Она протянула мне руку, и я почувствова
л, как краснею. "Она знает, она не может не знать", Ц подумал я. Но нужно было,
чтобы она чем-то проявила, что знает, намекнула, что может получиться.
Ц Простите, что заставила вас прийти сюда, полковник. Ц Она улыбалась, н
о улыбка ее не поощряла, как я того ждал. Но и не обескураживала. Ц У меня в
этом здании нет кабинета, поэтому...
Ц О чем вы говорите, миссис Даллас? Я бесконечно благодарен за то, что вы с
умели найти для меня время.
Она улыбнулась, словно говоря: "Чем могу быть вам полезной?" Ц и я сразу же п
ринялся излагать ей причину своего прихода, которая в действительности
вовсе не была причиной.
Ц Дело в том, миссис Даллас, что я хочу просить вас, как вы, наверное, и сами
догадались, об одном одолжении. Ц Я улыбнулся, надеюсь, достаточно обаят
ельной улыбкой. Ц Мне предстоит решить ряд довольно острых проблем, кот
орые в ближайшем будущем потребуют самого пристального внимания, поэто
му хотелось бы, поскольку вы были настолько любезны принять меня, обсуди
ть их с вами.
Ц Пожалуйста, полковник, но почему со мной? Должна признаться, я вовсе не
собираюсь принимать участия в общественных мероприятиях, проводимых в
штате.
Ц Я знаю, миссис Даллас. Но губернатор сейчас очень занят, и я решил, что хо
рошо бы разъяснить положение вещей вам на тот случай, если губернатор ре
шит обсудить их с вами.
Интересно, звучало ли это для нее так же неубедительно, как и для меня? Я по
смотрел ей в лицо: оно оставалось непроницаемым.
Ц Пожалуйста, раз вы считаете это необходимым, Ц кивнула она.
Ц Конечно, считаю. Ц Я помолчал секунду и затем принялся рассказывать т
о, что приготовил: Ц Меня очень тревожит вопрос уличного движения, мисси
с Даллас. Количество нарушений и несчастных случаев со смертельным исхо
дом неуклонно растет, и это, естественно, не может не вызывать опасений.
Ц Я назвал несколько цифр, дал дополнительные объяснения, словом, говор
ил еще несколько минут. Наконец, я закончил: Ц Хорошо бы принять какие-ли
бо меры, способные приостановить рост происшествий.
Она кивнула.
Ц Значит, вы полагаете, что если бы вам прибавили людей, дали большие пол
номочия и выделили дополнительные фонды, то это бы помогло. Ц Это был не
вопрос, а утверждение.
Ц Да. Должен признаться, меня поражает, как быстро вы уловили суть дела.
Ц Спасибо. Ц Что-то похожее на иронию прозвучало в ее голосе; Она посмот
рела мне в лицо, и мне показалось, я увидел насмешку в ее глазах. Но уверен я
не был. Ц Благодарю вас за намерение посоветоваться со мной, полковник, н
о, как я уже объяснила, ничем помочь вам не могу. Я считаю, что вы должны пого
ворить с губернатором или с его помощником, и, если вам удастся прийти к вз
аимопониманию, можно будет вынести этот вопрос на рассмотрение законод
ательного собрания. Но это лишь мое мнение, вам ясно.
Ц Я очень ценю ваше мнение, миссис Даллас.
Ц Благодарю за доверие, полковник.
Она встала и снова протянула мне руку. Глаза ее щурились, на губах играла у
лыбка, но я не понимал ее значения. По-видимому, знает, решил я.
Ц А теперь извините меня, я должна одеться к обеду.
Ц Разумеется, миссис Даллас. Разрешите еще раз поблагодарить вас за выс
казанное вами мнение и внимание, которое вы мне уделили.
Ц Что вы, полковник! Очень жаль, что ничем не могу быть вам полезной.
Я почувствовал, что краска бросилась мне в лицо, но я не знал, к чему относя
тся ее слова.
Лицо ее по-прежнему было непроницаемым.
Ц Я к вашим услугам, миссис Даллас. Всего хорошего.
Ц Всего хорошего, полковник.
Стоял июньский полдень, тополя отбрасывали длинные остроконечные тени
на мостовую, а воздух без единого дуновенья ветерка был тяжел и неподвиж
ен. Я ехал и мысленно повторял каждое слово и каждую фразу нашей беседы. Ни
зеленого света, ни красного, ни желтого. Ничего.
Что дальше?
