Ты ведь не против, правда?
* * *
Я сделала для себя правилом никогда не пытаться сравнивать Адама с Джейк
ом. Это казалось последней слабой попыткой сохранить верность Джейку. Но
иногда это у меня получалось само собой. Джейк никогда не делал ничего пр
осто так, никогда не выходил за дверь просто так. Он был слишком предусмот
рителен и внимателен. Он всегда просил у меня разрешения, сообщал или пла
нировал это загодя и, наверное, спрашивал, не пойду ли я с ним или что я соби
раюсь делать. Адам был совершенно другим. Большую часть времени он был по
лностью поглощен мной, горел желанием прикасаться ко мне, целовать, спат
ь со мной или просто смотреть на меня. В другое время он конкретно договар
ивался со мной, где и когда мы снова увидимся, хватал куртку и исчезал.
На следующее утро он был уже в дверях, когда я вспомнила.
Ч Книга Клауса, Ч сказала я. Он нахмурился. Ч Ты обещал.
Он, не сказав ни слова, прошел в нежилую комнату, и я услышала, что он занялс
я поисками. Он появился, держа в руках книгу в мягкой светло-голубой облож
ке, и бросил ее на диван, где я сидела. Я взглянула на обложку: «Хребет вздох
ов». Клаус Смит.
Ч Это всего лишь точка зрения одного человека, Ч сказал он. Ч Значит, вс
третимся в «Пеликане» в семь.
И ушел, простучав каблуками по ступеням. Я, как всегда, подошла к окну, чтоб
ы посмотреть, как он выходит из подъезда и переходит дорогу. Он остановил
ся, обернулся и посмотрел вверх. Я послала ему воздушный поцелуй, он улыбн
улся и пошел дальше. Я вернулась на диван. Полагаю, у меня была мысль немно
го почитать, приготовить кофе, принять ванну, однако я три часа не смогла с
ойти с места. Сначала я шелестела страницами в поисках любимого имени и н
аходила его, искала фотографии, но их не было, так как их должны были помес
тить лишь в основном тираже. Потом я вернулась к началу, к самой первой стр
анице.
Книга посвящалась участникам экспедиции на гору Чунгават 1997 года. Под пос
вящением стояла цитата из старой, тридцатых годов, книги об альпинизме: «
Давайте мы, те, кто живет там, где воздух насыщен и разум ясен, подумаем, пре
жде чем станем судить о людях, которые пробираются в страну чудес, в зерка
льное королевство на крыше мира».
Зазвонил телефон, несколько секунд я слушала молчание, потом положила тр
убку. Иногда мне удавалось убедить себя, что я узнаю дыхание, что на другом
конце провода находится знакомый человек. Однажды я осторожно спросила
: «Джейк?», чтобы услышать какой-нибудь ответ, хотя бы вздох. В этот раз мне
было совершенно безразлично: хотелось уединиться с «Хребтом вздохов».
В книге говорилось, что более двадцати пяти миллионов лет назад Гималайс
кие горы (которые «моложе дождевых лесов Бразилии») поднялись складками
из-за медленного движения на север праконтинента. Я быстро добралась до
описания закончившейся катастрофой британской экспедиции на гору Чунг
ават, которая была предпринята сразу после Первой мировой войны. Попытка
покорить вершину не удалась Ч майор британской армии сорвался со скалы
, увлекая за собой вниз троих спутников, и упал, как сухо поведал Клаус, с вы
соты трех тысяч метров с непальской территории на китайскую.
Я проглотила пару глав, в которых описывались экспедиции конца пятидеся
тых и шестидесятых годов, когда Чунгават впервые покорилась людям и пото
м по ней поднимались по разным маршрутам и разными способами, либо более
простыми, либо более трудными, либо более живописными. Это не особенно за
интересовало меня, если не считать того, что внимание привлекли процитир
ованные Клаусом слова «одного неизвестного американского альпиниста ш
естидесятых годов»: «Гора Ч как молоденькая цыпочка. Сначала вам хочетс
я просто трахнуть ее, потом вы желаете трахнуть ее несколькими способами
, а затем ищете другую. К началу семидесятых Чунгават была оттрахана со вс
ех сторон и больше никого не привлекала».
