А когда вы
виновны, то боитесь, сами не зная чего. Вы чувствуете, что что-то вас пресле
дует. Что именно, вам не понятно, но оно существует и не дает вам покоя.
Но этим мои переживания не исчерпывались. Испытывал ли я жалость к своей
жертве? Скорее всего, нет: эта женщина была настоящим подонком, причинила
много вреда и вполне заслужила смерть. И все же у меня в ушах до сих пор зву
чит повторяемая на одной ноте мольба: "Прошу вас, не надо!", а перед глазами с
тоит ее лицо, на котором написано, что она сразу все поняла, едва увидев ме
ня. Кажется, она действительно вызывает какую-то жалость, хотя это по мень
шей мере странно.
Итак, я был испуган, чувствовал себя виновным и немного жалел эту женщину.
Что еще?
Я заважничал. Не всякий способен совершить подобное. Я доказал, что не лиш
ен решительности, что со мной снова нужно считаться. По-хорошему ли, по-пл
охому, но считаться. И еще я казался самому себе в известной мере победите
лем.
Итак, убийца чувствует себя испуганным, виновным, сожалеющим, важным. И ещ
е Ц победителем. Таким образом, кем бы я ни был в действительности, зауряд
ной личностью меня не назовешь.
Ада принадлежала мне, а я ей. Мы оба это понимали. Мы знали, что, если один из
нас предаст другого, оба мы люди конченые. Вот что сильнее всего связывае
т мужчину и женщину. Страсть остывает, деньги кончаются, любовь Ц лишь кр
асивое слово для дураков, а вот такая взаимозависимость может длиться ве
чно.
Совершив то, что мы совершили, мы стали частью друг друга, и теперь уже не м
огли существовать порознь, сколько бы ни пытались. Иногда у меня появлял
ось желание убить ее, даже если бы потом пришлось покончить с собой. Я знал
, что еще чаще, именно из-за того, что мы не могли существовать порознь, у не
е возникала мысль убить меня. Но ни она, ни я на это не решались. Мы оба были
одним существом.
Оставаясь наедине, мы не только отдавались друг другу, но словно горели н
а медленном огне, который сами подогревали.
Иногда я чувствовал, что и во время самой интимной близости она ненавиди
т меня. На одной из встреч она прямо сказала:
Ц Будь ты проклят! Будь проклят на веки вечные!
Ц Я уже давно проклят, Ц спокойно ответил я. Ц Во всяком случае, в аду мы
будем вместе.
Ада застонала, будто ее засасывало в болото, хотела вцепиться мне в лицо, н
о я увернулся, и ее ногти до крови расцарапали мне горло и грудь. В следующ
ее мгновенье я поймал Аду за руку и несколько раз ударил. На белой щеке заа
лели пятна. Она разрыдалась, но не от боли. Не так уж сильно я бил. Расправа с
ней доставила мне удовлетворение. Ада вырвалась и отскочила в сторону.
Ц Мерзавец! Ц крикнула она. Ц Попробуй еще раз поднять на меня руку! Тол
ько попробуй!
Я чувствовал, что ее ненависть вонзается в меня, наверное так же, как и моя
Ц в нее. Такую ненависть испытываешь к самому себе Ц ведь мы были одним с
уществом.
Я стал ей служить. Она тоже оказывала мне кое-какую помощь, но я делал для н
ее неизмеримо больше. Я был ее телохранителем, шофером, ближайшим советн
иком, рассыльным. Я передавал поручения Ады различным людям в штате, охра
нял ее, когда она выступала с речами, снабжал материалами, компрометирую
щими ее противников (все подобные документы сосредоточивались у меня). И
все же мне хотелось делать для нее еще больше. Мне хотелось избить до полу
смерти всякого, кто становился на ее пути. Но Ада охлаждала мой пыл.
Ц Я уже говорила, Ц заметила она как-то. Ц Нужно обходиться без насилия
.
Ц Но я хотел бы только немного припугнуть их.
Ц Никаких угроз! Ни прямых, ни косвенных. Разве только...
Ц Разве что? Ц спросил я.
Ц Разве только в тех случаях, когда это абсолютно необходимо.
Ц Ну, если ты настаиваешь...
Ц Да, настаиваю.
Я никак не мог понять, чего добивается Сильвестр. Без его согласия она не м
огла бы так действовать. Хитрый и замкнутый, он был откровенен с вами толь
ко в пределах того, что было выгодно ему самому. Я не мог понять, действите
льно ли он хочет, чтобы Ада стала губернатором, или на уме у него было что-т
о другое.
Ц Ты уверена в Сильвестре? Ц как-то спросил я Аду.
Ц Мысль о моем губернаторстве принадлежит ему в такой же мере, как и мне
самой.
