) расщепило нежную душу Второй олны. Теперь на одной стороне качелей, как утверждает Э.Тоффлер, сидят капиталист с рабочим, а на другой стороне качелей сидит их враг - продавец .Таков величайший вклад Э.Тоффлера в методологию общественных наук и в изучение психологии великой «души Второй волны». А что касается Третьей волны, то этот НЕВИДИМЫЙ КЛИН (слава Богу!) исчезнет, ибо уйдет в историю товарное производство и все люди будут сами изготавливать все необходимое для их потребления, как это было в золотые первобытные времена, когда их несла вперед и вперед ласковая Первая волна. А ужасного НЕВИДИМОГО КЛИНА еще не было и в помине.. Такова де диалектика исторического развития. Короче, в Третьей волне все снова встанет на свое место: каждый будет сам кузнец и на дуде игрец! Вся наука до сих пор считала, что развивающееся разделение труда - это прогресс, ибо способствует повышению производительности труда и улучшению качества продуктов. Ан нет! Наука просто не сумела разглядеть НЕВИДИМОГО КЛИНА, который является источником всех бед на этой грешной Земле, особенно, что касается семейных связей, дружбы, любви и связей с соседями. В прекрасном будущем коварные продавцы не будут внедрять в человеческое сообщество вирус «голого, бессердечного чистогана» и всеблагостная любовь наконец-то охватит душу Третьей волны.
Стоит проанализировать методологию исследований еще одного ниспровергателя марксизма - Питера Дракера, который, гиперболизируя роль знаний в развитии производительных сил и общества, сформировал свою теорию посткапиталистического общества. Логика рассуждений П.Дракера такова: «В течение столетия - на протяжении первого этапа этой трансформации - знания использовались для разработки орудий труда, производственных технологий и видов готовой продукции. Это стало началом промышленной революции, но в то же время породило феномен, который Карл Маркс называл «отчуждением», привело к возникновению новых классов и классовых войн, а с ними и к идеологии коммунизма. На втором этапе, который начался приблизительно в 1880 году и достиг своей кульминации в конце Второй мировой войны, знание в новом его понимании начали применять к трудовой деятельности. Результатом стала революция в производительности труда, которая за семьдесят пять лет (какая удивительная точность! - В.П.) превратила пролетария в среднего буржуа с доходом, приближающимся к уровню представителей высшего сословия. Таким образом революция в производительности труда положила конец классовой войне и идеологии коммунизма». Кстати, концепция П.Дракера перекликается с концепцией В.Бубнова, который в качестве волшебной палочки развития использовал не категории «труд» и «знания», а категорию «энергия». Правда, В.Бубнов пришел к еще более парадоксальному выводу - в ХХ веке уже пролетариат во всю эксплуатирует капиталистов. А П.Дракер, игнорируя статистику доходов населения, отождествил рабочих с капиталистами и отнес их не просто к капиталистам, а к высшему сословию, которое владеет не только средствами производства, миллионами и миллиардами, но и дворцами, яхтами, самолетами и т.п. предметами повседневного обихода. П.Дракер совершенно не понял сути политэкономии К.Маркса и его главных открытий - о прибавочной стоимости и абсолютном законе капиталистического накопления; зато у него безработный пролетарий живет более счастливой жизнью, чем «несчастный» представитель высшего сословия.
