Ладно, посмотрим, что будет».
Между тем второй начальник духов вернулся в пещеру и сказал:
- Ну, дорогой брат, принес.
- Кого принес? - спросил первый начальник.
- Кун У-суня, - отвечал тот. - Он у меня здесь, в тыкве.
- Присаживайся, мудрый брат мой, - радостно сказал первый начальник. - Только осторожно, не тряси тыкву. Встряхнем ее немного погодя, и как только услышим булькающие звуки, так и откупорим.
«В тыкве, кроме меня, никого нет, - подумал Сунь У-кун, - что же может тут булькать? А, булькать, видимо, буду я сам, когда растворюсь. А не помочиться ли мне? Они подумают, что я превратился в жидкость, откроют крышку, а я воспользуюсь случаем и сбегу. Черт бы их побрал! Нет, пожалуй, это будет плохо, - продолжал он размышлять. - Я запачкаю мой халат. Подожду-ка я лучше, пока они начнут трясти, а сам в это время стану полоскать рот. Они услышат, откроют крышку, а я сбегу».
Приняв решение, Великий Мудрец успокоился и стал ждать. А духи снова начали пить вино и оставили тыкву в покое. Вдруг Великий Мудрец воскликнул:
- О небо! Да у меня уже посох растворился.
А духи и не думали трясти тыкву.
- Мать честная! - снова воскликнул Великий Мудрец. - Да я уже растворился наполовину!
- Когда он наполовину растворится, - сказал тут первый начальник, - можно считать, что все в порядке Ну, давай откупорим тыкву и посмотрим, что там делается.
Услышав это, Великий Мудрец вырвал волосок и произнес: «Изменись!» - и волос тотчас же превратился в половину тела, которая укрепилась у отверстия тыквы. И как только второй начальник духов откупорил тыкву, Великий Мудрец вылетел на волю. Здесь он перевернулся, снова превратился в Ихайлуна и стал в стороне А вы помните, вероятно, что Ихайлуна посылали за старой колдуньей. Между тем первый начальник духов повертел тыкву, заглянул в отверстие и увидел на дне половину тела. Не подозревая обмана, он крикнул:
- Закрывай, брат, скорее закрывай! Он еще не совсем растворился!
Второй начальник снова закупорил тыкву.
«Даже и не подозревают, что я здесь», - злорадно улыбнулся Сунь У-кун.
Между тем первый начальник взял чайник с вином, налил полный бокал и, подойдя ко второму начальнику духов, обеими руками почтительно поднес бокал ему.
- Мудрый брат мой, - сказал он. - Прими от меня этот бокал.
- Дорогой брат, - отвечал тот, - ведь мы с тобой давно уже пируем здесь. Для чего же тебе понадобилось сейчас преподносить мне этот бокал?
- Я должен преподнести тебе не один, а несколько бокалов за твои заслуги, - отвечал первый начальник. - Ты поймал Танского монаха, Чжу Ба-цзе, Ша-сэна, связал Сунь У-куна и, наконец, поймал Кун У-суня.
Второй начальник духов не мог, конечно, отказаться от тех знаков внимания, которые оказал ему старший брат. Однако, как на зло, в одной руке у него была тыква, а принять бокал одной рукой он, конечно, не посмел. Тогда он передал тыкву Ихайлуну и двумя руками принял поднесенный ему бокал. Ему и в голову не приходило, что перед ним, в образе Ихайлуна, стоит сам Сунь У-кун. Посмотрели бы вы, как бережно принял этот хитрец тыкву.
Осушив бокал, второй начальник духов хотел, в свою очередь, преподнести бокал своему старшему брату.
- Не надо, - остановил его первый начальник, ничего не подозревая, и они продолжали церемонно уступать друг другу.
А Сунь У-кун, держа на голове тыкву, не сводил глаз со своих врагов. Он быстро сунул переданную ему тыкву в рукав, затем выдернул у себя волосок и, превратив его в точную копию тыквы, которую держал в руках, почтительно передал ее духу. А тот изрядно выпил и уже не мог различить - настоящая эта тыква или подделка. Не глядя, он взял у Сунь У-куна талисман.
После этого оба духа уселись на свои места и продолжали пить. А Великий Мудрец спокойно ушел.
«Какими бы чарами эти духи ни владели, а тыква в конце концов оказалась у меня в руках!» - радостно подумал он.
О том, какие трюки проделывал Сунь У-кун и как ему удалось спасти учителя и уничтожить духов, вы узнаете из следующей главы.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ,
повествующая о том, как последователи ложного учения проявили свое могущество, чтобы унизить последователей истинного учения, и как хитроумная обезьяна, завладев талисманами, победила злых духов
Всей сущностью своей мудра, светла,
Она Великий путь познать смогла,
Мирских цепей легко порвала звенья…
Учиться трудно перевоплощенью,
Бессмертие стяжать - еще трудней,
А выбор судеб предлагался ей.
