Еще рельефнее получится
картина, если принять во внимание, что в отчеты Советов попадают и дела
о помощниках присяжных поверенных, в среде которых в Петербурге 37%
евреев, т.е. опять-таки гораздо более, чем в Москве (11%)>.
Московская адвокатура в своих замечаниях совершенно обошла вопрос
об ограничениях евреев. По-видимому, это явилось результатом компро-
мисса, ибо в черновиках, сохранившихся в <Деле об адвокатуре>, имеются
предложения предоставить Советам уменьшать до пяти процентов ограни-
чительную норму и даже совсем воспретить прием евреев.
Переходным пунктом от политически тенденциозной части проектов к
деловой стороне явился вопрос о разделении адвокатского сословия на два
класса (ауосаiз е[ аVОие5, Ьаiтiвiегз апсi зоiiсiiогз) . Вопрос этот, как из-
вестно, поднимался и при составлении Судебных Уставов, но не остановил
на себе серьезного внимания; в Совещании М.В. Красовского он уже и
не возникал, а в Комиссии Н.В. Муравьева этот вопрос поставлен был
В.Д. Спасовичем, но и здесь не вызвал сочувствия. К В.Д. Спасовичу
частично присоединились: сенаторы Н.Л. Желеховский, А.Ф. Кони и
А.Л. Боровиковский, соглашавшиеся, что исполнение судебных решений
не должно входить в круг обязанностей присяжных поверенных. Но все
остальные присяжные поверенные присоединились к большинству Комис-
сии, полагавшему, что <действующий порядок не стесняет свободы действий
тех присяжных поверенных, которые желали бы посвятить свою деятель-
ность исключительно письменной и устной защите прав тяжущихся на суде,
предоставляя им полную возможность принимать на себя ведение дел только
на этих условиях, а с другой стороны, он должен быть признан наиболее
соответствующим интересам населения, не налагая на тяжущихся излишней
тяготы по приисканию себе по каждому делу двух поверенных... Следует
при этом иметь в виду, что действия по исполнению решений требуют
нередко большой опытности и знания, и посему было бы несправедливо
лишать тяжущихся права обратиться за содействием и по этому предмету
к присяжным поверенным>. Какова бы ни была сама по себе ценность
всех этих соображений, любопытно, что они совсем не встречаются с до-
водами, приводимыми сторонниками разделения сословия. Для последних
основанием служила уверенность, что такое деление послужит к поднятию
адвокатуры . А так как это-то и составляло, по словам объяснительной
записки, основную задачу Комиссии, то недостаточность приведенных чисто
практических, житейских соображений может считаться бесспорной.
В связи с делением сословия на два класса, стоит и вопрос об организации
помощничества. Здесь, как известно, в Судебных Уставах оставалась 1аЬи1а
гава , а практика все время колебалась между началами личного и сословного
патроната. В восьмидесятых годах принцип личного патроната стал одер-
живать верх и получил наиболее полное и последовательное выражение в
московских правилах 3 марта 1890 г., совершенно упразднивших всякую
Имеется в виду деление функций между адвокатами и поверенными {фр- и анiл.).
Особое мнение елеховского. Кони, с. 201. - Прим. авт.
Лат. - (букв. - чистая дощечка) чистый лист. нечто чистое, нетронутое.
дддн\то подготовку. Естественно поэтому, что Совещание и Комиссия
решительно стали на сторону личного патроната, причем Комиссия
Муравьева, в отличие от общего правила, не ограничивается воспроизве-
цем соображений, высказанных Совещанием М.В. Красовского, но про-
ддяет принципиальную самостоятельность. Совещание довольствуется ука-
занием на необходимость избегать возможности фиктивных отношений
между присяжными поверенными и их помощниками. Исходя из этого,
Совещание проектирует, в целях внимательного наблюдения за деятель-
ностью помощников, допущение не более одного помощника при присяжном
поверенном, и лишь в случае обширной практики, и каждый раз с особого
разрешения Совета, - двух. Комиссия Муравьева ставит вопрос ребром
и находит, что <наиболее целесообразным способом ознакомления помощ-
ника с практикой судебных установлений и преподавания ему правил пред-
стоящей деятельности - надлежит признать личное, непосредственное ру-
ководство его кем-либо из присяжных поверенных>.
