- Прошу вас, уважаемые, вернуться в свои кельи, - ска зал, кланяясь им, Трипитака. - Мы сами тут как-нибудь управимся.
Однако монахи не решались уйти. Тогда вперед выступил настоятель и сказал:
- Они разойдутся уже после того, как вы, учитель, ляжете отдыхать! Устройте здесь все как следует.
- Да тут все уже устроено, - произнес Трипитака. - Очень прошу вас, идите отдыхайте.
Лишь после этого монахи решились уйти. Затем Трипитака вышел на улицу по малой нужде. Взглянув на луну, заливавшую все вокруг ярким светом, он позвал учеников.
Сунь У-кун, Чжу Ба-цзе и Ша-сэн вышли и встали рядом со своим учителем. Трипитака же, пораженный сиянием луны, которая, словно огромный светильник, заливала бездонный, сверкающий перламутром небосвод и озаряла ярким светом всю вселенную, предался воспоминаниям и не мог удержаться, чтобы не сочинить экспромтом оду на старинный манер.
Стихи гласили:
Зеркально ясен чистый свет луны,
Земля ж покрыта трепетною тенью,
А дивные дворцы - озарены;
Б прозрачном небе - зеркала круженье,
Иль это блюдо блещет серебром,
На десять тысяч ли страна в сиянье,
Ночь - всплеск волны на море мировом;
Нет равных ей по силе обаянья
Там - в сини - диск подвешен ледяной.
В гостинице, в селенье позабытом,
Усталый путник с думою одной
Сел под окном, холодным и раскрытым;
Вот старец одинокий задремал,
И вдруг пред ним в чудесном сновиденье
Сад ханьских императоров предстал,
Старик от седины своей - в смущенье,
И к башням Цинь идет тогда Юй Лян:
Он, летописец Цинь, был и поэтом.
Уж в винной чаше плавает луна.
Не дремлет Юань Хун, носясь по свету.
Поет о снеге каждое окно,
Но стужа не страшит - вы снова юны…
В монастыре спокойно и темно,
И холодны, как лед, трепещут струны…
Мы эту ночь проводим без тревог,
Но где конец и странствий и дорог?
Когда Трипитака начал читать, Сунь У-кун подошел к нему и сказал:
- Учитель! Блеск луны вызвал у вас воспоминания о родине, но вы совсем не знаете открытых астрономами законов, установленных природой для небесных тел. Когда наступает тридцатый день месяца, блеск луны, являющийся мужским началом, исчезает, и вода, являющаяся женским началом, заливает ее диск. Поэтому луна темнеет, и от нее нет никакого излучения света. Это называется - последний день лунного месяца. В этот момент луна соединяется с солнцем, и в промежутке между последним ее днем и первым днем новолуния она под действием солнечных лучей зачинает. В третий день месяца появляется первое положительное начало. В восьмой день зарождается второе положительное начало. И после этого на небе появляется серп луны. На пятнадцатый день все три положительных начала проявляются в полной мере и луна всплывает на небо в своем полном блеске. На шестнадцатый день зарождается первый признак отрицательного начала, а на двадцать второй день - второе отрицательное начало, и тогда луна снова принимает форму серпа. На тридцатый день все три отрицательных начала собираются вместе, и тогда луна полностью исчезает. Эти изменения луны испокон веков предопределены небом. Если мы сумеем воспитать в себе свои внутренние чувства до такого же совершенства, какое бывает на шестнадцатый день, в полнолуние, тогда мы без труда увидим Будду и свободно вернемся на родину.
Пусть меняет облик свой луна -
Ночью мир наш ею озарен,
Каждому испытывать дано
Будды всеобъемлющий закон
Кто в святом горниле закален,
Кто большую силу обретет,
Тот достигнет западных небес -
Недоступных грешникам высот!
Выслушав это, Трипитака сразу как бы прозрел и понял истинный смысл сказанных Сунь У-куном слов. Это доставило ему огромную радость, и он искренне поблагодарил своего ученика.
Вдруг стоявший рядом Ша-сэн произнес:
- Хотя брат мой и прав, однако он сказал лишь о том, что первая фаза луны находится под влиянием положительного начала, а последняя - отрицательного и что это объясняется сочетанием элементов воды и металла. Но он совсем не упомянул о том, что:
Пусть связаны тесно огонь и вода -
Их разные судьбы по жизни вели,
Но пламени сила и сила воды
Зависят от матери общей - земли!
Когда же и тело, и мысль, и душа,
В гармонию слившись, познают покой,
Тогда уж не будут соперничать вновь.
