По-твоему, ты делаешь мне одолжение, когда заявляешь, что снова намерен рисковать своей жизнью? Или когда пугаешь меня до смерти своими рассказами?
– Нет. – Чет покачал головой. – Это не одолжение. Но я не мог уйти, ничего тебе не сказав. – Он прошел в другой конец комнаты, взял свою сумку. – К тому же мне нужны кое-какие инструменты. Так, на всякий случай.
Он не стал ей говорить, что на самом деле он взял свой острый нож – единственное оружие в их доме, кроме кухонных ножей Опал. Чет никогда не попросил бы нож у нее: такая просьба могла стать последней каплей.
Опал вышла в прихожую, громко топая и скрывая слезы.
Чет опустился на колени перед мальчиком, пощупал холодный лоб, убедился, что ребенок по-прежнему дышит, поцеловал его в щеку и тихо шепнул:
– Я люблю тебя, дружок.
Впервые он сказал такие слова, впервые признался, что любит ребенка.
Чет поцеловал и Опал, хотя та была не расположена к нежности и сразу отвернула лицо. Но он все же успел ощутить привкус слез на ее губах.
– Я вернусь, старушка.
– Да, – горько заметила она. – Может быть, вернешься. Уже выходя за дверь, Чет услышал, как она добавила:
– Ты уж возвращайся.
Чет дважды ошибся на поворотах, поскольку с ним не было Уиллоу и он не очень точно помнил путь. Большие люди, сновавшие по замку взад и вперед, были не особенно бдительны – все увлечены подготовительными работами к обороне. Сначала он удивлялся, почему никому не кажется странным присутствие фандерлинга на территории крепости. Потом он вспомнил, что сегодня Канун зимы и близится День всех сирот – главные праздники больших людей, и, несмотря на опасность, люди готовились к торжествам. Чет заметил несколько групп придворных в праздничных нарядах и трех девушек, наряженных гусынями и утками.
Наконец Чет нашел сад, где была назначена встреча. В лучах слабого утреннего солнца, словно статуя, застыл человек по имени Джил. Казалось, что он просидел на этой скамейке всю ночь, не обращая внимания на зимний холод и проливной дождь.
Джил посмотрел на него так, будто они расстались только что.
– Теперь можем отправляться, – сказал он, легко поднимаясь со скамьи.
Он оказался удивительно грациозным, хотя вначале произвел впечатление медлительного и неуклюжего. На самом деле это было скорее рациональное использование сил: даже самые обычные движения тщательно рассчитаны, как па замысловатого танца.
– Подождите минутку, – попросил Чет. Он осмотрелся. Вероятно, сад был единственным местом в замке, где никто не готовился ни к празднику, ни к осаде. Здесь вообще никого не было. – Мы не можем просто выйти через ворота Василиска, вы же знаете. Крепость готовится к обороне. Охранники нас не выпустят. К тому же дорогу уже разобрали. Вы говорите, нам нужно попасть в город на той стороне пролива – значит, нам нужна лодка. Но залив сегодня опасен. Говорят, приближается шторм.
Джил внимательно посмотрел на него.
– Что вы хотите сказать?
– Я хочу сказать, что вы не продумали эту часть плана! – недовольно фыркнул Чет. – Нам придется искать другой путь. Вы умеете летать? Думаю, нет. Тогда вам придется пойти со мной в Город фандерлингов. Там есть туннели – очень старые, мало кому известные. Они проходят под заливом. Сейчас ими очень редко пользуются, и мы можем пройти там. Во всяком случае, стоит попытаться.
Джил смотрел на него не отрываясь, потом снова сел.
– Я не могу спускаться в Город фандерлингов, как вы его называете. Он расположен слишком близко к глубинам и к существу, которое вы называете Сияющим человеком. Я… я не могу туда идти.
– Тогда мы пытаемся пробить головой стену, – отозвался фандерлинг.
Чет пожалел, что Чавен исчез бесследно. Загадочные незнакомцы и магические зеркала! Оживающие тайны! Ученый придворный врач наверняка нашел бы что сказать по этому поводу.
– Ах да, минуточку, – произнес Чет. Он задумался. – Девушка говорила, вы живете в крепостной темнице. Это же под землей.
– Да, – медленно кивнул Джил. – Но не глубоко, как мне кажется. Я почти ничего не чувствую.
– Я знаю дорогу, что проходит неглубоко, по крайней мере вначале. А когда мы отдалимся от Сияющего человека, если вы боитесь именно его, сможем спуститься глубже. Идем.
