворота», «фистула» Ц именно сюда через день вкалываются хирургиче
ские иглы: одна гидравлическая система соединяется с другой.
Ц Слушай. Ц Я опять «балдею», как говорит сейчас молодежь, от низкого, по
лного таинственной хрипотцы и мистических шорохов, голоса Саломеи, и все
гда, в тех случаях, когда говорю с нею издалека, вспоминаю наше стояние в х
олодном коридоре в Рыбинске. «Открылася душа, как цветок на заре…»
Её голос:
Ц «Вспомнилось ему, что на митинге, созванном в связи с процессами тридц
ать седьмого года, он голосовал за смертную казнь для Рыкова, Бухарина. Се
мнадцать лет он не вспоминал об этих митингах и вдруг вспомнил о них. Стра
нным, безумным казалось в то время, что профессор горного института, фами
лию которого он забыл, и поэт Пастернак отказались голосовать за смертну
ю казнь Бухарину. Ведь сами элодеи признались на процессе. Ведь их публич
но допрашивал образованный, университетский человек Андрей Януарьевич
Вышинский».
В этой цитате ничего нового для меня не было. Вряд ли Пастернак присутств
овал на каких-то митингах, он всегда старался держаться от подобного в ст
ороне. Но существует такой апокриф, приводимый, кстати, в книге второй жен
ы поэта, Зинаиды Николаевны. Это история о том, как в Переделкино приехала
машина и привезла некоего человека, собиравшего подписи писателей под о
добрением смертного приговора Тухачевскому, Якиру и Эйдеману. Пастерна
к не подписал, но на следующий день в газете его подпись стояла в ряду друг
их. Это свидетельство жены.
Теперь отвечаю:
Ц За достоверность тобой прочитанного говорит хотя бы то, что Бухарин, д
елавший на Первом съезде писателей доклад о поэзии, пропел Пастернаку ос
анну, противопоставив его Есенину. Это значило очень немало для мифа Пас
тернака. И с его рыцарским понятием благодарности могло толкнуть на отве
тный жест. А как тебе вообще Гроссман?
Ц Я ведь плакала, когда читала «Жизнь и судьбу». Но здесь, в этой повести, к
акая-то встревоженная обозленность. Я не могу сказать, что он русофоб, но
только большинство русских у него какие-то недоумки. Он не противопоста
вляет евреев русским как лучших, но евреи у него и совестливее, и порядочн
ее. Ц
Ц Это ты говоришь о нашей замечательной советской литературе, никем не
заподозренной ни в русофобии, ни в антисемитизме?! Ц В этой моей реплике
заключено чуточку яда, но ведь мы всю жизнь подначивали друг друга, ссори
лись, на время расходились, но два полюса одного магнита не могли быть раз
несены далеко друг от друга. Ц Лекция у меня через два дня, тогда уже буду
возвращаться. Толик не запил? С собакой гуляет?
Ц Не запил, но, похоже, у него серьезный роман, а собака ждет тебя. Она сейч
ас сидит рядом и слушает, она, кажется, узнаёт твой голос.
Ц А она трясет ушами? Ц Роза иногда со сна или по какой-то своей причине
начинает крутить головой, и тогда уши у нее начинают болтаться и бить по щ
екам, производя при этом гулкие щелчки. Мы это давно уловили, и Роза за кус
очек хлеба или таблетку сухого корма начинает мотать головой. В трубку я
слышу, как Саломея говорит собаке: «Роза, потряси ушами» Ц у нее в кармашк
е всегда горстка сухого корма. Звуковая картина в трубке меняется. Видим
о, Саломея опускает её к полу, ближе к голове собаки. Я слышу какие-то колеб
ания: Роза трясет головой.
Ц Слышал?
Ц Слышал.
Ц Тогда пока, конец связи.
Глава седьмая
Роза стареет катастрофически. Я помню ее еще маленьким щеночком, теперь
это большая и совсем не молодая собака, тетка. У нее появились седые волос
ки на бровях, а когда на даче я отправляюсь с нею на большую пятикилометро
вую прогулку, она уже не может без отдыха покрыть всего расстояния. Начин
ает очень бурно: сама тычет лобастую голову в строгий металлический ошей
ник, скачет, пока я закрываю дверь дачи и калитку, и в проходе по поселку тя
нет поводок, как паровоз, успевает обнюхать все электрические столбы и в
се соседские ворота.
