В беседах с журналиста
ми они высказывались довольно осторожно: "Я должен поразмыслить и посове
товаться со своими избирателями". В действительности они просто выжидал
и реакцию общественности; поскольку дело происходило в четверг, собрани
е объявило перерыв на субботу и воскресенье, и государственные мужи отпр
авились домой.
Разумеется, реакция не заставила себя ждать. Ее первым сигналом послужил
а статья, опубликованная на первой полосе наиболее консервативной газе
ты Нового Орлеана, причем никто не сомневался, что автора надо искать отн
юдь не в самой редакции. Предложения Ады квалифицировались как "самая де
спотичная в истории Штатов попытка ввести налогообложение, которое пов
ергнет Луизиану в пучину банкротства". Далее в статье говорилось, что "ни о
дин здравомыслящий человек (подразумевалось, конечно, "ни один здравомыс
лящий мужчина") не допускает мысли, что избиратели дадут свое согласие". Пр
едложенные Адой льготы вкратце перечислялись на внутренних страницах.

Эту аргументацию тут же подхватили остальные газеты штата, а бизнесмены
покупали время на телевидении и выступали с резким осуждением законопр
оектов; в общем, оппозиция, судя по поднявшемуся шуму, оказалась весьма со
лидной.
Членов законодательного собрания, прибывших в понедельник на очередну
ю сессию, газеты встретили большими черными заголовками о надвигающейс
я налоговой грозе. Сама по себе сессия длилась недолго и протекала споко
йно. Сразу же после окончания состоялось заседание финансовой комиссии
палаты представителей для обсуждения законопроектов. В присутствии Си
львестра Марина десятью голосами против четырех комиссия приняла реше
ние рекомендовать законопроекты палате представителей.
О дальнейшей судьбе законопроектов высказывались самые различные пред
положения. В тот же день часа в три я сидел в ресторане со своим приятелем,
сенатором от Нового Орлеана; компанию с нами делили еще один сенатор (я по
чти не знал его) и два сенатора от северных районов Луизианы.
Ц Просто не представляю, как поступить, Ц признался сенатор-северянин
, высокий человек с пасторским обликом и порядком поредевшими каштановы
ми волосами. Ц Голосовать "за" Ц невозможно, голосовать "против" Ц нельз
я. Как тут быть?
Ц Ничего не поделаешь, Ц отозвался второй северянин. Ц Нужно голосова
ть "за", в противном случае вам придется побыстрее уносить ноги из Луизиан
ы. Жить здесь вы уже не сможете.
Ц Это почему же? Ц поинтересовался я.
Ц Да потому, что идете против администрации. Правительство штата будет
мариновать все ассигнования на нужды вашего избирательного округа, ну и
, конечно, избиратели постараются как можно скорее избавиться от вас. К то
му же, голосуя против введения льгот, вы окажетесь мерзавцем.
Ц Но я окажусь мерзавцем и в том случае, если проголосую за повышение нал
огов, Ц возразил первый северянин. Ц Что же делать?
Ц Джентльмены, Ц вмешался мой друг из Нового Орлеана сенатор Мориарит
и. Ц Бессмысленно сопротивляться тому, что неизбежно, нужно смириться и
радоваться его приходу. Поверьте, то, о чем мы говорим, Ц неизбежно.
Перед тем как уехать в Новый Орлеан, я зашел повидать Аду. Мы говорили толь
ко о законах и законодателях.
Ц Они перепуганы, но не станут голосовать против, Ц сообщил я.
Ц Не сомневаюсь. Больше всего на свете они боятся его.
Ц Это его проекты?
Ц Его и мои. Ц Ада была явно довольна собой. Ц Я внесла определенный вкл
ад в разработку законопроектов.
Возвратившись в Новый Орлеан, я попытался узнать, что думают простые люд
и. В любой политической столице люди живут если не в вакууме, то на каком-т
о островке. Журналисты интервьюируют только друг друга, политики интере
суются лишь мнением других политиков, и невозможно раздобыть сколько-ни
будь интересную информацию, пока не вырвешься из этого круга.
Я ездил в трамваях, завтракал в дешевых закусочных, заходил в контору бук
мекера на Гравиер-стрит, посетил несколько третьеразрядных баров на Экс
чейндж-аллее. Наслушался я вполне достаточно, чтобы сделать вывод: по мне
нию избирателей, роман между ними и Адой закончился ее полной изменой.
