Ц Можно, Ц твердо сказал он. Ц Нужно только знать, ч
то вас гнетет. Многие вокруг вас уже и возмущаться устали. А мне вот искрен
не жаль вас. По-человечески жаль. Будто не с вами беда, а с родным сыном. И ре
бят ваших жаль Ц хорошие у вас ребята. И Сашу жалко. До боли в сердце. Вы во
т на нее с руганью да с ножом, а она ведь любит вас. И вообще Ц она славная, д
обрая женщина. Все ее любят Ц и тут, и на заводе…
Багрий говорил неторопливо, тихим голосом. Теперь нужные слова приходил
и уже сами собой. И от этих слов, и от проникновенного голоса Багрия что-то
дрогнуло в душе Каретникова. Никто никогда с ним так не говорил. Ругали, ко
рили памятью отца, попрекали слезами жены и детей, но чтобы вот так…
Багрий вспомнил встречу с Будаловым, свои раздумья после этой встречи и
рассказал Каретникову о том убийстве, когда отец, в пьяном дурмане, зарез
ал жену и детей, а сам повесился. Каретников слушал уже не просто внимател
ьно, а сосредоточенно. Когда же услышал о детских следах на полу, лицо его
болезненно исказилось. Он скрипнул зубами, ударил кулаком по столу и глу
хо произнес:
Ц А ведь он, этот полицай, и меня на то же самое подбивает, подлюга. «Нельзя
тебе детей, Назарка, Ц говорил. Ц След на земле оставлять нельзя».
Ц Какой полицай? Ц спросил Багрий.
Каретникову уже давно хотелось рассказать кому-нибудь все, что таилось
в душе, чем тяготился. Кому же и не рассказать, если не этому старому докто
ру, который сумел заглянуть ему в душу, понять его муку. И Каретников начал
свой рассказ. Багрий слушал затаив дыхание. «Вот оно Ц еще одно эхо войн
ы», Ц думал он. Чем дальше шел рассказ, тем с большим волнением слушал Баг
рий.
Ц Всю жизнь изуродовал мне этот Крысюк Ц прихвостень фашистский.
Ц Как вы сказали?.. Это фамилия полицая Ц Крысюк?..
Ц Его.
Багрий несколько секунд молчал, ошеломленный.
Ц Послушай, Назар Фомич, Ц наконец овладел он собой. Ц Я ведь знаю эту и
сторию. Это не вы. Это Крысюк выдал мальчишек с Крамольного острова. Мне Се
ргей Романович рассказал. Он пишет книгу об этих мальчишках, знакомился
в архиве со всеми материалами. Ведь там, в архиве, сохранились и донос Крыс
юка и протоколы допросов. Никого вы не предавали. Наоборот, вы с ними заодн
о работали, таскали им взрывчатку, а они уже действовали. И на виселицу вы
не попали случайно, скорее всего по малолетству. Сергей Романович хотел
с вами поговорить, но вы наотрез отказались. Теперь-то мне понятно почему
. Этот Крысюк много бед натворил. Он и дочку Бунчужного загубил. У меня тол
ько третьего дня с Валентиной Лукиничной по этому поводу разговор был.
Каретников несколько секунд сидел молча, ошарашенный. Багрий тоже молча
л.
Ц Ну, попался бы он мне теперь, этот Крысюк! Ц сжал кулаки Каретников. Ц
Я бы из него душу вынул!
Ц Нет его, Назар Фомич. Еще в сорок пятом поймали, судили и расстреляли. Он
давно сгнил, полицай этот. А видения ваши Ц от алкоголя. И нужно бросать е
го. Пока не поздно Ц бросать. Если трудно, я помогу. В больницу определим.
Ц На кой ляд мне теперь больница?! Да я теперь…
Прошло не меньше получаса, прежде чем Назар Фомич успокоился немного. Ан
дрей Григорьевич стал прощаться. Все еще взволнованный Каретников креп
ко пожал ему руку, проводил до дверей и снова крепко пожал. Когда Багрий ве
рнулся к себе, было уже около одиннадцати. Он решил все же позвонить в боль
ницу. Сел за стол, пододвинул телефон и стал неторопливо набирать номер с
воего отделения. Ответила дежурная сестра.
Ц Ой, Андрей Григорьевич!.. Мы вам звонили, звонили… Беда у нас… Валентина
Лукинична… Ц Она всхлипнула. Ц Я трубку Галине Тарасовне передам.
Багрий слышал, как сестра передавала трубку, потом дыхание Галины.
Ц Что с мамой, Галочка?
Ц Она умерла. Она больше не могла уже. И я ввела ей три ампулы наркотала.
Багрий почувствовал внезапную сухость во рту, потом стиснуло сердце. Он
переложил трубку из правой руки в левую, помассировал грудь. Превозмог в
олнение и сказал первое, что пришло в голову:
Ц Ты не сделала этого, Галина.
