Ч Объясните ему! Ч воскликнула она, обращаясь к Майлсу. Ч Меня он слушат
ь не желает. Может, вас послушает?
Ч Два человека из этого списка погибли, Ч заговорил Майлс. Ч Один, Монтг
омери Джонс, был разорван пополам в Уиттере. Я видел тело. Я был там. Второй,
Дерек Баур…
Ч В Мичигане, Ч подсказала Марина.
Ч …каким-то образом оказался набит льдом и захлебнулся. Если вам что-либ
о известно об обстоятельствах этих смертей, лучше рассказать об этом, по
скольку вам и тем, кто перечислен в этом списке, тоже может грозить опасно
сть.
Лиэм молча покачал головой.
Ч Черт тебя побери, отец!
Ч Вам безусловно известно нечто такое, что объединяет людей из вашего с
писка. Именно поэтому вы его и составили. Если бы вы могли сказать нам…
Ч Нет.
Майлс поразился ярости, с которой старик выплюнул это слово. Он понимал, ч
то это бессмысленно и невероятно, но тем не менее Лиэм вел себя так, словно
чувствует вину за собой, словно в каком-то смысле несет ответственность
за эти смерти.
Ч Поймите, ваша дочь, Ч заговорил Майлс, обращаясь как к малому ребенку,
Ч наняла меня, чтобы я выяснил, кто вас преследует и запугивает. Я выясню
это с вашим участием или без, но ваша помощь была бы очень полезна. Это, без
условно, в ваших же интересах, поскольку преследованиям подвергаетесь в
ы. К тому же становится ясно, что вашей жизни угрожает опасность. Я дал сог
ласие, чтобы ваша дочь с зятем обратились в полицию с этим списком…
Ч Нет! Ч метнул старик яростный взгляд на Марину. Ч Ты не имеешь права!
Ч Да прекрати же ты упираться! Ч со слезами в голосе выкрикнула Марина.
Ч Речь идет о твоей жизни!
Ч Именно! Ч так же на крике парировал отец. Ч О моей жизни!
Майлс замолчал, не желая вмешиваться. Марина с отцом еще несколько минут
кричали друг на друга, после чего старик поковылял к себе. В глубине корид
ора громко хлопнула дверь.
Марина выскочила из комнаты, заливаясь слезами.
Ч Я найду, где делают копии, сниму себе и тут же вернусь, Ч сказал Майлс Го
рдону. Ч Потом постараюсь найти этих людей. А вы отправляйтесь в полицию.

Гордон молча кивнул.
Ч У меня во второй половине дня есть кое-какие личные дела, Ч продолжил М
айлс, Ч но ближе к вечеру я вам позвоню и обменяемся новостями.
Ч Спасибо.
Ч Мне за это платят, Ч невесело усмехнулся Майлс.
Он уехал, нашел ближайшую аптеку, заплатил безумные двадцать пять центов
за ксерокопию странички и вернулся обратно. Марина, с красными от слез гл
азами, но уже немного успокоившаяся, пила кофе на кухне.
Ч Извините отца, Ч проговорила она на прощание. Ч Он невероятно упрям. М
ожет, попозже передумает.
Она ошибается, думал Майлс по дороге домой. Он видел лицо старика, когда оп
исывал ему обстоятельства этих смертей.
Ее отцом руководило не упрямство.
Им руководил жуткий страх.


2

Дети уехали на деловой ленч с агентом Гордона,
но Лиэм, прежде чем выйти из дому, тщательным образом убедился, что никто е
го не поджидает снаружи, а на улице нет подозрительных автомобилей и пеш
еходов. Он обещал Марине, что не ступит со двора ни шагу, но за последнее вр
емя он нарушил довольно много обещаний, и чем дальше, тем легче это было де
лать.
Прошедшим вечером было шесть звонков. Одна и та же женщина, и хотя Лиэм мог
поклясться, что никогда раньше не слышал ее голоса, его не оставляло ощущ
ение, что он ее знает. Или должен знать. В попытках установить ее личность
он пролежал довольно долго после того, как наконец просто отключил телеф
он. Ему не давала покоя мысль, откуда он ее должен знать и почему.
Ее последний звонок в полночь был самым худшим.
Ч Я вытащу тебе член через задницу, Ч пообещала она, и в этот момент неиз
вестно почему ее голос оказался похож на голос его матери.
Он ничего не сказал ни этому возмутительному частному сыщику, ни полиции
, которая появилась позже. Они пытались его расколоть, Марина непрестанн
о наскакивала, кричала, плакала, одним словом, использовала всю эмоциона
льную артиллерию, какая была в ее распоряжении, но он отказался сотрудни
чать. Он не понимал, что происходит, но чувствовал, что это как-то связано с
плотиной, с городом и со всем тем, что произошло в Аризоне много лет назад.