Ц Да, но ты ему веришь?
Ц Я никому не верю.
Ц Даже мне?
Ц Тебе еще меньше, чем другим.
Она, как обычно, криво улыбнулась. Я поцеловал ее. Сначала она укусила меня
, потом ее губы раскрылись.
* * *
Каждое утро я прежде всего принимался просматривать пачку газет, лежавш
ую у меня на столе, но лишь бегло скользил глазами по строчкам. Со страхом
ожидал я момента, когда в руках у меня окажется газета из Мобила, штат Алаб
ама.
Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы получать ее ежедневно. Я мог
бы навлечь на себя подозрение, если бы подписался только на эту газету. Я д
аже не хотел покупать ее в киосках. Мне пришлось подписаться на целую кип
у газет, выходящих в штатах Луизиана, Миссисипи и Алабама. В виде обоснова
ния я написал в докладной записке, что они необходимы руководимому мною
департаменту, чтобы следить, как в этих штатах решаются проблемы регулир
ования движения на улицах и дорогах и как осуществляются меры администр
ативного воздействия на нарушителей установленных правил.
Я никогда не позволял себе сразу хвататься за эту газету или специально
отыскивать ее в общей пачке. Я заставлял себя ждать. На этот раз она оказал
ась шестой по порядку, и я тщательно, дюйм за дюймом, просмотрел ее.
Ничего не было.
Я с облегчением перевел дух.
ТОММИ ДАЛЛАС
Теперь я знал, чего добивается Ада, и терпеливо ждал. Все должно было произ
ойти довольно быстро, поскольку Ада могла рассчитывать на успех лишь в т
ом случае, если пробудет в должности губернатора не меньше года. Я ждал, Ад
а действовала, а Сильвестр посмеивался.
Ада получила от него разрешение. Это ясно. Иначе она ни за что не сделала б
ы первого шага. Я пытался уяснить, что выгадает Сильвестр от затеянной ко
мбинации, что заработает на Аде. Почему его выбор пал на нее? Он мог бы выст
авить кандидатуру любого из десятка-двух своих помощников и, вероятно, д
обиться их избрания.
Может, он считал, что не очень рискует, не играет с огнем, вовлекая Аду в пол
итику и баллотируя ее в губернаторы. Но по-моему, риск был велик. Она женщи
на. Еще никогда в этом штате не выбирали в губернаторы женщину. Подниметс
я крик, что мы намереваемся облапошить избирателей, и тогда они с дьяволь
ским упорством примутся доказывать, что не так-то легко с ними договорит
ься.
Ни в коем случае нельзя позволить избирателям понять, что их легко прове
сти. Избиратели Ц все равно что женщины. Согласны, но без боя не сдаются. Д
ашь им понять, что их согласия добиться нетрудно, и они тебя возненавидят.
Почему Сильвестр остановил свой выбор на Аде? Я не мог понять. Может, потом
у, что считал ее тем человеком, кто был ему нужен и кто на блюдечке поднесе
т ему весь штат. Как в свое время сумел сделать Хьюи Лонг.
Но она-то не обладала способностями Хьюи. Она же не Хьюи. Чем же она распол
агала... тем, чего не было у меня?
Затем я вспомнил обращенные к ней лица, представил, как она стоит в круге с
вета среди обступившей ее тьмы, и у меня молнией сверкнула догадка.
Может, она тот человек, кому уготована блестящая карьера? Может, она наход
ится лишь в начале этой карьеры? Может, она тот человек, и Сильвестр, поняв
это, решил вести ее до самого конца?
Может, он считает, что она будет идти и идти вперед и ничто ее не остановит?
От таких мыслей мурашки забегали у меня по спине. Но мне не оставалось нич
его другого, как ждать.
И вот час пробил. Я понял это, когда однажды, словно в день Страшного суда, и
з телефонной трубки, напугав меня, как автомобильный гудок над ухом, разд
ался голос Сильвестра.
Ц Томми, Ц сказал он, Ц у тебя найдется сейчас свободная минутка?
Прекрасно понимая, о чем пойдет речь, я сказал:
Ц Конечно, конечно!
С этими словами губернатор Луизианы вышел из своего кабинета и покорно н
аправился в соседний кабинет, как приказал один из его помощников.
Сильвестр и Ада сидя ждали меня Ц Сильвестр за своим j письменным столом,
Ада рядом в кресле, закинув ногу на i ногу. Я прикрыл за собой дверь. Они не с
мотрели друг на друга; Ада не удостоила меня взглядом.
Я сел в кресло и ссутулился.
Ц Ах, Томми! Ц заметил Сильвестр и одарил меня отеческой улыбкой.
