боль - эмоция или
боль - ощущение - носит метафизический характер; она разры-
вает сенсорно-аффективное единство боли. Боль должна рассматри-
ваться как цельная реакция личности, выражающаяся как в субъек-
тивных переживаниях, так и в объективной деятельности.
В исследованиях 3. М. Беркенблит (1940, 1947), выполненных
под руководством Б. Г. Ананьева, было установлено, что даже при
весьма эмоциональном переживании боли в нем достаточно четко
выражены гностические компоненты, характерные для всякого дру-
гого рода ощущений. Несмотря на напряженное ожидание боли,
окрашенное эмоцией страха, испытуемые совершенно правильно оп-
ределяли силу раздражения и, несмотря на сознательную со стороны
экспериментатора дезориентацию испытуемого, сохранялась полная
адекватность ощущения. Было показано, что под влиянием представ-
ления о данном типе боли и возникающего на его основе напряжен-
ного ожидания боли, сильно эмоционально (отрицательно) окрашен-
ного, значительно повышалась чувствительность, чему соответст-
вовало уменьшение величины порогов болевой чувствительности.
Но, наряду с этим, повышалась и выносливость к боли, что выра-
жалось в увеличении размера верхних порогов болевой чувстви-
тельности. Это происходило благодаря включению в переживание
боли волевых механизмов: стремления испытуемых к осуществлению
намерений, формирующихся у них в процессе эксперимента (проверка
собственной выносливости, сравнение себя с другими испытуемыми
и т. д.). Данные 3. М. Беркенблит показывают значение представ-
лений о боли и образуемого на их основе ожидания боли в инди-
видуальном варьировании болевой чувствительности. Чувствитель-
ность к боли у испытуемых была тем выше, чем сильнее были ожида-
ние боли и связанное с ним эмоциональное и аффективное напряже-
ние. На значение в переживании боли жизненной установки чело-
века, определяемой его отношениями, указывают В. Н. Мясищев
(1944), Б. Д. Карвасарский (1969) и др.
Более ста лет тому назад знаменитый французский хирург
Dupuytren писал: <Каково же моральное отличие тех, кого мы ле-
чим в госпиталях, от лиц, получающих огнестрельные ранения?
Военный человек привык к тому, что он должен забыть о себе и семье
и что его ожидает перспектива быть искалеченным. Он считает себя
счастливым, если спасает себе жизнь, теряя конечность, и посколь-
ку он уверен в безопасности, то он мужественно, даже радостно встре-
чает скальпель хирурга. Но посмотрите на несчастного рабочего,
фермера, ремесленника, который является единственным кормильцем
большой семьи. Он подавлен страхом, его ожидает нищета, он в глу-
боком отчаянии, он потерял надежду, он с сожалением соглашается
на настояние хирурга. Не надо удивляться различию выраженности
чувства боли в этих двух случаях> .
На основании психологических исследований боли А. Н. Давыдова
(1940, 1947) также делает вывод об определяющем значении в пере-
живании боли отношения к ней человека. Она приводит пример
переживания боли двумя ранеными. В первом случае операция
была направлена на восстановление деятельности руки (изъятие
пули). Больной заявил: <Я ждал этой операции с нетерпением, это
был выход снова в жизнь>. Иной была установка второго раненого.
ждущего оперативного удаления руки ввиду наступившей гангрены:
<Мне казалось, что я не переживу этого дня, все померкло в моей
жизни>. Эти две установки резко отличались друг от друга, а от-
сюда иным было отношение к боли, иным эмоциональное пережива-
ние ее. В первом случае: <Я не помню, была ли сильная боль,
кажется нет>. Во втором случае: <Все было мучительно и больно,
с начала до конца, и до, и после>.
Овладение болью, по автору, должно включать в себя опре-
деленную организацию своей деятельности при переживании боли:
намеренное отвлечение внимания, дозирование двигательных раз-
рядов и т. д. На значение в овладении болью, в изменении <пре-
делов выносливости> к боли сознательной установки человека ука-
зывает Б. Г. Ананьев (1961). Именно в этом изменении <пределов вы-
носливости>, а не в абсолютной болевой чувствительности, по его
мнению, проявляется личность человека в ее отношении к боли.
