Теперь же Слепок Ц так он мысленно называл себя воспринимал информацию
, поступающую всего от четырех своих глаз, и окружающий его реальный мир н
еобыкновенно упростился, странно сжался до трех измерений, но зато прибл
изился к нему.
Двести семьдесят четвертый колебался. Никогда еще ни один кирд не обраща
лся к нему так грубо. Он даже не был стражником, этот кирд, на теле его не был
о отличительного креста, но он действительно пользовался главным канал
ом, тем, по которому он всегда получал приказы свыше. Если бы только не это
т главный канал, который всегда повелевал и которому он всегда беспрекос
ловно подчинялся, он бы кинулся на кирда, сшиб его с ног, и грохот упавшего
тела был бы сладостен, но главный канал связи… Он словно связывал его.
Ц Я понимаю, Ц смиренно пробормотал он.
Ц Хорошо. Отвечай на вопросы. Но долго не раздумывай, ничего не изобретай
и не приукрашивай, говори только правду. Оставь ложь презренным дефам. Дл
я чего ты выпустил пришельца?
Прав, прав он был, тоскливо подумал Двести семьдесят четвертый, именно дл
я этого призвали его сюда.
Ц Я его не выпускал, он сам проскочил у меня под рукой и удрал.
Ц Ты любишь своего Создателя?
Ц Да! Ц вскричал Двести семьдесят четвертый.
Ц Тебе ненавистны дефы?
Ц Да, я ненавижу эти порождения темного хаоса!
Ц Хорошо, кирд. Ты хорошо ответил, Ц кивнул Слепок, Ц но зачем же ты упод
обляешься им?
Ц Я?
Ц Ты, ты, Двести семьдесят четвертый. Ты лжешь.
Ц Я… Ц Двести семьдесят четвертому так хотелось, чтобы Мозг понял всю е
го преданность, всю его ненависть к дефам, все его раскаяние, что он не сра
зу нашел нужные слова. Не всякое слово годилось ему сейчас, нужно было най
ти такие емкие и гулкие, сильные и точные, чтобы у Создателя не было никаки
х сомнений. Ц Я… Ц снова повторил он, Ц не лгу.
Нет, нет, заметались испуганные мысли по его логическим схемам, нет, не наш
ел он нужных слов, не так сказал. Он посмотрел на странного кирда, что стоя
л перед ним, и отвел взгляд.
Ц Тебя спасает только то, что ты лжешь неумело. Это доказывает, что ты не о
чень опытный нарушитель закона. Скорее всего, ты только недавно вошел в с
говор с дефами.
Ц Нет, нет! Ц крикнул в отчаянии Двести семьдесят четвертый.
Ц Может быть, Ц продолжал Слепок, Ц ты даже не очень виноват, агенты деф
ов хитры, они умеют прикидываться благонамеренными кирдами. Так, Двести
семьдесят четвертый?
Ц Да, они хитры, Ц согласился кирд. Голова его шла кругом, и страх накатыв
ался на него холодными, липкими волнами.
Ц Ну, вот видишь, Ц довольно кивнул Слепок, Ц а ты отрицал. Расскажи, кир
д, когда и как дефы в первый раз установили с тобой контакт?
Начав допрос, Слепок еще ни в чем не был уверен. Ему скорее даже казалось, ч
то пришелец действительно случайно улизнул из круглого стенда, но нужно
было на всякий случай раскачать Двести семьдесят четвертого, вывести из
себя, так чтобы он ничего не мог скрыть, если ему было что скрывать. Но он ув
лекся допросом, ему нравилось, как ловко он атакует со всех сторон растер
явшегося кирда, и теперь он уже сам начинал верить тому, что вкладывал в ус
та Двести семьдесят четвертому.
Двести семьдесят четвертый зачем-то дернулся, словно намеревался бежат
ь, остановился, поднял руки, опустил их. Как, как объяснить так, чтобы ему по
верили? Как доказать, что он полон любви к Создателю и никогда ни с какими
дефами не якшался? Он всегда был добропорядочным кирдом, даже до перенас
тройки, и тотчас доложил бы о любом дефе, которого встретил. Будь проклят э
тот пришелец, этот жалкий комочек слабой плоти, этот ничтожный сгусток с
лизи!
Ц Я никогда не встречал ни одного дефа, Ц тихо молвил он.
Ц Может быть, у тебя плохо функционирует память? Ц участливо спросил Сл
епок.
Ц Нет, Ц сказал кирд.
Ц Тогда, может быть, ты просто не понял, что имеешь дело с дефом? Подумай, к
ирд, подумай. Ты ведь не хочешь огорчать Создателя, так?