Насколько это предложение соответствовало господствовавшим взгля-
дам, можно видеть из того, что среди представителей адвокатуры в Со-
вещании и в Комиссии не раздалось ни одного голоса против личного пат-
роната. Один только С.Ф. Морошкин полагал, что максимум числа по-
мощников, зачисляемых у одного и того же присяжного поверенного, или
вовсе не должен быть определяем в законе, или должен быть повышен до
трех, четырех или даже до пяти. Однако, С.Ф. Морошкин отнюдь не
оспаривает взглядов совещания по существу. Он лишь полагает, что а рпоП
и для всех случаев невозможно разрешить вопрос о том, скольким помощ-
никам каждый присяжный поверенный может дать работу и для какого
числа он может быть действительным и полезным руководителем.
<Замечания спб. присяжных поверенных> доходят только до той статьи,
с которой начинается урегулирование положения помощничества и, следо-
вательно, вопроса о патронате не касаются. Но комиссия, избранная общим
собранием помощников присяжных поверенных, категорически высказалась
против личного патроната. По ее мнению, профессиональное обучение ста-
жеров как практике ведения дел, так и этическим правилам и обычаям
адвокатуры должно быть организовано Советом присяжных поверенных
таким образом, чтобы оно доступно было каждому стажеру, независимо
от того, нашел ли он себе личного патрона или нет, и чтобы руководство
этим обучением, а также наблюдение за ведением дел помощниками воз-
ложено было Советом на особо избранных, опытных членов сословия, чтобы
обучение это производилось в небольших группах помощников и носило,
главным образом, практический характер. При этом важно еще отметить,
что, отвергая предложения проекта. Комиссия именно и ссылается на ука-
зания опыта, которые, - по уверению объяснительной записки, - слу-
жили для нее путеводной нитью. Отношения между помощниками при-
сяжных поверенных и их личными патронами, - читаем мы здесь, - в
настоящее время фиктивны, это признают и авторы проекта. В объясни-
тельной записке по этому поводу говорится: <Опыт доказывает, что при-
сяжные поверенные ныне часто не имеют действительного
наблюдения за состоящими при них помощниками>. <При установ-
лении правил для помощников, необходимо более всего избегать возмож-
ности фиктивных отношений между присяжными поверенными
и их помощниками>.
Таким образом, составители проекта признали, что применявшиеся Со-
ветами до сих пор меры к установлению фактических, а не мнимых, отно-
шений между патронами и их помощниками, как-то: <обязательство патрона
при приписке к нему помощника, что он принимает его в качестве факти-
ческого помощника, заверение патронами годичных отчетов их помощников
Совету о их деятельности, удостоверение в том, что дела велись под их
наблюдением и руководством, и пр., оказались недействительными>.
Таким образом, и в данном случае, как бы ни относиться к предложениям
проектов, во всяком случае, нужно признать, что они не основаны на ука-
заниях опыта, который скорее должно было толковать в противоположном
направлении. Устанавливая личный патронат, проекты, однако, не исклю-
чают и групповых занятий помощников. Объяснительная записка Сове-
щания прямо говорит об обязательных практических занятиях по изучению
права в юридических конференциях, колоннах и т.п. учреждениях, которые
будут образовываться при Советах. Комиссия Муравьева дает более глухое
указание на <практические занятия по изучению права и судопроизводства>,
без всяких упоминаний о конференции, колонне и т.д.
