Башни из голубого и розового стекла окаймляли просторную бухту, на которую приводнялись, словно птицы, гидропланы.
Вертолёт снизился, сделал круг и завис над устройствами дока. Они сели на свободную площадку среди штабелей древесины. Чуть дальше высились кучи угля и серы. Мощный сухогруз стоял на приколе у пирса. От группы людей отделился человек, направляясь к вертолёту. Волосы его трепал ветер от винта. Эневек отстегнул привязные ремни и приготовился к выходу. Человек открыл дверцу кабины. Рослый и статный, чуть за шестьдесят, с приветливым лицом и живыми глазами.
– Клайв Робертс, – протянул он руку. – Директор пароходства.
Группа, к которой они направились, по-видимому, была занята инспекцией сухогруза. Там были моряки и люди в гражданской одежде. Они поглядывали на правый борт судна, шагали вдоль него, останавливались и жестикулировали.
– Очень любезно с вашей стороны, что безотлагательно прибыли, – сказал Робертс. – Вы должны нас извинить за настойчивость.
– Ничего, – ответил Эневек. – Что у вас случилось?
– Авария. Возможно.
– С этим судном?
– Да, с «Королевой барьеров». Вернее, у нас была проблема с буксирами, которые должны были отбуксировать сухогруз сюда.
– Вы знаете, что я являюсь экспертом по китам? Исследую поведение китов и дельфинов.
– Именно поэтому мы вас и пригласили. Насчёт поведения.
Робертс представил ему остальных. Трое были из дирекции пароходства, остальные – технические партнёры. Поодаль два человека выгружали из машины снаряжение аквалангистов. Эневек видел их озабоченные лица.
– В настоящий момент мы, к сожалению, не можем говорить с командой, – сказал Робертс, отведя Эневека в сторонку. – Но я распоряжусь дать вам секретную копию показаний очевидцев, как только они поступят. Мы не хотели бы ненужной огласки происшедшего. Могу я на вас положиться?
– Естественно.
– Хорошо. Я коротко обрисую вам события. А после этого решайте, останетесь вы или полетите назад. В любом случае вам будут возмещены все потери вашего рабочего времени и все дополнительные неудобства, которые мы вам причинили.
– Не надо особенных церемоний.
Робертс взглянул на него с благодарностью.
– Начну с того, что «Королева барьеров» новое судно. Только что прошло все проверки и испытания, образцовое во всех отношениях, сертифицированное. Грузовое судно водоизмещением 60 000 тонн, на котором мы перевозили тяжёлые грузы, преимущественно в Японию и назад. Мы вложили большие деньги в безопасность – даже больше, чем полагается. «Королева» была на обратом пути, полностью гружёная.
Эневек молча кивал.
– Шесть дней назад судно достигло границы 200-мильной зоны перед Ванкувером. В три часа утра. Рулевой повернул штурвал на пять градусов влево, это рутинная корректировка курса. Он даже не счёл нужным глянуть на показания приборов. Впереди были видны огни другого корабля, по которым можно было ориентироваться и невооружённым глазом, и эти огни после корректировки должны были сместиться вправо. Но они не сместились. «Королева» продолжала идти прямо. Рулевой добавил поворота, но корабль не слушался руля, так что рулевой дошёл до упора, и тут вдруг корабль послушался – к сожалению, слишком хорошо.
– Он в кого-то врезался?
– Нет. Другой корабль впереди был на большом расстоянии. Но вроде бы заклинило руль. Сейчас он снова в заклиненном состоянии – уже повёрнутый до отказа. Назад его не повернуть. Руль на упоре при скорости в 20 узлов… Корабль такой массы и водоизмещения не так легко остановить! «Королева» на высокой скорости попала в резкую циркуляцию. Она легла на бок, вместе с грузом. 10 градусов крена, вы представляете, что это такое?
– Могу вообразить.
– При таком крене и открытых трюмах корабль может затопить в мгновение ока. Слава Богу, море оставалось спокойным, но положение всё-таки было критическое. Руль не поворачивался.
– И какова же причина?
Робертс ответил не сразу.