Сразу за поселком широкой дугой пролегает насыпь железной дороги, а нас
тропинка ведет через заросшие укрепления, оставшиеся еще с прошлой войн
ы. Немцы во что бы то ни стало, хотели перерезать железную дорогу, но встре
тили отчаянное сопротивление. Наша с Саломеей дача лежит в ста с небольш
им километрах от Москвы, на машине мы туда добираемся за два с лишним часа
. Летом, когда стоишь в автомобильных пробках и начинаешь чертыхаться, я д
умаю тогда, что напрасно Саломея хвастается одной восьмой своей экзотич
еской восточной крови. Какой с неё толк? Вон Слава Ростропович уже какие-т
о квартиры купил в Ленинграде, и дача у него, небось, в Жаворонках по Минск
ому шоссе, рядом с Москвой Ц к слову сказать, на этой даче в своё время укр
ывался Солженицын, Ц а мы, хотя, правда, никого не укрывали, ничего особен
ного не приобрели, наша дача это шесть соток, которые я получил от институ
та еще до «перестройки». Когда я строился, Саломея и не собиралась даже ту
да ездить, предпочитая в лучшем случае несколько дней провести в Рузе, в Д
оме творчества композиторов, или в Болшево, где в советское время тусова
лись кинематографисты и актеры, Ц так вот, когда я эту дачу строил, с боем
добывая кирпичи и другой строительный материал, будто понимая, что и ста
рость наступит, и болезни, и мы окажемся никому не нужными, Саломея на меня
ворчала: «Строишь, чтобы было куда возить своих девок».
Возле самой железнодорожной насыпи, которую нам с Розой предстоит перес
ечь, девять лет назад случился такой эпизод. Осенью щенка привезли на сам
олёте в Москву, а в начале мая я впервые вывез ее на дачу. Мы приехали утром,
я попил чаю и пошел показывать собаке наши владения. На участках никого н
е было. Это раньше и зимой и летом всюду копошились люди, бензин в разгаре
«перестройки» уже стал для многих недоступным, а железная дорога, постеп
енно уходя с государственных харчей, ответила резким повышением цен на б
илеты. Заколоченные дачи, пустые участки, и одно утешение Ц природ
а и погода . И в тот первый раз, как потом ежегодно, мы с Розой дошли до м
еталлической калитки в заборе, который отделяет наш поселок от остально
й вольной капиталистической русской земли, потом шли тропинкой между оп
лывшими окопами… И тут я не успел взять маленькую Розу на поводок: из-за л
еса по большой дуге рельсов вылетел, подав сигнал, поезд. Такое чудище Роз
а видела в первый раз. Она моментально отпрянула от страшилища и метнула
сь в горку, в сосны, где тоже были копаны старинные укрепления.
В какой жуткой панике я, немедленно потеряв её из виду, обшаривал каждый к
устик и, в установившейся после пролетевшего состава тишине, звал свою м
аленькую собачку! Я спускался с холма и поднимался, обшарил все закоулки.
Щеночка нигде не было. И в этот момент я вдруг вспомнил, что, уходя с дачи, не
выключил электронагреватель в ведре с водой, потому что собирался мыть
посуду. Что же делать? Продолжать поиски или спасать от пожара дачу?
Пока я бежал по центральной магистрали с одного конца поселка на другой,
я уже составил план: вернусь и начну методично, участок за участком, обсле
довать все дачные площади, все мелкие помойки, сараи и лежбища. Бедный щен
ок прибился и жмется, наверное, возле какого-нибудь крыльца.
Ну до чего же умная собака была Роза со щенячьего возраста! Когда я примча
лся, задыхаясь, на участок, то на собственном крыльце обнаружил вовсе не и
спуганную, а, наоборот, веселенькую Розу. Это маленькое глупенькое сердц
е всё-таки само нашло свой путь, а теперь радовалось, что и хозяин отыскал
ся. Я отчетливо представил себе, как скачками прыснула она через кусты и с
плетение дорожек у насыпи, безошибочно на бегу отыскала калитку и мигом,
не отвлекаясь, примчалась к своему участку. Она сразу поняла, где дом.
Только люди, у которых не было детей, могут так относиться к собаке. В этом
природная тоска и компенсация неиспользованных чувств. Чуть ли не весь п
ервый год мы спали с Розой вместе, как я уже об этом писал, на одном диване, п
ока из щеночка она не превратилась в огромную псину. Как бывает в семье с д
етьми, мы с Саломеей помним все этапы взросления и жизни нашей собаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
регущим, как коршун, окрестности старым замком оказался хорошей позицие
й.
