- Ладно, - согласился Чжу Ба-цзе, - но как только я достигну воды, остановись.
- Не беспокойся, сам знаю! - отвечал Сунь У-кун.
Чжу Ба-цзе ухватился за посох, Сунь У-кун легонько приподнял его и стал опускать. Вскоре Чжу Ба-цзе достиг воды.
- Вода! - крикнул он.
Услышав это, Сунь У-кун рывком опустил посох вниз. От неожиданности Чжу Ба-цзе выпустил посох из рук и полетел в воду.
- Будь ты проклят! - отфыркиваясь и пуская пузыри, крикнул он. - Ведь просил не спускать меня в воду. А он вот что делает.
Тут Сунь У-кун втащил посох наверх и со смехом спросил:
- Ну что, нашел талисман?
- Какой там, к черту, талисман, - выругался Чжу Ба-цзе, - тут одна вода!
- А талисман как раз и находится под водой, - сказал Сунь У-кун. - Поищи как следует.
Дурень, который чувствовал себя в воде, как рыба, нырнул. Только теперь он понял, как глубок колодец! Он все погружался и погружался, как вдруг перед его глазами выросла каменная арка с надписью: «Хрустальный дворец».
- Ну, все кончено! - сказал сам себе сильно встревоженный Чжу Ба-цзе. - Видимо, сбился с дороги и очутился у са - мого моря. Не мог же Хрустальный дворец попасть в колодец!
Чжу Ба-цзе не знал, что Хрустальный дворец принадлежал Царю колодезных драконов. И вот в тот момент, когда Чжу Ба-цзе рассуждал сам с собой по поводу сделанного им открытия, из дворца вышел дозорный якша. Увидев Чжу Ба-цзе, он бросился назад и скрылся за воротами.
- Великий царь! - воскликнул он. - Беда пришла! В колодец спустился какой-то монах с длинной мордой, огромными ушами и совершенно голый. Он еще жив и вопреки всем законам даже разговаривает.
Царь драконов сильно встревожился.
- Это небесный командующий - Тянь-пэн, - сказал он. - Вчера ночью сюда явился посланец с императорским указом. Император приказал духу государя страны Уцзиго повидаться с Танским монахом и попросить Великого Мудреца усмирить волшебника. И сейчас сюда прибыли сам Великий Мудрец, равный небу, и небесный командующий Тянь-пэн. Просите их во дворец, да поживее.
Царь драконов оправил на себе одежду и головной убор и в сопровождении сановников вышел за ворота.
- Прошу вас пожаловать во дворец! - громко провозгласил он.
«А, старый знакомый!» - с удовлетворением подумал Чжу Ба-цзе и, не ожидая дальнейших приглашений, вошел в Хрустальный дворец. Там он без всяких церемоний, как был голый, уселся на почетное место.
- Господин командующий, - обратился к нему Царь драконов, - недавно я услышал о том, что вас вернули к земной жизни, вы приняли буддизм и сопровождаете Танского монаха в его паломничестве за священными книгами. Расскажите же нам, как вы очутились здесь?
- Вот как раз об этом я и хотел с вами поговорить, - сказал Чжу Ба-цзе. - Мой брат по учению, Сунь У-кун, выражает вам свое почтение и велел мне попросить у вас талисман. Какой именно, мне неизвестно.
- Я очень сожалею, но помочь вам не могу, - отвечал царь. - Откуда у нас драгоценности? Ведь не могу же я равняться с царями рек Янцзы, Хуанхэ, Хуайхэ и Цзихэ. Они могут летать и обладают способностью перевоплощения. А я постоянно нахожусь здесь и подолгу даже не вижу солнца и луны.
- Ну, вот что, - сказал Чжу Ба-цзе. - Нечего прибедняться. Выкладывайте все, что у вас есть!
- Спрятана тут у меня одна драгоценность, - сказал Царь драконов. - Но ее не притащишь. Может быть, вы, господин командующий, пойдете посмотрите?