Само собой разумеется, что и Совещание, и Комиссия совершенно ис-
ключили самоуправление помощников, которое, однако, успело уже пустить
глубокие корни. Поэтому комиссия помощников в своих замечаниях на
проект снова могла сослаться на то, что <25-летний опыт деятельности
общих собраний помощников присяжных поверенных и выборной Комиссии
их, в качестве постоянного органа, коему вверена защита прав и интересов
помощников, - несомненно доказал пользу участия самих помощников в
разрешении Советом дел, касающихся непосредственно одних помощников
присяжных поверенных.
В делах о принятии новых лиц в среду помощников Комиссия всегда
имела возможность собрать более точные и подробные сведения о проси-
нях через их ближайших товарищей по университету, уже принятых в
цце, чем то мог бы сделать Совет собственными силами. В то время
Совет) пришлось бы ограничиться письменными запросами и ответами.
ды Комиссии собирали сведения путем личных устных расспросов и
бесед с лицами, могущими сообщить необходимые сведения о личности и
жизни просителей.
По вопросам об организации профессионального обучения помощников
Комиссия оказала Совету очень деятельную помощь путем разработки раз-
ного рода проектов: и в организации конференций, и в деле ведения оес-
платных уголовных защит на выездных сессиях, и в устройстве ведения
дел бедных (консультация при Мировом Съезде, окраинные консультации)
помощники принимали самое деятельное и живое участие и тем облегчили
в значительной степени Совету организацию профессионального общения
помощников>.
Против личного патроната решительно высказалась московская Комис-
сия, находя, что нельзя ставить в зависимость от личного усмотрения по-
лучение звания присяжного поверенного. Личный патронат, по убеждению
Комиссии, может подготовить опытных дельцов и ходатаев, но он лишь в
чрезвычайных случаях может подготовить адвоката-юриста, который спо-
собен отнестись к каждому делу с принципиальной точки зрения, с пони-
манием задач общественного служения адвокатуры и усвоившего себе псе
необходимые для деятельности присяжного поверенного правила адвокат-
ской этики.
Напротив, петроградский Совет, обсуждая заключение помощников,
самым решительным образом высказался за личный патронат, который от-
нюдь не обнаружил своей практической непригодности. Личный патронат,
как он проводится законопроектом, существовал до сих пор лишь в ис-
ключительных случаях, но эти исключительные случаи, напротив, именно
доказывают, что действительная совместная работа помощника с патроном
вырабатывает из него адвоката, вполне приготовленного для самостоятель-
ной адвокатской деятельности. А попытки, сделанные в направлении вве-
дения сословного патроната, скорее выяснили, - как то высказано и ко-
миссией присяжных поверенных, избранной в конце 1883 г., - что со-
словный патронат поведет к руководительству более призрачному, нежели
действительному. Тем не менее. Совет не становится на ту точку зрения,
какой придерживались упомянутые выше правила 3 марта 1890 г., изданные
московским Советом. Совет вполне понимает необходимость сословной ор-
ганизации помощников, воспитания их в духе товарищества и сословных
традиций, и полагает, что личный патронат нисколько не будет препятст-
вовать установленню сословием таких мер, которые предотвратят превра-
щение общества помощников в живущих своею отдельною жизнью еди-
ничных сотрудников своих патронов.
Существенное нововведение проектов, соответствовавшее единодушно
высказывавшимся в печати пожеланиям, заключалось в том, что стаж по-
мощника уменьшался до трех лет, и что между помощниками и частными
поверенными проводилась резкая грань. Помощники освобождались от обя-
занности выбирать свидетельства на ведение дел и подчинялись исключи-
тельно надзору и дисциплинарной компетенции Совета.
Другой практический вопрос, не сходивший с очереди во все время
действия судебных уставов, заключался в осуществлении <перспективы в
неопределенном будущем> адвокатской монополии в виде объявления ком-
плекта. <Сохранение такой неопределенности представлялось Совещанию
и Комиссии нетерпимым. Это означало бы укрепить в законодательстве
существенные и неразрешимые противоречия. Тогда оказалось бы, что ог-
раничивая вообще свободу адвокатской профессии, законодательство до-
пускает параллельное существование двух институтов судебных поверенных,
существенно различных по условиям вступления в них и обстановке их
деятельности и совершенно почти равных по их профессиональным правам.
