Всенепременно, говорит он. Всенепременно.
* * *
Сальваторе стоит в полутемном сарае, в одной руке у него метла, другой он п
ридерживает дверь. Он обыескал все, но крысу так и не нашел. Сальваторе бои
тся, что она сбежала, спряталась под барной стойкой или в углу одной из каб
инок и выскочит как раз в тот момент, когда Пиппо обратится к гостям с речь
ю. Он открывает дверь пошире, но уже стемнело: он едва различает бетонные п
литы дорожки, где уж тут крысу разглядеть. Сальваторе с облегчением взды
хает, уверяет себя, что точно убил бы ее, если бы увидел. Всенепременно, шеп
чет он, проверяя собственную смелость. Всенепременно, повторяет он снова
, вспомнив вдруг Фрэнки. Так он и сказал. Всенепременно. Будто в последний
раз. Сальваторе видит, словно это было вчера, как катится по полированной
стойке последняя монета Фрэнки, видит сгоревший дом, больничную палату с
плачущим младенцем. Сальваторе понимает, что у Фрэнки есть План. Он стави
т метлу рядом с лопатой, они обе валятся на пол. В комнате над «Лунным свет
ом» один-единственный раз приподнимается штора. На дереве щебечет птичк
а. По улице едет машина.
* * *
Я иду по доске. Она скользкая, и в темноте мне трудно удержать равновесие.
Я дважды падаю в хлюпающую грязь, но на это никто не обращает внимания, пот
ому что все мы сосредоточены на Фрэн и кролике, которого она прижимает к г
руди. Она медленно идет впереди меня. Из-за ее плеча поблескивают красные
глаза кролика. Доска кончается, дальше лежат кирпичи, на которые нужно на
ступать, но их разглядеть трудно, потому что мы уже в дальнем конце сада. С
тарая клетка стоит у стены. Я здесь не играю Ц с тех пор, как Роза с Люкой ме
ня в ней заперли. Там лежат солома и бумага, а иногда бывают крольчата. Я не
должна вмешиваться ни во что.
Отодвинься, говорит Роза. Мне ничего не видно. Она нагибается, чтобы откры
ть квадратную дверцу, возится с задвижкой. Люка отталкивает меня, потому
что я загораживаю свет из кухни. Если посмотреть назад, кажется, что мы так
далеко от дома. Я вижу маму в окне, она движется в прямоугольнике света, ка
к актриса на экране. Конец мая, но здесь холодно. Здесь часто бывает холодн
о.
Фрэн запускает кролика в клетку, аккуратно приподнимает его задние лапк
и, чтобы он не задел порожек. Он мечется по своему новому дому, хочет прыгн
уть назад ей на руки. Роза захлопывает дверцу.
Поцарапалась? Ц спрашивает Люка, заметив, что Фрэн смотрит на запястье.
Ерунда, отвечает Фрэн и трет руку. Она подносит ее к полоске света, чтобы м
ы разглядели две длинные ссадины. Татуировку свою она нам еще не показыв
ала.
Ба-бах!
Мы все поворачиваемся к дому. Я представляю себе взорвавшуюся газовую пл
иту, страшных людей в шляпах Ц как из «Криминальных новостей», но тут слы
шу мамин смех, слышу, как Ева кричит: За тебя, Сел! Ц слышу глухой стук круж
ек. В дверях появляется высокая фигура Евы.
Дети, сюда! Ц зовет она. Мы пьем за вашу сестру!
Забыв и про кролика, и про доску, мы бежим по грязи к дому.
* * *
В «Лунном свете» толпы мужчин в костюмах: Бонни Ферруджиа, крупный лесот
орговец; Марио Кордона, которого считают будущим лорд-мэром; на голову на
д другими возвышаются близнецы О'Коннелы. Они настоящие красавцы с шелко
выми платками вместо галстуков. Один только Лу Перуцци, которого в Карди
ффе называют мистер Металл, в будничном костюме. Сальваторе помнит Кордо
ну по фотографии в «Западном курьере», а вот Перуцци не узнает. Когда он за
мечает, как тот подходит к стойке и берет два бокала шампанского, то хвата
ет этого невысокого мужчину за рукав, из которого торчит обтрепанная ман
жета рубашки.
