Ничто не илл
юстрирует это с большей ясностью, чем мучительные усилия нового консерв
ативного французского правительства (13). Министры финансов увольняются
за одно только предложение сократить пенсии, ничего нельзя сделать, чтоб
ы сократить просроченные платежи, и все попытки отменить регулирование
исчезают, как только возникают забастовки.
В то время, как в Соединенных Штатах система социального обеспечения на
55% финансируется из общественных и на 45% из частных источников, в Европе об
щественный сектор несет 80% этого бремени, а частный Ц лишь 20% (14). Вследствие
этого крах государства всеобщего благосостояния ударил по Европе и ран
ьше, и сильнее. Как точно выразился один немец, его страна Ц «социально ор
иентируемая нация, где обязательства сильного перед слабым имеют харак
тер, которого уже нельзя себе позволить» (15).
Можно было бы подумать, что этот немецкий обозреватель неправ, и отчасти
объяснить этим возникновение европейской проблемы. Может показаться, ч
то в Германии, крупнейшей экономической державе Европы, комбинация капи
тализма и государства всеобщего благосостояния действует лучше, чем гд
е бы то ни было. Немцы жалуются, но у них более высокая заработная плата и в
двое больше свободных от работы дней, чем у американцев или японцев (42 дня
выходных и отпусков плюс 19 дней на больничные листы). Система эта работает
в том смысле, что Германия все еще имеет экономику, которая может себе поз
волить повышать реальную заработную плату, сохраняя при этом торговый п
рофицит (16). Германия работает столь успешно потому, что она в высшей степе
ни конкурентоспособна по отношению к другим европейским странам, имеющ
им такую же систему социального обеспечения, но менее эффективным. Этого
успеха не было бы, если бы не было этих других стран. Но германский опыт ос
тавляет остальные страны Европы в неуверенности, могут ли они тоже заста
вить свою систему лучше работать, если только им удастся что-то изменить,
чтобы стать более похожими на немцев. Из-за немецкого «успеха» гораздо т
руднее построить что-то новое.
Но в длительной перспективе европейский бизнес будет избегать оплаты с
истемы социального обеспечения, удаляясь за границу, а европейские труж
еники будут по-прежнему исчезать в теневой экономике. Нынешняя система
не может продолжаться. Официальная статистика говорит, что в 90-е гг. в Южно
й Италии и Южной Испании безработица была выше, а заработки ниже, чем они б
ыли где-либо в Европе в 60-е гг. Но в 60-х гг. много миллионов испанцев и итальян
цев двинулись в северные части своих стран или стали иностранными рабоч
ими в Германии и Швейцарии, где нашли себе работу. Теперь никто не движетс
я. Просто более привлекательно работать в теневой экономике и получать л
ьготы социального обеспечения, чем ездить в поисках работы.
Два десятилетия назад уровень безработицы в Европе был вдвое ниже, чем в
Соединенных Штатах, а теперь стал вдвое выше. Если ситуация не изменится,
то еще через два десятилетия этот разрыв станет намного больше. Прошло д
вадцать пять лет без роста занятости в Европе. Если это продолжится еще д
вадцать пять лет, система сломается.
Есть еще один основной аспект, в котором рейнская модель не работает. Нап
омним, что из списка двенадцати крупнейших фирм Америки 1900 года одиннадца
ть погибло до конца века. Успешной экономике нужно, чтобы небольшие комп
ании росли и становились крупными компаниями. Некоторые регионы Европы (
например, Северная Италия) полны превосходных малых компаний, которые, о
днако, никогда не вырастают в большие компании. Пока компания слишком ма
ла, чтобы попасть на экран правительственного экономического радара, ре
гулирование бизнеса (делающее, например, увольнение работников слишком
дорогим) к такой компании не применяется или она может его избежать (17). Нед
авно я посетил одну из этих хороших малых компаний Северной Италии. Ее ру
ководство много размышляло о том, как ей переместить часть своей деятель
ности за пределы Италии, чтобы она могла остаться малой и не навлекать на
себя правительственного регулирования. Эту энергию надо направить в бо
лее производительную сторону.
