Услышав это, повелители приказали приготовить для воскурения фимиам и вышли навстречу гостье.
«Ну, все идет как нельзя лучше! - подумал довольный Сунь У-кун. - Теперь настал мой черед восстановить свою честь. Когда я в образе горного духа предстал перед колдуньей, мне пришлось совершить перед ней земной поклон. Теперь же я сам прибыл сюда под видом старой колдуньи, и они должны совершить передо мной, как перед матерью, четыре земных поклона. Как бы там ни было, а теперь мне должны поклониться оба начальника».
Итак, прекрасный Царь обезьян сошел с носилок, оправил на себе одежду и вернул на прежнее место все четыре волоска. Привратники внесли пустые носилки. Сунь У-кун с достоинством следовал за ними. Шел он грациозно и жеманно, стараясь подражать походке и манерам старой колдуньи. Так он вошел в пещеру и тут увидел толпу духов, которые вышли ему навстречу и опустились на колени. В это время заиграли флейты, загрохотали барабаны - пещера огласилась звуками музыки. Из огромной курильницы, изображающей гору Бо-шань, вздымались клубы фимиама. Сунь У-кун проследовал в центральный зал и уселся на главном месте, повернувшись лицом к югу. А повелители духов опустились перед мнимой мамашей на колени.
- Почтенная мамаша, разрешите приветствовать вас, - молвили они, земно кланяясь.
- Встаньте, дети, - с важностью отвечал им Сунь У-кун.
В этот момент висевший на балке под потолком Чжу Ба-цзе не выдержал и расхохотался.
- Тебе, вероятно, очень нравится висеть здесь, - сказал Ша-сэн.
- Да нет, не в этом дело, - отвечал Чжу Ба-цзе.
- А в чем же? - поинтересовался Ша-сэн.
- Мы боялись, что как только приедет колдунья, нас сразу поджарят и съедят, - сказал Чжу Ба-цзе. - А оказывается это вовсе не колдунья, а опять старая история.
- Что за старая история? - не понял Ша-сэн.
- Да бимавэнь пришел, - отвечал, смеясь, Чжу Ба-цзе.
- Откуда это тебе известно? - спросил Ша-сэн.
- Когда он сказал: «Встаньте, дети», то при этом нагнулся и сзади у него показался хвост. Меня подвесили выше тебя, поэтому мне все хорошо видно.
- Ну ладно, перестань болтать, - сказал Ша-сэн, - послушаем лучше, что они будут говорить.
- Послушаем! - согласился Чжу Ба-цзе.
Между тем Сунь У-кун обратился к хозяевам.
- По какому поводу вы пригласили меня сюда, детки? - спросил он.
- Дорогая мамаша, - отвечали духи. - Мы давно не имели случая засвидетельствовать вам своего уважения и выразить сыновнюю почтительность. А сейчас мой брат поймал прибывшего из Китая Танского монаха. Однако мы не осмелились есть его сами и пригласили вас. Мы хорошенько его поджарим и дадим вам отведать, чтобы вы могли продлить свою жизнь.
- А мне, детки мои, совсем не хочется пробовать мясо Танского монаха, - сказал Сунь У-кун. - Я слышала, что есть такой Чжу Ба-цзе, у которого замечательные уши. Вот бы вы отрезали их и приготовили для меня. Это была бы отличная закуска к вину.
«Черт бы тебя побрал! - услышав это, всполошился Чжу Ба-цзе. - Так ты, оказывается, явился сюда за тем, чтобы обрезать мне уши! А я даже закричать не могу!»
Увы! Всего одна фраза, сказанная Дурнем, раскрыла тайну превращения Царя обезьян. В этот момент в пещеру вбежало несколько духов, они вместе с привратником обходили дозором горы.
- Господин наш! Беда случилась! - кричали они. - Сунь У-кун убил вашу матушку, а сам обманным путем проник сюда!
