А теперь позволь мне продемонстр
ировать твой меч.
Я проследовал за ним к верстаку в дальнем конце кузницы, где под плотной т
канью отдыхало оружие.
Ц Что скажешь? Ц спросил он, стягивая покрывало.
Ожесточающая была столь же прекрасна, как и раньше. Меня приводили в восх
ищение свежие пентаграммы, по десять на каждой стороне, выгравированные
на клинке.
Ц Это потрясающе. Мне даже не хотелось вносить запрошенные тобой модиф
икации. Только на одну эту сторону мне пришлось потратить восемь адамант
иумных свёрл. Закалённое стальное покрытие клинка, защищавшее твёрдое я
дро, было сложено и проковано девятьсот раз. Нынче нам такое не произвест
и.
Я в долгу перед кланом Эсв Свейдер за это оружие, так же как и за Арианрод. О
жесточающую необходимо было вернуть на родину, поскольку она являлась ч
астью кланового наследия и узурил Ц «живой историей». Я обязан был хран
ить, а не забирать его и уж тем более не переделывать подобным образом. Но,
столкнувшись лицом к лицу с Профанити в Каср Геш, я осознал две вещи. Если
быть честным, то их открыла для меня эта жуткая тварь. Сами по себе пентагр
амматические печати могли оказывать воздействие на демонхостов, но не м
огли быть сильнее, чем украшенное ими оружие.
По достоверным данным, во всей Вселенной трудно найти более могучий клин
ок. Со временем я принесу свои извинения и расплачусь с кланом Эсв Свейде
р, если будет на то воля судьбы.
Я попытался коснуться сабли, но меня остановил Бур.
Ц Она ещё отдыхает. Мы обязаны уважать её душу. Забрать можно будет через
несколько дней. Усердно тренируйся. Ты должен познать её как можно глубж
е, прежде чем применять в бою.
Он проводил меня до двери кузницы.
Ц До того, как использовать и то и другое оружие, их необходимо благослов
ить и освятить. Мне это недоступно, хотя я могу провести церемонию посвящ
ения их изготовления Богу-Машине.
Ц Я уже спланировал их освящение, Ц сказал я. Ц Но с радостью обращусь и
к твоей помощи. Мне трудно представить себе более могущественного бога-
заступника, которого бы мне хотелось иметь на своей стороне в битве с Кви
ксосом.
Ц Мы отправляемся через несколько дней, Ц сказал я Гло.
Он помолчал некоторое время, а потом ответил:
Ц Я буду скучать по нашим беседам, Эйзенхорн.
Ц Как бы то ни было, но я должен уйти.
Ц Думаешь, что уже готов?
Ц Полагаю, что эта часть подготовки полностью завершена. Или ты можешь с
казать мне что-то ещё?
Ц Я размышлял над этим. И не смог придумать ничего. Кроме…
Ц Кроме чего?
Лампы, окружавшие энграмосферу, замерцали.
Ц Кроме одного. За вычетом всего, что уже выудил из меня, ты должен знать, ч
то твой враг… опасен.
Я невольно рассмеялся:
Ц Ну, это-то, Понтиус, я и без тебя знаю!
Ц Нет, ты не понимаешь всего смысла моих слов. Я знаю, ты решителен и амбиц
иозен. Кроме того, можно предположить, что ты овладел знаниями, и надеятьс
я, что приобрёл оружие, но, не приведя в готовность свой разум, ты погибнеш
ь. Мгновенно. И ни печати, ни посох, ни клинок или руны не спасут тебя.
Ц Ты говоришь так, словно… боишься потерять меня.
Ц Неужели? Тогда подумай и над этим, Грегор Эйзенхорн. Можешь и дальше сч
итать меня достойным всяческого презрения чудовищем, но если я действит
ельно беспокоюсь, то что это говорит обо мне? Или о тебе?
Ц До свидания, Понтиус Гло, Ц сказал я, и люки его камеры в последний раз
закрылись за моей спиной.
Напишу эти размышления здесь, потому как чувствую, что должен это сделат
ь. Кем бы ни был Понтиус Гло и что бы ни произошло позже, я, несмотря на все с
вои старания, не мог избавиться от чувства, что как-то связан с ним. Тогда, в
камере на Синшаре, и столетием ранее, в тёмном трюме «Иссина», мы проговор
или с ним несколько сотен часов. У меня не возникало сомнений в том, что он
был непростительно злым порождением Хаоса и убил бы меня в ту же секунду,
если бы ему представился шанс. Но он был существом, обладающим экстраорд
инарным интеллектом, несравненным остроумием и глубочайшими познаниям
и. Выдающийся человек в столь многих и странных отношениях. И если бы не ож
ерелье Ааа, надетое Понтиусом тем весенним днём на Квентусе, его жизнь мо
гла бы пойти совсем иным путём.