Где чистота от грязи отступала,
Там и она дорогу избирала.
Прошло уж много калп, - она живет,
Блаженная, годам теряя счет;
Что для нее земные наши сроки!
На Западе она и на Востоке,
И свет, что ею в вечности зажжен,
Сквозь все века пронзает небосклон.
Эти стихи рассказывают о необыкновенном искусстве Великого Мудреца. Итак, вы уже знаете, что, завладев талисманом горного духа, Сунь У-кун спрятал его в рукав.
«Сколько бы ты ни старался, грязное чудовище, - думал он, злорадствуя, - а поймать меня тебе не удастся, так же как нельзя поймать отражение луны в воде. А вот мне поймать тебя так же легко, как растопить лед над огнем».
Проскользнув потихоньку за дверь со спрятанной в рукаве тыквой, Сунь У-кун принял свой обычный вид и громким голосом крикнул:
- Эй вы, духи, открывайте!
- Да ты кто такой? - послышался голос. - И как смеешь здесь орать?!
- Доложи своему паршивому хозяину, что сюда прибыл У Кун-сунь.
Услышав это, дух ринулся в пещеру.
- Почтенный господин! - доложил он. - У ворот стоит какой-то У Кун-сунь.
- Мудрый брат мой, - отвечал сильно встревоженный дух, - ведь это прямо беда! Мы растревожили все его гнездо. Сунь У-кун ведь перевязан золотым шнуром, в тыкве сидит Кун У-сунь, а теперь еще является какой-то У Кун-сунь. Видно, у этого Сунь У-куна есть братья, и все они решили явиться сюда.
- Не волнуйтесь, старший брат мой, - отвечал на это второй дух. - Моя тыква так велика, что вмещает тысячу человек. А сейчас там всего один Кун У-сунь. Так стоит ли бояться какого-то там У Кун-суня? Погоди, я сейчас пойду взгляну, кто это там явился, и живо расправлюсь с ним.
- Смотри, действуй осторожно, - напутствовал его первый начальник.
И вы взгляните только! Держа в руках поддельную тыкву, дух, как и в прошлый раз, с надменным видом вышел из пещеры и грозно крикнул:
- Ты откуда взялся? И как осмеливаешься шуметь здесь?!
- А ты почему не желаешь признавать меня? - в свою очередь, крикнул Сунь У-кун:
Мой дом на горе Цветов и плодов,
А родина - грот водяной.
В небесных чертогах я поднял мятеж, -
С тех пор не ходил я войной.
Сейчас наказание снято с меня:
Монаха простой ученик,
Буддистом я стал и смиренно иду
За светом божественных книг.
Но, с дикими духами встретясь, могу
Подействовать силою чар,
Я мира хочу, но могу нанести
Противникам страшный удар.
Не будем сражаться, покой сохраним,
Лишь просьбу исполни мою!
Беда, если ярость проснется во мне:
Тогда вас обоих убью.
Ты Танского должен монаха вернуть,
Чтоб мы продолжали на Запад наш путь!
- Ну-ка, подойди сюда, - выслушав его, сказал дух. - Я не хочу с тобой драться. Скажи мне лучше, осмелишься ли ты отозваться, если я позову тебя?
- Осмелюсь конечно, - смеясь отвечал Сунь У-кун. - А вот сможешь ли ты откликнуться, если я позову тебя?
- У меня есть волшебный талисман - тыква, в которую можно захватывать людей, потому я и спрашиваю, - сказал на это дух. - А у тебя что есть?
- У меня тоже есть тыква, - отвечал Сунь У-кун.
- Ну-ка, дай я посмотрю!
- Вот, гляди, мерзкая тварь, - сказал Сунь У-кун, вынимая из рукава тыкву. Но, повертев ее в руках, он снова спрятал тыкву, боясь, как бы дух не вырвал у него талисман. Увидев тыкву, дух не на шутку перепугался.
«Откуда он взял ее? - раздумывал дух. - Ведь она точь-в-точь такая, как у меня… Даже тыквы, растущие на одном стебле, и то отличаются либо по форме, либо по размеру».
Стараясь ничем не выдать своего беспокойства, дух обратился к Сунь У-куну:
- У Кун-сунь, откуда ты взял свою тыкву?
- А ты где достал свою? - вопросом на вопрос ответил Сунь У-кун, так как не знал, откуда взялась эта тыква и потому не смог ответить на вопрос духа.