"Точно, как с Хадсоном", Ц мелькнуло у меня. Но я знал, что за этим последует.
Ц Наш старина Томми, Ц добродушно продолжал Сильвестр и посмотрел на м
еня поверх очков. Ц Наш Томми.
"Боже мой! Ц снова подумал я. Ц Ну точь-в-точь как с Хадсоном!"
Ц Так вот, мой мальчик, Ц заметил Сильвестр. Ц Полагаю, ты догадываешьс
я, о чем идет речь.
Ц В некотором роде, да.
Сильвестр засмеялся. Ада чуть заметно улыбнулась.
Ц Я не сомневался. Совсем не сомневался, Томми. Ты слишком умен, чтобы не д
огадаться.
Ц Да, Ц промямлил я.
Ц Вот так я и сказал Аде. Наш Томми, сказал я, большая умница и сразу все по
ймет.
Я улыбнулся и промолчал.
Ц Да, сказал я, наш Томми немедленно схватит суть вопроса. Томми немедлен
но схватит что к чему.
Ц Вы уверены? Ц усомнился я.
Ц Да, да, мой мальчик! И какое время тебе предстоит! Ц Голос Сильвестра бы
л подобен кисти художника, рисующего умилительные картинки. Ц Какое вр
емя! К тому же у меня припасены два дельца, которые позволят тебе грести де
ньги лопатой. Понимаешь, лопатой!
Ц Вы уверены? Ц повторил я.
Ц И никаких забот по службе. Ни о чем не надо беспокоиться. Живи-поживай!
Ц Широкий жест. Ц Одна дума: как лучше провести время.
Сильвестр гулко рассмеялся.
Ада вперила взор куда-то в пространство, рассматривая не то облако в небе
, не то еще что-то. Лицо ее было мрачным и неподвижным.
Ц Все это звучит прекрасно, Ц заметил я.
Ц Не правда ли? И скоро ты получишь все это... Ну так вот. Мы не можем попусту
тратить время. Твой срок пребывания в должности истекает через год с неб
ольшим, нам надо торопиться.
Я кивнул; я вообще старался держаться как можно вежливее.
Ц Мы уже сейчас должны придумать какую-то вескую причину твоего ухода.
Ц Он впервые назвал вещи своими именами, причем сделал это с такой непос
редственностью, словно актер, хорошо заучивший свою роль. Ц Конечно, реч
ь должна идти о твоем здоровье, только о нем, но не надо придумывать ничего
серьезного, например инфаркта, ничего такого, что превратило бы тебя до к
онца дней твоих в беспомощного инвалида. Ты согласен? Ц невинным тоном о
сведомился он.
Ц Конечно, ничего похожего на инфаркт, Ц таким же тоном подтвердил я.
Ц Вот и хорошо! Что ты скажешь о таком плане? Мы угробим твою машину. А пото
м посадим в нее тебя. Доставим в больницу Ц с ее администрацией уже дости
гнута полная договоренность Ц и объявим, что твое состояние очень серье
зно. Настолько серьезно, что оно вынуждает тебя уйти в отставку. Ради родн
ого штата ты считаешь необходимым передать бразды правления в здоровые
руки... Ну, что скажешь?
Ц Превосходно, Ц отозвался я.
Ц Видишь, моя дорогая? Ц Сильвестр повернулся к Аде. Ц Я говорил тебе, ч
то на Томми можно положиться. Я знаю этого мальчика как родного сына и не с
омневаюсь, что мы можем положиться на него.
Ада подняла брови, это могло что-то означать, но могло и ничего не означат
ь. До сих пор она ни разу на меня не взглянула.
Ц Дорогой мой Сильвестр! Ц воскликнул я. Ц Моя верная жена!
Направляясь в кабинет Сильвестра, я думал, что мне придется натерпеться
страху. Я и в самом деле боялся еще несколько минут назад. Однако сейчас, к
огда самое трудное осталось позади, я чувствовал себя отлично.
Ц В чем дело? Ц совсем иным тоном спросил Сильвестр, внимательно всматр
иваясь в меня.
Ц Хочу сообщить вам одну новость. Ц Я помолчал, внимательно наблюдая за
их лицами. Внутри у меня что-то расправилось, словно пружина, и я крикнул:
Ц Я отказываюсь играть в вашу игру!
Это мгновенье я запомню навсегда, как самое прекрасное в своей жизни. Я вп
ервые увидел, что Сильвестр утратил способность управлять выражением л
ица, на котором читались одновременно и ярость и удивление. Ада, казалось,
была готова выпрыгнуть из кресла.
Но не выпрыгнула и теперь не сводила с меня холодного, безжалостного взг
ляда.
Ц Болван! Ц прошипела она. Ц Настоящий кретин.