Если компания уже очень велика, то это же регулирование может финансиров
аться за счет квазимонопольных прибылей, или же правительство примет ос
обые меры, чтобы смягчить слишком обременительное регулирование. Нельз
я допустить, чтобы большие компании провалились. Когда «Фиату» понадоби
лось сократить свою рабочую силу, итальянское правительство уплатило б
ольшую часть расходов по ранним пенсиям уволенных рабочих. Было бы слишк
ом большим экономическим потрясением увидеть развал «Фиата» из-за чрез
мерных затрат на заработную плату. Фирмы средних размеров не могут рассч
итывать на такую поддержку.
Именно динамичные фирмы средних размеров больше всего страдают от регу
лирования и расходов на социальное обеспечение в рейнской модели. Такие
фирмы средних размеров слишком велики, чтобы быть изъятыми из регулиров
ания или избежать ограничительного регулирования не бросающимися в гл
аза действиями. И в то же время они слишком малы, чтобы государство стало о
них заботиться и помогло им оплатить расходы по регулированию. Но если м
алые фирмы не становятся средними, а средние большими, то нельзя применя
ть новые технологии, а новые рабочие места не создаются.
Европа очень сильна в областях, которыми она занималась по традиции (в хи
мической, автомобильной и машиностроительной отраслях), но очень слаба в
новых отраслях высокой технологии (микроэлектронике, биотехнологии), не
смотря на тот факт, что в фундаментальной науке и технике ее не превосход
ит никто. Надо изменить здесь что-то основное, но никто не хочет таких пер
емен (18).
ЯПОНИЯ
Япония, с ее более высоким уровнем сбережений и еще более высоким коммун
итарным духом, чем Европа, будет иметь меньше трудностей, чем кто-либо дру
гой, в приспособлении к эпохе, требующей долговременных общественных ин
вестиций. Можно сказать даже, что Япония изобрела гуманный капитализм ещ
е до того, как этого потребовала технология. Японские фирмы давно уже рас
сматривали человеческие ресурсы как свое важнейшее стратегическое дос
тояние (19). Японцы считают, что надо избегать чрезмерного индивидуализма и
что вся организация не может преуспеть, если все индивиды не понимают св
оего долга и обязанностей (20). Индивиды отождествляют себя с фирмой (21). Инди
виды сотрудничают в коллективах, соревнуются с другими группами, прибыл
и распределяются в виде премий, и старомодные капиталисты, по существу, и
счезли при совместной структуре собственности японских деловых групп.
Но и прибыли почти исчезли (22). В 1994 г. 149 японских фирм, вошедших в список 500 круп
нейших в мире фирм журнала «Форчун», имели прибыль в 0,7% по доходным статья
м и прибыль в 0,2% на капитал (23). Японская система Ц это не социализм, но капит
ализм без прибылей Ц это не капитализм, способный преуспевать.
Во многих отношениях Япония Ц победитель в капиталистической игре пос
ле Второй мировой войны. Ей понадобилось больше времени, чем другим стра
нам, чтобы создать после Второй мировой войны нужную для этой игры орган
изацию, но в конце концов она научилась играть в нее лучше всех. В смысле м
еждународной покупательной способности, она имела в начале 1995 г. намного
больший ВВП на душу населения, чем любая другая крупная страна (38 000 долларо
в по курсу 100 иен за доллар против 25 000 долларов в Соединенных Штатах). Но те, кт
о хорошо играют и выигрывают, обычно позже всех замечают, что игра переме
нилась и что теперь им придется учиться играть в другую игру. Япония не со
ставляет исключения из этого правила.