Одного, может, достаточно? Ц язвительно замечает Сальваторе. Он ищет гла
зами Фрэнки Ц тот, стоит ему кивнуть, вышвырнет этого нахала вон. Перуцци
изумленно взирает на него.
Ты с Лу Перуцци говоришь! Ц заявляет он, тыча пальцем в грудь. Сальваторе
смотрит на него сверху вниз: воротничок засаленный, на рубашке не хватае
т пуговицы, она расходится на груди, и видна белая майка.
А-а, Лу! Ц говорит внезапно появившийся с ним рядом Фрэнки. Возьмите еще ш
ампанского. Сальваторе, друг мой, нам надо поговорить.
Проходя между гостями, он вежливо улыбается, но Сальваторе чувствует, ка
к от его спины веет яростью. Он проходит за ним через кухню, выходит во дво
р. Фрэнки захлопывает дверь.
Ты идиот! Ц орет он. Перуцци Ц важная птица.
Оборванец! Ц орет в ответ Сальваторе, которого бесит одна мысль о том, чт
о грязные пальцы Перуцци касаются его угощения. Посмотри, сколько он пье
т!
А кому какое дело? Мне вот Ц никакого! Пусть пьет!
А деньги, Фрэнк? Шампанское ведь…
Фрэнки отворачивается Ц будто собирается сплюнуть, и вдруг хватает Сал
ьваторе руками за лицо. Говорит, медленно, как ребенку:
Ты Ц просто Ц наливай им, произносит он тихо. Ради меня, Сальваторе. Прос
то обслуживай их.
Фрэнки разворачивается, поводит плечами и закрывает за собой дверь.
Сальваторе глядит на россыпь звезд. В небе словно дырки пробили. Как Фрэн
ки с ним разговаривал! Он стоит у задней двери, ждет, пока уляжется гнев. На
конец дыхание успокаивается. В окно кухни он видит, как расступается при
появлении Пиппо толпа. Фрэнки приветствует будущего зятя коротким объя
тием. Сальваторе думает о том, какая это жертва для Фрэнки Ц отдать краса
вицу дочь за этого человека. Да, это важный шаг, думает он, смягчившись. Важ
ный для всей семьи.
* * *
Роза выпивает залпом воду, вытирает комбинашкой стакан. Ставит его на по
л у кровати.
Что ты делаешь? Ц спрашивает Люка, исследуя пальцем недра носа.
Устроим сеанс? Ц говорит Фрэн. В приюте мы все время этим занимаемся.
Нет, говорит Роза, пригнувшись к полу. Мы будем слушать!
Мы все слушаем. Вообще-то, чтобы услышать Еву Ц мама зовет ее Сиреной, Ц н
икаких приспособлений не нужно, но остальные голоса разобрать трудно. Ро
за издает те же звуки, что и доктор Рейнолдс, когда слушает мне легкие.
Ахх, выдыхает она. Ахх, ухх.
Дай мне послушать! Ц кричит Люка и, соскочив с кровати, садится на корточ
ки, прикладывает ухо к стакану, а сама смотрит на нас. Лицо ее заливает кра
ска. Она вскидывает брови.
Что они говорят? Ц шепчу я.
Тсс!
Меня пусти!
Я тоже хочу послушать, но Люка прячет стакан за спину.
Они сказали Ц она останавливается подумать, водит глазами из стороны в
сторону, соображает, Ц Ева сказала: «Сел, тебе надо будет делать с Пиппо с
екс!» Люка издает пронзительный вопль и валится на кровать; Роза хохочет
и колотит себя по ляжке. Очевидно, это очень смешная штука. Только на Фрэн
это не производит никакого впечатления.