В трамваях я слышал такое:
Ц Кем она себя воображает? Обещания, обещания, обещания... Пачка сигарет
Ц тридцать три цента! Не хочу я платить тридцать три цента за курево. Кто
она такая?
Ц Да, да! Нужно что-то сделать с этой бабенкой. Мой так и сказал вчера: с это
й стервой, говорит, надо что-то сделать.
Кругом, поджав губы, кивают.
В дешевых барах:
Ц Ну и стерва! Вот сука! Пиво подорожает на целых три цента!
Ц А знаете, что я скажу? С этой сукой все равно кто-нибудь расправится. Вот
увидите!
В более приличном баре:
Ц Нет, вы только представьте себе!
Ц Будем надеяться, что кто-нибудь из наиболее стойких ее сторонников во
время уберет ее.
Конечно, до поры до времени все ограничивалось болтовней. Но дело происх
одило в Луизиане, где на стенах в коридорах Капитолия можно было увидеть
сколько угодно пулевых царапин.
В конце концов и сенат и палата представителей штата, хотя и не без скрипа
, приняли предложенные Адой законопроекты.
Вечером того же дня Ада позвонила мне и попросила прийти. Как и в прошлый р
аз, она могла говорить только о налогах.
Ц Ну, что слышно? Ц спросила она.
Я показал ей дневные выпуски газет. Я испытывал легкую горечь от сознани
я того, что она интересуется лишь делами своей администрации, как они наз
ывали себя. Снова я оказался в дураках.
Ц Это я уже видела, Ц сказала Ада, кивнув на заголовок.
Ц А знаешь, газеты будут и дальше накалять обстановку, используя эти нов
ые налоги, а все остальное всячески преуменьшать.
Ц Ну и что? Не забудь, что сказал Макиавелли: все плохое нужно делать сраз
у, а все хорошее постепенно. Все образуется, как только начнут действоват
ь льготы.
Ц Это твои аргументы или их придумал Сильвестр?
Ц Мы оба, если хочешь, Ц сухо улыбнулась Ада.
Ц Надеюсь, твой оптимизм оправдается.
Ц Да и что они могут сделать? Ц несколько возбужденно бросила Ада. Неми
нуемость конфликта только подогревала ее. Ц Что они могут сделать? Ц по
вторила она.
Ответ на свой вопрос она получила уже в начале сентября. До этого общее во
змущение новыми налогами напоминало тлеющий огонек Ц он не угасал, но и
не разгорался. И газеты и оппозиция лишь поддерживали язычок пламени, не
позволяя ему потухнуть. Однако 1 сентября, как только законы о повышении н
алогов вступили в силу, огонек вспыхнул и запылал.
В кафе и в окнах баров появились объявления: "Пиво Ц 30 центов, налог Ц 5 цен
тов, новая цена Ц 35 центов". Во всех винных магазинах на ярлыках бутылок ук
азывался размер нового налога и новая цена; специальные объявления на пр
илавках табачных лавчонок и на автоматах оповещали, что пачка сигарет от
ныне стоит тридцать три цента; на бензозаправочных станциях такие же объ
явления, написанные огромными буквами, сообщали: "Бензин Ц 15 центов, нало
г Ц 26 центов, новая цена Ц 41 цент".
Даже те, на кого распространялись новые льготы, возненавидели Аду Ц вед
ь она и Сильвестр заставили этих людей оплачивать повышение пенсий и пос
обий из их же собственного кармана.
С особым возмущением реагировали заправилы различных корпораций: они т
еперь должны были выплачивать пятипроцентный налог и серьезно опасали
сь, что в будущем их заставят платить еще больше. Они-то в первую очередь и
разжигали всеобщее недовольство.
У окон магазина с объявлениями о новых ценах вовсе не случайно, а явно по ч
ьему-то наущению начали собираться небольшие толпы. В центре одного из т
аких сборищ я увидел гангстера, который еще год назад у меня на глазах пыт
ался сорвать митинг, где выступала Ада.
Ц Вы же знаете, кто скрывается за всем этим! Ц орал он. Ц Вы же знаете, кто
преподнес вам этот подарочек!
"Началось!" Ц подумал я. Оппозиция явно подливала масла в огонь.
В самом деле, почти по всему штату Ц в Шривпорте, Александрии, Опелоусасе
, Лейк-Чарлзе и других пунктах Ц вспыхнули беспорядки. Несомненно, они бы
ли инспирированы и поддержаны населением, поскольку выражали его настр
оения. К 8 сентября весь штат Луизиана ненавидел Аду, как никакого другого
общественного деятеля со времен Гражданской войны.