Было очевидно, что Чунгават для признанных мастеров-альпинистов не пред
ставляла собой достаточного интереса с технической точки зрения, но она
была красивой, о ней слагали стихи, был написан классический путеводител
ь, и именно это в начале девяностых годов заронило в голову Грегу Маклафл
ину его большую идею. Клаус упоминал беседу с Грегом в баре в Сиэтле, где Г
рег живописал групповые туры на восьмитысячники. Туристы, дескать, будут
платить по тридцать тысяч долларов, а Грег и еще несколько профессионал
ов станут водить их на вершину одной из высочайших гор в Гималаях, с котор
ой им откроется вид сразу на три страны. Грег думал, что станет Томасом Кук
ом Гималаев, и у него был план, как этого добиться. В нем предусматривалось
, что каждый проводник протянет по маршруту канаты, которые будут закреп
лены на колышках и за которые смогут держаться клиенты. Веревки будут пр
отянуты по безопасному маршруту от лагеря к лагерю. За каждый отрезок ма
ршрута, обозначенный канатом определенного цвета, будет отвечать один п
роводник, и останется только проверить, чтобы у клиентов было нужное сна
ряжение и чтобы они были надежно прикреплены к маршрутному канату. «Един
ственная опасность, Ч сказал он Клаусу, Ч заключается в том, что можно у
мереть от скуки». Они были старыми друзьями, и Грег предложил Клаусу вмес
те пойти в первую экспедицию и помочь в кое-каких организационных вопро
сах. Клаус не очень распространялся о собственных мотивах. У него с самог
о начала были сомнения, он с презрением отнесся к мысли превратить альпи
низм в развлекательную прогулку, однако предложение принял, так как преж
де не бывал в Гималаях.
Клаус довольно язвительно писал о своих спутниках по группе, среди котор
ых были биржевой брокер с Уолл-Стрит и хирург-косметолог из Калифорнии. Н
о по поводу одного из участников он не язвил. Когда имя Адама появилось вп
ервые, я ощутила волнение:
«Светлым пятном экспедиции был второй проводник Грега, Адам Таллис, долг
овязый симпатичный неразговорчивый англичанин. В свои тридцать лет Тал
лис уже один из самых замечательных альпинистов молодого поколения. Для
моего спокойствия важно, что у него большой опыт восхождений в Гималайск
их и Каракорумских горах. Адам, мой давний друг, не из тех, кто бросает слов
а на ветер, но он явно разделял мои сомнения относительно всей идеи экспе
диции. Разница наших положений заключалась в том, что, если все пойдет по н
езапланированному сценарию, проводникам пришлось бы ставить на кон сво
ю жизнь».
* * *
Потом во мне все снова перевернулось: Клаус описывал, как Адам предложил,
чтобы его бывшая подружка, Франсуаза Коле, которая страстно мечтала прин
ять участие в восхождении в Гималаях, отправилась с ними в качестве врач
а. Грег неохотно согласился взять ее как клиента, правда, с большой скидко
й.
В книге было слишком много места уделено (с моей точки зрения) бюрократич
еским процедурам, спонсорству, соперничеству с другими альпинистами, пр
едварительному пути по Непалу в предгорьях Гималаев. Но потом, словно от
кровение, впервые появилась гора Чунгават с печально известным хребтом
Близнецы. Он вел вниз от седла, расположенного прямо под вершиной, раздел
яясь надвое и обрываясь с одной стороны пропастью (в которую сорвались б
ританский майор и его спутники), с другой Ч спускаясь полого. Когда я чита
ла, мне казалось, что я сама нахожусь там, ощущаю, как ярче становится свет,
все разреженнее воздух. Вначале были элементы бесшабашности, тосты, моли
твы верховному божеству. Клаус написал, что в одной из палаток занималис
ь любовью, что развлекло и поразило шерпов, но тщательно утаил персонаже
й. Я подумала, уж не Адам ли влез в спальный мешок вместе с ней, кто бы она ни
была Ч может, хирург-косметолог Кэрри Фрэнк. Я уже не сомневалась в том, ч
то Адам спал практически со всеми, кто попадался ему на пути, это подразум
евалось само собой. Например, с Деборой, врачом горной экспедиции, котора
я сейчас живет в Сохо. У нее в глазах было выражение, которое заставило мен