– Причину мы не знаем. Но беда миновала лишь сейчас. «Королева» остановила машины, передала по рации сигнал и стала ждать, оставаясь абсолютно неспособной к маневрированию. Другие корабли вокруг на всякий случай изменяли курс, а из Ванкувера вышли два буксира. Они прибыли через два дня, утром. 60-метровый океанский буксир и второй поменьше, 25-метровый. Обычно самое трудное – бросить канаты с буксира, чтобы они попали на борт. В шторм это вообще может длиться часами – сперва бросают тонкие верёвки-проводники, потом тяжёлые тросы. Но в этом случае… Вроде бы никаких препятствий, погода была хорошая, море спокойное. Но буксирам не удавалось подойти.
– Что же мешало?
– Ну… – Робертс скривил лицо, как будто ему было стыдно говорить об этом вслух. – Вроде бы… Вам когда-нибудь приходилось слышать о нападении китов?
Эневек насторожился.
– На корабли?
– Да. На большие корабли.
– Это большая редкость.
– Редкость? – Робертс навострил уши. – Но такое бывало?
– Есть один описанный случай. Это случилось в девятнадцатом веке. Мелвилл написал об этом роман.
– А, «Моби Дик»? Я думал, это просто книга.
Эневек отрицательно помотал головой.
– «Моби Дик» – это история китобоя «Эссекс». Его действительно потопил кит. Сорокадвухметровый корабль, но из дерева и уже обветшавший. Кит протаранил судно, и оно затонуло за несколько минут. Команду ещё недели носило по морю в спасательных шлюпках… Ах да, ещё было два случая в прошлом году у австралийского побережья: киты перевернули рыбацкие лодки.
– Как это произошло?
– Разнесли хвостами. В хвосте кита таится громадная сила. – Эневек подумал. – Один человек при этом лишился жизни. Но он умер, я думаю, от слабости сердца. Когда упал в воду.
– И что это были за киты?
– Никто не знает. Они исчезли очень быстро. Кроме того, когда происходят такие случаи, показания очевидцев сильно расходятся. – Эневек посмотрел на могучий сухогруз. «Королева барьеров» была вроде бы целой и невредимой. – Но нападения китов на такое судно я не представляю.
Робертс проследил направление его взгляда.
– Они напали на буксиры, – сказал он. – Не на сухогруз. Они таранили их сбоку. Наверняка старались перевернуть, но не удалось. Потом – чтобы не дать им забросить канаты, потом…
– Напали?
– Да.
– Забудьте об этом, – Эневек отмахнулся. – Кит может что-нибудь опрокинуть, но не тяжелее самого себя. На большее он не нападёт, если не будет принуждён.
– Команда клянётся и божится, что всё было именно так. Киты…
– Какие киты?
– Господи, ну откуда я знаю, какие? Каждый видит своё.
Эневек наморщил лоб.
– Хорошо, давайте прокрутим всю сцену. Представим себе максимум. Что на буксиры напали голубые киты. Balaenopteramusculus бывают до тридцати трёх метров длиной и весом сто двадцать тонн. Самое крупное животное на земле. Допустим, голубой кит попытается потопить корабль такой же длины, как он сам. Тогда он должен как минимум держать такую же скорость, а лучше большую. На коротком отрезке он может развить пятьдесят-шестъдесят километров в час. У него хорошее гидродинамическое строение, он почти не испытывает сопротивления воды. Но какой импульс он способен развить? И какой встречный импульс разовьёт корабль? Проще говоря, кто кого столкнёт, если люди на борту направят корабль против него?
– Сто двадцать тонн – большой вес.
Эневек кивнул в сторону автофургона.
– Смогли бы вы его поднять?
– Что? Машину? Конечно, нет.
– А ведь вы при этом могли бы опереться о землю. Плавающему телу не на что опереться. Вы не поднимете ничего, что тяжелее вас, будь вы хоть кит, хоть человек. Уравнения массы вам не обойти. Но прежде всего из веса кита надо вычесть вес вытесненной им воды. Остается немного. Только сила хвоста. В лучшем случае он сможет отклонить судно с прежнего курса. Но и сам оттолкнётся от судна на такой же угол удара. Это как в бильярде, понимаете?
Робертс потёр подбородок.
– Некоторые считают, что это были горбачи. Другие говорят о финвалах, а люди на борту «Королевы барьеров» считают, что видели кашалотов…
– Три вида, различие между которыми огромно.
Робертс помедлил.
– Мистер Эневек, я трезвомыслящий человек. Так и напрашивается идея, что буксиры просто попали в стадо китов. Может, не киты таранили судна, а наоборот. Может быть, команда повела себя неправильно. Однако ясно, что киты потопили один из двух буксиров.
Эневек непонимающе уставился на Робертса.