Следующий шаг, как и было запланировано, сделал Арман Ленуар, который в то
время пользовался общей симпатией в связи со смертью жены.
Вполне возможно, что Ленуар сам заметил, какая благоприятная возможност
ь открывается перед ним, но возможно также, что он вовремя получил соотве
тствующее указание. Как бы то ни было, он вдруг стал олицетворением того д
вижения, которое называло себя "сопротивлением". В речи, получившей широк
ую известность, он заявил:
"Сейчас совершенно ясно, что миссис Даллас предала жителей Луизианы. Я не
могу больше молчать. Я призываю народ нашего штата воспользоваться свои
м правом и отозвать с поста губернатора никем не избранную и не способну
ю выполнять столь высокие обязанности женщину".
На следующий день все газеты напечатали портрет Ленуара, его речь и спра
вку о том, что такое "отзыв" и как он осуществляется: если две трети зарегис
трированных избирателей подпишут петицию об отзыве Ады, она должна буде
т покинуть свой пост, после чего назначаются новые выборы.
Все мы немедленно бросились к юридическим справочникам, пытаясь разобр
аться что к чему. Никто не помнил, чтобы в нашем штате когда-нибудь отзыва
ли губернатора. В свое время у нас пытались снять Хьюи Лонга, но тогда его
собирались обвинить в государственном преступлении.
Затем выяснилось, что конституция штата не предусматривает отзыв губер
натора. Она лишь разрешает законодательному собранию принять соответс
твующий закон. Лет шесть назад собрание и в самом деле приняло такой зако
н, но он был благополучно похоронен в своде законодательных актов и расп
оряжений.
Я позвонил своему старому другу сенатору Джону Мориарити.
Ц Да, правильно. Помню я этот закон. Сам помог провести его, Ц подтвердил
он и засмеялся.
Ц А что за этим скрывалось?
Ц Что? Ц Сенатор захохотал. Ц Держись-ка покрепче на стуле! Закон этот
протащил некий господин, желавший получить дубинку и держать ее над голо
вой тогдашнего губернатора. Этим господином был Сильвестр Марин, сенато
р от сент-питерского округа.
Я позвонил Аде, не сомневаясь, что Сильвестр уже подготовил ее соответст
вующим образом.
Ц Могут тебя отозвать? Ц спросил я.
Ц А как ты сам думаешь?
Ц Не знаю. Знаю только, что подкоп ведется по всем правилам... Кстати, что д
умает он?
Ц Он? Ц Вопрос почему-то взволновал Аду, однако она предпочла уклонить
ся от ответа. Ц Поживем Ц увидим.

* * *

Статьи об "отзыве" послужили сигналом к новому подъему кампании. По всему
штату начали возникать клубы под названием "Долой Аду!".
Почти все газеты ежедневно печатали сводки о количестве собранных в окр
угах и штате подписей и о том, сколько еще требуется.
Вся эта кампания проходила чересчур уж гладко Ц не возникало сомнений,
что тут действует опытная рука. Я подозревал, что помощь оказывает одна и
з нью-йоркских фирм, где имеются лучшие специалисты по такого рода делам,
но подтвердить свои подозрения ничем не мог.
Злились на нее буквально все. По-моему, это объяснялось не только увеличе
нием налогов, но и тем, что многие избиратели где-то в душе были в нее влюбл
ены. С введением новых налогов у них возникло, как у обманутого любовника,
чувство разочарования. На нем весьма искусно играли те, у кого действите
льно был повод горевать (вроде потери денег). Но в чем бы ни состояла причи
на, вражда к ней была огульной, безрассудной и всеобъемлющей.
Даже шерифы в своих избирательных округах лишь беспомощно пожимали пле
чами Ц так велико было общее возмущение, подогреваемое к тому же крупны
ми деньгами. Одно упоминание о введенных Адой налогах приводило людей в
ярость, и шерифам оставалось только мягко уговаривать жителей.
В течение следующего месяца я почти не отходил от телефона, сообщая Аде в
се, что удавалось узнать о ходе кампании за ее отзыв с поста губернатора. Н
ичего большего я не мог для нее сделать и мучился от сознания собственно
го бессилия.
Движение "Долой Аду!" оформилось 9 сентября, а 2 октября Ленуар объявил, что п
етицию с необходимым количеством соответствующим образом заверенных и
удостоверенных подписей предполагается доставить 4 октября в Батон-Руж
для вручения государственному секретарю штата. Охрана несгораемых ящи
ков с петициями и подписями была поручена шести полицейским из Нового Ор
леана.
