Таким образом, Новый За
вет, пройдя через руки Иренея, и стал таким, каким мы его знаем сегодня.
Тем не менее, ереси не исчезли, как раз напротив; но, благодаря Иренею, хрис
тианство стало прочной доктриной с четкой структурой Ц условие, необхо
димое для того, чтобы оно выжило и имело успех. Поэтому было бы разумным сч
итать, что епископ Лионский подготовил дорогу событиям, происшедшим сра
зу после царствования Константина: христианизация римской империи.
Роль Константина в истории и развитии христианства была предметом мног
очисленных и ошибочных толкований; особенное затруднение вызывает эпи
зод с его предполагаемой дарственной. Однако именно ему и не без основан
ия приписывают решительную победу над «адептами миссии» Иисуса; но чтоб
ы определить действительные обстоятельства, главенствовавшие в тот ва
жнейший момент, нам надо отделить Историю от вымысла.
Согласно церковной традиции, Константин унаследовал от своего отца явн
ую склонность к христианству. В действительности этот вкус должен был бы
ть связан очень тесно с вопросами интереса, ибо тогда христиан было мног
о, а Константин нуждался в любой поддержке против Максанса, своего сопер
ника, претендующего на императорский трон. В 312 году, победив Максанса на м
осту Мильвиус, Константин остался единственным хозяином империи, но еще
раньше произошел случай, который легенда оспаривает у истории. Во время
молитвы, как говорят, Константин увидел на небе сияющий крест, окруженны
й девизом: «In hoc signovinces» Ц «С этим знаком победишь»; затем какой-то голос прика
зал ему поместить щиты и знамена солдат под защиту этой эмблемы. И тут же в
се украсили себя монограммой Христа, составленной из двух первых букв Ц
«X» и «S» греческих Ц имени «X p istos». Таким образом была одержана п
обеда на мосту Мильвиус, представляемая в дальнейшем как чудесный триум
ф христианства над язычеством.
Такова, согласно народной легенде, роль Константина в обращении римской
империи к новой религии. Но если в легенде это произошло исключительно б
лагодаря ему, то историческая действительность Ц не стоит и уточнять Ц
представляется совершенно иным образом и заслуживает того, чтобы ее тща
тельно проанализировали.
Во-первых, «обращение» Константина, раз уж укрепился этот термин, ни в кое
м случае не было христианским, но, бесспорно, было языческим. Будущему имп
ератору, возможно, действительно было видение около языческого храма, по
священного Аполлону Галльскому, то ли в Вогезах, то ли в окрестностях Оте
на. Как сообщает свидетель, сопровождавший Константина и его армию, виде
ние представляло собой бога солнца, которому в некоторых культах поклон
ялись под именем «Sol Invictus»
122 В пропорции Ц 218 голосов за, 2 против. Так, Сын был определен и
меющим ту же природу, что и его Отец.
, и очень вероятно, что Константин как раз перед этим появлением был
посвящен в одно из этих таинств, ибо когда римский сенат возвел; триумфал
ьную арку недалеко от Колизея в честь победы у моста Мильвиус, он снабдил
памятник надписью: «instinctu divinitatis» Ц очень неопределенные слова, но явно показ
ывающие, что победа была результатом «божественного вдохновения». А в пр
оникнутом язычеством Риме ни Иисуса, ни кого-либо другого, кроме «Sol Invictus»'а,
бога солнца, просто не могло быть.
