Здесь впервые большинство идет навстречу ос-
TTому возражению и признает, что <действительно тяжущиеся стесняются
выборе поверенных>. Но этот факт нисколько не изменяет взгляда на
роль и задачи адвокатуры. Стеснение необходимо в видах правильного от-
правления правосудия. Выгода нескольких частных лиц должна быть по-
жертвована благу всего государства и т.п. Таковы принципиальные рас-
суждения, которые занимают свыше пяти страниц. Но здесь они составляют
ненужный балласт, за которым совершенно исчезает та частность общего
вопроса, о которой идет речь. Если бы все эти доводы были исчерпаны
при разрешении общего вопроса об адвокатской монополии и вопрос этот
был принципиально решен, то их не нужно было бы повторять случайно,
и все частности решались бы сами собой.
Понятно, что и вопрос о праве присяжных поверенных отказываться
от ведения дела, оставшийся в таком же неопределенном полжении, по тем
же причинам вызвал серьезные разногласия. Вопрос этот возник в связи
с проектированным Комиссией правилом, что каждый тяжущийся вправе
обращаться в Совет присяжных поверенных со словесной или письменной
просьбой о назначении поверенного для ведения дела, и Совет обязан эту
просьбу исполнить. При такой постановке дела вопрос о праве отказываться
от ведения дела приобретает огромное практическое значение не только
потому, что случаи назначения могут часто возникать, но и потому, что
раскроется разница между безвозмездным и возмездным ведением дел;
поручение Совета может касаться одинаково как безвозмездного, так и
возмездного ведения дел; благодаря этому вопрос о праве отказа ставится
во всей своей остроте. Но, тем не менее. Комиссия сумела обойти все
острые углы. Прежде всего, вопрос был сведен к тому, может ли присяжный
поверенный отказываться без объяснения причин. Девять членов меньшин-
ства отвечали на этот вопрос отрицательно, ибо <кто получает привилегию
на удовлетворение какой-либо общественной потребности, тот вместе с тем
должен принять на себя и соответствующую этой потребности обязанность
непременно удовлетворить намеченную потребность, ибо в противном случае
общество было бы поставлено в такое положение, что некоторые лица или
корпорации известных лиц получили бы исключительное право удовлетво-
рять одну из существенных потребностей, так что никто вне этой корпорации
не имел бы этого права, а между тем эта привилегированная корпорация
отказалась бы удовлетворять эту потребность... Медики имеют исключи-
тельное право лечить больных; вместе с этим правом лежит на них и обя-
занность непременно лечить тех, кто к ним обращается. Соответствующее
сему правило должно быть поставлено и относительно присяжных пове-
ренных: они получают исключительное право вести тяжебные дела, на них
же должна быть возложена и обязанность непременно вести эти дела...
Если предоставить присяжным поверенным право отказываться от ведения
объявив только, что порученное дело не согласно с его убеждениями,
ни всегда могут отговориться этим правом, когда тяжущиеся не согла-
ятся заплатить им сколько они запросят, и, следовательно, ведение дел
о таксе сделается невозможным, и все тяжущиеся подвергнутся величай-
пему вымогательству со стороны поверенных>... Поэтому меньшинство
поедлагало исключить из проекта ст. 357, по которой поверенному предо-
ставлялось отказаться, если он найдет препятствие в самом свойстве дела,
несогласного с его убеждениями, и сохранить лишь правило, в силу коего
отказ может последовать не иначе, как после представления Совету до-
статочных для сего причин.
Отсюда, прежде всего, вытекает, что, по мнению Комиссии, несогласие
поручаемого дела с убеждениями поверенного не принадлежит к числу до-
статочных для отказа причин, что об отказе по несогласию нужно упомянуть
особо, без чего такого отказа быть не может. Меньшинство настаивало на
сохранении этого особого упоминания, но большинство еще решительней
уклонилось от принципиальной постановки вопроса, опровергая доводы
меньшинства чисто практическими соображениями. Проект, во-первых, не
предоставляет присяжным поверенным исключительного права ведения дел
гражданских. Тяжущиеся сохраняют право вести дела сами и поручать
ведение их весьма обширному кругу лиц. Да и вообще монополия, в том
виде, в каком она устанавливается, <должна вступить в действие не не-
медленно по учреждении этого сословия, а только впоследствии, когда число
присяжных поверенных будет признано достаточным>. Нечего также пу-
гаться, что возникнет вымогательство со стороны присяжных поверенных.