Узнав об этом, я немедленно связался с Адой, чувствуя себя в положении суд
ьи, оглашающего приговор. Но мое сообщение не поколебало ее оптимизма, св
ойственного ей в критические минуты.
Ц Ну, у меня еще есть кое-какие козыри, Ц заявила Ада, и я не мог не обратит
ь внимания, что она сказала "у меня", а не "у нас".

РОБЕРТ ЯНСИ

Я был в отличном настроении. Надев в четыре часа утра пояс с тяжелым, отлив
ающим синевой кольтом сорок пятого калибра и почувствовав запах заново
вычищенной кобуры и ружейного масла, я сразу воспрянул духом. На память м
не тут же пришла острая горьковатая жженая вонь пороха: быть может, подум
ал я, еще сегодня придется поработать кольтом и снова вдыхать этот арома
т. Положив револьвер в кобуру, я повернул барабан и поставил кольт на пред
охранитель. Жив курилка!
Рассвет еще не начинался. За окнами стояла темная луизианская ночь, еще б
олее темная оттого, что под окном росла большая ива, купол которой закрыв
ал небо, погружая комнату в мрачную, как в преисподней, черноту. Выпив втор
ую чашку кофе, я взглянул на часы. Четыре семнадцать, я мог бы спать еще час
а два. Однако рисковать не хотелось. Я не раз наблюдал, как хорошо продуман
ные, казалось бы, операции срывались только потому, что происходило нечт
о непредвиденное, а исправлять что-либо было уже поздно. Время Ц это все.

Подъезжая на машине к казармам, я не мог отделаться от воспоминания о том,
что недавно перевозил в багажнике. Впрочем, подобные мысли теперь приход
или мне в голову всякий раз, едва я садился в машину, но до сегодняшнего дн
я мне удавалось без труда отделываться от них. Полиция пока ничего не про
нюхала. Однако ждать оставалось недолго.
Усилием воли я заставил себя думать о предстоящем деле.
Когда я подъехал, мои люди только начали собираться. Я приказал им прибыт
ь к пяти часам, а сейчас было четыре тридцать девять. Уж лучше я подожду их,
чем они меня.
Расположившись за своим письменным столом, я развернул утреннюю газету
из Нового Орлеана. Ничего нового газета не сообщала. Автоколонна предпол
агала отправиться с Джексон-сквера в восемь и около полудня подойти к Ка
питолию.
Там должно было состояться вручение государственному секретарю петици
и "Долой Аду!" И с Адой будет покончено.
Но автоколонне не суждено было даже приблизиться к Батон-Ружу.
Без двух минут пять я вышел из казармы. Мои люди уже собрались и построили
сь. Они прекрасно понимали, что коль скоро я назначил сбор на пять часов, з
начит, и работа начнется не позже. Ровно в пять я начал инструктаж, а неско
лько минут спустя мои парни расселись по патрульным машинам, которые одн
а за другой направились туда, где им надлежало быть.
А быть им следовало в Ла-Пласе, расположенном в тридцати милях к северу от
Нового Орлеана, Ц час езды по шоссе, ведущему к аэропорту, Ц где предсто
яло развернуться событиям.
Последней вышла моя машина. Я ехал один. Вскоре я остановился у телефона-а
втомата около безлюдной в этот ранний час бензозаправочной станции и по
звонил в Новый Орлеан.
Ц Привет! Мы начинаем, Ц сообщил я. Ц У тебя все в порядке?
Ц Да.
Ц Отлично. Давай сверим часы. Ц Я рассмеялся. Ц Сегодня к вечеру дело бу
дет сделано.
Ц Надеюсь. Желаю успеха.
Ц Пустяки, Ц ответил я, попрощался, повесил трубку и вернулся в машину. Я
разговаривал с Адой.
"Оказав ей эту услугу, я вторично спасу ее", Ц мелькнуло у меня в голове. Да,
еще была комбинация с Томми, хотя она и закончилась не так, как предполага
лось, поскольку в наши планы входило лишь напугать его. Как только Томми, н
ачнет заводить машину, должен был сработать взрыватель, нагнав на него с
траху. Однако произошла какая-то ошибка, и все получилось иначе. Тем не ме
нее Ада добилась своего, и лучше ей не забывать, чем она мне обязана. Сейча
с, когда она стала губернатором, у меня порой появлялось подозрение, что о
на не прочь от меня отделаться. Вот уж этого-то я никогда не допущу; ей ни за
что не удастся порвать со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44