Ц Я ввела ей три ампулы наркотала.
Ц Когда?
Ц Не знаю. Пятнадцать минут назад или двадцать.
Ц Посмотри внимательно: может быть, это глубокий наркоз. Надо вызвать бр
игаду по реанимации, а до этого… Нет. Передай трубку Наде.
Ц Я у телефона, Андрей Григорьевич, Ц сказала сестра.
Ц Слушай, Наденька, ты в отделении самая старшая сейчас. Надо немедленно
… Ц Он стал перечислять, что нужно сделать, потом попросил прислать маши
ну.
Ц Машина ушла за Вадимом Петровичем. Как только вернется…
Ц Ладно. Не нужно машины, Ц он положил трубку. Бегом спустился по лестни
це.
Первое же такси хоть и было занято, но остановилось, когда он поднял руку.
Шофер оказался знакомым. Багрий сказал, что ему надо срочно в больницу. Па
ссажиры Ц два парня и рыжая девица с каким-то диким начесом Ц стали был
о протестовать. Но шофер повысил на них голос:
Ц Вам в ресторан, а там человек, может быть, умирает. А ну-ка вылазь!
Пассажиры не вышли, потеснились молча.
В ординаторской было светло и тихо. Галина стояла у окна, спокойно глядя п
еред собой. Вадим Петрович сидел за столом, вертя на стекле три пустых амп
улы.
Ц Ну что? Ц спросил Багрий.
Ц Экзитус леталис, Ц громко, даже, как показалось Багрию, слишком громк
о произнес Шарыгин; увидел, что Багрий часто дышит, вскочил и пододвинул с
тул: Ц Садитесь, Андрей Григорьевич, на вас лица нет.
Ц Что же это, друзья мои? Ц спросил Багрий, опускаясь на стул и глядя на т
ускло поблескивающие на стекле светло-коричневые ампулы.
Ц Три ампулы наркотала номер семнадцать, Ц сказал Шарыгин.
Ц Да замолчите вы, ради бога!.. Как же это, Галочка?
Ц Она больше не могла. И я Ц тоже. И так лучше.
«Я должен был это предвидеть, Ц с тоской подумал Багрий. Ц Ее нельзя был
о оставлять одну с матерью. Со вчерашнего дня ее нельзя было оставлять на
едине с матерью…»
32
Тарас Игнатьевич вернулся из Благодатного поздно вечером. Позвонил в бо
льницу. Узнал, что Галина возле матери, что Валентине Лукиничне немного л
учше, чем утром, успокоился и лег спать.
Обычно он засыпал сразу, но сегодня, видимо, давала себя знать усталость. Н
е спалось. Он потянулся за книгой, но и читать не хотелось. Будоражили впеч
атления прошедшего дня. Утром он ехал, не торопясь, по асфальтовой дороге,
брошенной от реки до моря серым полотном по широкой, буйно зеленеющей в э
том году степи. Наконец показался дом отдыха корабелов. Он назывался, как
и старое большое село, расположенное в трех километрах справа, «Благодат
ное». Только село от берега отделяла двухкилометровая полоса песка, а до
м отдыха раскинулся у самого моря. Двести пятьдесят облицованных разноц
ветным пластиком коттеджей стояли несколькими рядами. Пляж, намытый тон
ким золотистым песком, был огражден с двух сторон бетонной дамбой. Здесь
было все, что нужно для благоустроенного пляжа, Ц пестрые грибки, раздев
алки и душевые установки. Легкая ограда их облицована керамическими пли
тками, собранными в украинский узор. На восточной окраине у самого берег
а Ц столовая. Просторная открытая веранда ее была сейчас пуста. Уборщиц
а, перевалившись через барьер, вытряхивала скатерть прямо в море. Тарас И
гнатьевич подъехал к столовой, поставил машину в тени развесистой акаци
и, заглушил мотор, выбрался из машины и вдохнул полной грудью свежий морс
кой воздух.
В этом году он тут впервые. Обычно он приезжал сюда ранней весной, провери
ть, как идет подготовка к началу сезона. Ширин торопился навстречу. Поздо
ровался и доложил, что Ватажков уже был, уехал, обещал вернуться к двум.
Ц Тем лучше, Ц сказал Бунчужный. Ц Успеем до его приезда осмотреть все,
прикинуть, что к чему.
Тарас Григорьевич мечтал сделать этот дом отдыха лучшим на всем побереж
ье. Ему хотелось, чтобы у его корабелов было все не только самое добротное
, но и самое красивое: цеха, территория завода, дома на жилмассиве, профила
кторий в сосновом лесу на противоположном берегу Вербовой, спортивный к
омплекс для заводской молодежи, Дворец культуры. И этот дом отдыха Ц тож
е. Ему хотелось, чтобы здесь все утопало в зелени, а это долго не удавалось.