я подумать, что они, похоже, неплохо побезумствовали. По мере того как они
поднимались вверх, от лагеря к лагерю, книга почти перестала быть книгой,
а превратилась в лихорадочный сон, галлюцинацию, которой, читая, заражал
ась и я. Членов экспедиции ослепляла головная боль, они не могли есть, сгиб
ались от желудочных спазмов, даже страдали дизентерией. Они спорили и пе
реругивались. Грега Маклафлина отвлекали административные заботы, он р
азрывался между обязанностями проводника и оператора тура. За отметкой
восемь тысяч метров все замедлилось. Здесь уже не нужно было карабкаться
по скалам, но даже малейший подъем требовал огромных усилий. Члены экспе
диции постарше тормозили движение остальных, это вызывало недовольств
о. И при всем том Грега мучила настоятельная потребность привести всех н
а вершину, чтобы доказать: такая форма туризма вполне жизнеспособна. Кла
ус писал, что руководитель экспедиции не просто был одержим идеей, но и по
стоянно бессвязно бормотал о том, что нужно спешить, чтобы добраться до в
ершины в окошко хорошей погоды в конце мая, прежде чем июнь принесет бури
и беды. Потом, когда они разбили лагерь перед вершиной, мрачным, хмурым дне
м Клаус услышал, как спорят между собой Грег, Адам и Клод Брессон. В тот ден
ь сохранилась довольно сносная погода, и экспедиция тронулась вверх по х
ребту Близнецы по заранее отмеченному укрепленным шнуром маршруту, кот
орый проложили Грег и двое шерпов. Все было организовано, как выражался с
ам Грег, так просто, что с задачей могли справиться даже дети. Шнур Грега б
ыл красный, Клода Ч голубой, Адама Ч желтый. Клиентам был указан цвет их
шнура и предложено идти по нему. После того как они перевалили через хреб
ет и оказались всего в пятидесяти Ч по вертикали Ч метрах от вершины, Кл
аус, который вместе с Клодом замыкал движение своей группы, заметил тучи,
зловеще наплывающие с севера. Он обратился к Клоду, тот не ответил. Теперь
, вспоминая те события, Клаус не знал, был ли Клод настроен добраться до ве
ршины любой ценой, был ли уже в тот момент болен или просто не услышал его.
Они продолжали подъем. Примерно через полчаса погода испортилась, все во
круг покрылось мраком.
Оставшаяся часть книги, в которой описывалось, как он Ч больной, растеря
нный, испуганный Ч пережил произошедшую катастрофу, напоминала горяче
чный бред. Он ничего не видел и ничего не слышал; время от времени в снежно
й круговерти возникали и исчезали какие-то тени. Альпинисты пошли через
седловину к тому месту, где Клод, теоретически, проложил голубой шнур, кот
орый должен был вести их к вершине, но к тому времени уже в нескольких фута
х ничего не было видно и не слышно ни слова, если только не кричать на ухо. Е
динственный, кто сохранил ясность ума в этом хаосе, был Адам, его фигуру ос
вещали вспышки молний. Он появлялся из снежной мути, двигаясь вниз, исчез
ая и снова возникая. Он был везде, поддерживал связь, выводил клиентов к ср
авнительно защищенному месту на седловине. Главным в тот момент было спа
сти жизни Грега и явно свалившегося в болезни Клода. С помощью Клауса Ада
м почти стащил Клода в их последний лагерь. Потом Клаус и Адам вернулись и
помогли спуститься Грегу. К этому времени Клаус сам изнемог от усталости
, холода и жажды и свалился без чувств в палатке. Адам пошел назад на седло
вину, чтобы добраться до практически беспомощных клиентов. Он довел перв
ую группу, в которую входили Франсуаза и еще четверо, до начала каната: они
должны были на ощупь спускаться в лагерь. Адам оставил их и вернулся ко вт
орой группе. Но когда он подвел ее к месту, укрепленного на склоне шнура уж
е не было. Его, видимо, сорвало ледяным ветром. Уже начало смеркаться, темп
ература опустилась до пятидесяти градусов ниже нуля. Адам вернул свою вт
орую партию на седловину. Потом он в одиночку пошел вниз по хребту, чтобы д
обраться до своего шнура и поискать возможной помощи. Грег, Клод и Клаус б
ыли без сознания, и ни единого следа первой группы.
