Священный я достану ли Канон,
И буду ли домой я возвращен?
Эти причитания так подействовали на Сунь У-куна, что он, не в силах молчать, воскликнул:
- Учитель, не печальтесь! В сутре «Наводнение» говорится: «Земля - мать пяти элементов, вода - источник пяти элементов. Без земли мы не родились бы, без воды - не могли бы расти». Успокойтесь, учитель, - я пришел.
- Спаси меня, ученик мой! - услышав его, взмолился Трипитака.
- Успокойтесь, - повторил Сунь У-кун. - Потерпите, пока мы поймаем это чудовище: тогда мы непременно освободим вас.
- Поторопитесь. - продолжал Трипитака, - если я пробуду здесь еще один день, то задохнусь.
- Все будет в порядке, - заверил его Сунь У-кун. - А сейчас мне надо идти.
Он быстро повернул обратно, выпрыгнул через стену и, добравшись до ворот, принял свой обычный вид.
- Чжу Ба-цзе! - позвал он.
Чжу Ба-цзе и Ша-сэн тотчас же явились.
- Ну, как, брат, обстоят дела? - в один голос спросили они. - Это чудовище действительно захватило нашего учителя и заперло его в каменном ящике, - сказал Сунь У-кун. - Пока наш учитель цел и невредим вам надо сейчас же начинать действовать, а я пойду на берег. Если вам удастся захватить чудовище, - прекрасно! Если же вы увидите, что не в силах этого сделать, притворитесь, что проиграли сражение, и постарайтесь выманить чудовище из воды. А там уж я сам с ним расправлюсь.
- Можешь быть спокоен, дорогой брат, - промолвил Ша-сэн. - Мы сделаем все, что надо.
После этого Сунь У-кун произнес заклинание, предохра - няющее от воды, быстро достиг берега и, выбравшись на сушу, стал ждать.
А теперь посмотрите, что начал проделывать Чжу Ба-цзе. Со свирепым видом он ринулся к воротам и во всю мочь заорал:
- Эй ты, морское чудовище! Сейчас же освободи нашего учителя!
Услышав его крики, духи-привратники опрометью ринулись к своему начальнику.
- Великий князь! - доложили они. - У ворот кто-то кричит и требует, чтобы ему выдали учителя.
- Это, конечно, проклятые монахи, - отвечал на это дух. - Ну-ка, подайте быстрее мое оружие! - приказал он.
Подчиненные бросились выполнять его приказание. Надев боевые доспехи и взяв оружие, дух приказал открыть ворота и покинул дворец. В полном боевом снаряжении он предстал перед стоявшими по обеим сторонам ворот Чжу Ба-цзе и Ша-сэном. О, что это было за зрелище!
В шлеме он явился золотом -
Сразу осветилось все кругом;
На кольчуге - радуги дуга,
С пояса свисали жемчуга;
Нос был вздернут, словно горный пик;
Лоб был по-драконьему велик,
Страшен блеск округлых, злобных глаз,
Сталь зубов ровна, как напоказ.
В светло-желтых был он сапогах,
Пламень загорался в волосах,
Борода торчала сотней шил -
Длинную он бороду носил.
Стебельки подводных нежных трав
Он держал во рту, зубами сжав;
Медный посох в девять лепестков
Грозно подымал он на врагов.
Скрип дверей, как вешний гром, гремел -
Так был дух величествен и смел,
Что именовался, не чинясь,
«Мы - великий и священный князь».
Духа сопровождало более ста подчиненных. Они расположились рядами вокруг своего начальника и размахивали пиками и мечами.
- Ты из какого монастыря, монах? И как осмелился явиться сюда и шуметь?! - крикнул дух.