Услышав это, один из повелителей духов тотчас же взмахнул своим семизвездным мечом и ударил Сунь У-куна по лицу. Но тут произошло настоящее чудо! Великий Мудрец встряхнулся, в тот же миг пещеру озарило золотое сияние, а сам Сунь У-кун исчез. Этот способ представлял собой изумительный трюк! И заключался он в том, что, уплотняясь, Сунь У-кун принимал форму, а рассеиваясь - превращался в пар. У самого главного колдуна душа ушла в пятки. Все остальные духи в растерянности грызли ногти и покачивали головой.
- Дорогой брат, - сказал тут первый начальник. - Надо вернуть Сунь У-куну Танского монаха вместе с Чжу Ба-цзе, Ша-сэном, конем и вещами. Иначе неприятностей не оберешься.
- Что это ты говоришь, брат? - возмутился второй начальник духов. - Сколько сил я потратил, чтобы захватить Танского монаха. А ты так испугался этого Сунь У-куна, что готов все вернуть ему обратно. Ну и трус же ты! Разве такой поступок достоин настоящего воина? Ты пока оставайся здесь и ничего не бойся. Ты говорил, что Сунь У-кун обладает огромной волшебной силой, но я встречался с ним всего один раз, и нам не пришлось посостязаться. Сейчас я надену боевые доспехи, и мы будем драться. Если он после трех схваток не одолеет меня, значит, суждено нам отведать мяса Танского монаха. Если же я после трех схваток не одолею его, тогда мы вернем Танского монаха Сунь У-куну.
- Пожалуй, ты прав, мой мудрый брат, - сказал первый начальник.
После этого они приказали принести боевое снаряжение, и слуги тотчас же выполнили приказ. Второй начальник надел боевые доспехи, подпоясался, взял меч и, выйдя из дверей, крикнул:
- Сунь У-кун, где ты?
А Сунь У-кун в это время сидел на облаке. Услыхав, что его зовут, он обернулся и увидел второго начальника духов. И вы только послушайте, какой на нем был наряд:
Всю грудь кольчуга чудная покрыла,
Блистал на шлеме феникс белокрылый,
И голенища белой кожи гладкой
Ложились ровной и красивой складкой;
Он жилы исполинского дракона
У пояса носил непринужденно;
Лицом, как дух Вершины Возлияний,
Он семизвездный меч имел для брани.
Ничем не отличался от Цзюй Лина,
И было в нем величье властелина,
А гнев его, и грозный и могучий,
Облек все небо в грозовые тучи.
- Сунь У-кун! - грозно крикнул он. - Немедленно верни нам наши талисманы и мать. Тогда я отдам тебе Танского монаха, и вы можете идти на все четыре стороны!
- Ах ты мерзкая тварь! - не выдержал Сунь У-кун. - Ты что же это, не признаешь своего деда? Сейчас же освободи моего учителя, братьев, верни коня и вещи и, кроме того, дай нам денег на дорогу. Не вздумай только артачиться, не то я тебя в бараний рог согну. Лучше не вынуждай меня действовать силой.
Услышав это, второй повелитель духов прыгнул в воздух и, размахивая мечом, ринулся на Сунь У-куна. Тот, в свою очередь, бросился на противника. И вот в воздухе разгорелся ожесточенный бой:
На шахматной доске
Вступая в состязанье,
Встречается король
С природным дарованьем.
Когда же игроки
Себе находят равных,
Как шахмат не любить,
Старинных, достославных!
С талантом королю
Приходится сразиться
И для такой игры
Немало потрудиться.
Вступили здесь в борьбу
Два звездных полководца:
Так тигров смертный бой
Средь Южных гор ведется.
Так в северных морях
Сшибаются драконы,
И блеск от чешуи
Скользит в воде зеленой.
Когда же тигры рвут
Когтями и зубами,
То россыпи зубов
Цепляются крючками.