– Это произошло, когда был натянут трос, – продолжал Робертс. – Трос между носом «Королевы барьеров» и кормой меньшего буксира. Несколько китов разом выпрыгнули из воды и бросились на трос. В таком случае из их веса не приходится вычитать вес вытесненной воды, а моряки говорят, что экземпляры были особенно крупные. – Он сделал паузу. – Буксир рвануло и опрокинуло. Он перевернулся.
– О господи! А команда?
– Двое пропали без вести. Остальных смогли спасти. Вы можете себе представить, почему киты сделали это?
Хороший вопрос, подумал Эневек. Дельфины и белухи узнают себя в зеркале. Но способны ли они думать? Способны ли строить планы? Что ими движет? Знают ли киты «вчера» или «завтра»? Какой у них интерес топить буксирное судно?
Разве что буксиры им чем-то угрожали. Или их потомству.
Но как и чем?
– Всё это совсем непохоже на китов, – сказал он. Робертс казался беспомощным.
– Я тоже так думаю. Но команды кораблей думают иначе. Ведь большой буксир был атакован таким же способом. Правда, в конце концов им удалось закрепить тросы и обойтись без нападения.
Эневек задумчиво разглядывал носки своих ботинок.
– Случайность, – сказал он. – Ужасная случайность.
– Вы считаете?
– Может быть, нам поможет разгадка того, что случилось с рулём.
– Мы для этого и пригласили аквалангистов, – ответил Робертс. – Они отправятся под воду через несколько минут.
– Нет ли у них с собой запасного снаряжения?
– Думаю, есть.
– Хорошо. Я нырну с ними.
Вода в порту была кошмарная. Как в любом порту. Грязная жижа, в которой всякой дряни не меньше, чем молекул воды. Дно покрыто метровым слоем грязи, из которой постоянно взвихривается разная органическая гадость. Когда вода сомкнулась над Эневеком, он спросил себя, можно ли тут вообще хоть что-то разглядеть. Повернулся и заметил смутные очертания двух других аквалангистов, а потом тёмную поверхность – корму сухогруза.
Аквалангисты обернулись к нему и показали пальцами знак «о’кей». Эневек ответил тем же, выпустил немного воздуха из жилетки и поплыл вдоль кормы в глубину. Через несколько метров они включили лампы шлема. Свет сильно рассеивался, освещая главным образом плавающую вокруг взвесь. Из полутьмы выделился руль, весь в зазубринах и пятнах. Он стоял косо. Два других аквалангиста исчезли по другую сторону корпуса.
Эневек не сразу понял, что руль порос чудовищным количеством полосатых раковин. Он подплыл ближе. В щелях и зазорах, там, где плоскость руля поворачивалась в шахте, организмы моллюсков были перемолоты в компактную, полную мелких осколков массу. Неудивительно, что руль больше не мог двинуться. Его заело.
Он опустился глубже. Там тоже всё было в ракушках. Он осторожно дотронулся до них. Мелкие, максимум трёхсантиметровой длины моллюски плотно сидели друг на друге. Он с величайшей осторожностью, чтобы не пораниться об острые осколки, с усилием оторвал нескольких. Они были полураскрыты. Изнутри выступали свёрнутые клубочком нити, которыми моллюски могли зацепляться. Эневек погрузил их в контейнер на поясе и задумался.
Он не очень разбирался в моллюсках. Есть среди них виды, выделяющие сильный клейкий секрет и располагающие махровой присоской. Самой известной из них была «зебра», перенесённая в здешние воды из Среднего Востока. Она широко распространилась за последние годы в американской и европейской экосистемах и начала уничтожать местную фауну. Если руль сухогруза заблокировали «зебры», то неудивительно, что они осели таким толстым слоем. Там, где они появлялись, они распространялись невообразимыми массами.
Но «зебры» разрушали прежде всего пресноводные системы. Правда, они выживали и в солёной воде, но как они могли взять на абордаж корабль, плывущий в открытом море, где нет ничего, кроме многометровой толщи воды. Или они пристыковались к нему ещё в порту?
Корабль пришёл из Японии. Неужто в Японии проблема с «зебрами»?
Сбоку из водяной мути торчали лопасти винта. Эневек спустился глубже, и его охватило неуютное чувство. Винт в поперечнике был метра четыре с половиной. Это была отлитая из стали махина весом больше восьми тонн. Он представил себе винт, работающий на полных оборотах. Невообразимо, чтобы хоть что-то могло приблизиться к этому гигантскому пропеллеру. Всё тут же было бы размолото в порошок.