Если кто дорого запросит, то тяжущийся не только сам может вести дело,
но всегда найдет другого поверенного, который возьмет плату более уме-
ренную. Напротив, принятие мнения меньшинства и может привести к на-
рушению прав тяжущихся. <Совет поручает какое-либо дело присяжному
поверенному, который считает его несправедливым. Понятно, что защита
такого поверенного может быть весьма неудовлетворительна, и что вслед-
ствие такой защиты дело может быть проиграно. Между тем, дело было
правое>. С другой стороны, это было бы несправедливостью и по отношению
к самому присяжному поверенному. <Каждый присяжный поверенный
может дорожить своей репутацией, которая зависит от его знаний и чест-
ности. Знания проявляются в том, что он выигрывает поручаемые ему дела,
а честность, - что он принимает дела не только
правые с формальной стороны, но и правые по свое-
му существу. Едва ли будет справедливо заставлять присяжного по-
веренного вести такое дело, которое будет проиграно, или которое хотя и
оудет выиграно, но вопреки справедливости, и тем вредить своей репута-
ции>.
1 аким образом, со всех сторон вопрос оказался рассмотренным, кроме
только основной точки зрения о том, в чем должны заключаться функции
адвокатуры на суде. Оттого-то и выходило, что с одной стороны Ко-
миссия не допускает возможности отказа от ведения дела, несогласного
с убеждениями адвоката, без специального упоминания об этом в законе.
А с другой стороны Комиссия утверждает, что честность выражается
в соответствии дела не только велениям закона, но и требованиям спра-
ведливости, что, следовательно, расхождение с этими последними тре-
бованиями бесчестно для адвоката, хотя бы он ни на йоту от веления
закона не уклонился. А ведь в присяге своей присяжный поверенный
обязуется в точности и по крайнему своему разумению исполнять законы
Империи. Если бы Комиссия стала на принципиальную точку зрения,
то как бы вопрос решен ни был, во всяком случае все эти споры не
могли бы возникнуть, и сразу внесена была бы ясность и определенность,
отсутствие которых, как увидим ниже, всегда давало себя чувствовать
весьма заметно.
Последнее разногласие коснулось вопроса о праве присяжных пове-
ренных заниматься торговлей или торговыми оборотами, ремеслами и
промыслами. Весьма любопытно, что то меньшинство, которое выска-
залось против совместительства профессуры с адвокатурой, в данном
случае, напротив, оказалось среди большинства, отстаивавшего совмес-
тительство. Меньшинство составилось из других лиц, но и в данном
случае оно мотивировало свое отрицательное отношение чисто практи-
ческими соображениями. <Купцу надобно отпускать или принимать
товар, надо быть в конторе, лавке или на бирже, а поверенному необ-
ходимо в то же самое время идти в суд. Очевидно, что он должен пре-
небречь исполнением одной из своих обязанностей, и, конечно, купец
пренебрежет исполнением обязанностей присяжного поверенного>.
Столь решительное <конечно> явно наталкивает на поднятие вопроса о
принципиальной совместимости занятия торговлей с занятием адвока-
турой, о разнице приемов, навыков, при глубоком несходстве целей, но
все это осталось далеко в стороне. Еще более обращают на себя внимание
рассуждения большинства. Оно желает сойти с процессуальной точки
зрения и посмотреть на дело с точки зрения справедливости и высших
интересов государственных. А для этого Комиссия ссылается на закон
1-го января 1863 г. о пошлинах за право торговли, предоставивший лицам
всех сословий и всем без изъятия лицам, состоящим на службе госу-
еннойилиповыборам.беспрепятственнополучатьсвидетельства ку-
ц"е ц промысловые. Отсюда Комиссия заключает, что <при сушест-
ании сего столь положительно и категорически выраженного в нашем
.ддат-ельстве начала, всякие стеснения или ограничения ныне каких-
60 лии в занятиях их промышленностью были бы крайне несправедливы>.