Когда же чешуя
Огнем зажжется звездным,
Осколки полетят
Кругом дождем железным.
Враги же, в волшебстве
Стяжавши подкрепленье,
Бросались то назад,
То снова в наступленье.
И промаха они
Не делали ни разу:
То посох с ободком
Вздымался без отказу,
От вражьей головы
В трех фынях пролетая.
То грозного меча
Сверкала сталь литая,
На палец в глубину
Грозил пронзить он тело;
Величие бойца
Грозою прогремело.
Противник же его
В отваге непреклонной
Созвездьем южным был -
Медведицей студеной.
А перед ним - другой,
Чья доблестная сила,
И молнию и гром
Величием затмила.
Уже тридцать раз схватывались противники, но так и нельзя было сказать, на чьей стороне перевес.
«А этот негодяй, оказывается, в состоянии противостоять моему посоху, - с одобрением думал Сунь У-кун. - И все же вести с ним бой - значит попусту тратить время. Ведь у меня есть три волшебных талисмана. Возьму-ка я тыкву или кувшин и захвачу волшебника! Нет, так, пожалуй, нехорошо, - продолжал он размышлять. - Ведь недаром говорит пословица: «Вещи покорны желаниям своего хозяина». Если я позову его, а он не откликнется, я могу все дело испортить. Попробую-ка я использовать золотой шнур, чтобы поймать его».
И наш чудесный Великий Мудрец в одной руке держа посох и отражая меч противника, другой взял золотой шнур и с шумом накинул его на голову духу. Но тут следует сказать вот еще о чем: сила этого шнура проявлялась лишь в том случае, когда произносились заклинания, - одно называлось заклинанием крепкого охвата, другое - заклинанием слабого охвата. Если надо было захватить врага - произносили заклинание крепкого охвата, и тогда освободиться было невозможно. Когда же надо было выловить кого-нибудь из своих, произносилось заклинание слабого охвата для того, чтобы шнур не причинил вреда. Противник, узнав свой талисман, произнес заклинание слабого охвата и, распустив шнур, освободился от него. Затем он бросил шнур прямо на Сунь У-куна, и шнур обвил Великого Мудреца. Когда же он попытался уменьшить себя, чтобы избавиться от веревки, второй начальник духов произнес заклинание крепкого охвата, и после этого Сунь У-куну даже нечего было думать о том, чтобы освободиться. Когда Сунь У-кун передвинул шнур до шеи, он был уже крепко охвачен золотой петлей.
Тогда дух дернул нить, подтянул Сунь У-куна к себе и несколько раз ударил его мечом по голове. Однако кожа на голове Сунь У-куна даже не покраснела.
- Вот так обезьяна! - удивился дух. - Ну и крепкая у тебя башка! Пока что я тебя рубить не стану. Отведу-ка я тебя к себе в пещеру, а там мы снова за тебя примемся! Ну-ка, отдавай быстрее остальные талисманы!
- Какие это талисманы ты с меня требуешь? - стал возражать Сунь У-кун.
Тогда дух тщательно обыскал его и нашел тыкву и кувшин. Приведя его в пещеру, он сказал:
- Ну, брат, поймал!
- Кого это ты поймал? - спросил первый начальник духов.
- Сунь У-куна, - отвечал второй. - Иди сюда, смотри!
Взглянув на Сунь У-куна, первый начальник тотчас же узнал его.
- Верно, это Сунь У-кун! - закричал он, весь сияя. - Привяжите его длинной веревкой к столбу около поперечной балки, - приказал он.
Сунь У-куна привязали к столбу, а оба начальника ушли во внутреннее помещение пить вино в честь победы. Увидев, что Сунь У-куна привязали к столбу и он висит рядом с ним, Чжу Ба-цзе пришел в неописуемый восторг и громко расхохотался.
- Что, дорогой брат! - крикнул он. - Так и не удалось отведать моих ушей!