Но моллюски облепили и винт.
Отсюда напрашивались выводы, которые Эневеку совсем не нравились. Он медленно пробрался к середине винта. Его пальцы коснулись чего-то скользкого. Кусочки светлой субстанции отделились и поплыли ему навстречу. Он поймал один и поднёс к маске.
Желевидное. Резинообразное.
Эневек повертел растрёпанный клочок туда и сюда. Опустил его в контейнер на поясе и стал продвигаться дальше. Один из аквалангистов приблизился к нему с другой стороны. С лампой поверх маски он был похож на инопланетянина. Вместе они спустились к коленчатому валу, на который был насажен винт. Здесь было еще больше этой слизистой ткани. Она была намотана на вал. Аквалангисты попытались оторвать от неё клочки, но ткань была навёрнута слишком плотно.
Эневеку вспомнились слова Робертса. Киты пытались оттеснить буксиры от корабля. Абсурд.
Чего хотел кит, мешая стыковочным манёврам буксира? Чтобы «Королева барьеров» затонула? При сильном волнении моря это было бы возможно с сухогрузом, неспособным маневрировать. Если бы волны хорошенько разгулялись. Неужто животные хотели воспрепятствовать кораблю успеть найти убежище в спокойных водах?
Он бросил взгляд на финиметр.
Кислорода было ещё достаточно. Он большим пальцем показал обоим аквалангистам, что хочет проверить корпус. Они ответили знаком «о'кей». Все вместе они оставили винт и поплыли вдоль борта, Эневек ниже всех, там, где обводы корпуса переходят в киль. Свет его лампы скользил по стальной обшивке. Краска выглядела достаточно новой, лишь в нескольких местах виднелись царапины или изменения цвета. Эневек спускался всё ниже ко дну, становилось всё сумрачнее.
Тяжёлое чувство сдавило ему грудь. Он замолотил ногами и поплыл вдоль корпуса. В следующий момент свет его лампы померк. Но дело было не в лампе, а в том, что она освещала. Окраска корпуса отражала свет равномерно. А тут он вдруг стал поглощаться тёмной, выщербленной массой ракушек, под которой обшивка сухогруза вообще исчезала.
Откуда здесь взялись такие несметные орды моллюсков?
Эневек соображал, не примкнуть ли ему к остальным двум аквалангистам. Но потом передумал и стал погружаться ещё ниже. К килю наросты ракушек прибывали. Если дно «Королевы барьеров» обросло равномерно, то нарост составлял изрядный дополнительный вес. Невозможно, чтобы никто этого не заметил. Такие массы способны существенно замедлить скорость судна в океане.
Он был уже достаточно далеко под килем, и ему пришлось перевернуться на спину. В нескольких метрах под ним уже начиналась грязная пустыня портового дна. Вода здесь была такая мутная, что он почти ничего не видел, только ракушечные наросты прямо над собой. Быстро отталкиваясь ластами, он плыл в сторону носа корабля, как вдруг нарост закончился так же внезапно, как и начался. Только теперь Эневек увидел, каким массивным этот нарост был на самом деле. Он свисал с днища корабля чуть ли не на два метра.
Что это было?
На краю нароста зияла щель.
Эневек нерешительно завис перед ней. Потом потянулся к голени, где в специальном держателе у него был нож, достал его и вонзил в ракушечную гору.
Корка лопнула.
Что-то трясущееся метнулось к нему, шмякнулось ему в лицо и чуть не сорвало дыхательный аппарат. Эневек отпрянул, ударившись головой о корпус корабля. Перед глазами вспыхнул яркий свет. Он хотел всплыть, но над ним был киль. Он заставил себя успокоиться и попытался в окружающей мути разглядеть, что это его атаковало.
Но оно исчезло. Ничего, кроме причудливо нагромождённой ракушечной корки, не было видно.