Чет повел Джила через внутренний двор. Теперь он понял, что надо делать. На ходу фандерлинг обдумывал, что скажет экономке или слуге… Как зовут того подозрительного старика? Гарри? Сможет ли он убедить их в серьезности своего дела, чтобы они позволили ему самому пройти в туннель? Чет не думал, что этим людям известно про подземный ход.
Он все еще размышлял, когда они подошли к массивному зданию обсерватории. Однако ему не пришлось рассказывать выдуманную историю про очень важный образец породы, взятый Чавеном для исследования, а теперь срочно нужный ему, Чету. Никто не ответил на его стук. Дверь была заперта. Фандерлинг на всякий случай толкнул ее плечом. Слой пыли на пороге размок от тумана и измороси и превратился в грязь, на которой не отпечаталось никаких следов. Уже несколько дней в дом никто не входил и не выходил. Чет подергал ручку – бесполезно. Наверное, из-за долгого отсутствия Чавена слуги ушли.
С тревогой в сердце он пытался что-то объяснить Джилу, но быстро сообразил, что его странному товарищу объяснение не требуется. Чет посмотрел на деревянный балкон второго этажа. Возможно, ставни там не слишком крепкие?
– Вы можете влезть туда? – спросил он.
Джил смотрел на него до боли знакомым бессмысленным взглядом.
– Ладно… Я сам, – решил Чет. – Старейшие знают, мне пришлось немало потренироваться в последнее время.
Забравшись на балкон, Чет долго не мог отдышаться. Мышцы дрожали от напряжения – сказывалось недосыпание. К счастью, ему удалось просунуть кончик ножа между ставнями и открыть их. Он осторожно пролез внутрь, постоял в неприбранном помещении, прислушался. Его окружали предметы, говорившие об интересах и занятиях Чавена: разнообразные книги и сосуды, шкатулки, мешочки, чье содержимое частично рассыпалось, аптекарский шкафчик с выдвинутыми ящиками… Такое впечатление, будто врач что-то в спешке искал, прежде чем уйти. Пыли было немного, и Чет решил, что экономка старательно все убрала, прежде чем покинула дом. Он еще постоял, чувствуя себя вором, пока не убедился, что не слышит в доме никаких звуков. Он вспомнил о камне, что нашел когда-то Кремень… Как давно это было! Но разве можно что-то отыскать в таком бедламе? Спустившись по винтовой лестнице, Чет открыл Джилу парадную дверь.
– Следуйте за мной, – пригласил он.
Чет не был уверен, что странный человек с рыбьими глазами понимает происходящее. Он повел Джила на самый нижний этаж, в пустой вестибюль. И чуть не закричал от ужаса, когда какое-то пушистое существо выскочило из тени и уставилось на него нахальным взглядом, почти таким же, как у Джила. Но это была всего лишь черно-серая кошка, выглядевшая вполне здоровой и сытой. Наверное, ей удалось найти кладовую и стать единственной хозяйкой в пустом доме.
– Рад вас видеть, – сказал Джил.
По всей видимости, он обращался к кошке. Но его слова не произвели на животное никакого впечатления. Вильнув хвостом, кошка пронеслась мимо них вверх по ступеням.
За одной из дверей нижнего коридора Чет услышал шум. Он остановился и схватил Джила за руку. При других обстоятельствах он бы решил, что там кто-то стонет, хотя голос и не был похож на человеческий. Но в опустевшем доме, принадлежавшем человеку с весьма странными и таинственными интересами, Чет ни в чем не был уверен. Единственное, что фандерлинг знал наверняка: он не хочет ни во что вмешиваться. Возможно, звук издает один из механических приборов Чавена, какая-нибудь штуковина со шлангами, кузнечными мехами и стеклянными трубками. Как только первый страх прошел, Чет провел Джила в дальний конец коридора, где висел колокольчик, и с огромным облегчением захлопнул за собой дверь, разделявшую дом и туннель. Они наконец-то покинули опустевшее жилище врача и оказались в туннелях, которые Чет так хорошо знал.
– Туннель не глубже, чем темница, – шепнул он своему спутнику. – Вы сможете это выдержать?
Джил кивнул.
– Хорошо. Тогда пошли. Нам предстоит долгий путь.