Согласно «аргументам» П.Дракера, учение К.Маркса удалось похоронить благодаря Фредерику Уинслоу Тейлору в 1881 году, т.е. за два года до смерти К.Маркса. В качестве доказательства П.Дракер сравнивает число рабочих часов в 1910 году (3000) с тем, сколько затрачивают сегодня в год рабочие в Японии (2000), в США (1850) и в Германии (1600). Он утверждает, что производительность труда в настоящее время в 50 раз выше, чем 80 лет назад. При этом П.Дракер, опровергая всех и вся, особенно экономистов и инженеров, пишет, что ни капитал, ни развитие машинной техники здесь ни при чем. Особенно впечатляет его утверждение, что «в первые сто лет (имеется в виду, очевидно, период до 1881 года - В.П.) производительность труда рабочих абсолютно не увеличивалась…». Не известно, какими источниками информации П.Дракер пользовался, однако очевидно, что он, опровергая К.Маркса, не потрудился даже почитать его главный труд «Капитал» и в нем раздел, посвященный созданию абсолютной и прибавочной стоимости. К.Маркс в «Капитале» утверждал, что увеличение прибавочной стоимости может происходить двумя путями: путем удлинения рабочего времени и путем сокращения необходимого рабочего времени, т.е. за счет роста производительности труда. При этом К.Маркс считал, что поскольку индивидуальный рабочий является органом совокупного рабочего и выполняет одну из его функций, то у него нет необходимости непосредственно прилагать свои руки, т.е. функция производительного труда может быть проявлением умственной деятельности, а не физической. К.Маркс писал, что не имеет значения с точки зрения производства, вложит ли капиталист «свой капитал в фабрику для обучения или в колбасную фабрику, от этого дело нисколько не меняется». Таким образом, К.Маркс прекрасно понимал роль знаний для роста производительности труда, и то, что от качества рабочей силы зависит и его производительность труда. Поэтому, с точки зрения марксизма, рост затрат в ХХ веке на здравоохранение, просвещение, а также сокращение рабочего дня были результатом не только классовой борьбы пролетариата, но и сознательной политики класса капиталистов, которые прекрасно понимали, что технический прогресс и возрастание капитала невозможно обеспечить без образованных и здоровых рабочих рук. После 1917 года капиталисты пришли к выводу, что (и это обстоятельство я уже неоднократно подчеркивал) лучше поступиться частью своей прибыли, чем потерять все. А эксплуатация какой была в XIX веке, такой она и осталась и в ХХ веке, и в XXI веке, ибо процесс создания абсолютной и относительной прибавочной стоимости, о чем писал К.Маркс в «Капитале», продолжается. Спору нет, жизненный уровень большинства людей в развитых капиталистических странах существенно повысился, и это обстоятельство наложило отпечаток на остроту классовой борьбы. Накал ее ослабел, в частности, и потому, что многие профсоюзы оказались под контролем буржуазии, а также благодаря повседневным усилиям СМИ, которые стремятся сбить революционный пыл пропагандой мещанского потребительства. Но уничтожить классовую борьбу, как показывает современное забастовочное движение на Западе, никому не под силу, даже такому выдающемуся теоретику, как П.Дракер.
Судя по всему, П.Дракеру важно было, вопреки фактам, выстроить псевдоконструкцию, чтобы обосновать фундаментальный вывод о наступлении эры посткапитализма. Однако в своих рассуждениях он вольно или невольно прибегал к использованию элементов логики исторического материализма.
Убежденные в том, что человеческое общество беспрерывно развивается, основоположники марксизма, пришли к выводу о преходящей природе капиталистической системы, которая со временем, как и предшествующие ей формации, должна уступить место иному, более совершенному общественному устройству, которое они назвали коммунизмом. И это не какой-то миф, как утверждает Ю.Афанасьев, не благое пожелание или выдумка К.Маркса и Ф.Энгельса, а научно обоснованный вывод, сделанный ими на основе серьезного изучения современного им капиталистического общества. Марксистская концепция исторического развития рассматривает смену капитализма коммунизмом не как какой-то случайный зигзаг истории, отклонение от магистрального развития человечества, а закономерный этап в поступательном движении человечества. В основе марксизма, повторяю, лежит идея развития, в то время как сторонники сохранения частной собственности и капитализма невольно выступают в роли противников развития, объявляя социализм и коммунизм историческим тупиком, утверждая, что капитализм венчает общественный прогресс, как об этом писал Людвиг фон Мизес, опередив в этом отношении Ф.Фукуяму.
Возвращаясь к высказываниям Ю.Афанасьева, невольно возникает вопрос - неужели он верит в незыблемость и вечность капитализма? Неужели он в самом деле убежден в том, что капитализм - вечное и самое совершенное общественное устройство, вершина развития человечества? Если это так, то с полным основанием можно утверждать, что именно он находится в плену мифа о незыблемости мироздания, оставаясь в своих познаниях на уровне дремучих невежд, отрицавших диалектику древних мыслителей. Нелишне Ю.Афанасьеву почитать произведения умнейшего противника СССР и России З.Бжезинского, который писал, что история - это летопись изменений, напоминающих о том, что всему наступает конец.
