А.,
1975, и др.].
Развитие поведенческой терапии на основании принципов
материалистической психологии содержится в дисцентной психо-
терапии, разработанной в ЧССР О. Kondas (19/3). Термин <дпс-
центный> происходит от лат. - узнавать, познавать.
В отличие от терапии поведения здесь придается значение пспхоге-
нетическим факторам, анализу конфликтной ситуации, истори-
ческому принципу развития невротических расстройств, принципу
деятельности, находящему свое выражение в активности челове-
ческого обучения, с учетом его психосоциального, рационально-
когнитивного характера и др. Для устранения страха О. Kondas
(1979) использовал метод систематической десенсибилизации в виде
групповых занятий. Автор рекомендует использовать при воспроиз-
ведении ситуаций, вызывающих страх, также действительные собы-
тия, имевшие место в жизни пациентов, предполагая, что такое
развитие метода позволит создать прием, названный им <реагирую-
щей десентизацией>.
Будучи включенными в систему патогенетической психотерапии,
поведенческие методы оказываются весьма эффективными при
лечении обсессивно-фобических расстройств, прежде всего изоли-
рованных монофобий.
Необходимо коснуться еще одного вопроса. Речь идет о так
называемой рациональной психотерапии и ее отношении к патогене-
тическому методу. По-видимому, необходимо различать метод
рациональной психотерапии, разработанный P. Dubois (1912) и
противопоставленный им суггестивным приемам, и нередко рас-
ширительное толкование этого понятия в психотерапевтической
литературе последнего времени. Для P. Dubois сущностью метода
являлось логическое переубеждение больного, обучение его
правильному мышлению, поскольку психогения, в его понимании,-
это следствие ошибочных суждений, а сегодня мы бы добавили -
<болезнь неведения> (по П. В. Симонову), обусловленная недостат-
ком правильной информации. Поэтому развитие методики рацио-
нальной психотерапии Д. В. Панковым (1974, 1975), который
предложил, говоря его словами, прием рациональной психотерапии,
основанной на <планомерном обучении больного законам логики
и демонстрации в процессе этого обучения логических ошибок,
способствующих его дезадаптации в среде и на выработке навыков
правильного мышления>, представляет собой развитие именно этого
метода, в том понимании его, которое принадлежит P. Dubois.
Лечение характеризуется относительно директивным подходом, с
привлечением авторитета, престижа и знаний врача, а также
методик убеждения, переубеждения, разъяснения, ободрения, отвле-
чения. Оно включает в себя формирование правильного отношения
пациента к болезни, лучшее понимание им ее природы (с позиций
учения о высшей нервной деятельности, теории кибернетики, учения
об эмоциональном стрессе и т. п.) и представляет собою поэтому
элемент психотерапевтического воздействия, в той или иной мере
использующегося всеми врачами. Но как тодько задачи рациональ-
ной психотерапии расширяются и включают в себя осознание
психологических механизмов болезни, реконструкцию нарушенных
отношений личности больного, коррекцию неадекватных реакций и
форм его поведения путем воздействия на все основные компо-
ненты отношения - познавательный, эмоциональный и поведен-
ческий, при максимальном участии самого пациента в лечебном
процессе и исключении излишне директивной позиции психотера-
певта, отказа его от категорических указаний и советов, что,
7 Зап. 151 19-}
конечно, требует хорошего психотерапевтического контакта между
ним и больным, то в этом случае рациональная психотерапия
сближается уже по своим целям, задачам и технике проведения
с патогенетической психотерапией, а реализация ее целей и задач
осуществляется более эффективно в условиях психотерапевтической
группы. Этим не исключается, разумеется, проведение и собственно
рациональной психотерапии в группе.