В прошлом у Японии было большое преимущество. После поражения в большой
войне, безоговорочной капитуляции и десяти лет иностранной оккупации в
сем в Японии было ясно, что прежний японский мир разрушен и что его надо че
м-то заменить. Изменения, которые потребуются в ближайшие два десятилет
ия, во многих отношениях будут гораздо больше, чем совершенные в два деся
тилетия после Второй мировой войны, но на этот раз Япония должна будет из
мениться без тех выгод, которые давали ей поражение и внешнее давление. О
на должна будет измениться несмотря на то, что она победитель. Поведение
японцев в последнее время даже не намекает на возможность и тем более на
вероятность таких изменений. После Второй мировой войны Япония спасала
сь от спадов с помощью экономического локомотива Америки и увеличения э
кспорта. Теперь Япония так велика, а локомотив Америки настолько ослабел
, что даже намного больший торговый профи-цит (почти удвоившийся с 1991 до 1994 г
.) не сможет покончить с ее спадами. Не сможет этого сделать и снижение ста
вки процента. Даже близкие к нулю проценты (в настоящее время 0,35% по банковс
ким сберегательным счетам) не смогли стимулировать спрос (24). Япония нужда
ется не в ориентированной на экспорт экономике, а в экономике внутренней
направленности, и не потому, что так говорят в других странах, а потому чт
о Япония теперь слишком велика, чтобы преуспевать в ориентированной на э
кспорт экономике. Но Япония не может измениться (25). Она попросту застряла
в своем продолжающемся спаде.
Как известно из истории, Япония может резко измениться, столкнувшись с к
ризисом (реставрация Мэйдзи, реакция на поражение и оккупацию после Втор
ой мировой войны); но на этот раз кризиса не будет. Всего лишь нарастают да
вления вдоль линий разлома. Но если ждать до землетрясения, то может случ
иться, что Япония окажется так же плохо подготовленной к будущему социал
ьному и экономическому землетрясению, как к физическому землетрясению
в Кобэ. До него японцы считали, что их строения более устойчивы к землетря
сениям, чем в других странах, Ц но это оказалось неверным.
Как мы видели, нынешние формы торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе
зависят от способности всех его стран получать большие торговые избытк
и с Соединенными Штатами, которые они могут использовать для оплаты свои
х больших торговых дефицитов с Японией. Но эта форма торговли не может пр
одолжаться. В какой-то момент оба крупнейших экспортных рынка Японии Ц
остальной Азиатско-Тихоокеанский регион и Соединенные Штаты Ц потерп
ят крах.
Японцы иногда говорят о торговой группе «перелетных гусей» в Азиатско-Т
ихоокеанском регионе, где Япония должна быть ведущим гусем (26). Если бы так
ая группа возникла, то было бы разумно постепенно устранить нынешнюю нес
балансированность торговли в регионе (намного больше импортировать из
других стран в Азиатско-Тихоокеанский регион), а не ждать, когда финансов
ый кризис внезапно положит конец этим формам торговли. Но в Японии нет пр
изнаков понимания этой проблемы.
Глобальное лидерство в многонациональном мире требует многонациональ
ного государства или по крайней мере общества, способного легко абсорби
ровать талантливых людей из различных этнических групп. Но Япония Ц кра
йне однородное в этническом отношении государство, так что труднее всег
о на свете ввести в эту систему (в страну, ее фирмы, ее университеты) талант
ливых людей неяпонского происхождения, добиться того, чтобы с ними обращ
ались как с равными, и предоставили им равные шансы успеха (27). Даже этничес
кому японцу, прожившему некоторое время вне Японии, например, в Бразилии,
почти невозможно добиться реинтеграции в японское общество. С такими же
проблемами сталкиваются дети бизнесменов, находящихся за границей. Пос
мотрите на высшую сотню управляющего персонала любой крупной японской
фирмы и спросите, сколько из них неяпонцев. Превращение глобального спут
ника в глобального лидера потребует огромных изменений в японской куль
туре.
Чтобы стать лидером, надо также включить в игру индивидуальность и фунда
ментальные творческие способности. Копируя других, можно держаться на у
ровне и даже быть на 20% лучше. Когда уже сделаны главные открытия, можно про
сто лучше делать детали, чем те, кто впервые сделал эти открытия. Но нельзя
стать лидером, будучи неспособным делать фундаментальные открытия, вед
ущие к созданию совершенно новых отраслей промышленности. Япония копир
ует американскую индустрию полупроводников, учится делать базовые кри
сталлы памяти со случайным доступом лучше американцев и занимает домин
ирующее место на рынке. Но Япония не изобретает микропроцессор, ставший
основой полупроводниковой индустрии, и быстро теряет эту свою доминиру
ющую позицию. Она побеждает в потребительской электронике, но теперь, ко
гда персональные компьютеры сливаются с потребительской электроникой
, она может проиграть более дешево работающим южным корейцам и более изо
бретательным в технике американцам.