Ц Допустим. А все же играть в вашу игру я отказываюсь.
Я встал, вышел из кабинета и направился по коридору к лифту, на дверце кото
рого висела табличка: "Только для губернатора". Нажав кнопку, я почувствов
ал, как кабина плавно двинулась вниз.
* * *
Конечно, это еще не было концом. Сильвестр дважды предоставлял мне возмо
жность изменить свое решение, и моя неуступчивость больше удивляла, пожа
луй, не его, а меня самого. В конце нашего последнего разговора он проявил
удивительное дружелюбие.
Ц Что ж, хорошо, Томми, если ты так настаиваешь.
Вот тут-то я понял, что тучи над моей головой сгустились.
Но проходили день за днем, неделя за неделей, а все оставалось по-прежнему
: никаких неприятностей, ни единого выпада с их стороны. Как женщина в поло
жении ощущает в своем чреве растущего младенца, так и я чувствовал усили
вающийся страх.
Но я не сдавался.
С Адой у меня, конечно, было покончено. Все то, что заново началось между на
ми в ночь, когда я силой овладел ею, оборвалось в день ее возвращения из Но
вого Орлеана. После ее попытки столкнуть меня с поста губернатора я уже н
е испытывал к ней ничего даже отдаленно напоминающего прежнее чувство. И
все же наше последнее мимолетное сближение, или, если хотите, наш последн
ий роман, оказал мне кое-какую услугу. Не будь его, я бы не смог отказать Сил
ьвестру. Нет, определенно оказал.
Итак, я ждал.
Спустя пять недель и два дня (потом я точно подсчитал), ровно через пять не
дель и два дня после того, как я сказал Сильвестру "нет", мне пришлось поеха
ть в Новый Орлеан на встречу с крупными профсоюзными деятелями.
Я опасался, что в Новом Орлеане со мной может случиться что-нибудь непред
виденное, а потому вызвал двух своих прежних помощников по Сент-Питерсу
и велел им встретить меня в вестибюле гостиницы "Монтлеоне". Приняв меры п
редосторожности, я было почувствовал себя в безопасности, но, когда вспо
мнил, что это не столько мои люди, сколько Сильвестра, мое хорошее настрое
ние мигом улетучилось.
Утром в тот день мой шофер сообщил по телефону, что заболел; это произвело
на меня неприятное впечатление. Но дела требовали моего присутствия в Но
вом Орлеане, и я решил, что поведу машину сам, иначе, кто знает, не подставит
ли мне Янси одного из своих головорезов.
Из-за большого движения в городе и в пригородах мне пришлось ехать череп
ашьим шагом, лишь миль через пятнадцать поток машин на дороге поредел. Мн
е предстояло выступать в десять тридцать; часы показывали уже девять. Вы
брав сравнительно пустынный участок шоссе, я нажал на акселератор и сраз
у почувствовал, как рванулась вперед машина, услышал усиливающийся стук
мотора, увидел, как полетели навстречу белая лента дороги и зеленые поля.
Я взглянул на спидометр: стрелка переползла с цифры "60" на "65", коснулась "70". Я с
нова перевел взгляд на дорогу.
И тут лавина грохота обрушилась на меня, голубое небо и зеленая трава зак
ружились в диком хороводе, словно я качался на огромных качелях, потом ма
шина взлетела вверх тормашками, меня придавило, и я потерял сознание.
* * *
Я очнулся в мрачном океане, в который погрузился мир. Мне казалось, что отд
ельные части меня самого всплывают на поверхность этого безбрежного пр
остора, но никак не хотят слиться воедино, не слушают моего приказа. Лишь о
громным усилием воли я добился своего и в конце концов снова ощутил себя
самим собой.
Да, я стал самим собой, открыл глаза и вперил взгляд в нечто белое, большое
и плоское. Снова смежив веки и снова раскрыв их, я понял, что смотрю в белый
потолок. Медленно поводя глазами, я увидел белые стены, часть белой койки,
видимо моей, а сбоку женщину в белом халате и белой шапочке.
Женщина улыбнулась, и я осмелился сказать: "Привет, крошка!" Ц с тем, чтобы с
разу придать нашим отношениям нужное направление.
И вдруг с удивлением понял, что не слышу своих слов. Еще больше я удивился,
когда обнаружил, что рот у меня закрыт и я не в состоянии открыть его. И уже
совсем нелепым мне показался тот факт, что я не могу даже пошевелиться.
Медсестра заметила, что я пришел в себя, и снова улыбнулась.
Ц Ни о чем не беспокойтесь, Ц сказала она. Ц И не пытайтесь двигаться.