А дух, ничего не подозревая, подробно рассказал Сунь У-куну историю тыквы:
- В начальный период сотворения мира, когда только что закончился первозданный хаос и земля была отделена от тверди небесной, божественный владыка неба просветил богиню Нюй-ва, научив ее плавить камни для того, чтобы починить небо и спасти мир. Когда богиня Нюй-ва починила пролом в небесном дворце, она увидела у подножия Куэньлуньских гор вьющийся стебель, на котором росла тыква из пурпурного золота. Вот эту тыкву и хранит по сей день великий Лао-цзюнь.
Выслушав его, Великий Мудрец сказал:
- Ну, и моя тыква такого же происхождения.
- Откуда это тебе известно? - усомнился дух.
- Когда чистота была только что отделена от грязи, - сказал Сунь У-кун, - и на небе не было ни севера, ни запада, а на земле востока и юга, божественный владыка неба внушил Нюй-ва мысль починить небо. Когда пролом в небе был заделан, она дошла до Куэньлуня и на тыквенном стебле нашла две тыквы: одну - мужского начала, другую - женского. Тыква мужского начала попала ко мне, а женского - к тебе.
- Ладно, не все ли равно, которая из них мужского и которая женского начала, - сказал дух - Будем считать настоящим талисманом ту из них, которая обладает способностью улавливать людей.
- Совершенно с тобой согласен, - молвил Великий Мудрец. - Уступаю тебе право первому произносить заклинание.
Дух очень обрадовался, подпрыгнул в воздух и крикнул: - У Кун-сунь!
На этот зов Великий Мудрец откликался раз девять подряд, однако талисман не оказал никакого действия, и он по - прежнему оставался на земле.
- О небо! - опустившись на землю, топая ногами и колотя себя в грудь, застонал дух. - Обычаи, установленные веками, не подвержены изменениям. Даже мой волшебный талисман, и тот испугался мужского начала.
- Ну что же, возьми пока свой талисман, - сказал смеясь Сунь У-кун. - Теперь моя очередь звать тебя!
И, сделав прыжок, он взвился в небо. Там, перевернув тыкву вверх дном, а горлышко направив на землю, где стоял дух, он крикнул:
- Дух с Серебряными рогами!
Дух не осмелился промолчать, откликнулся и тотчас же очутился в тыкве. А Сунь У-кун поспешил закупорить отверстие полоской бумаги, на которой было написано заклинание: «По срочному повелению великого божественного Лао-цзюня».
- Ну что ж, дружок. - торжествовал Сунь У-кун - Придется тебе сегодня испытать нечто такое, чего ты никогда не испытывал.
После этого Сунь У-кун спустился на облаке вниз и, думая лишь о том, как спасти учителя, с тыквой в руках направился к пещере Цветов лотоса. Горная дорога, по которой он шел, изобиловала неровностями: то опускалась в долину, то подымалась вверх. К тому же Сунь У-кун, как все обезьяны, был колченогим, а поэтому шел, переваливаясь из стороны в сторону. Тыква при этом раскачивалась и из нее непрерывно доносилось бульканье. Читатель, возможно, удивится. Но мы постараемся рассеять его сомнения. Дело в том, что Великий Мудрец, прошедший однажды сквозь огонь, теперь уже не был подвержен его моментальному воздействию. А дух, хотя и обладал волшебной способностью летать на облаках, но тело его ничем не отличалось от тела простого смертного. Поэтому, попав в тыкву, он тотчас же расплавился. Однако Сунь У-кун не поверил этому.
- Сынок, - сказал он смеясь, - то ли ты справил малую нужду, то ли все время плюешься. Все эти штуки я сам проделывал. Но не беспокойся, я открою тыкву не раньше как деньков через семь-восемь, когда от тебя останется одна водичка. К чему спешить? Как вспомню о том, как счастливо удалось мне выбраться оттуда, так мне нет охоты заглядывать в тыкву по крайней мере в течение тысячи лет. Беседуя сам с собой, Сунь У-кун незаметно добрался до пещеры. Здесь он еще раз потряс тыкву, но бульканье не прекращалось.
«А эта тыква похожа на сосуд, употребляемый при гадании, - подумал Сунь У-кун. - Попробую-ка я узнать, когда учитель наш освободится».
И он начал трясти тыкву, приговаривая:
- Вэнь-ван, составитель книги Чжо-и, святой Конфуций, Царица неба - владычица персиков бессмертия, великий Гуй Гу-цзы.
Увидев Сунь У-куна, духи-служители бросились к своему повелителю.
- Великий господин! - доложили они. - Беда! У Кун-сунь захватил в тыкву вашего лучшего друга и теперь гадает!
Услышав это, начальник до смерти напугался. От страха у него даже подкосились ноги и, бросившись на землю, он, рыдая, запричитал:
- Мудрый брат мой! Мы с тобой самовольно покинули небо в надежде на то, что будем вести на земле жизнь, полную удовольствий и роскоши. Кто мог знать, что этот монах погубит тебя и так печально кончится наша братская любовь!