По разуму одного института следует, что для ведения чужих гражданских
дел в общих судебных установлениях необходимо высшее юридическое об-
разование, опытность, даваемая продолжительной судебной практикой, и
нравственные качества, за которые ручается выборный орган корпорации
присяжных поверенных. По началам другого института оказывается, что
для ведения тех же дел в тех же судебных учреждениях не требуется ни
юридического образования в высшем учебном заведении, ни основательного
знакомства с судебной практикой, а представляется совершенно достаточ-
ным иметь познания и обладать теми нравственными качествами, которые
указанные в законе судебные места признают нужными для того, чтобы
выдать лицу свидетельство на право вести чужие дела. Ничем не оправ-
дываемой непоследовательностью и несправедливостью явились бы также
в этом случае те обязанности, которые связаны со званием присяжного
поверенного и от которых совершенно свободны частные поверенные.
Нетрудно заметить, что объяснительная записка весьма точно воспро-
изводит те соображения, которые высказывались в печати в свое время,
при самом издании закона о частных поверенных, и можно лишь удивляться,
как решилось правительство так долго терпеть такую, <ничем неоправдь:-
ваемую непоследовательность и несправедливость>. Но прошло засим еще
15 лет, и Комиссия Муравьева с таким же смирением повторила все при-
рднные самообвинения, что, однако, и впредь не помешало ничем не оп-
дрдываемой непоследовательности сохранить всю свою силу.
В Совещании М.В. Красовского все же было два члена, восставшие
ппотпв комплекта на том основании, которое выставлялось еще во времена
доставления судебных уставов, а именно, что <монополия присяжных по-
цеоенных не соответствовала бы интересам населения>. Хотя Совещание
це согласилось с этими течениями и представило против них обстоятельные
возражения, однако, они, по-видимому, имели огромное влияние на уста-
новление различных оговорок к установленному комплекту. Монополия при-
сяжных поверенных не распространяется на дела мировой подсудности, на
некоторые дела охранительного судопроизводства и на дела упрощенного
судопроизводства. Кроме того, значительно расширен круг лиц, которым
и после установления комплекта тяжущиеся вправе выдавать доверенности
на ведение дел.
В Комиссии Муравьева никаких принципиальных разногласий уже не
возникало (осталось только одно разногласие по частному вопросу о способе
установления комплекта). Тем не менее. Комиссия внесла еще несколько
оговорок во всех направлениях (мировая подсудность заменена участковой,
гораздо более широкой; количество дел охранительного производства уве-
личено; некоторые судебные действия дозволено совершать не только част-
ным поверенным, но всем вообще лицам, которым не воспрещено быть
поверенными на суде). В связи с установлением комплекта, проекты вводят
обязанности присяжных поверенных защищать подсудимых по назначению
не только в месте постоянного пребывания суда, но и при выездах его для
рассмотрения уголовных дел.
Вся эта постановка вопроса о комплекте, как уже замечено выше, не
вызвала возражений и со стороны присяжных поверенных, членов Сове-
щания и Комиссии. Но что еще более замечательно - этот вопрос составил,
пожалуй, единственное изменение судебных уставов, по которому никаких
возражений со стороны сословия присяжных поверенных не последовало.
<Замечания> вносят лишь одну поправку о выдаче выезжающему на сессию
защитнику прогонов от казны, ибо <было бы несправедливо, обязывая при-
сяжного поверенного жертвовать обществу своим трудом, обязывать его
жертвовать и своими материальными средствами. Вписать расходы по по-
ездке на счет общесословных сборов с присяжных поверенных, при суще-
ствовании целого ряда сословных нужд. удовлетворяемых из этих сборов,
также представляется нежелательным>.