СТИВ ДЖЕКСОН
Уходили дни насыщенных влагой и жарой мая и июня. Наступил сезон дождей; о
ни начались внезапно. Нежданно-негаданно на солнце наползало облако, сл
ышался шепот первых капель, а вслед за ним отчаянная барабанная дробь, ко
торая не ослабевала, пока в канавах не появлялись стремительные потоки б
урой воды. А иногда этот шепот так и оставался шепотом, то оживая, то замир
ая, пока не растворялся совсем в серой пелене. И после дождя, если солнцу у
давалось пробиться сквозь облака, оно жгло так, словно мстило, и над влажн
ым асфальтом стоял пар.
Тем временем продолжались заседания законодательного собрания, то при
нимающего, то не принимающего сотни законоположений, порой таких непоня
тных, что нельзя было догадаться, откуда они взяты и для чего предназначе
ны, а порой изложенных столь витиеватым языком, что истинный смысл их был
схоронен навечно.
Оказалось, что администрация лишь на словах готова провести в жизнь пред
ложения в области социального обеспечения. На деле все это выглядело сов
сем по-иному.
Законопроекты пропускались через комитет, который должен был в обеих па
латах высказаться в их пользу. Но как в законодательном собрании, так и в с
енате они были словно опоясаны шелковыми путами. Никто не выступал проти
в, все были за. Но почти каждый выступавший желал внести поправку. И было я
сно, что они обречены. Избитый прием! В обеих палатах законопроекты будут
долго исправлять, поправлять, переправлять, потом направят в объединенн
ый от обеих палат комитет для обсуждения разногласий. Комитет попытаетс
я или, по крайней мере, сделает вид, что пытается, прийти к какому-то компро
миссу. Снова все это подвергается обсуждению в каждой из палат. А там и сес
сия придет к концу. Проекты эти и не отвергнут, и не примут, и вроде против т
оже никто не выступал. Все в порядке.
Такой волокиты могло бы не быть лишь при одном условии: нужно, чтобы этого
захотел Сильвестр. А почему бы ему не захотеть? А вот почему: он вовсе не со
бирался сразу выполнять все предвыборные обещания. Кое-что следовало ос
тавить для следующей сессии, которая состоится через два года, кое-что Ц
для очередных выборов через четыре года и для очередного губернатора Ц
Сильвестр сам решит, кто им будет.
На последней неделе июня в области социального обеспечения был принят о
дин-единственный закон Ц об увеличении пособия по безработице на пять
долларов в неделю.
И только неугомонная деятельность Ады Даллас нарушала неподвижность т
ех жарких дней начала лета.
Вместе с женами членов законодательного собрания которые называли себ
я "третьей палатой", она металась по приемам, коктейлям и обедам. Она была к
оролевой всех этих сборищ, и я понимал, что это одновременно и льстит ей, и
вызывает у нее отвращение.
Я знал, что вместо этого ей хочется присутствовать на обедах в лучших дом
ах Нового Орлеана, участвовать в благотворительных базарах, в карнавала
х и празднествах, быть в центре внимания на весенней фиесте, покровитель
ствовать молодым девушкам в минуты их дебюта в свете и хозяйничать на пр
иемах. Я знал, что ей хочется быть принятой в высшем обществе Нового Орлеа
на.
Раза три-четыре нам довелось повстречаться в коридорах Капитолия, но то
лько в последний раз она заметила меня, глаза ее расширились, она попытал
ась поймать мой взгляд. Я ответил ей быстрой улыбкой и повернулся к своем
у собеседнику. Еще раз я увидел ее в компании жен законодателей в рестора
не отеля при Капитолии. Она над чем-то старательно смеялась. Оторвав взгл
яд от накрытого белой скатертью стола, она увидела меня, и на мгновенье ка
кое-то облачко грусти набежало на ее лицо. Но уже через секунду оно исчезл
о, и я так и не понял, было ли оно на самом деле.
Закончилась первая половина сессии, и побежали вторые тридцать дней. Во
вторник после очередной передачи последних известий я вышел из Капитол
ия, чтобы отправиться к себе в отель. Я сел в машину и включил стартер, но за
жигание не сработало, хотя машина только вышла из ремонта и должна была б
егать "как новая". "Позвоню в автоклуб из отеля", Ц решил я и отправился пеш
ком. Я вышел из парка и, миновав одну тенистую улочку, только свернул на Тр
етью улицу, как увидел, что рядом остановилась желтая машина. Я повернулс
я и увидел за рулем Аду.
Ц Привет! Подвезти тебя? Ц спросила она.
Я сел в машину. Я был слишком удивлен, чтобы сделать что-нибудь другое. Маш
ина тронулась.
Ц Какое совпадение! Ц заметил я. Ц Моя не завелась.
Ц Правда?