И тем не менее у меня не хватит знаний, чтобы в аудитории, которая всё знае
т об этом городе, доказать или хотя бы обозначить особую роль марбургско
го почтамта в жизни двух поэтов России. Пастернак, может быть, именно отсю
да посылал свои пространные письма и выразительные открытки отцу, сестр
ам, другу юности Штиху, Ольге и Иде. Это другое время, иного ритма работа по
чты. Она уже стала гордостью любой державы и надежной, как электричество.
В восемнадцатом веке всё было по-другому, ее услуги принадлежали другом
у классу, располагающему иными возможностями. Доставка корреспонденци
и почтовыми каретами и парусными кораблями, наверное, и стоила много дор
оже, чем в веке нынешнем. Значит, не сохранился быт, точная датировка, пери
петии, нюансировка событий. И кому писать? Ломоносов с его обращенностью
ко многим вопросам Ц от мироустройства до конкретных явлений, от создан
ия собственных неповторимых текстов до служебных переводов и заказных
«надписей» (это в дальнейшем), Ц был одинокий путник. Может быть, в силу эт
ого такой объем сделанного за непродолжительную жизнь? И где в то время р
асполагалась марбургская почта? Надо умерить полет фантазии, да и в Марб
урге ли эта ода была написана?
К сожалению, судя по всему, ода была написана во Фрейберге, куда двадцатив
осьмилетний Ломоносов явился продолжать свое обучение к обер-физику Ге
нкелю. Хотя… хотя Радищев Ц это другой совершенно не известный Западу р
усский классик (а ведь по постановке вопросов не менее радикальный, чем В
ольтер) Ц Радищев об этой знаменитой оде Ломоносова писал, что она марбу
ргского происхождения. И кое-что в этом есть: не так быстро всё пишется, лу
чший работник, как знает любой писатель, это труд подсознания.
«Хотин» Ц это лишь иллюстрация, вначале была полемика с небезызвестным
В.К.Тредиаковским. Оба теоретики и оба практики, оба шли по правильному пу
ти. Один размашисто пишет «Новый и краткий способ к сложению российских
стихов», это 1735 год. Ломоносов только что оказался в Петербурге, и это одна
из его первых книжных покупок в столице империи. Ломоносов отвечает чере
з четыре года «Письмом о правилах российского стихотворства». При этой к
оллизии хорошо бы вспомнить еще одного коллегу двух поэтов: «Мертва теор
ия…» Ломоносовскую теорию оборонял «Хотин».
Рискнем все же на цитату, вещь совершенно не нужную в романе и малопонятн
ую для всех, кроме самого приглашенного с лекцией профессора. «Ломоносов
, Ц писал Радищев, Ц вознамерился сделать опыт сочинения новообразным
и стихами, поставив сперва российскому стихотворению правила, на благог
ласии нашего языка основанные. Сие исполнил он, написав оду на победу, оде
ржанную российскими войсками над турками и татарами, и на взятие Хотина,
которую из Марбурга он прислал в Академию наук. Необыкновенность слога,
сила выражения, изображения, едва не дышащие, изумили читающих сие новое
произведение. И сие первородное чадо стремящегося воображения по непре
ложному пути в доказательство, с другими купно, послужило, что когда наро
д направлен единожды к усовершенствованию, он ко славе идет не одною тро
пинкою, но многими стезями вдруг».
В этом тумане и будем разбираться. Цитата приведена еще и потому, что освя
щена знаковым словом «Марбург». Так приятно и заразительно всё действие
стянуть в один узел, но и для читателя нужна пауза и для «выхаживающего» с
вою лекцию и свой роман профессора и писателя. Обратимся к правде жизни, к
её фактам. Обо всем этом есть еще возможность поговорить возле дома Воль
фа и выходя из здания почтамта. А пока войдем внутрь. Если собственное под
сознание что-то уже решило, то от наваждения можно избавиться лишь одним
способом: поддаться желанию.