мi за границей существуют подобные запрещения, то для нас это не
боазец, потому что <состояние нашей торговли требует не ограничения,
не уменьшения числа лиц, могущих посвятить ей свою деятельность, а на-
против. всевозможного расширения и поощрения подобных деятелей>.
Большинство даже уверено, что если бы во Франции, Англии или Италии
пришлось почему-либо издавать новые законы об адвокатуре, то законо-
датели сих стран, воспитанные на теориях первоклассных политиков-эко-
номов. едва ли решились бы вотировать подобное запрещение. Что же
касается предпочтения одного занятия другому, то большинство этого не
опасается, потому что такой присяжный поверенный сам себя накажет.
<Ему никто не станет поручать никаких тяжебных и уголовных дел, и,
следовательно, он с избытком будет наказан за небрежное исполнение своих
обязанностей>.
Объяснительная записка заканчивается вопросом об адресном сборе.
Как известно, этим сбором были обложены, между прочим, отставные чи-
новники, занимающиеся стряпчеством. Комиссия нашла, что <этот сбор
установлен именно с отставных чиновников, занимающихся стряпчеством,
что учреждаемые ныне присяжные поверенные ни в чем не могут быть
сравниваемы с этим классом людей, и что присяжные стряпчие при ком-
мерческих судах, несмотря на существование этого сбора, не подвергаются
ему, без всякой оговорки об этом в законе, вследствие чего и в отношении
присяжных поверенных нет надобности в особом упоминании>. Интересно
тут же отметить, что, тем не менее, полиция требовала от присяжных по-
веренных взятия адресного билета. Поэтому спб. Совет в 1867 году об-
ратился к спб. обер-полицмейстеру с ходатайством не допускать подобных
требований, и от 3 октября 1867 г.. за подписью генерал-лейтенанта Тре-
пова, было получено отношение, в котором говорилось, что, соглашаясь с
доводами Совета и не находя со своей стороны никакого основания к тре-
бованию от г.г. присяжных поверенных адресных билетов, он сделает со-
ответствующее распоряжение по полиции.
Ьмеiнм щ<-. чтi.) 10 обращение Совета К.К. Арсеньев именует ходатайством, а сам обер-
полиимеНстег - п:1п, пнем (К. Арсеньев. Заметки о русской адвокатуре. Сiiб. 1875. с. 187). -
Чрим авт.
85
8. ЗАМЕЧАНИЯ МИНИСТРА ЮСТИЦИИ
И ДРУГИХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ВЛАСТИ
Проект комиссии и объяснительная записка к нему не были опублико-
ваны, но были разосланы в Министерство Юстиции, во II Отделение и
сенаторам и обер-прокурорам на заключение. Наиболее важные и деловые
замечания поступили от министра юстиции. Он указал, во-первых, на не-
справедливость закрытия Совета в случае, если годичное общее собрание
присяжных поверенных не состоится за неприбытием надлежащего коли-
чества, Сбор. если не всех, то большей части присяжных поверенных в
одно и то же время в том городе, где будет назначено общее собрание их,
может представлять для присяжных поверенных затруднения. Между тем,
в тех случаях, когда большинство этих лиц, оставаясь довольными дея-
тельностью выбранного ими Совета, будет являться на общее собрание
только для того, чтобы возобновлять прежний выбор, прибытие в общее
собрание представится для большинства как бы исполнением одной фор-
мальности. Поэтому министр предлагает, чтобы в таких случаях выборы
не производились, а члены Совета сохраняли свое звание до следующего
общего собрания. Далее он протестует против учреждения самостоятельных
отделений Совета, так как это было бы несогласно с Основными Поло-
жениями и возбудило бы много практических затруднений. Поэтому не-
обходимо постановить, что отделения должны быть подчинены Совету при-
сяжных поверенных, и они будут не самостоятельными учреждениями, а
посредствующими между присяжными поверенными и Советами при су-
дебных палатах в случае отдаленности их от окружных судов. Практически
весьма важное замечание сделано относительно исключения из сословия.