- Ну что ж, чудесно! - обрадовался Чжу Ба-цзе. - С удовольствием посмотрю!
После этого Царь драконов отправился вперед, а Чжу Ба-цзе последовал за ним. Обогнув дворец, они очутились у веранды и под ней увидели труп длиной в шесть чи.
- Вот, господин командующий, это и есть наша драгоценность, - сказал Царь драконов, указывая на труп.
Подойдя ближе, Чжу Ба-цзе так и ахнул от изумления. Перед ним лежал мертвый император. На нем был высокий головной убор, огненно-красная мантия, пояс, усыпанный яшмой, и парадные туфли. Казалось, он спал.
- Ну и сокровище! - рассмеялся Чжу Ба-цзе. - Когда я был духом и жил на горе, то частенько питался такими драгоценностями. Не знаю, сколько я перевидал их на своем веку, а съел еще больше. Да, хороша драгоценность!
- Ничего вы не знаете, господин командующий, - сказал Царь драконов. - Это император страны Уцзиго. После того как он попал к нам в колодец, я дал ему пилюлю, предохраняющую от разложения. Если вы возьмете его с собой, покажете Великому Мудрецу и он вернет императора к жизни, вы получите все, что вашей душе угодно.
- Ради вас я, конечно, могу унести его отсюда, - согласился Чжу Ба-цзе. - Но сколько денег вы дадите мне на его похороны?
- У меня нет денег, - отвечал Царь драконов.
- Зря голову морочите, даром я не понесу его.
- В таком случае можете идти, - сказал Царь драконов. Чжу Ба-цзе так и сделал. А Царь драконов тем временем приказал взять тело государя, вынести его к воротам Хрустального дворца и оставить там. Затем он вынул жемчужину, преграждающую доступ воды: раздался всплеск.
Оглянувшись, Чжу Ба-цзе увидел, что никакого Хрустального дворца нет. Протянул руки и нащупал тело императора. Чжу Ба-цзе обомлел от страха, ринулся вверх и, карабкаясь по стенкам колодца, закричал:
- Дорогой брат! Спусти свой посох, спаси меня!
- Ну что, нашел драгоценность? - спросил его Сунь У-кун.
- Какая там драгоценность! Здесь, оказывается, обитает Царь колодезных драконов. Он хотел заставить меня вынести тело императора, но я наотрез отказался. Тогда он выпроводил меня, а когда я оглянулся, - никакого дворца уже не было. Вместо дворца я увидел труп и чуть не умер от страха. Я совершенно выбился из сил. Дорогой брат, помоги мне!
- Да ведь тело императора и есть тот самый талисман, который нам нужен, - сказал Сунь У-кун. - Почему же ты не принес его?
- Я знаю, что императора давно нет в живых, - сказал Чжу Ба-цзе. - Зачем же было брать его сюда?
- Значит, не хочешь? - сказал Сунь У-кун. - В таком случае я ухожу.
- Куда же ты пойдешь? - встревожился Чжу Ба-цзе.
- В монастырь, спать. - равнодушно отвечал Сунь У-кун.
- А как же я один останусь здесь? - спросил Чжу Ба-цзе.
- Если сумеешь выбраться из колодца, пойдем вместе. Не сумеешь - я пойду один.
Чжу Ба-цзе окончательно растерялся. Он понимал, что из колодца ему не выбраться.
- Ты сам посуди, - сказал он Сунь У-куну, - на городскую стену и то трудно взобраться, как же я могу выбраться из колодца? Этот колодец очень широкий внизу и совсем узкий вверху, с отвесными стенами. Кроме того, отсюда уже несколько лет не брали воды, поэтому колодец весь порос мхом и стал очень скользким. А ты заставляешь меня карабкаться. Дорогой брат, ради нашей дружбы, обожди меня, так и быть, я сейчас достану тело императора.
- Вот и хорошо, - обрадовался Сунь У-кун. - Доставай скорее, и мы вместе отправимся в монастырь спать. Дурень быстро нырнул и, взвалив тело императора на спину, вылез из воды.