Не случись этого и встреться он мне раньше, мы могли бы стать наилучшими д
рузьями.
Наше пребывание на Синшаре затянулось на три месяца. На мой взгляд, слишк
ом долго, но ускорить подготовительные работы не было никакой возможнос
ти.
Мы отпраздновали Сретение в небольшой часовне Министорума, зажигая одн
и свечи, чтобы приветствовать наступление нового имперского года, и друг
ие Ц чтобы помянуть усопших этого городка. Эмос и Биквин читали за упоко
й всех экклезиархов, оказавшихся среди погибших. Бур со своими техножрец
ами пришёл помолиться вместе с нами. Магос воспарил к хорам, устроенным п
од огромной статуей Бога-Императора, чтобы вести нас в молебне.
Я был обеспокоен и чувствовал постоянное напряжение. Отчасти потому, что
мне уже не терпелось приступить к реализации своих планов, но также и из-
за тайн, открытых мне Гло. Многие, очень многие принадлежали тьме. Я понима
л, что стал другим человеком и что эта перемена необратима.
Но мне приходилось учитывать и то, что ещё год назад Ц всего лишь год, хот
я мне и казалось, что прошло куда больше времени, Ц я был беспомощным узн
иком суровой Карнифицины, и Сретение промчалось тогда мимо прежде, чем я
осознал это.
Тем человеком я тоже уже никогда не буду, и эту перемену вызвали вовсе не н
ашёптанные секреты Понтиуса. Какая бы тьма ни плескалась в моей голове, л
учше было находиться здесь, в компании друзей и союзников, быть сильным, г
отовым и укрепившимся духовно.
У нас не было хормейстера, чтобы сыграть на органе, поэтому Медея принесл
а главианскую лиру своего отца и сыграла Святой Триумф Золотого Трона, ч
тобы мы могли спеть.
Той же ночью мы устроили застолье в трапезной Адептус Механикус и отмети
ли наступление 341.М41. Максилла, остававшийся на своём посту на борту «Иссин
а», прислал нам челнок с угощениями, а также сервиторов, чтобы прислужива
ть нам. Один из них сообщил, что с наступлением полуночи обширный метеори
тный шторм наполнил небо, осветив своими огнями ночную сторону Синшары.
Нейл прорычал, что это дурное предзнаменование, а Иншабель настаивал, чт
о Ц хорошее.
Думаю, это главным образом зависит от того, из какой части Империума вы ро
дом.
Мои сотрудники провели следующие два дня, упаковывая вещи и готовясь к о
тбытию, но мы с Эмосом ещё должны были посетить церемонию посвящения в хр
аме Адептус Механикус.
Сервиторы распевали псалмы на модулируемом бинарном коде и били в литав
ры. Магос Бур облачился в оранжевые одежды и накинул на плечи белую епитр
ахиль.
Он благословлял оружие, поочерёдно принимая одно, а потом второе из рук п
рислуживавших техножрецов.
Ожесточающая, ставшая теперь ничем иным, как украшенным пентаграммами с
иловым мечом, была поднята к свету, струившемуся из глаз статуи Бога-Маши
ны. За ней пришёл черёд рунного посоха Ц шедевра Бура.
Навершие украшенного рунами стального посоха он сделал из электрума, вы
полнив его в виде солнечной короны. В центре её был помещён человеческий
череп, отмеченный тринадцатым знаком изгнания. Череп был собственноруч
но вырезан Буром из магнетического камня в соответствии со сканированн
ым изображением моей головы. Он опробовал и отверг более двадцати различ
ных телеэмпатических кристаллов, прежде чем найти тот, который, по его мн
ению, должен был соответствовать задаче.
Ц Красиво, Ц сказал я, принимая из его рук посох. Ц И на каком же кристал
ле ты в итоге остановился?
Ц На каком же ещё! Ц сказал он. Ц Я вырезал копию твоего черепа из самой
Плиты.
Он пришёл в посадочный отсек, чтобы проводить нас. Мы и не думали, что наш б
оевой катер так надолго задержится здесь. Нейл и Фишиг уже заносили посл
едние вещи на борт. Предыдущей ночью мы наконец нарушили астропатическо
е молчание, чтобы доложить Имперским Объединённым Каменоломням, Ортог П
рометиум, Адептус Механикус и имперским властям о судьбе, которая постиг
ла рудники Синшары. К тому времени, когда для восстановительных работ мо
г прибыть хоть кто-нибудь из них, мы уже должны были исчезнуть.