Крах СССР никак не может служить доказательством ошибочности марксистского учения, пожалуй, наоборот. Анализ, содержащийся во второй части данной книги, позволил выявить причины, приведшие к контрреволюции и реставрации капитализма в Советском Союзе. Выводы о природе государственного социализма и конкретных факторах, вызвавших развал СССР, находятся в полном согласии с положениями исторического материализма, подтверждая высокую научную ценность его как методологии исследования общественных явлений. И уже совсем притянутым за уши является сногсшибательное умозаключение Ю.Афанасьева о том, что с крушением СССР человечество исчерпало свои представления о мироздании, скорбно похоронив свои идеалы и надежды на лучшее будущее. История - это не прямое шоссе, по которому мчатся судьбы людей и народов. Настоящие марксисты прекрасно понимают, что история - это результат взаимодействия не только глубинных закономерностей, но и массы случайностей, множества факторов, подчас действующих в противоположных направлениях, таких, например, как характер и способности руководителей государств, природные катаклизмы, игнорирование людьми глубинных свойств тех или иных физических процессов, ошибки в проектировании и т.п. История знает немало фактов, свидетельствующих о регрессе, о неожиданных поворотах, катастрофах в судьбах народов и цивилизаций, однако никто из серьезных исследователей до сих пор не усомнился в поступательном развитии человеческого общества.
Огромная заслуга К.Маркса состоит в том, что он, в отличие от предшествующих исследователей, стал рассматривать историю как естественно-исторический процесс. Современная интерпретация такого взгляда на процесс исторического развития дана, к примеру, академиком Н.Моисеевым, который писал: «Я неоднократно подчеркивал, что говоря о процессах самоорганизации, (Н.Моисеев имел в виду процесс самоорганизации сложных динамических систем, таких как биосфера и общество - В.П.) мы имеем дело с процессами, лишенными целенаправленности, точнее целеполагания. Механизмы, их определяющие, суть свойства окружающей нас реальности: они лишь познаны (или постепенно, частично познаются) человеческим Разумом, который в ряде случаев способен лишь предложить их интерпретацию, но сами механизмы, их особенности не подвластны людям. И я старался также объяснить, что эти механизмы саморазвития неизбежно приводят динамические системы, в том числе и общество, к кризисам, то есть к бифуркациям, меняющим характер развития. Если угодно - меняющим «канал эволюции». И последствия подобных перестроек непредсказуемы!» Здесь уместно отметить, что некоторые современные философы ставят под сомнение существование объективных законов развития общества, ссылаясь при этом на то, что К.Маркс и Ф.Энгельс, создавшие философию исторического материализма в XIX веке руководствовались еще ньютоновскими представлениями о мире (механицизмом). За последние десятилетия наука преодолела механицизм и создала новую концепцию о неравновесных состояниях, о механизмах перехода в хаос и рождение нового порядка. Моменты неустойчивых равновесий - это перекрестки, расщепление путей, когда дальнейшее движение определяется не объективными законами, но ничтожными воздействиями каких-то случайных факторов («эффект бабочки»). Если диалектика исходит из взаимодействия необходимого и случайного, то новая концепция развития общества по существу все развитие сводит к игре случайных факторов. С такой трактовкой трудно согласиться, даже имея в виду новейшие открытия естествознания, которые, кстати, не отрицают (!) закона тяготения Ньютона, хотя падение камня и сухого листочка могут иметь различные траектории. Классики марксизма в своих произведениях и письмах неоднократно подчеркивали роль случайных факторов в развитии исторических процессов и значение обратной связи надстройки и экономического базиса (производственных отношений) на производительные силы, оставаясь при этом сторонниками материализма в общественных науках и диалектики естественно-исторических процессов.
Приведу лишь две цитаты из переписки Ф.Энгельса с И.Блохом в подтверждение вышесказанного:
«Согласно материалистическому пониманию истории, в историческом процессе определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если кто-нибудь это положение извращает в том смысле, что будто экономический момент является единственно определяющим моментом, то он тем самым превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу.» (из письма Ф.Энгельса - И.Блоху. Лондон. 21-22 сентября 1890 г.)
