Только сейчас они поняли, что мы настроены серьезн
о. Они в панике разбегаются прочь от дороги, сворачивают в поля и беспрест
анно кружат выполняя все известные им оборонительные маневры. Каждый ра
з когда я стреляю, я попадаю в бак разрывным или зажигательным снарядом. П
о всей видимости горючее протекает сквозь щели, некоторые танки, которые
стоят в тени холма, взрываются с ослепляющими вспышками. Если взрываетс
я их боезапас, небо перечеркивается настоящим фейерверком, а если танк в
езет некоторое количество сигнальных ракет, они осыпают все вокруг нево
образимой цветовой гаммой.
Каждый раз когда я захожу в атаку, я сознаю ответственность, которая лежи
т на нас и надеюсь, что нам удастся добиться успеха. Какое счастье, что мы з
асекли эту колонну именно сегодня! У меня кончаются боеприпасы, я уже уни
чтожил пять танков, но в поле все еще несколько чудовищ, некоторые из них п
родолжают двигаться. Я должен еще как-то им отплатить.
«Ханнелора 7» Ц это позывной командира седьмого звена Ц «возвращайтес
ь домой после того как истратите все боеприпасы».
Я же, вместе с ведомым, лечу на максимальной скорости на аэродром. Мы не жд
ем дозаправки, у нас достаточно горючего для нового вылета, нам нужны лиш
ь боеприпасы. Быстро надвигаются сумерки. Все идет слишком медленно, хот
я наши оружейники работают изо всех сил. Я уже объяснил им, что стоит на ко
ну и сейчас они делают все, чтобы не подвести товарищей, находящихся в воз
духе. Через десять минут я взлетаю вновь. По пути мы встречаем возвращающ
уюся эскадрилью, она уже приближается к аэродрому, на котором включены п
осадочные огни. Кажется, проходит вечность прежде чем я оказываюсь над ц
елью. Еще издалека я вижу горящие танки и грузовики. Взрывы освещают поле
битвы зловещим светом. Видимость очень плохая. Я направляюсь к северу и л
етя на низкой высоте над дорогой настигаю двух стальных монстров, которы
е движутся в том же направлении, вероятно с намерением сообщить в тыл печ
альную новость. Я делаю вираж и захожу в атаку. Я могу различить их только
в самую последнюю секунду, когда иду на бреющем. Попасть в них не так-то пр
осто. Но и они, как и их предшественники, оснащены запасными баками с горюч
им и мне удается взорвать их обоих, хотя я и должен истратить всю свою амун
ицию. Вместе с этими двумя всего за день уничтожено семнадцать танков. Мо
я эскадрилья уничтожила примерно столько же, так что сегодня иваны потер
яли не меньше тридцати танков. Это черный для них день. Сегодня, после всех
событий, наш сон в Яссах ничто не потревожит, в этом мы можем быть уверены.
Мы узнаем завтра, как далеко продвинулось наступление. Мы садимся уже в п
олной темноте. Постепенно, когда напряжение спадает, я начинаю чувствова
ть боль. И армия и командование группы хотят знать все подробности. Полно
чи я держу рядом с ухом телефонную трубку.


***

Сегодняшнее задание вполне предсказуемо: атаковать те же самые вражеск
ие силы, что и вчера.
Мы вылетаем очень рано, чтобы оказаться над целью сразу же после начала р
ассвета, поскольку мы можем быть уверены, что иван с толком воспользовал
ся передышкой. По-прежнему стоит ненастная погода, высота нижней кромки
облачности Ц 100-120 метров. Вновь св. Петр помогает противнику. Окружающие х
олмы плохо различимы. Мы можем лететь только вдоль долин. Мне интересно, ч
то сегодня для нас приготовлено. Мы пролетаем Фалешти, здесь одни обломк
и, все. Как мы оставили вчера. К югу от Балты мы встречаем первые танковые и
мотопехотные колонны. Нас приветствуют и зенитки и истребители. Должно б
ыть всем уже известно, какое представление мы вчера тут дали. Мне следует
проявлять сегодня особую осторожность и ни в коем случае не делать вынуж
денную посадку где-нибудь поблизости. Мы атакуем без промедления, во вре
мя каждого вылета мы участвуем в воздушных боях не имея никакого эскорта
, поскольку в этом секторе почти нет наших истребителей. Кроме того, у нас
неприятности с погодой. Приходится все время летать очень низко, и без по
терь не обойтись, но нам приходится не обращать на это внимание, потому чт
о мы имеем дело с аварийной ситуацией и в наших собственных интересах не
прекращать атаку ни на минуту. Если мы не будем подниматься в воздух, прой
дет не так много времени и иван захватит наш аэродром. Жаль, что во время э
тих трудных вылетов со мной нет Хеншеля, с его опытом бортстрелка он мог б
ы заметно облегчить мою жизнь. Сегодня мой бортстрелок Ц унтер-офицер Р
отман. Хороший парень, но у него не хватает опыта. Мы все любим летать с ним,
потому что мы говорим: «Даже если никто не вернется назад, можно поспорит
ь, что Ротман как-то выкрутится». После нашего возвращения из первой мисс
ии я досадую на задержку и отправляюсь в промежуточный полет в сопровожд
ении Фишера. Мы атакуем танки в предместьях Балты. Над целью мы должны вст
ретиться с несколькими истребителями. Мы летим как можно ниже, погода ст
ала еще хуже, видимость не превышает 800 метров. Поднимаясь повыше над горо
дом я высматриваю истребители. И они там действительно есть, но не наши, а
русские.