Как видно в случае Китая, успех требует гораздо большего, чем способност
и изобретать новые технологии. Надо иметь социальные установки, побужда
ющие индивидов использовать эти новые технологии для построения новог
о общества, даже если они не могут знать, как будет выглядеть такое общест
во.
Перед прибытием адмирала Перри Япония экономически отстала, потому что
японское королевство было закрыто от остального мира. В наши дни закрыт
японский ум. Это не меньшее препятствие, чем прежнее. Нельзя преуспеть с у
монастроением Срединной Империи, а теперь у японцев укрепилось как раз т
акое умонастроение.
Как правило, самые приспособленные к выживанию виды, находящиеся на верш
ине пищевой цепочки, ни о чем не должны беспокоиться. Эволюция происходи
т медленно и превращает их в еще лучшие, более доминирующие виды. Но в пери
оды кусочного равновесия наибольшая опасность угрожает как раз домини
рующим видам. Когда окружение внезапно меняется, от самых приспособленн
ых требуются наибольшие изменения. Японцы Ц наиболее приспособленный
к выживанию вид. Поскольку от них потребуются наибольшие изменения, им н
адо беспокоиться больше всех.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Опасность состоит не в том, что капитализм развалится, как коммунизм. Кап
итализм не может развалиться без жизнеспособного конкурента, к котором
у люди могут перебежать, разочаровавшись в жизни при капитализме. Эконом
ика фараонов, римлян, средневековья и мандаринов тоже не имела конкурент
ов и потому просто оставалась в застое в течение столетий, прежде чем в ко
нце концов исчезла. Опасность Ц это не крах, а застой.
Периоды кусочного равновесия Ц это периоды большого оптимизма и больш
ого пессимизма. Они гибельны для тех, кто очень силен в старой игре, Ц для
динозавров. Миллионы лет превосходства исчезают в один миг. Эволюция на
старых путях невозможна. Но для тех, кто силен в приспособлении к новым ус
ловиям и способен научиться новым играм, для млекопитающих, периоды кусо
чного равновесия несут с собой огромные возможности. Люди смогли взять н
а себя управление системой именно потому, что исчезли динозавры. Если бы
динозавры продолжали править, то наши предки, вероятно, были бы съедены, и
нас бы не было. Но в переходные моменты периода кусочного равновесия неи
звестно, кто будет динозавром и кто млекопитающим. Это зависит от того, кт
о лучше приспособится к новому миру Ц а это станет достоверно известно
лишь в будущем.
Присущие капитализму проблемы, видимые уже при его рождении (неустойчив
ость, растущее неравенство, люмпен-пролетариат), все еще ожидают решения,
но ждет решения и ряд новых проблем, вытекающих из растущей зависимости
капитализма от человеческого капитала и искусственных интеллектуальн
ых отраслей промышленности. В эпоху искусственных интеллектуальных от
раслей выиграют те, кто научится играть в новую игру, с новыми правилами, т
ребующую новых стратегий. Завтрашние победители будут иметь свойства, о
чень непохожие на свойства нынешних победителей.
Технология и идеология потрясают основы капитализма двадцать первого
века. Технология делает квалификации и знания единственным источником
стойкого стратегического преимущества. Идеология, при содействии элек
тронных средств информации, движется к радикальной форме краткосрочно
й максимизации индивидуального потребления. Это происходит как раз в то
время, когда экономический успех будет зависеть от готовности и способн
ости делать долговременные общественные инвестиции в квалификации, об
разование, знания и инфраструктуру. Если технология и идеология начинаю
т расходиться, то остается только вопрос, когда произойдет общее землетр
ясение системы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
юстрирует это с большей ясностью, чем мучительные усилия нового консерв
ативного французского правительства (13). Министры финансов увольняются
за одно только предложение сократить пенсии, ничего нельзя сделать, чтоб
ы сократить просроченные платежи, и все попытки отменить регулирование
исчезают, как только возникают забастовки.