Я смотрел на ее лицо на фоне убегающих назад деревьев и домов. А потом пере
вел взгляд на грудь, чуть касающуюся руля, и прикрытые юбкой бедра, плотно
прижавшиеся к подушкам сиденья, и от ее физического присутствия меня сло
вно обдало жарким дыханием. В горле пересохло, ладони стали влажными. Я за
крыл глаза, силясь представить пустынный дощатый настил и яхту, отвалива
ющую от пристани. А когда открыл, снова увидел лицо Ады, такое спокойное и
прекрасное, словно того дня никогда не было и с той поры ничего не произош
ло. Если стереть все из памяти, мелькнула мысль, может, ничего и не было и ни
чего не произошло. Кроме Ады, живой и невредимой. Если стереть...
Нет, было и произошло.
Она вдруг улыбнулась застенчиво и вместе с тем вызывающе, и я ощутил не то
лько ее физическое присутствие, но и то обаяние, которое так сильно влекл
о меня к ней.
Ц Это было не совпадение, Ц сказала она. Ц Я увидела тебя из окна.
Окруженные десятками машин, мы ехали по Флоридскому бульвару.
Ц Угостишь меня кока-колой? Ц спросила она.
Ц Даже виски.
Ц Только в закусочной, где можно не выходить из машины. Сам понимаешь, же
на Цезаря и все прочее...
Ц Конечно, Ц согласился я. Ц Сделай одолжение.
Она быстро взглянула на меня, и губы ее дрогнули.
Мы остановились в тени возле экстравагантной закусочной. Мальчишка-офи
циант в белой треуголке принял заказ и принес две бутылочки кока-колы.
С минуту мы молчали. Потом, оторвав взгляд от соломинки, она отчетливо про
говорила:
Ц Почему ты ведешь себя как дурак?
Ц Наверное, такое уж у меня счастье.
Эти фразы прозвучали отзвуком тех, что были сказаны в Мобиле несколько л
ет назад.
Ц Давно, да? Ц чуть улыбнулась она, тоже, по-видимому, уловив это эхо.
Ц Давно, Ц бессмысленно подтвердил я, и мы снова замолчали.
Ц Почему... Почему ты так резко порвал со мной?
Она смотрела не на меня, а вперед, на стену здания.
Ц Кто с кем порвал?
Она снова безрадостно улыбнулась и ничего не ответила. Мы сосали свои со
ломинки. Наконец она сказала:
Ц Хорошо бы, если в ты смотрел на вещи более реально.
Ц Я самый что ни на есть реалист.
Ц Нет. Ты видишь вещи, как они есть, но принимать их как таковые не хочешь.
Если они не совпадают с твоим мнением о них, ты не желаешь их принимать.
Ц Это ты так считаешь.
Ц Я знаю. Тебе нужно все или ничего, Стив.
Я разозлился и принялся обороняться:
Ц К твоему сведению, от тебя я ничего не жду и ничего не хочу.
Ц Именно об этом я и говорю. Ц Она помолчала, а потом осторожно добавила:
Ц А кое-чего мог бы и ждать.
Ц Я же сказал: меня это не интересует.
Ц Ты все еще ненавидишь меня?
Ц Я никого не ненавижу. Незачем тратить на это энергию.
Я чувствовал себя в ловушке.
Ц Ладно, Ц устало сказала она. Ц Забудь про это.
Мы допили кока-колу, и она довезла меня до отеля. Я вылез из машины, но не сп
ешил закрыть дверцу. Без всякого зазрения совести мне хотелось стереть и
з памяти все случившееся, жить только настоящим. Мне хотелось забыть все
сказанное. Я готов был все отдать за один только поцелуй, за возможность д
отронуться до нее. Но я не мог себе этого позволить.
Ц Спасибо, что подвезла, Ц сказал я.
Ц Пожалуйста, Ц четко ответила она.
Я смотрел, как, рванувшись, помчалась прочь машина, потом повернулся и про
шел сквозь вращающиеся двери отеля.
ТОММИ ДАЛЛАС
Я был губернатором штата и вместе с тем пустым местом. Я был нуль и знал эт
о, как знали и все остальные.
Ничего другого я и не ожидал. Я давно принадлежал Сильвестру, а когда прин
адлежишь ему, то уж целиком. Я знал это, и поскольку раньше не беспокоился,
то нечего было беспокоиться и сейчас. По-видимому, просто сессия законод
ательного собрания и все люди, которые действительно много делали, все, к
роме меня, который ничего не делал, заставили меня видеть и чувствовать э
то, как никогда раньше. Мне было неприятно, но что я мог предпринять?
Поэтому я и начал таскаться по укромным местечкам с женой законодателя и
з северной Луизианы, рыжеволосой толстушкой, сладкой, как бочка с медом. Е
е муж возглавлял один из правовых комитетов, он просто тонул в делах, и она
была ужасно одинока.