«Смотри, Фишер, это одни Аэрокобры. Не отставай. Подойди ближе».
Они уже заметили нас. Их около двадцати. Нас всего двое, легкая добыча. Они
уверенно нас атакуют. Мы не можем набрать высоту, нам приходиться лететь
над самой землей, используя каждый овраг для того, чтобы затеряться. Я не с
пособен маневрировать, потому что не могу нажимать на педали, я могу лишь
немного менять курс работая одной ручкой управления. Эта тактика не спас
ает меня надолго, особенно если за мной идет истребитель, пилот которого
знает хотя бы основы своего ремесла. Но тот, кто идет сейчас за мной, разби
рается в своем деле в совершенстве. Ротман начинает нервничать:
«Они нас сейчас собъют».
Я ору чтобы он заткнулся и стрелял, а не тратил дыхание. Он продолжает крич
ать, в фюзеляж входят снаряды Ц «рат-а-тат-тат» Ц попадание за попадани
ем. Я не могу воспользоваться педалями. Меня охватывает слепая ярость. Я в
не себя от гнева. Я слышу как грохочут снаряды большого калибра, в дополне
ние к 20 мм пушкам Аэрокобра стреляет по мне еще и 30-мм снарядами. Сколько ещ
е продержится мой верный Ю-87? Сколько еще пройдет времени, прежде чем само
лет охватит пламя или он развалится на куски? Во время войны меня сбивали
тридцать раз, но всегда зенитки и никогда Ц истребители. Каждый раз я пол
ьзовался педалями и с их помощью маневрировал. Это первый и последний ра
з, когда истребитель попадает в мой самолет.
«Ротман, огонь»! Он не отвечает. Его последние слова: "Черт! Пулемет заклин
ило! " Теперь сзади у меня нет никакой защиты. Иваны не медлят воспользоват
ься этим, они становятся еще более агрессивными чем раньше и заходят на м
еня сзади, справа, слева. Один приятель атакует меня спереди раз за разом.
Я укрываюсь в самом узком овраге, в который можно с большим трудом втисну
ться, едва не задевая стенки крыльями. Они стреляют довольно метко, добив
аясь попадания за попаданием. Шансы вернутся домой невелики. Но неподале
ку от нашего аэродрома в Яссах они отказываются от преследования, скорее
всего у них кончились боеприпасы. Я потерял Фишера. Он все время летел в с
тороне и сзади и я упустил его из виду. Ротман тоже не знает, что с ним случи
лось. Пошел он на вынужденную посадку или разбился? Я не знаю. Потеря этого
способного молодого офицера бьет по эскадрону с особенной силой. Мой са
молет изрешечен 20 мм снарядами и в него попало восемь снарядов из 37 мм пушк
и. Ротман не смог бы меня защищать слишком долго.
После такого приключения любой был бы выбит из колеи, но с этим ничего не п
оделаешь. Я залезаю в другой самолет и лечу снова. Советы должны быть оста
новлены. В этот день я вывожу из строя девять танков. Трудный день. Во врем
я последних вылазок я должен напрягать зрение, чтобы найти хотя бы один т
анк. Это хороший знак. Я полагаю, что в данный момент наступление противни
ка выдохлось, а пехота без брони не сможет прорваться слишком далеко.