- Эй, Дурень! - крикнул Сунь У-кун. - Тебе, видно, доставляет удовольствие висеть на этой балке? А я вот сейчас уйду отсюда и уж конечно спасу вас.
- Да что ты, спятил, что ли? Или совести у тебя совсем нет?! - крикнул Чжу Ба-цзе. - Ведь самому не уйти отсюда, а думаешь еще о том, чтобы помочь другим. Брось глупости болтать. Мы все вместе найдем здесь свою смерть. По крайней мере легче будет дорогу в ад отыскивать!
- Не говори ерунды! - сказал Сунь У-кун. - Смотри лучше, как я сейчас уйду отсюда!
- Ну что же, посмотрим, как ты это сделаешь! - съехидничал Чжу Ба-цзе.
Между тем, разговаривая с Чжу Ба-цзе, Сунь У-кун не выпускал из виду обоих начальников духов, которые во внутреннем помещении распивали вино. Около них суетились духи-служители, они приносили блюда с едой, чашки, подавали кув - шины с вином. Из-за этой суматохи охрана пленников, естественно, была несколько ослаблена, и когда Сунь У-кун увидел, что рядом никого нет, он пустил в ход свою волшебную силу: вытащив посох, он дунул на него и сказал: «Изменись!» - и в тот же миг посох превратился в напильник. Под - тянув к себе кольцо, охватывавшее его шею, Сунь У-кун провел по нему раз пять напильником и разрезал его на две части. Затем он разогнул кольцо по месту разрыва и освободился от пут. После этого он выдернул у себя волосок и, превратив его в свое подобие, привязал вместо себя к столбу. Сам же он встряхнулся, принял вид духа-прислужника и стал в сторонке.
- Ну, это черт знает что такое! - возмутился Чжу Ба-цзе. - Тот, кто привязан к столбу, поддельный Сунь У-кун, а вот я Чжу Ба-цзе настоящий.
- Что этот Чжу Ба-цзе кричит там? - перестав пить вино, в один голос спросили духи.
Тут Сунь У-кун, принявший образ горного духа, выступил вперед и сказал:
- Да этот Чжу Ба-цзе подстрекает Сунь У-куна принять другой вид и скрыться, а тот не хочет. Вот они и ругаются там.
- Мы думали, что Чжу Ба-цзе - честный парень, - сказали духи, - а он, оказывается, негодяй! Дай ему за это по роже раз двадцать!
Сунь У-кун послушно взял дубинку и приготовился бить.
- Смотри только бей полегче, - предупредил Чжу Ба - цзе. - Не то я снова закричу. Ведь я-то знаю тебя.
- Если я и принимаю каждый раз другой вид, то все это ради вас, - сказал Сунь У-кун. - С какой же стати ты хочешь выдать меня? Ведь ни один дух не может узнать меня, как же тебе это удалось?
- Хоть ты и изменил свою физиономию, - сказал на это Чжу Ба-цзе, - но зад у тебя остался таким, как и прежде. Может быть, ты станешь отрицать, что он у тебя красный? Вот почему я узнал тебя.
Услышав это, Сунь У-кун тотчас же проскользнул в заднее помещение, пробрался в кухню, потерся о дно котла, выма - зал дочерна обе ягодицы сажей и вернулся обратно.
- Где болталась эта обезьяна, что пришла с черным задом? - снова рассмеялся Чжу Ба-цзе, увидев Сунь У-куна.
Между тем Сунь У-кун пробрался ближе к духам, чтобы как-нибудь выкрасть у них талисман. И поистине следует отдать должное его находчивости. Выступив вперед и дернув старшего духа за ногу, он сказал:
- Господин начальник! Посмотрите на Сунь У-куна, он все время извивается и уже перетер золотой шнур. Надо бы его на всякий случай привязать покрепче.
- Верно! - сказал дух, и с этими словами снял с себя пояс с изображением львов и ланей и передал Сунь У-куну.