Осенние штормы захлестывали все побережье. Коттеджи и другие постройки,
укрепленные на высоких бетонных фундаментах, мало страдали от этих штор
мов, но зеленые насаждения… Волны уносили и песок с пляжа, и чернозем с цве
тников. На следующий год приходилось все начинать сначала Ц и песок нам
ывать, и чернозем привозить. Песок заново намыть Ц не проблема, а вот чер
нозем достать… Потом соорудили бетонную дамбу. Она огибала побережье на
протяжении трех километров, а по краям врезалась в сушу до того места, куд
а волны не добирались даже во время самого буйного шторма.
Теперь можно было по-настоящему озеленить территорию. В прошлом году зи
мой, в самую стужу, высадили около двух тысяч уже взрослых деревьев, вмест
е с прикорневой материнской землей, и деревья прижились. Весной и кустар
ник высадили Ц только ремонтантных роз больше двух тысяч. Вон как они се
йчас роскошно цветут. Если еще недавно, когда, бывало, подъезжаешь сюда, вс
е коттеджи как на ладони, то теперь они утопают в густой листве.
Тарас Игнатьевич шел с Шириным по нешироким улочкам, любовался насажден
иями. До чего же уютно здесь стало.
Была у него еще одна задумка Ц поставить слева от поселка санаторный ко
рпус в пять этажей с лоджиями, выходящими к морю. А рядом Ц пионерский ла
герь и оздоровительный комплекс для дошкольников. Сейчас каждый коттед
ж чаще всего отводился одной семье. Отдых вместе с детьми имеет свои преи
мущества, но и отрицательного в таком отдыхе тоже не мало: уход за ребятам
и всегда связан с хлопотами, отнимает много времени. И конечно же куда луч
ше, если малыши будут рядом, в специальном помещении, под присмотром восп
итательниц, медицинского персонала и нянечек. Тогда и взрослые смогут от
дохнуть по-настоящему. Награждение завода вторым орденом Ленина Ц сам
ый подходящий случай, чтобы добиться ассигнований на сооружение санато
рного корпуса и «детского оздоровительного комплекса». Ради этого, собс
твенно, и приехал сюда сегодня Тарас Игнатьевич. И Ватажкова ради этого п
ригласил, чтобы все обсудить, обо всем договориться.
Сейчас, лежа в постели, он вспомнил, как шел, не торопясь, по поселку, здоров
ался со встречными, обменивался шутками. Вспомнил старого слесаря из дос
троечного цеха, который, несмотря на пенсионный возраст, продолжал работ
ать, как он сам говорит, «на полную катушку». Старик с полотенцем через пле
чо шел на пляж. Тарас Игнатьевич остановил его, поздоровался, спросил!
Ц Выгреваешь свои старые кости, Матвеич?
Ц Выгреваю, Ц ответил тот, улыбаясь.
Ц Когда твой отпуск кончается? Ц поинтересовался Бунчужный.
Ц Всего четыре денька осталось.
Ц Укоротим тебе отпуск в нынешнем году, Ц улыбнулся и себе Бунчужный.
Ц Послезавтра на торжественном собрании нужно быть. Орден Трудового Кр
асного Знамени вручать тебе будем. Ну, а после собрания, как и полагается,
Ц банкет. А после банкета… В общем, испортим тебе конец твоего отпуска, Ма
твеич?
Ц Я на такую порчу согласный хоть каждый год, Ц рассмеялся старик.
Ц Ишь ты, Ц снова улыбнулся Бунчужный. Ц «Каждый год». Грудь у тебя узко
вата, Матвеич. А наград и так много. Куда новые цеплять будешь?
Ц А я напыжусь, Тарас Игнатьевич. Напыжусь.
Ц Разве что так, Ц рассмеялся Бунчужный. Ц Ладно, иди к морю. Тебе надо т
еперь каждую минуту беречь.
Потом до приезда Ватажкова он вместе с Шириным и главным инженером по ка
питальному строительству, который сейчас отдыхал тут со своей семьей, ос
мотрели все, сверили планы, обсудили еще раз проект главного корпуса, пом
ечтали о парке, подсчитали, сколько земли понадобится для этой затеи. Ког
да приехал Ватажков, снова обсудили все, уже окончательно.
…Домой возвращались уже в сумерках. Яков Михайлович сел в машину Бунчужн
ого. Лежа в постели, Тарас Игнатьевич с удовольствием вспоминал и эту обр
атную дорогу. В машине было тихо. Слышалось только шуршание шин по асфаль
ту.
Яков Михайлович сидел, откинувшись на мягкое сиденье. Вышитый простеньк
им узором воротник его косоворотки был расстегнут. Загорелая шея почти б
ез морщин. И сейчас, когда Тарас Игнатьевич закроет глаза, ему видятся то а
сфальтовое шоссе, то худощавая фигура Ватажкова.
Промелькнуло маленькое село со странным названием Большая Рогатка.