«…экономическое движение как необходимое прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей (т.е. вещей и событий, внутренняяя связь которых настолько отдалена или настолько трудно определима, что мы можем забыть о ней, считать, что ее не существует). В противном случае применять теорию к любому исорическому периоду было бы легче, чем решать самое простое уравнение ипервой степени.» (из письма Ф.Энгельса -И.Блоху. 5 августа 1890 г.)
Такой взгляд на историю позволил К.Марксу сделать вывод о том, что «буржуазное общество есть наиболее развитая и многосторонняя историческая организация производства». Многолетнее изучение капиталистической системы убедило К.Маркса в том, что «буржуазные производственные отношения, это - последняя антагонистическая форма общественного процесса производства, антагонистическая не в смысле индивидуального антагонизма, а в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Этой общественной формацией завершается поэтому предистория человеческого общества».
Могучей движущей силой, создавшей зрелый капитализм, преобразившей жизнь людей на планете, подготовившей материальные условия для разрешения антагонистического противоречия между буржуазией и пролетариатом, явилась крупная машинная индустрия, которая «… создала средства сообщения и современный мировой рынок, подчинила себе торговлю, превратила весь капитал в промышленный капитал и породила таким образом быстрое обращение (развитую денежную систему) и централизацию капиталов».
Так в чем же состоят, согласно марксизму, основные внутренние противоречия капитализма, которые с неизбежностью должны привести его к гибели?
Принудительным законом для каждого капиталиста является беспрерывное совершенствование техники, технологии и организации своего бизнеса под страхом краха из-за ожесточенной конкуренции. Постоянная революционизация производительных сил, следующие один за другим перевороты в растущем производстве приводят, во-первых, к концентрации капитала, а, во-вторых, к периодическим кризисам перепроизводства. «Расширение рынков не может поспевать за расширением производства. Коллизия становится неизбежной, и так как она не в состоянии разрешить конфликт до тех пор, пока не взорвет самый капиталистический способ производства, то она становится периодической <…> В кризисах с неудержимой силой прорывается наружу противоречие между общественным производством и капиталистическим присвоением. Обращение товаров на время прекращается; средство обращения - деньги - становятся тормозом обращения; все законы производства и обращения товаров действуют навыворот. Экономическая коллизия достигает своей высшей точки: способ производства восстает против способа обмена, производительные силы восстают против способа производства, который они переросли».
Следующим неизбежным спутником капитализма является анархия производства. Суть проблемы в том, что капитализм установил планомерное разделение и организацию труда на каждом отдельно взятом предприятии, однако в масштабах общества царит стихия и бесплановость, ибо никто из отдельно взятых предпринимателей определенно не знает, какова истинная потребность в производимом товаре или оказываемой услуге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Стоит проанализировать методологию исследований еще одного ниспровергателя марксизма - Питера Дракера, который, гиперболизируя роль знаний в развитии производительных сил и общества, сформировал свою теорию посткапиталистического общества. Логика рассуждений П.Дракера такова: «В течение столетия - на протяжении первого этапа этой трансформации - знания использовались для разработки орудий труда, производственных технологий и видов готовой продукции. Это стало началом промышленной революции, но в то же время породило феномен, который Карл Маркс называл «отчуждением», привело к возникновению новых классов и классовых войн, а с ними и к идеологии коммунизма. На втором этапе, который начался приблизительно в 1880 году и достиг своей кульминации в конце Второй мировой войны, знание в новом его понимании начали применять к трудовой деятельности. Результатом стала революция в производительности труда, которая за семьдесят пять лет (какая удивительная точность! - В.П.) превратила пролетария в среднего буржуа с доходом, приближающимся к уровню представителей высшего сословия. Таким образом революция в производительности труда положила конец классовой войне и идеологии коммунизма». Кстати, концепция П.Дракера перекликается с концепцией В.Бубнова, который в качестве волшебной палочки развития использовал не категории «труд» и «знания», а категорию «энергия». Правда, В.Бубнов пришел к еще более парадоксальному выводу - в ХХ веке уже пролетариат во всю эксплуатирует капиталистов. А П.Дракер, игнорируя статистику доходов населения, отождествил рабочих с капиталистами и отнес их не просто к капиталистам, а к высшему сословию, которое владеет не только средствами производства, миллионами и миллиардами, но и дворцами, яхтами, самолетами и т.п. предметами повседневного обихода. П.Дракер совершенно не понял сути политэкономии К.Маркса и его главных открытий - о прибавочной стоимости и абсолютном законе капиталистического накопления; зато у него безработный пролетарий живет более счастливой жизнью, чем «несчастный» представитель высшего сословия.