Именно поэтому он и не желал, чтобы всякого рода сыщики совали свой нос в э
то дело.
Именно поэтому он хотел, чтобы Марина осталась от этого в стороне.
Лиэм пошел вниз по улице в сторону шоссе Тихоокеанского побережья и пляж
а. Отчаянно хотелось курить, но для этого нужно купить пачку сигарет. За по
следние двадцать лет Марина поверила в ложь о том, что он бросил курить Ч
так же верила и ее мать, Ч и ему не хотелось, чтобы она обнаружила обратно
е. Поэтому приходилось ждать моментов, когда ее нет дома. Ближайшая винна
я лавка находилась у шоссе, и до нее надо было пройти пару кварталов. Он вп
олне сможет сходить туда, не торопясь покурить и вернуться раньше, чем Ма
рина с Гордоном успеют добраться до ресторана. Ха, да пока они вернутся, ем
у, пожалуй, удастся еще и покурить на заднем дворе после собственного лен
ча, а потом прополоскать рот "листерином".
Как обычно, на прибрежном шоссе было полно народу. Машины проносились с т
акой скоростью, что глаз едва успевал их зафиксировать, и несмотря на дек
абрьский холод, на пляже тусовались серфингисты в гидрокостюмах и тяжко
пораженные нарциссизмом культуристы. С этой стороны шоссе, на непригляд
ной территории, которая в лучшие времена превращается в парк, лежал на жу
хлой траве, сидел на сломанных скамейках типичный сброд Ч пьяницы, брод
яги, бездомные, безработные.
Лиэм прошел мимо парка, мимо бара Банни, миновал переулок и оказался у вхо
да в винный магазинчик. Он купил пачку "Мальборо Лайт", взял один коробок б
есплатных спичек из ящика рядом с кассой и закурил, едва успев ступить за
порог.
Он сделал глубокую, сладостную затяжку… Солнце в лицо, теплый дымок в лег
ких… Что может быть лучше!
Выпустив струйку дыма, он медленно опустил голову… и увидел прямо перед
собой приземистую толстозадую женщину, закутанную в неимоверное колич
ество лохмотьев.
Она словно возникла ниоткуда, и лишь успокаивающее влияние сигареты уде
ржало его от немедленной реакции. Несмотря на то, что никогда раньше этой
женщины ему видеть не приходилось, в лице ее было что-то неуловимо знаком
ое, нечто такое, что заставило его подумать, что она специально искала его
, и в груди зашевелились первые ростки страха.
Он огляделся, пытаясь заметить что-либо подозрительное на тротуаре или п
еред магазином. Мышцы непроизвольно напряглись.
Женщина наставила на него указательный палец.
Ч Сколько там было? Ч требовательно спросила она.
Он покачал головой.
Ч Сколько там было?
Ч Я не понимаю, о чем вы говорите, Ч промямлил Лиэм, отступая. Но он понял.
Она возникла из ниоткуда, фраза звучала бессмысленно, но он понял, что она
имела в виду, и это перепугало его до глубины души.
Надо было слушаться дочери.
Нельзя ему было выходить из дома.
Он обошел женщину и двинулся в обратный путь. Он обратил внимание, что в па
рке несколько одетых в лохмотья мужчин внимательно смотрят в его сторон
у, ждут его приближения. В том, как они стояли, было что-то угрожающее, и Лиэм
свернул в переулок, решив сделать крюк. Он не очень понимал, что происходи
т, ему просто снова вспомнилась плотина и город, и он безотчетно ускорил ш
аг, стараясь убраться как можно дальше от этих бездомных.
Посередине переулка он едва не споткнулся о чьи-то ноги, торчащие из-за му
сорного бака. Он резко остановился. Оборванец, расположившийся за баком,
поднял голову и обнажил в улыбке желтые прокуренные зубы.
Ч Волчий Каньон, Ч прохрипел он.
Лиэм выбросил сигарету и побежал. Сердце стучало; больше всего на свете е
му хотелось оказаться дома. Из-за угла жилого комплекса показалась темна
я фигура, и он едва успел зафиксировать, что это какая-то женщина, в то врем
я как ноги сами несли его по переулку, мимо запущенного заднего двора ста
рого дома, который превратили в салон красоты.
Он слышал крики, топот ног за спиной. Обернувшись на бегу, он увидел челове
к пять-шесть бродяг, которые гнались за ним. Легкие уже были готовы разорв
аться от недостатка кислорода, сердце просто грозило отказать, но он тол
ько поддал скорости. Ему было стыдно и неловко своего страха, своей трусо
сти, но он знал, что чувство его не обманывает. Происходящее сейчас не имел
о никакого смысла с точки зрения нормальной логики, но имело очень даже я
сный смысл в этой вселенной кривых зеркал, где он оказался с того момента,
как прозвучал первый угрожающий телефонный звонок.
Нарастающий топот бегущих ног заставил его еще прибавить скорость. Уже с
водило мышцы, он понимал, что долго так не продержится. Однако вырвавшись
из переулка на улицу, соседнюю с его собственной, он ощутил новый прилив э
нергии.
Он не стал останавливаться или хотя бы замедлять движение, чтобы провери
ть, не отстала ли погоня. Сознавая, сколь нелепо он выглядит со стороны, Ли
эм продолжал, задыхаясь, бежать что было сил Ч мимо ухоженных газонов, ми
мо автомобильных стоянок без единого пятнышка Ч до конца квартала. Он н
е мог знать, почему за ним погнались или какое отношение эти люди с улицы и
меют к плотине, к городу, к тому, что произошло, но допускал, что имеют. Он не
имел права отмахиваться от явлений, которые не должны были иметь места
Ч тем более после того, что он видел.
Он добрался до своей улицы, добрался до своего дома. Переходя на шаг, он на
конец позволил себе оглянуться. Как он и предполагал, сзади никого не был
о. Они либо махнули на него рукой, либо потеряли его из виду, либо он так сил
ьно обогнал их. Он глубоко, с неимоверным облегчением выдохнул.
Тут на углу улицы показался необыкновенно высокий человек в драной майк
е и с мохнатыми наушниками на голове, и Лиэм мгновенно нырнул в дом. Сердце
снова заколотилось.
Волчий Каньон.
Заперев дверь, он, весь дрожа, прислонился к ней спиной. Через секунду зазв
онил телефон, от чего он просто подпрыгнул, но не сделал ни малейшего усил
ия, чтобы подойти к нему и снять трубку. Досчитав до пятидесяти, Лиэм броси
л это занятие, а телефон продолжал звонить.