Вопреки тому, во что слишком часто верят, Константин, кроме того, вовсе не
признал христианство официальной религией римской империи. Действител
ьно, во время его царствования никто не перестал поклоняться солнцу, да и
он сам всю свою жизнь был верховным жрецом этого культа. Впрочем, это «Неп
обедимое Солнце» было повсюду: и на императорских знаменах, и на всех мон
етах, отчеканенных в королевстве. Образ Константина, трансформировавши
йся в ревностного христианина, таким образом, противоречит истине, особе
нно если вспомнить, что крестился он лишь в 337 году, находясь на смертном од
ре, и был слишком слаб, чтобы оказать хоть малейшее сопротивление. Что кас
ается монограммы, составленной из греческих букв «X» и «S», то невозможно о
блечь их в точное значение, так как похожая надпись была найдена на одном
из надгробий в Помпеях, и сделана она была на два с половиной века раньше…
Культ «Sol Invictus»'а, пришедший из Сирии, был, впрочем, навязан своим подданным ри
мскими императорами за сто лет до царствования Константина. Несмотря на
некоторое сходство с культами Ваала и Астарты, это был, главным образом, м
онотеистический культ, ибо он отдавал солнцу все атрибуты других богов,
признавая таким образом приоритет единственного божества универсальн
ого влияния. Кроме того, он сочетался с культом Митры, также бога солнца и
олицетворения светила, почитаемого тогда во всей римской империи. Итак,
для Константина, в высшей степени озабоченного политическим, религиозн
ым или территориальным объединением, этот культ солнца, вечного победит
еля мрака, прекрасно подходил, и в той мере, в какой он превосходил все дру
гие культы, замечательно служил его целям.
Таким образом, он довольно спокойно позволил христианскому монотеизму
сначала проскользнуть, а потом вырасти и развиться в терпимую тень обоже
ствленного светила, и это последнее сильно облегчало его внедрение, ибо
первое взамен принимало некоторые его отношения к культу солнца, укорен
ившемуся уже давно на римской земле. Так, в 321 году эдикт Константина прика
зал закрывать судебные палаты в день «поклонения солнцу», объявленный з
атем выходным днем. До этих пор днем, посвященным божественному культу, б
ыл иудейский «шаббат», то есть суббота. Теперь его заменило воскресенье,
и новая религия, гармонично соединенная с древней, еще немного отошла от
своих иудейских корней. Также до IV века день рождения Иисуса отмечался ше
стого января; в культе непобедимого солнца самым главным днем в году, пра
здником солнца, было двадцать пятого декабря, день, когда светило начина
ет свой восходящий путь к новому году на следующий день после зимнего со
лнцестояния, когда день начинает увеличиваться. Символизирующий рожде
ние или возрождение, этот день, во всяком случае, впоследствии станет для
христиан днем рождения Иисуса.
Наконец, так как существовало много общих точек соприкосновения обоих к
ультов Ц Митры и «Непобедимого Солнца» Ц один и тот же бог, один и тот же
день отдыха, один и тот же день рождения, двадцать пятое декабря, Ц такие
же точки естественно должны были быть у христианства и культа Митры, ибо
оба они акцентировали внимание на бессмертии души, Страшном Суде и воскр
есении мертвых.
Верный своим мечтам об объединении, Константин максимально уменьшил ра
зницу между тремя религиями и сознательно предпочел не видеть между ним
и никаких противоречий. Так, он терпимо относился к обожествленному Иису
су, земному проявлению Непобедимого Солнца. Затем он одарил Рим монумент
альной христианской базиликой, приказав заодно возвести такую же монум
ентальную статую богини-матери Кибелы и выгравировать гигантские изоб
ражения бога-солнца. Продиктованный эклектизмом жест императора, озабо
ченного гармоничным единством и миром в его королевстве… Вера у него был
а неотделима от политики, и в той мере, в какой она рождала сплоченность, л
юбая вера для него заслуживала терпимости.
Собственно говоря, не будучи большим христианином-традиционалистом, Ко
нстантин много сделал для объединения и единообразия христианской орт
одоксии. В 325 году он собирает в Никее первый Вселенский собор, который уст
ановил день Пасхи в литургическом календаре, определил власть епископо
в Ц зародыш будущего церковного всемогущества, и путем голосования уст
ановил 123 То
лько в 384 г. епископ Римский в первый раз сам себя назвал «папой».
, что Иисус был Богом, а не смертным пророком. Но, повторим, не набожно
сть и не религиозные убеждения продиктовали такое его отношение. Если бы
Иисус был Богом, то он прекрасно мог бы жить в согласии с солнцем, тоже бог
ом, но если бы он был только смертным пророком, это согласие стало бы гораз
до более труднодостижимым. Так христианская ортодоксия без колебаний п
оддалась слиянию с государственной религией в обмен на мудрую и полную п
оддержку римского императора.