АКТУАЛЬНЫЕ ЗАДАЧИ ДАЛЬНЕЙШЕГО РАЗВИТИЯ
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ ПСИХОТЕРАПИИ
При акцентировании внимания на роли в развитии психотерапии
теории личности, механизмов ее функционирования и расстройств,
в частности в плане дальнейшего совершенствования указанной
выше патогенетической концепции психотерапии, следует иметь в
виду возможные ошибочные пути, учитывая современную марк-
систскую литературу по теории личности. Источником одного из них
может быть недооценка важности учета роли взаимодействия
биологического и социального в личности, что является краеуголь-
ным камнем концепции человека в марксистской философии.
Применительно к психотерапии это должно быть прежде всего
предостережением от чрезмерной психологизации и социологизации
механизмов ее лечебного действия, на основании отрицания в лич-
ности, как замечает К. К. Платонов (1975), <чего бы то ни было
биологического>. Поэтому следует постоянно подчеркивать адекват-
ность и необходимость учета при изучении психотерапевтических
механизмов не только психосоциальных их звеньев, но и, что
особенно важно в лечебной практике применительно к больному
человеку, психофизиологических, нейрофизиологических и других
биологических основ психотерапии.
Вторым источником ошибочного подхода к развитию патогене-
тической психотерапии может явиться подмена в ней понятия <об-
щественные отношения> более эмпирическим - <межличностные
отношения>. Известный французский философ-коммунист L. Seve
[Clement С., Bruno P., Seve L., 1976] указывает, что при этом
происходит отказ от исторического материализма в понимании
сущности человека в пользу идеалистической коллективной психоло-
гии. Очевидно, что в понятие <общественные отношения> входит,
в частности, опосредование межличностных отношений обществен-
но ценным и личностно значимым содержанием совместной деятель-
ности, т. е. то, что отличает концепцию межличностных отношений
и коллектива с позиций материалистической психологии [Петров-
ский А. В., 1975], от механистических и субъективистских по своей
сути социально-психологических концепций межличностных взаимо-
отношений и взаимоотношений личности и группы западных
социальных психологов и психотерапевтов [Slavson S., 1964;
Могепо J., 1965, и др.].
В ряду социально-психологических проблем патогенетической груп-
повой психотерапии одной из наиболее актуальных является пробле-
ма теоретико-методологического и экспериментально-эмпирического
обоснования понятий психотерапевтической группы и психотерапев-
тического коллектива как группы высшего уровня развития (соответ-
ственно групповой и коллективной психотерапии). Указывая на ряд
возникающих здесь и требующих ответа вопросов, А. В. Петровский
и М. А. Туревский (1979) в числе их отмечают следующие: что состав-
ляет социально-психологическую природу психотерапевтического
коллектива, каковы характерные для него социально-психологические
закономерности, какова его структура, какие социально-психологи-
ческие процессы сопровождают развитие психотерапевтической
группы в коллектив и др. Если упомянутая работа представляет со-
бой, по сути, первую попытку теоретического осмышления этих вопро-
сов, то работа, проводимая в нашей клинике [Беккер Г. X., 1981,
и др.], содержит результаты конкретных психологических и социаль-
но-психологических исследований, ведущихся в указанных направле-
ниях. В исследовании Г. X. Беккер при сравнительном анализе групп,
в частности, получила подтверждение гипотеза о зависимости
степени эффективности лечения методом групповой психотерапии
от уровня развития психотерапевтической группы в социально-пси-
хологическом плане. Очевидно принципиальное значение указанных
работ для дальнейшего становления теории и практики групповой
психотерапии в нашей стране.
Одной из актуальных задач подготовки психотерапевтов является
разработка с учетом зарубежного опыта и прежде всего опыта
психотерапевтов социалистических стран различных форм тренинго-
вых групп [Ледер С. и др., 1979; Yalom 1. D" 1970; Rogers С., 1972;
Kratochvil S., 1974]. Участие в группах <лабораторной тренировки>
способствует повышению <эмпатического потенциала> психотера-
певта, лучшей оценке им явлений, возникающих в ходе общения
с пациентами, пониманию групповой динамики, повышению пластич-
ности поведения, осознанию влияния собственных установок и
ценностей на процесс этого общения, а также позволяет познако-
миться с различными психотерапевтическими методиками. В работе
нашего сотрудника В. А. Ташлыкова (1979) представлен опыт
психологических исследований тренинговой группы психотерапевтов
(руководителями данной группы были психологи нашей клиники
В. А. Мурзенко и Г. Л. Исурина). Исследование подтвердило
ценность тренинга психотерапевтов как активной формы приобрете-
ния практических навыков в психотерапевтической работе, особенно
в групповой психотерапии.