- Дорогой брат, я достал его, достал!
Сунь У-кун внимательно посмотрел вниз и лишь когда убе дился в том, что Чжу Ба-цзе действительно тащит что-то, опустил в колодец свой посох. Рассерженный Дурень раскрыл рот и изо всех сил вцепился зубами в посох. Сунь У-кун без всяких усилий вытащил его наверх. Выбравшись из колодца, Чжу Ба-цзе положил тело императора на землю и оделся.
Между тем, осмотрев труп, Сунь У-кун увидел, что государь ничуть не изменился.
- Взгляни-ка, брат, - сказал он Чжу Ба-цзе. - Этот человек умер три года назад, как же мог он так сохраниться?
- Да ты не знаешь, - отвечал Чжу Ба-цзе. - Царь драконов дал императору пилюлю, предохраняющую от разложения. Царь сам рассказал мне об этом.
- Нам здорово повезло! - воскликнул Сунь У-кун. - Мы отомстим за смерть императора, и дело наше увенчается успехом. Ну, брат, неси его скорее!
- Куда нести? - спросил Чжу Ба-цзе.
- Отнесем его учителю, - сказал Сунь У-кун, - пусть посмотрит.
Тут Чжу Ба-цзе не вытерпел.
- Как же я его потащу? На что это похоже? - ворчал он. - Я так сладко спал, и надо же было этой обезьяне подбить меня на такое опасное дело. Мало того, теперь еще я должен нести труп на собственной спине. Он грязный, с него вонючая вода течет. Всю одежду выпачкаешь, а постирать некому. И так она вся в заплатах. А погода пасмурная, как я надену ее, если эти заплаты отсыреют?
- Ничего, ничего! Ты неси, - успокаивал его Сунь У-кун. - А когда придем в монастырь, я дам тебе другую одежду.
- Да замолчи ты! - возмутился Чжу Ба-цзе. - Тебе самому надеть нечего, а еще мне обещаешь!
- Ну что ты разболтался? - начал сердиться Сунь У-кун.
- Не понесу! - упорствовал Чжу Ба-цзе.
- Тогда протягивай свои лапы, - сказал Сунь У-кун, - я всыплю тебе двадцать ударов посохом!
- Дорогой брат! - испуганно воскликнул Чжу Ба-цзе. - Да твой посох так тяжел, что после двадцати ударов я стану таким, как император.
- Ну, тогда тащи его! - крикнул Сунь У-кун.
Чжу Ба-цзе ничего не оставалось, как взвалить труп на спину.
Между тем Великий Мудрец произнес заклинание и дунул на землю. В тот же миг бешеный ветер подхватил Чжу Ба-цзе, вынес его из сада, а затем из города, и тут же прекратился. Сунь У-кун и Чжу Ба-цзе благополучно спустились вниз и пошли к монастырю.
Надо вам сказать, что Чжу Ба-цзе очень рассердился на Сунь У-куна и решил во что бы то ни стало отомстить ему.
«Эта обезьяна просто издевается надо мной, - думал он - Погоди, придем в монастырь, я тоже сыграю с тобой шутку. Вот скажу учителю, что ты можешь оживить императора. Попробуй не сделать этого, он тут же произнесет заклинание, и обруч на твоей голове сожмется. Я не успокоюсь до тех пор, пока у этой обезьяны мозги не выскочат. Нет, так, пожалуй, ничего не выйдет, - раздумывал он. - Оживить мертвеца - для него сущие пустяки. Он отправится в подземное царство к владыке Янь-вану, попросит у него душу императора - и все. Надо сделать так, чтобы он не смог отправиться в царство смерти. Пусть оживит императора здесь».
В это время они как раз подошли к монастырю и, войдя в ворота, положили труп у дверей храма.
- Учитель, - позвали они. - Вставайте, посмотрите, что мы принесли.
Но Танский монах еще не ложился спать. Он беседовал с Ша-сэном, выражая ему свое беспокойство по поводу того, что Сунь У-кун увел Чжу Ба-цзе и до сих пор они не возвращаются. Как раз в этот момент его позвали.