Ц Так, так! Ц пылко крикнул Двести семьдесят четвертый.
Ц Тогда подумай.
Двести семьдесят четвертый начал судорожно проверять свою память. Если
бы он действительно вспомнил, как к нему подкатывались тайные дефы. Мозг
был бы доволен. Он был бы доволен, что Двести семьдесят четвертый не скрыв
ает от него ничего, что на него можно положиться. Только бы вспомнить. Вращ
ались магнитные кольца его памяти, его мозг считывал с них все, что было за
печатлено в них, но он не мог найти того, что искал. Ему страстно хотелось н
айти тайного дефа. Он передавал результаты исследований пришельца Шест
ьдесят восьмому и Двадцать второму, которые кодировали их для встройки в
новые программы. Это был приказ, и он лишь выполнял его. Но они… Что они? Он
так страстно желал найти в них признаки тайных дефов, что почувствовал, к
ак разогревается его мозг. Но они же здесь! Как мог он пропустить в свой мо
зг заведомый вздор! Они здесь, и странный властный кирд, говоривший от име
ни Мозга, ни в чем их не подозревает. И если он назовет их дефами, они могут р
ешить, что сам он деф. Они накинутся на него, сухо и страшно защелкают отки
дываемые запоры, с него сорвут голову, жадно чавкнет пресс. А может быть, и
х специально позвали сюда, чтобы проверить его. О Создатель всего сущего,
научи, подскажи, как поступить…
Ц Долго же ты думаешь. Двести семьдесят четвертый. Тебя, наверное, действ
ительно завербовали не так давно, даже не научили как следует выдавать с
ебя за благонамеренного кирда, вот ты и прикидываешь, что сказать, как пол
овчее обмануть посланца Мозга, а стало быть, и сам Мозг. Так, кирд? Лучше уж п
ризнайся сразу, видно хоть будет, что раскаялся. Если ты, конечно, раскаива
ешься.
Двести семьдесят четвертый начал медленно опускаться на колени. Кирды р
едко становятся на колени, поэтому делал он это неловко и чуть было не пот
ерял равновесие. Он покачнулся и протянул руки в мольбе:
Ц Я не деф!
Ц Ты деф, ты тайный деф.
Ц Нет, я…
Ц Если ты действительно любишь своего Создателя, ты не должен спорить.

Ц Но я…
Ц Молчи, кирд. Кто лучше знает: ты, жалкий кирд с маленьким поврежденным у
мом, куда проникло предательство, или Мозг, создающий и управляющий всем
миром? Отвечай.
Все смешалось в логических схемах Двести семьдесят четвертого. Мысли, ко
торые когда-то текли в его мозгу четким потоком, сбились сейчас в кучу, тя
жко ворочались, не в состоянии выбраться из мучительного клубка. Он боль
ше ничего не знал, ничего не понимал.
Ц Так кто же лучше знает, ты или Создатель?
Мозг, конечно же. Мозг. Создатель потому и Создатель, что создал всех, всех
знает, всех понимает, всех любит. Он поймет, он простит.
Ц Создатель знает все.
Ц Ну, вот видишь, Ц довольно кивнул посланец Мозга, Ц вот ты и признался
. Ц Он посмотрел на Шестьдесят восьмого и Двадцать второго. Ц Снимите е
му голову и как следует проверьте ее, всю обыщите, все перещупайте, не оста
вьте ни одной мыслишки. Поняли?
Ц Так точно, Ц сказал Шестьдесят восьмой.
Ц Так точно, Ц вторил ему Двадцать второй.
Они не стали ожидать, пока Двести семьдесят четвертый сам начнет отсоеди
нять свою голову от туловища, как это обычно делают кирды при переналадк
е, этот деф ни на что не был сейчас годен, стоит на коленях, словно у него сов
сем пусты аккумуляторы, и раскачивается, того гляди, рухнет на пол, подыма
й его тогда.
Сухие щелчки откидываемых запоров отсчитывали последние мгновения его
бытия. Оно кончалось. Страх уплотнился в нем, загустел, превратился в ужас
. Надо было вскочить, бежать, спрятаться, но страх обессилил его. Почему-то
он сейчас думал о пришельцах. И не было в нем ненависти к Густову, который
удрал из стенда. Ему почему-то вдруг остро захотелось, чтобы рядом были ос
тальные двое, Надеждин и Марков. Когда он стоял тогда, растерянный и нереш
ительный, он чувствовал, что они жалели его. Странно, что в последние мгнов
ения бытия он думает не о Создателе, а о пришельцах. Он даже не заметил, ког
да сознание его отключилось.