На этот раз Чету не потребовалось заходить к Валуну, чтобы купить светящийся коралл. У него был с собой обычный, сильно коптивший масляный фонарь. Они шли под заливом Бренна, и в свете фонаря гигантские тени плясали на светлых известняковых стенах, покрытых влагой. Когда-то Чет мечтал пройти этим старинным маршрутом, проложенным в те времена, когда фандерлинги (не без причины) не доверяли своим рослым братьям и хотели всегда иметь под рукой запасной выход.
Старая дорога Исхода теперь почти не использовалась, поэтому никто не заботился о ней и не убирал осыпи. Чет находил путь благодаря стишку, которому его научил отец. Там говорилось, где сворачивать и какие пещеры проходить, чтобы добраться до другого берега залива. Сложившиеся обстоятельства лишили путешествие всякой привлекательности, особенно если вспомнить, что совсем недавно Чет побывал под Глубинным морем, и кошмарные видения преследовали его до сих пор. На этот раз идти было значительно проще, однако путь предстоял долгий. К тому же странное поведение спутника вселяло тревогу.
Очевидно, Джил переживал те же муки, что одолевали Чета в Святилище Тайн. Он что-то бормотал себе под нос, а пару раз начинал говорить на непонятном языке. Когда этот приступ случился с Джилом в третий или четвертый раз, Чет сообразил, что он такое уже видел.
«То же самое происходило с Кремнем в гробнице Эддонов! Возле пролома в стене… – Чету пришло в голову то, о чем следовало подумать гораздо раньше. – Не потому ли мальчик так странно вел себя в склепе? Уж не догадывался ли он, что однажды ему придется спуститься туда? Или он испугался, потому что услышал, как кто-то зовет его оттуда? Наверное, несколько дней назад зов стал таким сильным, что он не мог сопротивляться».
Когда они добрались до места, где тропа поворачивала вверх, Джил изменился. С него словно спал покров оцепенения. Он стал задавать вопросы, интересоваться, где они находятся, далеко ли до поверхности – одним словом, говорил как нормальный человек. Чет и не пытался разгадать эту загадку. Слишком многое из случившегося за последние дни было ему непонятно, и он не сомневался, что таковым оно и останется.
Наконец подземный туннель вывел их на поверхность. Они оказались на материке у прибрежных скал, примерно в полумиле от того места, где раньше проходила дорога в замок. Выбравшись на дневной свет, очень тусклый из-за тумана, Чет оглянулся на крепость, которую они покинули. Она возвышалась над заливом, словно забытая каменная игрушка великана, ожидавшая его возвращения. С такого расстояния Чет не мог разглядеть даже часовых на стенах. Замок казался опустевшим. Его окна походили на отверстия в скале, где весной селятся морские птицы. Трудно было поверить, что в замке или рядом с ним осталась хоть одна живая душа.
Чет постарался отогнать мрачные мысли.
– Ну вот, мы на другом берегу, – сказал он. – Куда нам теперь идти?
– В город. Эти туннели… Бывал ли я в них когда-нибудь раньше? – спросил Джил.
– Я не знаю, – ответил удивленный Чет. – Но думаю, что нет.
– Они очень сильно напоминают мне… кое-что. Какое-то место, знакомое мне очень хорошо… – Чет впервые видел настоящие чувства в тревожных глазах этого человека. – Но я никак не могу его вспомнить, – добавил Джил.
Чет лишь пожал плечами и пошел вдоль берега. Вскоре они добрались до городских стен. В том месте, где Маркет-роуд выходила к мосту, осталось только его основание. Море было пустынно, и лишь у причала покачивались несколько привязанных лодок – их владельцы наверняка скрывались в крепости и надеялись, что придет тот день, когда лодки снова понадобятся. Возле доков, прибрежных таверн и магазинов никого не было. Из-за этой непривычной пустоты Чет стал непроизвольно оглядываться по сторонам. Казалось, здесь пронесся страшный ураган, унесший всех людей. Фандерлинга вновь охватил страх. Не только его жизнь, но и весь мир перевернулся с ног на голову.
Теперь впереди шел Джил, а Чет следовал за ним. С холмов на город опустился туман, и даже на широкой Маркет-роуд путники не различали дороги в нескольких десятках шагов от себя. Опустевшие дома с обеих сторон походили на затонувшие корабли на морском дне. С крыш по мокрым стенам и водосливам стекала вода, как в глубоких известняковых пещерах. Шаги отдавались гулким, многократно повторявшимся эхом.