Ц Ты не знаешь, Яков Михайлович, откуда это Ц Рогатка?
Ц Сейчас развилка дороги будет, отсюда и Рогатка.
Действительно, через минуту машина мягко подкатила к широкому разветвл
ению дороги. Бунчужный притормозил, съехал на обочину и остановился. Пре
дложил:
Ц Выйдем на несколько минут, Яков Михайлович.
Ц Пожалуй, Ц согласился Ватажков.
Они вышли из машины. Степь дышала мягким вечерним теплом. Лишь изредка ве
терок лениво шевелил на придорожных деревьях молодую листву. Степь, каза
лось, отдыхала после дневного зноя. Отдыхал и натруженный за день колеса
ми тяжелых самосвалов асфальт. И запыленная машина, чудилось, тоже отдых
ала, стоя на обочине. Разогретый двигатель струил над ней вечерний возду
х. Только отдаленный гул скреперов и бульдозеров нарушал этот покой Ц т
ам прокладывали новую ветку большого оросительного канала.
Ц Красота какая! Ц сказал Ватажков. Ц Где еще такой простор увидишь!
Ц Давай вот туда заберемся, Ц предложил Тарас Игнатьевич, указывая на р
асположенный невдалеке курган. Ц Оттуда лучше видно. Взберемся, а?
Ц Пошли, Ц согласился Ватажков.
Они зашелестели придорожной травой, потом пошли по узкой тропинке меж хл
ебов. Вот и курган. Они взобрались на вершину. Горизонт будто раздвинулся,
и степь сразу стала намного шире. Вдали поблескивало в лучах заходящего
солнца большое водохранилище.
Ц Ты прав, Ц сказал Ватажков, Ц отсюда намного лучше видно. Бог мой, каж
ется, совсем недавно тут шли бои. Такая сушь стояла Ц пулеметы напоить не
чем было. А сейчас… Знаешь, сколько у нас в этом году под поливом будет?.. Две
сти пятьдесят тысяч гектаров. Кто бы мог подумать, что там, где еще недавно
только седой ковыль посвистывал на сухом ветру да курай осенью катился
от Вербовой до моря, мы будем рис выращивать. Несметное богатство вокруг
нас с тобой, Тарас Игнатьевич!
Ц И под нами Ц тоже, Ц сказал Бунчужный.
Ц Не понимаю, Ц повернулся к нему Ватажков.
Ц Я об этом кургане. Ты знаешь, сколько в нем земли? И какой. Ее ведь не буль
дозерами заготавливали. Не самосвалами сюда возили. Брали ее, голубушку,
прямо с поверхности, чистый чернозем, и сюда волокли кто в шапке, кто в под
оле, кто в торбе простой.
Ц Так вот для чего ты меня сюда приволок, Ц улыбнулся Ватажков.
Ц Нужно решение облисполкома, потом Верховного Совета. С археологами с
вязаться. Кто знает, какое добро в этой могиле захоронено. Может, ему и цен
ы нет. А мы поможем. Условия «джентльменские»: землю нам, а бесценные сокро
вища Ц им, для музеев. Мы прикинули уже: три-четыре таких кургана Ц и в «Б
лагодатном» вся площадь под парк будет обеспечена. Парк вырастим не хуже
асканийского ботанического сада.
Ц Однако ты жох, дорогой Тарас Игнатьевич. Тебе только позволь, ты наш го
родской парк культуры и отдыха к себе в «Благодатное» перекантуешь.
Ц Перекантую. А только не станем горожан обижать. Так договорились насч
ет курганов, Яков Михайлович?
Ц Ладно, договорились. Теперь и ехать можно?
Ц Можно.
Остывший двигатель весело набрал обороты, и машина помчалась по шоссе. М
ириадами звезд вспыхивали и гасли блестящие мотыльки, выхваченные из те
мноты светом автомобильных фар.
Долго ехали молча. Потом Ватажков сказал:
Ц Нет слов, много еще у нас трудностей. И недостатков немало. И не так прос
то от них избавиться. Учиться надо. Друг у друга учиться. И у капиталистов
Ц там, где есть чему. Они ведь у нас тоже многому учатся. Полагаешь, Джегге
рс к тебе во второй раз притащился визит вежливости нанести? Он учиться п
риехал. Новенького запозычить. Бизнесмены, они себе на уме. И позавидовал
он тебе вчера искренне. Есть чему позавидовать. Но главное Ц еще впереди
. Людей чеканить надо.
«О чем он еще говорил?.. Ах да… Деловитости людей обучать надо. Прежде чем п
ообещать Ц подумай хорошенько. Дал слово Ц не отступай. Душа из тебя во
н, а выполни. Ведь мы на твои обязательства ставку делаем, планы перекраив
аем. Нет, это он не вчера говорил: это он говорил, когда еще на заводе команд
овал».