Бур попрощался с Эмосом, и старик шаркающей походкой направился к катеру
.
Ц Не могу подобрать подходящих слов, Ц сказал я магосу.
Ц Как, впрочем, и я, Эйзенхорн. А что с моим… жильцом?
Ц Мне хотелось бы, чтобы ты сделал то, о чём я просил. Подари ему хотя бы во
зможность перемещаться. Но не больше. Теперь и навеки он должен оставать
ся нашим пленником.
Ц Очень хорошо. Надеюсь услышать вести о вашей победе, Эйзенхорн. Буду жд
ать.
Ц Гиард, пусть сохранят твои системы Святый Бог-Машина и сам Император.
Ц Спасибо, Ц сказал он и добавил то, что весьма озадачило меня, учитывая
его абсолютную веру в технологию: Ц Удачи.
Я отправился к катеру. Он ещё мгновение смотрел мне вслед, а потом скрылся
, затворив за собой двери внутреннего люка.
Больше я никогда его не встречал.
От Синшары «Иссин» стремительно и нетерпеливо побежал к просторам Сегм
ентум Обскурус. Рейс, прерываемый только дважды, продлился три месяца.
На Имшалусе мы остановились, чтобы передать все двадцать подготовленны
х посланий. Там же мы расстались с Иншабелем и Фишигом. Иншабель отправил
ся к Эльвара Кардинал, чтобы приступить там к личному заданию, а Фишиг Ц п
уститься в дальний обратный путь к Кадии. Могли пройти, месяцы, если не год
ы, прежде чем мы должны были увидеться снова. Расставание получилось печ
альным.
На Палобаре, пограничном перекрёстке, полном торговых судов и караванов
обскуры, охраняемых наёмными боевыми судами, мы остановились, чтобы пере
дать подготовленную карту экстремис. Пути назад теперь не было. Там я рас
стался с Биквин, Нейлом и Эмосом, которые по разным причинам должны были в
ернуться в Геликанский субсектор. Целью Биквин стала Мессина, а Эмос под
присмотром Нейла отправился к Гудрун. Ещё одно тяжёлое расставание.
«Иссин» продолжал свой путь к Орбул Инфанта. Время проходило в ожидании
и одиночестве. Каждый вечер собирались в столовой Максиллы и ужинали вме
сте остатки моей свиты: я, Бетанкор, Максилла и Унгиш. Последняя вообще был
а плохим собеседником, но даже Медея и Тобиус утратили свой задор. Они тос
ковали по остальным и, как мне кажется, понимали, насколько мрачные и тяжё
лые времена нас ожидают.
Я проводил дни за чтением в библиотечной каюте катера или играя в регици
д с Медеей. И занимался с Ожесточающей в трюме, медленно отрабатывая приё
мы, привыкая к её тяжести и балансу. Мне никогда не сравниться с мастером,
рождённым на Картае, но я всегда был достаточно хорош во владении мечом. О
жесточающая оказалась особенным оружием. Я познавал её, а она познавала
меня. Через неделю она стала откликаться на мою Волю, проводя её с такой си
лой, что рунные знаки пылали от проявлений ментальной энергии. Сабля обл
адала собственными желаниями, и, как только я извлекал её и приступал к тр
енировке, становилось трудно помешать оружию колоть и кромсать так, как
хотелось бы Ожесточающей. Она жаждала крови, а если и не крови, то, по крайн
ей мере, радости сражения. Медея дважды за это время прерывала мои заняти
я, входя в трюм, чтобы узнать, не устал ли я и не желаю ли сыграть партию в ре
гицид, и тогда мне приходилось удерживать рвущуюся к ней сталь.
Основной проблемой стала невероятная длина оружия: мне никогда раньше н
е доводилось работать с таким длинным мечом. Я побаивался, что сам поотру
баю себе руки и ноги. Но практика принесла мне пользу: размашистые, плавны
е движения, стремительные выпады… Через две недели я научился ловко пров
орачивать её в своей руке так, что моя открытая ладонь и эфес прокручивал
ись друг мимо друга, точно диски гироскопа. Я гордился этим движением. Мне
кажется, ему научила меня сама Ожесточающая.
Тренировался я и с рунным посохом, привыкая к его тяжести и балансу. Несмо
тря на то что моя меткость была ужасна, особенно на расстоянии более чем в
три или четыре метра, я научился направлять Волю по своим рукам, через его
древко и испускать её из каменного черепа в виде молний, оставляющих выб
оины в покрытии палубы.