Такое исключение должно влечь за собою лишение права поступать в число
присяжных поверенных какого бы то ни было судебного округа. Далее, по
проекту, до открытия Совета функции его предполагалось возложить на
судебные палаты; министр юстиции предложил заменить палаты окружными
судами.
Чрезвычайно важное изменение проектировано было министром юсти-
ции по отношению к порядку приема в присяжные поверенные. Ст.ст. 314
и 315 проекта исчерпывали перечисление препятствий, дающих Совету
право отказывать в приеме. Министр юстиции находит, что <практическим
последствием этого правила может быть, что Совет будет обязан принимать
в присяжные поверенные таких лиц, неблагонадежность коих общеизвестна,
а между тем они удовлетворяют весьма формальным условиям. Во избе-
жание сего необходимо предоставить в этом отношении Совету присяжных
оенных право отказывать лицам, которые, по нравственным своим ка-
ам не могут быть приняты в число присяжных поверенных>. Предо-
цце этого права Совету необходимо ввиду тех важных обязанностей,
тооые возлагаются на поверенных, и было бы <согласно с целью возвысить
цце этого нового учреждения>. Напомнив засим, что такое право
педосав.\яется на первое время при введении в действие учреждения ад-
оатуры судебным палатам, и что поэтому нельзя не предоставить его и
Советам министр юстиции продолжает: <Подобное право тем безопаснее
иожет быть предоставлено Совету присяжных поверенных, что лицо, по-
\учившее отказ, может принести на постановление Совета жалобу судебной
ддате, и, таким образом, устранится даже сомнение в возможности про-
извольных со стороны Советов отказов. При сем нельзя не заметить, что
р случае отказа в приеме, основанного на соображениях о неблагонадежности
лица, конечно, неудобно требовать от Совета, чтобы были объяснены при-
чины отказа; но, в случае принесения жалобы на постановление Совета,
он обязан объяснить судебной палате причины, по которым им отказано
было лицу, желавшему поступить в число присяжных поверенных>. Далее,
министр юстиции решительно поддерживает мнение меньшинства Комиссии
в вопросах об обжаловании постановлений Совета (все постановления под-
лежат обжалованию) и предоставлении адвокатам принимать на себя сло-
весную защиту и вне места приписки. <С установлением для поверенных
права словесной защиты и вне судебной области все сословие поверенных
объединится общими интересами, и при развитии между ними конкуренции
можно смело надеяться, что выработается, наконец, и у нас сословие по-
веренных, которому и правительство, и общество могут без всяких опас-
ностей доверить ведение дела>. Щекотливого вопроса о праве присяжных
поверенных отказываться от ведения дел министр юстиции совсем не ка-
сается потому, что он просто предлагает исключить правило об обращении
тяжущихся к Совету с просьбой о назначении поверенного. <При этом
порядке следует предвидеть значительную потерю времени в ущерб тяжу-
щимся, в особенности же, когда угрожает пропущение сроков... Означенные
затруднения усложняются вопросом о вознаграждении поверенного... Если
предположить, что тяжущийся обязан в самом прошении объяснить свои
УСЛОВИЯ, на которые поверенный вправе не изъявить своего согласия и
предъявить свои, то это, естественно, только может дать повод к очень
утомительной переписке>. Что же касается вопроса о комплекте, то министр
полагает необходимым восстановить правило Основных Положений, как
более ясное и определенное.
Ьдва ли не больше всего соображений посвящено вопросу о положении
присяжных поверенных по отношению к государственной службе. Министр
юстиции считает весьма полезным, что карьера присяжного поверенного
не будет представляться чем-то совершенно исключительным, без всякого
исхода и возможности перейти на государственную службу. Но вместе с
тем он очень заботится, чтобы присяжные поверенные в отношении про-
изводства в чины не были поставлены в привилегированное положение, и
потому предлагает соответствующие статьи о них наново переделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59