…Он и не заметил, как уснул. Ему снился фронт, артиллерийский обстрел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
то вас гнетет. Многие вокруг вас уже и возмущаться устали. А мне вот искрен
не жаль вас. По-человечески жаль. Будто не с вами беда, а с родным сыном. И ре
бят ваших жаль Ц хорошие у вас ребята. И Сашу жалко. До боли в сердце. Вы во
т на нее с руганью да с ножом, а она ведь любит вас. И вообще Ц она славная, д
обрая женщина. Все ее любят Ц и тут, и на заводе…
Багрий говорил неторопливо, тихим голосом. Теперь нужные слова приходил
и уже сами собой. И от этих слов, и от проникновенного голоса Багрия что-то
дрогнуло в душе Каретникова. Никто никогда с ним так не говорил. Ругали, ко
рили памятью отца, попрекали слезами жены и детей, но чтобы вот так…
Багрий вспомнил встречу с Будаловым, свои раздумья после этой встречи и
рассказал Каретникову о том убийстве, когда отец, в пьяном дурмане, зарез
ал жену и детей, а сам повесился. Каретников слушал уже не просто внимател
ьно, а сосредоточенно. Когда же услышал о детских следах на полу, лицо его
болезненно исказилось. Он скрипнул зубами, ударил кулаком по столу и глу
хо произнес:
Ц А ведь он, этот полицай, и меня на то же самое подбивает, подлюга. «Нельзя
тебе детей, Назарка, Ц говорил. Ц След на земле оставлять нельзя».
Ц Какой полицай? Ц спросил Багрий.
Каретникову уже давно хотелось рассказать кому-нибудь все, что таилось
в душе, чем тяготился. Кому же и не рассказать, если не этому старому докто
ру, который сумел заглянуть ему в душу, понять его муку. И Каретников начал
свой рассказ. Багрий слушал затаив дыхание. «Вот оно Ц еще одно эхо войн
ы», Ц думал он. Чем дальше шел рассказ, тем с большим волнением слушал Баг
рий.
Ц Всю жизнь изуродовал мне этот Крысюк Ц прихвостень фашистский.
Ц Как вы сказали?.. Это фамилия полицая Ц Крысюк?..
Ц Его.
Багрий несколько секунд молчал, ошеломленный.
Ц Послушай, Назар Фомич, Ц наконец овладел он собой. Ц Я ведь знаю эту и
сторию. Это не вы. Это Крысюк выдал мальчишек с Крамольного острова. Мне Се
ргей Романович рассказал. Он пишет книгу об этих мальчишках, знакомился
в архиве со всеми материалами. Ведь там, в архиве, сохранились и донос Крыс
юка и протоколы допросов. Никого вы не предавали. Наоборот, вы с ними заодн
о работали, таскали им взрывчатку, а они уже действовали. И на виселицу вы
не попали случайно, скорее всего по малолетству. Сергей Романович хотел
с вами поговорить, но вы наотрез отказались. Теперь-то мне понятно почему
. Этот Крысюк много бед натворил. Он и дочку Бунчужного загубил. У меня тол
ько третьего дня с Валентиной Лукиничной по этому поводу разговор был.
Каретников несколько секунд сидел молча, ошарашенный. Багрий тоже молча
л.
Ц Ну, попался бы он мне теперь, этот Крысюк! Ц сжал кулаки Каретников. Ц
Я бы из него душу вынул!
Ц Нет его, Назар Фомич. Еще в сорок пятом поймали, судили и расстреляли. Он
давно сгнил, полицай этот. А видения ваши Ц от алкоголя. И нужно бросать е
го. Пока не поздно Ц бросать. Если трудно, я помогу. В больницу определим.
Ц На кой ляд мне теперь больница?! Да я теперь…
Прошло не меньше получаса, прежде чем Назар Фомич успокоился немного. Ан
дрей Григорьевич стал прощаться. Все еще взволнованный Каретников креп
ко пожал ему руку, проводил до дверей и снова крепко пожал. Когда Багрий ве
рнулся к себе, было уже около одиннадцати. Он решил все же позвонить в боль
ницу. Сел за стол, пододвинул телефон и стал неторопливо набирать номер с
воего отделения. Ответила дежурная сестра.
Ц Ой, Андрей Григорьевич!.. Мы вам звонили, звонили… Беда у нас… Валентина
Лукинична… Ц Она всхлипнула. Ц Я трубку Галине Тарасовне передам.
Багрий слышал, как сестра передавала трубку, потом дыхание Галины.
Ц Что с мамой, Галочка?
Ц Она умерла. Она больше не могла уже. И я ввела ей три ампулы наркотала.
Багрий почувствовал внезапную сухость во рту, потом стиснуло сердце. Он
переложил трубку из правой руки в левую, помассировал грудь. Превозмог в
олнение и сказал первое, что пришло в голову:
Ц Ты не сделала этого, Галина.
Ц Я ввела ей три ампулы наркотала.