Проверить его на пригодность к использованию по основному назначению, к
онечно же, не было никакой возможности.
Мы достигли Орбул Инфанта, мира храмов, в конце двенадцатой недели. Перед
о мной стояло три задачи, первой из которых являлось освящение меча и пос
оха.
Вместе с Унгиш и Медеей я спустился на поверхность планеты, но не на боево
м катере, а в одной из неприметных небольших шлюпок «Иссина». Мы направля
лись к Эзрополису, одному из десяти тысяч храмовых городов Орбул Инфанта
, в жарком сердце западного континента.
Управляемая Экклезиархией, эта благочестивая планета известна своими
бесчисленными святынями, каждая из которых посвящена отдельному импер
скому святому. Располагаются они по одной в центре каждого города. Эккле
зиархия выбрала Орбул Инфанта для размещения этих святынь по той причин
е, что она лежит на прямой линии между Террой и Авиньором. Самые популярны
е и процветающие храмовые города расположены на побережье восточного к
онтинента, и миллиарды верующих стекаются в них каждый год. Эзрополис ст
оит в стороне от этой суматохи.
Святой Эзра, принявший мученическую смерть в 670.М40, покровительствовал пу
тешественникам и принёсшим обеты. Посвящённый ему храм, на мой взгляд, вп
олне соответствовал моим целям. Его город представлял собой сверкающую
опухоль из стали, стекла и камня, вздымающуюся на прожаренных солнцем ра
внинах в центре западного континента. Согласно путеводителям, записанн
ым на планшетах, воду для города приходилось доставлять от западного поб
ережья по огромным трубам в две тысячи километров длиной.
Мы приземлились на Поле Эзры, в основном посадочном комплексе, и присоед
инились к очередям паломников, поднимающихся по кольцевой лестнице, вед
ущей в цитадель. Большинство паломников были одеты в жёлтое Ц цвет свят
ого Ц или носили украшения из полос жёлтой ткани. Все несли зажжённые св
ечи или масляные лампы, несмотря на немилосердно яркий солнечный свет. Э
зра обещал зажигать огонь во тьме, чтобы направлять тех, кто в пути. Именно
поэтому его сакральным цветом и стал жёлтый.
Мы подготовились к визиту. Я облачился в чёрный льняной костюм с поясом и
з жёлтого шелка и нёс горящую молельную свечу. Унгиш завернулась в бледн
о-жёлтый балахон, цветом напоминающий рассветное солнце, и сжимала гипс
овую статуэтку святого. Медея надела темно-красную облегающую куртку, а
поверх Ц накидку, на которой был вышит жёлтый символ аквилы. Она толкала
перед собой небольшую гравитележку, на которой, обёрнутые в жёлтый барха
т, лежали Ожесточающая и посох. Паломники частенько приносили свои вещи
к святыне Эзры для того, чтобы освятить их, прежде чем браться за дела или
отправляться в путешествие. Мы легко смешались с рядами потеющих, озабоч
енных верующих.
Поднявшись по лестнице, мы влились в благословенную прохладу затенённы
х улиц. Был уже почти полдень, и с платформ на вершине высоких, стройных ба
шен неслось пение хоров Экклезиархии. Звонили колокола, и на трех городс
ких площадях тысячами выпускались из клеток жёлтые птички сочанки. Галд
ящие облака птиц цвета охры кружили над нашими головами. Их привозили с г
еноферм, расположенных на побережье, где птиц разводили в промышленных м
асштабах. Каждый день в город доставлялось по миллиону штук. Этот регион
Орбул Инфанта не был для пернатых родным, и они погибали в течение нескол
ьких часов после того, как их выпускали в выжженную пустыню. Сообщалось, ч
то на равнинах вокруг Эзрополиса можно было по лодыжку провалиться в сло
й из белых костей и ярких перьев.
Но тем не менее они являлись символом свершений и путешествий, и по этой п
ричине каждый полдень по миллиону крылатых созданий отпускалось на вер
ную смерть. «Какая ужасающая ирония, Ц подумал я. Ц Впрочем, такое бывае
т часто, когда дело касается сферы влияния Экклезиархии».
Мы направились к собору Святого Эзры Смотрящего, выразительному храму н
а западной стороне города. На каждом карнизе и на каждой стене, мимо котор
ых мы проходили, сидели сочанки и, как мне казалось, негодующе щебетали.
Сам собор, по общему признанию, был роскошен. Храм в раннеготическом стил
е возводили последние тридцать лет на пожертвования отцов города и духо
венства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
ировать твой меч.