Только сейчас он заметил, что держит в руке нож. Он его не выпустил. Что-то болталось на лезвии, какой-то клочок прозрачной белёсой массы. Эневек сунул и его в свой контейнер. Потом осмотрелся, чтобы понять, как выбраться отсюда. Приключений на первый раз хватило. Контролируя движения, следя за сердцебиением, он стал подниматься, пока не различил вдали слабый свет ламп других аквалангистов. Даже на последних метрах вода всё ещё была мутной, потом Эневек сощурился на солнце. Стянул с лица маску и благодарно вдохнул свежий воздух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Вертолёт снизился, сделал круг и завис над устройствами дока. Они сели на свободную площадку среди штабелей древесины. Чуть дальше высились кучи угля и серы. Мощный сухогруз стоял на приколе у пирса. От группы людей отделился человек, направляясь к вертолёту. Волосы его трепал ветер от винта. Эневек отстегнул привязные ремни и приготовился к выходу. Человек открыл дверцу кабины. Рослый и статный, чуть за шестьдесят, с приветливым лицом и живыми глазами.
– Клайв Робертс, – протянул он руку. – Директор пароходства.
Группа, к которой они направились, по-видимому, была занята инспекцией сухогруза. Там были моряки и люди в гражданской одежде. Они поглядывали на правый борт судна, шагали вдоль него, останавливались и жестикулировали.
– Очень любезно с вашей стороны, что безотлагательно прибыли, – сказал Робертс. – Вы должны нас извинить за настойчивость.
– Ничего, – ответил Эневек. – Что у вас случилось?
– Авария. Возможно.
– С этим судном?
– Да, с «Королевой барьеров». Вернее, у нас была проблема с буксирами, которые должны были отбуксировать сухогруз сюда.
– Вы знаете, что я являюсь экспертом по китам? Исследую поведение китов и дельфинов.
– Именно поэтому мы вас и пригласили. Насчёт поведения.
Робертс представил ему остальных. Трое были из дирекции пароходства, остальные – технические партнёры. Поодаль два человека выгружали из машины снаряжение аквалангистов. Эневек видел их озабоченные лица.
– В настоящий момент мы, к сожалению, не можем говорить с командой, – сказал Робертс, отведя Эневека в сторонку. – Но я распоряжусь дать вам секретную копию показаний очевидцев, как только они поступят. Мы не хотели бы ненужной огласки происшедшего. Могу я на вас положиться?
– Естественно.
– Хорошо. Я коротко обрисую вам события. А после этого решайте, останетесь вы или полетите назад. В любом случае вам будут возмещены все потери вашего рабочего времени и все дополнительные неудобства, которые мы вам причинили.
– Не надо особенных церемоний.
Робертс взглянул на него с благодарностью.
– Начну с того, что «Королева барьеров» новое судно. Только что прошло все проверки и испытания, образцовое во всех отношениях, сертифицированное. Грузовое судно водоизмещением 60 000 тонн, на котором мы перевозили тяжёлые грузы, преимущественно в Японию и назад. Мы вложили большие деньги в безопасность – даже больше, чем полагается. «Королева» была на обратом пути, полностью гружёная.
Эневек молча кивал.
– Шесть дней назад судно достигло границы 200-мильной зоны перед Ванкувером. В три часа утра. Рулевой повернул штурвал на пять градусов влево, это рутинная корректировка курса. Он даже не счёл нужным глянуть на показания приборов. Впереди были видны огни другого корабля, по которым можно было ориентироваться и невооружённым глазом, и эти огни после корректировки должны были сместиться вправо. Но они не сместились. «Королева» продолжала идти прямо. Рулевой добавил поворота, но корабль не слушался руля, так что рулевой дошёл до упора, и тут вдруг корабль послушался – к сожалению, слишком хорошо.
– Он в кого-то врезался?
– Нет. Другой корабль впереди был на большом расстоянии. Но вроде бы заклинило руль. Сейчас он снова в заклиненном состоянии – уже повёрнутый до отказа. Назад его не повернуть. Руль на упоре при скорости в 20 узлов… Корабль такой массы и водоизмещения не так легко остановить! «Королева» на высокой скорости попала в резкую циркуляцию. Она легла на бок, вместе с грузом. 10 градусов крена, вы представляете, что это такое?
– Могу вообразить.
– При таком крене и открытых трюмах корабль может затопить в мгновение ока. Слава Богу, море оставалось спокойным, но положение всё-таки было критическое. Руль не поворачивался.
– И какова же причина?
Робертс ответил не сразу.
– Причину мы не знаем. Но беда миновала лишь сейчас. «Королева» остановила машины, передала по рации сигнал и стала ждать, оставаясь абсолютно неспособной к маневрированию. Другие корабли вокруг на всякий случай изменяли курс, а из Ванкувера вышли два буксира. Они прибыли через два дня, утром. 60-метровый океанский буксир и второй поменьше, 25-метровый. Обычно самое трудное – бросить канаты с буксира, чтобы они попали на борт. В шторм это вообще может длиться часами – сперва бросают тонкие верёвки-проводники, потом тяжёлые тросы. Но в этом случае… Вроде бы никаких препятствий, погода была хорошая, море спокойное. Но буксирам не удавалось подойти.