- Ученики мои, что случилось? - откликнулся он, поспешно поднявшись.
- Да вот заставили меня нести на себе деда Сунь У-куна, - сказал Чжу Ба-цзе.
- Дурень ты несчастный, - крикнул Сунь У-кун. - О каком деде ты говоришь?!
- Если он тебе не дед, почему ты заставил меня нести его? Сколько сил я потратил!
Танский монах открыл двери и вместе с Ша-сэном вышел наружу. Перед ними, бездыханный, лежал император. Он казался живым. Трипитака опечалился.
- Ваше величество, - сказал он. - В каком перерождении вы нажили себе врага? Он погубил вас, разлучил с женой и сыном и сделал так, что никто из ваших многочисленных сановников не узнал об этом. Даже ваша несчастная супруга находилась в неведении. Никто не возжигал благовоний, не совершал жертвоприношений. - Сказав это, Трипитака горько заплакал.
- Да что вы, учитель, - произнес улыбаясь Чжу Ба-цзе. - Какое вам дело до этого императора? Ведь он даже не родственник вам. Стоит ли его оплакивать?
- Ученик мой! - отвечал на это Трипитака. - Сострадание, милосердие и добрые дела - вот что главное для монаха. Удивительно! Как можешь ты быть столь черствым и бессердечным?
- Я вовсе не бессердечен, - возразил Чжу Ба-цзе. - Мой брат сказал, что может вернуть императору жизнь, поэтому я и притащил его сюда. Иначе я не стал бы этого делать.
Надо вам напомнить, что Трипитака был человеком доверчивым.
- Сунь У-кун, - сказал он, - если ты действительно можешь вернуть к жизни императора, сделай это. Ведь «спасти жизнь человеку, это гораздо больше, нежели построить Будде семиярусную пагоду». А для нас это даже важнее, чем побывать на Священной горе и поклониться Будде.
- Да что вы, учитель, верите болтовне этого Дурня? - возмутился Сунь У-кун. - Если бы после его смерти прошло три седьмицы, пять седьмиц или даже семьсот дней, и он бы полностью понес возмездие за грехи, содеянные им при жизни, тогда еще можно было бы возвратить его к жизни. Но ведь после его смерти прошло уже три года!
- Ну что же, пусть будет по-твоему, - согласился Трипитака.
Но Чжу Ба-цзе не унимался.
- Учитель, - сказал он. - Не поддавайтесь обману. Вы можете заставить его слушаться вас. Стоит вам прочесть заклинание, и Сунь У-кун вернет жизнь этому человеку.
Трипитака послушался совета Чжу Ба-цзе и произнес заклинание. У бедной обезьяны от боли глаза выкатились из орбит.
О том, удалось ли Сунь У-куну вернуть жизнь императору, вы узнаете из следующей главы.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ,

из которой вы узнаете о том, как Сунъ У-кун получил пилюлю бессмертия и как был возвращен к жизни правитель, погибший три года назад
Заклинание, которое стал читать Трипитака, произвело свое действие, и у бедного Сунь У-куна голова раскалывалась от боли. Не в силах вынести мучений, он взмолился.
- Учитель! Смилуйтесь! Я сделаю все, чтобы вернуть императора к жизни!
- Что же ты думаешь делать? - поинтересовался Трипитака.
- Необходимо обратиться в Царство смерти и попросить владыку ада Янь-вана вернуть душу императора, иначе оживить его невозможно, - отвечал Сунь У-кун.
- Не верьте ему, учитель, - вмешался в разговор Чжу Ба-цзе. - Раньше он и не думал говорить об этом, а обещал сделать все здесь.
Трипитака и на этот раз поверил Чжу Ба-цзе и снова начал читать заклинание. Тут Сунь У-кун, отчаявшись, поспешил отказаться от своего намерения.
- Ладно, я не буду обращаться к Янь-вану и верну императора к жизни без его помощи.