Прошло два дня, прежде чем Сильвестр и Ада навестили меня. Сильвестр прин
ес большую корзину белых роз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
виновны, то боитесь, сами не зная чего. Вы чувствуете, что что-то вас пресле
дует. Что именно, вам не понятно, но оно существует и не дает вам покоя.
Но этим мои переживания не исчерпывались. Испытывал ли я жалость к своей
жертве? Скорее всего, нет: эта женщина была настоящим подонком, причинила
много вреда и вполне заслужила смерть. И все же у меня в ушах до сих пор зву
чит повторяемая на одной ноте мольба: "Прошу вас, не надо!", а перед глазами с
тоит ее лицо, на котором написано, что она сразу все поняла, едва увидев ме
ня. Кажется, она действительно вызывает какую-то жалость, хотя это по мень
шей мере странно.
Итак, я был испуган, чувствовал себя виновным и немного жалел эту женщину.
Что еще?
Я заважничал. Не всякий способен совершить подобное. Я доказал, что не лиш
ен решительности, что со мной снова нужно считаться. По-хорошему ли, по-пл
охому, но считаться. И еще я казался самому себе в известной мере победите
лем.
Итак, убийца чувствует себя испуганным, виновным, сожалеющим, важным. И ещ
е Ц победителем. Таким образом, кем бы я ни был в действительности, зауряд
ной личностью меня не назовешь.
Ада принадлежала мне, а я ей. Мы оба это понимали. Мы знали, что, если один из
нас предаст другого, оба мы люди конченые. Вот что сильнее всего связывае
т мужчину и женщину. Страсть остывает, деньги кончаются, любовь Ц лишь кр
асивое слово для дураков, а вот такая взаимозависимость может длиться ве
чно.
Совершив то, что мы совершили, мы стали частью друг друга, и теперь уже не м
огли существовать порознь, сколько бы ни пытались. Иногда у меня появлял
ось желание убить ее, даже если бы потом пришлось покончить с собой. Я знал
, что еще чаще, именно из-за того, что мы не могли существовать порознь, у не
е возникала мысль убить меня. Но ни она, ни я на это не решались. Мы оба были
одним существом.
Оставаясь наедине, мы не только отдавались друг другу, но словно горели н
а медленном огне, который сами подогревали.
Иногда я чувствовал, что и во время самой интимной близости она ненавиди
т меня. На одной из встреч она прямо сказала:
Ц Будь ты проклят! Будь проклят на веки вечные!
Ц Я уже давно проклят, Ц спокойно ответил я. Ц Во всяком случае, в аду мы
будем вместе.
Ада застонала, будто ее засасывало в болото, хотела вцепиться мне в лицо, н
о я увернулся, и ее ногти до крови расцарапали мне горло и грудь. В следующ
ее мгновенье я поймал Аду за руку и несколько раз ударил. На белой щеке заа
лели пятна. Она разрыдалась, но не от боли. Не так уж сильно я бил. Расправа с
ней доставила мне удовлетворение. Ада вырвалась и отскочила в сторону.
Ц Мерзавец! Ц крикнула она. Ц Попробуй еще раз поднять на меня руку! Тол
ько попробуй!
Я чувствовал, что ее ненависть вонзается в меня, наверное так же, как и моя
Ц в нее. Такую ненависть испытываешь к самому себе Ц ведь мы были одним с
уществом.
Я стал ей служить. Она тоже оказывала мне кое-какую помощь, но я делал для н
ее неизмеримо больше. Я был ее телохранителем, шофером, ближайшим советн
иком, рассыльным. Я передавал поручения Ады различным людям в штате, охра
нял ее, когда она выступала с речами, снабжал материалами, компрометирую
щими ее противников (все подобные документы сосредоточивались у меня). И
все же мне хотелось делать для нее еще больше. Мне хотелось избить до полу
смерти всякого, кто становился на ее пути. Но Ада охлаждала мой пыл.
Ц Я уже говорила, Ц заметила она как-то. Ц Нужно обходиться без насилия
.
Ц Но я хотел бы только немного припугнуть их.
Ц Никаких угроз! Ни прямых, ни косвенных. Разве только...
Ц Разве что? Ц спросил я.
Ц Разве только в тех случаях, когда это абсолютно необходимо.
Ц Ну, если ты настаиваешь...
Ц Да, настаиваю.
Я никак не мог понять, чего добивается Сильвестр. Без его согласия она не м
огла бы так действовать. Хитрый и замкнутый, он был откровенен с вами толь
ко в пределах того, что было выгодно ему самому. Я не мог понять, действите
льно ли он хочет, чтобы Ада стала губернатором, или на уме у него было что-т
о другое.
Ц Ты уверена в Сильвестре? Ц как-то спросил я Аду.
Ц Мысль о моем губернаторстве принадлежит ему в такой же мере, как и мне
самой.