– Что же мешало?
– Ну… – Робертс скривил лицо, как будто ему было стыдно говорить об этом вслух. – Вроде бы… Вам когда-нибудь приходилось слышать о нападении китов?
Эневек насторожился.
– На корабли?
– Да. На большие корабли.
– Это большая редкость.
– Редкость? – Робертс навострил уши. – Но такое бывало?
– Есть один описанный случай. Это случилось в девятнадцатом веке. Мелвилл написал об этом роман.
– А, «Моби Дик»? Я думал, это просто книга.
Эневек отрицательно помотал головой.
– «Моби Дик» – это история китобоя «Эссекс». Его действительно потопил кит. Сорокадвухметровый корабль, но из дерева и уже обветшавший. Кит протаранил судно, и оно затонуло за несколько минут. Команду ещё недели носило по морю в спасательных шлюпках… Ах да, ещё было два случая в прошлом году у австралийского побережья: киты перевернули рыбацкие лодки.
– Как это произошло?
– Разнесли хвостами. В хвосте кита таится громадная сила. – Эневек подумал. – Один человек при этом лишился жизни. Но он умер, я думаю, от слабости сердца. Когда упал в воду.
– И что это были за киты?
– Никто не знает. Они исчезли очень быстро. Кроме того, когда происходят такие случаи, показания очевидцев сильно расходятся. – Эневек посмотрел на могучий сухогруз. «Королева барьеров» была вроде бы целой и невредимой. – Но нападения китов на такое судно я не представляю.
Робертс проследил направление его взгляда.
– Они напали на буксиры, – сказал он. – Не на сухогруз. Они таранили их сбоку. Наверняка старались перевернуть, но не удалось. Потом – чтобы не дать им забросить канаты, потом…
– Напали?
– Да.
– Забудьте об этом, – Эневек отмахнулся. – Кит может что-нибудь опрокинуть, но не тяжелее самого себя. На большее он не нападёт, если не будет принуждён.
– Команда клянётся и божится, что всё было именно так. Киты…
– Какие киты?
– Господи, ну откуда я знаю, какие? Каждый видит своё.
Эневек наморщил лоб.
– Хорошо, давайте прокрутим всю сцену. Представим себе максимум. Что на буксиры напали голубые киты. Balaenopteramusculus бывают до тридцати трёх метров длиной и весом сто двадцать тонн. Самое крупное животное на земле. Допустим, голубой кит попытается потопить корабль такой же длины, как он сам. Тогда он должен как минимум держать такую же скорость, а лучше большую. На коротком отрезке он может развить пятьдесят-шестъдесят километров в час. У него хорошее гидродинамическое строение, он почти не испытывает сопротивления воды. Но какой импульс он способен развить? И какой встречный импульс разовьёт корабль? Проще говоря, кто кого столкнёт, если люди на борту направят корабль против него?
– Сто двадцать тонн – большой вес.
Эневек кивнул в сторону автофургона.
– Смогли бы вы его поднять?
– Что? Машину? Конечно, нет.
– А ведь вы при этом могли бы опереться о землю. Плавающему телу не на что опереться. Вы не поднимете ничего, что тяжелее вас, будь вы хоть кит, хоть человек. Уравнения массы вам не обойти. Но прежде всего из веса кита надо вычесть вес вытесненной им воды. Остается немного. Только сила хвоста. В лучшем случае он сможет отклонить судно с прежнего курса. Но и сам оттолкнётся от судна на такой же угол удара. Это как в бильярде, понимаете?
Робертс потёр подбородок.
– Некоторые считают, что это были горбачи. Другие говорят о финвалах, а люди на борту «Королевы барьеров» считают, что видели кашалотов…
– Три вида, различие между которыми огромно.
Робертс помедлил.
– Мистер Эневек, я трезвомыслящий человек. Так и напрашивается идея, что буксиры просто попали в стадо китов. Может, не киты таранили судна, а наоборот. Может быть, команда повела себя неправильно. Однако ясно, что киты потопили один из двух буксиров.
Эневек непонимающе уставился на Робертса.