Обстановка была настолько мрачной и неестественной, что, когда полдюжины темных фигур вдруг выступили из тени, Чет не удивился: вполне логичное завершение кошмара. Он только вздохнул и остановился, чувствуя, как в висках стучит кровь. Нацелив на Чета длинное копье, вперед вышла худая фигура в доспехах свинцового цвета. Лицо скрывал шлем, из-под него виднелись лишь полоска белой кожи и желтые глаза, похожие на кошачьи. Кончик копья переместился от Чета к Джилу и замер. Призрак что-то произнес режущим слух голосом, в котором звучали щелчки и шипение.
К полному изумлению Чета, Джил ответил, хотя и не сразу, на том же невообразимом наречии. Существо в серых доспехах опять что-то сказало. Вокруг капала вода. Стражники собрались в кучку за спиной предводителя. Их лица тоже были скрыты, и лишь глаза горели желтым огнем.
– Кажется… нас сейчас убьют, – сообщил Чету Джил. В его голосе послышалась печаль, возможно, даже тоска. – Я сказал им, что несу очень ценную вещь их повелительнице, но им, похоже, все равно. Они заявляют, что победили и больше не нуждаются ни в каких сделках.
– Что… что это значит? – спросил Чет, мужественно преодолевая сжавший горло ужас. – Вы говорили, им нужно то, что мы несем! Почему же нас хотят убить?
– Вас? – Джил нелепо улыбался, уголки его рта при этом сильно дергались. – Они говорят, что вы солнцепоклонник и должны умереть. А я, по их мнению, дезертир и тоже должен умереть. Она была когда-то моей госпожой, теперь она победительница. – Он медленно опустил голову. – Я этого не знал. Будь у меня время, я бы попытался что-то понять. Но времени, кажется, как раз и нет.
И правда – полукруг перед ними начал сжиматься. Копья нацелились им в животы, оставляя очень скудный выбор: умереть на месте или при попытке бежать.
– Прощай, Чет Голубой Кварц, – сказал Джил. – Прости, что я привел тебя на смерть, вместо того чтобы оставить в безопасных туннелях.
38. ТИШИНА
СРЕДИ ЗЕЛЕНИ
Раздался шепот, дрогнуло веко,
Дрожь пробежала по телу. Он жив, он жив!
Из «Оракулов падающих костей»
Киннитан стояла в коридоре возле комнаты Луан, словно околдованная дьявольскими чарами. Она была потрясена случившимся и ждала, что сейчас придет смерть и заберет ее.
Прошло несколько минут, и безнадежный ужас немного отступил. Она поняла, что не хочет сдаваться. Если мрак смерти похож на сон и там ее тоже поджидает огромное и страшное чудовище – что тогда? В смерти не будет пробуждения, не будет возможности спастись от черной зияющей пасти…
Киннитан потрясла головой, затем похлопала себя по щекам, пытаясь обрести способность ясно мыслить. Чтобы остаться в живых, ей надо бежать из дворца автарка… Но вокруг столько соглядатаев, что это практически невозможно. Вскоре не только охранники, но и каждая служанка будет выслеживать ее. Все жители обители Уединения, жены автарка, садовники, парикмахеры и кухонные рабы…
Вдруг Киннитан осенило.
Она заставила себя сдвинуться с места и вернулась в покои Луан. Она знала, что там обнаружит, но все равно не сдержала крика ужаса при виде распростертого на полу тела, хотя багровое лицо было повернуто в другую сторону. Удавка так глубоко врезалась в шею избранной, что почти скрылась в складке. Убийце Луан, по-видимому, трудно было справиться с сильной жертвой, поэтому на спине белого ночного платья отпечатался грязный след ноги, словно особый знак на одежде кающегося.
Киннитан отчаянно боролась с позывами рвоты, когда на нее нахлынула еще одна сильная волна ужаса.
«О, Луан!»
Она отвернулась от тела. Если она будет смотреть на мертвую подругу, то снова начнет плакать и простоит здесь, пока не придут и за ней. Она лихорадочно осматривала корзинки и шкатулки Луан, когда услышала шорох у себя за спиной. Руки машинально прикрыли шею. Она обернулась, готовая увидеть ухмыляющееся лицо Таниссы и ее безжизненные глаза. Но это оказался немой мальчик-раб – тот, что приносил ей записку от Луан. Он пытался спрятаться в пустом углу комнаты. Значит, войдя сюда, она должна была пройти мимо него.