Тебе придется заняться сексом, говорит она тихо. Она так сказала.
Видать, вы в приюте тоже этим занимаетесь? Ц презрительно фыркает Роза.
Некоторые Ц да. Я занимаюсь другим.
Татуировками, да? Ц спрашивает с невинным видом Люка.
Да, отвечает Фрэн, попавшись на удочку.
* * *
Сальваторе, облокотившись на стойку, потягивает «Адвокаат». В зале множе
ство людей, большинство из которых он не знает. Красивые девушки со свежи
ми личиками, высокими прическами и коралловыми губками виснут на мужчин
ах или друг на друге. Иногда он, смущенно улыбаясь и словно проглотив язык
, наливает им выпивку или же обносит закусками, медленно проходя сквозь н
ежный аромат духов и сигарный дым. Пиппо Сегуна зажат в углу и, склонив гол
ову набок, пытается прочесть надпись на граммофонной пластинке. Фрэнки р
азговаривает, прислонившись к кабинке; руки его описывают круги, в нужны
х местах рубят воздух. Он беседует с кем-то, кого Сальваторе не узнает. Сал
ьваторе завороженно смотрит на этого мужчину, на то, как он слушает Фрэнк
и, кивает, изредка улыбается. Лицо у него сосредоточенное, но взгляд устре
млен в сторону, на дверь с надписью: «Служебное помещение». На нем костюм в
полоску, и полоски, когда он поводит рукой, переливаются. Он не может стоя
ть спокойно, непрерывно поправляет волосы, нервно приглаживает макушку.
Пиппо, маячащий как раз за мужчиной, машинально повторяет этот жест. Саль
ваторе догадывается, что они братья.
Сальваторе! восклицает Фрэнк, заметив его. Иди познакомься с Паоло. Сальв
аторе жмет ему руку. Рука влажная. Мужчина совсем не нравится Сальваторе.
* * *
Сначала Фрэн показывает левую руку. От сгиба локтя почти до запястья тян
ется длинный широкий шрам, бело-голубая полоса на смуглой коже. Его перес
екает надрез покороче, уходящий вниз: из этих двух линий получается крес
т. Кожа на шрамах в мелкий рубец, как от ожога, Ц это потому, что тут много р
аз проводили ножом. Фрэн разрешает Люке потрогать их пальцем, а потом зав
орачивает второй рукав. На сей раз татуировка чернилами; от букв идут син
ие подтеки. Там написано: «ФРЭН».
Это мне сделал Бернард, тушью.
Это твой парень? Ц спрашивает Роза, не сводя с надписи глаз.
Да, только маме не говори, отвечает Фрэн.
Почему? Ц спрашиваю я.
Фрэн опускает рукава и складывает руки на груди.
Ей это не понравится, говорит она. Он полукровка.
* * *
Фрэнки тащит девицу сквозь толпу, крепко держа ее за руку, а она, спотыкаяс
ь, идет за ним, к стойке и Сальваторе.
Сал! Ц орет он. Поздоровайся с Ритой!
Сальваторе смотрит на нее. Полненькая, темненькая, волосы до локтей прик
рывают ее обнаженные руки. На шее золотой медальон.
Джина, обиженно поправляет она. Меня зовут Джина .
Дай ей выпить, велит Фрэнк, пропустив ее замечание мимо ушей.
Она протягивает Сальваторе бокал, и тот ласково ей улыбается. Все они Рит
ы. Софии, Джины. Девушки меняются, а имена остаются те же.
Я бы хотела шампанского, говорит она.
Сальваторе наклоняется взять очередную бутылку и не видит, как быстро пр
оходит через зал Паоло. Сальваторе снимает фольгу, откручивает проволок
у, вынимает пробку, наливает. Пена бьет по стенке бокала. Ему нравится, как
ое это впечатление производит на девушек, как напряженно они следят за п
однимающейся до самых краев пеной, как, делая первый глоток, закрывают гл
аза. Сальваторе всегда за этим наблюдает. Не видит он только того, как двер
ь с надписью «Служебное помещение» открывается и закрывается.