Как при функциональных болях, так и при болях, в основе
которых лежат органические изменения, отношения личности (не
в возникновении, а в степени переживания боли) играют важную
роль. Наибольшей выраженности боль нередко достигает у больных
с личной неустроенностью, отсутствием цели, неразрешимыми конф-
ликтами.
Одна из наших больных, страдавшая истерией, жаловалась на
сильные боли в голове и пояснице. Причиной истерического невро-
за в данном наблюдении явилась длительная травмирующая боль-
ную ситуация в семье. Ее муж злоупотреблял алкоголем, был чело-
веком грубым и деспотичным. Пойти же на разрыв с ним больная
не хотела, так как, имея 2 детей, боялась остаться одна без ма-
териальной поддержки высокооплачиваемого мужа. При этом она
заявила: <Как я могу уйти от мужа, если у меня такие страшные
боли>. <Я не могу работать, а значит, и не смогу сама себя обес-
печить>.
Сосредоточивая на себе внимание больных, болевые ощущения
в подобных случаях используются как средство выхода из травми-
рующей ситуации, помогают больным уйти от разрешения реаль-
ных жизненных трудностей.
Большое психологическое и общемедицинское значение имеют
вопросы о так называемых психалгиях, или психических болях.
В зарубежной психосоматической литературе распространены психо-
логические трактовки психалгий (как чисто <психического> феноме-
на), в которых отрицание физиологических механизмов боли чаще
всего сочетается с рассмотрением ее возникновения с психоанали-
тических позиций . Боли придается чрез-
мерная роль в жизни человека. В ходе развития человека боль
и облегчение от боли, по мнению G. Engel, активно влияют на отно-
шения между людьми, формирование представлений о добре и зле,
награде и наказании, успехе и неудаче.
Однако отвергая психоаналитические концепции боли и призна-
вая недостаточность чисто психологических трактовок психалгий,
следует, вместе с тем, отметить, что эта проблема, в особенности в ее
клиническом и терапевтическом аспектах, едва ли может быть раз-
решена сегодня и с чисто физиологических позиций, хотя этим,
естественно, не отрицается большое значение данных, полученных
отечественными учеными, в особенности исследователями павловской
шкалы, для понимания механизмов возникновения психалгий. Опыты
А. Т. Пшоника (1952) явились первой серьезной попыткой подоб-
ного рода.
Нашими исследованиями психалгий было показано, что и в случае
психогенных болей не существует боли, лишенной материальной осно-
вы, вне <болевой системы>. Вместе с тем клинический опыт, в осо-
бенности опыт работы в отделении неврозов, свидетельствует о том,
что нередко переживание боли определяется не только и не столько
сенсорным, сколько эмоциональным компонентом, реакцией личности
на боль. В связи с этим особое значение приобретает правильная
клиническая оценка соотношения двух компонентов переживания
боли: сенсорного и эмоционального, установление своеобразного
коэффициента <психогенности боли>.
Основным в характеристике психогенных болей является не от-
сутствие сенсорного компонента (объективизация его в каждом слу-
чае зависит лишь от наших технических возможностей), а решаю-
щее значение в их переживании психического компонента боли,
реакции личности на боль. Содержательный анализ этой реакции
основывается на изучении конкретной жизненной истории больного,
особенностей его личности, специфики психотравмирующей ситуации
и их связи с симптомом [Карвасарский Б. Д., 1969).
В связи с указанным становится понятной роль психологических
воздействий в борьбе с болью, которая не может ограничиваться
одним лишь применением обезболивающих средств при всем их
значении для медицинской практики. Должны использоваться и раз-
нообразные психологические воздействия-от ободряющих акти-
вирующих, отвлекающих и успокаивающих их видов до применения
в необходимых случаях (например, при стойких алгических синдро-
мах психогенной природы) системы патогенетической психотерапии.