В то время, как в Соединенных Штатах система социального обеспечения на
55% финансируется из общественных и на 45% из частных источников, в Европе об
щественный сектор несет 80% этого бремени, а частный Ц лишь 20% (14). Вследствие
этого крах государства всеобщего благосостояния ударил по Европе и ран
ьше, и сильнее. Как точно выразился один немец, его страна Ц «социально ор
иентируемая нация, где обязательства сильного перед слабым имеют харак
тер, которого уже нельзя себе позволить» (15).
Можно было бы подумать, что этот немецкий обозреватель неправ, и отчасти
объяснить этим возникновение европейской проблемы. Может показаться, ч
то в Германии, крупнейшей экономической державе Европы, комбинация капи
тализма и государства всеобщего благосостояния действует лучше, чем гд
е бы то ни было. Немцы жалуются, но у них более высокая заработная плата и в
двое больше свободных от работы дней, чем у американцев или японцев (42 дня
выходных и отпусков плюс 19 дней на больничные листы). Система эта работает
в том смысле, что Германия все еще имеет экономику, которая может себе поз
волить повышать реальную заработную плату, сохраняя при этом торговый п
рофицит (16). Германия работает столь успешно потому, что она в высшей степе
ни конкурентоспособна по отношению к другим европейским странам, имеющ
им такую же систему социального обеспечения, но менее эффективным. Этого
успеха не было бы, если бы не было этих других стран. Но германский опыт ос
тавляет остальные страны Европы в неуверенности, могут ли они тоже заста
вить свою систему лучше работать, если только им удастся что-то изменить,
чтобы стать более похожими на немцев. Из-за немецкого «успеха» гораздо т
руднее построить что-то новое.
Но в длительной перспективе европейский бизнес будет избегать оплаты с
истемы социального обеспечения, удаляясь за границу, а европейские труж
еники будут по-прежнему исчезать в теневой экономике. Нынешняя система
не может продолжаться. Официальная статистика говорит, что в 90-е гг. в Южно
й Италии и Южной Испании безработица была выше, а заработки ниже, чем они б
ыли где-либо в Европе в 60-е гг. Но в 60-х гг. много миллионов испанцев и итальян
цев двинулись в северные части своих стран или стали иностранными рабоч
ими в Германии и Швейцарии, где нашли себе работу. Теперь никто не движетс
я. Просто более привлекательно работать в теневой экономике и получать л
ьготы социального обеспечения, чем ездить в поисках работы.
Два десятилетия назад уровень безработицы в Европе был вдвое ниже, чем в
Соединенных Штатах, а теперь стал вдвое выше. Если ситуация не изменится,
то еще через два десятилетия этот разрыв станет намного больше. Прошло д
вадцать пять лет без роста занятости в Европе. Если это продолжится еще д
вадцать пять лет, система сломается.
Есть еще один основной аспект, в котором рейнская модель не работает. Нап
омним, что из списка двенадцати крупнейших фирм Америки 1900 года одиннадца
ть погибло до конца века. Успешной экономике нужно, чтобы небольшие комп
ании росли и становились крупными компаниями. Некоторые регионы Европы (
например, Северная Италия) полны превосходных малых компаний, которые, о
днако, никогда не вырастают в большие компании. Пока компания слишком ма
ла, чтобы попасть на экран правительственного экономического радара, ре
гулирование бизнеса (делающее, например, увольнение работников слишком
дорогим) к такой компании не применяется или она может его избежать (17). Нед
авно я посетил одну из этих хороших малых компаний Северной Италии. Ее ру
ководство много размышляло о том, как ей переместить часть своей деятель
ности за пределы Италии, чтобы она могла остаться малой и не навлекать на
себя правительственного регулирования. Эту энергию надо направить в бо
лее производительную сторону.