В следующем после собора в Никее году Константин решает уничтожить и кон
фисковать все произведения, языческие либо «еретические», опасные для н
овой религии, затем он назначил Церкви и твердый доход и поселил епископ
а Римского в Латранском дворце
124 Однако, может быть, кто-нибудь сегодня на э
то рассчитывает. Действительно, в 1976 г. в монастыре Св. Катерины на горе Син
ай было найдено большое число древних рукописей. Эту новость держали в с
екрете в течение двух лет, затем опубликовали в немецкой газете в 1978 г. Речь
шла о тысячах фрагментов, некоторые из которых датировались эпохой до 300
г. н. э. и включали в себя, кроме всего прочего, восемь недостающих страниц
Codex Sinaiticus, находящиеся сейчас в Британском Музее. Монахи, в чьей собственност
и находятся эти документы, только одному или двум греческим ученым позво
лили к ним приблизиться.
. Наконец, в 331 году организуя и финансируя изготовление новых экзем
пляров Библии, он оказывал этим христианской религии неоценимую услугу,
единственную за всю его историю.
Действительно, в 303 году, за четверть века до вышеописанных событий, языче
ский император Диоклетиан приказал уничтожить как можно больше христи
анских сочинений. Доверив своим редакторам исправить это зло, Константи
н предоставлял стражам догмы удобный случай пересмотреть и исправить т
ексты, согласно их убеждениям или требованиям текущего момента, чем они
благополучно воспользовались. На самом деле, очень возможно, что в это вр
емя и были произведены самые значительные изменения в Новом Завете; в эт
о же время были уточнены и окончательно установились определения, касаю
щиеся Иисуса, к которым в дальнейшем уже невозможно будет вернуться.
Нельзя недооценивать бесспорно важную роль Константина. Из пяти тысяч э
кземпляров еще существующих первых версий Нового Завета ни одна не дати
руется эпохой до IV века
125 Маккоби добавляет, что антифарисейский аспект личности И
исуса, вероятно, имел целью представить его как врага иудейской религии
еще больше, чем Рим.
. Такой, каким мы знаем его сегодня, Новый Завет, таким образом, по бол
ьшей части появился в течение этого века или же позже. Следовательно, его
можно считать произведением стражей ортодоксии, «адептов миссии», преи
сполненных прежде всего сознанием высшего долга Ц охраны интересов.
Зелоты.
Такая работа цензуры, практиковавшаяся в IV веке на древних христианских
документах, исключала определенное количество текстов, не менее древни
х, не менее способных пролить свой собственный свет на историю и значени
е «миссии», не менее подлинные, наконец, чем официальные евангельские ра
ссказы. Однако, их обозначили термином «апокрифы».
Среди них фигурирует Евангелие от Петра, один экземпляр которого, найден
ный в долине Верхнего Нила в 1886 году, уже упоминалось епископом Антиохии в
180 году. Согласно ему, Иосиф из Аримафеи был близким другом Понтия Пилата. И
этот момент, если он точен, придает некоторое правдоподобие гипотезе об
инсценированном распятии. Опять же согласно Петру, могила, в которой был
погребен Иисус, находилась в месте называемом «садом Иосифа», и настоящи
е последние слова Иисуса на кресте были: «Власть моя, власть моя, отчего ты
покинула меня?».
Другой «апокрифический» текст, не лишенный интереса, это Евангелие о дет
стве Иисуса Христа, которое датируется самое позднее II веком и, быть может
, даже более ранней эпохой. Иисус описывается там как блестяще одаренный,
но в высшей степени человечный ребенок, даже слишком. Вспыльчивый и неди
сциплинированный, он был подвержен гневу и необдуманному использовани
ю своей силы, ибо, утверждает Евангелие, иногда он мог сваливать на землю о
дной лишь силой взгляда любого, кто осмеливался ему сопротивляться!
Это последнее уточнение, конечно, можно считать явным преувеличением, но
, во всяком случае, оно хорошо демонстрирует ореол сверхъестественности
который окружал его с самого детства.
Евангелия, описывающие детство Иисуса, рассказывают один любопытный эп
изод. Во время обряда обрезания неизвестная старушка взяла крайнюю плот
ь ребенка, чтобы хранить ее в алебастровой шкатулке для нарда, и «это была
та самая шкатулка, которую позже достала Мария-Грешница и использовала
для того, чтобы пролить благовония на голову и ноги Господа ее Иисуса Хри
ста».