НАРУШЕНИЯ МЫШЛЕНИЯ И ИНТЕЛЛЕКТА
Мышлением называется процесс отражения в сознании человека
общих свойств предметов и явлений, а также связей и отношений
между ними. Мышление - это процесс опосредованного и обобщен-
ного познания действительности.
Важной особенностью процесса мышления является его связь
с речью. <Язык есть непосредственная действительность мысли>.
Мыслительная деятельность осуществляется с помощью ряда мысли-
тельных операций: анализа и синтеза, сравнения, обобщения и клас-
сификации, абстракции и конкретизации. Основу процесса мышления
составляют понятия, суждения и умозаключения.
В строгом смысле слова разделение познавательных процессов
на ощущение, восприятие, память, мышление является условным.
Уже в процессе ощущения и восприятия начинается, как это показали
недавние исследования, выделение и обобщение существенных приз-
наков, необходимых для восприятия объектов, сопоставления их
с другими объектами. У взрослого человека и восприятие, и память
пронизаны элементами мышления. Осмысленное восприятие , смысло-
вая память являются важными характеристиками любого процесса
восприятия и памяти.
Тем не менее, в отличие от других психических процессов мыш-
ление есть прежде всего процесс установления связей и отноше-
ний между предметами и явлениями окружающего мира.
Для советской психологии существенно признание связи мышле-
ния с потребностями, мотивами, отношениями, эмоциями [Выгот-
ский Л. С., 1960; Мясищев В. Н., 1960; Леонтьев А. Н., 1965; Зейгар-
ник Б. В., 1976, и др.]. Известный советский психолог С. Я. Рубин-
штейн (1958) отмечал, что <вопрос о мотивах... это по существу
вопрос об истоках, в которых .берет свое начало тот или иной
мыслительный процесс>
Указанное своеобразие мышления как психического процесса
необходимо иметь в виду для лучшего понимания особенностей его
нарушений при различных заболеваниях.
В данном разделе рассматриваются также интеллектуальные рас-
стройства. Интеллект и мышление тесно связаны, но они нетождест-
венны. Интеллект включает в себя приобретенные знания, опыт, спо-
собность к их дальнейшему накоплению и использованию при умст-
венной деятельности. Мышление является активной функцией интел-
лекта. Мыслительные операции анализа и синтеза, суждения, умо-
заключения являются самостоятельными категориями, но осущест-
вляются на основе интеллектуальных возможностей. Мышление -это
интеллект в действии.
Отграничение интеллекта от мышления является необходимым
в патологии. Хорошо известны клинические наблюдения с времен-
ным расстройством мышления при сохранности интеллекта, и.напро-
тив, в случае снижения интеллекта может наблюдаться относитель-
ная сохранность осуществления основных мыслительных операций.
Нарушения мышления и интеллекта у больных неврозами и псих-
астенией исследовались в нашей клинике Р. О. Серебряковой (1972,
/. Осведомленность
1. Понятливость
3. Арифметический
б. Словарный
1974) и И. Н. Гильяшевой (1969, 1974). Остановимся на результа-
тах, полученных И. Н. Гильяшевой, представляющих существенный
интерес в плане характеристики мышления и интеллекта больных
неврозами и акцентирующих внимание на некоторых вопросах,
имеющих принципиальное значение как для медицинской, так и об-
щей психологии.
И. Н. Гильяшевой исследованы 200 больных неврозами и псих-
астенией с помощью стандартизованного набора Векслера и методи-
ки Выготского-Сахарова. На рис. 5 и 6 представлены значения сред-
них величин вербальных и невербальных заданий у больных с разны-
ми формами неврозов и психастенией. По выполнению вербальных
заданий особенно резко различались больные истерией и психасте-
7 Шифровка
8. Недостающие детали
S. Кубши Кооса
10. Распаложете картинок
Рис. 6. Значения средних величин невербальных субтестов методики
Векслера у больных с разным> формами неврозов и психастенией. Условные
обозначения, как на рис. 5.