Дальнейшей разработке теорстико-методических вопросов, свя-
занных с деятельностью тренинговых групп в здравоохранении,
во многом будет способствовать расширяющийся опыт теоретических
исследований и работы групп <социально-психологического тре-
нинга> [Петровская Л. А., 1978: Богомолова Н. Н., Петровская Л. А.,
1980; Ковалев Г. А., 1980, и др.], осуществляемых с позиций
советской социальной психологии, прежде всего таких ее разделов,
как социальная психология личности, групп и коллективов, психоло-
гия общения, познания людьми друг друга и др. [Бодалев А. А., 1965,
7
1980; Кузьмин Е. С., 1965; Андреева Г. М., 1978; Шорохова Е В
1978; Ломов Б. Ф" 1979, и др.].
За рубежом, в том числе исследователями социалистических
стран, в последнее время затрагиваются вопросы социальной реле-
вантности целевых установок в личностно ориентированной психо-
терапии вообще и при неврозах как основной группе психогенных
заболеваний в особенности [Helm J., Thorn А., 1976, и др.]. Этот
аспект отчетливо выступает и у некоторых советских авторов
[Мясищев В. Н., 1960а: Платонов К. К., 1974; Шорохова Е. В.,
1978, и др.], подчеркивающих, что в формировании личности
социально-педагогические воздействия и психотерапия тесно взаимо-
действуют. Проблема социальной ответственности психотерапевта,
осуществляющего комплекс диагностических, психотерапевтических
и психопрофилактических мероприятий, становится особенно
актуальной в связи с созданием широкой сети психотерапевтических
кабинетов при общесоматических поликлиниках, наиболее массовом
звене обслуживания населения. Проведение этих мероприятий
предполагает, что психотерапевт [Leder S., 1975] берет на себя
ответственность за процесс создания условий, улучшающих функ-
ционирование личности больного в широком общественном кон-
тексте. Следовательно, он должен обладать достаточными знаниями
в области общественных наук, что нужно иметь в виду при разработке
программ подготовки специалистов данного профиля.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ
БИОЛОГИЧЕСКОЙ ТЕРАПИИ
Биологическая модель болезни, наиболее принятая в настоящее
время, естественно, обусловливает стремление к дальнейшему
совершенствованию прежде всего методов биологической терапии -
лекарственных, физических и др. Получает распространение и
представление о роли психотравмирующих обстоятельств в возникно-
вении различных болезней. Однако с точки зрения не только
пациентов, но часто и врачей психический фактор при этом рас-
сматривается лишь как один из экзогенных моментов, выступающих
в качестве пускового механизма либо условия возникновения
заболевания. Основные ожидания в плане устранения патологии
и здесь связаны с биологическими воздействиями. Отсюда еще до
конца не использованные возможности психологического опосредо-
вания и потенцирования этих методов лечения не только при
заболеваниях, в развитии которых ведущими являются биологи-
ческие механизмы, но даже при психогенных расстройствах.
В проблеме соотношения психического и фармакологического
одним из важнейших является вопрос о действии фармакологических
веществ на психику человека. Значение этой проблемы подчерки-
вается уже самим фактом выделения из фармакологии новой
самостоятельной дисциплины - психофармакологии, которую неко-
торые авторы считают даже ветвью медицинской психологии
Правильнее относить психофарма-
кологию, возникшую на границе психиатрии и фармакологии,
к медицинским наукам, хотя в то же время очевидно значение этой
новой науки для развития медицинской психологии.