Тогда Адам вернулся наверх, проложил желтый канат и сам свел в лагерь вто
рую группу. Некоторым из ее членов требовалась срочная медицинская помо
щь, однако, закончив с ними, он снова вернулся на гребень, один, в темноте, чт
обы поискать исчезнувших людей. Все оказалось бесполезно. Поздно ночью К
лаус очнулся и, находясь в полубреду, решил, что исчез и Адам. Однако тот вп
олз в палатку и лишился чувств.
Первую партию удалось обнаружить на следующий день. Произошла трагичес
ки простая ошибка. В темноте и буране, да еще при том, что веревки сорвало и
унесло в пропасть, они поплелись по другой части хребта Близнецы, где без
надежно и окончательно заблудились, оказавшись на выдающейся в сторону
гряде Ч той, которая обрывалась в пропасть. Тела Франсуазы Коле и клиент
а-американца Алексиса Хартуняна так и не удалось обнаружить. Должно быт
ь, они сорвались в пропасть, пробиваясь назад к хребту или двигаясь к лаге
рю, который, как им казалось, находится перед ними. Остальные сбились во ть
ме в кучку и умирали медленно. Утром их нашли шерпы. Все были мертвы, писал
Клаус, за исключением одного: еще одного американца, Пита Папуорта, котор
ый снова и снова произносил лишь одно душераздирающее слово: «Помогите»
. «Помогите. Помогите», Ч взывал, Ч писал Клаус, переживая боль человека,
который проспал всю трагедию, Ч о помощи, которую никто ему оказать не мо
г".
Я дочитала последние страницы в смятении, почти не в силах дышать, потом л
егла на диван и, должно быть, проспала несколько часов.
Когда я проснулась, времени почти не оставалось. Я приняла душ и оделась. П
оймала такси до «Пеликана», который находился в Холлэнд-парке, хотя пешк
ом добралась бы быстрее. Однако в том состоянии, в каком тогда пребывала, я
едва ли вообще нашла бы туда дорогу. Я заплатила водителю и вошла в рестор
ан. Были заняты только два столика. В одном углу сидел Адам с мужчиной и же
нщиной, которых я не узнала. Я прошла прямо к ним. Они удивленно посмотрели
на меня.
Ч Простите, Ч сказала я остальным. Ч Адам, ты не мог бы выйти со мной на м
инутку?
Он насторожился:
Ч Что?
Ч Просто отойдем. Это очень важно. Займет всего секунду.
Он пожал плечами и, извиняясь, кивнул собеседникам. Я взяла его за руку и в
ывела на улицу. Как только мы скрылись из поля зрения тех, кто был внутри, я
повернулась к нему, взяла в ладони его лицо так, чтобы смотреть ему в глаза
.
Ч Я прочла книгу Клауса, Ч сказала я. В его глазах загорелась тревога. Ч
Я люблю тебя, Адам. Я так тебя люблю.
Я начала плакать, я ничего не видела, но почувствовала, как он обнял меня.
Глава 14
Ч У дамы узкая ступня, мистер Таллис. Ч Он держал мою ногу, словно это был
кусок глины, вертел ее в своих худых ладонях.
Ч Да, так позаботьтесь, чтобы в щиколотке они сидели плотно. Ей не нужны м
озоли, договорились?
Мне прежде не доводилось бывать в таких магазинах, хотя я проходила мимо
них и заглядывала в их тусклые, дорогие глубины. Я примеряла обувь, меня из
меряли. Мои чулки Ч фиолетовые, истончившиеся Ч казались поношенными в
таком обществе.
Ч И высокий подъем.
Ч Да, я обратил на это внимание. Ч Адам взял в руку другую мою ступню и пр
инялся ее рассматривать. Я почувствовала себя лошадью, которую подковыв
ают.
Ч Какого рода ботинки вы имеете в виду?
Ч Ну, так как я не...
Ч Для пересеченной местности. Достаточно высокие, чтобы поддерживать л
одыжку. Легкие, Ч твердо проговорил Адам.
Ч Вроде тех, что я сшил для?..
Ч Да.