– Маленький идиот! Здесь нельзя находиться! – Она хотела выставить его вон, но, к счастью, сообразила, что может потерять последнюю надежду выжить. Она сказала мальчику:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
– Нет. – Чет покачал головой. – Это не одолжение. Но я не мог уйти, ничего тебе не сказав. – Он прошел в другой конец комнаты, взял свою сумку. – К тому же мне нужны кое-какие инструменты. Так, на всякий случай.
Он не стал ей говорить, что на самом деле он взял свой острый нож – единственное оружие в их доме, кроме кухонных ножей Опал. Чет никогда не попросил бы нож у нее: такая просьба могла стать последней каплей.
Опал вышла в прихожую, громко топая и скрывая слезы.
Чет опустился на колени перед мальчиком, пощупал холодный лоб, убедился, что ребенок по-прежнему дышит, поцеловал его в щеку и тихо шепнул:
– Я люблю тебя, дружок.
Впервые он сказал такие слова, впервые признался, что любит ребенка.
Чет поцеловал и Опал, хотя та была не расположена к нежности и сразу отвернула лицо. Но он все же успел ощутить привкус слез на ее губах.
– Я вернусь, старушка.
– Да, – горько заметила она. – Может быть, вернешься. Уже выходя за дверь, Чет услышал, как она добавила:
– Ты уж возвращайся.
Чет дважды ошибся на поворотах, поскольку с ним не было Уиллоу и он не очень точно помнил путь. Большие люди, сновавшие по замку взад и вперед, были не особенно бдительны – все увлечены подготовительными работами к обороне. Сначала он удивлялся, почему никому не кажется странным присутствие фандерлинга на территории крепости. Потом он вспомнил, что сегодня Канун зимы и близится День всех сирот – главные праздники больших людей, и, несмотря на опасность, люди готовились к торжествам. Чет заметил несколько групп придворных в праздничных нарядах и трех девушек, наряженных гусынями и утками.
Наконец Чет нашел сад, где была назначена встреча. В лучах слабого утреннего солнца, словно статуя, застыл человек по имени Джил. Казалось, что он просидел на этой скамейке всю ночь, не обращая внимания на зимний холод и проливной дождь.
Джил посмотрел на него так, будто они расстались только что.
– Теперь можем отправляться, – сказал он, легко поднимаясь со скамьи.
Он оказался удивительно грациозным, хотя вначале произвел впечатление медлительного и неуклюжего. На самом деле это было скорее рациональное использование сил: даже самые обычные движения тщательно рассчитаны, как па замысловатого танца.
– Подождите минутку, – попросил Чет. Он осмотрелся. Вероятно, сад был единственным местом в замке, где никто не готовился ни к празднику, ни к осаде. Здесь вообще никого не было. – Мы не можем просто выйти через ворота Василиска, вы же знаете. Крепость готовится к обороне. Охранники нас не выпустят. К тому же дорогу уже разобрали. Вы говорите, нам нужно попасть в город на той стороне пролива – значит, нам нужна лодка. Но залив сегодня опасен. Говорят, приближается шторм.
Джил внимательно посмотрел на него.
– Что вы хотите сказать?
– Я хочу сказать, что вы не продумали эту часть плана! – недовольно фыркнул Чет. – Нам придется искать другой путь. Вы умеете летать? Думаю, нет. Тогда вам придется пойти со мной в Город фандерлингов. Там есть туннели – очень старые, мало кому известные. Они проходят под заливом. Сейчас ими очень редко пользуются, и мы можем пройти там. Во всяком случае, стоит попытаться.
Джил смотрел на него не отрываясь, потом снова сел.
– Я не могу спускаться в Город фандерлингов, как вы его называете. Он расположен слишком близко к глубинам и к существу, которое вы называете Сияющим человеком. Я… я не могу туда идти.
– Тогда мы пытаемся пробить головой стену, – отозвался фандерлинг.
Чет пожалел, что Чавен исчез бесследно. Загадочные незнакомцы и магические зеркала! Оживающие тайны! Ученый придворный врач наверняка нашел бы что сказать по этому поводу.
– Ах да, минуточку, – произнес Чет. Он задумался. – Девушка говорила, вы живете в крепостной темнице. Это же под землей.
– Да, – медленно кивнул Джил. – Но не глубоко, как мне кажется. Я почти ничего не чувствую.
– Я знаю дорогу, что проходит неглубоко, по крайней мере вначале. А когда мы отдалимся от Сияющего человека, если вы боитесь именно его, сможем спуститься глубже. Идем.