Безусловно, здесь помазание, как, впрочем, и в официальных Евангелиях, пре
восходит свои собственные размеры и начинает все больше походить на нек
ий ритуал. Но именно этот случай не является случайным событием; помазан
ие, предусмотренное и подготовленное задолго до этого, предполагает нал
ичие предварительного соглашения между Магдалеянкой и семьей Иисуса, с
оглашения, имевшего место задолго до того, как он в тридцатилетнем возра
сте начал свою официальную деятельность. Даже если этот странный жест ст
арушки был нормальным, родители Иисуса, конечно, не отдали бы его крайнюю
плоть неизвестно кому, и сам факт того, что ее осмелились попросить, доказ
ывает, что либо старая женщина была в близких отношениях с ними, либо она б
ыла важной особой в этих краях. К тому же, тот факт, что Магдалеянка смогла
позже иметь в своем владении эту странную реликвию или, по крайней мере, ш
катулку, доказывает, что она также имела тесные связи со старушкой. И здес
ь события, кажется, разворачиваются на двух уровнях: один Ц оставшийся в
тени и необъясненный, и который должен быть истолкован единственно в све
те другого.
Некоторые отрывки апокрифических книг, а именно: те, что касаются опреде
ленных событий его юности, были явно неудобны для христиан той эпохи, как
ими, впрочем, они были и для современных христиан. Но, составленные также «
адептами миссии» в контексте обожествления Иисуса, в конце концов, не со
держат ничего действительно-компрометирующего эту миссию. Значит, нам н
адо было искать уточнения политической деятельности или династических
амбиций Иисуса в другом месте.
Во времена Иисуса Святую Землю поделили между собой большое число разли
чных еврейских групп, сект и группировок, религиозных и других. Евангели
я же, со своей стороны, упоминают только о двух: о фарисеях и о саддукеях; пе
рвые, как мы видели, были врагами римской оккупации, вторые же, напротив, о
чень хорошо приспособились к присутствию римлян. Иисус же, не будучи в де
йствительности фарисеем, был, бесспорно, отмечен их традицией
126 Ересиарх Ц глава е
ретической секты. (примечание переводчика)
.
Эта сдержанность евангелистов, по-видимому, может объяснить вполне поня
тная их забота об осторожности. Зато их абсолютное молчание по поводу зе
лотов, воинствующих и революционных националистов, плохо объяснимо, и да
же римский читатель мог бы удивиться, не увидев в евангельских текстах и
тени его злейших врагов. Существовала ли в этих условиях правдоподобная
причина такого умолчания? Кажется, профессор Брэндон нашел ответ: Иисус,
возможно, был тесно связан с зелотами, и Евангелия, чтобы избежать опасно
сти скомпрометировать его, предпочли обойти этот сюжет и умолчать о нем
окончательно.
Иисус, конечно, был распят как зелот, окруженный другими «lestai» Ц термин, ко
торым зелотов обозначали римляне. Впрочем, некоторые отрывки из Евангел
ий со своей стороны показывают его горячность и милитаристскую агресси
вность, достойные зелотов. Не объявляет ли Иисус, что он принес не мир, но м
еч? Не приказывает ли он каждому обзавестись своим собственным мечом (Лу
ка, XXII, 36)? И далее: после празднования Пасхи не считает ли он сам мечи в руках с
воих учеников (Лука, XXII, 38)? Наконец, до самого его ареста Симон Петр в четверт
ом Евангелии тоже вооружен, и такой его образ, надо признать, плохо соотно
сится с образом мирного спасителя, которого мы знаем, который принципиал
ьно не мог допустить, чтобы один из его любимых учеников рядом с ним потря
сал мечом.
Но был ли Иисус зелотом? Вероятно, нет, но, без сомнения, он имел тесные связ
и с этим революционным движением. Варрава описан как lestai, Иаков, Иоанн и Сим
он Петр, по всей видимости, тоже пользовались симпатией среди зелотов и, б
ыть может, сами являлись ими, судя по именам, под которыми они выведены в Е
вангелиях; Иуда Искариот, Ц впрочем, это известно, Ц есть искаженное «И
уда Сикарий», то есть «зелот»;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
вет, пройдя через руки Иренея, и стал таким, каким мы его знаем сегодня.