Тут все обитатели пещеры заголосили, вторя своему господину. А висевший под балкой Чжу Ба-цзе не удержался и сказал:
- Слушай, дух! Перестань хныкать, послушай лучше, что я скажу. Сунь У-кун, Кун У-сунь и, наконец, У Кун-сунь - все это лишь перестановка трех иероглифов одного и того же имени моего старшего брата. Он обладает способностью семидесяти двух превращений. Ему удалось проникнуть в твою пещеру, завладеть твоими талисманами и захватить твоего брата. Брат твой теперь уже мертв и нечего тебе так убиваться. Лучше помой живее котлы, прочисти очаги, приготовь шампиньоны, грибы, чайные побеги, молодые побеги бамбука, бобовый сыр, лапшу, древесные грибы и другие овощные блюда и пригласи нашего учителя вместе с нами отслужить панихиду.
Слова Чжу Ба-цзе привели в ярость первого начальника духов.
- Я думал, что Чжу Ба-цзе - честный парень, - сказал начальник, - а он, оказывается, негодяй! Он даже позволяет себе издеваться надо мной! Эй, слуги! - приказал он. - Хватит вам плакать. Снимите Чжу Ба-цзе и сварите его. Сначала я наемся досыта его мясом, а потом отправлюсь отомстить Сунь У-куну.
- Ну, что, достукался! - ворчал в это время Ша-сэн на Чжу Ба-цзе. - Сколько раз говорил тебе: не болтай зря. Вот видишь, теперь тебя за это сварят!
А надо вам сказать, что Дурень и сам не на шутку перепугался.
- Господин начальник! - крикнул тут один из духов. - Чжу Ба-цзе не сварится!
- Боже милостивый! - воскликнул Чжу Ба-цзе. - Кто это из моих старших братьев увеличивает свое счастье в будущей жизни, произнося такие слова? Ведь меня действительно трудно сварить.
- Надо с него содрать шкуру, - посоветовал другой дух.
- Зачем же? Меня и так можно сварить! - поспешил вмешаться Чжу Ба-цзе. - Кожа и кости у меня, правда, грубоваты, но в кипятке они сразу же разварятся. О, я бедный, несчастный!
В это время в пещере появился еще один дух.
- У Кун-сунь стоит у ворот и ругается на чем свет стоит, - сообщил он.
- Этот негодяй совершенно не желает считаться со мной, - испуганно сказал первый начальник. - Ребятки! - крикнул он. - Оставьте пока Чжу Ба-цзе в покое, пусть висит себе на балке, а вы лучше посмотрите, сколько у нас осталось волшебных талисманов.
- По-моему, штуки три, - ответил дух-распорядитель.
- Какие же именно? - спросил первый начальник.
- Семизвездный меч, банановый веер и кувшин для омовения рук.
- Ну, кувшин больше не годится, - сказал первый начальник. - Он действует лишь в том случае, когда люди откликаются на зов. Секрет этого заклинания Сунь У-куну уже известен, поэтому-то мой брат и оказался жертвой. Нет, этот талисман я не возьму. Несите мне поскорее меч и веер.
Дух-распорядитель выполнил приказание. Первый начальник взял веер, заткнул его за воротник, а меч зажал в руке. Затем он выстроил в ряд всех духов. Их оказалось более трехсот человек. Каждому из них он приказал взять пику или палицу, веревку или меч. Старый дух надел шлем и кольчугу, а поверх - блестящий пурпурного цвета халат. Духи были выстроены в боевом порядке и приготовились к бою с Великим Мудрецом.
А Великий Мудрец между тем, зная, что второй дух находится в тыкве, крепко привязал ее к поясу и, держа посох наготове, тоже приготовился к битве. Старый дух с развевающимся знаменем в руках вышел из пещеры:
Шлем с кистями, искрометный;
Яркий пояс, многоцветный;
Из драконьей чешуи
Драгоценная кольчуга
Грудь охватывает туго:
Не страшны ему бои.
А поверх - халат пурпурный,
Словно алый пламень бурный;
Из округлых злых зрачков
Молнии свирепо блещут,
И усы стальные хлещут
Черным дымом завитков.
Семицветный меч железный
Подымает он над бездной,
Словно перышко, легко,
Рык его, подобный грому,
По всему лицу земному
Раздается далеко.
Он в движеньях, словно туча,
Что, закрыв утес могучий,
К морю, грозная, плывет;
Веер из листа банана
То раскроет он нежданно,
То к груди легко прижмет.
Первый начальник тотчас же приказал своим подчиненным выстроиться в боевом порядке.
- Ты, обезьяна, совсем обнаглела! - гремел он. - Погубила моего младшего брата! Верного моего помощника! Убить тебя за это мало!