Я проследовал за ним к верстаку в дальнем конце кузницы, где под плотной т
канью отдыхало оружие.
Ц Что скажешь? Ц спросил он, стягивая покрывало.
Ожесточающая была столь же прекрасна, как и раньше. Меня приводили в восх
ищение свежие пентаграммы, по десять на каждой стороне, выгравированные
на клинке.
Ц Это потрясающе. Мне даже не хотелось вносить запрошенные тобой модиф
икации. Только на одну эту сторону мне пришлось потратить восемь адамант
иумных свёрл. Закалённое стальное покрытие клинка, защищавшее твёрдое я
дро, было сложено и проковано девятьсот раз. Нынче нам такое не произвест
и.
Я в долгу перед кланом Эсв Свейдер за это оружие, так же как и за Арианрод. О
жесточающую необходимо было вернуть на родину, поскольку она являлась ч
астью кланового наследия и узурил Ц «живой историей». Я обязан был хран
ить, а не забирать его и уж тем более не переделывать подобным образом. Но,
столкнувшись лицом к лицу с Профанити в Каср Геш, я осознал две вещи. Если
быть честным, то их открыла для меня эта жуткая тварь. Сами по себе пентагр
амматические печати могли оказывать воздействие на демонхостов, но не м
огли быть сильнее, чем украшенное ими оружие.
По достоверным данным, во всей Вселенной трудно найти более могучий клин
ок. Со временем я принесу свои извинения и расплачусь с кланом Эсв Свейде
р, если будет на то воля судьбы.
Я попытался коснуться сабли, но меня остановил Бур.
Ц Она ещё отдыхает. Мы обязаны уважать её душу. Забрать можно будет через
несколько дней. Усердно тренируйся. Ты должен познать её как можно глубж
е, прежде чем применять в бою.
Он проводил меня до двери кузницы.
Ц До того, как использовать и то и другое оружие, их необходимо благослов
ить и освятить. Мне это недоступно, хотя я могу провести церемонию посвящ
ения их изготовления Богу-Машине.
Ц Я уже спланировал их освящение, Ц сказал я. Ц Но с радостью обращусь и
к твоей помощи. Мне трудно представить себе более могущественного бога-
заступника, которого бы мне хотелось иметь на своей стороне в битве с Кви
ксосом.
Ц Мы отправляемся через несколько дней, Ц сказал я Гло.
Он помолчал некоторое время, а потом ответил:
Ц Я буду скучать по нашим беседам, Эйзенхорн.
Ц Как бы то ни было, но я должен уйти.
Ц Думаешь, что уже готов?
Ц Полагаю, что эта часть подготовки полностью завершена. Или ты можешь с
казать мне что-то ещё?
Ц Я размышлял над этим. И не смог придумать ничего. Кроме…
Ц Кроме чего?
Лампы, окружавшие энграмосферу, замерцали.
Ц Кроме одного. За вычетом всего, что уже выудил из меня, ты должен знать, ч
то твой враг… опасен.
Я невольно рассмеялся:
Ц Ну, это-то, Понтиус, я и без тебя знаю!
Ц Нет, ты не понимаешь всего смысла моих слов. Я знаю, ты решителен и амбиц
иозен. Кроме того, можно предположить, что ты овладел знаниями, и надеятьс
я, что приобрёл оружие, но, не приведя в готовность свой разум, ты погибнеш
ь. Мгновенно. И ни печати, ни посох, ни клинок или руны не спасут тебя.
Ц Ты говоришь так, словно… боишься потерять меня.
Ц Неужели? Тогда подумай и над этим, Грегор Эйзенхорн. Можешь и дальше сч
итать меня достойным всяческого презрения чудовищем, но если я действит
ельно беспокоюсь, то что это говорит обо мне? Или о тебе?
Ц До свидания, Понтиус Гло, Ц сказал я, и люки его камеры в последний раз
закрылись за моей спиной.
Напишу эти размышления здесь, потому как чувствую, что должен это сделат
ь. Кем бы ни был Понтиус Гло и что бы ни произошло позже, я, несмотря на все с
вои старания, не мог избавиться от чувства, что как-то связан с ним. Тогда, в
камере на Синшаре, и столетием ранее, в тёмном трюме «Иссина», мы проговор
или с ним несколько сотен часов. У меня не возникало сомнений в том, что он
был непростительно злым порождением Хаоса и убил бы меня в ту же секунду,
если бы ему представился шанс. Но он был существом, обладающим экстраорд
инарным интеллектом, несравненным остроумием и глубочайшими познаниям
и. Выдающийся человек в столь многих и странных отношениях. И если бы не ож
ерелье Ааа, надетое Понтиусом тем весенним днём на Квентусе, его жизнь мо
гла бы пойти совсем иным путём.