Тем не менее, ереси не исчезли, как раз напротив; но, благодаря Иренею, хрис
тианство стало прочной доктриной с четкой структурой Ц условие, необхо
димое для того, чтобы оно выжило и имело успех. Поэтому было бы разумным сч
итать, что епископ Лионский подготовил дорогу событиям, происшедшим сра
зу после царствования Константина: христианизация римской империи.
Роль Константина в истории и развитии христианства была предметом мног
очисленных и ошибочных толкований; особенное затруднение вызывает эпи
зод с его предполагаемой дарственной. Однако именно ему и не без основан
ия приписывают решительную победу над «адептами миссии» Иисуса; но чтоб
ы определить действительные обстоятельства, главенствовавшие в тот ва
жнейший момент, нам надо отделить Историю от вымысла.
Согласно церковной традиции, Константин унаследовал от своего отца явн
ую склонность к христианству. В действительности этот вкус должен был бы
ть связан очень тесно с вопросами интереса, ибо тогда христиан было мног
о, а Константин нуждался в любой поддержке против Максанса, своего сопер
ника, претендующего на императорский трон. В 312 году, победив Максанса на м
осту Мильвиус, Константин остался единственным хозяином империи, но еще
раньше произошел случай, который легенда оспаривает у истории. Во время
молитвы, как говорят, Константин увидел на небе сияющий крест, окруженны
й девизом: «In hoc signovinces» Ц «С этим знаком победишь»; затем какой-то голос прика
зал ему поместить щиты и знамена солдат под защиту этой эмблемы. И тут же в
се украсили себя монограммой Христа, составленной из двух первых букв Ц
«X» и «S» греческих Ц имени «X p istos». Таким образом была одержана п
обеда на мосту Мильвиус, представляемая в дальнейшем как чудесный триум
ф христианства над язычеством.
Такова, согласно народной легенде, роль Константина в обращении римской
империи к новой религии. Но если в легенде это произошло исключительно б
лагодаря ему, то историческая действительность Ц не стоит и уточнять Ц
представляется совершенно иным образом и заслуживает того, чтобы ее тща
тельно проанализировали.
Во-первых, «обращение» Константина, раз уж укрепился этот термин, ни в кое
м случае не было христианским, но, бесспорно, было языческим. Будущему имп
ератору, возможно, действительно было видение около языческого храма, по
священного Аполлону Галльскому, то ли в Вогезах, то ли в окрестностях Оте
на. Как сообщает свидетель, сопровождавший Константина и его армию, виде
ние представляло собой бога солнца, которому в некоторых культах поклон
ялись под именем «Sol Invictus»
122 В пропорции Ц 218 голосов за, 2 против. Так, Сын был определен и
меющим ту же природу, что и его Отец.
, и очень вероятно, что Константин как раз перед этим появлением был
посвящен в одно из этих таинств, ибо когда римский сенат возвел; триумфал
ьную арку недалеко от Колизея в честь победы у моста Мильвиус, он снабдил
памятник надписью: «instinctu divinitatis» Ц очень неопределенные слова, но явно показ
ывающие, что победа была результатом «божественного вдохновения». А в пр
оникнутом язычеством Риме ни Иисуса, ни кого-либо другого, кроме «Sol Invictus»'а,
бога солнца, просто не могло быть.