На следующее утро разведка подтверждает мои предположения. Все стихло, п
очти вымерло. После того, как я приземляюсь после первого за этот день выл
ета, молодой механик прыгает на крыло моего самолета, горячо жестикулиру
я, и поздравляет меня с награждением Бриллиантами к Рыцарскому кресту. Т
олько что получен телефонный звонок из штаб-квартиры фюрера, но в сообще
нии также содержится запрет на полеты. Отдельные слова этого парня тонут
в гудении работающих двигателей, но я понимаю смысл того, что он мне говор
ит. Для того, чтобы не видеть текста сообщения, я не иду в диспетчерскую, а о
стаюсь у моего самолета до тех пор, пока не заканчивается подготовка к сл
едующему полету. В полдень генерал вызывает меня в Одессу по телефону.
Тем временем отовсюду поступают поздравительные телеграммы, даже от чл
енов правительства. Предстоит тяжелая борьба, чтобы добиться разрешени
я летать. Мысль о том, что мои товарищи готовятся к новому полету, а я долже
н следовать в Одессу, расстраивает меня, я чувствуя себя каким-то прокаже
нным. Это дополнение к награде приводит меня в уныние и сводит к нулю все у
довольствие от сознания того, что мои достижения получили такое высокое
признание. В Одессе я не узнаю ничего нового, только то, что мне уже извест
но и о чем бы я хотел слышать. Я рассеянно слушаю поздравления, мои мысли с
моими боевыми товарищами, которые могут ни о чем не заботиться и продолж
ать летать. Я завидую им. Я должен немедленно проследовать в штаб-квартир
у фюрера, чтобы тот лично наградил меня Бриллиантами. После остановки в Т
ирасполе мы пересаживаемся на Ю-87 Ц если бы только Хеншель был со мной, се
йчас позади меня сидит Ротман. Мы летим по маршруту Фокшаны-Бухарест-Бел
град-Кечкемет-Вена-Зальцбург. Не часто глава государства принимает офи
цера, рапортующего о своем прибытии в унтах, но я рад, что могу в них ходить,
даже испытывая постоянную боль. Оберст фон Белов приезжает в Зальцбург ч
тобы сопровождать меня, в то время как Ротман отправляется к себе домой п
оездом. Мы договариваемся, что я подберу его в Силезии на обратном пути.
В течение двух дней я загораю на террасе отеля в Берхтесгадене, вдыхая во
схитительный горный воздух. Постепенно я расслабляюсь. Через два дня я о
казываюсь в обществе фюрера в великолепном Бергхофе. Он знает всю мою ис
торию вплоть до мельчайших деталей и выражает свою радость, что судьба б
ыла столь благосклонна ко мне и мы смогли так много достичь. Я впечатлен е
го теплотой и заботливой сердечностью. Он говорит, что я сделал достаточ
но, поэтому он приказал мне оставаться на земле. Он объясняет, что нет ника
кой необходимости в том, что все великие солдаты должны отдать свои жизн
и, их пример и их опыт должны быть сохранены для новых поколений. Я отвечаю
отказом принять награду, если получив ее я больше не смогу водить в бой мо
ю эскадрилью. Он хмурится, следует краткая пауза, затем на его лице появля
ется улыбка: «Очень хорошо, в таком случае вы можете летать». Наконец-то я
счастлив и предвкушаю увидеть выражение удовольствия на лицах моих тов
арищей, когда они услышат, что я вернулся. Мы пьем вместе чай и беседуем ча
с или два. Мы обсуждаем новое оружие, стратегическую ситуацию, историю. Он
специально объясняет мне что недавно прошли испытания оружия Фау. В наст
оящее время, говорит он, было бы ошибкой переоценивать его эффективность
потому, что точность нового оружия еще очень невысока, но, добавляет он, э
то не так важно, поскольку есть надежда на производство ракет, которые бу
дут абсолютно надежными. Позднее мы сможем полагаться не на обычные взры
вчатые вещества, а на нечто иное, столь мощное средство, что когда мы приме
ним его, война немедленно закончится. Он говорит мне, что его разработка п
родвинулась уже очень далеко и завершение можно ожидать очень скоро. Для
меня это совершенно новый поворот и я не могу это себе представить. Поздн
ее я узнаю, что взрывной эффект этих новых ракет будет основан на атомной
энергии.