Не случись этого и встреться он мне раньше, мы могли бы стать наилучшими д
рузьями.
Наше пребывание на Синшаре затянулось на три месяца. На мой взгляд, слишк
ом долго, но ускорить подготовительные работы не было никакой возможнос
ти.
Мы отпраздновали Сретение в небольшой часовне Министорума, зажигая одн
и свечи, чтобы приветствовать наступление нового имперского года, и друг
ие Ц чтобы помянуть усопших этого городка. Эмос и Биквин читали за упоко
й всех экклезиархов, оказавшихся среди погибших. Бур со своими техножрец
ами пришёл помолиться вместе с нами. Магос воспарил к хорам, устроенным п
од огромной статуей Бога-Императора, чтобы вести нас в молебне.
Я был обеспокоен и чувствовал постоянное напряжение. Отчасти потому, что
мне уже не терпелось приступить к реализации своих планов, но также и из-
за тайн, открытых мне Гло. Многие, очень многие принадлежали тьме. Я понима
л, что стал другим человеком и что эта перемена необратима.
Но мне приходилось учитывать и то, что ещё год назад Ц всего лишь год, хот
я мне и казалось, что прошло куда больше времени, Ц я был беспомощным узн
иком суровой Карнифицины, и Сретение промчалось тогда мимо прежде, чем я
осознал это.
Тем человеком я тоже уже никогда не буду, и эту перемену вызвали вовсе не н
ашёптанные секреты Понтиуса. Какая бы тьма ни плескалась в моей голове, л
учше было находиться здесь, в компании друзей и союзников, быть сильным, г
отовым и укрепившимся духовно.
У нас не было хормейстера, чтобы сыграть на органе, поэтому Медея принесл
а главианскую лиру своего отца и сыграла Святой Триумф Золотого Трона, ч
тобы мы могли спеть.
Той же ночью мы устроили застолье в трапезной Адептус Механикус и отмети
ли наступление 341.М41. Максилла, остававшийся на своём посту на борту «Иссин
а», прислал нам челнок с угощениями, а также сервиторов, чтобы прислужива
ть нам. Один из них сообщил, что с наступлением полуночи обширный метеори
тный шторм наполнил небо, осветив своими огнями ночную сторону Синшары.
Нейл прорычал, что это дурное предзнаменование, а Иншабель настаивал, чт
о Ц хорошее.
Думаю, это главным образом зависит от того, из какой части Империума вы ро
дом.
Мои сотрудники провели следующие два дня, упаковывая вещи и готовясь к о
тбытию, но мы с Эмосом ещё должны были посетить церемонию посвящения в хр
аме Адептус Механикус.
Сервиторы распевали псалмы на модулируемом бинарном коде и били в литав
ры. Магос Бур облачился в оранжевые одежды и накинул на плечи белую епитр
ахиль.
Он благословлял оружие, поочерёдно принимая одно, а потом второе из рук п
рислуживавших техножрецов.
Ожесточающая, ставшая теперь ничем иным, как украшенным пентаграммами с
иловым мечом, была поднята к свету, струившемуся из глаз статуи Бога-Маши
ны. За ней пришёл черёд рунного посоха Ц шедевра Бура.
Навершие украшенного рунами стального посоха он сделал из электрума, вы
полнив его в виде солнечной короны. В центре её был помещён человеческий
череп, отмеченный тринадцатым знаком изгнания. Череп был собственноруч
но вырезан Буром из магнетического камня в соответствии со сканированн
ым изображением моей головы. Он опробовал и отверг более двадцати различ
ных телеэмпатических кристаллов, прежде чем найти тот, который, по его мн
ению, должен был соответствовать задаче.
Ц Красиво, Ц сказал я, принимая из его рук посох. Ц И на каком же кристал
ле ты в итоге остановился?
Ц На каком же ещё! Ц сказал он. Ц Я вырезал копию твоего черепа из самой
Плиты.
Он пришёл в посадочный отсек, чтобы проводить нас. Мы и не думали, что наш б
оевой катер так надолго задержится здесь. Нейл и Фишиг уже заносили посл
едние вещи на борт. Предыдущей ночью мы наконец нарушили астропатическо
е молчание, чтобы доложить Имперским Объединённым Каменоломням, Ортог П
рометиум, Адептус Механикус и имперским властям о судьбе, которая постиг
ла рудники Синшары. К тому времени, когда для восстановительных работ мо
г прибыть хоть кто-нибудь из них, мы уже должны были исчезнуть.