Вопреки тому, во что слишком часто верят, Константин, кроме того, вовсе не
признал христианство официальной религией римской империи. Действител
ьно, во время его царствования никто не перестал поклоняться солнцу, да и
он сам всю свою жизнь был верховным жрецом этого культа. Впрочем, это «Неп
обедимое Солнце» было повсюду: и на императорских знаменах, и на всех мон
етах, отчеканенных в королевстве. Образ Константина, трансформировавши
йся в ревностного христианина, таким образом, противоречит истине, особе
нно если вспомнить, что крестился он лишь в 337 году, находясь на смертном од
ре, и был слишком слаб, чтобы оказать хоть малейшее сопротивление. Что кас
ается монограммы, составленной из греческих букв «X» и «S», то невозможно о
блечь их в точное значение, так как похожая надпись была найдена на одном
из надгробий в Помпеях, и сделана она была на два с половиной века раньше…
Культ «Sol Invictus»'а, пришедший из Сирии, был, впрочем, навязан своим подданным ри
мскими императорами за сто лет до царствования Константина. Несмотря на
некоторое сходство с культами Ваала и Астарты, это был, главным образом, м
онотеистический культ, ибо он отдавал солнцу все атрибуты других богов,
признавая таким образом приоритет единственного божества универсальн
ого влияния. Кроме того, он сочетался с культом Митры, также бога солнца и
олицетворения светила, почитаемого тогда во всей римской империи. Итак,
для Константина, в высшей степени озабоченного политическим, религиозн
ым или территориальным объединением, этот культ солнца, вечного победит
еля мрака, прекрасно подходил, и в той мере, в какой он превосходил все дру
гие культы, замечательно служил его целям.
Таким образом, он довольно спокойно позволил христианскому монотеизму
сначала проскользнуть, а потом вырасти и развиться в терпимую тень обоже
ствленного светила, и это последнее сильно облегчало его внедрение, ибо
первое взамен принимало некоторые его отношения к культу солнца, укорен
ившемуся уже давно на римской земле. Так, в 321 году эдикт Константина прика
зал закрывать судебные палаты в день «поклонения солнцу», объявленный з
атем выходным днем. До этих пор днем, посвященным божественному культу, б
ыл иудейский «шаббат», то есть суббота. Теперь его заменило воскресенье,
и новая религия, гармонично соединенная с древней, еще немного отошла от
своих иудейских корней. Также до IV века день рождения Иисуса отмечался ше
стого января; в культе непобедимого солнца самым главным днем в году, пра
здником солнца, было двадцать пятого декабря, день, когда светило начина
ет свой восходящий путь к новому году на следующий день после зимнего со
лнцестояния, когда день начинает увеличиваться. Символизирующий рожде
ние или возрождение, этот день, во всяком случае, впоследствии станет для
христиан днем рождения Иисуса.
Наконец, так как существовало много общих точек соприкосновения обоих к
ультов Ц Митры и «Непобедимого Солнца» Ц один и тот же бог, один и тот же
день отдыха, один и тот же день рождения, двадцать пятое декабря, Ц такие
же точки естественно должны были быть у христианства и культа Митры, ибо
оба они акцентировали внимание на бессмертии души, Страшном Суде и воскр
есении мертвых.
Верный своим мечтам об объединении, Константин максимально уменьшил ра
зницу между тремя религиями и сознательно предпочел не видеть между ним
и никаких противоречий. Так, он терпимо относился к обожествленному Иису
су, земному проявлению Непобедимого Солнца. Затем он одарил Рим монумент
альной христианской базиликой, приказав заодно возвести такую же монум
ентальную статую богини-матери Кибелы и выгравировать гигантские изоб
ражения бога-солнца. Продиктованный эклектизмом жест императора, озабо
ченного гармоничным единством и миром в его королевстве… Вера у него был
а неотделима от политики, и в той мере, в какой она рождала сплоченность, л
юбая вера для него заслуживала терпимости.
Собственно говоря, не будучи большим христианином-традиционалистом, Ко
нстантин много сделал для объединения и единообразия христианской орт
одоксии. В 325 году он собирает в Никее первый Вселенский собор, который уст
ановил день Пасхи в литургическом календаре, определил власть епископо
в Ц зародыш будущего церковного всемогущества, и путем голосования уст
ановил 123 То
лько в 384 г. епископ Римский в первый раз сам себя назвал «папой».
, что Иисус был Богом, а не смертным пророком. Но, повторим, не набожно
сть и не религиозные убеждения продиктовали такое его отношение. Если бы
Иисус был Богом, то он прекрасно мог бы жить в согласии с солнцем, тоже бог
ом, но если бы он был только смертным пророком, это согласие стало бы гораз
до более труднодостижимым. Так христианская ортодоксия без колебаний п
оддалась слиянию с государственной религией в обмен на мудрую и полную п
оддержку римского императора.