- Ты - низкое, подлое чудовище! Сам ищешь своей смерти! - заорал, в свою очередь, Сунь У-кун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Между тем второй начальник духов вернулся в пещеру и сказал:
- Ну, дорогой брат, принес.
- Кого принес? - спросил первый начальник.
- Кун У-суня, - отвечал тот. - Он у меня здесь, в тыкве.
- Присаживайся, мудрый брат мой, - радостно сказал первый начальник. - Только осторожно, не тряси тыкву. Встряхнем ее немного погодя, и как только услышим булькающие звуки, так и откупорим.
«В тыкве, кроме меня, никого нет, - подумал Сунь У-кун, - что же может тут булькать? А, булькать, видимо, буду я сам, когда растворюсь. А не помочиться ли мне? Они подумают, что я превратился в жидкость, откроют крышку, а я воспользуюсь случаем и сбегу. Черт бы их побрал! Нет, пожалуй, это будет плохо, - продолжал он размышлять. - Я запачкаю мой халат. Подожду-ка я лучше, пока они начнут трясти, а сам в это время стану полоскать рот. Они услышат, откроют крышку, а я сбегу».
Приняв решение, Великий Мудрец успокоился и стал ждать. А духи снова начали пить вино и оставили тыкву в покое. Вдруг Великий Мудрец воскликнул:
- О небо! Да у меня уже посох растворился.
А духи и не думали трясти тыкву.
- Мать честная! - снова воскликнул Великий Мудрец. - Да я уже растворился наполовину!
- Когда он наполовину растворится, - сказал тут первый начальник, - можно считать, что все в порядке Ну, давай откупорим тыкву и посмотрим, что там делается.
Услышав это, Великий Мудрец вырвал волосок и произнес: «Изменись!» - и волос тотчас же превратился в половину тела, которая укрепилась у отверстия тыквы. И как только второй начальник духов откупорил тыкву, Великий Мудрец вылетел на волю. Здесь он перевернулся, снова превратился в Ихайлуна и стал в стороне А вы помните, вероятно, что Ихайлуна посылали за старой колдуньей. Между тем первый начальник духов повертел тыкву, заглянул в отверстие и увидел на дне половину тела. Не подозревая обмана, он крикнул:
- Закрывай, брат, скорее закрывай! Он еще не совсем растворился!
Второй начальник снова закупорил тыкву.
«Даже и не подозревают, что я здесь», - злорадно улыбнулся Сунь У-кун.
Между тем первый начальник взял чайник с вином, налил полный бокал и, подойдя ко второму начальнику духов, обеими руками почтительно поднес бокал ему.
- Мудрый брат мой, - сказал он. - Прими от меня этот бокал.
- Дорогой брат, - отвечал тот, - ведь мы с тобой давно уже пируем здесь. Для чего же тебе понадобилось сейчас преподносить мне этот бокал?
- Я должен преподнести тебе не один, а несколько бокалов за твои заслуги, - отвечал первый начальник. - Ты поймал Танского монаха, Чжу Ба-цзе, Ша-сэна, связал Сунь У-куна и, наконец, поймал Кун У-суня.
Второй начальник духов не мог, конечно, отказаться от тех знаков внимания, которые оказал ему старший брат. Однако, как на зло, в одной руке у него была тыква, а принять бокал одной рукой он, конечно, не посмел. Тогда он передал тыкву Ихайлуну и двумя руками принял поднесенный ему бокал. Ему и в голову не приходило, что перед ним, в образе Ихайлуна, стоит сам Сунь У-кун. Посмотрели бы вы, как бережно принял этот хитрец тыкву.
Осушив бокал, второй начальник духов хотел, в свою очередь, преподнести бокал своему старшему брату.
- Не надо, - остановил его первый начальник, ничего не подозревая, и они продолжали церемонно уступать друг другу.
А Сунь У-кун, держа на голове тыкву, не сводил глаз со своих врагов. Он быстро сунул переданную ему тыкву в рукав, затем выдернул у себя волосок и, превратив его в точную копию тыквы, которую держал в руках, почтительно передал ее духу. А тот изрядно выпил и уже не мог различить - настоящая эта тыква или подделка. Не глядя, он взял у Сунь У-куна талисман.
После этого оба духа уселись на свои места и продолжали пить. А Великий Мудрец спокойно ушел.
«Какими бы чарами эти духи ни владели, а тыква в конце концов оказалась у меня в руках!» - радостно подумал он.
О том, какие трюки проделывал Сунь У-кун и как ему удалось спасти учителя и уничтожить духов, вы узнаете из следующей главы.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ,
повествующая о том, как последователи ложного учения проявили свое могущество, чтобы унизить последователей истинного учения, и как хитроумная обезьяна, завладев талисманами, победила злых духов
Всей сущностью своей мудра, светла,
Она Великий путь познать смогла,
Мирских цепей легко порвала звенья…
Учиться трудно перевоплощенью,
Бессмертие стяжать - еще трудней,
А выбор судеб предлагался ей.
