по-прежнему мы наблюдаем функционирование капитала, создание прибавочной стоимости наемной рабочей силой, процесс накопления капитала со всеми вытекающими последствиями. Да, действительно, это более «цивилизованный» капитализм, эксплуатация смягчена в результате классовой борьбы, сократилась продолжительность рабочего дня и рабочей недели, несколько меньше в производстве применяется труд детей и подростков, ужесточен контроль за условиями труда, техникой безопасности и т.д. и т.п., но капитализм от этого не перестал быть капитализмом. Все противоречия и социальные проблемы, порождаемые ежечасно в ходе капиталистического воспроизводственного процесса, никуда не исчезли (вплоть до того, что даже в цивилизованной Европе сохраняется до сих пор институт рабства). И именно этого обстоятельства «не хотят» замечать авторы различных модернистских теорий о современном капиталистическом обществе.
Они отмечают появление новой классификации народного хозяйства с делением его на три сектора: первичный (сельское хозяйство и добывающая промышленность); вторичный (обрабатывающая промышленность) и третичный (сфера услуг). Развитие третичного сектора выдается за важнейший признак нового типа общества (постиндустриального, постмодернистского, информационного и т.п.). В качестве подтверждения факта совершившейся революции приводится статистика изменения структуры инвестиций в пользу информации и информационных технологий, изменения структуры и сущности добавленной стоимости, внешнеторгового оборота и т.д. Например, сообщается, что объем коммуникационных услуг составил в мире 395 млрд. долларов США, из которых на долю США приходилось 41%, а рынок услуг по обработке данных составил 95 млрд. долларов, в том числе доля, контролируемая США, - 75%. Спрашивается, ну и что из этого вытекает? Что изменилось в самой сущности экономического базиса капиталистического общества? Ответ может быть только один - в отношениях собственности абсолютно ничего не изменилось.
Э.Тоффлер перечисляет 10 главных черт экономики Третьей волны. Они следующие:
изменения в факторах производства;
нематериальные ценности;
уход от массовости;
изменения характера труда;
нужны постоянные новшества;
меняются масштабы производства;
существенно меняется организация предприятий;
происходит системная интеграция;
развивается инфраструктура;
ускоряется развитие экономики.
Рассмотрим их по порядку, хотя многие из перечисленных феноменов были проанализированы в связи с концепцией В.Иноземцева о постэкономическом обществе (см. параграф 1.2.1).
1. Изменения в факторах производства
«В то время как «факторами производства», - пишет Э.Тоффлер, - в экономике Второй волны служили земля, труд, сырье и капитал, центральным ресурсом экономики Третьей волны является знание - знание в широком смысле, включая информацию, данные, изображения, символы, культуру, идеологию и систему ценностей».
О правомерности включения в состав факторов производства категорий земля, труд, сырье и капитал говорилось в параграфе 1.2.2. Остановимся на введении Э.Тоффлером в этот перечень такого нового фактора как «знание».
Во-первых, следует иметь в виду, что в капиталистическом производстве товаров и услуг наличествует интеллектуальный капитал (см. параграф 1.2.1). Он делится на две составные части: человеческий капитал и структурный капитал. И большинство компонентов знаний, перечисленных Э.Тоффлером, входит в состав или категории «наемная рабочая сила», или категории «капитал» (правда, трудно понять, чем понятие «данные» отличается у Э.Тоффлера от понятия «информация»). Кроме того, сами материальные средства производства постоянно аккумулируют новейшие технические знания. С появлением компьютеров и более совершенного математического обеспечения возросла не только скорость обработки информации, но и более оптимальной стала работа средств производства, да и самой рабочей силы, благодаря лучшей организации труда и производственного процесса. Следовательно, знания не только аккумулированы в функционирующем капитале, но и содействуют более эффективному его воспроизводству.
Во-вторых, включение этических норм, культуры и идеологии в состав факторов производства - это в политэкономии, действительно, нечто поистине революционное. Хотя в обществе и не существует непроходимой пропасти между экономикой, нравственностью, культурой и идеологией, а оспаривать влияние этических норм, уровня культуры и идеологической ориентации на поведение наемной рабочей силы в процессе труда бессмысленно; тем не менее включение напрямую этических норм, культуры и идеологии в состав факторов производства представляется далеко не бесспорным, а если говорить прямо - ошибочным. Трудно себе представить, как то или иное художественное произведение (книга, кинофильм, пьеса, песня, картина, скульптура) участвует в производстве того или иного товара или услуги.