Ц Когда?
Ц Не знаю. Пятнадцать минут назад или двадцать.
Ц Посмотри внимательно: может быть, это глубокий наркоз. Надо вызвать бр
игаду по реанимации, а до этого… Нет. Передай трубку Наде.
Ц Я у телефона, Андрей Григорьевич, Ц сказала сестра.
Ц Слушай, Наденька, ты в отделении самая старшая сейчас. Надо немедленно
… Ц Он стал перечислять, что нужно сделать, потом попросил прислать маши
ну.
Ц Машина ушла за Вадимом Петровичем. Как только вернется…
Ц Ладно. Не нужно машины, Ц он положил трубку. Бегом спустился по лестни
це.
Первое же такси хоть и было занято, но остановилось, когда он поднял руку.
Шофер оказался знакомым. Багрий сказал, что ему надо срочно в больницу. Па
ссажиры Ц два парня и рыжая девица с каким-то диким начесом Ц стали был
о протестовать. Но шофер повысил на них голос:
Ц Вам в ресторан, а там человек, может быть, умирает. А ну-ка вылазь!
Пассажиры не вышли, потеснились молча.
В ординаторской было светло и тихо. Галина стояла у окна, спокойно глядя п
еред собой. Вадим Петрович сидел за столом, вертя на стекле три пустых амп
улы.
Ц Ну что? Ц спросил Багрий.
Ц Экзитус леталис, Ц громко, даже, как показалось Багрию, слишком громк
о произнес Шарыгин; увидел, что Багрий часто дышит, вскочил и пододвинул с
тул: Ц Садитесь, Андрей Григорьевич, на вас лица нет.
Ц Что же это, друзья мои? Ц спросил Багрий, опускаясь на стул и глядя на т
ускло поблескивающие на стекле светло-коричневые ампулы.
Ц Три ампулы наркотала номер семнадцать, Ц сказал Шарыгин.
Ц Да замолчите вы, ради бога!.. Как же это, Галочка?
Ц Она больше не могла. И я Ц тоже. И так лучше.
«Я должен был это предвидеть, Ц с тоской подумал Багрий. Ц Ее нельзя был
о оставлять одну с матерью. Со вчерашнего дня ее нельзя было оставлять на
едине с матерью…»
32
Тарас Игнатьевич вернулся из Благодатного поздно вечером. Позвонил в бо
льницу. Узнал, что Галина возле матери, что Валентине Лукиничне немного л
учше, чем утром, успокоился и лег спать.
Обычно он засыпал сразу, но сегодня, видимо, давала себя знать усталость. Н
е спалось. Он потянулся за книгой, но и читать не хотелось. Будоражили впеч
атления прошедшего дня. Утром он ехал, не торопясь, по асфальтовой дороге,
брошенной от реки до моря серым полотном по широкой, буйно зеленеющей в э
том году степи. Наконец показался дом отдыха корабелов. Он назывался, как
и старое большое село, расположенное в трех километрах справа, «Благодат
ное». Только село от берега отделяла двухкилометровая полоса песка, а до
м отдыха раскинулся у самого моря. Двести пятьдесят облицованных разноц
ветным пластиком коттеджей стояли несколькими рядами. Пляж, намытый тон
ким золотистым песком, был огражден с двух сторон бетонной дамбой. Здесь
было все, что нужно для благоустроенного пляжа, Ц пестрые грибки, раздев
алки и душевые установки. Легкая ограда их облицована керамическими пли
тками, собранными в украинский узор. На восточной окраине у самого берег
а Ц столовая. Просторная открытая веранда ее была сейчас пуста. Уборщиц
а, перевалившись через барьер, вытряхивала скатерть прямо в море. Тарас И
гнатьевич подъехал к столовой, поставил машину в тени развесистой акаци
и, заглушил мотор, выбрался из машины и вдохнул полной грудью свежий морс
кой воздух.
В этом году он тут впервые. Обычно он приезжал сюда ранней весной, провери
ть, как идет подготовка к началу сезона. Ширин торопился навстречу. Поздо
ровался и доложил, что Ватажков уже был, уехал, обещал вернуться к двум.
Ц Тем лучше, Ц сказал Бунчужный. Ц Успеем до его приезда осмотреть все,
прикинуть, что к чему.
Тарас Григорьевич мечтал сделать этот дом отдыха лучшим на всем побереж
ье. Ему хотелось, чтобы у его корабелов было все не только самое добротное
, но и самое красивое: цеха, территория завода, дома на жилмассиве, профила
кторий в сосновом лесу на противоположном берегу Вербовой, спортивный к
омплекс для заводской молодежи, Дворец культуры. И этот дом отдыха Ц тож
е. Ему хотелось, чтобы здесь все утопало в зелени, а это долго не удавалось.