Бур попрощался с Эмосом, и старик шаркающей походкой направился к катеру
.
Ц Не могу подобрать подходящих слов, Ц сказал я магосу.
Ц Как, впрочем, и я, Эйзенхорн. А что с моим… жильцом?
Ц Мне хотелось бы, чтобы ты сделал то, о чём я просил. Подари ему хотя бы во
зможность перемещаться. Но не больше. Теперь и навеки он должен оставать
ся нашим пленником.
Ц Очень хорошо. Надеюсь услышать вести о вашей победе, Эйзенхорн. Буду жд
ать.
Ц Гиард, пусть сохранят твои системы Святый Бог-Машина и сам Император.
Ц Спасибо, Ц сказал он и добавил то, что весьма озадачило меня, учитывая
его абсолютную веру в технологию: Ц Удачи.
Я отправился к катеру. Он ещё мгновение смотрел мне вслед, а потом скрылся
, затворив за собой двери внутреннего люка.
Больше я никогда его не встречал.
От Синшары «Иссин» стремительно и нетерпеливо побежал к просторам Сегм
ентум Обскурус. Рейс, прерываемый только дважды, продлился три месяца.
На Имшалусе мы остановились, чтобы передать все двадцать подготовленны
х посланий. Там же мы расстались с Иншабелем и Фишигом. Иншабель отправил
ся к Эльвара Кардинал, чтобы приступить там к личному заданию, а Фишиг Ц п
уститься в дальний обратный путь к Кадии. Могли пройти, месяцы, если не год
ы, прежде чем мы должны были увидеться снова. Расставание получилось печ
альным.
На Палобаре, пограничном перекрёстке, полном торговых судов и караванов
обскуры, охраняемых наёмными боевыми судами, мы остановились, чтобы пере
дать подготовленную карту экстремис. Пути назад теперь не было. Там я рас
стался с Биквин, Нейлом и Эмосом, которые по разным причинам должны были в
ернуться в Геликанский субсектор. Целью Биквин стала Мессина, а Эмос под
присмотром Нейла отправился к Гудрун. Ещё одно тяжёлое расставание.
«Иссин» продолжал свой путь к Орбул Инфанта. Время проходило в ожидании
и одиночестве. Каждый вечер собирались в столовой Максиллы и ужинали вме
сте остатки моей свиты: я, Бетанкор, Максилла и Унгиш. Последняя вообще был
а плохим собеседником, но даже Медея и Тобиус утратили свой задор. Они тос
ковали по остальным и, как мне кажется, понимали, насколько мрачные и тяжё
лые времена нас ожидают.
Я проводил дни за чтением в библиотечной каюте катера или играя в регици
д с Медеей. И занимался с Ожесточающей в трюме, медленно отрабатывая приё
мы, привыкая к её тяжести и балансу. Мне никогда не сравниться с мастером,
рождённым на Картае, но я всегда был достаточно хорош во владении мечом. О
жесточающая оказалась особенным оружием. Я познавал её, а она познавала
меня. Через неделю она стала откликаться на мою Волю, проводя её с такой си
лой, что рунные знаки пылали от проявлений ментальной энергии. Сабля обл
адала собственными желаниями, и, как только я извлекал её и приступал к тр
енировке, становилось трудно помешать оружию колоть и кромсать так, как
хотелось бы Ожесточающей. Она жаждала крови, а если и не крови, то, по крайн
ей мере, радости сражения. Медея дважды за это время прерывала мои заняти
я, входя в трюм, чтобы узнать, не устал ли я и не желаю ли сыграть партию в ре
гицид, и тогда мне приходилось удерживать рвущуюся к ней сталь.
Основной проблемой стала невероятная длина оружия: мне никогда раньше н
е доводилось работать с таким длинным мечом. Я побаивался, что сам поотру
баю себе руки и ноги. Но практика принесла мне пользу: размашистые, плавны
е движения, стремительные выпады… Через две недели я научился ловко пров
орачивать её в своей руке так, что моя открытая ладонь и эфес прокручивал
ись друг мимо друга, точно диски гироскопа. Я гордился этим движением. Мне
кажется, ему научила меня сама Ожесточающая.
Тренировался я и с рунным посохом, привыкая к его тяжести и балансу. Несмо
тря на то что моя меткость была ужасна, особенно на расстоянии более чем в
три или четыре метра, я научился направлять Волю по своим рукам, через его
древко и испускать её из каменного черепа в виде молний, оставляющих выб
оины в покрытии палубы.