Согласно «аргументам» П.Дракера, учение К.Маркса удалось похоронить благодаря Фредерику Уинслоу Тейлору в 1881 году, т.е. за два года до смерти К.Маркса. В качестве доказательства П.Дракер сравнивает число рабочих часов в 1910 году (3000) с тем, сколько затрачивают сегодня в год рабочие в Японии (2000), в США (1850) и в Германии (1600). Он утверждает, что производительность труда в настоящее время в 50 раз выше, чем 80 лет назад. При этом П.Дракер, опровергая всех и вся, особенно экономистов и инженеров, пишет, что ни капитал, ни развитие машинной техники здесь ни при чем. Особенно впечатляет его утверждение, что «в первые сто лет (имеется в виду, очевидно, период до 1881 года - В.П.) производительность труда рабочих абсолютно не увеличивалась…». Не известно, какими источниками информации П.Дракер пользовался, однако очевидно, что он, опровергая К.Маркса, не потрудился даже почитать его главный труд «Капитал» и в нем раздел, посвященный созданию абсолютной и прибавочной стоимости. К.Маркс в «Капитале» утверждал, что увеличение прибавочной стоимости может происходить двумя путями: путем удлинения рабочего времени и путем сокращения необходимого рабочего времени, т.е. за счет роста производительности труда. При этом К.Маркс считал, что поскольку индивидуальный рабочий является органом совокупного рабочего и выполняет одну из его функций, то у него нет необходимости непосредственно прилагать свои руки, т.е. функция производительного труда может быть проявлением умственной деятельности, а не физической. К.Маркс писал, что не имеет значения с точки зрения производства, вложит ли капиталист «свой капитал в фабрику для обучения или в колбасную фабрику, от этого дело нисколько не меняется». Таким образом, К.Маркс прекрасно понимал роль знаний для роста производительности труда, и то, что от качества рабочей силы зависит и его производительность труда. Поэтому, с точки зрения марксизма, рост затрат в ХХ веке на здравоохранение, просвещение, а также сокращение рабочего дня были результатом не только классовой борьбы пролетариата, но и сознательной политики класса капиталистов, которые прекрасно понимали, что технический прогресс и возрастание капитала невозможно обеспечить без образованных и здоровых рабочих рук. После 1917 года капиталисты пришли к выводу, что (и это обстоятельство я уже неоднократно подчеркивал) лучше поступиться частью своей прибыли, чем потерять все. А эксплуатация какой была в XIX веке, такой она и осталась и в ХХ веке, и в XXI веке, ибо процесс создания абсолютной и относительной прибавочной стоимости, о чем писал К.Маркс в «Капитале», продолжается. Спору нет, жизненный уровень большинства людей в развитых капиталистических странах существенно повысился, и это обстоятельство наложило отпечаток на остроту классовой борьбы. Накал ее ослабел, в частности, и потому, что многие профсоюзы оказались под контролем буржуазии, а также благодаря повседневным усилиям СМИ, которые стремятся сбить революционный пыл пропагандой мещанского потребительства. Но уничтожить классовую борьбу, как показывает современное забастовочное движение на Западе, никому не под силу, даже такому выдающемуся теоретику, как П.Дракер.
Судя по всему, П.Дракеру важно было, вопреки фактам, выстроить псевдоконструкцию, чтобы обосновать фундаментальный вывод о наступлении эры посткапитализма. Однако в своих рассуждениях он вольно или невольно прибегал к использованию элементов логики исторического материализма.