нией. Это относится прежде всего к заданию, требующему обобще-
ния понятий и характеризующему уровень абстракции и тип мышле-
ния (<сходство>). Невербальные задания все больные неврозами,
кроме больных неврастенией, выполняли значительно хуже, чем вер-
бальные. Здесь особенно высоко дифференцирующее значение субтес-
та <складывание фигур>, отличающее неврастению от всех других
форм неврозов. Относительно общую трудность для всех больных
неврозами, особенно неврастенией, представляли задания <арифу.е-
тическое>, <повторение цифр> и особенно <шифровка>, требующие
высокой концентрации внимания, собранности, а <шифровка> -
рией. Для больных психастенией было типично стремление решить за-
дачу за счет более полного и детального анализа уже имеющейся
информации, а не путем получения новой, даже тогда, когда такая
стратегия оказывалась непродуктивной. Больным неврастенией было
свойственно более равномерное по этапам и более гармоничное по
соотношению рассуждений и действия выполнение, обеспечившее
им наибольшую успешность, выразившуюся в безусловном преиму-
ществе во времени и относительном по количеству ошибок, которых у
больных неврастенией было лишь незначительно больше, чем
у больных психастенией.
Заслуживают также внимания ошибки выполнения задания по
методике Выготского - Сахарова и влияние эмоциональных пережи-
ваний при повторяющихся неудачах на вербальную и невербальную
деятельность. Аффективная дезорганизация при неудачах, выражаю-
щаяся в ухудшении выполнения задания, наблюдалась у большинст-
ва испытуемых, однако особенности этого ухудшения, качество оши-
бок и мотивация отказа от выполнения задания оказались специ-
фическими для больных с разными формами неврозов и психасте-
нией. Так для больных психастенией реакцией на ошибки являлась
<умственная жвачка> и трудность возвращения к практическому
действию. Типичными были и ошибки - чрезмерное усложнение
принципа классификации, создание сложной системы гипотез анали-
тически-абстрактного характера. Специфическими были поведенчес-
кие реакции, связанные с реально переживаемой фрустрацией -
попытки отказа от выполнения задания больные мотивировали своей
неспособностью, причину неудач склонны были объяснить своими
личными особенностями, т. е. их реакция на фрустрацию носила
так называемый интропунитивный (самообвиняющий) характер.
Сопоставление полученных по методике Выготского - Сахарова
результатов с данными исследований по методике Векслера показа-
ло, что применительно к больным неврозами тестовые стандартизо-
ванные методы должны быть дополнены приемами, позволяющими
выявлять особенности реагирования больных на трудности и неуда-
чи. Тем самым учитывается влияние зафиксированного, характер-
ного для разных форм неврозов типа реакции фрустрации на успеш-
ность и протекание интеллектуальной деятельности в условиях, при-
ближающихся к их реальным жизненным ситуациям. Кроме того,
методика Выготского - Сахарова, позволяя проследить за соотно-
шением действенного мышления в процессе выполнения одного зада-
ния, обнаруживает особые, специфические для больных истерией
формы невербального, мышления, способные обеспечить им в извест-
ной степени успешное приспособительное поведение.
Таким образом, существенной особенностью исследования, про-
веденного И. Н. Гильяшевой, является то, что интеллект больных
неврозами и психастенией рассмотрен в общей структуре их лич-
ности, особенности интеллектуальной деятельности выявлены в связи
с определенными личностными чертами и отношением к эксперимен-
ту. В этой работе показаны также целесообразность и преимущест-
ва сочетания качественного анализа интеллектуальной деятельности
с количественной оценкой результатов, в частности, позволяющей
использовать все возможности современных математико-статистичес-
ких методов.
Установленные в данном исследовании особенности интеллекту-
альной деятельности больных с разными формами неврозов и псих-
астенией, в равной мере характеризующие их личность, существенны
для. улучшения патогенетической и дифференциальной диагностики
неврозов и методов их психотерапии. Необходимо также подчеркнуть,
что результаты экспериментально-психологического исследования
больных неврозами, являющихся яркой моделью для изучения взаи-
моотношений интеллекта и личности, могут иметь значение для
общей и дифференциальной психологии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
боль - ощущение - носит метафизический характер; она разры-
вает сенсорно-аффективное единство боли. Боль должна рассматри-
ваться как цельная реакция личности, выражающаяся как в субъек-
тивных переживаниях, так и в объективной деятельности.