Знания не существуют отдельно от своих материальных носителей (человека или созданного им произведения или продукта) и могут участвовать в процессе производства только опосредованно - через рабочую силу или как элемент средств производства.
Знания, порождаемые развитием науки и технологии, создаваемые на основе новых знаний (см. параграф 1.1.2), всегда играли подлинно революционную роль в развитии производительных сил и в экономном использовании ресурсов (см. три закона «Алхимии» П. Пильцера). Однако при капитализме они являются лишь составной частью капитала, и нет никакой необходимости выделять их в качестве самостоятельного, а тем более центрального фактора производства.
2. Нематериальные ценности
Их роль Э.Тоффлер интерпретирует следующим образом: «В то время как ценность компании Второй волны могла быть измерена в терминах ее материальных активов, таких, как здания, машины, запасы сырья и готовой продукции, ценность преуспевающих фирм Третьей волны все больше определяется их способностью приобретать, создавать, распределять и применять знания стратегически и тактически <…> сам капитал все сильнее основывается на нематериальных ценностях».
Л.Эдвинссон и М.Мэлоун раскрыли содержание бухгалтерского учета нематериальных ценностей в составе интеллектуального капитала. К сказанному выше следует лишь добавить, что любой капитал любого капиталистического предприятия состоит как из материальных, так и нематериальных активов, и соотношение между ними определяется спецификой производства тех или иных товаров или услуг. Так, в стоимости атомной, гидро- или тепловой электростанции удельный вес стоимости материальных активов всегда будет заведомо больше, чем в фирме, разрабатывающей математическое программное обеспечение для космической техники.
3. Уход от массовости
Э.Тоффлер заявляет, что «массовость производства, определяющий признак экономики Второй волны, все более устаревает по мере того, как фирмы ставят у себя интенсивно используемую информацию, зачастую роботизированные системы производства, способные на бесконечное число дешево стоящих вариаций, иногда даже индивидуализацию изделий <…> Одновременный уход от массовости в производстве, распределении и связи революционизирует экономику и сдвигает ее от однородности к крайнему разнообразию». Если попытаться адекватно оценить ситуацию, то вернее говорить о диверсификации производства, об увеличении ассортимента выпускаемых изделий, чем об исчезновении его массовости. Существует огромный перечень продуктов и услуг, в отношении которых невозможна или даже нецелесообразна так называемая индивидуализация. Например, производство десятков миллионов тонн металлопроката регулируется унифицированными стандартами. Какой смысл организовывать индивидуальное производство пресной воды, поступающей из городского водопровода? Как можно для миллионов пассажиров, пользующихся услугами городских или пригородных электричек, устанавливать индивидуальные маршруты и условия перевозок? Или строить для каждого жителя крупного города специальный метрополитен? И т.д. и т.п. Вместе с тем, как пишет Т.Сакайя, в капиталистической экономике в погоне за прибылью «…всякий раз, когда изготовителям удается подмять под себя своих конкурентов путем придания своей продукции новой формы созданной знанием стоимости, их конкуренты тут же ответят ударом на удар <…> Неизбежным следствием подобной конкуренции станет появление системы, которая будет обеспечивать диверсификацию видов продукции…». Капиталистическая конкуренция порождает диверсификацию, которая ускоряется благодаря новейшим технологиям и созданию новых видов изделий. В связи с этим изменяется и цена изделий. «Продукция, обладающая высокой стоимостью, - пишет Т.Сакайя, - в силу того, что она представляет собой уникальную новую технологию, немедленно утрачивает свою ценность, как только появится другая, превосходящая ее технология <…> С развитием текстовых процессоров ценность технологии, связанной с производством пишущих машинок, быстро приближается к нулевой отметке…».
4. Изменения характера труда
Как пишет Э.Тоффлер, «изменился и сам труд. Движущей силой Второй волны был малоквалифицированный труд с почти полной взаимозаменяемостью работников <…> Третья волна сопровождается резким падением взаимозаменяемости, поскольку квалификационные требования вырастают до небес». В принципе этот вывод правильный, страдающий, однако, снова сильным преувеличением в отношении того, что в цивилизации Второй волны «движущей силой» был малоквалифицированный труд.