Если компания уже очень велика, то это же регулирование может финансиров
аться за счет квазимонопольных прибылей, или же правительство примет ос
обые меры, чтобы смягчить слишком обременительное регулирование. Нельз
я допустить, чтобы большие компании провалились. Когда «Фиату» понадоби
лось сократить свою рабочую силу, итальянское правительство уплатило б
ольшую часть расходов по ранним пенсиям уволенных рабочих. Было бы слишк
ом большим экономическим потрясением увидеть развал «Фиата» из-за чрез
мерных затрат на заработную плату. Фирмы средних размеров не могут рассч
итывать на такую поддержку.
Именно динамичные фирмы средних размеров больше всего страдают от регу
лирования и расходов на социальное обеспечение в рейнской модели. Такие
фирмы средних размеров слишком велики, чтобы быть изъятыми из регулиров
ания или избежать ограничительного регулирования не бросающимися в гл
аза действиями. И в то же время они слишком малы, чтобы государство стало о
них заботиться и помогло им оплатить расходы по регулированию. Но если м
алые фирмы не становятся средними, а средние большими, то нельзя применя
ть новые технологии, а новые рабочие места не создаются.
Европа очень сильна в областях, которыми она занималась по традиции (в хи
мической, автомобильной и машиностроительной отраслях), но очень слаба в
новых отраслях высокой технологии (микроэлектронике, биотехнологии), не
смотря на тот факт, что в фундаментальной науке и технике ее не превосход
ит никто. Надо изменить здесь что-то основное, но никто не хочет таких пер
емен (18).
ЯПОНИЯ
Япония, с ее более высоким уровнем сбережений и еще более высоким коммун
итарным духом, чем Европа, будет иметь меньше трудностей, чем кто-либо дру
гой, в приспособлении к эпохе, требующей долговременных общественных ин
вестиций. Можно сказать даже, что Япония изобрела гуманный капитализм ещ
е до того, как этого потребовала технология. Японские фирмы давно уже рас
сматривали человеческие ресурсы как свое важнейшее стратегическое дос
тояние (19). Японцы считают, что надо избегать чрезмерного индивидуализма и
что вся организация не может преуспеть, если все индивиды не понимают св
оего долга и обязанностей (20). Индивиды отождествляют себя с фирмой (21). Инди
виды сотрудничают в коллективах, соревнуются с другими группами, прибыл
и распределяются в виде премий, и старомодные капиталисты, по существу, и
счезли при совместной структуре собственности японских деловых групп.
Но и прибыли почти исчезли (22). В 1994 г. 149 японских фирм, вошедших в список 500 круп
нейших в мире фирм журнала «Форчун», имели прибыль в 0,7% по доходным статья
м и прибыль в 0,2% на капитал (23). Японская система Ц это не социализм, но капит
ализм без прибылей Ц это не капитализм, способный преуспевать.
Во многих отношениях Япония Ц победитель в капиталистической игре пос
ле Второй мировой войны. Ей понадобилось больше времени, чем другим стра
нам, чтобы создать после Второй мировой войны нужную для этой игры орган
изацию, но в конце концов она научилась играть в нее лучше всех. В смысле м
еждународной покупательной способности, она имела в начале 1995 г. намного
больший ВВП на душу населения, чем любая другая крупная страна (38 000 долларо
в по курсу 100 иен за доллар против 25 000 долларов в Соединенных Штатах). Но те, кт
о хорошо играют и выигрывают, обычно позже всех замечают, что игра переме
нилась и что теперь им придется учиться играть в другую игру. Япония не со
ставляет исключения из этого правила.