Меньше чем через неделю после того, как я принялся помогать ей забыть про
свое одиночество, Сильвестр пригласил меня к себе в кабинет. Смешно, ей-бо
гу, когда помощник губернатора приглашает губернатора к себе да еще дает
ему взбучку.
Но я пошел.
Ц Что я велел тебе делать? Ц спросил он.
Ц Вы о чем?
Ц Я велел тебе сдерживать твои пагубные наклонности, пока сессия не зак
ончится. Так или не так?
Я промолчал.
Ц Отвечай. Я тебе говорил это или нет?
Ц Вероятно, говорили.
Ц Ты прекрасно знаешь, что говорил. А теперь слушай. Ты сейчас же прекрат
ишь эту связь и до конца сессии будешь настоящим монахом. Понятно?
Ц Понятно.
Я вышел из кабинета, хлопнув дверью Ц единственное, что я мог себе позвол
ить и что он вынужден был проглотить. Но у себя в кабинете, в губернаторски
х апартаментах, когда я вытащил из тайника под письменным столом бутылку
виски, мне пришло в голову, что на этот раз я вовсе не дрожал перед Сильвес
тром, как раньше.
Тем не менее рыжеволосую я бросил.
* * *
В один из июльских четвергов ровно в полдень сессия в полном мире и согла
сии завершила свою работу. В заключение я спел, законодатели пускали бум
ажные самолетики, а потом состоялся пикник. И там, после того как мы сытно
поели и попили из бумажных стаканов, я услышал, как один из законодателей
сказал другому:
Ц Счастливчик этот Томми! Что за жизнь! Никаких волнений.
Ц Да, старина, только пенки снимать, ни одной заботы.
Что за жизнь!
Господи, подумал я, что понимают эти люди?
Сразу после пикника в отеле при Капитолии еще часа два творилось черт-те
что, а потом часам к девяти Батон-Руж стал похож на город, из которого толь
ко что ушла армия. Я чувствовал себя как... Как кто? Как человек, который очут
ился в большой комнате, где только что выключили радио. Когда выключают р
адио, слышен треск, потом он исчезает, и ничего не остается. И человек один
в пустом мире.
РОБЕРТ ЯНСИ
Итак, попытка была предпринята, но чего я добился? Придется попробовать е
ще раз. Если нельзя занять позицию с первой атаки, значит, надо начать втор
ую под другим углом захода. Предстояло определить этот угол.
Я сообразил, что в течение дня в Капитолии она обязательно должна спусти
ться в кафе. Поэтому я решил через каждые двадцать пять минут подходить к
стеклянным дверям кафе, проверять, не там ли она. На девятый раз, в час трид
цать шесть, я увидел ее за столиком вместе с женой Хадсона. Она сидела спин
ой к дверям, но я сразу ее узнал по волосам, форме головы и плечам. Я вошел в
кафе и, притворяясь, будто не вижу ее, сел за столиком напротив, а потом, ког
да она подняла глаза, сделал вид, что страшно удивлен и доволен.
Ц Добрый день, полковник. Ц Голос ее был ровным, а улыбка безразличной.
Ц Как поживаете?
Ц Подсаживайтесь к нам, полковник, Ц предложила миссис Хадсон.
Ада промолчала.
Ц Спасибо, Ц поблагодарил я, Ц если, конечно, я вам не помешаю.
Ц Ни в коем случае, Ц заверила миссис Хадсон.
Ада опять промолчала, чуть улыбнувшись, как будто ее мысли были где-то дал
еко-далеко. Я сел.
Ц Итак, Ц сказал я, Ц сессия позади.
Ц Да, Ц сказала она.
Ц Вы, дамы, наверное, были очень заняты?
Ц Но это приятная работа, Ц с энтузиазмом откликнулась миссис Хадсон.
Мы еще поговорили. Я не уходил. "Пересижу", Ц решил я.
Первой поднялась миссис Хадсон.
Ц О, я опаздываю! Ц воскликнула она. Ц В два пятнадцать я должна быть в п
арикмахерской, а сейчас уже два. Придется бежать, извините меня.
Она ушла. И тут Ада сказала:
Ц Я тоже должна идти. У меня встреча. Ц Должны? Ц спросил я.
Ц Да. Ц Она пристально взглянула на меня, но чуть улыбнулась. Ц Должна.
Спасибо за кофе, полковник. Ц В ее голосе опять послышалось равнодушие. З
агорелся красный свет.
Но я с самого начала знал, что победа будет нелегкой. Да я и не хотел, чтобы б
ыло легко. Но, господи, еще больше я не хотел, чтобы дело это не двигалось с м
еста. Пусть чуть-чуть, но вперед. А у меня ничего не получалось.