5. Нужны постоянные новшества
«Чтобы сохранять конкурентоспособность, нужны постоянные новшества: новые идеи изделий, технологий, процессов, маркетинга, финансирования», - пишет Э.Тоффлер. А разве не об этом писал К.Маркс еще в XIX веке? Конкуренция заставляла любого капиталиста и в цивилизации Второй волны из кожи лезть вон, чтобы не отстать от своих конкурентов, внедряя всякие новшества.
6. Меняются масштабы производства
Ф.Фукуяма совершенно верно заметил, что «…революция в информационной сфере приводит к глубоким изменениям, но эпоха крупных корпораций с иерархической структурой еще отнюдь не завершилась. Многие футурологи информационного века делают слишком широкие обобщения на основе опыта компьютеризации, когда стремительное развитие техники дает реальные преимущества мелким и средним фирмам. Однако во многих других сферах экономики - от самолетостроения и автомобильной промышленности до изготовления кремниевых пластин - требуются все большие и большие объемы капиталовложений, техники и людских ресурсов. Даже в области телекоммуникаций волоконно-оптическая техника более удобна при ее эксплуатации единой гигантской компанией, обеспечивающей междугородную и международную связь. И не случайно к 1995 году число работников компании «AT&T» вновь достигло показателя 1984 года, когда 85% фирмы были превращены в местные телефонные компании. Информационные технологии помогут некоторым мелким фирмам более эффективно решать масштабные задачи, но не устранят потребности в концентрации ресурсов». Вот так в реальной действительности обстоят дела с закономерностью концентрации и централизации капитала, открытой еще в позапрошлом веке К.Марксом. Ф.Фукуяма связывает размеры применяемого капитала с его специализацией в системе общественного (национального и глобального) разделения труда. Он пишет: «…масштабы компаний все же оказывают влияние на то, в каких секторах мировой экономики страна может принимать участие, что, в конечном счете, влияет на общее состояние ее конкурентоспособности. Малые фирмы связаны с производством относительно трудоемких изделий, предназначенных для стремительно меняющихся рынков, поделенных на мелкие сегменты, таких, как рынок одежды, текстильных изделий, пластмасс, деталей электронной техники и мебели. Крупные фирмы играют ведущую роль в сложных производствах, связанных с крупными затратами капитала, таких, как аэрокосмическая промышленность, производство полупроводниковых материалов и автомобилей. Они также незаменимы при создании организаций по сбыту продукции знаменитых фирм, и не случайно самые известные товарные знаки - «Кодак», «Форд», «Сименс», «AEG», «Мицубиси», «Хитачи» - появились в странах, где действуют многие крупные компании. И, наоборот, трудно представить появление знаменитых товарных знаков у мелких фирм, например, Китая».
Диаметрально противоположный прогноз дает Э.Тоффлер. Он пишет, что фабрики, конечно, никуда не исчезнут и массовое производство не прекратится. «Это лишь значит, что они перестанут играть главную роль в нашей жизни и как производительная сила и как модель для других институтов». Спору нет, создание новых технологий и видов техники, открытие и освоение новых источников энергии всегда изменяло и впредь будет изменять структуру экономики и организационные формы производственного процесса. Однако все это не имеет, повторяю, решающего значения для формирования принципиально нового типа экономического базиса. Капиталист может зарабатывать свою прибыль как на производстве стали, так и на оказании информационных услуг или консультаций. Капиталист может наращивать свой капитал как в рамках ТНК, так и как собственник небольшой фирмы по пошиву одежды для заключенных местной тюрьмы.
7. Существенно меняется организация предприятий
«Относительно стандартизированные структуры, - пишет Э.Тоффлер, - уступают матричным организациям, разовым проектным группам, центрам прибыли, а также растущему разнообразию стратегических союзов, совместных предприятий и консорциумов, многие из которых выходят за пределы национальных границ. Поскольку рынки постоянно меняются, местоположение менее важно, чем гибкость и маневренность». Данный вывод Э.Тоффлера не вызывает возражений, ибо конкуренция, глобализация и внедрение информационных технологий заставляют капиталистов постоянно искать новые, менее бюрократические формы управления.