На то, чтобы найти ключ от сейфа, у Паоло уходит минута. Еще минута, и карман
ы его забиты деньгами, а рот Ц бискотти , и он снова стоит рядо
м с Фрэнки. Фрэнки смеется, он глядит на Сальваторе, все четверо поднимают
бокалы и чокаются. На Паоло ему смотреть не нужно, он и так знает: теперь он
может вести дела с Джо.
* * *
Я не сплю, жду, когда подойдет мама. Я не могу заснуть, пока не спрошу у нее, ч
то такое полукровка. Потому что мы такие и есть: нас так называют в школе. Н
епонятно, почему маме не понравится парень Фрэн, раз он такой же, как мы. Я п
ытаюсь сосредоточиться на половинках и целом, но слышу через стену спаль
ни, как Роза разговаривает с Селестой. Она, наверное, рассказывает про тат
уировки Фрэн и про ее парня, потому что Селеста то и дело восклицает: Боже
ты мой! Вот мама узнает! Потом все стихает, только Люка скрипит во сне зуба
ми, а с кровати Фрэн доносится какое-то бормотание. Я знаю его Ц так делае
т Карлотта, когда молится. Эти звуки меня быстро утомляют.
амулет
Вечером в кухне темно. Я об этом забыла. И мой путь по лестнице кажется кор
оче Ц несколько шагов вниз, поворот направо, еще три ступеньки, последня
я из которых шире других. На нижней ступеньке можно сидеть. И я сажусь. Тут
неудобно и холодно; сверху дует. Остальные спальни я не проверяла. Может, г
де окно открыто или рама неплотно прилегает. Очень неудобно сидеть на ле
стнице, спиной к сквозняку. Не к чему прислониться. Дверь, отгораживавшую
лестницу, убрали. Вот в чем разница: прежде можно было о нее опереться. И пе
тель нет Ц только две выемки вверху и внизу косяка. Я кладу руку на ту, кот
орая ближе ко мне. Ее закрасили. Под моими пальцами застывшие капли краск
и кажутся запиской, написанной по Брайлю. Мама это красила или нет? Идея дв
ери, отгораживающей верх от низа, мне теперь нравится.
Мне хочется бежать отсюда прочь. Хочется обратно в свою теплую квартирку
с желтой кухней. Комната выглядит такой пустой. А в моей памяти она полна
людьми, дымом, запахом еды, разговорами. Наверное, маме кто-то помогал по х
озяйству; а может, социальные работники все убрали. Мне надо просмотреть
ящики комода, пока остальные не приехали, разобрать все: если что-то и ест
ь, я хочу найти это сама.
Точно помню, эта комната была солнечной: утром здесь было светлее
. Я пытаюсь воссоздать в памяти Ц при надвигающейся темноте, на скв
озняке, Ц как все было в день свадьбы.
Что-то меня будит, но что, я понять не могу; то ли какой-то шум, то ли крик. Еще
рано, но я очень возбуждена: я еще никогда не была подружкой невесты. Мама
спит, и когда я выскальзываю из-под ее бока, она поворачивается к Люке. Я ти
хонько спускаюсь вниз. По потоку воздуха я понимаю, что дверь открыта, тол
ько вот запах доносится какой-то странный, немного железный Ц жаркий и р
езкий. И почему-то влажный.
Кухня залита солнцем, задняя дверь приоткрыта; словно то, что снаружи, про
бралось внутрь. Струя воды бьет в раковину, и в этой струе играют солнечны
е блики. Я слышу пение птиц, чувствую дуновение теплого ветра, все такое ле
тнее и замечательное, кроме этого запаха.