В исследованиях 3. М. Беркенблит (1940, 1947), выполненных
под руководством Б. Г. Ананьева, было установлено, что даже при
весьма эмоциональном переживании боли в нем достаточно четко
выражены гностические компоненты, характерные для всякого дру-
гого рода ощущений. Несмотря на напряженное ожидание боли,
окрашенное эмоцией страха, испытуемые совершенно правильно оп-
ределяли силу раздражения и, несмотря на сознательную со стороны
экспериментатора дезориентацию испытуемого, сохранялась полная
адекватность ощущения. Было показано, что под влиянием представ-
ления о данном типе боли и возникающего на его основе напряжен-
ного ожидания боли, сильно эмоционально (отрицательно) окрашен-
ного, значительно повышалась чувствительность, чему соответст-
вовало уменьшение величины порогов болевой чувствительности.
Но, наряду с этим, повышалась и выносливость к боли, что выра-
жалось в увеличении размера верхних порогов болевой чувстви-
тельности. Это происходило благодаря включению в переживание
боли волевых механизмов: стремления испытуемых к осуществлению
намерений, формирующихся у них в процессе эксперимента (проверка
собственной выносливости, сравнение себя с другими испытуемыми
и т. д.). Данные 3. М. Беркенблит показывают значение представ-
лений о боли и образуемого на их основе ожидания боли в инди-
видуальном варьировании болевой чувствительности. Чувствитель-
ность к боли у испытуемых была тем выше, чем сильнее были ожида-
ние боли и связанное с ним эмоциональное и аффективное напряже-
ние. На значение в переживании боли жизненной установки чело-
века, определяемой его отношениями, указывают В. Н. Мясищев
(1944), Б. Д. Карвасарский (1969) и др.
Более ста лет тому назад знаменитый французский хирург
Dupuytren писал: <Каково же моральное отличие тех, кого мы ле-
чим в госпиталях, от лиц, получающих огнестрельные ранения?
Военный человек привык к тому, что он должен забыть о себе и семье
и что его ожидает перспектива быть искалеченным. Он считает себя
счастливым, если спасает себе жизнь, теряя конечность, и посколь-
ку он уверен в безопасности, то он мужественно, даже радостно встре-
чает скальпель хирурга. Но посмотрите на несчастного рабочего,
фермера, ремесленника, который является единственным кормильцем
большой семьи. Он подавлен страхом, его ожидает нищета, он в глу-
боком отчаянии, он потерял надежду, он с сожалением соглашается
на настояние хирурга. Не надо удивляться различию выраженности
чувства боли в этих двух случаях> .
На основании психологических исследований боли А. Н. Давыдова
(1940, 1947) также делает вывод об определяющем значении в пере-
живании боли отношения к ней человека. Она приводит пример
переживания боли двумя ранеными. В первом случае операция
была направлена на восстановление деятельности руки (изъятие
пули). Больной заявил: <Я ждал этой операции с нетерпением, это
был выход снова в жизнь>. Иной была установка второго раненого.
ждущего оперативного удаления руки ввиду наступившей гангрены:
<Мне казалось, что я не переживу этого дня, все померкло в моей
жизни>. Эти две установки резко отличались друг от друга, а от-
сюда иным было отношение к боли, иным эмоциональное пережива-
ние ее. В первом случае: <Я не помню, была ли сильная боль,
кажется нет>. Во втором случае: <Все было мучительно и больно,
с начала до конца, и до, и после>.
Овладение болью, по автору, должно включать в себя опре-
деленную организацию своей деятельности при переживании боли:
намеренное отвлечение внимания, дозирование двигательных раз-
рядов и т. д. На значение в овладении болью, в изменении <пре-
делов выносливости> к боли сознательной установки человека ука-
зывает Б. Г. Ананьев (1961). Именно в этом изменении <пределов вы-
носливости>, а не в абсолютной болевой чувствительности, по его
мнению, проявляется личность человека в ее отношении к боли.