Удача во многом зависит от тебя самого. Нет, не обязательно поставить себ
е целью ее тотчас добиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
л, как краснею. "Она знает, она не может не знать", Ц подумал я. Но нужно было,
чтобы она чем-то проявила, что знает, намекнула, что может получиться.
Ц Простите, что заставила вас прийти сюда, полковник. Ц Она улыбалась, н
о улыбка ее не поощряла, как я того ждал. Но и не обескураживала. Ц У меня в
этом здании нет кабинета, поэтому...
Ц О чем вы говорите, миссис Даллас? Я бесконечно благодарен за то, что вы с
умели найти для меня время.
Она улыбнулась, словно говоря: "Чем могу быть вам полезной?" Ц и я сразу же п
ринялся излагать ей причину своего прихода, которая в действительности
вовсе не была причиной.
Ц Дело в том, миссис Даллас, что я хочу просить вас, как вы, наверное, и сами
догадались, об одном одолжении. Ц Я улыбнулся, надеюсь, достаточно обаят
ельной улыбкой. Ц Мне предстоит решить ряд довольно острых проблем, кот
орые в ближайшем будущем потребуют самого пристального внимания, поэто
му хотелось бы, поскольку вы были настолько любезны принять меня, обсуди
ть их с вами.
Ц Пожалуйста, полковник, но почему со мной? Должна признаться, я вовсе не
собираюсь принимать участия в общественных мероприятиях, проводимых в
штате.
Ц Я знаю, миссис Даллас. Но губернатор сейчас очень занят, и я решил, что хо
рошо бы разъяснить положение вещей вам на тот случай, если губернатор ре
шит обсудить их с вами.
Интересно, звучало ли это для нее так же неубедительно, как и для меня? Я по
смотрел ей в лицо: оно оставалось непроницаемым.
Ц Пожалуйста, раз вы считаете это необходимым, Ц кивнула она.
Ц Конечно, считаю. Ц Я помолчал секунду и затем принялся рассказывать т
о, что приготовил: Ц Меня очень тревожит вопрос уличного движения, мисси
с Даллас. Количество нарушений и несчастных случаев со смертельным исхо
дом неуклонно растет, и это, естественно, не может не вызывать опасений.
Ц Я назвал несколько цифр, дал дополнительные объяснения, словом, говор
ил еще несколько минут. Наконец, я закончил: Ц Хорошо бы принять какие-ли
бо меры, способные приостановить рост происшествий.
Она кивнула.
Ц Значит, вы полагаете, что если бы вам прибавили людей, дали большие пол
номочия и выделили дополнительные фонды, то это бы помогло. Ц Это был не
вопрос, а утверждение.
Ц Да. Должен признаться, меня поражает, как быстро вы уловили суть дела.
Ц Спасибо. Ц Что-то похожее на иронию прозвучало в ее голосе; Она посмот
рела мне в лицо, и мне показалось, я увидел насмешку в ее глазах. Но уверен я
не был. Ц Благодарю вас за намерение посоветоваться со мной, полковник, н
о, как я уже объяснила, ничем помочь вам не могу. Я считаю, что вы должны пого
ворить с губернатором или с его помощником, и, если вам удастся прийти к вз
аимопониманию, можно будет вынести этот вопрос на рассмотрение законод
ательного собрания. Но это лишь мое мнение, вам ясно.
Ц Я очень ценю ваше мнение, миссис Даллас.
Ц Благодарю за доверие, полковник.
Она встала и снова протянула мне руку. Глаза ее щурились, на губах играла у
лыбка, но я не понимал ее значения. По-видимому, знает, решил я.
Ц А теперь извините меня, я должна одеться к обеду.
Ц Разумеется, миссис Даллас. Разрешите еще раз поблагодарить вас за выс
казанное вами мнение и внимание, которое вы мне уделили.
Ц Что вы, полковник! Очень жаль, что ничем не могу быть вам полезной.
Я почувствовал, что краска бросилась мне в лицо, но я не знал, к чему относя
тся ее слова.
Лицо ее по-прежнему было непроницаемым.
Ц Я к вашим услугам, миссис Даллас. Всего хорошего.
Ц Всего хорошего, полковник.
Стоял июньский полдень, тополя отбрасывали длинные остроконечные тени
на мостовую, а воздух без единого дуновенья ветерка был тяжел и неподвиж
ен. Я ехал и мысленно повторял каждое слово и каждую фразу нашей беседы. Ни
зеленого света, ни красного, ни желтого. Ничего.
Что дальше?