Стоит только войти в любое официальное заведение в Германии, как сразу н
айдешь разницу в российских и западных порядках. Перед каждым окошечком
, на расстоянии метров трех от него, красная линия. Любая очередь там, у это
й линии. Клиент подходит один к окошку операциониста, твердо зная, что из-
за его плеча не выдвинется чья-нибудь любопытствующая голова, чтобы пос
мотреть, что у него там за бумажки и что в них написано, либо послушать, о че
м вы беседуете? Сколько просите снять со счета или положить денег? Куда по
сылаете телеграмму или письмо? Откуда получаете известия? Немцы, западны
е люди, не любопытны по природе или предпочитают в ответ на собственную с
кромность приобрести чужую? Не лезь в мои дела, и я в ответ не заглядываю в
твои. Мы-то так точно не можем. Но это между прочим, обычное умиление русск
ого человека перед «их» порядками, расчетливостью. Мы по-другому не може
м, мы плохо считаем быт, разгульны по натуре и хорошо помним, сделав это чу
ть ли не основным, евангельскую заповедь: Бог дал день, Бог даст пищу.
Крестьянский сын Ломоносов, еще совсем недавно нищенствовавший и переб
ивавшийся в Москве, в Славяно-греко-латинской академии, с хлеба на квас, в
друг здесь, в Марбурге, наделал долгов, которые нижайше просил оплатить и
мператорскую Академию. Ах, эти нерасчетливые русские, ах эта вечная труд
ность молодого существования! Опять напряжём сознание, и так называемым
«внутренним взором» представим себе эту табличку, счет из письма в Санкт
-Петербург. Тем более, что эта табличка хорошо ляжет на курс мировых валют
, уютно устроившийся в зале почтамта при входе.
Аптекарю Михоэлису Ц 61 рубль
Учителю французского языка Раме Ц 22
Башмачнику Ц 15
Книготорговцу Миллеру Ц 10
Портному Ц 10
Учителю фехтования Ц 8
Учителю танцев Ц 5
Правда, в этом счете были еще и другие фамилии, по всей вероятности, ростов
щики. О какой русской расчетливости здесь может идти речь! Но что самое ин
тересное: проклятый царский режим все эти долги оплатил.
Экран «внутреннего взора» погас.
Где здесь можно купить телефонную карту? Мобильная сотовая связь Ц лишь
для неотложных сведений; чтобы немножко повольнее поговорить, приходит
ся пользоваться обычной междугородней. Перед красной на полу чертой ник
ого не было. Вполне современный просторный операционный зал, стекло и пл
астик, электроника, светятся экраны, мигают лампы, с тихим звоном закрыва
ются денежные ящики под кассовыми аппаратами. Милая девчушка, протянув т
елефонную карту, даже посоветовала, из какой кабины удобнее будет позвон
ить.
Голос Саломеи был хриплым и будто бы заспанным:
Ц Подожди, я выключу магнитофон.
Ц Чем ты занимаешься?
Ц Достала кассету Мирелы Френни в партии Чио-Чио-Сан, слушаю и плачу. Как
ое это божественное искусство! А еще читаю Гроссмана. В твоей комнате наш
ла журнал «Октябрь» за восемьдесят пятый год и перечитываю «Все течет».
Там, кстати, есть одна фраза по твоей теме. Если хочешь, я найду быстро, стра
ница у меня заложена.
Я подумал, как хорошо, что мы в противовес времени сохранили библиотеку и
не выбросили толстые журналы, которые собирали всю жизнь. Избавились тол
ько от «Огонька». Я всё это перечитываю редко, а вот Саломея часто ворошит
комплекты и выуживает что-нибудь интересное, о чем я порой и забываю. Когд
а у нас, на её или мой день рождения, бывают гости, я иногда признаюсь: моя же
на, которая целый день сидит в доме одна с собакой и телевизором, знает лит
ературу лучше, чем я.
Ц Ну вот, я нашла.
Это значит, она увидела обложку журнала в груде газет и книг у постели. В т
рубке послышались милые домашние шорохи. Я ясной картинкой представил, к
ак Саломея роется в бумажном развале. В этом мы с ней похожи. Возле моей кр
овати, на полу, тоже лежат книги вперемешку с разноцветными журналами. Са
ломее тяжело нагибаться, и я отчетливо вижу, как на совсем худенькой спин
е через нежный китайский шелковый халатик проступают острые позвонки.
Опять слышу ее голос:
Ц Сейчас беру очки и читаю.
Я вижу, как возле подушки, где лежат два-три тюбика крема, облатки от лекар
ств, флакончик глазных капель Ц всё под рукой, Ц она находит футляр от о
чков и, щёлкнув застежкой, достает очки для чтения, с толстыми, не всегда ч
истыми стеклами, и, одной рукой по-прежнему прижимая телефонную трубку к
уху, другой надевает очки. При этом Ц я это видел тысячу раз Ц легкий шел
к спадает и обнажается тонкая, почти детская рука с пергаментно-сухой ко
жей. На этой же руке два огромных, каждый с детский кулак, узла вен: это «вхо
дные ворота», «фистула» Ц именно сюда через день вкалываются хирургиче
ские иглы: одна гидравлическая система соединяется с другой.