Речная вода и луна над рекой!
Услышав это, Трипитака снова почувствовал себя невежественным человеком. Поистине можно было сказать, что познание одной истины раскрыло перед ним тысячи других и показало неверность утверждения, что человек, еще не родившийся, уже бессмертен.
Но тут к нему подошел Чжу Ба-цзе и, взяв его за руку, сказал:
- Да не слушайте вы, учитель, всю эту ерунду. Вы же не выспитесь. А что касается луны, то:
После ущерба луны -
Полнолуние следом.
Этот порядок и мне,
Без сомнения, ведом.
Жизнь у меня не всегда
Весела, беззаботна,
Так же и вы не всегда
Угощаете гостя охотно.
Чашку возьмете - слюна
Померещится в чашке!
Знаю, удел для себя
Приготовлю я тяжкий.
Все же другие себе
Уготовят блаженство.
Вам путешествие даст
Высоту совершенства.
Вам вознестись к небесам
И при жизни уж надо,
Преодолев без труда
Три последних разряда.
- Хватит! - прервал Трипитака. - Ученики мои, - сказал он, - нам предстоит тяжелый путь. Вы отдыхайте, а я почитаю псалом.
- Мне кажется, что вам не следовало бы этого делать, учитель, - сказал Сунь У-кун. - С малых лет вы отрешились от мирской суеты и стали монахом. Разве есть какая-нибудь книга из священного писания, которую вы не читали? Танский император велел вам отправиться на Запад, поклониться Будде и попросить у него священные книги учения Большой колесницы. Однако сейчас эту миссию вы еще не выполнили, Будду не видали и священных книг не получили. Какой же из псалмов собираетесь вы читать?
- С тех пор как я покинул Чанъань, - сказал на это Трипитака, - я каждый день вынужден переносить тяготы пути. И я боюсь, что забыл даже те священные псалмы, которые изучал в детстве. К счастью, сегодня у меня свободный вечер, и я хотел бы вспомнить то, что знал раньше.
- Ну, в таком случае мы отправимся спать, - сказал Сунь У-кун.
После этого все трое учеников улеглись на одной циновке и уснули. Трипитака затворил дверь, высоко поднял серебряную лампу, раскрыл священную книгу и стал читать. По истине это было время,
Когда раздалась
На башне дробь барабана -
Вестник ночного сна,
Стихли в жилищах люди -
Устали за день они,
И в камышах прибрежных -
Спокойствие, тишина,
И на рыбачьих лодках
Уже не горят огни…
Если вы хотите узнать, как Трипитака покинул монастырь, прочитайте следующую главу.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ,

повествующая о том, как умерший государь ночью посетил Танского монаха и как Сунь У-кун, применив волшебную силу, заманил в храм наследного принца
Итак, Трипитака не пошел спать, а остался в зале и при свете лампы стал поочередно читать то Лянхуай шуйчань, то сутру Павлина. Так он просидел за чтением до третьей ночной стражи. Наконец он спрятал книгу и только было собрался пойти к своей постели, как вдруг услышал за дверью какой-то странный шум, - казалось, воет ветер. Боясь, как бы не погас огонь, Трипитака поспешил заслонить свечу рукавом своей рясы. Пламя то ярко вспыхивало, то угасало. Трипитака почувствовал легкий трепет. Вдруг его охватила глубокая усталость, и, уронив голову на столик, он уснул. Однако разум его оставался совершенно ясным. Трипитака отчетливо слышал, как за окном воет ветер. О, что это был за ветер!
В неистовстве он гнал сухие листья,
Была свирепость в одичалом свисте,
И звезды робко меркли в небесах,
Он на земле кружил и пыль и прах;
Он рвал и разгонял по небу тучи,
И тучею вставал песок летучий.
Вдруг вихрь стихал - смолкал последний звук,
Лишь бормотал все жалобней бамбук;
Когда же вновь взлетал он с силой темной, -
Вставал на реках буйно вал огромный,
И ветер птиц от гнезд родимых гнал,
И гомон их, и крик не умолкал.
Метались рыбы, и пугались звери;
Вихрь окна в храме вырывал и двери;
Рождал он в духах, злых и добрых, гнев.
Светильники дымились, догорев.
Шатались колокольни и ограды,
И разбивались вдребезги лампады.
И были вазы ветром снесены:
Осколки их валялись у стены.
Разорваны хоругви были в клочья,
Угасло пламя. Мрак настал, как ночью.
Курильницы попадали ничком,
И пепел жертвенный развеялся кругом.