- Вот я тебе сейчас покажу, чудовище! - крикнул в ответ Чжу Ба-цзе. - Лишь позавчера я поспорил с тобой, а сегодня ты уже не желаешь признавать меня! Я - ученик благочестивого монаха великих Танов из Китая, мы держим путь на Запад, чтобы поклониться Будде и испросить у него священные книги. Ты прибегаешь ко всяким хитростям и до того обнаглел, что стал именовать себя Великим священным князем. Ты пожираешь детей из селения Чэньцзячжуан. Я девочка И Чэн-цзинь. Разве ты не узнал меня?
- Ах ты мерзкий монах! - крикнул в ответ дух. - Да как ты смел превратиться в И Чэн-цзинь? Знаешь ли ты, что присвоение чужого имени - преступление, за которое ты отве тишь? Мне не только не удалось съесть тебя, но ты же еще ранил меня в плечо. Ведь я не тронул тебя, как же ты осмелился явиться сюда и нарушить мой покой?
- Ты сжалился надо мной, - возразил Чжу Ба-цзе, - но зачем напустил холодный ветер, заморозил реку и устроил западню нашему учителю? Сейчас же верни его нам, и мы не станем беспокоить тебя, но, смотри, не вздумай отказать нам: взгляни на эти грабли, знай, пощады не будет!
- Ну и разошелся этот монах, - сказал дух, ехидно улыбнувшись. - Что ж, если хочешь знать, так это действительно я напустил холод и заморозил реку. Я захватил вашего учителя. Однако, если ты думаешь, что тебе удастся вернуть его, так знай, что сейчас дело обстоит иначе, чем в прошлый раз. Тогда я отправился на пиршество и не захватил с собой никакого оружия. Лишь поэтому тебе удалось ранить меня. Но теперь ты от меня не уйдешь. Знаешь что: давай сразимся круга три, одолеешь меня - я верну вам вашего учителя. Не одолеешь, я съем впридачу и тебя.
- Дорогой сынок! - воскликнул Чжу Ба-цзе. - Что ж, пусть будет по-твоему! Но посмотри хорошенько на эти грабли!
- А монах-то из тебя никудышный, - заявил дух.
- Слушай, сынок, - сказал Чжу Ба-цзе, - а ты, оказывается, не так глуп Ведь я действительно совсем недавно стал монахом. Но как ты узнал?
- Да по тому, как ты орудуешь граблями, - отвечал дух. - Ты, наверное, работал на каком-нибудь огороде и стащил их у хозяина.
- Сынок, - произнес Чжу Ба-цзе, - уж не думаешь ли ты, что этими граблями обрабатывают землю. Так вот слушай:
Молот, посох и грабли
Бились ожесточенно
Сплавлены были зубья,
Словно когти дракона;
Яркие, золотые,
Были на змей похожи;
Слабый враг перед ними
Падал в смертельной дрожи.
Если ж бывала встреча
С равными им врагами,
То извергали грабли
Невыносимое пламя.
Вот ЧЖУ Ба-цзе с Ша-сэном
Биться с духом решили -
Много в пути на Запад
Духов они сразили;
Тучами крыли небо -
Солнце пряталось где-то;
Если же было нужно,
Все заливали светом.
Встав, Чжу Ба-цзе великий
Крикнул на поле брани
«Хоть распугал ты тигров
В горных лесах Тайшани,
Хоть бы тебя страшились
В синем море драконы,
Девять дырок получишь,
Граблями заклейменный!»
Однако дух не поверил Чжу Ба-цзе и взмахнул своим медным молотом, готовясь нанести страшный удар. Но Чжу Ба-цзе успел загородиться граблями.
- Вот гнусное чудовище! - заорал он. - Ты ведь совсем недавно стал оборотнем.
- А откуда это тебе известно? - удивился дух.
- Да видно, как ты орудуешь молотом. Наверное, работал у серебряных дел мастера, - отвечал Чжу Ба-цзе, - а потом украл у него молот.
- Этот молот вовсе не предназначен для ковки серебра. Вот послушай, что я тебе скажу:
Девять лепестков сложились вместе:
Палицу они образовали
Со стволом пустым, цветеньем вечным
На земле отыщется едва ли,
Разве только встретится на небе,
Лотосоподобное растенье:
Плод - коричнев, корка - изумрудна:
Всех оно прекрасней, без сравненья!