В медико-психологическом плане представляют интерес иссле-
дования в области экспериментальных психозов, вызываемых
фармакологическими средствами ,
изменения психики под влиянием галлюциногенов, в частности
диэтиламида лизергиновой кислоты. Мы не останавливаемся на этих
вопросах, так как они подробно освещены в специальной литературе
В рамках данного изложения целесообразно коснуться трех
вопросов: понятия плацебо-эффекта и его развития в исследованиях
последних лет; психологического аспекта лекарственной зависимости,
в особенности в связи со все более расширяющимся использованием
в медицинской практике препаратов группы малых транквилиза-
торов; психологического опосредования и потенцирования биологи-
ческих лечебных воздействий.
Плацебо-эффект. С развитием психофармакологии и постоянным
внедрением в медицинскую практику все новых психотропных
средств возросло число наблюдений, в которых применение тех или
иных препаратов сопровождалось положительными или отрица-
тельными эффектами, нередко не соответствовавшими ожидаемому
действию. Поэтому в практике испытания новых медикаментозных
средств стали широко пользоваться лекарственными формами,
получившими название <плацебо>. Плацебо-препарат имитирует
по цвету, вкусу, запаху исследуемый, но содержит вместо действую-
щего начала индифферентный состав. Плацебо-тесты позволили
выявить лиц с положительным и отрицательным плацебо-эффектом
и лиц, при исследовании которых сколько-нибудь существенный
плацебо-эффект отсутствовал (плацебо-нонреакторы). Плацебо
стали назначать и на относительно длительное время для косвенной
(вооруженной) психотерапии или так называемой плацеботерапии
(медикаментозной психотерапии, по А. Д. Зурабашвили, 1975).
В ряде случаев это вполне оправданно, так как, например, при
приеме плацебо-транквилизаторов плацебо-эффект может не угасать
в течение 2-3 лет, что было отмечено И, П. Лапиным (1976)
у исследованных им больных и позволило ему поставить под
сомнение, что быстрое угасание плацебо-эффекта является харак-
терным и обязательным его признаком.
С точки зрения некоторых авторов , можно
говорить о плацебо-эффекте не только медикаментозных, но и других
методов лечения - физиотерапевтических, лучевой терапии и др.
В качестве дополнения к понятию <плацебо> заслуживает упоми -
нания термин <плацет> - препарат, который
в силу каких-то обстоятельств импонирует врачу.
На выраженность плацебо-эффекта влияет множество самых
различных факторов. Перечислим лишь некоторые из них: степень
новизны препарата, его доступность,- упаковка, реклама, характер
информации, содержащейся в аннотации к препарату, предшествую-
щая эффективность лекарства у данного больного, его установка на
психотерапию, физиотерапию или лекарственные средства, отноше-
ние больного к врачу, назначающему лекарство,и отношение врача
к последнему, установка врача (например, в клинике неврозов) на
психотерапию или биологическую терапию, репутация лекарства
среди других больных (палаты, отделения), в особенности наиболее
активных больных, отношение к препарату членов семьи и т. д.
И. П. Лапиным (1978) описан семейный, в частности родитель-
ский, плацебо-эффект, под которым он понимает высокую положи-
тельную (или отрицательную) оценку членами семьи изменений
состояния больного, получающего плацебо, причем ни сам больной,
ни член семьи, оценивающий эти изменения, не знают, какой препарат
назначен. Заслуживают внимания рекомендации автора, касающиеся
необходимости учитывать, кто из членов семьи наиболее авторитетен
для больного в вопросах его лечения, их отношение к лечению
больного и т. д. Положительный родительский плацебо-эффект, по
данным И. П. Лапина, способен улучшить <терапевтическую>
среду в семье, повышает чувство оптимизма, благоприятно сказы-
вается на состоянии больного.
Оценить эффективность медикаментозного средства можно лишь
с учетом плацебо-эффекта. Как отмечают Р. Конечный и М. Боухал
(1974), слава лекарства проходит тем скорее, чем большее участие
в его распространении имел именно плацебо-эффект.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
1975, и др.].