Ц Да, но ты ему веришь?
Ц Я никому не верю.
Ц Даже мне?
Ц Тебе еще меньше, чем другим.
Она, как обычно, криво улыбнулась. Я поцеловал ее. Сначала она укусила меня
, потом ее губы раскрылись.
* * *
Каждое утро я прежде всего принимался просматривать пачку газет, лежавш
ую у меня на столе, но лишь бегло скользил глазами по строчкам. Со страхом
ожидал я момента, когда в руках у меня окажется газета из Мобила, штат Алаб
ама.
Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы получать ее ежедневно. Я мог
бы навлечь на себя подозрение, если бы подписался только на эту газету. Я д
аже не хотел покупать ее в киосках. Мне пришлось подписаться на целую кип
у газет, выходящих в штатах Луизиана, Миссисипи и Алабама. В виде обоснова
ния я написал в докладной записке, что они необходимы руководимому мною
департаменту, чтобы следить, как в этих штатах решаются проблемы регулир
ования движения на улицах и дорогах и как осуществляются меры администр
ативного воздействия на нарушителей установленных правил.
Я никогда не позволял себе сразу хвататься за эту газету или специально
отыскивать ее в общей пачке. Я заставлял себя ждать. На этот раз она оказал
ась шестой по порядку, и я тщательно, дюйм за дюймом, просмотрел ее.
Ничего не было.
Я с облегчением перевел дух.
ТОММИ ДАЛЛАС
Теперь я знал, чего добивается Ада, и терпеливо ждал. Все должно было произ
ойти довольно быстро, поскольку Ада могла рассчитывать на успех лишь в т
ом случае, если пробудет в должности губернатора не меньше года. Я ждал, Ад
а действовала, а Сильвестр посмеивался.
Ада получила от него разрешение. Это ясно. Иначе она ни за что не сделала б
ы первого шага. Я пытался уяснить, что выгадает Сильвестр от затеянной ко
мбинации, что заработает на Аде. Почему его выбор пал на нее? Он мог бы выст
авить кандидатуру любого из десятка-двух своих помощников и, вероятно, д
обиться их избрания.
Может, он считал, что не очень рискует, не играет с огнем, вовлекая Аду в пол
итику и баллотируя ее в губернаторы. Но по-моему, риск был велик. Она женщи
на. Еще никогда в этом штате не выбирали в губернаторы женщину. Подниметс
я крик, что мы намереваемся облапошить избирателей, и тогда они с дьяволь
ским упорством примутся доказывать, что не так-то легко с ними договорит
ься.
Ни в коем случае нельзя позволить избирателям понять, что их легко прове
сти. Избиратели Ц все равно что женщины. Согласны, но без боя не сдаются. Д
ашь им понять, что их согласия добиться нетрудно, и они тебя возненавидят.
Почему Сильвестр остановил свой выбор на Аде? Я не мог понять. Может, потом
у, что считал ее тем человеком, кто был ему нужен и кто на блюдечке поднесе
т ему весь штат. Как в свое время сумел сделать Хьюи Лонг.
Но она-то не обладала способностями Хьюи. Она же не Хьюи. Чем же она распол
агала... тем, чего не было у меня?
Затем я вспомнил обращенные к ней лица, представил, как она стоит в круге с
вета среди обступившей ее тьмы, и у меня молнией сверкнула догадка.
Может, она тот человек, кому уготована блестящая карьера? Может, она наход
ится лишь в начале этой карьеры? Может, она тот человек, и Сильвестр, поняв
это, решил вести ее до самого конца?
Может, он считает, что она будет идти и идти вперед и ничто ее не остановит?
От таких мыслей мурашки забегали у меня по спине. Но мне не оставалось нич
его другого, как ждать.
И вот час пробил. Я понял это, когда однажды, словно в день Страшного суда, и
з телефонной трубки, напугав меня, как автомобильный гудок над ухом, разд
ался голос Сильвестра.
Ц Томми, Ц сказал он, Ц у тебя найдется сейчас свободная минутка?
Прекрасно понимая, о чем пойдет речь, я сказал:
Ц Конечно, конечно!
С этими словами губернатор Луизианы вышел из своего кабинета и покорно н
аправился в соседний кабинет, как приказал один из его помощников.
Сильвестр и Ада сидя ждали меня Ц Сильвестр за своим j письменным столом,
Ада рядом в кресле, закинув ногу на i ногу. Я прикрыл за собой дверь. Они не с
мотрели друг на друга; Ада не удостоила меня взглядом.
Я сел в кресло и ссутулился.
Ц Ах, Томми! Ц заметил Сильвестр и одарил меня отеческой улыбкой.