СТИВ ДЖЕКСОН
Уходили дни насыщенных влагой и жарой мая и июня. Наступил сезон дождей; о
ни начались внезапно. Нежданно-негаданно на солнце наползало облако, сл
ышался шепот первых капель, а вслед за ним отчаянная барабанная дробь, ко
торая не ослабевала, пока в канавах не появлялись стремительные потоки б
урой воды. А иногда этот шепот так и оставался шепотом, то оживая, то замир
ая, пока не растворялся совсем в серой пелене. И после дождя, если солнцу у
давалось пробиться сквозь облака, оно жгло так, словно мстило, и над влажн
ым асфальтом стоял пар.
Тем временем продолжались заседания законодательного собрания, то при
нимающего, то не принимающего сотни законоположений, порой таких непоня
тных, что нельзя было догадаться, откуда они взяты и для чего предназначе
ны, а порой изложенных столь витиеватым языком, что истинный смысл их был
схоронен навечно.
Оказалось, что администрация лишь на словах готова провести в жизнь пред
ложения в области социального обеспечения. На деле все это выглядело сов
сем по-иному.
Законопроекты пропускались через комитет, который должен был в обеих па
латах высказаться в их пользу. Но как в законодательном собрании, так и в с
енате они были словно опоясаны шелковыми путами. Никто не выступал проти
в, все были за. Но почти каждый выступавший желал внести поправку. И было я
сно, что они обречены. Избитый прием! В обеих палатах законопроекты будут
долго исправлять, поправлять, переправлять, потом направят в объединенн
ый от обеих палат комитет для обсуждения разногласий. Комитет попытаетс
я или, по крайней мере, сделает вид, что пытается, прийти к какому-то компро
миссу. Снова все это подвергается обсуждению в каждой из палат. А там и сес
сия придет к концу. Проекты эти и не отвергнут, и не примут, и вроде против т
оже никто не выступал. Все в порядке.
Такой волокиты могло бы не быть лишь при одном условии: нужно, чтобы этого
захотел Сильвестр. А почему бы ему не захотеть? А вот почему: он вовсе не со
бирался сразу выполнять все предвыборные обещания. Кое-что следовало ос
тавить для следующей сессии, которая состоится через два года, кое-что Ц
для очередных выборов через четыре года и для очередного губернатора Ц
Сильвестр сам решит, кто им будет.
На последней неделе июня в области социального обеспечения был принят о
дин-единственный закон Ц об увеличении пособия по безработице на пять
долларов в неделю.
И только неугомонная деятельность Ады Даллас нарушала неподвижность т
ех жарких дней начала лета.
Вместе с женами членов законодательного собрания которые называли себ
я "третьей палатой", она металась по приемам, коктейлям и обедам. Она была к
оролевой всех этих сборищ, и я понимал, что это одновременно и льстит ей, и
вызывает у нее отвращение.
Я знал, что вместо этого ей хочется присутствовать на обедах в лучших дом
ах Нового Орлеана, участвовать в благотворительных базарах, в карнавала
х и празднествах, быть в центре внимания на весенней фиесте, покровитель
ствовать молодым девушкам в минуты их дебюта в свете и хозяйничать на пр
иемах. Я знал, что ей хочется быть принятой в высшем обществе Нового Орлеа
на.
Раза три-четыре нам довелось повстречаться в коридорах Капитолия, но то
лько в последний раз она заметила меня, глаза ее расширились, она попытал
ась поймать мой взгляд. Я ответил ей быстрой улыбкой и повернулся к своем
у собеседнику. Еще раз я увидел ее в компании жен законодателей в рестора
не отеля при Капитолии. Она над чем-то старательно смеялась. Оторвав взгл
яд от накрытого белой скатертью стола, она увидела меня, и на мгновенье ка
кое-то облачко грусти набежало на ее лицо. Но уже через секунду оно исчезл
о, и я так и не понял, было ли оно на самом деле.
Закончилась первая половина сессии, и побежали вторые тридцать дней. Во
вторник после очередной передачи последних известий я вышел из Капитол
ия, чтобы отправиться к себе в отель. Я сел в машину и включил стартер, но за
жигание не сработало, хотя машина только вышла из ремонта и должна была б
егать "как новая". "Позвоню в автоклуб из отеля", Ц решил я и отправился пеш
ком. Я вышел из парка и, миновав одну тенистую улочку, только свернул на Тр
етью улицу, как увидел, что рядом остановилась желтая машина. Я повернулс
я и увидел за рулем Аду.
Ц Привет! Подвезти тебя? Ц спросила она.
Я сел в машину. Я был слишком удивлен, чтобы сделать что-нибудь другое. Маш
ина тронулась.
Ц Какое совпадение! Ц заметил я. Ц Моя не завелась.
Ц Правда?