В старом яшмовом пруду небесном
Выросло и дышит ароматом.
Я ковал его, чтоб крепость меди
Спорила с испытанным булатом.
Что пред ним и сабли и секиры! -
Топоры дробит одним размахом.
Чуть оно твоих коснется грабель,
Сразу грабли разлетятся прахом!
Увидев, как они расшумелись, Ша-сэн не стерпел и, выступив вперед, крикнул:
- Эй ты, чудовище! Перестань бахвалиться! Ведь старые люди недаром говорили: «Чем хвалиться попусту, лучше выйти и показать, на что ты способен». А теперь - ни с места! И попробуй-ка, сразись со мной.
Дух вовремя успел предохранить себя от удара, загородившись молотом.
- Да какой из тебя монах! - крикнул он.
- А ты откуда знаешь? - удивился Ша-сэн.
- Потому что с виду ты простой пекарь.
- Чем же я, по-твоему, похож на пекаря?
- А тем, что так ловко орудуешь скалкой.
- Ах ты тварь грязная! - Ша-сэн даже выругался. - Ды ты, наверное, и не знаешь, что:
Нет оружья у людей такого -
Ты поэтому его не ценишь!
Из чертогов вынесено лунных,
Не могло оно отбросить тени
Из священнейшего древа Соло
Сделано, украшено богато,
Камни драгоценные снаружи,
Золото внутри и ароматы
Брал его когда-то император:
На пирах оно тогда блистало.
Взял его я, чтоб оно монаха
Силою волшебной охраняло.
Пусть в путях на Запад неизвестно,
Но зато на небе знаменито!
От его единого удара
Ты падешь в бою, с башкой разбитой!
Дальше дух не мог слушать, он даже в лице изменился от гнева, и тогда на дне реки произошел отчаянный бой.
Чжу Ба-цзе, Ша-сэн схватились с духом:
Был один - небесным полководцем,
На землю сошедшим добровольно;
Был другой - небесным полководцем,
Изгнанным в пределы преисподней.
С двух сторон они сжимали духа,
Наседая с силою могучей
Похвалялся дух, что в одиночку
Он сопротивляется монахам.
На роду написано им было
Чистой добродетели достигнуть -
Только каждой вещи в этом мире
Противостоит другая сила.
Если воду побеждает суша,
Высохнет вода - и дно откроет,
Из воды ж являются деревья,
И на них цветы благоухают
В этом тайный смысл ученья Будды;
Этим руководствуясь законом,
И бессмертья делают пилюли
Мать-земля рождает в темных кедрах
Золота прекрасные побеги;
Золото опять рождает воду,
А вода детей своих рождает
Жизни всей дает вода основу:
И поит цветы, поит деревья,
Дерево огонь в себе содержит.
Всех пяти стихий соединенья
Проявляются многообразно,
Изменяя лик они в боренье
Посмотрите, как прекрасен молот.
Медными он блещет лепестками.
Как чудесен посох полосатый, -
Он огнями яркими сверкает!
Изначально в мире были грабли,
Светоносны как светила неба
Все распалось на девять - в боренье…
В неизвестном разобраться трудно
Но монахи жертвовали жизнью,
Чтобы соблюсти свои обеты,
Отказались от удобств житейских,
Сакья-муни послужить желали,
Не боясь опасностей смертельных;
Здесь, в сраженье, выступали дружно.
Не давая молоту простора
Слева - посох отражал удары
Справа - молоту встречались грабли.
Уже четыре часа бились трое под водой, однако так и нельзя было сказать, кто из них победит. Наконец Чжу Ба-цзе понял, что им не одолеть духа, и подал знак Ша-сэну, Притворившись побежденными, они бросились назад, волоча за собой свое оружие.