Ц Слушай. Ц Я опять «балдею», как говорит сейчас молодежь, от низкого, по
лного таинственной хрипотцы и мистических шорохов, голоса Саломеи, и все
гда, в тех случаях, когда говорю с нею издалека, вспоминаю наше стояние в х
олодном коридоре в Рыбинске. «Открылася душа, как цветок на заре…»
Её голос:
Ц «Вспомнилось ему, что на митинге, созванном в связи с процессами тридц
ать седьмого года, он голосовал за смертную казнь для Рыкова, Бухарина. Се
мнадцать лет он не вспоминал об этих митингах и вдруг вспомнил о них. Стра
нным, безумным казалось в то время, что профессор горного института, фами
лию которого он забыл, и поэт Пастернак отказались голосовать за смертну
ю казнь Бухарину. Ведь сами элодеи признались на процессе. Ведь их публич
но допрашивал образованный, университетский человек Андрей Януарьевич
Вышинский».
В этой цитате ничего нового для меня не было. Вряд ли Пастернак присутств
овал на каких-то митингах, он всегда старался держаться от подобного в ст
ороне. Но существует такой апокриф, приводимый, кстати, в книге второй жен
ы поэта, Зинаиды Николаевны. Это история о том, как в Переделкино приехала
машина и привезла некоего человека, собиравшего подписи писателей под о
добрением смертного приговора Тухачевскому, Якиру и Эйдеману. Пастерна
к не подписал, но на следующий день в газете его подпись стояла в ряду друг
их. Это свидетельство жены.
Теперь отвечаю:
Ц За достоверность тобой прочитанного говорит хотя бы то, что Бухарин, д
елавший на Первом съезде писателей доклад о поэзии, пропел Пастернаку ос
анну, противопоставив его Есенину. Это значило очень немало для мифа Пас
тернака. И с его рыцарским понятием благодарности могло толкнуть на отве
тный жест. А как тебе вообще Гроссман?
Ц Я ведь плакала, когда читала «Жизнь и судьбу». Но здесь, в этой повести, к
акая-то встревоженная обозленность. Я не могу сказать, что он русофоб, но
только большинство русских у него какие-то недоумки. Он не противопоста
вляет евреев русским как лучших, но евреи у него и совестливее, и порядочн
ее. Ц
Ц Это ты говоришь о нашей замечательной советской литературе, никем не
заподозренной ни в русофобии, ни в антисемитизме?! Ц В этой моей реплике
заключено чуточку яда, но ведь мы всю жизнь подначивали друг друга, ссори
лись, на время расходились, но два полюса одного магнита не могли быть раз
несены далеко друг от друга. Ц Лекция у меня через два дня, тогда уже буду
возвращаться. Толик не запил? С собакой гуляет?
Ц Не запил, но, похоже, у него серьезный роман, а собака ждет тебя. Она сейч
ас сидит рядом и слушает, она, кажется, узнаёт твой голос.
Ц А она трясет ушами? Ц Роза иногда со сна или по какой-то своей причине
начинает крутить головой, и тогда уши у нее начинают болтаться и бить по щ
екам, производя при этом гулкие щелчки. Мы это давно уловили, и Роза за кус
очек хлеба или таблетку сухого корма начинает мотать головой. В трубку я
слышу, как Саломея говорит собаке: «Роза, потряси ушами» Ц у нее в кармашк
е всегда горстка сухого корма. Звуковая картина в трубке меняется. Видим
о, Саломея опускает её к полу, ближе к голове собаки. Я слышу какие-то колеб
ания: Роза трясет головой.
Ц Слышал?
Ц Слышал.
Ц Тогда пока, конец связи.
Глава седьмая
Роза стареет катастрофически. Я помню ее еще маленьким щеночком, теперь
это большая и совсем не молодая собака, тетка. У нее появились седые волос
ки на бровях, а когда на даче я отправляюсь с нею на большую пятикилометро
вую прогулку, она уже не может без отдыха покрыть всего расстояния. Начин
ает очень бурно: сама тычет лобастую голову в строгий металлический ошей
ник, скачет, пока я закрываю дверь дачи и калитку, и в проходе по поселку тя
нет поводок, как паровоз, успевает обнюхать все электрические столбы и в
се соседские ворота.