Убежденные в том, что человеческое общество беспрерывно развивается, основоположники марксизма, пришли к выводу о преходящей природе капиталистической системы, которая со временем, как и предшествующие ей формации, должна уступить место иному, более совершенному общественному устройству, которое они назвали коммунизмом. И это не какой-то миф, как утверждает Ю.Афанасьев, не благое пожелание или выдумка К.Маркса и Ф.Энгельса, а научно обоснованный вывод, сделанный ими на основе серьезного изучения современного им капиталистического общества. Марксистская концепция исторического развития рассматривает смену капитализма коммунизмом не как какой-то случайный зигзаг истории, отклонение от магистрального развития человечества, а закономерный этап в поступательном движении человечества. В основе марксизма, повторяю, лежит идея развития, в то время как сторонники сохранения частной собственности и капитализма невольно выступают в роли противников развития, объявляя социализм и коммунизм историческим тупиком, утверждая, что капитализм венчает общественный прогресс, как об этом писал Людвиг фон Мизес, опередив в этом отношении Ф.Фукуяму.
Возвращаясь к высказываниям Ю.Афанасьева, невольно возникает вопрос - неужели он верит в незыблемость и вечность капитализма? Неужели он в самом деле убежден в том, что капитализм - вечное и самое совершенное общественное устройство, вершина развития человечества? Если это так, то с полным основанием можно утверждать, что именно он находится в плену мифа о незыблемости мироздания, оставаясь в своих познаниях на уровне дремучих невежд, отрицавших диалектику древних мыслителей. Нелишне Ю.Афанасьеву почитать произведения умнейшего противника СССР и России З.Бжезинского, который писал, что история - это летопись изменений, напоминающих о том, что всему наступает конец.
Крах СССР никак не может служить доказательством ошибочности марксистского учения, пожалуй, наоборот. Анализ, содержащийся во второй части данной книги, позволил выявить причины, приведшие к контрреволюции и реставрации капитализма в Советском Союзе. Выводы о природе государственного социализма и конкретных факторах, вызвавших развал СССР, находятся в полном согласии с положениями исторического материализма, подтверждая высокую научную ценность его как методологии исследования общественных явлений. И уже совсем притянутым за уши является сногсшибательное умозаключение Ю.Афанасьева о том, что с крушением СССР человечество исчерпало свои представления о мироздании, скорбно похоронив свои идеалы и надежды на лучшее будущее. История - это не прямое шоссе, по которому мчатся судьбы людей и народов. Настоящие марксисты прекрасно понимают, что история - это результат взаимодействия не только глубинных закономерностей, но и массы случайностей, множества факторов, подчас действующих в противоположных направлениях, таких, например, как характер и способности руководителей государств, природные катаклизмы, игнорирование людьми глубинных свойств тех или иных физических процессов, ошибки в проектировании и т.п. История знает немало фактов, свидетельствующих о регрессе, о неожиданных поворотах, катастрофах в судьбах народов и цивилизаций, однако никто из серьезных исследователей до сих пор не усомнился в поступательном развитии человеческого общества.
Огромная заслуга К.Маркса состоит в том, что он, в отличие от предшествующих исследователей, стал рассматривать историю как естественно-исторический процесс. Современная интерпретация такого взгляда на процесс исторического развития дана, к примеру, академиком Н.Моисеевым, который писал: «Я неоднократно подчеркивал, что говоря о процессах самоорганизации, (Н.Моисеев имел в виду процесс самоорганизации сложных динамических систем, таких как биосфера и общество - В.П.) мы имеем дело с процессами, лишенными целенаправленности, точнее целеполагания. Механизмы, их определяющие, суть свойства окружающей нас реальности: они лишь познаны (или постепенно, частично познаются) человеческим Разумом, который в ряде случаев способен лишь предложить их интерпретацию, но сами механизмы, их особенности не подвластны людям. И я старался также объяснить, что эти механизмы саморазвития неизбежно приводят динамические системы, в том числе и общество, к кризисам, то есть к бифуркациям, меняющим характер развития. Если угодно - меняющим «канал эволюции». И последствия подобных перестроек непредсказуемы!» Здесь уместно отметить, что некоторые современные философы ставят под сомнение существование объективных законов развития общества, ссылаясь при этом на то, что К.Маркс и Ф.Энгельс, создавшие философию исторического материализма в XIX веке руководствовались еще ньютоновскими представлениями о мире (механицизмом). За последние десятилетия наука преодолела механицизм и создала новую концепцию о неравновесных состояниях, о механизмах перехода в хаос и рождение нового порядка. Моменты неустойчивых равновесий - это перекрестки, расщепление путей, когда дальнейшее движение определяется не объективными законами, но ничтожными воздействиями каких-то случайных факторов («эффект бабочки»). Если диалектика исходит из взаимодействия необходимого и случайного, то новая концепция развития общества по существу все развитие сводит к игре случайных факторов. С такой трактовкой трудно согласиться, даже имея в виду новейшие открытия естествознания, которые, кстати, не отрицают (!) закона тяготения Ньютона, хотя падение камня и сухого листочка могут иметь различные траектории. Классики марксизма в своих произведениях и письмах неоднократно подчеркивали роль случайных факторов в развитии исторических процессов и значение обратной связи надстройки и экономического базиса (производственных отношений) на производительные силы, оставаясь при этом сторонниками материализма в общественных науках и диалектики естественно-исторических процессов.