- Ребятки! - крикнул тут дух своим подчиненным. - Вы оставайтесь здесь на страже, а я догоню этих стервецов: отличная у вас будет закуска.
И вы только взгляните: словно лист, несомый осенним ветром, или цветы, сбитые дождем, дух, поднявшись на поверхность воды, помчался за своими противниками.
Между тем Великий Мудрец Сунь У-кун стоял на восточном берегу и пристально следил за прибрежными вол - нами. Вдруг вода забурлила и из нее с шумом и криком, задыхаясь, выскочил Чжу Ба-цзе, а вслед за ним показался и Ша-сэн.
- Пришел, здесь! - кричали они.
- Стойте, куда вы? - раздался крик, и из воды тотчас же выскочил дух.
- Отведай-ка моего посоха! - заорал тут Сунь У-кун.
Однако дух успел уклониться от нападения и, взмахнув своим молотом, стал отражать удары. Один из противников вздымал волны, другой - проявлял свою волшебную силу на берегу. Однако не успели они схватиться и трех раз, как дух почувствовал усталость и, поняв, что сопротивляться дальше не в силах, исчез в водных глубинах. После этого наступила тишина, и волны не тревожили больше реку.
- Ну и досталось нам, братья, - вздохнул Сунь У-кун.
- Дорогой браг, - сказал тут Ша-сэн. - На берегу дух чувствовал себя не совсем уверенно, но вот в воде с ним не справиться. Мы с Чжу Ба-цзе нападали на него с двух сторон и все же едва держались. Что же нам теперь делать, как спасти учителя?
- Медлить нельзя, дух может причинить нашему учителю вред.
- Вот что, брат, - сказал тут Чжу Ба-цзе, - я постараюсь выманить его из воды, ты же не шуми, подымись в воздух и жди там. Если дух высунет голову, бей его прямо по макушке. Если ты не убьешь его, то хоть оглушишь. А уж тут я подоспею со своими граблями и полностью рассчитаюсь с ним.
- Вот это верно! - обрадовался Сунь У-кун. - Будем, как говорится, действовать дружно. Только так мы и сможем одолеть духа.
И вот двое из них снова отправились в воду, но говорить об этом мы пока не будем, а расскажем лучше о том, как дух, потерпев поражение, вернулся к себе во дворец. Здесь его окружили подчиненные духи.
- Куда вы угнали монахов, великий князь? - спросила окунь-самка, выступив вперед.
- У этих монахов оказался еще один помощник, - отвечал дух. - Я не знаю, сколько весит его посох, но мой молот не устоит против него. Я не выдержал и трех схваток, как вынужден был признать свое поражение.
- А не можете ли вы, великий князь, сказать, как выглядит их помощник? - спросила самка-окунь.
- Этот монах остроухий, с плоским носом, с золотистыми, словно огонь, глазами, весь обросший шерстью. Он, пожалуй, похож на Бога грома.
От этих слов у окуня-самки мороз пошел по коже.
- Великий князь! - воскликнула она. - Хорошо, что вы оказались столь разумным и вовремя покинули поле боя. Вы спасли себя. Задержись вы там, пришлось бы вам распрощаться с жизнью. Этого монаха я знаю.
- Откуда же ты знаешь его? - поинтересовался дух.
- В то время я жила в Восточном море и слышала, как старый Царь драконов рассказывал о его славе. Пятьсот лет тому назад этот монах взбунтовался против небесных чертогов. Это - изначальный животворный дух, золотой святой, прекрасный царь, Великий Мудрец, равный небу. Недавно он принял буддизм и сейчас охраняет Танского монаха, который идет на Запад за священными книгами. Зовут его Сунь У-кун - странствующий монах. Он обладает волшебной силой, а также способностью много раз перевоплощаться. Как же вы осмелились сердить его? Смотрите, впредь не вступайте с ним в бой.
Не успела окунь-самка проговорить это, как появится дух-привратник.
- Великий князь, - доложил он. - Монахи снова явились к воротам и вызывают вас на бой.