В прошлом у Японии было большое преимущество. После поражения в большой
войне, безоговорочной капитуляции и десяти лет иностранной оккупации в
сем в Японии было ясно, что прежний японский мир разрушен и что его надо че
м-то заменить. Изменения, которые потребуются в ближайшие два десятилет
ия, во многих отношениях будут гораздо больше, чем совершенные в два деся
тилетия после Второй мировой войны, но на этот раз Япония должна будет из
мениться без тех выгод, которые давали ей поражение и внешнее давление. О
на должна будет измениться несмотря на то, что она победитель. Поведение
японцев в последнее время даже не намекает на возможность и тем более на
вероятность таких изменений. После Второй мировой войны Япония спасала
сь от спадов с помощью экономического локомотива Америки и увеличения э
кспорта. Теперь Япония так велика, а локомотив Америки настолько ослабел
, что даже намного больший торговый профи-цит (почти удвоившийся с 1991 до 1994 г
.) не сможет покончить с ее спадами. Не сможет этого сделать и снижение ста
вки процента. Даже близкие к нулю проценты (в настоящее время 0,35% по банковс
ким сберегательным счетам) не смогли стимулировать спрос (24). Япония нужда
ется не в ориентированной на экспорт экономике, а в экономике внутренней
направленности, и не потому, что так говорят в других странах, а потому чт
о Япония теперь слишком велика, чтобы преуспевать в ориентированной на э
кспорт экономике. Но Япония не может измениться (25). Она попросту застряла
в своем продолжающемся спаде.
Как известно из истории, Япония может резко измениться, столкнувшись с к
ризисом (реставрация Мэйдзи, реакция на поражение и оккупацию после Втор
ой мировой войны); но на этот раз кризиса не будет. Всего лишь нарастают да
вления вдоль линий разлома. Но если ждать до землетрясения, то может случ
иться, что Япония окажется так же плохо подготовленной к будущему социал
ьному и экономическому землетрясению, как к физическому землетрясению
в Кобэ. До него японцы считали, что их строения более устойчивы к землетря
сениям, чем в других странах, Ц но это оказалось неверным.
Как мы видели, нынешние формы торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе
зависят от способности всех его стран получать большие торговые избытк
и с Соединенными Штатами, которые они могут использовать для оплаты свои
х больших торговых дефицитов с Японией. Но эта форма торговли не может пр
одолжаться. В какой-то момент оба крупнейших экспортных рынка Японии Ц
остальной Азиатско-Тихоокеанский регион и Соединенные Штаты Ц потерп
ят крах.
Японцы иногда говорят о торговой группе «перелетных гусей» в Азиатско-Т
ихоокеанском регионе, где Япония должна быть ведущим гусем (26). Если бы так
ая группа возникла, то было бы разумно постепенно устранить нынешнюю нес
балансированность торговли в регионе (намного больше импортировать из
других стран в Азиатско-Тихоокеанский регион), а не ждать, когда финансов
ый кризис внезапно положит конец этим формам торговли. Но в Японии нет пр
изнаков понимания этой проблемы.
Глобальное лидерство в многонациональном мире требует многонациональ
ного государства или по крайней мере общества, способного легко абсорби
ровать талантливых людей из различных этнических групп. Но Япония Ц кра
йне однородное в этническом отношении государство, так что труднее всег
о на свете ввести в эту систему (в страну, ее фирмы, ее университеты) талант
ливых людей неяпонского происхождения, добиться того, чтобы с ними обращ
ались как с равными, и предоставили им равные шансы успеха (27). Даже этничес
кому японцу, прожившему некоторое время вне Японии, например, в Бразилии,
почти невозможно добиться реинтеграции в японское общество. С такими же
проблемами сталкиваются дети бизнесменов, находящихся за границей. Пос
мотрите на высшую сотню управляющего персонала любой крупной японской
фирмы и спросите, сколько из них неяпонцев. Превращение глобального спут
ника в глобального лидера потребует огромных изменений в японской куль
туре.
Чтобы стать лидером, надо также включить в игру индивидуальность и фунда
ментальные творческие способности. Копируя других, можно держаться на у
ровне и даже быть на 20% лучше. Когда уже сделаны главные открытия, можно про
сто лучше делать детали, чем те, кто впервые сделал эти открытия. Но нельзя
стать лидером, будучи неспособным делать фундаментальные открытия, вед
ущие к созданию совершенно новых отраслей промышленности. Япония копир
ует американскую индустрию полупроводников, учится делать базовые кри
сталлы памяти со случайным доступом лучше американцев и занимает домин
ирующее место на рынке. Но Япония не изобретает микропроцессор, ставший
основой полупроводниковой индустрии, и быстро теряет эту свою доминиру
ющую позицию. Она побеждает в потребительской электронике, но теперь, ко
гда персональные компьютеры сливаются с потребительской электроникой
, она может проиграть более дешево работающим южным корейцам и более изо
бретательным в технике американцам.