В заключение еще необходимо остановиться на вопросе о вознаграж-
Tи присяжных поверенных, который, как известно, немало занимал об-
щественное внимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
картина, если принять во внимание, что в отчеты Советов попадают и дела
о помощниках присяжных поверенных, в среде которых в Петербурге 37%
евреев, т.е. опять-таки гораздо более, чем в Москве (11%)>.
Московская адвокатура в своих замечаниях совершенно обошла вопрос
об ограничениях евреев. По-видимому, это явилось результатом компро-
мисса, ибо в черновиках, сохранившихся в <Деле об адвокатуре>, имеются
предложения предоставить Советам уменьшать до пяти процентов ограни-
чительную норму и даже совсем воспретить прием евреев.
Переходным пунктом от политически тенденциозной части проектов к
деловой стороне явился вопрос о разделении адвокатского сословия на два
класса (ауосаiз е[ аVОие5, Ьаiтiвiегз апсi зоiiсiiогз) . Вопрос этот, как из-
вестно, поднимался и при составлении Судебных Уставов, но не остановил
на себе серьезного внимания; в Совещании М.В. Красовского он уже и
не возникал, а в Комиссии Н.В. Муравьева этот вопрос поставлен был
В.Д. Спасовичем, но и здесь не вызвал сочувствия. К В.Д. Спасовичу
частично присоединились: сенаторы Н.Л. Желеховский, А.Ф. Кони и
А.Л. Боровиковский, соглашавшиеся, что исполнение судебных решений
не должно входить в круг обязанностей присяжных поверенных. Но все
остальные присяжные поверенные присоединились к большинству Комис-
сии, полагавшему, что <действующий порядок не стесняет свободы действий
тех присяжных поверенных, которые желали бы посвятить свою деятель-
ность исключительно письменной и устной защите прав тяжущихся на суде,
предоставляя им полную возможность принимать на себя ведение дел только
на этих условиях, а с другой стороны, он должен быть признан наиболее
соответствующим интересам населения, не налагая на тяжущихся излишней
тяготы по приисканию себе по каждому делу двух поверенных... Следует
при этом иметь в виду, что действия по исполнению решений требуют
нередко большой опытности и знания, и посему было бы несправедливо
лишать тяжущихся права обратиться за содействием и по этому предмету
к присяжным поверенным>. Какова бы ни была сама по себе ценность
всех этих соображений, любопытно, что они совсем не встречаются с до-
водами, приводимыми сторонниками разделения сословия. Для последних
основанием служила уверенность, что такое деление послужит к поднятию
адвокатуры . А так как это-то и составляло, по словам объяснительной
записки, основную задачу Комиссии, то недостаточность приведенных чисто
практических, житейских соображений может считаться бесспорной.
В связи с делением сословия на два класса, стоит и вопрос об организации
помощничества. Здесь, как известно, в Судебных Уставах оставалась 1аЬи1а
гава , а практика все время колебалась между началами личного и сословного
патроната. В восьмидесятых годах принцип личного патроната стал одер-
живать верх и получил наиболее полное и последовательное выражение в
московских правилах 3 марта 1890 г., совершенно упразднивших всякую
Имеется в виду деление функций между адвокатами и поверенными {фр- и анiл.).
Особое мнение елеховского. Кони, с. 201. - Прим. авт.
Лат. - (букв. - чистая дощечка) чистый лист. нечто чистое, нетронутое.
дддн\то подготовку. Естественно поэтому, что Совещание и Комиссия
решительно стали на сторону личного патроната, причем Комиссия
Муравьева, в отличие от общего правила, не ограничивается воспроизве-
цем соображений, высказанных Совещанием М.В. Красовского, но про-
ддяет принципиальную самостоятельность. Совещание довольствуется ука-
занием на необходимость избегать возможности фиктивных отношений
между присяжными поверенными и их помощниками. Исходя из этого,
Совещание проектирует, в целях внимательного наблюдения за деятель-
ностью помощников, допущение не более одного помощника при присяжном
поверенном, и лишь в случае обширной практики, и каждый раз с особого
разрешения Совета, - двух. Комиссия Муравьева ставит вопрос ребром
и находит, что <наиболее целесообразным способом ознакомления помощ-
ника с практикой судебных установлений и преподавания ему правил пред-
стоящей деятельности - надлежит признать личное, непосредственное ру-
ководство его кем-либо из присяжных поверенных>.