Осенние штормы захлестывали все побережье. Коттеджи и другие постройки,
укрепленные на высоких бетонных фундаментах, мало страдали от этих штор
мов, но зеленые насаждения… Волны уносили и песок с пляжа, и чернозем с цве
тников. На следующий год приходилось все начинать сначала Ц и песок нам
ывать, и чернозем привозить. Песок заново намыть Ц не проблема, а вот чер
нозем достать… Потом соорудили бетонную дамбу. Она огибала побережье на
протяжении трех километров, а по краям врезалась в сушу до того места, куд
а волны не добирались даже во время самого буйного шторма.
Теперь можно было по-настоящему озеленить территорию. В прошлом году зи
мой, в самую стужу, высадили около двух тысяч уже взрослых деревьев, вмест
е с прикорневой материнской землей, и деревья прижились. Весной и кустар
ник высадили Ц только ремонтантных роз больше двух тысяч. Вон как они се
йчас роскошно цветут. Если еще недавно, когда, бывало, подъезжаешь сюда, вс
е коттеджи как на ладони, то теперь они утопают в густой листве.
Тарас Игнатьевич шел с Шириным по нешироким улочкам, любовался насажден
иями. До чего же уютно здесь стало.
Была у него еще одна задумка Ц поставить слева от поселка санаторный ко
рпус в пять этажей с лоджиями, выходящими к морю. А рядом Ц пионерский ла
герь и оздоровительный комплекс для дошкольников. Сейчас каждый коттед
ж чаще всего отводился одной семье. Отдых вместе с детьми имеет свои преи
мущества, но и отрицательного в таком отдыхе тоже не мало: уход за ребятам
и всегда связан с хлопотами, отнимает много времени. И конечно же куда луч
ше, если малыши будут рядом, в специальном помещении, под присмотром восп
итательниц, медицинского персонала и нянечек. Тогда и взрослые смогут от
дохнуть по-настоящему. Награждение завода вторым орденом Ленина Ц сам
ый подходящий случай, чтобы добиться ассигнований на сооружение санато
рного корпуса и «детского оздоровительного комплекса». Ради этого, собс
твенно, и приехал сюда сегодня Тарас Игнатьевич. И Ватажкова ради этого п
ригласил, чтобы все обсудить, обо всем договориться.
Сейчас, лежа в постели, он вспомнил, как шел, не торопясь, по поселку, здоров
ался со встречными, обменивался шутками. Вспомнил старого слесаря из дос
троечного цеха, который, несмотря на пенсионный возраст, продолжал работ
ать, как он сам говорит, «на полную катушку». Старик с полотенцем через пле
чо шел на пляж. Тарас Игнатьевич остановил его, поздоровался, спросил!
Ц Выгреваешь свои старые кости, Матвеич?
Ц Выгреваю, Ц ответил тот, улыбаясь.
Ц Когда твой отпуск кончается? Ц поинтересовался Бунчужный.
Ц Всего четыре денька осталось.
Ц Укоротим тебе отпуск в нынешнем году, Ц улыбнулся и себе Бунчужный.
Ц Послезавтра на торжественном собрании нужно быть. Орден Трудового Кр
асного Знамени вручать тебе будем. Ну, а после собрания, как и полагается,
Ц банкет. А после банкета… В общем, испортим тебе конец твоего отпуска, Ма
твеич?
Ц Я на такую порчу согласный хоть каждый год, Ц рассмеялся старик.
Ц Ишь ты, Ц снова улыбнулся Бунчужный. Ц «Каждый год». Грудь у тебя узко
вата, Матвеич. А наград и так много. Куда новые цеплять будешь?
Ц А я напыжусь, Тарас Игнатьевич. Напыжусь.
Ц Разве что так, Ц рассмеялся Бунчужный. Ц Ладно, иди к морю. Тебе надо т
еперь каждую минуту беречь.
Потом до приезда Ватажкова он вместе с Шириным и главным инженером по ка
питальному строительству, который сейчас отдыхал тут со своей семьей, ос
мотрели все, сверили планы, обсудили еще раз проект главного корпуса, пом
ечтали о парке, подсчитали, сколько земли понадобится для этой затеи. Ког
да приехал Ватажков, снова обсудили все, уже окончательно.
…Домой возвращались уже в сумерках. Яков Михайлович сел в машину Бунчужн
ого. Лежа в постели, Тарас Игнатьевич с удовольствием вспоминал и эту обр
атную дорогу. В машине было тихо. Слышалось только шуршание шин по асфаль
ту.
Яков Михайлович сидел, откинувшись на мягкое сиденье. Вышитый простеньк
им узором воротник его косоворотки был расстегнут. Загорелая шея почти б
ез морщин. И сейчас, когда Тарас Игнатьевич закроет глаза, ему видятся то а
сфальтовое шоссе, то худощавая фигура Ватажкова.
Промелькнуло маленькое село со странным названием Большая Рогатка.