Развитие поведенческой терапии на основании принципов
материалистической психологии содержится в дисцентной психо-
терапии, разработанной в ЧССР О. Kondas (19/3). Термин <дпс-
центный> происходит от лат.
В отличие от терапии поведения здесь придается значение пспхоге-
нетическим факторам, анализу конфликтной ситуации, истори-
ческому принципу развития невротических расстройств, принципу
деятельности, находящему свое выражение в активности челове-
ческого обучения, с учетом его психосоциального, рационально-
когнитивного характера и др. Для устранения страха О. Kondas
(1979) использовал метод систематической десенсибилизации в виде
групповых занятий. Автор рекомендует использовать при воспроиз-
ведении ситуаций, вызывающих страх, также действительные собы-
тия, имевшие место в жизни пациентов, предполагая, что такое
развитие метода позволит создать прием, названный им <реагирую-
щей десентизацией>.
Будучи включенными в систему патогенетической психотерапии,
поведенческие методы оказываются весьма эффективными при
лечении обсессивно-фобических расстройств, прежде всего изоли-
рованных монофобий.
Необходимо коснуться еще одного вопроса. Речь идет о так
называемой рациональной психотерапии и ее отношении к патогене-
тическому методу. По-видимому, необходимо различать метод
рациональной психотерапии, разработанный P. Dubois (1912) и
противопоставленный им суггестивным приемам, и нередко рас-
ширительное толкование этого понятия в психотерапевтической
литературе последнего времени. Для P. Dubois сущностью метода
являлось логическое переубеждение больного, обучение его
правильному мышлению, поскольку психогения, в его понимании,-
это следствие ошибочных суждений, а сегодня мы бы добавили -
<болезнь неведения> (по П. В. Симонову), обусловленная недостат-
ком правильной информации. Поэтому развитие методики рацио-
нальной психотерапии Д. В. Панковым (1974, 1975), который
предложил, говоря его словами, прием рациональной психотерапии,
основанной на <планомерном обучении больного законам логики
и демонстрации в процессе этого обучения логических ошибок,
способствующих его дезадаптации в среде и на выработке навыков
правильного мышления>, представляет собой развитие именно этого
метода, в том понимании его, которое принадлежит P. Dubois.
Лечение характеризуется относительно директивным подходом, с
привлечением авторитета, престижа и знаний врача, а также
методик убеждения, переубеждения, разъяснения, ободрения, отвле-
чения. Оно включает в себя формирование правильного отношения
пациента к болезни, лучшее понимание им ее природы (с позиций
учения о высшей нервной деятельности, теории кибернетики, учения
об эмоциональном стрессе и т. п.) и представляет собою поэтому
элемент психотерапевтического воздействия, в той или иной мере
использующегося всеми врачами. Но как тодько задачи рациональ-
ной психотерапии расширяются и включают в себя осознание
психологических механизмов болезни, реконструкцию нарушенных
отношений личности больного, коррекцию неадекватных реакций и
форм его поведения путем воздействия на все основные компо-
ненты отношения - познавательный, эмоциональный и поведен-
ческий, при максимальном участии самого пациента в лечебном
процессе и исключении излишне директивной позиции психотера-
певта, отказа его от категорических указаний и советов, что,
7 Зап. 151 19-}
конечно, требует хорошего психотерапевтического контакта между
ним и больным, то в этом случае рациональная психотерапия
сближается уже по своим целям, задачам и технике проведения
с патогенетической психотерапией, а реализация ее целей и задач
осуществляется более эффективно в условиях психотерапевтической
группы. Этим не исключается, разумеется, проведение и собственно
рациональной психотерапии в группе.