Как при функциональных болях, так и при болях, в основе
которых лежат органические изменения, отношения личности (не
в возникновении, а в степени переживания боли) играют важную
роль. Наибольшей выраженности боль нередко достигает у больных
с личной неустроенностью, отсутствием цели, неразрешимыми конф-
ликтами.
Одна из наших больных, страдавшая истерией, жаловалась на
сильные боли в голове и пояснице. Причиной истерического невро-
за в данном наблюдении явилась длительная травмирующая боль-
ную ситуация в семье. Ее муж злоупотреблял алкоголем, был чело-
веком грубым и деспотичным. Пойти же на разрыв с ним больная
не хотела, так как, имея 2 детей, боялась остаться одна без ма-
териальной поддержки высокооплачиваемого мужа. При этом она
заявила: <Как я могу уйти от мужа, если у меня такие страшные
боли>. <Я не могу работать, а значит, и не смогу сама себя обес-
печить>.
Сосредоточивая на себе внимание больных, болевые ощущения
в подобных случаях используются как средство выхода из травми-
рующей ситуации, помогают больным уйти от разрешения реаль-
ных жизненных трудностей.
Большое психологическое и общемедицинское значение имеют
вопросы о так называемых психалгиях, или психических болях.
В зарубежной психосоматической литературе распространены психо-
логические трактовки психалгий (как чисто <психического> феноме-
на), в которых отрицание физиологических механизмов боли чаще
всего сочетается с рассмотрением ее возникновения с психоанали-
тических позиций . Боли придается чрез-
мерная роль в жизни человека. В ходе развития человека боль
и облегчение от боли, по мнению G. Engel, активно влияют на отно-
шения между людьми, формирование представлений о добре и зле,
награде и наказании, успехе и неудаче.
Однако отвергая психоаналитические концепции боли и призна-
вая недостаточность чисто психологических трактовок психалгий,
следует, вместе с тем, отметить, что эта проблема, в особенности в ее
клиническом и терапевтическом аспектах, едва ли может быть раз-
решена сегодня и с чисто физиологических позиций, хотя этим,
естественно, не отрицается большое значение данных, полученных
отечественными учеными, в особенности исследователями павловской
шкалы, для понимания механизмов возникновения психалгий. Опыты
А. Т. Пшоника (1952) явились первой серьезной попыткой подоб-
ного рода.
Нашими исследованиями психалгий было показано, что и в случае
психогенных болей не существует боли, лишенной материальной осно-
вы, вне <болевой системы>. Вместе с тем клинический опыт, в осо-
бенности опыт работы в отделении неврозов, свидетельствует о том,
что нередко переживание боли определяется не только и не столько
сенсорным, сколько эмоциональным компонентом, реакцией личности
на боль. В связи с этим особое значение приобретает правильная
клиническая оценка соотношения двух компонентов переживания
боли: сенсорного и эмоционального, установление своеобразного
коэффициента <психогенности боли>.
Основным в характеристике психогенных болей является не от-
сутствие сенсорного компонента (объективизация его в каждом слу-
чае зависит лишь от наших технических возможностей), а решаю-
щее значение в их переживании психического компонента боли,
реакции личности на боль. Содержательный анализ этой реакции
основывается на изучении конкретной жизненной истории больного,
особенностей его личности, специфики психотравмирующей ситуации
и их связи с симптомом [Карвасарский Б. Д., 1969).
В связи с указанным становится понятной роль психологических
воздействий в борьбе с болью, которая не может ограничиваться
одним лишь применением обезболивающих средств при всем их
значении для медицинской практики. Должны использоваться и раз-
нообразные психологические воздействия-от ободряющих акти-
вирующих, отвлекающих и успокаивающих их видов до применения
в необходимых случаях (например, при стойких алгических синдро-
мах психогенной природы) системы патогенетической психотерапии.