С последней ступеньки я вижу все: отец засунул руки в кролика. Он тянет за
мех, вытаскивает тельце. Шкурка выворачивается наизнанку. А под ней Ц бл
естящая рубиновая плоть.
Увидев, что это всего лишь я, он улыбается.
Иди посмотри, говорит он, словно собирается показать фокус Ц достать мо
нетку из-за уха или кролика из окровавленной шкурки.
Гляди, сердце.
Он проводит рукой по голой голове, останавливается чуть пониже шеи. Груд
ная клетка вздрагивает раз, другой. На влажной поверхности играет солнце
.
Смотри, говорит он, совсем свежий! Я приготовлю на свадьбу специальное бл
юдо. Он тянет за мех, тот со скрипом сползает с задних ног. Отец берет нож и о
трубает лапки. Одну лапку он откладывает в сторону, переворачивает липки
м пальцем.
На счастье, говорит он. Для Селесты.
десять
Дол, поесть надо обязательно. Учти, больше еды не будет Ц только после цер
кви. Мама гладит меня по голове, но едва я чувствую ее руку на своем затылк
е, меня начинает тошнить. Кролик, голый и скользкий. Он похож на новорожден
ного.
Это, наверное, от волнения, говорит Ева. Лучше не насилуй ее. А у тебя, Лепест
очек, вижу, с аппетитом все в порядке, добавляет она, глядя, как Роза подцеп
ляет вилкой еду с тарелки Селесты.
Все равно в помойку выбросят, говорит Роза с набитым ртом, из которого выл
етают кусочки омлета.
А ты у нас вместо помойки, говорит Селеста. Она раздраженно отодвигает ст
ул, и вид у нее такой, словно ее тошнит: ее лицо того же зеленоватого оттенк
а, что и мое. Может, она тоже слышит запах мертвого кролика, думаю я. О том, чт
о я видела утром, не сказала никому, даже маме. Впрочем, она и так знает: когд
а Фрэн встает из-за стола и собирается покормить кролика, мама ее останав
ливает.
Иди-ка сюда, говорит она и берет ее за руку. Давай платье померим.
За эти полгода Фрэн так выросла, что старая одежда ей уже не годится. Она м
ерила Розину, но та не подошла Ц на худенькой Фрэн все висит мешком. Ева о
тдала желтое летнее платье в оборочках Ц рукава фонариком, широкая юбка
, под ней Ц нижняя. По-моему, оно сказочно хорошо. Фрэн отказывается наотр
ез.
Я буду похожа на банан, говорит она, отшатываясь.
Я куплю тебе банан, детка. Стой спокойно!
Мама разворачивает Фрэн, расстегивает ей рубашку.
Я могу и в форме пойти, кричит она, когда мама начинает снимать с нее рубаш
ку.
Ни за что!
Манжеты у Фрэн застегнуты. Мама тянет рубашку ей через голову, волосы, наэ
лектризовавшись, липнут к лицу. Теперь мама стягивает рукава, а я вижу кро
лика, с которого сдирают шкурку. И меня тут же рвет. Я здесь словно ни при че
м; вода, радуга, темнота. Линолеум холодит мне щеку.
* * *
Пиппо стоит в огромной холодной ванне и напевает себе под нос.
Не хотите пирожка из свежего
теста?
До чего ж ты хороша, Гаучи Селеста!
и шлепает ладонью по мыльной пене, плавающей в раковине.
Буонасера, синьорина, буонасера! Буонасера, синьорина, и прощай!
Он трет порозовевшую от горячей воды грудь и проходится по всему реперту
ару. Может, Сальваторе и не лучший повар на свете, думает Пиппо, Ц на его вк
ус маловато соли, Ц но вот собрание пластинок у него замечательное. Он пр
осовывает мочалку между ног, окунает ее в мыльную воду, забрасывает на ше
ю. От тела идет пар.
Он вспоминает про липкую бутылку и свежеприклеенную этикетку Ц замети
л, когда наливал себе минералки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26