Тогда

Джеб Фримэн решил спуститься на ночь в ущелье.

Он был в пути весь день, лишь дважды останавливаясь для краткого отдыха. О
н шел строго на юг, впрочем, как и всю последнюю неделю. Ноги болели. Сэм, его
конь, умер два дня назад, и теперь Джеб шел пешком, неся на спине и постель,
и седло. Он надеялся до темноты добраться до подножия гор, но путь оказалс
я труднее, чем он предполагал, и к закату стало ясно, что сегодня намеченно
й цели ему не достичь. Он бы предпочел остаться наверху, чтобы не тратить в
ремя на лишний спуск и завтрашний подъем, но здесь по ночам бушевали свир
епые ветра и, поскольку он остался без палатки, единственным способом ук
рыться от них было спуститься вниз.
На каменистом дне ущелья он нашел несколько сухих сучьев, попавших сюда,
вероятно, с весенним паводком. Он подобрал их. Выложив из камней круг, неск
олько веток он положил внутрь, остальные Ч поодаль. Потом раскатал свою
постель. Поужинал он куском почти не жующейся солонины и запил ее одним г
лотком теплой воды из фляги.
Наверху сумерки наступали медленно, в отличие от ущелья, где темнота пог
лотила его лагерь еще до того, как на западе погасли оранжевые полосы зак
ата.
Его окружала полнейшая тишина, за исключением зарождающегося ветра выс
око над головой. Ни шороха бегающих крыс, ни крика птиц Ч ни единого призн
ака живых существ. На этой богом забытой земле не было не только людей, но
и животных.
Присев на корточки, он высыпал на ветки щепотку костного пепла, театраль
ным жестом провел над ними рукой и произнес несколько слов. Вспыхнул ого
нь.
Он вздохнул. Приходится исполнять салонные трюки в отсутствие публики.

Он сделал пламя синим, потом зеленым, но это не развеяло охватившую его ме
ланхолию. Он всегда вел как бы отшельнический образ жизни, но никогда не ч
увствовал себя по-настоящему одиноким. Если не всегда были рядом живые к
омпаньоны, он всегда имел возможность общаться с мертвыми, умел вызывать
духи тех, кто ушел, мог обсуждать свою жизнь с теми, кто уже завершил свой ж
изненный путь.
Но сейчас он оказался слишком далеко. В этих местах никто не жил Ч и никто
не умирал. Ему не с кем было общаться. Он был тут абсолютно один.
Он смотрел на переливающийся всеми цветами радуги огонь, окруженный тиш
иной.
Постепенно он заснул.
Над ущельем гудел ночной ветер.