"Точно, как с Хадсоном", Ц мелькнуло у меня. Но я знал, что за этим последует.
Ц Наш старина Томми, Ц добродушно продолжал Сильвестр и посмотрел на м
еня поверх очков. Ц Наш Томми.
"Боже мой! Ц снова подумал я. Ц Ну точь-в-точь как с Хадсоном!"
Ц Так вот, мой мальчик, Ц заметил Сильвестр. Ц Полагаю, ты догадываешьс
я, о чем идет речь.
Ц В некотором роде, да.
Сильвестр засмеялся. Ада чуть заметно улыбнулась.
Ц Я не сомневался. Совсем не сомневался, Томми. Ты слишком умен, чтобы не д
огадаться.
Ц Да, Ц промямлил я.
Ц Вот так я и сказал Аде. Наш Томми, сказал я, большая умница и сразу все по
ймет.
Я улыбнулся и промолчал.
Ц Да, сказал я, наш Томми немедленно схватит суть вопроса. Томми немедлен
но схватит что к чему.
Ц Вы уверены? Ц усомнился я.
Ц Да, да, мой мальчик! И какое время тебе предстоит! Ц Голос Сильвестра бы
л подобен кисти художника, рисующего умилительные картинки. Ц Какое вр
емя! К тому же у меня припасены два дельца, которые позволят тебе грести де
ньги лопатой. Понимаешь, лопатой!
Ц Вы уверены? Ц повторил я.
Ц И никаких забот по службе. Ни о чем не надо беспокоиться. Живи-поживай!
Ц Широкий жест. Ц Одна дума: как лучше провести время.
Сильвестр гулко рассмеялся.
Ада вперила взор куда-то в пространство, рассматривая не то облако в небе
, не то еще что-то. Лицо ее было мрачным и неподвижным.
Ц Все это звучит прекрасно, Ц заметил я.
Ц Не правда ли? И скоро ты получишь все это... Ну так вот. Мы не можем попусту
тратить время. Твой срок пребывания в должности истекает через год с неб
ольшим, нам надо торопиться.
Я кивнул; я вообще старался держаться как можно вежливее.
Ц Мы уже сейчас должны придумать какую-то вескую причину твоего ухода.
Ц Он впервые назвал вещи своими именами, причем сделал это с такой непос
редственностью, словно актер, хорошо заучивший свою роль. Ц Конечно, реч
ь должна идти о твоем здоровье, только о нем, но не надо придумывать ничего
серьезного, например инфаркта, ничего такого, что превратило бы тебя до к
онца дней твоих в беспомощного инвалида. Ты согласен? Ц невинным тоном о
сведомился он.
Ц Конечно, ничего похожего на инфаркт, Ц таким же тоном подтвердил я.
Ц Вот и хорошо! Что ты скажешь о таком плане? Мы угробим твою машину. А пото
м посадим в нее тебя. Доставим в больницу Ц с ее администрацией уже дости
гнута полная договоренность Ц и объявим, что твое состояние очень серье
зно. Настолько серьезно, что оно вынуждает тебя уйти в отставку. Ради родн
ого штата ты считаешь необходимым передать бразды правления в здоровые
руки... Ну, что скажешь?
Ц Превосходно, Ц отозвался я.
Ц Видишь, моя дорогая? Ц Сильвестр повернулся к Аде. Ц Я говорил тебе, ч
то на Томми можно положиться. Я знаю этого мальчика как родного сына и не с
омневаюсь, что мы можем положиться на него.
Ада подняла брови, это могло что-то означать, но могло и ничего не означат
ь. До сих пор она ни разу на меня не взглянула.
Ц Дорогой мой Сильвестр! Ц воскликнул я. Ц Моя верная жена!
Направляясь в кабинет Сильвестра, я думал, что мне придется натерпеться
страху. Я и в самом деле боялся еще несколько минут назад. Однако сейчас, к
огда самое трудное осталось позади, я чувствовал себя отлично.
Ц В чем дело? Ц совсем иным тоном спросил Сильвестр, внимательно всматр
иваясь в меня.
Ц Хочу сообщить вам одну новость. Ц Я помолчал, внимательно наблюдая за
их лицами. Внутри у меня что-то расправилось, словно пружина, и я крикнул:
Ц Я отказываюсь играть в вашу игру!
Это мгновенье я запомню навсегда, как самое прекрасное в своей жизни. Я вп
ервые увидел, что Сильвестр утратил способность управлять выражением л
ица, на котором читались одновременно и ярость и удивление. Ада, казалось,
была готова выпрыгнуть из кресла.
Но не выпрыгнула и теперь не сводила с меня холодного, безжалостного взг
ляда.
Ц Болван! Ц прошипела она. Ц Настоящий кретин.