8. Происходит системная интеграция
Комментируя данный феномен, Э.Тоффлер пишет: «Возрастающая сложность экономики требует более развитых интеграции и управления. Вот необычный пример: «Набиско», компания пищевых продуктов, должна выполнять по 500 заказов в день на сотни тысяч продуктов, которые появляются с 49 заводов и 13 центров распределения, и одновременно учитывать 30000 различных сделок со своими клиентами по льготным продажам. Управление такими сложными процессами требует новых форм руководства и крайне высокого порядка системной интеграции; что, в свою очередь, требует прокачивания через организацию возрастающих объемов информации». Очевидно, что без современной вычислительной техники с совершенным математическим обеспечением управление такой сложной структурой было бы немыслимо. Однако спрашивается, как этот 8-й признак увязывается у Э.Тоффлера с 6-м признаком?
9. Развивается инфраструктура
Содержание данного феномена не вызывает никаких сомнений - в современной экономике огромные инвестиции вкладываются в развитие мощной производственной инфраструктуры: строительство энергосистем, электронных сетей, объединяющих компьютеры, базы данных и т.д.
10. Ускоряется развитие экономики
«Конкуренция настолько сильна, а необходимые скорости так высоки, что прежняя поговорка «время - деньги» сменилась новой: «каждый миг дороже предыдущего». В век глобализации и развития компьютерной техники скорость заключения сделок возросла неизмеримо, как и движение денежных масс. Однако, как показывает статистика, все эти явления не привели к ускорению темпов роста ВВП. Пока наблюдалась тенденция сокращения темпов прироста ВВП.
Резюмируя, Э.Тоффлер пишет: «Взятые вместе, эти десять свойств экономики Третьей волны вместе со многими иными причинами вызывают монументальные изменения в способе создания богатств. Преобразование Соединенных Штатов, Японии и Европы к этой новой системе, хотя еще и не завершенное, представляет собой самое важное изменение мировой экономики со времен распространения заводов в период промышленной революции».
Э.Тоффлер, как и другие авторы различных концепций постиндустриального (постмодернистского) общества, прав в том, что мы имеем дело с научно-технической революцией, которая преобразует качественно и количественно производительные силы, заставляя в новых условиях применять новые формы и методы ведения бизнеса. Однако ни о каком появлении нового способа производства и речи быть не может, ибо не изменяется сущность экономических отношений.
Обобщая, можно утверждать, что капитал, как показала история его развития, в состоянии функционировать в самых различных сферах деятельности, в самых различных формах, не изменяя по существу своей природы, а следовательно, и сущности экономического базиса общества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Они отмечают появление новой классификации народного хозяйства с делением его на три сектора: первичный (сельское хозяйство и добывающая промышленность); вторичный (обрабатывающая промышленность) и третичный (сфера услуг). Развитие третичного сектора выдается за важнейший признак нового типа общества (постиндустриального, постмодернистского, информационного и т.п.). В качестве подтверждения факта совершившейся революции приводится статистика изменения структуры инвестиций в пользу информации и информационных технологий, изменения структуры и сущности добавленной стоимости, внешнеторгового оборота и т.д. Например, сообщается, что объем коммуникационных услуг составил в мире 395 млрд. долларов США, из которых на долю США приходилось 41%, а рынок услуг по обработке данных составил 95 млрд. долларов, в том числе доля, контролируемая США, - 75%. Спрашивается, ну и что из этого вытекает? Что изменилось в самой сущности экономического базиса капиталистического общества? Ответ может быть только один - в отношениях собственности абсолютно ничего не изменилось.
Э.Тоффлер перечисляет 10 главных черт экономики Третьей волны. Они следующие:
изменения в факторах производства;
нематериальные ценности;
уход от массовости;
изменения характера труда;
нужны постоянные новшества;
меняются масштабы производства;
существенно меняется организация предприятий;
происходит системная интеграция;
развивается инфраструктура;
ускоряется развитие экономики.
Рассмотрим их по порядку, хотя многие из перечисленных феноменов были проанализированы в связи с концепцией В.Иноземцева о постэкономическом обществе (см. параграф 1.2.1).
1. Изменения в факторах производства
«В то время как «факторами производства», - пишет Э.Тоффлер, - в экономике Второй волны служили земля, труд, сырье и капитал, центральным ресурсом экономики Третьей волны является знание - знание в широком смысле, включая информацию, данные, изображения, символы, культуру, идеологию и систему ценностей».