Проверить его на пригодность к использованию по основному назначению, к
онечно же, не было никакой возможности.
Мы достигли Орбул Инфанта, мира храмов, в конце двенадцатой недели. Перед
о мной стояло три задачи, первой из которых являлось освящение меча и пос
оха.
Вместе с Унгиш и Медеей я спустился на поверхность планеты, но не на боево
м катере, а в одной из неприметных небольших шлюпок «Иссина». Мы направля
лись к Эзрополису, одному из десяти тысяч храмовых городов Орбул Инфанта
, в жарком сердце западного континента.
Управляемая Экклезиархией, эта благочестивая планета известна своими
бесчисленными святынями, каждая из которых посвящена отдельному импер
скому святому. Располагаются они по одной в центре каждого города. Эккле
зиархия выбрала Орбул Инфанта для размещения этих святынь по той причин
е, что она лежит на прямой линии между Террой и Авиньором. Самые популярны
е и процветающие храмовые города расположены на побережье восточного к
онтинента, и миллиарды верующих стекаются в них каждый год. Эзрополис ст
оит в стороне от этой суматохи.
Святой Эзра, принявший мученическую смерть в 670.М40, покровительствовал пу
тешественникам и принёсшим обеты. Посвящённый ему храм, на мой взгляд, вп
олне соответствовал моим целям. Его город представлял собой сверкающую
опухоль из стали, стекла и камня, вздымающуюся на прожаренных солнцем ра
внинах в центре западного континента. Согласно путеводителям, записанн
ым на планшетах, воду для города приходилось доставлять от западного поб
ережья по огромным трубам в две тысячи километров длиной.
Мы приземлились на Поле Эзры, в основном посадочном комплексе, и присоед
инились к очередям паломников, поднимающихся по кольцевой лестнице, вед
ущей в цитадель. Большинство паломников были одеты в жёлтое Ц цвет свят
ого Ц или носили украшения из полос жёлтой ткани. Все несли зажжённые св
ечи или масляные лампы, несмотря на немилосердно яркий солнечный свет. Э
зра обещал зажигать огонь во тьме, чтобы направлять тех, кто в пути. Именно
поэтому его сакральным цветом и стал жёлтый.
Мы подготовились к визиту. Я облачился в чёрный льняной костюм с поясом и
з жёлтого шелка и нёс горящую молельную свечу. Унгиш завернулась в бледн
о-жёлтый балахон, цветом напоминающий рассветное солнце, и сжимала гипс
овую статуэтку святого. Медея надела темно-красную облегающую куртку, а
поверх Ц накидку, на которой был вышит жёлтый символ аквилы. Она толкала
перед собой небольшую гравитележку, на которой, обёрнутые в жёлтый барха
т, лежали Ожесточающая и посох. Паломники частенько приносили свои вещи
к святыне Эзры для того, чтобы освятить их, прежде чем браться за дела или
отправляться в путешествие. Мы легко смешались с рядами потеющих, озабоч
енных верующих.
Поднявшись по лестнице, мы влились в благословенную прохладу затенённы
х улиц. Был уже почти полдень, и с платформ на вершине высоких, стройных ба
шен неслось пение хоров Экклезиархии. Звонили колокола, и на трех городс
ких площадях тысячами выпускались из клеток жёлтые птички сочанки. Галд
ящие облака птиц цвета охры кружили над нашими головами. Их привозили с г
еноферм, расположенных на побережье, где птиц разводили в промышленных м
асштабах. Каждый день в город доставлялось по миллиону штук. Этот регион
Орбул Инфанта не был для пернатых родным, и они погибали в течение нескол
ьких часов после того, как их выпускали в выжженную пустыню. Сообщалось, ч
то на равнинах вокруг Эзрополиса можно было по лодыжку провалиться в сло
й из белых костей и ярких перьев.
Но тем не менее они являлись символом свершений и путешествий, и по этой п
ричине каждый полдень по миллиону крылатых созданий отпускалось на вер
ную смерть. «Какая ужасающая ирония, Ц подумал я. Ц Впрочем, такое бывае
т часто, когда дело касается сферы влияния Экклезиархии».
Мы направились к собору Святого Эзры Смотрящего, выразительному храму н
а западной стороне города. На каждом карнизе и на каждой стене, мимо котор
ых мы проходили, сидели сочанки и, как мне казалось, негодующе щебетали.
Сам собор, по общему признанию, был роскошен. Храм в раннеготическом стил
е возводили последние тридцать лет на пожертвования отцов города и духо
венства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38