Шестьдесят восьмой и Двадцать второй не разговаривали между собой, они с
только раз проделывали эту операцию, что каждое движение давно уже приоб
рело законченность и автоматизм. Один за другим подсоединяли они к прове
рочным клеммам головы Двести семьдесят четвертого различные тестеры. П
ри обычной утренней проверке достаточно одного тестера, который дает ил
и не дает дневной разрешающий штамп. Но на этот раз приказ требовал полно
й проверки, и они не оставляли непроверенной ни одну мысль, ни один образ,
ни одну единицу памяти.
Они работали быстро, не глядя на дисплей, потому что до появления сигнало
в на дисплее любая подозрительная информация заставила бы прозвучать з
вуковую тревогу. Тестеры были умными машинами с емкой памятью и мгновенн
о сравнивали содержимое проверяемых голов со стандартными образцами, з
аложенными в них.
Мозг гордился проверочной системой. Когда он создавал ее, он все время ду
мал о вертах с их жалкими мозгами, каждый из которых всю жизнь барахтался
под тяжким грузом собственных мыслей, собственных воспоминаний, собств
енных идей. Это был хаос, и он в конце концов раздавил вертов.
Цивилизация кирдов была несравненно выше. Кирду не нужно было тратить си
лы и время на создание и хранение индивидуальных мыслей и образов. Это уд
ел низших цивилизаций. Кирд пользовался готовой информацией. Общая инфо
рмация, которой Мозг наделял каждого из кирдов, лишала их индивидуальнос
ти, а потому и слабости. Они были взаимозаменяемы, и Мозг гордился ими.
Постоянная смена образцов, их изменение, корректировка были, конечно, сл
ожной задачей, но Четыреста одиннадцатый, который отвечал за образцы, бы
л опытным работником.
Ц Ну, что? Ц спросил нетерпеливо посланец Мозга.
Ц Сейчас заканчиваем, Ц сказал Шестьдесят восьмой. Ц Пока все соответ
ствует норме.
Ц Гм… соответствует? Вы все проверили?
Ц Так точно, Ц кивнул Двадцать второй. Ц Мы закончили, голова чиста.
Ц Вы можете воссоздать образы его памяти? Ц спросил посланец Мозга.
Шестьдесят восьмой и Двадцать второй одновременно ответили:
Ц Да, но расход энергии…
Ц Вас не спрашивают о расходе энергии. Включите синтезатор образов.
Шестьдесят восьмой взял голову Двести семьдесят четвертого, перенес ее
в небольшую машину, стоявшую в стороне от длинного ряда тестеров, зажал в
фиксаторах. Послышалось еле слышное низкое гудение, и в полутемном пусто
м зале проверочного стенда начали возникать фигуры. Вначале вздрогнули,
заплясали короткие цветные всполохи, начали сгущаться, замедлили свой т
анец, налились цветом, приобрели окончательную форму. Несколько мгновен
ий они еще подрагивали, словно никак не могли оправиться от изумления, за
тем застыли в машинном спокойствии и тупо двинулись по залу Ц яркие при
видения, электронно похищенные из электронных мозгов и электронно восс
озданные. Они то шли в медленно молчаливой процессии, неслышно скользя н
ад полом, то замирали, повинуясь знакам посланца Мозга.
Ц Быстрее, Ц приказал он, Ц это не интересно. Я хочу видеть круглый стен
д.
Образы, извлеченные фантомной машиной из памяти Двести семьдесят четве
ртого, испуганно дернулись, помчались стремительной каруселью. Проноси
лись кирды, и движения их, ускоренные машиной, были забавны, но никого они
не смешили. Ускоренная речь фантомов превратилась в щебет, но вот, наконе
ц, появились пришельцы.
Мозг уже видел их не раз, но теперь, считанные машиной из памяти Двести сем
ьдесят четвертого, они казались особенно нелепыми и жалкими. «Биологиче
ская стадия развития, Ц отметил он не в первый раз, Ц почти животные». Ст
ранно было, что ему приходилось обращаться к столь низко организованным
существам за новыми идеями.
Мозг не знал понятия «гордиться» хотя бы потому, что никогда ни с кем себя
не сравнивал. Ему не с кем было себя сравнивать, он был началом и концом вс
его сущего, он был творцом своего мира, он был единственной точкой отсчет
а. И если он брал нечто у этих двуногих животных, то не потому, что они были л
учше, не потому, что они обладали большей мудростью, чем он, а наоборот, они
были ближе к бессмысленной живой природе, дальше от стройной логики мира
кирдов. И введение их примитивных реакций Мозг считал вынужденным шагом
назад. Да, кирды были совершенны, но они пока еще не были достойны его сияю
щего и могучего интеллекта.