АКТУАЛЬНЫЕ ЗАДАЧИ ДАЛЬНЕЙШЕГО РАЗВИТИЯ
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ ПСИХОТЕРАПИИ
При акцентировании внимания на роли в развитии психотерапии
теории личности, механизмов ее функционирования и расстройств,
в частности в плане дальнейшего совершенствования указанной
выше патогенетической концепции психотерапии, следует иметь в
виду возможные ошибочные пути, учитывая современную марк-
систскую литературу по теории личности. Источником одного из них
может быть недооценка важности учета роли взаимодействия
биологического и социального в личности, что является краеуголь-
ным камнем концепции человека в марксистской философии.
Применительно к психотерапии это должно быть прежде всего
предостережением от чрезмерной психологизации и социологизации
механизмов ее лечебного действия, на основании отрицания в лич-
ности, как замечает К. К. Платонов (1975), <чего бы то ни было
биологического>. Поэтому следует постоянно подчеркивать адекват-
ность и необходимость учета при изучении психотерапевтических
механизмов не только психосоциальных их звеньев, но и, что
особенно важно в лечебной практике применительно к больному
человеку, психофизиологических, нейрофизиологических и других
биологических основ психотерапии.
Вторым источником ошибочного подхода к развитию патогене-
тической психотерапии может явиться подмена в ней понятия <об-
щественные отношения> более эмпирическим - <межличностные
отношения>. Известный французский философ-коммунист L. Seve
[Clement С., Bruno P., Seve L., 1976] указывает, что при этом
происходит отказ от исторического материализма в понимании
сущности человека в пользу идеалистической коллективной психоло-
гии. Очевидно, что в понятие <общественные отношения> входит,
в частности, опосредование межличностных отношений обществен-
но ценным и личностно значимым содержанием совместной деятель-
ности, т. е. то, что отличает концепцию межличностных отношений
и коллектива с позиций материалистической психологии [Петров-
ский А. В., 1975], от механистических и субъективистских по своей
сути социально-психологических концепций межличностных взаимо-
отношений и взаимоотношений личности и группы западных
социальных психологов и психотерапевтов [Slavson S., 1964;
Могепо J., 1965, и др.].
В ряду социально-психологических проблем патогенетической груп-
повой психотерапии одной из наиболее актуальных является пробле-
ма теоретико-методологического и экспериментально-эмпирического
обоснования понятий психотерапевтической группы и психотерапев-
тического коллектива как группы высшего уровня развития (соответ-
ственно групповой и коллективной психотерапии). Указывая на ряд
возникающих здесь и требующих ответа вопросов, А. В. Петровский
и М. А. Туревский (1979) в числе их отмечают следующие: что состав-
ляет социально-психологическую природу психотерапевтического
коллектива, каковы характерные для него социально-психологические
закономерности, какова его структура, какие социально-психологи-
ческие процессы сопровождают развитие психотерапевтической
группы в коллектив и др. Если упомянутая работа представляет со-
бой, по сути, первую попытку теоретического осмышления этих вопро-
сов, то работа, проводимая в нашей клинике [Беккер Г. X., 1981,
и др.], содержит результаты конкретных психологических и социаль-
но-психологических исследований, ведущихся в указанных направле-
ниях. В исследовании Г. X. Беккер при сравнительном анализе групп,
в частности, получила подтверждение гипотеза о зависимости
степени эффективности лечения методом групповой психотерапии
от уровня развития психотерапевтической группы в социально-пси-
хологическом плане. Очевидно принципиальное значение указанных
работ для дальнейшего становления теории и практики групповой
психотерапии в нашей стране.
Одной из актуальных задач подготовки психотерапевтов является
разработка с учетом зарубежного опыта и прежде всего опыта
психотерапевтов социалистических стран различных форм тренинго-
вых групп [Ледер С. и др., 1979; Yalom 1. D" 1970; Rogers С., 1972;
Kratochvil S., 1974]. Участие в группах <лабораторной тренировки>
способствует повышению <эмпатического потенциала> психотера-
певта, лучшей оценке им явлений, возникающих в ходе общения
с пациентами, пониманию групповой динамики, повышению пластич-
ности поведения, осознанию влияния собственных установок и
ценностей на процесс этого общения, а также позволяет познако-
миться с различными психотерапевтическими методиками. В работе
нашего сотрудника В. А. Ташлыкова (1979) представлен опыт
психологических исследований тренинговой группы психотерапевтов
(руководителями данной группы были психологи нашей клиники
В. А. Мурзенко и Г. Л. Исурина). Исследование подтвердило
ценность тренинга психотерапевтов как активной формы приобрете-
ния практических навыков в психотерапевтической работе, особенно
в групповой психотерапии.