О правомерности включения в состав факторов производства категорий земля, труд, сырье и капитал говорилось в параграфе 1.2.2. Остановимся на введении Э.Тоффлером в этот перечень такого нового фактора как «знание».
Во-первых, следует иметь в виду, что в капиталистическом производстве товаров и услуг наличествует интеллектуальный капитал (см. параграф 1.2.1). Он делится на две составные части: человеческий капитал и структурный капитал. И большинство компонентов знаний, перечисленных Э.Тоффлером, входит в состав или категории «наемная рабочая сила», или категории «капитал» (правда, трудно понять, чем понятие «данные» отличается у Э.Тоффлера от понятия «информация»). Кроме того, сами материальные средства производства постоянно аккумулируют новейшие технические знания. С появлением компьютеров и более совершенного математического обеспечения возросла не только скорость обработки информации, но и более оптимальной стала работа средств производства, да и самой рабочей силы, благодаря лучшей организации труда и производственного процесса. Следовательно, знания не только аккумулированы в функционирующем капитале, но и содействуют более эффективному его воспроизводству.
Во-вторых, включение этических норм, культуры и идеологии в состав факторов производства - это в политэкономии, действительно, нечто поистине революционное. Хотя в обществе и не существует непроходимой пропасти между экономикой, нравственностью, культурой и идеологией, а оспаривать влияние этических норм, уровня культуры и идеологической ориентации на поведение наемной рабочей силы в процессе труда бессмысленно; тем не менее включение напрямую этических норм, культуры и идеологии в состав факторов производства представляется далеко не бесспорным, а если говорить прямо - ошибочным. Трудно себе представить, как то или иное художественное произведение (книга, кинофильм, пьеса, песня, картина, скульптура) участвует в производстве того или иного товара или услуги.
Знания не существуют отдельно от своих материальных носителей (человека или созданного им произведения или продукта) и могут участвовать в процессе производства только опосредованно - через рабочую силу или как элемент средств производства.
Знания, порождаемые развитием науки и технологии, создаваемые на основе новых знаний (см. параграф 1.1.2), всегда играли подлинно революционную роль в развитии производительных сил и в экономном использовании ресурсов (см. три закона «Алхимии» П. Пильцера). Однако при капитализме они являются лишь составной частью капитала, и нет никакой необходимости выделять их в качестве самостоятельного, а тем более центрального фактора производства.
2. Нематериальные ценности
Их роль Э.Тоффлер интерпретирует следующим образом: «В то время как ценность компании Второй волны могла быть измерена в терминах ее материальных активов, таких, как здания, машины, запасы сырья и готовой продукции, ценность преуспевающих фирм Третьей волны все больше определяется их способностью приобретать, создавать, распределять и применять знания стратегически и тактически <…> сам капитал все сильнее основывается на нематериальных ценностях».
Л.Эдвинссон и М.Мэлоун раскрыли содержание бухгалтерского учета нематериальных ценностей в составе интеллектуального капитала. К сказанному выше следует лишь добавить, что любой капитал любого капиталистического предприятия состоит как из материальных, так и нематериальных активов, и соотношение между ними определяется спецификой производства тех или иных товаров или услуг. Так, в стоимости атомной, гидро- или тепловой электростанции удельный вес стоимости материальных активов всегда будет заведомо больше, чем в фирме, разрабатывающей математическое программное обеспечение для космической техники.