Ч Сшил для кого? Ч спросила я. Оба не обратили на меня внимания. Я вырвала
у них свои ноги и встала.
Ч Я хочу забрать их к следующей пятнице, Ч сказал Адам.
Ч Это же день нашей свадьбы.
Ч Я и хочу забрать их к тому дню, Ч сказал он таким тоном, словно это было
совершенно очевидно. Ч И мы сможем в уик-энд отправиться на прогулку.
Ч О-о, Ч проговорила я. Я представляла себе двухдневный «медовый месяц
» в постели, с шампанским, копченой осетриной и горячими ваннами в промеж
утках между занятиями любовью.
Адам взглянул на меня.
Ч В воскресенье я участвую в демонстрационном восхождении в Лэйк-дист
рикт, Ч коротко пояснил он. Ч Ты можешь пойти со мной.
Ч Очень соответствует положению жены, Ч сказала я. Ч Я имею право голо
са?
Ч Ну давай. Мы спешим.
Ч Куда мы идем теперь?
Ч Скажу в машине.
Ч Какой машине?
Казалось, Адам жил на основе бартера. Его квартира принадлежала другу. Ма
шина, которая была припаркована неподалеку, была собственностью его зна
комого по восхождениям. Снаряжение хранилось на чердаках домов различн
ых людей и в других местах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
* * *
Я сделала для себя правилом никогда не пытаться сравнивать Адама с Джейк
ом. Это казалось последней слабой попыткой сохранить верность Джейку. Но
иногда это у меня получалось само собой. Джейк никогда не делал ничего пр
осто так, никогда не выходил за дверь просто так. Он был слишком предусмот
рителен и внимателен. Он всегда просил у меня разрешения, сообщал или пла
нировал это загодя и, наверное, спрашивал, не пойду ли я с ним или что я соби
раюсь делать. Адам был совершенно другим. Большую часть времени он был по
лностью поглощен мной, горел желанием прикасаться ко мне, целовать, спат
ь со мной или просто смотреть на меня. В другое время он конкретно договар
ивался со мной, где и когда мы снова увидимся, хватал куртку и исчезал.
На следующее утро он был уже в дверях, когда я вспомнила.
Ч Книга Клауса, Ч сказала я. Он нахмурился. Ч Ты обещал.
Он, не сказав ни слова, прошел в нежилую комнату, и я услышала, что он занялс
я поисками. Он появился, держа в руках книгу в мягкой светло-голубой облож
ке, и бросил ее на диван, где я сидела. Я взглянула на обложку: «Хребет вздох
ов». Клаус Смит.
Ч Это всего лишь точка зрения одного человека, Ч сказал он. Ч Значит, вс
третимся в «Пеликане» в семь.
И ушел, простучав каблуками по ступеням. Я, как всегда, подошла к окну, чтоб
ы посмотреть, как он выходит из подъезда и переходит дорогу. Он остановил
ся, обернулся и посмотрел вверх. Я послала ему воздушный поцелуй, он улыбн
улся и пошел дальше. Я вернулась на диван. Полагаю, у меня была мысль немно
го почитать, приготовить кофе, принять ванну, однако я три часа не смогла с
ойти с места. Сначала я шелестела страницами в поисках любимого имени и н
аходила его, искала фотографии, но их не было, так как их должны были помес
тить лишь в основном тираже. Потом я вернулась к началу, к самой первой стр
анице.
Книга посвящалась участникам экспедиции на гору Чунгават 1997 года. Под пос
вящением стояла цитата из старой, тридцатых годов, книги об альпинизме: «
Давайте мы, те, кто живет там, где воздух насыщен и разум ясен, подумаем, пре
жде чем станем судить о людях, которые пробираются в страну чудес, в зерка
льное королевство на крыше мира».
Зазвонил телефон, несколько секунд я слушала молчание, потом положила тр
убку. Иногда мне удавалось убедить себя, что я узнаю дыхание, что на другом
конце провода находится знакомый человек. Однажды я осторожно спросила
: «Джейк?», чтобы услышать какой-нибудь ответ, хотя бы вздох. В этот раз мне
было совершенно безразлично: хотелось уединиться с «Хребтом вздохов».