В следующем после собора в Никее году Константин решает уничтожить и кон
фисковать все произведения, языческие либо «еретические», опасные для н
овой религии, затем он назначил Церкви и твердый доход и поселил епископ
а Римского в Латранском дворце
124 Однако, может быть, кто-нибудь сегодня на э
то рассчитывает. Действительно, в 1976 г. в монастыре Св. Катерины на горе Син
ай было найдено большое число древних рукописей. Эту новость держали в с
екрете в течение двух лет, затем опубликовали в немецкой газете в 1978 г. Речь
шла о тысячах фрагментов, некоторые из которых датировались эпохой до 300
г. н. э. и включали в себя, кроме всего прочего, восемь недостающих страниц
Codex Sinaiticus, находящиеся сейчас в Британском Музее. Монахи, в чьей собственност
и находятся эти документы, только одному или двум греческим ученым позво
лили к ним приблизиться.
. Наконец, в 331 году организуя и финансируя изготовление новых экзем
пляров Библии, он оказывал этим христианской религии неоценимую услугу,
единственную за всю его историю.
Действительно, в 303 году, за четверть века до вышеописанных событий, языче
ский император Диоклетиан приказал уничтожить как можно больше христи
анских сочинений. Доверив своим редакторам исправить это зло, Константи
н предоставлял стражам догмы удобный случай пересмотреть и исправить т
ексты, согласно их убеждениям или требованиям текущего момента, чем они
благополучно воспользовались. На самом деле, очень возможно, что в это вр
емя и были произведены самые значительные изменения в Новом Завете; в эт
о же время были уточнены и окончательно установились определения, касаю
щиеся Иисуса, к которым в дальнейшем уже невозможно будет вернуться.
Нельзя недооценивать бесспорно важную роль Константина. Из пяти тысяч э
кземпляров еще существующих первых версий Нового Завета ни одна не дати
руется эпохой до IV века
125 Маккоби добавляет, что антифарисейский аспект личности И
исуса, вероятно, имел целью представить его как врага иудейской религии
еще больше, чем Рим.
. Такой, каким мы знаем его сегодня, Новый Завет, таким образом, по бол
ьшей части появился в течение этого века или же позже. Следовательно, его
можно считать произведением стражей ортодоксии, «адептов миссии», преи
сполненных прежде всего сознанием высшего долга Ц охраны интересов.
Зелоты.
Такая работа цензуры, практиковавшаяся в IV веке на древних христианских
документах, исключала определенное количество текстов, не менее древни
х, не менее способных пролить свой собственный свет на историю и значени
е «миссии», не менее подлинные, наконец, чем официальные евангельские ра
ссказы. Однако, их обозначили термином «апокрифы».
Среди них фигурирует Евангелие от Петра, один экземпляр которого, найден
ный в долине Верхнего Нила в 1886 году, уже упоминалось епископом Антиохии в
180 году. Согласно ему, Иосиф из Аримафеи был близким другом Понтия Пилата. И
этот момент, если он точен, придает некоторое правдоподобие гипотезе об
инсценированном распятии. Опять же согласно Петру, могила, в которой был
погребен Иисус, находилась в месте называемом «садом Иосифа», и настоящи
е последние слова Иисуса на кресте были: «Власть моя, власть моя, отчего ты
покинула меня?».
Другой «апокрифический» текст, не лишенный интереса, это Евангелие о дет
стве Иисуса Христа, которое датируется самое позднее II веком и, быть может
, даже более ранней эпохой. Иисус описывается там как блестяще одаренный,
но в высшей степени человечный ребенок, даже слишком. Вспыльчивый и неди
сциплинированный, он был подвержен гневу и необдуманному использовани
ю своей силы, ибо, утверждает Евангелие, иногда он мог сваливать на землю о
дной лишь силой взгляда любого, кто осмеливался ему сопротивляться!
Это последнее уточнение, конечно, можно считать явным преувеличением, но
, во всяком случае, оно хорошо демонстрирует ореол сверхъестественности
который окружал его с самого детства.
Евангелия, описывающие детство Иисуса, рассказывают один любопытный эп
изод. Во время обряда обрезания неизвестная старушка взяла крайнюю плот
ь ребенка, чтобы хранить ее в алебастровой шкатулке для нарда, и «это была
та самая шкатулка, которую позже достала Мария-Грешница и использовала
для того, чтобы пролить благовония на голову и ноги Господа ее Иисуса Хри
ста».