После каждого визита к фюреру я получаю неизгладимое впечатление. Из Зал
ьцбурга я лечу в Герлиц, мой родной город. Прием, данный в мою честь утомля
ет меня больше, чем некоторые боевые вылеты. Когда в семь часов утра я нако
нец-то добираюсь до своей кровати, хор девушек поет мне серенады, моей жен
е приходится долго убеждать меня выйти и пожелать им доброго утра. Очень
трудно объяснить людям, что несмотря на награждение Бриллиантами я не хо
тел бы участвовать в празднованиях и приемах. Я хочу только отдыха. Я пров
ожу несколько дней с моими родителями в тесном семейном кругу. Я слушаю н
овости с востока по радио и думаю о солдатах, которые там сражаются. Након
ец меня больше ничто не держит и я могу вернуться. Я звоню Ротману в Циттау
и наш Ю-87 вновь несет нас на юг, через Вену и Бухарест Ц на восточный фронт.


14. Роковое лето 1944

Через несколько часов я приземляюсь в Фокшанах в Северной Румынии. Моя э
скадрилья сейчас стоит в Хуси, чуть дальше к северу. Фронт удерживается г
ораздо прочнее, чем две недели назад. Он идет от Прута к Днестру вдоль края
плато, расположенного к северу от Ясс.
Маленький городок Хуси приютился между холмов. На некоторых из них расту
т обширные виноградники. Сможем ли мы дождаться вина? Летное поле находи
тся на северной окраине городка. И поскольку наши дома располагаются на
противоположной стороне, нам каждое утро приходится ходить по его улица
м. Население наблюдает за нашими действиями с интересом. Когда говоришь
с ними, они всегда демонстрируют свое дружелюбие. Особенно тесные контак
ты с нами поддерживают представители церкви. Их возглавляет епископ, у к
оторого я часто нахожусь в гостях. Он не перестает объяснять мне, что духо
венство видит в нашей победе единственный шанс сохранить религиозную с
вободу и независимость. В городе много торговцев, здесь огромное количес
тво мелких лавок. Все это очень сильно отличается от Советской России, ко
торую мы оставили столь недавно. Ее средний класс исчез, поглощенный про
летарским Молохом.
Когда я прохожу через город меня особенно поражает огромное количество
собак. По всем признакам они бездомные. Они скитаются повсюду, их встреча
ешь на каждом углу и на каждой площади. Я временно размещаюсь в маленькой
вилле с виноградником, сбоку протекает маленький ручей, в котором можно
купаться. Ночью через этот виноградник проходят целые процессии собак. О
ни движутся в индейском строю, в стаях по двадцать-тридцать. Однажды утро
м я еще лежу в кровати, когда в мое окно заглядывает огромная дворняга и ст
авит передние лапы на подоконник. За ней в той же позе стоят пятнадцать ее
коллег. Задние поставили свои ноги на спины тех, кто стоит впереди и все пя
лятся в мою комнату. Когда я прогоняю их, они печально и без лая крадутся п
рочь, чтобы продолжить свое беспрестанное рысканье.
Еда у нас в изобилии, мы живем хорошо, поскольку получаем наше жалование в
леях и хотя приобрести на них особенно нечего, по крайней мере, всегда мож
но купить яиц. Постепенно почти все наше жалование начинает уходить на п
окупку яиц. Среди офицеров первое место по потреблению яиц удерживает ле
йтенант Шталер, он поедает огромное их количество. Однажды, когда нехват
ка горючего не позволяет нам летать, немедленно начинается проверка это
го нового источника энергии, вся эскадрилья до последнего человека зани
мается физическими упражнениями, обычно это бег по пересеченной местно
сти, гимнастика, и, конечно же, футбол.
Я все еще не могу принимать участие в этих упражнениях, поскольку ступни
моих ног не вполне еще прошли, а плечо болит, если я опрометчиво двигаю рук
ой. Но для эскадрильи в целом эти спортивные занятия являются великолепн
ым отдыхом. Некоторые, и я в первых рядах, пользуемся возможностью и гуляе
м в горных лесах или практикуемся в других видах спорта.
Обычно мы едем на аэродром между 4 и 5 часами утра. На дальнем краю города мы
всегда натыкаемся на огромное стадо овец, впереди которых шествует осел
. Его глаза полностью закрыты длинной спутанной гривой и мы удивляемся, к
ак он может вообще нас видеть. Из-за этой гривы мы прозвали его Затмением.
Однажды утром, проносясь мимо, мы дергаем его за кончик хвоста. Это привод
ит к целой серии реакций: сначала он взбрыкивает копытами как лягающаяся
лошадь, затем, вспомнив свою ослиную натуру, замирает, и наконец дает о се
бе знать его цыплячье сердце и он уносится как ветер.


***

Мы совершаем вылеты в относительно стабильный сектор, где, тем не менее, п
остоянное прибытие подкреплений указывает на то, что красные готовятся
нанести удар в самое сердце Румынии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33