Чет повел Джила через внутренний двор. Теперь он понял, что надо делать. На ходу фандерлинг обдумывал, что скажет экономке или слуге… Как зовут того подозрительного старика? Гарри? Сможет ли он убедить их в серьезности своего дела, чтобы они позволили ему самому пройти в туннель? Чет не думал, что этим людям известно про подземный ход.
Он все еще размышлял, когда они подошли к массивному зданию обсерватории. Однако ему не пришлось рассказывать выдуманную историю про очень важный образец породы, взятый Чавеном для исследования, а теперь срочно нужный ему, Чету. Никто не ответил на его стук. Дверь была заперта. Фандерлинг на всякий случай толкнул ее плечом. Слой пыли на пороге размок от тумана и измороси и превратился в грязь, на которой не отпечаталось никаких следов. Уже несколько дней в дом никто не входил и не выходил. Чет подергал ручку – бесполезно. Наверное, из-за долгого отсутствия Чавена слуги ушли.
С тревогой в сердце он пытался что-то объяснить Джилу, но быстро сообразил, что его странному товарищу объяснение не требуется. Чет посмотрел на деревянный балкон второго этажа. Возможно, ставни там не слишком крепкие?
– Вы можете влезть туда? – спросил он.
Джил смотрел на него до боли знакомым бессмысленным взглядом.
– Ладно… Я сам, – решил Чет. – Старейшие знают, мне пришлось немало потренироваться в последнее время.
Забравшись на балкон, Чет долго не мог отдышаться. Мышцы дрожали от напряжения – сказывалось недосыпание. К счастью, ему удалось просунуть кончик ножа между ставнями и открыть их. Он осторожно пролез внутрь, постоял в неприбранном помещении, прислушался. Его окружали предметы, говорившие об интересах и занятиях Чавена: разнообразные книги и сосуды, шкатулки, мешочки, чье содержимое частично рассыпалось, аптекарский шкафчик с выдвинутыми ящиками… Такое впечатление, будто врач что-то в спешке искал, прежде чем уйти. Пыли было немного, и Чет решил, что экономка старательно все убрала, прежде чем покинула дом. Он еще постоял, чувствуя себя вором, пока не убедился, что не слышит в доме никаких звуков. Он вспомнил о камне, что нашел когда-то Кремень… Как давно это было! Но разве можно что-то отыскать в таком бедламе? Спустившись по винтовой лестнице, Чет открыл Джилу парадную дверь.
– Следуйте за мной, – пригласил он.
Чет не был уверен, что странный человек с рыбьими глазами понимает происходящее. Он повел Джила на самый нижний этаж, в пустой вестибюль. И чуть не закричал от ужаса, когда какое-то пушистое существо выскочило из тени и уставилось на него нахальным взглядом, почти таким же, как у Джила. Но это была всего лишь черно-серая кошка, выглядевшая вполне здоровой и сытой. Наверное, ей удалось найти кладовую и стать единственной хозяйкой в пустом доме.
– Рад вас видеть, – сказал Джил.
По всей видимости, он обращался к кошке. Но его слова не произвели на животное никакого впечатления. Вильнув хвостом, кошка пронеслась мимо них вверх по ступеням.
За одной из дверей нижнего коридора Чет услышал шум. Он остановился и схватил Джила за руку. При других обстоятельствах он бы решил, что там кто-то стонет, хотя голос и не был похож на человеческий. Но в опустевшем доме, принадлежавшем человеку с весьма странными и таинственными интересами, Чет ни в чем не был уверен. Единственное, что фандерлинг знал наверняка: он не хочет ни во что вмешиваться. Возможно, звук издает один из механических приборов Чавена, какая-нибудь штуковина со шлангами, кузнечными мехами и стеклянными трубками. Как только первый страх прошел, Чет провел Джила в дальний конец коридора, где висел колокольчик, и с огромным облегчением захлопнул за собой дверь, разделявшую дом и туннель. Они наконец-то покинули опустевшее жилище врача и оказались в туннелях, которые Чет так хорошо знал.
– Туннель не глубже, чем темница, – шепнул он своему спутнику. – Вы сможете это выдержать?
Джил кивнул.
– Хорошо. Тогда пошли. Нам предстоит долгий путь.