НАРУШЕНИЯ МЫШЛЕНИЯ И ИНТЕЛЛЕКТА
Мышлением называется процесс отражения в сознании человека
общих свойств предметов и явлений, а также связей и отношений
между ними. Мышление - это процесс опосредованного и обобщен-
ного познания действительности.
Важной особенностью процесса мышления является его связь
с речью. <Язык есть непосредственная действительность мысли>.
Мыслительная деятельность осуществляется с помощью ряда мысли-
тельных операций: анализа и синтеза, сравнения, обобщения и клас-
сификации, абстракции и конкретизации. Основу процесса мышления
составляют понятия, суждения и умозаключения.
В строгом смысле слова разделение познавательных процессов
на ощущение, восприятие, память, мышление является условным.
Уже в процессе ощущения и восприятия начинается, как это показали
недавние исследования, выделение и обобщение существенных приз-
наков, необходимых для восприятия объектов, сопоставления их
с другими объектами. У взрослого человека и восприятие, и память
пронизаны элементами мышления. Осмысленное восприятие , смысло-
вая память являются важными характеристиками любого процесса
восприятия и памяти.
Тем не менее, в отличие от других психических процессов мыш-
ление есть прежде всего процесс установления связей и отноше-
ний между предметами и явлениями окружающего мира.
Для советской психологии существенно признание связи мышле-
ния с потребностями, мотивами, отношениями, эмоциями [Выгот-
ский Л. С., 1960; Мясищев В. Н., 1960; Леонтьев А. Н., 1965; Зейгар-
ник Б. В., 1976, и др.]. Известный советский психолог С. Я. Рубин-
штейн (1958) отмечал, что <вопрос о мотивах... это по существу
вопрос об истоках, в которых .берет свое начало тот или иной
мыслительный процесс>
Указанное своеобразие мышления как психического процесса
необходимо иметь в виду для лучшего понимания особенностей его
нарушений при различных заболеваниях.
В данном разделе рассматриваются также интеллектуальные рас-
стройства. Интеллект и мышление тесно связаны, но они нетождест-
венны. Интеллект включает в себя приобретенные знания, опыт, спо-
собность к их дальнейшему накоплению и использованию при умст-
венной деятельности. Мышление является активной функцией интел-
лекта. Мыслительные операции анализа и синтеза, суждения, умо-
заключения являются самостоятельными категориями, но осущест-
вляются на основе интеллектуальных возможностей. Мышление -это
интеллект в действии.
Отграничение интеллекта от мышления является необходимым
в патологии. Хорошо известны клинические наблюдения с времен-
ным расстройством мышления при сохранности интеллекта, и.напро-
тив, в случае снижения интеллекта может наблюдаться относитель-
ная сохранность осуществления основных мыслительных операций.
Нарушения мышления и интеллекта у больных неврозами и псих-
астенией исследовались в нашей клинике Р. О. Серебряковой (1972,
/. Осведомленность
1. Понятливость
3. Арифметический
б. Словарный
1974) и И. Н. Гильяшевой (1969, 1974). Остановимся на результа-
тах, полученных И. Н. Гильяшевой, представляющих существенный
интерес в плане характеристики мышления и интеллекта больных
неврозами и акцентирующих внимание на некоторых вопросах,
имеющих принципиальное значение как для медицинской, так и об-
щей психологии.
И. Н. Гильяшевой исследованы 200 больных неврозами и псих-
астенией с помощью стандартизованного набора Векслера и методи-
ки Выготского-Сахарова. На рис. 5 и 6 представлены значения сред-
них величин вербальных и невербальных заданий у больных с разны-
ми формами неврозов и психастенией. По выполнению вербальных
заданий особенно резко различались больные истерией и психасте-
7 Шифровка
8. Недостающие детали
S. Кубши Кооса
10. Распаложете картинок
Рис. 6. Значения средних величин невербальных субтестов методики
Векслера у больных с разным> формами неврозов и психастенией. Условные
обозначения, как на рис. 5.