Но все равно совет Круса был ценным. Они еще не закончили изучение пришел
ьцев, еще только малая часть их реакций была проанализирована, закодиров
ана и встроена в новые программы кирдов, но мир, его мир, уже сдвинулся с ме
ста, усложнился, начал приобретать динамику.
Мозг не испытывал чувства благодарности ни к Крусу, ни тем более к пришел
ьцам. Он не знал этого чувства. Это была просто новая информация, такая же,
как сведения о силе ветра, о работе энергоцентра, о напряжении магнитног
о поля, сфокусированного в луч, который поймал корабль пришельцев, о коли
честве кирдов, выполнявших в любой момент его приказы или впавших во вре
менное небытие.
Конечно, многое еще придется отлаживать, отсекать лишнее. Целый мир Ц си
стема необыкновенно сложная, и если даже отдельные кирды иногда дают сбо
й, то что говорить о целой цивилизации. Главное, чтобы цивилизация была са
морегулирующейся, чтобы сама ее организация включала в себя нужные движ
ущие силы.
Мозг сосредоточился на фантомах, создаваемых машиной в полутемном зале
проверочного стенда. Вот открывается дверь, в проеме появляется Двести с
емьдесят четвертый. Один из пришельцев стремительно бросается к двери, н
агибает голову и проскакивает под рукой кирда.
Ц Достаточно, Ц скомандовал слепок Мозга, фантомы тотчас же исчезли, и
темнота сразу выползла из углов зала.
Они ничего не нашли, хотя перещупали и просмотрели все содержимое памяти
Двести семьдесят четвертого. Все соответствовало стандартам: он не был
дефом. И не доложил сразу о побеге пришельца только из страха. Что ж, страх
Ц тонкая реакция, они еще не очень хорошо умели ею пользоваться, но реакц
ия, безусловно, необыкновенно полезная. Страх и любовь. Совсем, казалось б
ы, реакция нелепая, которой нет места в мире логики; немудрено, что он нико
гда не сумел бы изобрести ее, если бы даже хотел. Нелепая, нелогичная, но в в
ысшей степени плодотворная. Интересно, как этот кирд, твердо зная, что ник
огда не был дефом, что никогда ни один деф не входил с ним в контакт, уже гот
ов был признаться в обратном? Только ли из-за страха? Или больше движимый
любовью к нему, к своему Мозгу, своему Создателю? Прекрасное чувство, очен
ь нужное чувство. Обычный кирд, который раньше был просто четкой машиной,
умеющей лишь выполнять приказы, оказывается, теперь способен на гораздо
более изощренные действия. Из-за любви к Создателю он готов поверить в то
, чего не было, увидеть то, что видеть не мог.
Конечно, думал Мозг, здесь таится и опасность, ибо он, Мозг, может нести на с
ебе бремя целой цивилизации, только получая точную и надежную информаци
ю. Но преимуществ было явно больше.
Мозг никогда не работал из-за благодарности, он был выше любых чувств, он
даже не рассматривал мысль о том, что любовь кирдов была ему приятна, он бы
тут же отбросил ее как недостойную его интеллекта, он просто отмечал, что
любовь эта сулит большую изощренность его миру, а потому чрезвычайно пол
езна.
В конце концов, думал Мозг, цивилизация Ц это сумма побудительных мотив
ов каждого из разумных существ, входящих в нее. Он всегда верил, что разум
всеобъемлющ, что он включает в себя все, что потребно цивилизации. Он не от
казывался от своих убеждений. Он просто пришел к выводу, что интеллект ки
рдов оказался слишком слабым для создания подлинного царства логики, ми
ра строгого, четкого, кристально прозрачного в своей предсказуемости, ми
ра, противостоящего черному хаосу слепой живой природы. Перед ним Ц и он
это уже понимал Ц было два пути. Можно было совершенствовать интеллект
кирдов, пока он не сравняется с его интеллектом. Но это был абсурд. Он был н
ачалом и концом всего, а мир не может состоять из множества начал и множес
тва концов. Он был воплощением высшей мудрости, а цивилизация не может со
стоять из множества источников высшей мудрости, ибо высшая мудрость одн
а. Сделать кирдов носителями высшей мудрости значило уподобить их ему, а
это было невозможно хотя бы потому, что они просто-напросто слились бы с н
им в единое существо. Оставался второй путь, прямо противоположный, Ц от
далить кирдов от него, отдалить их от высшей логики, сделать шаг назад и пр
иблизить их к живой природе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33