Ц Допустим. А все же играть в вашу игру я отказываюсь.
Я встал, вышел из кабинета и направился по коридору к лифту, на дверце кото
рого висела табличка: "Только для губернатора". Нажав кнопку, я почувствов
ал, как кабина плавно двинулась вниз.
* * *
Конечно, это еще не было концом. Сильвестр дважды предоставлял мне возмо
жность изменить свое решение, и моя неуступчивость больше удивляла, пожа
луй, не его, а меня самого. В конце нашего последнего разговора он проявил
удивительное дружелюбие.
Ц Что ж, хорошо, Томми, если ты так настаиваешь.
Вот тут-то я понял, что тучи над моей головой сгустились.
Но проходили день за днем, неделя за неделей, а все оставалось по-прежнему
: никаких неприятностей, ни единого выпада с их стороны. Как женщина в поло
жении ощущает в своем чреве растущего младенца, так и я чувствовал усили
вающийся страх.
Но я не сдавался.
С Адой у меня, конечно, было покончено. Все то, что заново началось между на
ми в ночь, когда я силой овладел ею, оборвалось в день ее возвращения из Но
вого Орлеана. После ее попытки столкнуть меня с поста губернатора я уже н
е испытывал к ней ничего даже отдаленно напоминающего прежнее чувство. И
все же наше последнее мимолетное сближение, или, если хотите, наш последн
ий роман, оказал мне кое-какую услугу. Не будь его, я бы не смог отказать Сил
ьвестру. Нет, определенно оказал.
Итак, я ждал.
Спустя пять недель и два дня (потом я точно подсчитал), ровно через пять не
дель и два дня после того, как я сказал Сильвестру "нет", мне пришлось поеха
ть в Новый Орлеан на встречу с крупными профсоюзными деятелями.
Я опасался, что в Новом Орлеане со мной может случиться что-нибудь непред
виденное, а потому вызвал двух своих прежних помощников по Сент-Питерсу
и велел им встретить меня в вестибюле гостиницы "Монтлеоне". Приняв меры п
редосторожности, я было почувствовал себя в безопасности, но, когда вспо
мнил, что это не столько мои люди, сколько Сильвестра, мое хорошее настрое
ние мигом улетучилось.
Утром в тот день мой шофер сообщил по телефону, что заболел; это произвело
на меня неприятное впечатление. Но дела требовали моего присутствия в Но
вом Орлеане, и я решил, что поведу машину сам, иначе, кто знает, не подставит
ли мне Янси одного из своих головорезов.
Из-за большого движения в городе и в пригородах мне пришлось ехать череп
ашьим шагом, лишь миль через пятнадцать поток машин на дороге поредел. Мн
е предстояло выступать в десять тридцать; часы показывали уже девять. Вы
брав сравнительно пустынный участок шоссе, я нажал на акселератор и сраз
у почувствовал, как рванулась вперед машина, услышал усиливающийся стук
мотора, увидел, как полетели навстречу белая лента дороги и зеленые поля.
Я взглянул на спидометр: стрелка переползла с цифры "60" на "65", коснулась "70". Я с
нова перевел взгляд на дорогу.
И тут лавина грохота обрушилась на меня, голубое небо и зеленая трава зак
ружились в диком хороводе, словно я качался на огромных качелях, потом ма
шина взлетела вверх тормашками, меня придавило, и я потерял сознание.
* * *
Я очнулся в мрачном океане, в который погрузился мир. Мне казалось, что отд
ельные части меня самого всплывают на поверхность этого безбрежного пр
остора, но никак не хотят слиться воедино, не слушают моего приказа. Лишь о
громным усилием воли я добился своего и в конце концов снова ощутил себя
самим собой.
Да, я стал самим собой, открыл глаза и вперил взгляд в нечто белое, большое
и плоское. Снова смежив веки и снова раскрыв их, я понял, что смотрю в белый
потолок. Медленно поводя глазами, я увидел белые стены, часть белой койки,
видимо моей, а сбоку женщину в белом халате и белой шапочке.
Женщина улыбнулась, и я осмелился сказать: "Привет, крошка!" Ц с тем, чтобы с
разу придать нашим отношениям нужное направление.
И вдруг с удивлением понял, что не слышу своих слов. Еще больше я удивился,
когда обнаружил, что рот у меня закрыт и я не в состоянии открыть его. И уже
совсем нелепым мне показался тот факт, что я не могу даже пошевелиться.
Медсестра заметила, что я пришел в себя, и снова улыбнулась.
Ц Ни о чем не беспокойтесь, Ц сказала она. Ц И не пытайтесь двигаться.
Прошло два дня, прежде чем Сильвестр и Ада навестили меня. Сильвестр прин
ес большую корзину белых роз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44