- Не слушайте его, учитель, и продолжайте читать заклинание! - подливал масла в огонь Чжу Ба-цзе.
- Ах ты подлая тварь! - не вытерпел Сунь У-кун. - Так это ты настраиваешь учителя против меня!
- А ты что думал, дорогой братец! - крикнул, катаясь по земле от смеха, Чжу Ба-цзе. - Думал, только ты можешь подшучивать надо мной, а я над тобой не могу?
- Учитель! - стонал Сунь У-кун. - Пощадите! Я все сделаю!
- Как же все-таки ты его оживишь? - снова спросил Трипитака.
- Я отправлюсь на облаке к Южным воротам неба и там, минуя дворец Северной звезды и зал Священного небосвода, проследую прямо за тридцать третье небо во дворец Тушита, где живет великий бессмертный Лао-цзюнь. У него я попрошу пилюлю бессмертия и при помощи ее верну императора к жизни.
- Ну, тогда отправляйся живее! - обрадованно сказал Трипитака.
- Сейчас уже третья ночная стража, - произнес Сунь У-кун. - Пока я вернусь, совсем рассветет. Однако нельзя. чтобы тело императора оставалось без всяких почестей. Хорошо было бы найти хоть плакальщика.
- Не болтай глупостей, - рассердился Чжу Ба-цзе. - Эта обезьяна наметила в плакальщики, конечно, меня.
- А ты собираешься схитрить? - съехидничал Сунь У-кун, - так знай, что если ты не будешь плакать, я не смогу оживить императора.
- Отправляйся, брат, по своим делам, а я уж как-нибудь без тебя обойдусь, - отвечал Чжу Ба-цзе.
- Но ведь оплакивать можно разными способами, - продолжал Сунь У-кун. - Можно просто кричать - это называется голосить. Можно пустить слезу. Но по-настоящему нужно причитать и плакать так, чтобы за душу взяло!
- Ну-ка я попробую! - сказал Чжу Ба-цзе.
Тут он достал откуда-то клочок бумаги, скрутил трубочки, воткнул себе в нос и стал громко чихать. Наконец глаза его увлажнились слезами, которые текли безостановочно. В то же время он монотонным голосом причитал, говорил о счастье, которое было, и о постигшем несчастье. Он плакал до того прочувствованно и жалобно, что у Трипитаки даже защемило сердце и показались на глазах слезы.
- Вот это настоящий надгробный плач! - улыбаясь, сказал Сунь У-кун. - Но смотри не останавливайся. Как только ты прекратишь плач, я тотчас же узнаю об этом и всыплю тебе, мерзавец, двадцать ударов своим посохом.
- Иди, иди, - смеясь, сказал Чжу Ба-цзе. - Я могу плакать хоть два дня подряд.
Ша-сэн слушал, слушал, затем пошел отыскал несколько ароматных свечей и, вернувшись, зажег их.
- Ну, вот и чудесно! - смеясь, сказал Сунь У-кун. - Каждый из нас проявил почтительность и уважение. Теперь мне будет легче выполнить свою задачу.
Наступила полночь. И вот наш чудесный Мудрец распростился с учителем и своими братьями и взмыл в облака. В один миг он очутился у Южных ворот неба и, минуя зал Священного небосвода и дворец Северной звезды, проследовал прямо на тридцать третье небо, во дворец Тушита, туда, где неведома печаль. Великий Лао-цзюнь сидел посреди своей чудесной мастерской, где изготовлялся эликсир жизни. Слуги, размахивая банановыми веерами, раздували огонь в очаге.
Завидев Сунь У-куна, Лао-цзюнь предупредил слуг:
- Будьте осторожны! Разбойник, похитивший эликсир бессмертия, снова явился сюда!
- Почтенный господин, - молвил Сунь У-кун, приветствуя Лао-цзюня, - не следует так обижать человека. Зачем остерегаться меня? Теперь я уж ничего подобного себе не позволяю.
Но Лао-цзюнь не унимался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54