И вот после одного из таких бешеных порывов ветра Трипитаке вдруг послышалось, что кто-то у двери храма тихонько позвал его:
- Учитель!
Трипитака вскочил и, еще не совсем очнувшись от сна, выглянул за дверь. Там стоял человек. С его волос и одежды ручьями текла вода, из глаз лились слезы.
- Учитель, учитель! - непрерывно повторял незнакомец.
- Ты, вероятно, какой-нибудь злой дух, оборотень или черт, явившийся сюда ночью, чтобы подшутить надо мной, - сказал Трипитика. - Так знай же, что я не жаден, не корыстолюбив. Я - умудренный знаниями монах. По велению китайского императора Великих Танов я следую в Индию, чтобы поклониться Будде и попросить у него священные книги. Меня сопровождают три моих ученика, все - доблестные герои. Они умеют усмирять драконов, покорять тигров и уничтожать злых духов. Если ты попадешься им на глаза, они сотрут тебя в порошок. Однако я - человек гуманный и желаю тебе только добра. Уходи-ка отсюда подобру-поздорову и не появляйся больше у дверей храма.
- Учитель! - отвечал незнакомец, прислонившись к стене. - Я вовсе не злой дух, не оборотень и не черт.
- Раз ты не злой дух, не оборотень и не черт, зачем ты появился здесь глубокой ночью?
- А вы всмотритесь в меня повнимательнее, учитель.
Трипитака последовал его совету, и, как вы думаете, кого же он увидел?
В высокой шапке
Появился он,
В халат свой золотистый
Облачен;
А на халате
Вышиты драконы
И фениксы
Дающие поклоны.
И вышиты на туфлях
Облака;
Сжимала скипетр яшмовый
Рука.
Семь звезд Ковша
На скипетре блистали;
Черты его
Того напоминали,
Кому был Дун-юэ
Властительный удел,
А облик он такой,
Как бог Вэнь-чан, имел.
Премудрый этот бог,
Высокопросвещенный,
К литературе нашей
Благосклонный.
От волнения Трипитака даже в лице изменился.
- Вы из какого царствующего дома, ваше величество?! - громко спросил он, поспешив склониться перед пришельцем в почтительном поклоне. - Прошу вас, садитесь!
Он хотел усадить своего гостя, но рука его поймала пустоту. Тогда он отошел и сел, однако, взглянув перед собой, снова увидел незнакомца.
- Ваше величество, - обратился к нему Трипитака. - Где находится ваше царство? Очевидно, в вашей стране не все спокойно, вы подвергаетесь оскорблениям своих коварных сановников и решили ночью бежать, чтобы спасти жизнь. Если вы хотите что-нибудь сказать, говорите, пожалуйста, я вас слушаю.
У незнакомца еще сильнее полились слезы, и он с горечью поведал Трипитаке обо всех своих бедах.
- Учитель, - начал он. - Мой дом находится всего в сорока ли отсюда, прямо на Запад. Там есть город, окруженный стеной и рвом, - это и есть то место, где я основал династию.
- А как это место называется? - спросил Трипитака.
- Мне нечего скрывать от вас, учитель, - отвечал незнакомец, - это и есть государство, которое я основал в свое время и впоследствии переименовал его в Уцзиго.
- Что же вас встревожило, ваше величество, и почему вы прибыли сюда? - спросил Трипитака.
- Учитель, - отвечал незнакомец. - Пять лет назад эти края пострадали от засухи. Посевы погибли. Люди умирали с голоду, и мне было очень тяжело.
- Но, ваше величество, - покачав головой, с улыбкой сказал Трипитака, - еще в старину говорили: «Когда государь справедлив, то и небо посылает ему свои милости». Очевидно вы забыли о том, что надо проявлять гуманность к своим подданным. Коль скоро у вас наступил голод, зачем вы покинули вашу страну? Возвращайтесь обратно, откройте амбары, по могите народу и покайтесь в содеянных вами несправедливых поступках. Начните творить добро, объявите о помиловании всех безвинно осужденных, и небо ниспошлет вам благодатный дождь.