3. Уход от массовости
Э.Тоффлер заявляет, что «массовость производства, определяющий признак экономики Второй волны, все более устаревает по мере того, как фирмы ставят у себя интенсивно используемую информацию, зачастую роботизированные системы производства, способные на бесконечное число дешево стоящих вариаций, иногда даже индивидуализацию изделий <…> Одновременный уход от массовости в производстве, распределении и связи революционизирует экономику и сдвигает ее от однородности к крайнему разнообразию». Если попытаться адекватно оценить ситуацию, то вернее говорить о диверсификации производства, об увеличении ассортимента выпускаемых изделий, чем об исчезновении его массовости. Существует огромный перечень продуктов и услуг, в отношении которых невозможна или даже нецелесообразна так называемая индивидуализация. Например, производство десятков миллионов тонн металлопроката регулируется унифицированными стандартами. Какой смысл организовывать индивидуальное производство пресной воды, поступающей из городского водопровода? Как можно для миллионов пассажиров, пользующихся услугами городских или пригородных электричек, устанавливать индивидуальные маршруты и условия перевозок? Или строить для каждого жителя крупного города специальный метрополитен? И т.д. и т.п. Вместе с тем, как пишет Т.Сакайя, в капиталистической экономике в погоне за прибылью «…всякий раз, когда изготовителям удается подмять под себя своих конкурентов путем придания своей продукции новой формы созданной знанием стоимости, их конкуренты тут же ответят ударом на удар <…> Неизбежным следствием подобной конкуренции станет появление системы, которая будет обеспечивать диверсификацию видов продукции…». Капиталистическая конкуренция порождает диверсификацию, которая ускоряется благодаря новейшим технологиям и созданию новых видов изделий. В связи с этим изменяется и цена изделий. «Продукция, обладающая высокой стоимостью, - пишет Т.Сакайя, - в силу того, что она представляет собой уникальную новую технологию, немедленно утрачивает свою ценность, как только появится другая, превосходящая ее технология <…> С развитием текстовых процессоров ценность технологии, связанной с производством пишущих машинок, быстро приближается к нулевой отметке…».
4. Изменения характера труда
Как пишет Э.Тоффлер, «изменился и сам труд. Движущей силой Второй волны был малоквалифицированный труд с почти полной взаимозаменяемостью работников <…> Третья волна сопровождается резким падением взаимозаменяемости, поскольку квалификационные требования вырастают до небес». В принципе этот вывод правильный, страдающий, однако, снова сильным преувеличением в отношении того, что в цивилизации Второй волны «движущей силой» был малоквалифицированный труд.
5. Нужны постоянные новшества
«Чтобы сохранять конкурентоспособность, нужны постоянные новшества: новые идеи изделий, технологий, процессов, маркетинга, финансирования», - пишет Э.Тоффлер. А разве не об этом писал К.Маркс еще в XIX веке? Конкуренция заставляла любого капиталиста и в цивилизации Второй волны из кожи лезть вон, чтобы не отстать от своих конкурентов, внедряя всякие новшества.
6. Меняются масштабы производства
Ф.Фукуяма совершенно верно заметил, что «…революция в информационной сфере приводит к глубоким изменениям, но эпоха крупных корпораций с иерархической структурой еще отнюдь не завершилась. Многие футурологи информационного века делают слишком широкие обобщения на основе опыта компьютеризации, когда стремительное развитие техники дает реальные преимущества мелким и средним фирмам. Однако во многих других сферах экономики - от самолетостроения и автомобильной промышленности до изготовления кремниевых пластин - требуются все большие и большие объемы капиталовложений, техники и людских ресурсов. Даже в области телекоммуникаций волоконно-оптическая техника более удобна при ее эксплуатации единой гигантской компанией, обеспечивающей междугородную и международную связь. И не случайно к 1995 году число работников компании «AT&T» вновь достигло показателя 1984 года, когда 85% фирмы были превращены в местные телефонные компании. Информационные технологии помогут некоторым мелким фирмам более эффективно решать масштабные задачи, но не устранят потребности в концентрации ресурсов». Вот так в реальной действительности обстоят дела с закономерностью концентрации и централизации капитала, открытой еще в позапрошлом веке К.Марксом. Ф.Фукуяма связывает размеры применяемого капитала с его специализацией в системе общественного (национального и глобального) разделения труда. Он пишет: «…масштабы компаний все же оказывают влияние на то, в каких секторах мировой экономики страна может принимать участие, что, в конечном счете, влияет на общее состояние ее конкурентоспособности. Малые фирмы связаны с производством относительно трудоемких изделий, предназначенных для стремительно меняющихся рынков, поделенных на мелкие сегменты, таких, как рынок одежды, текстильных изделий, пластмасс, деталей электронной техники и мебели. Крупные фирмы играют ведущую роль в сложных производствах, связанных с крупными затратами капитала, таких, как аэрокосмическая промышленность, производство полупроводниковых материалов и автомобилей. Они также незаменимы при создании организаций по сбыту продукции знаменитых фирм, и не случайно самые известные товарные знаки - «Кодак», «Форд», «Сименс», «AEG», «Мицубиси», «Хитачи» - появились в странах, где действуют многие крупные компании. И, наоборот, трудно представить появление знаменитых товарных знаков у мелких фирм, например, Китая».