– Это произошло, когда был натянут трос, – продолжал Робертс. – Трос между носом «Королевы барьеров» и кормой меньшего буксира. Несколько китов разом выпрыгнули из воды и бросились на трос. В таком случае из их веса не приходится вычитать вес вытесненной воды, а моряки говорят, что экземпляры были особенно крупные. – Он сделал паузу. – Буксир рвануло и опрокинуло. Он перевернулся.
– О господи! А команда?
– Двое пропали без вести. Остальных смогли спасти. Вы можете себе представить, почему киты сделали это?
Хороший вопрос, подумал Эневек. Дельфины и белухи узнают себя в зеркале. Но способны ли они думать? Способны ли строить планы? Что ими движет? Знают ли киты «вчера» или «завтра»? Какой у них интерес топить буксирное судно?
Разве что буксиры им чем-то угрожали. Или их потомству.
Но как и чем?
– Всё это совсем непохоже на китов, – сказал он. Робертс казался беспомощным.
– Я тоже так думаю. Но команды кораблей думают иначе. Ведь большой буксир был атакован таким же способом. Правда, в конце концов им удалось закрепить тросы и обойтись без нападения.
Эневек задумчиво разглядывал носки своих ботинок.
– Случайность, – сказал он. – Ужасная случайность.
– Вы считаете?
– Может быть, нам поможет разгадка того, что случилось с рулём.
– Мы для этого и пригласили аквалангистов, – ответил Робертс. – Они отправятся под воду через несколько минут.
– Нет ли у них с собой запасного снаряжения?
– Думаю, есть.
– Хорошо. Я нырну с ними.
Вода в порту была кошмарная. Как в любом порту. Грязная жижа, в которой всякой дряни не меньше, чем молекул воды. Дно покрыто метровым слоем грязи, из которой постоянно взвихривается разная органическая гадость. Когда вода сомкнулась над Эневеком, он спросил себя, можно ли тут вообще хоть что-то разглядеть. Повернулся и заметил смутные очертания двух других аквалангистов, а потом тёмную поверхность – корму сухогруза.
Аквалангисты обернулись к нему и показали пальцами знак «о’кей». Эневек ответил тем же, выпустил немного воздуха из жилетки и поплыл вдоль кормы в глубину. Через несколько метров они включили лампы шлема. Свет сильно рассеивался, освещая главным образом плавающую вокруг взвесь. Из полутьмы выделился руль, весь в зазубринах и пятнах. Он стоял косо. Два других аквалангиста исчезли по другую сторону корпуса.
Эневек не сразу понял, что руль порос чудовищным количеством полосатых раковин. Он подплыл ближе. В щелях и зазорах, там, где плоскость руля поворачивалась в шахте, организмы моллюсков были перемолоты в компактную, полную мелких осколков массу. Неудивительно, что руль больше не мог двинуться. Его заело.
Он опустился глубже. Там тоже всё было в ракушках. Он осторожно дотронулся до них. Мелкие, максимум трёхсантиметровой длины моллюски плотно сидели друг на друге. Он с величайшей осторожностью, чтобы не пораниться об острые осколки, с усилием оторвал нескольких. Они были полураскрыты. Изнутри выступали свёрнутые клубочком нити, которыми моллюски могли зацепляться. Эневек погрузил их в контейнер на поясе и задумался.
Он не очень разбирался в моллюсках. Есть среди них виды, выделяющие сильный клейкий секрет и располагающие махровой присоской. Самой известной из них была «зебра», перенесённая в здешние воды из Среднего Востока. Она широко распространилась за последние годы в американской и европейской экосистемах и начала уничтожать местную фауну. Если руль сухогруза заблокировали «зебры», то неудивительно, что они осели таким толстым слоем. Там, где они появлялись, они распространялись невообразимыми массами.
Но «зебры» разрушали прежде всего пресноводные системы. Правда, они выживали и в солёной воде, но как они могли взять на абордаж корабль, плывущий в открытом море, где нет ничего, кроме многометровой толщи воды. Или они пристыковались к нему ещё в порту?
Корабль пришёл из Японии. Неужто в Японии проблема с «зебрами»?
Сбоку из водяной мути торчали лопасти винта. Эневек спустился глубже, и его охватило неуютное чувство. Винт в поперечнике был метра четыре с половиной. Это была отлитая из стали махина весом больше восьми тонн. Он представил себе винт, работающий на полных оборотах. Невообразимо, чтобы хоть что-то могло приблизиться к этому гигантскому пропеллеру. Всё тут же было бы размолото в порошок.