Я смотрел на ее лицо на фоне убегающих назад деревьев и домов. А потом пере
вел взгляд на грудь, чуть касающуюся руля, и прикрытые юбкой бедра, плотно
прижавшиеся к подушкам сиденья, и от ее физического присутствия меня сло
вно обдало жарким дыханием. В горле пересохло, ладони стали влажными. Я за
крыл глаза, силясь представить пустынный дощатый настил и яхту, отвалива
ющую от пристани. А когда открыл, снова увидел лицо Ады, такое спокойное и
прекрасное, словно того дня никогда не было и с той поры ничего не произош
ло. Если стереть все из памяти, мелькнула мысль, может, ничего и не было и ни
чего не произошло. Кроме Ады, живой и невредимой. Если стереть...
Нет, было и произошло.
Она вдруг улыбнулась застенчиво и вместе с тем вызывающе, и я ощутил не то
лько ее физическое присутствие, но и то обаяние, которое так сильно влекл
о меня к ней.
Ц Это было не совпадение, Ц сказала она. Ц Я увидела тебя из окна.
Окруженные десятками машин, мы ехали по Флоридскому бульвару.
Ц Угостишь меня кока-колой? Ц спросила она.
Ц Даже виски.
Ц Только в закусочной, где можно не выходить из машины. Сам понимаешь, же
на Цезаря и все прочее...
Ц Конечно, Ц согласился я. Ц Сделай одолжение.
Она быстро взглянула на меня, и губы ее дрогнули.
Мы остановились в тени возле экстравагантной закусочной. Мальчишка-офи
циант в белой треуголке принял заказ и принес две бутылочки кока-колы.
С минуту мы молчали. Потом, оторвав взгляд от соломинки, она отчетливо про
говорила:
Ц Почему ты ведешь себя как дурак?
Ц Наверное, такое уж у меня счастье.
Эти фразы прозвучали отзвуком тех, что были сказаны в Мобиле несколько л
ет назад.
Ц Давно, да? Ц чуть улыбнулась она, тоже, по-видимому, уловив это эхо.
Ц Давно, Ц бессмысленно подтвердил я, и мы снова замолчали.
Ц Почему... Почему ты так резко порвал со мной?
Она смотрела не на меня, а вперед, на стену здания.
Ц Кто с кем порвал?
Она снова безрадостно улыбнулась и ничего не ответила. Мы сосали свои со
ломинки. Наконец она сказала:
Ц Хорошо бы, если в ты смотрел на вещи более реально.
Ц Я самый что ни на есть реалист.
Ц Нет. Ты видишь вещи, как они есть, но принимать их как таковые не хочешь.
Если они не совпадают с твоим мнением о них, ты не желаешь их принимать.
Ц Это ты так считаешь.
Ц Я знаю. Тебе нужно все или ничего, Стив.
Я разозлился и принялся обороняться:
Ц К твоему сведению, от тебя я ничего не жду и ничего не хочу.
Ц Именно об этом я и говорю. Ц Она помолчала, а потом осторожно добавила:
Ц А кое-чего мог бы и ждать.
Ц Я же сказал: меня это не интересует.
Ц Ты все еще ненавидишь меня?
Ц Я никого не ненавижу. Незачем тратить на это энергию.
Я чувствовал себя в ловушке.
Ц Ладно, Ц устало сказала она. Ц Забудь про это.
Мы допили кока-колу, и она довезла меня до отеля. Я вылез из машины, но не сп
ешил закрыть дверцу. Без всякого зазрения совести мне хотелось стереть и
з памяти все случившееся, жить только настоящим. Мне хотелось забыть все
сказанное. Я готов был все отдать за один только поцелуй, за возможность д
отронуться до нее. Но я не мог себе этого позволить.
Ц Спасибо, что подвезла, Ц сказал я.
Ц Пожалуйста, Ц четко ответила она.
Я смотрел, как, рванувшись, помчалась прочь машина, потом повернулся и про
шел сквозь вращающиеся двери отеля.
ТОММИ ДАЛЛАС
Я был губернатором штата и вместе с тем пустым местом. Я был нуль и знал эт
о, как знали и все остальные.
Ничего другого я и не ожидал. Я давно принадлежал Сильвестру, а когда прин
адлежишь ему, то уж целиком. Я знал это, и поскольку раньше не беспокоился,
то нечего было беспокоиться и сейчас. По-видимому, просто сессия законод
ательного собрания и все люди, которые действительно много делали, все, к
роме меня, который ничего не делал, заставили меня видеть и чувствовать э
то, как никогда раньше. Мне было неприятно, но что я мог предпринять?
Поэтому я и начал таскаться по укромным местечкам с женой законодателя и
з северной Луизианы, рыжеволосой толстушкой, сладкой, как бочка с медом. Е
е муж возглавлял один из правовых комитетов, он просто тонул в делах, и она
была ужасно одинока.