Взяв пояс, Сунь У-кун подошел к своему двойнику и заменил шнур поясом. Шнур же он скатал и сунул себе в рукав. Затем он выдернул у себя волосок, дунул на него и, превратив в золотой шнур, почтительно передал его духу. Дух же в это время был занят вином и, не глядя, сунул подделку в карман.
На этот раз волшебная сила Сунь У-куна помогла ему завладеть талисманом. После этого он тотчас же выбежал из пещеры и, приняв свой обычный вид, закричал:
- Эй вы, черти!
- Ты кто такой? И почему здесь орешь? - спросили духи-привратники.
- Бегите сейчас же и доложите этим негодяям, что пришел Кун У-сунь.
Когда привратники доложили о появлении Кун У-суня, первый начальник всполошился.
- Ведь мы изловили Сунь У-куна. Откуда же взялся еще какой-то Кун У-сунь! - воскликнул он.
- Бояться нам теперь нечего, дорогой брат, - сказал второй начальник. - Ведь волшебные талисманы в наших руках. Вот погоди, я возьму сейчас тыкву и пойду выловлю его.
- Только смотри, будь осторожнее, брат, - предупредил его первый начальник.
Захватив с собой тыкву, второй начальник вышел из пещеры и тут увидел перед собой существо как две капли воды похожее на Сунь У-куна, только пониже ростом.
- Ты откуда взялся? - спросил начальник.
- Я младший брат Сунь У-куна. Узнав о том, что вы захватили моего старшего брата, я пришел ссориться с вами.
- Да, я действительно поймал его, - подтвердил начальник. - Сейчас он заперт у нас в пещере. Ну, раз уж ты явился сюда, мы померяемся с тобой силами. Однако я не хочу прибегать к помощи оружия. Я предлагаю тебе другое: сможешь ты откликнуться на мой зов?
- Подумаешь, испугал! - презрительно хмыкнул Сунь У-кун. - Да зови меня хоть тысячу, хоть десять тысяч раз, я откликнусь!
Тут дух, держа в руках свой волшебный талисман, прыгнул в воздух и, повернув тыкву дном кверху, крикнул: «Кун У-сунь!» Однако Сунь У-кун молчал.
«Если я отзовусь, - думал он, - то тут же попаду в тыкву».
- Что же ты не отвечаешь? - крикнул начальник.
- У меня что-то уши заложило, - сказал Сунь У-кун, - ничего не слышу. Ты крикни погромче.
- Кун У-сунь! - снова крикнул дух.
В это время Сунь У-кун что-то подсчитал на пальцах и подумал:
«Ведь мое настоящее имя Сунь У-кун, а дух позвал Кун У-суня. Поэтому, если я сейчас откликнусь, это не окажет никакого действия».
Подумав так, Сунь У-кун не удержался и откликнулся.
И в тот же миг его как бы подхватило вихрем, и он очутился в тыкве. А надо вам сказать, что в тыкву попадал всякий, стоило ему только отозваться, независимо от того, правильно ли было названо его имя.
Итак, очутившись в тыкве, Великий Мудрец оказался в полном мраке. Он попробовал было стукнуть головой о крышку, но тыква была крепко-накрепко закупорена. Сунь У-кун заволновался.
«Как-то в горах я встретил двух духов, - припомнил он, - и они сказали мне, что тот, кто попадет в тыкву или кувшин, через час и три четверти превратится в гной. Неужели и со мной произойдет то же самое? Нет, - решительно отверг он эту мысль, - не может этого быть! Пятьсот лет назад я учинил буйство на небе и после этого попал в волшебную печь к Лао-цзюню, в которой пробыл сорок девять дней. Однако ничего из этого не вышло, только мои сердце и печень стали золотыми, легкие - серебряными, голова - медной, плечи - железными, глаза - огненными. Так разве могу я после этого в течение такого короткого времени превратиться в гной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54