Дальнейшей разработке теорстико-методических вопросов, свя-
занных с деятельностью тренинговых групп в здравоохранении,
во многом будет способствовать расширяющийся опыт теоретических
исследований и работы групп <социально-психологического тре-
нинга> [Петровская Л. А., 1978: Богомолова Н. Н., Петровская Л. А.,
1980; Ковалев Г. А., 1980, и др.], осуществляемых с позиций
советской социальной психологии, прежде всего таких ее разделов,
как социальная психология личности, групп и коллективов, психоло-
гия общения, познания людьми друг друга и др. [Бодалев А. А., 1965,
7
1980; Кузьмин Е. С., 1965; Андреева Г. М., 1978; Шорохова Е В
1978; Ломов Б. Ф" 1979, и др.].
За рубежом, в том числе исследователями социалистических
стран, в последнее время затрагиваются вопросы социальной реле-
вантности целевых установок в личностно ориентированной психо-
терапии вообще и при неврозах как основной группе психогенных
заболеваний в особенности [Helm J., Thorn А., 1976, и др.]. Этот
аспект отчетливо выступает и у некоторых советских авторов
[Мясищев В. Н., 1960а: Платонов К. К., 1974; Шорохова Е. В.,
1978, и др.], подчеркивающих, что в формировании личности
социально-педагогические воздействия и психотерапия тесно взаимо-
действуют. Проблема социальной ответственности психотерапевта,
осуществляющего комплекс диагностических, психотерапевтических
и психопрофилактических мероприятий, становится особенно
актуальной в связи с созданием широкой сети психотерапевтических
кабинетов при общесоматических поликлиниках, наиболее массовом
звене обслуживания населения. Проведение этих мероприятий
предполагает, что психотерапевт [Leder S., 1975] берет на себя
ответственность за процесс создания условий, улучшающих функ-
ционирование личности больного в широком общественном кон-
тексте. Следовательно, он должен обладать достаточными знаниями
в области общественных наук, что нужно иметь в виду при разработке
программ подготовки специалистов данного профиля.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ
БИОЛОГИЧЕСКОЙ ТЕРАПИИ
Биологическая модель болезни, наиболее принятая в настоящее
время, естественно, обусловливает стремление к дальнейшему
совершенствованию прежде всего методов биологической терапии -
лекарственных, физических и др. Получает распространение и
представление о роли психотравмирующих обстоятельств в возникно-
вении различных болезней. Однако с точки зрения не только
пациентов, но часто и врачей психический фактор при этом рас-
сматривается лишь как один из экзогенных моментов, выступающих
в качестве пускового механизма либо условия возникновения
заболевания. Основные ожидания в плане устранения патологии
и здесь связаны с биологическими воздействиями. Отсюда еще до
конца не использованные возможности психологического опосредо-
вания и потенцирования этих методов лечения не только при
заболеваниях, в развитии которых ведущими являются биологи-
ческие механизмы, но даже при психогенных расстройствах.
В проблеме соотношения психического и фармакологического
одним из важнейших является вопрос о действии фармакологических
веществ на психику человека. Значение этой проблемы подчерки-
вается уже самим фактом выделения из фармакологии новой
самостоятельной дисциплины - психофармакологии, которую неко-
торые авторы считают даже ветвью медицинской психологии
Правильнее относить психофарма-
кологию, возникшую на границе психиатрии и фармакологии,
к медицинским наукам, хотя в то же время очевидно значение этой
новой науки для развития медицинской психологии.