Ц Ты не знаешь, Яков Михайлович, откуда это Ц Рогатка?
Ц Сейчас развилка дороги будет, отсюда и Рогатка.
Действительно, через минуту машина мягко подкатила к широкому разветвл
ению дороги. Бунчужный притормозил, съехал на обочину и остановился. Пре
дложил:
Ц Выйдем на несколько минут, Яков Михайлович.
Ц Пожалуй, Ц согласился Ватажков.
Они вышли из машины. Степь дышала мягким вечерним теплом. Лишь изредка ве
терок лениво шевелил на придорожных деревьях молодую листву. Степь, каза
лось, отдыхала после дневного зноя. Отдыхал и натруженный за день колеса
ми тяжелых самосвалов асфальт. И запыленная машина, чудилось, тоже отдых
ала, стоя на обочине. Разогретый двигатель струил над ней вечерний возду
х. Только отдаленный гул скреперов и бульдозеров нарушал этот покой Ц т
ам прокладывали новую ветку большого оросительного канала.
Ц Красота какая! Ц сказал Ватажков. Ц Где еще такой простор увидишь!
Ц Давай вот туда заберемся, Ц предложил Тарас Игнатьевич, указывая на р
асположенный невдалеке курган. Ц Оттуда лучше видно. Взберемся, а?
Ц Пошли, Ц согласился Ватажков.
Они зашелестели придорожной травой, потом пошли по узкой тропинке меж хл
ебов. Вот и курган. Они взобрались на вершину. Горизонт будто раздвинулся,
и степь сразу стала намного шире. Вдали поблескивало в лучах заходящего
солнца большое водохранилище.
Ц Ты прав, Ц сказал Ватажков, Ц отсюда намного лучше видно. Бог мой, каж
ется, совсем недавно тут шли бои. Такая сушь стояла Ц пулеметы напоить не
чем было. А сейчас… Знаешь, сколько у нас в этом году под поливом будет?.. Две
сти пятьдесят тысяч гектаров. Кто бы мог подумать, что там, где еще недавно
только седой ковыль посвистывал на сухом ветру да курай осенью катился
от Вербовой до моря, мы будем рис выращивать. Несметное богатство вокруг
нас с тобой, Тарас Игнатьевич!
Ц И под нами Ц тоже, Ц сказал Бунчужный.
Ц Не понимаю, Ц повернулся к нему Ватажков.
Ц Я об этом кургане. Ты знаешь, сколько в нем земли? И какой. Ее ведь не буль
дозерами заготавливали. Не самосвалами сюда возили. Брали ее, голубушку,
прямо с поверхности, чистый чернозем, и сюда волокли кто в шапке, кто в под
оле, кто в торбе простой.
Ц Так вот для чего ты меня сюда приволок, Ц улыбнулся Ватажков.
Ц Нужно решение облисполкома, потом Верховного Совета. С археологами с
вязаться. Кто знает, какое добро в этой могиле захоронено. Может, ему и цен
ы нет. А мы поможем. Условия «джентльменские»: землю нам, а бесценные сокро
вища Ц им, для музеев. Мы прикинули уже: три-четыре таких кургана Ц и в «Б
лагодатном» вся площадь под парк будет обеспечена. Парк вырастим не хуже
асканийского ботанического сада.
Ц Однако ты жох, дорогой Тарас Игнатьевич. Тебе только позволь, ты наш го
родской парк культуры и отдыха к себе в «Благодатное» перекантуешь.
Ц Перекантую. А только не станем горожан обижать. Так договорились насч
ет курганов, Яков Михайлович?
Ц Ладно, договорились. Теперь и ехать можно?
Ц Можно.
Остывший двигатель весело набрал обороты, и машина помчалась по шоссе. М
ириадами звезд вспыхивали и гасли блестящие мотыльки, выхваченные из те
мноты светом автомобильных фар.
Долго ехали молча. Потом Ватажков сказал:
Ц Нет слов, много еще у нас трудностей. И недостатков немало. И не так прос
то от них избавиться. Учиться надо. Друг у друга учиться. И у капиталистов
Ц там, где есть чему. Они ведь у нас тоже многому учатся. Полагаешь, Джегге
рс к тебе во второй раз притащился визит вежливости нанести? Он учиться п
риехал. Новенького запозычить. Бизнесмены, они себе на уме. И позавидовал
он тебе вчера искренне. Есть чему позавидовать. Но главное Ц еще впереди
. Людей чеканить надо.
«О чем он еще говорил?.. Ах да… Деловитости людей обучать надо. Прежде чем п
ообещать Ц подумай хорошенько. Дал слово Ц не отступай. Душа из тебя во
н, а выполни. Ведь мы на твои обязательства ставку делаем, планы перекраив
аем. Нет, это он не вчера говорил: это он говорил, когда еще на заводе команд
овал».
…Он и не заметил, как уснул. Ему снился фронт, артиллерийский обстрел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38