Как видно в случае Китая, успех требует гораздо большего, чем способност
и изобретать новые технологии. Надо иметь социальные установки, побужда
ющие индивидов использовать эти новые технологии для построения новог
о общества, даже если они не могут знать, как будет выглядеть такое общест
во.
Перед прибытием адмирала Перри Япония экономически отстала, потому что
японское королевство было закрыто от остального мира. В наши дни закрыт
японский ум. Это не меньшее препятствие, чем прежнее. Нельзя преуспеть с у
монастроением Срединной Империи, а теперь у японцев укрепилось как раз т
акое умонастроение.
Как правило, самые приспособленные к выживанию виды, находящиеся на верш
ине пищевой цепочки, ни о чем не должны беспокоиться. Эволюция происходи
т медленно и превращает их в еще лучшие, более доминирующие виды. Но в пери
оды кусочного равновесия наибольшая опасность угрожает как раз домини
рующим видам. Когда окружение внезапно меняется, от самых приспособленн
ых требуются наибольшие изменения. Японцы Ц наиболее приспособленный
к выживанию вид. Поскольку от них потребуются наибольшие изменения, им н
адо беспокоиться больше всех.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Опасность состоит не в том, что капитализм развалится, как коммунизм. Кап
итализм не может развалиться без жизнеспособного конкурента, к котором
у люди могут перебежать, разочаровавшись в жизни при капитализме. Эконом
ика фараонов, римлян, средневековья и мандаринов тоже не имела конкурент
ов и потому просто оставалась в застое в течение столетий, прежде чем в ко
нце концов исчезла. Опасность Ц это не крах, а застой.
Периоды кусочного равновесия Ц это периоды большого оптимизма и больш
ого пессимизма. Они гибельны для тех, кто очень силен в старой игре, Ц для
динозавров. Миллионы лет превосходства исчезают в один миг. Эволюция на
старых путях невозможна. Но для тех, кто силен в приспособлении к новым ус
ловиям и способен научиться новым играм, для млекопитающих, периоды кусо
чного равновесия несут с собой огромные возможности. Люди смогли взять н
а себя управление системой именно потому, что исчезли динозавры. Если бы
динозавры продолжали править, то наши предки, вероятно, были бы съедены, и
нас бы не было. Но в переходные моменты периода кусочного равновесия неи
звестно, кто будет динозавром и кто млекопитающим. Это зависит от того, кт
о лучше приспособится к новому миру Ц а это станет достоверно известно
лишь в будущем.
Присущие капитализму проблемы, видимые уже при его рождении (неустойчив
ость, растущее неравенство, люмпен-пролетариат), все еще ожидают решения,
но ждет решения и ряд новых проблем, вытекающих из растущей зависимости
капитализма от человеческого капитала и искусственных интеллектуальн
ых отраслей промышленности. В эпоху искусственных интеллектуальных от
раслей выиграют те, кто научится играть в новую игру, с новыми правилами, т
ребующую новых стратегий. Завтрашние победители будут иметь свойства, о
чень непохожие на свойства нынешних победителей.
Технология и идеология потрясают основы капитализма двадцать первого
века. Технология делает квалификации и знания единственным источником
стойкого стратегического преимущества. Идеология, при содействии элек
тронных средств информации, движется к радикальной форме краткосрочно
й максимизации индивидуального потребления. Это происходит как раз в то
время, когда экономический успех будет зависеть от готовности и способн
ости делать долговременные общественные инвестиции в квалификации, об
разование, знания и инфраструктуру. Если технология и идеология начинаю
т расходиться, то остается только вопрос, когда произойдет общее землетр
ясение системы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52