Где чистота от грязи отступала,
Там и она дорогу избирала.
Прошло уж много калп, - она живет,
Блаженная, годам теряя счет;
Что для нее земные наши сроки!
На Западе она и на Востоке,
И свет, что ею в вечности зажжен,
Сквозь все века пронзает небосклон.
Эти стихи рассказывают о необыкновенном искусстве Великого Мудреца. Итак, вы уже знаете, что, завладев талисманом горного духа, Сунь У-кун спрятал его в рукав.
«Сколько бы ты ни старался, грязное чудовище, - думал он, злорадствуя, - а поймать меня тебе не удастся, так же как нельзя поймать отражение луны в воде. А вот мне поймать тебя так же легко, как растопить лед над огнем».
Проскользнув потихоньку за дверь со спрятанной в рукаве тыквой, Сунь У-кун принял свой обычный вид и громким голосом крикнул:
- Эй вы, духи, открывайте!
- Да ты кто такой? - послышался голос. - И как смеешь здесь орать?!
- Доложи своему паршивому хозяину, что сюда прибыл У Кун-сунь.
Услышав это, дух ринулся в пещеру.
- Почтенный господин! - доложил он. - У ворот стоит какой-то У Кун-сунь.
- Мудрый брат мой, - отвечал сильно встревоженный дух, - ведь это прямо беда! Мы растревожили все его гнездо. Сунь У-кун ведь перевязан золотым шнуром, в тыкве сидит Кун У-сунь, а теперь еще является какой-то У Кун-сунь. Видно, у этого Сунь У-куна есть братья, и все они решили явиться сюда.
- Не волнуйтесь, старший брат мой, - отвечал на это второй дух. - Моя тыква так велика, что вмещает тысячу человек. А сейчас там всего один Кун У-сунь. Так стоит ли бояться какого-то там У Кун-суня? Погоди, я сейчас пойду взгляну, кто это там явился, и живо расправлюсь с ним.
- Смотри, действуй осторожно, - напутствовал его первый начальник.
И вы взгляните только! Держа в руках поддельную тыкву, дух, как и в прошлый раз, с надменным видом вышел из пещеры и грозно крикнул:
- Ты откуда взялся? И как осмеливаешься шуметь здесь?!
- А ты почему не желаешь признавать меня? - в свою очередь, крикнул Сунь У-кун:
Мой дом на горе Цветов и плодов,
А родина - грот водяной.
В небесных чертогах я поднял мятеж, -
С тех пор не ходил я войной.
Сейчас наказание снято с меня:
Монаха простой ученик,
Буддистом я стал и смиренно иду
За светом божественных книг.
Но, с дикими духами встретясь, могу
Подействовать силою чар,
Я мира хочу, но могу нанести
Противникам страшный удар.
Не будем сражаться, покой сохраним,
Лишь просьбу исполни мою!
Беда, если ярость проснется во мне:
Тогда вас обоих убью.
Ты Танского должен монаха вернуть,
Чтоб мы продолжали на Запад наш путь!
- Ну-ка, подойди сюда, - выслушав его, сказал дух. - Я не хочу с тобой драться. Скажи мне лучше, осмелишься ли ты отозваться, если я позову тебя?
- Осмелюсь конечно, - смеясь отвечал Сунь У-кун. - А вот сможешь ли ты откликнуться, если я позову тебя?
- У меня есть волшебный талисман - тыква, в которую можно захватывать людей, потому я и спрашиваю, - сказал на это дух. - А у тебя что есть?
- У меня тоже есть тыква, - отвечал Сунь У-кун.
- Ну-ка, дай я посмотрю!
- Вот, гляди, мерзкая тварь, - сказал Сунь У-кун, вынимая из рукава тыкву. Но, повертев ее в руках, он снова спрятал тыкву, боясь, как бы дух не вырвал у него талисман. Увидев тыкву, дух не на шутку перепугался.
«Откуда он взял ее? - раздумывал дух. - Ведь она точь-в-точь такая, как у меня… Даже тыквы, растущие на одном стебле, и то отличаются либо по форме, либо по размеру».
Стараясь ничем не выдать своего беспокойства, дух обратился к Сунь У-куну:
- У Кун-сунь, откуда ты взял свою тыкву?
- А ты где достал свою? - вопросом на вопрос ответил Сунь У-кун, так как не знал, откуда взялась эта тыква и потому не смог ответить на вопрос духа.
А дух, ничего не подозревая, подробно рассказал Сунь У-куну историю тыквы:
- В начальный период сотворения мира, когда только что закончился первозданный хаос и земля была отделена от тверди небесной, божественный владыка неба просветил богиню Нюй-ва, научив ее плавить камни для того, чтобы починить небо и спасти мир. Когда богиня Нюй-ва починила пролом в небесном дворце, она увидела у подножия Куэньлуньских гор вьющийся стебель, на котором росла тыква из пурпурного золота. Вот эту тыкву и хранит по сей день великий Лао-цзюнь.