Насколько это предложение соответствовало господствовавшим взгля-
дам, можно видеть из того, что среди представителей адвокатуры в Со-
вещании и в Комиссии не раздалось ни одного голоса против личного пат-
роната. Один только С.Ф. Морошкин полагал, что максимум числа по-
мощников, зачисляемых у одного и того же присяжного поверенного, или
вовсе не должен быть определяем в законе, или должен быть повышен до
трех, четырех или даже до пяти. Однако, С.Ф. Морошкин отнюдь не
оспаривает взглядов совещания по существу. Он лишь полагает, что а рпоП
и для всех случаев невозможно разрешить вопрос о том, скольким помощ-
никам каждый присяжный поверенный может дать работу и для какого
числа он может быть действительным и полезным руководителем.
<Замечания спб. присяжных поверенных> доходят только до той статьи,
с которой начинается урегулирование положения помощничества и, следо-
вательно, вопроса о патронате не касаются. Но комиссия, избранная общим
собранием помощников присяжных поверенных, категорически высказалась
против личного патроната. По ее мнению, профессиональное обучение ста-
жеров как практике ведения дел, так и этическим правилам и обычаям
адвокатуры должно быть организовано Советом присяжных поверенных
таким образом, чтобы оно доступно было каждому стажеру, независимо
от того, нашел ли он себе личного патрона или нет, и чтобы руководство
этим обучением, а также наблюдение за ведением дел помощниками воз-
ложено было Советом на особо избранных, опытных членов сословия, чтобы
обучение это производилось в небольших группах помощников и носило,
главным образом, практический характер. При этом важно еще отметить,
что, отвергая предложения проекта. Комиссия именно и ссылается на ука-
зания опыта, которые, - по уверению объяснительной записки, - слу-
жили для нее путеводной нитью. Отношения между помощниками при-
сяжных поверенных и их личными патронами, - читаем мы здесь, - в
настоящее время фиктивны, это признают и авторы проекта. В объясни-
тельной записке по этому поводу говорится: <Опыт доказывает, что при-
сяжные поверенные ныне часто не имеют действительного
наблюдения за состоящими при них помощниками>. <При установ-
лении правил для помощников, необходимо более всего избегать возмож-
ности фиктивных отношений между присяжными поверенными
и их помощниками>.
Таким образом, составители проекта признали, что применявшиеся Со-
ветами до сих пор меры к установлению фактических, а не мнимых, отно-
шений между патронами и их помощниками, как-то: <обязательство патрона
при приписке к нему помощника, что он принимает его в качестве факти-
ческого помощника, заверение патронами годичных отчетов их помощников
Совету о их деятельности, удостоверение в том, что дела велись под их
наблюдением и руководством, и пр., оказались недействительными>.
Таким образом, и в данном случае, как бы ни относиться к предложениям
проектов, во всяком случае, нужно признать, что они не основаны на ука-
заниях опыта, который скорее должно было толковать в противоположном
направлении. Устанавливая личный патронат, проекты, однако, не исклю-
чают и групповых занятий помощников. Объяснительная записка Сове-
щания прямо говорит об обязательных практических занятиях по изучению
права в юридических конференциях, колоннах и т.п. учреждениях, которые
будут образовываться при Советах. Комиссия Муравьева дает более глухое
указание на <практические занятия по изучению права и судопроизводства>,
без всяких упоминаний о конференции, колонне и т.д.