нией. Это относится прежде всего к заданию, требующему обобще-
ния понятий и характеризующему уровень абстракции и тип мышле-
ния (<сходство>). Невербальные задания все больные неврозами,
кроме больных неврастенией, выполняли значительно хуже, чем вер-
бальные. Здесь особенно высоко дифференцирующее значение субтес-
та <складывание фигур>, отличающее неврастению от всех других
форм неврозов. Относительно общую трудность для всех больных
неврозами, особенно неврастенией, представляли задания <арифу.е-
тическое>, <повторение цифр> и особенно <шифровка>, требующие
высокой концентрации внимания, собранности, а <шифровка> -
рией. Для больных психастенией было типично стремление решить за-
дачу за счет более полного и детального анализа уже имеющейся
информации, а не путем получения новой, даже тогда, когда такая
стратегия оказывалась непродуктивной. Больным неврастенией было
свойственно более равномерное по этапам и более гармоничное по
соотношению рассуждений и действия выполнение, обеспечившее
им наибольшую успешность, выразившуюся в безусловном преиму-
ществе во времени и относительном по количеству ошибок, которых у
больных неврастенией было лишь незначительно больше, чем
у больных психастенией.
Заслуживают также внимания ошибки выполнения задания по
методике Выготского - Сахарова и влияние эмоциональных пережи-
ваний при повторяющихся неудачах на вербальную и невербальную
деятельность. Аффективная дезорганизация при неудачах, выражаю-
щаяся в ухудшении выполнения задания, наблюдалась у большинст-
ва испытуемых, однако особенности этого ухудшения, качество оши-
бок и мотивация отказа от выполнения задания оказались специ-
фическими для больных с разными формами неврозов и психасте-
нией. Так для больных психастенией реакцией на ошибки являлась
<умственная жвачка> и трудность возвращения к практическому
действию. Типичными были и ошибки - чрезмерное усложнение
принципа классификации, создание сложной системы гипотез анали-
тически-абстрактного характера. Специфическими были поведенчес-
кие реакции, связанные с реально переживаемой фрустрацией -
попытки отказа от выполнения задания больные мотивировали своей
неспособностью, причину неудач склонны были объяснить своими
личными особенностями, т. е. их реакция на фрустрацию носила
так называемый интропунитивный (самообвиняющий) характер.
Сопоставление полученных по методике Выготского - Сахарова
результатов с данными исследований по методике Векслера показа-
ло, что применительно к больным неврозами тестовые стандартизо-
ванные методы должны быть дополнены приемами, позволяющими
выявлять особенности реагирования больных на трудности и неуда-
чи. Тем самым учитывается влияние зафиксированного, характер-
ного для разных форм неврозов типа реакции фрустрации на успеш-
ность и протекание интеллектуальной деятельности в условиях, при-
ближающихся к их реальным жизненным ситуациям. Кроме того,
методика Выготского - Сахарова, позволяя проследить за соотно-
шением действенного мышления в процессе выполнения одного зада-
ния, обнаруживает особые, специфические для больных истерией
формы невербального, мышления, способные обеспечить им в извест-
ной степени успешное приспособительное поведение.
Таким образом, существенной особенностью исследования, про-
веденного И. Н. Гильяшевой, является то, что интеллект больных
неврозами и психастенией рассмотрен в общей структуре их лич-
ности, особенности интеллектуальной деятельности выявлены в связи
с определенными личностными чертами и отношением к эксперимен-
ту. В этой работе показаны также целесообразность и преимущест-
ва сочетания качественного анализа интеллектуальной деятельности
с количественной оценкой результатов, в частности, позволяющей
использовать все возможности современных математико-статистичес-
ких методов.
Установленные в данном исследовании особенности интеллекту-
альной деятельности больных с разными формами неврозов и псих-
астенией, в равной мере характеризующие их личность, существенны
для. улучшения патогенетической и дифференциальной диагностики
неврозов и методов их психотерапии. Необходимо также подчеркнуть,
что результаты экспериментально-психологического исследования
больных неврозами, являющихся яркой моделью для изучения взаи-
моотношений интеллекта и личности, могут иметь значение для
общей и дифференциальной психологии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42