Но моллюски облепили и винт.
Отсюда напрашивались выводы, которые Эневеку совсем не нравились. Он медленно пробрался к середине винта. Его пальцы коснулись чего-то скользкого. Кусочки светлой субстанции отделились и поплыли ему навстречу. Он поймал один и поднёс к маске.
Желевидное. Резинообразное.
Эневек повертел растрёпанный клочок туда и сюда. Опустил его в контейнер на поясе и стал продвигаться дальше. Один из аквалангистов приблизился к нему с другой стороны. С лампой поверх маски он был похож на инопланетянина. Вместе они спустились к коленчатому валу, на который был насажен винт. Здесь было еще больше этой слизистой ткани. Она была намотана на вал. Аквалангисты попытались оторвать от неё клочки, но ткань была навёрнута слишком плотно.
Эневеку вспомнились слова Робертса. Киты пытались оттеснить буксиры от корабля. Абсурд.
Чего хотел кит, мешая стыковочным манёврам буксира? Чтобы «Королева барьеров» затонула? При сильном волнении моря это было бы возможно с сухогрузом, неспособным маневрировать. Если бы волны хорошенько разгулялись. Неужто животные хотели воспрепятствовать кораблю успеть найти убежище в спокойных водах?
Он бросил взгляд на финиметр.
Кислорода было ещё достаточно. Он большим пальцем показал обоим аквалангистам, что хочет проверить корпус. Они ответили знаком «о'кей». Все вместе они оставили винт и поплыли вдоль борта, Эневек ниже всех, там, где обводы корпуса переходят в киль. Свет его лампы скользил по стальной обшивке. Краска выглядела достаточно новой, лишь в нескольких местах виднелись царапины или изменения цвета. Эневек спускался всё ниже ко дну, становилось всё сумрачнее.
Тяжёлое чувство сдавило ему грудь. Он замолотил ногами и поплыл вдоль корпуса. В следующий момент свет его лампы померк. Но дело было не в лампе, а в том, что она освещала. Окраска корпуса отражала свет равномерно. А тут он вдруг стал поглощаться тёмной, выщербленной массой ракушек, под которой обшивка сухогруза вообще исчезала.
Откуда здесь взялись такие несметные орды моллюсков?
Эневек соображал, не примкнуть ли ему к остальным двум аквалангистам. Но потом передумал и стал погружаться ещё ниже. К килю наросты ракушек прибывали. Если дно «Королевы барьеров» обросло равномерно, то нарост составлял изрядный дополнительный вес. Невозможно, чтобы никто этого не заметил. Такие массы способны существенно замедлить скорость судна в океане.
Он был уже достаточно далеко под килем, и ему пришлось перевернуться на спину. В нескольких метрах под ним уже начиналась грязная пустыня портового дна. Вода здесь была такая мутная, что он почти ничего не видел, только ракушечные наросты прямо над собой. Быстро отталкиваясь ластами, он плыл в сторону носа корабля, как вдруг нарост закончился так же внезапно, как и начался. Только теперь Эневек увидел, каким массивным этот нарост был на самом деле. Он свисал с днища корабля чуть ли не на два метра.
Что это было?
На краю нароста зияла щель.
Эневек нерешительно завис перед ней. Потом потянулся к голени, где в специальном держателе у него был нож, достал его и вонзил в ракушечную гору.
Корка лопнула.
Что-то трясущееся метнулось к нему, шмякнулось ему в лицо и чуть не сорвало дыхательный аппарат. Эневек отпрянул, ударившись головой о корпус корабля. Перед глазами вспыхнул яркий свет. Он хотел всплыть, но над ним был киль. Он заставил себя успокоиться и попытался в окружающей мути разглядеть, что это его атаковало.
Но оно исчезло. Ничего, кроме причудливо нагромождённой ракушечной корки, не было видно.
Только сейчас он заметил, что держит в руке нож. Он его не выпустил. Что-то болталось на лезвии, какой-то клочок прозрачной белёсой массы. Эневек сунул и его в свой контейнер. Потом осмотрелся, чтобы понять, как выбраться отсюда. Приключений на первый раз хватило. Контролируя движения, следя за сердцебиением, он стал подниматься, пока не различил вдали слабый свет ламп других аквалангистов. Даже на последних метрах вода всё ещё была мутной, потом Эневек сощурился на солнце. Стянул с лица маску и благодарно вдохнул свежий воздух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98