Само собой разумеется, что и Совещание, и Комиссия совершенно ис-
ключили самоуправление помощников, которое, однако, успело уже пустить
глубокие корни. Поэтому комиссия помощников в своих замечаниях на
проект снова могла сослаться на то, что <25-летний опыт деятельности
общих собраний помощников присяжных поверенных и выборной Комиссии
их, в качестве постоянного органа, коему вверена защита прав и интересов
помощников, - несомненно доказал пользу участия самих помощников в
разрешении Советом дел, касающихся непосредственно одних помощников
присяжных поверенных.
В делах о принятии новых лиц в среду помощников Комиссия всегда
имела возможность собрать более точные и подробные сведения о проси-
нях через их ближайших товарищей по университету, уже принятых в
цце, чем то мог бы сделать Совет собственными силами. В то время
Совет) пришлось бы ограничиться письменными запросами и ответами.
ды Комиссии собирали сведения путем личных устных расспросов и
бесед с лицами, могущими сообщить необходимые сведения о личности и
жизни просителей.
По вопросам об организации профессионального обучения помощников
Комиссия оказала Совету очень деятельную помощь путем разработки раз-
ного рода проектов: и в организации конференций, и в деле ведения оес-
платных уголовных защит на выездных сессиях, и в устройстве ведения
дел бедных (консультация при Мировом Съезде, окраинные консультации)
помощники принимали самое деятельное и живое участие и тем облегчили
в значительной степени Совету организацию профессионального общения
помощников>.
Против личного патроната решительно высказалась московская Комис-
сия, находя, что нельзя ставить в зависимость от личного усмотрения по-
лучение звания присяжного поверенного. Личный патронат, по убеждению
Комиссии, может подготовить опытных дельцов и ходатаев, но он лишь в
чрезвычайных случаях может подготовить адвоката-юриста, который спо-
собен отнестись к каждому делу с принципиальной точки зрения, с пони-
манием задач общественного служения адвокатуры и усвоившего себе псе
необходимые для деятельности присяжного поверенного правила адвокат-
ской этики.
Напротив, петроградский Совет, обсуждая заключение помощников,
самым решительным образом высказался за личный патронат, который от-
нюдь не обнаружил своей практической непригодности. Личный патронат,
как он проводится законопроектом, существовал до сих пор лишь в ис-
ключительных случаях, но эти исключительные случаи, напротив, именно
доказывают, что действительная совместная работа помощника с патроном
вырабатывает из него адвоката, вполне приготовленного для самостоятель-
ной адвокатской деятельности. А попытки, сделанные в направлении вве-
дения сословного патроната, скорее выяснили, - как то высказано и ко-
миссией присяжных поверенных, избранной в конце 1883 г., - что со-
словный патронат поведет к руководительству более призрачному, нежели
действительному. Тем не менее. Совет не становится на ту точку зрения,
какой придерживались упомянутые выше правила 3 марта 1890 г., изданные
московским Советом. Совет вполне понимает необходимость сословной ор-
ганизации помощников, воспитания их в духе товарищества и сословных
традиций, и полагает, что личный патронат нисколько не будет препятст-
вовать установленню сословием таких мер, которые предотвратят превра-
щение общества помощников в живущих своею отдельною жизнью еди-
ничных сотрудников своих патронов.
Существенное нововведение проектов, соответствовавшее единодушно
высказывавшимся в печати пожеланиям, заключалось в том, что стаж по-
мощника уменьшался до трех лет, и что между помощниками и частными
поверенными проводилась резкая грань. Помощники освобождались от обя-
занности выбирать свидетельства на ведение дел и подчинялись исключи-
тельно надзору и дисциплинарной компетенции Совета.
Другой практический вопрос, не сходивший с очереди во все время
действия судебных уставов, заключался в осуществлении <перспективы в
неопределенном будущем> адвокатской монополии в виде объявления ком-
плекта. <Сохранение такой неопределенности представлялось Совещанию
и Комиссии нетерпимым. Это означало бы укрепить в законодательстве
существенные и неразрешимые противоречия. Тогда оказалось бы, что ог-
раничивая вообще свободу адвокатской профессии, законодательство до-
пускает параллельное существование двух институтов судебных поверенных,
существенно различных по условиям вступления в них и обстановке их
деятельности и совершенно почти равных по их профессиональным правам.