На этот раз Чету не потребовалось заходить к Валуну, чтобы купить светящийся коралл. У него был с собой обычный, сильно коптивший масляный фонарь. Они шли под заливом Бренна, и в свете фонаря гигантские тени плясали на светлых известняковых стенах, покрытых влагой. Когда-то Чет мечтал пройти этим старинным маршрутом, проложенным в те времена, когда фандерлинги (не без причины) не доверяли своим рослым братьям и хотели всегда иметь под рукой запасной выход.
Старая дорога Исхода теперь почти не использовалась, поэтому никто не заботился о ней и не убирал осыпи. Чет находил путь благодаря стишку, которому его научил отец. Там говорилось, где сворачивать и какие пещеры проходить, чтобы добраться до другого берега залива. Сложившиеся обстоятельства лишили путешествие всякой привлекательности, особенно если вспомнить, что совсем недавно Чет побывал под Глубинным морем, и кошмарные видения преследовали его до сих пор. На этот раз идти было значительно проще, однако путь предстоял долгий. К тому же странное поведение спутника вселяло тревогу.
Очевидно, Джил переживал те же муки, что одолевали Чета в Святилище Тайн. Он что-то бормотал себе под нос, а пару раз начинал говорить на непонятном языке. Когда этот приступ случился с Джилом в третий или четвертый раз, Чет сообразил, что он такое уже видел.
«То же самое происходило с Кремнем в гробнице Эддонов! Возле пролома в стене… – Чету пришло в голову то, о чем следовало подумать гораздо раньше. – Не потому ли мальчик так странно вел себя в склепе? Уж не догадывался ли он, что однажды ему придется спуститься туда? Или он испугался, потому что услышал, как кто-то зовет его оттуда? Наверное, несколько дней назад зов стал таким сильным, что он не мог сопротивляться».
Когда они добрались до места, где тропа поворачивала вверх, Джил изменился. С него словно спал покров оцепенения. Он стал задавать вопросы, интересоваться, где они находятся, далеко ли до поверхности – одним словом, говорил как нормальный человек. Чет и не пытался разгадать эту загадку. Слишком многое из случившегося за последние дни было ему непонятно, и он не сомневался, что таковым оно и останется.
Наконец подземный туннель вывел их на поверхность. Они оказались на материке у прибрежных скал, примерно в полумиле от того места, где раньше проходила дорога в замок. Выбравшись на дневной свет, очень тусклый из-за тумана, Чет оглянулся на крепость, которую они покинули. Она возвышалась над заливом, словно забытая каменная игрушка великана, ожидавшая его возвращения. С такого расстояния Чет не мог разглядеть даже часовых на стенах. Замок казался опустевшим. Его окна походили на отверстия в скале, где весной селятся морские птицы. Трудно было поверить, что в замке или рядом с ним осталась хоть одна живая душа.
Чет постарался отогнать мрачные мысли.
– Ну вот, мы на другом берегу, – сказал он. – Куда нам теперь идти?
– В город. Эти туннели… Бывал ли я в них когда-нибудь раньше? – спросил Джил.
– Я не знаю, – ответил удивленный Чет. – Но думаю, что нет.
– Они очень сильно напоминают мне… кое-что. Какое-то место, знакомое мне очень хорошо… – Чет впервые видел настоящие чувства в тревожных глазах этого человека. – Но я никак не могу его вспомнить, – добавил Джил.
Чет лишь пожал плечами и пошел вдоль берега. Вскоре они добрались до городских стен. В том месте, где Маркет-роуд выходила к мосту, осталось только его основание. Море было пустынно, и лишь у причала покачивались несколько привязанных лодок – их владельцы наверняка скрывались в крепости и надеялись, что придет тот день, когда лодки снова понадобятся. Возле доков, прибрежных таверн и магазинов никого не было. Из-за этой непривычной пустоты Чет стал непроизвольно оглядываться по сторонам. Казалось, здесь пронесся страшный ураган, унесший всех людей. Фандерлинга вновь охватил страх. Не только его жизнь, но и весь мир перевернулся с ног на голову.
Теперь впереди шел Джил, а Чет следовал за ним. С холмов на город опустился туман, и даже на широкой Маркет-роуд путники не различали дороги в нескольких десятках шагов от себя. Опустевшие дома с обеих сторон походили на затонувшие корабли на морском дне. С крыш по мокрым стенам и водосливам стекала вода, как в глубоких известняковых пещерах. Шаги отдавались гулким, многократно повторявшимся эхом.