Диаметрально противоположный прогноз дает Э.Тоффлер. Он пишет, что фабрики, конечно, никуда не исчезнут и массовое производство не прекратится. «Это лишь значит, что они перестанут играть главную роль в нашей жизни и как производительная сила и как модель для других институтов». Спору нет, создание новых технологий и видов техники, открытие и освоение новых источников энергии всегда изменяло и впредь будет изменять структуру экономики и организационные формы производственного процесса. Однако все это не имеет, повторяю, решающего значения для формирования принципиально нового типа экономического базиса. Капиталист может зарабатывать свою прибыль как на производстве стали, так и на оказании информационных услуг или консультаций. Капиталист может наращивать свой капитал как в рамках ТНК, так и как собственник небольшой фирмы по пошиву одежды для заключенных местной тюрьмы.
7. Существенно меняется организация предприятий
«Относительно стандартизированные структуры, - пишет Э.Тоффлер, - уступают матричным организациям, разовым проектным группам, центрам прибыли, а также растущему разнообразию стратегических союзов, совместных предприятий и консорциумов, многие из которых выходят за пределы национальных границ. Поскольку рынки постоянно меняются, местоположение менее важно, чем гибкость и маневренность». Данный вывод Э.Тоффлера не вызывает возражений, ибо конкуренция, глобализация и внедрение информационных технологий заставляют капиталистов постоянно искать новые, менее бюрократические формы управления.
8. Происходит системная интеграция
Комментируя данный феномен, Э.Тоффлер пишет: «Возрастающая сложность экономики требует более развитых интеграции и управления. Вот необычный пример: «Набиско», компания пищевых продуктов, должна выполнять по 500 заказов в день на сотни тысяч продуктов, которые появляются с 49 заводов и 13 центров распределения, и одновременно учитывать 30000 различных сделок со своими клиентами по льготным продажам. Управление такими сложными процессами требует новых форм руководства и крайне высокого порядка системной интеграции; что, в свою очередь, требует прокачивания через организацию возрастающих объемов информации». Очевидно, что без современной вычислительной техники с совершенным математическим обеспечением управление такой сложной структурой было бы немыслимо. Однако спрашивается, как этот 8-й признак увязывается у Э.Тоффлера с 6-м признаком?
9. Развивается инфраструктура
Содержание данного феномена не вызывает никаких сомнений - в современной экономике огромные инвестиции вкладываются в развитие мощной производственной инфраструктуры: строительство энергосистем, электронных сетей, объединяющих компьютеры, базы данных и т.д.
10. Ускоряется развитие экономики
«Конкуренция настолько сильна, а необходимые скорости так высоки, что прежняя поговорка «время - деньги» сменилась новой: «каждый миг дороже предыдущего». В век глобализации и развития компьютерной техники скорость заключения сделок возросла неизмеримо, как и движение денежных масс. Однако, как показывает статистика, все эти явления не привели к ускорению темпов роста ВВП. Пока наблюдалась тенденция сокращения темпов прироста ВВП.
Резюмируя, Э.Тоффлер пишет: «Взятые вместе, эти десять свойств экономики Третьей волны вместе со многими иными причинами вызывают монументальные изменения в способе создания богатств. Преобразование Соединенных Штатов, Японии и Европы к этой новой системе, хотя еще и не завершенное, представляет собой самое важное изменение мировой экономики со времен распространения заводов в период промышленной революции».
Э.Тоффлер, как и другие авторы различных концепций постиндустриального (постмодернистского) общества, прав в том, что мы имеем дело с научно-технической революцией, которая преобразует качественно и количественно производительные силы, заставляя в новых условиях применять новые формы и методы ведения бизнеса. Однако ни о каком появлении нового способа производства и речи быть не может, ибо не изменяется сущность экономических отношений.
Обобщая, можно утверждать, что капитал, как показала история его развития, в состоянии функционировать в самых различных сферах деятельности, в самых различных формах, не изменяя по существу своей природы, а следовательно, и сущности экономического базиса общества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100