По разуму одного института следует, что для ведения чужих гражданских
дел в общих судебных установлениях необходимо высшее юридическое об-
разование, опытность, даваемая продолжительной судебной практикой, и
нравственные качества, за которые ручается выборный орган корпорации
присяжных поверенных. По началам другого института оказывается, что
для ведения тех же дел в тех же судебных учреждениях не требуется ни
юридического образования в высшем учебном заведении, ни основательного
знакомства с судебной практикой, а представляется совершенно достаточ-
ным иметь познания и обладать теми нравственными качествами, которые
указанные в законе судебные места признают нужными для того, чтобы
выдать лицу свидетельство на право вести чужие дела. Ничем не оправ-
дываемой непоследовательностью и несправедливостью явились бы также
в этом случае те обязанности, которые связаны со званием присяжного
поверенного и от которых совершенно свободны частные поверенные.
Нетрудно заметить, что объяснительная записка весьма точно воспро-
изводит те соображения, которые высказывались в печати в свое время,
при самом издании закона о частных поверенных, и можно лишь удивляться,
как решилось правительство так долго терпеть такую, <ничем неоправдь:-
ваемую непоследовательность и несправедливость>. Но прошло засим еще
15 лет, и Комиссия Муравьева с таким же смирением повторила все при-
рднные самообвинения, что, однако, и впредь не помешало ничем не оп-
дрдываемой непоследовательности сохранить всю свою силу.
В Совещании М.В. Красовского все же было два члена, восставшие
ппотпв комплекта на том основании, которое выставлялось еще во времена
доставления судебных уставов, а именно, что <монополия присяжных по-
цеоенных не соответствовала бы интересам населения>. Хотя Совещание
це согласилось с этими течениями и представило против них обстоятельные
возражения, однако, они, по-видимому, имели огромное влияние на уста-
новление различных оговорок к установленному комплекту. Монополия при-
сяжных поверенных не распространяется на дела мировой подсудности, на
некоторые дела охранительного судопроизводства и на дела упрощенного
судопроизводства. Кроме того, значительно расширен круг лиц, которым
и после установления комплекта тяжущиеся вправе выдавать доверенности
на ведение дел.
В Комиссии Муравьева никаких принципиальных разногласий уже не
возникало (осталось только одно разногласие по частному вопросу о способе
установления комплекта). Тем не менее. Комиссия внесла еще несколько
оговорок во всех направлениях (мировая подсудность заменена участковой,
гораздо более широкой; количество дел охранительного производства уве-
личено; некоторые судебные действия дозволено совершать не только част-
ным поверенным, но всем вообще лицам, которым не воспрещено быть
поверенными на суде). В связи с установлением комплекта, проекты вводят
обязанности присяжных поверенных защищать подсудимых по назначению
не только в месте постоянного пребывания суда, но и при выездах его для
рассмотрения уголовных дел.
Вся эта постановка вопроса о комплекте, как уже замечено выше, не
вызвала возражений и со стороны присяжных поверенных, членов Сове-
щания и Комиссии. Но что еще более замечательно - этот вопрос составил,
пожалуй, единственное изменение судебных уставов, по которому никаких
возражений со стороны сословия присяжных поверенных не последовало.
<Замечания> вносят лишь одну поправку о выдаче выезжающему на сессию
защитнику прогонов от казны, ибо <было бы несправедливо, обязывая при-
сяжного поверенного жертвовать обществу своим трудом, обязывать его
жертвовать и своими материальными средствами. Вписать расходы по по-
ездке на счет общесословных сборов с присяжных поверенных, при суще-
ствовании целого ряда сословных нужд. удовлетворяемых из этих сборов,
также представляется нежелательным>.
В заключение еще необходимо остановиться на вопросе о вознаграж-
Tи присяжных поверенных, который, как известно, немало занимал об-
щественное внимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59