- Вы очень предусмотрительны, дорогая сестра, - промолвил дух. - Теперь я уж больше не выйду к ним, нечего мне там делать. Ребята! - крикнул он. - Закройте-ка покрепче ворота. Недаром говорится: «Пусть кричат у ворог, ворот не открывать». Пускай шумят хоть два дня. А когда угомонятся и уйдут отсюда, мы распорядимся Танским монахом по собственному усмотрению.
Выполняя приказ своего властелина, духи стали подтаскивать к воротам камни, завалили их глиной и наконец накрепко закрыли.
Между тем Чжу Ба-цзе и Ша-сэн не переставали вызывать духа на бой и лишь когда убедились, что все напрасно, Дурень рассердился и изо всей силы хватил по воротам своими граблями. Но ворота были настолько крепко заперты, что лишь на восьмом ударе удалось выломать дверцу. За воротами вздымались горы наваленной комьями глины.
- Слушай, брат! - сказал Ша-сэн. - Дух так испугался нас, что завалил свои ворота и, конечно, не выйдет сюда. Придется нам пока вернуться на берег и посоветоваться с нашим братом, что делать дальше.
Чжу Ба-цзе согласился, и они отправились на берег. Между тем Сунь У-кун, как и было договорено, сидел на облаке с посохом наготове. Увидев, что на берег вышли только его друзья, а духа нигде не видно, он тотчас же спустился вниз и поспешил к своим братьям.
- Что же вы не поступили так, как мы условились?
- Это чудовище не желает показываться, - сообщил Ша-сэн. - Мы выломали ворота и увидели, что они завалены глиной. Вот почему мы не вступили с ним в бой и решили посо - ветоваться, как спасти нашего учителя.
- В таком случае ничего не поделаешь, - сказал Сунь У-кун. - Вы оставайтесь пока здесь, на берегу, и следите, чтобы дух как-нибудь не улизнул. А я скоро вернусь.
- Куда же ты, брат, собрался? - спросил Чжу Ба-цзе.
- Я отправлюсь на гору Путошань, к бодисатве, узнаю, откуда взялось это чудовище и как его зовут, а затем отправлюсь на его родину, расправлюсь со всеми его родными и соседями и вернусь сюда, чтобы схватить самого духа и спасти учителя.
- Дорогой брат, - произнес со смехом Чжу Ба-цзе. - Дело это очень хлопотливое, да и времени отнимет слишком много.
- Ручаюсь, что это вовсе не так трудно и времени отнимет не очень много, - успокоил его Сунь У-кун. - Я мигом возвращусь.
О, чудесный Великий Мудрец! Он взвился ввысь на луче волшебного света и в одно мгновение очутился у Южного моря. Через каких-нибудь полчаса он уже увидел хребет Лоцзяшань. Здесь он опустился на своем облаке на землю и был встречен двадцатью четырьмя небесными духами, духом - хранителем горы, Мокшей, шаньцай тунцзы и дочерьми дракона, несущими жемчуг. Приветствуя Сунь У-куна поклонами, они спросили:
- Что привело вас сюда, Великий Мудрец?
- Я хочу повидать бодисатву, - отвечал Сунь У кун.
- Сегодня утром она покинула пещеру, - отвечали небожители, - и никому не позволила сопровождать ее. Она отправилась погулять в бамбуковую рощу Однако, зная, что вы придете, приказала встречать вас здесь и велела передать, что сразу не сможет вас принять. Поэтому, будьте милостивы, присядьте здесь на изумрудный утес и обождите ее.
Только было хотел Сунь У-кун присесть, как к нему подошел один из учеников бодисатвы и, с поклоном приветствуя его, молвил:
- О Великий Мудрец Сунь У-кун! Благодаря вашим высоким благодеяниям и милосердию бодисатвы, я теперь безотлучно нахожусь при ней, моей повелительнице, прислуживаю ей у лотосового трона и всегда испытываю на себе ее великое милосердие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54