Выслушав его, Великий Мудрец сказал:
- Ну, и моя тыква такого же происхождения.
- Откуда это тебе известно? - усомнился дух.
- Когда чистота была только что отделена от грязи, - сказал Сунь У-кун, - и на небе не было ни севера, ни запада, а на земле востока и юга, божественный владыка неба внушил Нюй-ва мысль починить небо. Когда пролом в небе был заделан, она дошла до Куэньлуня и на тыквенном стебле нашла две тыквы: одну - мужского начала, другую - женского. Тыква мужского начала попала ко мне, а женского - к тебе.
- Ладно, не все ли равно, которая из них мужского и которая женского начала, - сказал дух - Будем считать настоящим талисманом ту из них, которая обладает способностью улавливать людей.
- Совершенно с тобой согласен, - молвил Великий Мудрец. - Уступаю тебе право первому произносить заклинание.
Дух очень обрадовался, подпрыгнул в воздух и крикнул: - У Кун-сунь!
На этот зов Великий Мудрец откликался раз девять подряд, однако талисман не оказал никакого действия, и он по - прежнему оставался на земле.
- О небо! - опустившись на землю, топая ногами и колотя себя в грудь, застонал дух. - Обычаи, установленные веками, не подвержены изменениям. Даже мой волшебный талисман, и тот испугался мужского начала.
- Ну что же, возьми пока свой талисман, - сказал смеясь Сунь У-кун. - Теперь моя очередь звать тебя!
И, сделав прыжок, он взвился в небо. Там, перевернув тыкву вверх дном, а горлышко направив на землю, где стоял дух, он крикнул:
- Дух с Серебряными рогами!
Дух не осмелился промолчать, откликнулся и тотчас же очутился в тыкве. А Сунь У-кун поспешил закупорить отверстие полоской бумаги, на которой было написано заклинание: «По срочному повелению великого божественного Лао-цзюня».
- Ну что ж, дружок. - торжествовал Сунь У-кун - Придется тебе сегодня испытать нечто такое, чего ты никогда не испытывал.
После этого Сунь У-кун спустился на облаке вниз и, думая лишь о том, как спасти учителя, с тыквой в руках направился к пещере Цветов лотоса. Горная дорога, по которой он шел, изобиловала неровностями: то опускалась в долину, то подымалась вверх. К тому же Сунь У-кун, как все обезьяны, был колченогим, а поэтому шел, переваливаясь из стороны в сторону. Тыква при этом раскачивалась и из нее непрерывно доносилось бульканье. Читатель, возможно, удивится. Но мы постараемся рассеять его сомнения. Дело в том, что Великий Мудрец, прошедший однажды сквозь огонь, теперь уже не был подвержен его моментальному воздействию. А дух, хотя и обладал волшебной способностью летать на облаках, но тело его ничем не отличалось от тела простого смертного. Поэтому, попав в тыкву, он тотчас же расплавился. Однако Сунь У-кун не поверил этому.
- Сынок, - сказал он смеясь, - то ли ты справил малую нужду, то ли все время плюешься. Все эти штуки я сам проделывал. Но не беспокойся, я открою тыкву не раньше как деньков через семь-восемь, когда от тебя останется одна водичка. К чему спешить? Как вспомню о том, как счастливо удалось мне выбраться оттуда, так мне нет охоты заглядывать в тыкву по крайней мере в течение тысячи лет. Беседуя сам с собой, Сунь У-кун незаметно добрался до пещеры. Здесь он еще раз потряс тыкву, но бульканье не прекращалось.
«А эта тыква похожа на сосуд, употребляемый при гадании, - подумал Сунь У-кун. - Попробую-ка я узнать, когда учитель наш освободится».
И он начал трясти тыкву, приговаривая:
- Вэнь-ван, составитель книги Чжо-и, святой Конфуций, Царица неба - владычица персиков бессмертия, великий Гуй Гу-цзы.
Увидев Сунь У-куна, духи-служители бросились к своему повелителю.
- Великий господин! - доложили они. - Беда! У Кун-сунь захватил в тыкву вашего лучшего друга и теперь гадает!
Услышав это, начальник до смерти напугался. От страха у него даже подкосились ноги и, бросившись на землю, он, рыдая, запричитал:
- Мудрый брат мой! Мы с тобой самовольно покинули небо в надежде на то, что будем вести на земле жизнь, полную удовольствий и роскоши. Кто мог знать, что этот монах погубит тебя и так печально кончится наша братская любовь!