Меньше чем через неделю после того, как я принялся помогать ей забыть про
свое одиночество, Сильвестр пригласил меня к себе в кабинет. Смешно, ей-бо
гу, когда помощник губернатора приглашает губернатора к себе да еще дает
ему взбучку.
Но я пошел.
Ц Что я велел тебе делать? Ц спросил он.
Ц Вы о чем?
Ц Я велел тебе сдерживать твои пагубные наклонности, пока сессия не зак
ончится. Так или не так?
Я промолчал.
Ц Отвечай. Я тебе говорил это или нет?
Ц Вероятно, говорили.
Ц Ты прекрасно знаешь, что говорил. А теперь слушай. Ты сейчас же прекрат
ишь эту связь и до конца сессии будешь настоящим монахом. Понятно?
Ц Понятно.
Я вышел из кабинета, хлопнув дверью Ц единственное, что я мог себе позвол
ить и что он вынужден был проглотить. Но у себя в кабинете, в губернаторски
х апартаментах, когда я вытащил из тайника под письменным столом бутылку
виски, мне пришло в голову, что на этот раз я вовсе не дрожал перед Сильвес
тром, как раньше.
Тем не менее рыжеволосую я бросил.
* * *
В один из июльских четвергов ровно в полдень сессия в полном мире и согла
сии завершила свою работу. В заключение я спел, законодатели пускали бум
ажные самолетики, а потом состоялся пикник. И там, после того как мы сытно
поели и попили из бумажных стаканов, я услышал, как один из законодателей
сказал другому:
Ц Счастливчик этот Томми! Что за жизнь! Никаких волнений.
Ц Да, старина, только пенки снимать, ни одной заботы.
Что за жизнь!
Господи, подумал я, что понимают эти люди?
Сразу после пикника в отеле при Капитолии еще часа два творилось черт-те
что, а потом часам к девяти Батон-Руж стал похож на город, из которого толь
ко что ушла армия. Я чувствовал себя как... Как кто? Как человек, который очут
ился в большой комнате, где только что выключили радио. Когда выключают р
адио, слышен треск, потом он исчезает, и ничего не остается. И человек один
в пустом мире.
РОБЕРТ ЯНСИ
Итак, попытка была предпринята, но чего я добился? Придется попробовать е
ще раз. Если нельзя занять позицию с первой атаки, значит, надо начать втор
ую под другим углом захода. Предстояло определить этот угол.
Я сообразил, что в течение дня в Капитолии она обязательно должна спусти
ться в кафе. Поэтому я решил через каждые двадцать пять минут подходить к
стеклянным дверям кафе, проверять, не там ли она. На девятый раз, в час трид
цать шесть, я увидел ее за столиком вместе с женой Хадсона. Она сидела спин
ой к дверям, но я сразу ее узнал по волосам, форме головы и плечам. Я вошел в
кафе и, притворяясь, будто не вижу ее, сел за столиком напротив, а потом, ког
да она подняла глаза, сделал вид, что страшно удивлен и доволен.
Ц Добрый день, полковник. Ц Голос ее был ровным, а улыбка безразличной.
Ц Как поживаете?
Ц Подсаживайтесь к нам, полковник, Ц предложила миссис Хадсон.
Ада промолчала.
Ц Спасибо, Ц поблагодарил я, Ц если, конечно, я вам не помешаю.
Ц Ни в коем случае, Ц заверила миссис Хадсон.
Ада опять промолчала, чуть улыбнувшись, как будто ее мысли были где-то дал
еко-далеко. Я сел.
Ц Итак, Ц сказал я, Ц сессия позади.
Ц Да, Ц сказала она.
Ц Вы, дамы, наверное, были очень заняты?
Ц Но это приятная работа, Ц с энтузиазмом откликнулась миссис Хадсон.
Мы еще поговорили. Я не уходил. "Пересижу", Ц решил я.
Первой поднялась миссис Хадсон.
Ц О, я опаздываю! Ц воскликнула она. Ц В два пятнадцать я должна быть в п
арикмахерской, а сейчас уже два. Придется бежать, извините меня.
Она ушла. И тут Ада сказала:
Ц Я тоже должна идти. У меня встреча. Ц Должны? Ц спросил я.
Ц Да. Ц Она пристально взглянула на меня, но чуть улыбнулась. Ц Должна.
Спасибо за кофе, полковник. Ц В ее голосе опять послышалось равнодушие. З
агорелся красный свет.
Но я с самого начала знал, что победа будет нелегкой. Да я и не хотел, чтобы б
ыло легко. Но, господи, еще больше я не хотел, чтобы дело это не двигалось с м
еста. Пусть чуть-чуть, но вперед. А у меня ничего не получалось.
Удача во многом зависит от тебя самого. Нет, не обязательно поставить себ
е целью ее тотчас добиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44