В медико-психологическом плане представляют интерес иссле-
дования в области экспериментальных психозов, вызываемых
фармакологическими средствами ,
изменения психики под влиянием галлюциногенов, в частности
диэтиламида лизергиновой кислоты. Мы не останавливаемся на этих
вопросах, так как они подробно освещены в специальной литературе
В рамках данного изложения целесообразно коснуться трех
вопросов: понятия плацебо-эффекта и его развития в исследованиях
последних лет; психологического аспекта лекарственной зависимости,
в особенности в связи со все более расширяющимся использованием
в медицинской практике препаратов группы малых транквилиза-
торов; психологического опосредования и потенцирования биологи-
ческих лечебных воздействий.
Плацебо-эффект. С развитием психофармакологии и постоянным
внедрением в медицинскую практику все новых психотропных
средств возросло число наблюдений, в которых применение тех или
иных препаратов сопровождалось положительными или отрица-
тельными эффектами, нередко не соответствовавшими ожидаемому
действию. Поэтому в практике испытания новых медикаментозных
средств стали широко пользоваться лекарственными формами,
получившими название <плацебо>. Плацебо-препарат имитирует
по цвету, вкусу, запаху исследуемый, но содержит вместо действую-
щего начала индифферентный состав. Плацебо-тесты позволили
выявить лиц с положительным и отрицательным плацебо-эффектом
и лиц, при исследовании которых сколько-нибудь существенный
плацебо-эффект отсутствовал (плацебо-нонреакторы). Плацебо
стали назначать и на относительно длительное время для косвенной
(вооруженной) психотерапии или так называемой плацеботерапии
(медикаментозной психотерапии, по А. Д. Зурабашвили, 1975).
В ряде случаев это вполне оправданно, так как, например, при
приеме плацебо-транквилизаторов плацебо-эффект может не угасать
в течение 2-3 лет, что было отмечено И, П. Лапиным (1976)
у исследованных им больных и позволило ему поставить под
сомнение, что быстрое угасание плацебо-эффекта является харак-
терным и обязательным его признаком.
С точки зрения некоторых авторов , можно
говорить о плацебо-эффекте не только медикаментозных, но и других
методов лечения - физиотерапевтических, лучевой терапии и др.
В качестве дополнения к понятию <плацебо> заслуживает упоми -
нания термин <плацет> - препарат, который
в силу каких-то обстоятельств импонирует врачу.
На выраженность плацебо-эффекта влияет множество самых
различных факторов. Перечислим лишь некоторые из них: степень
новизны препарата, его доступность,- упаковка, реклама, характер
информации, содержащейся в аннотации к препарату, предшествую-
щая эффективность лекарства у данного больного, его установка на
психотерапию, физиотерапию или лекарственные средства, отноше-
ние больного к врачу, назначающему лекарство,и отношение врача
к последнему, установка врача (например, в клинике неврозов) на
психотерапию или биологическую терапию, репутация лекарства
среди других больных (палаты, отделения), в особенности наиболее
активных больных, отношение к препарату членов семьи и т. д.
И. П. Лапиным (1978) описан семейный, в частности родитель-
ский, плацебо-эффект, под которым он понимает высокую положи-
тельную (или отрицательную) оценку членами семьи изменений
состояния больного, получающего плацебо, причем ни сам больной,
ни член семьи, оценивающий эти изменения, не знают, какой препарат
назначен. Заслуживают внимания рекомендации автора, касающиеся
необходимости учитывать, кто из членов семьи наиболее авторитетен
для больного в вопросах его лечения, их отношение к лечению
больного и т. д. Положительный родительский плацебо-эффект, по
данным И. П. Лапина, способен улучшить <терапевтическую>
среду в семье, повышает чувство оптимизма, благоприятно сказы-
вается на состоянии больного.
Оценить эффективность медикаментозного средства можно лишь
с учетом плацебо-эффекта. Как отмечают Р. Конечный и М. Боухал
(1974), слава лекарства проходит тем скорее, чем большее участие
в его распространении имел именно плацебо-эффект.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42