Обстановка была настолько мрачной и неестественной, что, когда полдюжины темных фигур вдруг выступили из тени, Чет не удивился: вполне логичное завершение кошмара. Он только вздохнул и остановился, чувствуя, как в висках стучит кровь. Нацелив на Чета длинное копье, вперед вышла худая фигура в доспехах свинцового цвета. Лицо скрывал шлем, из-под него виднелись лишь полоска белой кожи и желтые глаза, похожие на кошачьи. Кончик копья переместился от Чета к Джилу и замер. Призрак что-то произнес режущим слух голосом, в котором звучали щелчки и шипение.
К полному изумлению Чета, Джил ответил, хотя и не сразу, на том же невообразимом наречии. Существо в серых доспехах опять что-то сказало. Вокруг капала вода. Стражники собрались в кучку за спиной предводителя. Их лица тоже были скрыты, и лишь глаза горели желтым огнем.
– Кажется… нас сейчас убьют, – сообщил Чету Джил. В его голосе послышалась печаль, возможно, даже тоска. – Я сказал им, что несу очень ценную вещь их повелительнице, но им, похоже, все равно. Они заявляют, что победили и больше не нуждаются ни в каких сделках.
– Что… что это значит? – спросил Чет, мужественно преодолевая сжавший горло ужас. – Вы говорили, им нужно то, что мы несем! Почему же нас хотят убить?
– Вас? – Джил нелепо улыбался, уголки его рта при этом сильно дергались. – Они говорят, что вы солнцепоклонник и должны умереть. А я, по их мнению, дезертир и тоже должен умереть. Она была когда-то моей госпожой, теперь она победительница. – Он медленно опустил голову. – Я этого не знал. Будь у меня время, я бы попытался что-то понять. Но времени, кажется, как раз и нет.
И правда – полукруг перед ними начал сжиматься. Копья нацелились им в животы, оставляя очень скудный выбор: умереть на месте или при попытке бежать.
– Прощай, Чет Голубой Кварц, – сказал Джил. – Прости, что я привел тебя на смерть, вместо того чтобы оставить в безопасных туннелях.
38. ТИШИНА
СРЕДИ ЗЕЛЕНИ
Раздался шепот, дрогнуло веко,
Дрожь пробежала по телу. Он жив, он жив!
Из «Оракулов падающих костей»
Киннитан стояла в коридоре возле комнаты Луан, словно околдованная дьявольскими чарами. Она была потрясена случившимся и ждала, что сейчас придет смерть и заберет ее.
Прошло несколько минут, и безнадежный ужас немного отступил. Она поняла, что не хочет сдаваться. Если мрак смерти похож на сон и там ее тоже поджидает огромное и страшное чудовище – что тогда? В смерти не будет пробуждения, не будет возможности спастись от черной зияющей пасти…
Киннитан потрясла головой, затем похлопала себя по щекам, пытаясь обрести способность ясно мыслить. Чтобы остаться в живых, ей надо бежать из дворца автарка… Но вокруг столько соглядатаев, что это практически невозможно. Вскоре не только охранники, но и каждая служанка будет выслеживать ее. Все жители обители Уединения, жены автарка, садовники, парикмахеры и кухонные рабы…
Вдруг Киннитан осенило.
Она заставила себя сдвинуться с места и вернулась в покои Луан. Она знала, что там обнаружит, но все равно не сдержала крика ужаса при виде распростертого на полу тела, хотя багровое лицо было повернуто в другую сторону. Удавка так глубоко врезалась в шею избранной, что почти скрылась в складке. Убийце Луан, по-видимому, трудно было справиться с сильной жертвой, поэтому на спине белого ночного платья отпечатался грязный след ноги, словно особый знак на одежде кающегося.
Киннитан отчаянно боролась с позывами рвоты, когда на нее нахлынула еще одна сильная волна ужаса.
«О, Луан!»
Она отвернулась от тела. Если она будет смотреть на мертвую подругу, то снова начнет плакать и простоит здесь, пока не придут и за ней. Она лихорадочно осматривала корзинки и шкатулки Луан, когда услышала шорох у себя за спиной. Руки машинально прикрыли шею. Она обернулась, готовая увидеть ухмыляющееся лицо Таниссы и ее безжизненные глаза. Но это оказался немой мальчик-раб – тот, что приносил ей записку от Луан. Он пытался спрятаться в пустом углу комнаты. Значит, войдя сюда, она должна была пройти мимо него.
– Маленький идиот! Здесь нельзя находиться! – Она хотела выставить его вон, но, к счастью, сообразила, что может потерять последнюю надежду выжить. Она сказала мальчику:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84