* * *

На следующий день он встретил Уильяма.
Джеб почувствовал его раньше, чем увидел, и предвкушение встречи обрадов
ало его. Он уже не мог припомнить, когда последний раз с кем-нибудь беседов
ал, и несколько недель даже не видел ни одного человеческого существа.
А этот человек был еще и одним из них.
Джеб продолжал двигаться на юг. Теперь он мог идти быстрее, чем в первые дн
и после смерти Сэма. Земля здесь была голой, грубой, открытой Ч в отличие
от мягкой, покрытой всяческой порослью земли на Востоке. Именно это дела
ло Запад пугающим. И волнующим. Мир здесь, казалось, будет существовать ве
чно, и лишь отсутствие компании не позволяло считать его раем.
Человек превращался в песчинку на этих пространствах, но Джебу не было н
еобходимости видеть его, чтобы понять, где тот находится. Он мог его
чувствовать, и когда ощутил, что второй остановился, поджида
я его, Джеб еще больше ускорил шаг, чуть ли не бегом пересекая равнину по н
аправлению к горам.
Он обнаружил этого человека сидящим под невысоким деревом у горловины к
аньона. Его лошадь утоляла жажду из мутной лужи. Человек встал, стряхнул п
ыль с одежды и пошел к нему навстречу, протягивая руку.
Ч Рад наконец-то тебя видеть, Ч произнес он. Ч Я Уильям. Уильям Джонсон. К
олдун.


* * *

Уильям, как выяснилось, уже несколько дней знал
о его присутствии, и Джеб подумал, что сам утратил кое-какие навыки из-за д
олгого отсутствия практики, в результате чего не подозревал об Уильяме,
пока чуть не натолкнулся на него.
Ему приходилось встречаться с колдунами и раньше, но, как правило, в город
ах, и при встречах всегда бывало некое признание родственных душ, молчал
ивое узнавание и в то же время нежелание общаться друг с другом, чтобы не в
ызывать подозрений.
Но сейчас они были одни на сотни миль в округе и могли откровенно говорит
ь о том, что обычно приходилось передавать намеками или попросту скрыват
ь в себе. Это было странно и даже неловко, и поначалу Джеб побаивался говор
ить слишком много, быть слишком откровенным Ч из опасения, что Уильям мо
г попытаться обманом заставить его выложить какие-нибудь дискредитиру
ющие его тайны и подробности. Умом он понимал, что это не так Ч Уильям был
таким же колдуном, как и он сам, Ч но эмоциональные запреты были сильны, и
лишь после того, как новый спутник рассказал о себе, причем рассказал с та
кими подробностями, которые сам Джеб никогда бы не решился выложить пост
ороннему человеку, он смог расслабиться и заговорить по-настоящему.
У них оказалось много общего. Уильям путешествовал по Территориям, остан
авливался в различных поселениях, обеспечивал себя всем необходимым, по
ка имел такую возможность, оказывал помощь, если к нему обращались. Он пре
рывал нежелательные беременности, излечивал несложные случаи, избавля
л от бесплодия и получал за это преследования, нападения, изгнания.
Точно так же, как Джеб.
Они оба старались приспособиться, но каждый раз их раскрывали и подверга
ли гонениям за то, кто они есть и не могут не быть. Все это делали фанатичны
е мужчины и женщины, заявлявшие, что действуют от имени Бога.
Он рассказал Уильяму про Карлсвилль, про Бекки Ч девушку, которую он люб
ил и которая его предала. Он никому еще об этом не рассказывал, но в данный
момент уже ощутил такую близость с Уильямом, какой не испытывал… да, со вр
емен Бекки, и ему хотелось рассказать об этом Ч облегчить душу.
Он объяснил, каким образом оказался в Карлсвилле после того, как его отца
подвергли публичной казни в городке с подходящим названием Линчбург. Он
избежал отцовской судьбы по простой причине Ч когда толпа окружила их ж
илище, его не было дома; он спрятался, а потом пустился в бега на Запад, стар
аясь как можно быстрее оказаться подальше от Вирджинии. Бегство он решил
прервать в Миссури, в симпатичном городке под названием Карлсвилль, где
ему повезло найти работу учеником кузнеца.
В то время он был еще подростком и представил себя сиротой с Востока, кото
рый сбежал из приюта, в котором были жуткие условия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39