Сразу за поселком широкой дугой пролегает насыпь железной дороги, а нас
тропинка ведет через заросшие укрепления, оставшиеся еще с прошлой войн
ы. Немцы во что бы то ни стало, хотели перерезать железную дорогу, но встре
тили отчаянное сопротивление. Наша с Саломеей дача лежит в ста с небольш
им километрах от Москвы, на машине мы туда добираемся за два с лишним часа
. Летом, когда стоишь в автомобильных пробках и начинаешь чертыхаться, я д
умаю тогда, что напрасно Саломея хвастается одной восьмой своей экзотич
еской восточной крови. Какой с неё толк? Вон Слава Ростропович уже какие-т
о квартиры купил в Ленинграде, и дача у него, небось, в Жаворонках по Минск
ому шоссе, рядом с Москвой Ц к слову сказать, на этой даче в своё время укр
ывался Солженицын, Ц а мы, хотя, правда, никого не укрывали, ничего особен
ного не приобрели, наша дача это шесть соток, которые я получил от институ
та еще до «перестройки». Когда я строился, Саломея и не собиралась даже ту
да ездить, предпочитая в лучшем случае несколько дней провести в Рузе, в Д
оме творчества композиторов, или в Болшево, где в советское время тусова
лись кинематографисты и актеры, Ц так вот, когда я эту дачу строил, с боем
добывая кирпичи и другой строительный материал, будто понимая, что и ста
рость наступит, и болезни, и мы окажемся никому не нужными, Саломея на меня
ворчала: «Строишь, чтобы было куда возить своих девок».
Возле самой железнодорожной насыпи, которую нам с Розой предстоит перес
ечь, девять лет назад случился такой эпизод. Осенью щенка привезли на сам
олёте в Москву, а в начале мая я впервые вывез ее на дачу. Мы приехали утром,
я попил чаю и пошел показывать собаке наши владения. На участках никого н
е было. Это раньше и зимой и летом всюду копошились люди, бензин в разгаре
«перестройки» уже стал для многих недоступным, а железная дорога, постеп
енно уходя с государственных харчей, ответила резким повышением цен на б
илеты. Заколоченные дачи, пустые участки, и одно утешение Ц природ
а и погода . И в тот первый раз, как потом ежегодно, мы с Розой дошли до м
еталлической калитки в заборе, который отделяет наш поселок от остально
й вольной капиталистической русской земли, потом шли тропинкой между оп
лывшими окопами… И тут я не успел взять маленькую Розу на поводок: из-за л
еса по большой дуге рельсов вылетел, подав сигнал, поезд. Такое чудище Роз
а видела в первый раз. Она моментально отпрянула от страшилища и метнула
сь в горку, в сосны, где тоже были копаны старинные укрепления.
В какой жуткой панике я, немедленно потеряв её из виду, обшаривал каждый к
устик и, в установившейся после пролетевшего состава тишине, звал свою м
аленькую собачку! Я спускался с холма и поднимался, обшарил все закоулки.
Щеночка нигде не было. И в этот момент я вдруг вспомнил, что, уходя с дачи, не
выключил электронагреватель в ведре с водой, потому что собирался мыть
посуду. Что же делать? Продолжать поиски или спасать от пожара дачу?
Пока я бежал по центральной магистрали с одного конца поселка на другой,
я уже составил план: вернусь и начну методично, участок за участком, обсле
довать все дачные площади, все мелкие помойки, сараи и лежбища. Бедный щен
ок прибился и жмется, наверное, возле какого-нибудь крыльца.
Ну до чего же умная собака была Роза со щенячьего возраста! Когда я примча
лся, задыхаясь, на участок, то на собственном крыльце обнаружил вовсе не и
спуганную, а, наоборот, веселенькую Розу. Это маленькое глупенькое сердц
е всё-таки само нашло свой путь, а теперь радовалось, что и хозяин отыскал
ся. Я отчетливо представил себе, как скачками прыснула она через кусты и с
плетение дорожек у насыпи, безошибочно на бегу отыскала калитку и мигом,
не отвлекаясь, примчалась к своему участку. Она сразу поняла, где дом.
Только люди, у которых не было детей, могут так относиться к собаке. В этом
природная тоска и компенсация неиспользованных чувств. Чуть ли не весь п
ервый год мы спали с Розой вместе, как я уже об этом писал, на одном диване, п
ока из щеночка она не превратилась в огромную псину. Как бывает в семье с д
етьми, мы с Саломеей помним все этапы взросления и жизни нашей собаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29