Приведу лишь две цитаты из переписки Ф.Энгельса с И.Блохом в подтверждение вышесказанного:
«Согласно материалистическому пониманию истории, в историческом процессе определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если кто-нибудь это положение извращает в том смысле, что будто экономический момент является единственно определяющим моментом, то он тем самым превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу.» (из письма Ф.Энгельса - И.Блоху. Лондон. 21-22 сентября 1890 г.)
«…экономическое движение как необходимое прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей (т.е. вещей и событий, внутренняяя связь которых настолько отдалена или настолько трудно определима, что мы можем забыть о ней, считать, что ее не существует). В противном случае применять теорию к любому исорическому периоду было бы легче, чем решать самое простое уравнение ипервой степени.» (из письма Ф.Энгельса -И.Блоху. 5 августа 1890 г.)
Такой взгляд на историю позволил К.Марксу сделать вывод о том, что «буржуазное общество есть наиболее развитая и многосторонняя историческая организация производства». Многолетнее изучение капиталистической системы убедило К.Маркса в том, что «буржуазные производственные отношения, это - последняя антагонистическая форма общественного процесса производства, антагонистическая не в смысле индивидуального антагонизма, а в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Этой общественной формацией завершается поэтому предистория человеческого общества».
Могучей движущей силой, создавшей зрелый капитализм, преобразившей жизнь людей на планете, подготовившей материальные условия для разрешения антагонистического противоречия между буржуазией и пролетариатом, явилась крупная машинная индустрия, которая «… создала средства сообщения и современный мировой рынок, подчинила себе торговлю, превратила весь капитал в промышленный капитал и породила таким образом быстрое обращение (развитую денежную систему) и централизацию капиталов».
Так в чем же состоят, согласно марксизму, основные внутренние противоречия капитализма, которые с неизбежностью должны привести его к гибели?
Принудительным законом для каждого капиталиста является беспрерывное совершенствование техники, технологии и организации своего бизнеса под страхом краха из-за ожесточенной конкуренции. Постоянная революционизация производительных сил, следующие один за другим перевороты в растущем производстве приводят, во-первых, к концентрации капитала, а, во-вторых, к периодическим кризисам перепроизводства. «Расширение рынков не может поспевать за расширением производства. Коллизия становится неизбежной, и так как она не в состоянии разрешить конфликт до тех пор, пока не взорвет самый капиталистический способ производства, то она становится периодической <…> В кризисах с неудержимой силой прорывается наружу противоречие между общественным производством и капиталистическим присвоением. Обращение товаров на время прекращается; средство обращения - деньги - становятся тормозом обращения; все законы производства и обращения товаров действуют навыворот. Экономическая коллизия достигает своей высшей точки: способ производства восстает против способа обмена, производительные силы восстают против способа производства, который они переросли».
Следующим неизбежным спутником капитализма является анархия производства. Суть проблемы в том, что капитализм установил планомерное разделение и организацию труда на каждом отдельно взятом предприятии, однако в масштабах общества царит стихия и бесплановость, ибо никто из отдельно взятых предпринимателей определенно не знает, какова истинная потребность в производимом товаре или оказываемой услуге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100