Безусловно, здесь помазание, как, впрочем, и в официальных Евангелиях, пре
восходит свои собственные размеры и начинает все больше походить на нек
ий ритуал. Но именно этот случай не является случайным событием; помазан
ие, предусмотренное и подготовленное задолго до этого, предполагает нал
ичие предварительного соглашения между Магдалеянкой и семьей Иисуса, с
оглашения, имевшего место задолго до того, как он в тридцатилетнем возра
сте начал свою официальную деятельность. Даже если этот странный жест ст
арушки был нормальным, родители Иисуса, конечно, не отдали бы его крайнюю
плоть неизвестно кому, и сам факт того, что ее осмелились попросить, доказ
ывает, что либо старая женщина была в близких отношениях с ними, либо она б
ыла важной особой в этих краях. К тому же, тот факт, что Магдалеянка смогла
позже иметь в своем владении эту странную реликвию или, по крайней мере, ш
катулку, доказывает, что она также имела тесные связи со старушкой. И здес
ь события, кажется, разворачиваются на двух уровнях: один Ц оставшийся в
тени и необъясненный, и который должен быть истолкован единственно в све
те другого.
Некоторые отрывки апокрифических книг, а именно: те, что касаются опреде
ленных событий его юности, были явно неудобны для христиан той эпохи, как
ими, впрочем, они были и для современных христиан. Но, составленные также «
адептами миссии» в контексте обожествления Иисуса, в конце концов, не со
держат ничего действительно-компрометирующего эту миссию. Значит, нам н
адо было искать уточнения политической деятельности или династических
амбиций Иисуса в другом месте.
Во времена Иисуса Святую Землю поделили между собой большое число разли
чных еврейских групп, сект и группировок, религиозных и других. Евангели
я же, со своей стороны, упоминают только о двух: о фарисеях и о саддукеях; пе
рвые, как мы видели, были врагами римской оккупации, вторые же, напротив, о
чень хорошо приспособились к присутствию римлян. Иисус же, не будучи в де
йствительности фарисеем, был, бесспорно, отмечен их традицией
126 Ересиарх Ц глава е
ретической секты. (примечание переводчика)
.
Эта сдержанность евангелистов, по-видимому, может объяснить вполне поня
тная их забота об осторожности. Зато их абсолютное молчание по поводу зе
лотов, воинствующих и революционных националистов, плохо объяснимо, и да
же римский читатель мог бы удивиться, не увидев в евангельских текстах и
тени его злейших врагов. Существовала ли в этих условиях правдоподобная
причина такого умолчания? Кажется, профессор Брэндон нашел ответ: Иисус,
возможно, был тесно связан с зелотами, и Евангелия, чтобы избежать опасно
сти скомпрометировать его, предпочли обойти этот сюжет и умолчать о нем
окончательно.
Иисус, конечно, был распят как зелот, окруженный другими «lestai» Ц термин, ко
торым зелотов обозначали римляне. Впрочем, некоторые отрывки из Евангел
ий со своей стороны показывают его горячность и милитаристскую агресси
вность, достойные зелотов. Не объявляет ли Иисус, что он принес не мир, но м
еч? Не приказывает ли он каждому обзавестись своим собственным мечом (Лу
ка, XXII, 36)? И далее: после празднования Пасхи не считает ли он сам мечи в руках с
воих учеников (Лука, XXII, 38)? Наконец, до самого его ареста Симон Петр в четверт
ом Евангелии тоже вооружен, и такой его образ, надо признать, плохо соотно
сится с образом мирного спасителя, которого мы знаем, который принципиал
ьно не мог допустить, чтобы один из его любимых учеников рядом с ним потря
сал мечом.
Но был ли Иисус зелотом? Вероятно, нет, но, без сомнения, он имел тесные связ
и с этим революционным движением. Варрава описан как lestai, Иаков, Иоанн и Сим
он Петр, по всей видимости, тоже пользовались симпатией среди зелотов и, б
ыть может, сами являлись ими, судя по именам, под которыми они выведены в Е
вангелиях; Иуда Искариот, Ц впрочем, это известно, Ц есть искаженное «И
уда Сикарий», то есть «зелот»;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50