- Наши амбары были пусты, - отвечал незнакомец. - В казне не было ни гроша. Нечем даже было выплачивать жалованье гражданским и военным служащим. Мне самому приходилось довольствоваться постной пищей. Как великий Юй, усмиривший реки, я вместе с народом терпел радости и беды, совершал омовения и соблюдал посты. Ни днем, ни ночью мы не переставали молиться и возжигать фимиам. Так продолжалось ровно три года. Но засуха не кончалась, реки и колодцы высохли. И вот, когда бедствие, казалось, достигло предела, с гор Чжуннаньшань к нам пришел один бессмертный, который обладает способностью вызывать ветер и дождь и превращать камень в золото. Он повидался сначала с моими гражданскими и военными чиновниками, а затем явился ко мне, и я тотчас же попросил его совершить моление о дожде, на что он охотно согласился. Как только в его руках зазвенела пластинка повелений, полил дождь. В тот момент мне казалось, что если осадков выпадет в количестве трех чи, то этого будет вполне достаточно. Однако бессмертный заявил, что, поскольку засуха стоит давно, надо, чтобы осадков было на два цуня больше этого количества. За его доброту я совершил перед ним восемь поклонов и назвал его своим младшим братом.
- Так ведь вам привалило огромное счастье, ваше величество! - сказал, выслушав его, Трипитака.
- Какое там счастье! - возразил незнакомец.
- А как же! Раз этот бессмертный обладает такими способностями, - сказал Трипитака, - он, как только понадобится, может вызвать дождь, а из камня сделать золото. Теперь у вас ни в чем не должно быть недостатка, почему же вы покинули свою страну?
- Целых два года, - продолжал незнакомец, - я спал и ел вместе с этим бессмертным. И вот, когда наступила третья весна, зацвели персики и абрикосы и распустились цветы, и стар, и млад, и простолюдин, и знатный человек, - все вышли насладиться весенним теплом и полюбоваться весенними пейзажами. Чиновники ушли из Ямыня, а жены и наложницы бродили по дворцу. В это время мы с бессмертным, прогуливаясь рука об руку, пришли в императорский сад и как-то незаметно очутились у восьмигранного хрустального колодца. Мой спутник бросил в колодец какую-то вещь, и оттуда появилось золотое сияние. Бессмертный позвал меня, будто взглянуть на драгоценность, брошенную в колодец. На самом же деле он замыслил недоброе и, как только я подошел к колодцу, столкнул меня туда; затем он завалил колодец камнем и землей и посадил банановое дерево. Пожалейте меня, учитель! Три года прошло с тех пор, как я превратился в бесприютного духа, - запричитал незнакомец.
Услышав, что перед ним дух, Трипитака снова испугался и почувствовал слабость в коленях. Однако ему ничего не оставалось делать, как продолжать начатый разговор.
- Вы говорите весьма странные вещи, ваше величество, - сказал он. - Если вы умерли три года назад, то почему вас не разыскивают ваши многочисленные подчиненные, ваши жены и наложницы, которые должны ежедневно являться к вам на прием?
- О учитель! - отвечал незнакомец. - Этот бессмертный обладает редкими способностями. Погубив меня, он тут же в саду встряхнулся и превратился в точную мою копию. С того времени он завладел моей страной, и все мои чиновники, четыреста придворных служащих, жены в трех дворцах, наложницы шести палат подвластны ему.
- Простите, ваше величество, - сказал Трипитака, - но человек вы очень несмелый.
- Почему вы так думаете? - удивился незнакомец.
- Если этот бессмертный, пустив в ход волшебство, сумел принять ваш образ и захватить вашу страну, о чем не знают ни ваши чиновники, ни ваши жены, а знаете вы один, вы должны обратиться с жалобой к владыке ада Янь-вану.
- Его волшебная сила необычайно велика, - сказал незнакомец, - кроме того, он водит дружбу с владыками царства смерти. Бог - покровитель моего города - постоянно с ним пирует, а драконы - цари морей тоже его лучшие друзья. Цитянь - владыка горы Тайшань - его близкий приятель, а десять судей царства смерти - его названые братья. Теперь вы сами видите, что мне некому пожаловаться.
- Раз вам некому пожаловаться, - сказал тогда Трипитака, - зачем вы явились в царство света?
- Учитель, - отвечал незнакомец, - разве осмелился бы я, бесприютный дух, прийти и беспокоить вас! Дело в том, что возле этого монастыря сейчас находятся духи всех небес, охраняющие законы Будды, даосские духи тьмы и света - Людин и Лю-цзя, духи - распространители учения Будды, духи-стражи времени и восемнадцать духов, защищающих буддийскую религию, которые все следуют за вами. Только что я был подхвачен порывом ветра, вызванным ночным духом, и вмиг очутился здесь. Этот дух сказал, что трехлетний срок моих испытаний кончился, велел мне явиться к вам и поклониться. От него мне стало известно, что у вас есть ученик по прозвищу Великий Мудрец, равный небу, который обладает огромной волшебной силой, умеет усмирять злых духов и чертей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54