Тут все обитатели пещеры заголосили, вторя своему господину. А висевший под балкой Чжу Ба-цзе не удержался и сказал:
- Слушай, дух! Перестань хныкать, послушай лучше, что я скажу. Сунь У-кун, Кун У-сунь и, наконец, У Кун-сунь - все это лишь перестановка трех иероглифов одного и того же имени моего старшего брата. Он обладает способностью семидесяти двух превращений. Ему удалось проникнуть в твою пещеру, завладеть твоими талисманами и захватить твоего брата. Брат твой теперь уже мертв и нечего тебе так убиваться. Лучше помой живее котлы, прочисти очаги, приготовь шампиньоны, грибы, чайные побеги, молодые побеги бамбука, бобовый сыр, лапшу, древесные грибы и другие овощные блюда и пригласи нашего учителя вместе с нами отслужить панихиду.
Слова Чжу Ба-цзе привели в ярость первого начальника духов.
- Я думал, что Чжу Ба-цзе - честный парень, - сказал начальник, - а он, оказывается, негодяй! Он даже позволяет себе издеваться надо мной! Эй, слуги! - приказал он. - Хватит вам плакать. Снимите Чжу Ба-цзе и сварите его. Сначала я наемся досыта его мясом, а потом отправлюсь отомстить Сунь У-куну.
- Ну, что, достукался! - ворчал в это время Ша-сэн на Чжу Ба-цзе. - Сколько раз говорил тебе: не болтай зря. Вот видишь, теперь тебя за это сварят!
А надо вам сказать, что Дурень и сам не на шутку перепугался.
- Господин начальник! - крикнул тут один из духов. - Чжу Ба-цзе не сварится!
- Боже милостивый! - воскликнул Чжу Ба-цзе. - Кто это из моих старших братьев увеличивает свое счастье в будущей жизни, произнося такие слова? Ведь меня действительно трудно сварить.
- Надо с него содрать шкуру, - посоветовал другой дух.
- Зачем же? Меня и так можно сварить! - поспешил вмешаться Чжу Ба-цзе. - Кожа и кости у меня, правда, грубоваты, но в кипятке они сразу же разварятся. О, я бедный, несчастный!
В это время в пещере появился еще один дух.
- У Кун-сунь стоит у ворот и ругается на чем свет стоит, - сообщил он.
- Этот негодяй совершенно не желает считаться со мной, - испуганно сказал первый начальник. - Ребятки! - крикнул он. - Оставьте пока Чжу Ба-цзе в покое, пусть висит себе на балке, а вы лучше посмотрите, сколько у нас осталось волшебных талисманов.
- По-моему, штуки три, - ответил дух-распорядитель.
- Какие же именно? - спросил первый начальник.
- Семизвездный меч, банановый веер и кувшин для омовения рук.
- Ну, кувшин больше не годится, - сказал первый начальник. - Он действует лишь в том случае, когда люди откликаются на зов. Секрет этого заклинания Сунь У-куну уже известен, поэтому-то мой брат и оказался жертвой. Нет, этот талисман я не возьму. Несите мне поскорее меч и веер.
Дух-распорядитель выполнил приказание. Первый начальник взял веер, заткнул его за воротник, а меч зажал в руке. Затем он выстроил в ряд всех духов. Их оказалось более трехсот человек. Каждому из них он приказал взять пику или палицу, веревку или меч. Старый дух надел шлем и кольчугу, а поверх - блестящий пурпурного цвета халат. Духи были выстроены в боевом порядке и приготовились к бою с Великим Мудрецом.
А Великий Мудрец между тем, зная, что второй дух находится в тыкве, крепко привязал ее к поясу и, держа посох наготове, тоже приготовился к битве. Старый дух с развевающимся знаменем в руках вышел из пещеры:
Шлем с кистями, искрометный;
Яркий пояс, многоцветный;
Из драконьей чешуи
Драгоценная кольчуга
Грудь охватывает туго:
Не страшны ему бои.
А поверх - халат пурпурный,
Словно алый пламень бурный;
Из округлых злых зрачков
Молнии свирепо блещут,
И усы стальные хлещут
Черным дымом завитков.
Семицветный меч железный
Подымает он над бездной,
Словно перышко, легко,
Рык его, подобный грому,
По всему лицу земному
Раздается далеко.
Он в движеньях, словно туча,
Что, закрыв утес могучий,
К морю, грозная, плывет;
Веер из листа банана
То раскроет он нежданно,
То к груди легко прижмет.
Первый начальник тотчас же приказал своим подчиненным выстроиться в боевом порядке.
- Ты, обезьяна, совсем обнаглела! - гремел он. - Погубила моего младшего брата! Верного моего помощника! Убить тебя за это мало!
- Ты - низкое, подлое чудовище! Сам ищешь своей смерти! - заорал, в свою очередь, Сунь У-кун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54