В книге говорилось, что более двадцати пяти миллионов лет назад Гималайс
кие горы (которые «моложе дождевых лесов Бразилии») поднялись складками
из-за медленного движения на север праконтинента. Я быстро добралась до
описания закончившейся катастрофой британской экспедиции на гору Чунг
ават, которая была предпринята сразу после Первой мировой войны. Попытка
покорить вершину не удалась Ч майор британской армии сорвался со скалы
, увлекая за собой вниз троих спутников, и упал, как сухо поведал Клаус, с вы
соты трех тысяч метров с непальской территории на китайскую.
Я проглотила пару глав, в которых описывались экспедиции конца пятидеся
тых и шестидесятых годов, когда Чунгават впервые покорилась людям и пото
м по ней поднимались по разным маршрутам и разными способами, либо более
простыми, либо более трудными, либо более живописными. Это не особенно за
интересовало меня, если не считать того, что внимание привлекли процитир
ованные Клаусом слова «одного неизвестного американского альпиниста ш
естидесятых годов»: «Гора Ч как молоденькая цыпочка. Сначала вам хочетс
я просто трахнуть ее, потом вы желаете трахнуть ее несколькими способами
, а затем ищете другую. К началу семидесятых Чунгават была оттрахана со вс
ех сторон и больше никого не привлекала».
Было очевидно, что Чунгават для признанных мастеров-альпинистов не пред
ставляла собой достаточного интереса с технической точки зрения, но она
была красивой, о ней слагали стихи, был написан классический путеводител
ь, и именно это в начале девяностых годов заронило в голову Грегу Маклафл
ину его большую идею. Клаус упоминал беседу с Грегом в баре в Сиэтле, где Г
рег живописал групповые туры на восьмитысячники. Туристы, дескать, будут
платить по тридцать тысяч долларов, а Грег и еще несколько профессионал
ов станут водить их на вершину одной из высочайших гор в Гималаях, с котор
ой им откроется вид сразу на три страны. Грег думал, что станет Томасом Кук
ом Гималаев, и у него был план, как этого добиться. В нем предусматривалось
, что каждый проводник протянет по маршруту канаты, которые будут закреп
лены на колышках и за которые смогут держаться клиенты. Веревки будут пр
отянуты по безопасному маршруту от лагеря к лагерю. За каждый отрезок ма
ршрута, обозначенный канатом определенного цвета, будет отвечать один п
роводник, и останется только проверить, чтобы у клиентов было нужное сна
ряжение и чтобы они были надежно прикреплены к маршрутному канату. «Един
ственная опасность, Ч сказал он Клаусу, Ч заключается в том, что можно у
мереть от скуки». Они были старыми друзьями, и Грег предложил Клаусу вмес
те пойти в первую экспедицию и помочь в кое-каких организационных вопро
сах. Клаус не очень распространялся о собственных мотивах. У него с самог
о начала были сомнения, он с презрением отнесся к мысли превратить альпи
низм в развлекательную прогулку, однако предложение принял, так как преж
де не бывал в Гималаях.
Клаус довольно язвительно писал о своих спутниках по группе, среди котор
ых были биржевой брокер с Уолл-Стрит и хирург-косметолог из Калифорнии. Н
о по поводу одного из участников он не язвил. Когда имя Адама появилось вп
ервые, я ощутила волнение:
«Светлым пятном экспедиции был второй проводник Грега, Адам Таллис, долг
овязый симпатичный неразговорчивый англичанин. В свои тридцать лет Тал
лис уже один из самых замечательных альпинистов молодого поколения. Для
моего спокойствия важно, что у него большой опыт восхождений в Гималайск
их и Каракорумских горах. Адам, мой давний друг, не из тех, кто бросает слов
а на ветер, но он явно разделял мои сомнения относительно всей идеи экспе
диции. Разница наших положений заключалась в том, что, если все пойдет по н
езапланированному сценарию, проводникам пришлось бы ставить на кон сво
ю жизнь».
* * *
Потом во мне все снова перевернулось: Клаус описывал, как Адам предложил,
чтобы его бывшая подружка, Франсуаза Коле, которая страстно мечтала прин
ять участие в восхождении в Гималаях, отправилась с ними в качестве врач
а. Грег неохотно согласился взять ее как клиента, правда, с большой скидко
й.
В книге было слишком много места уделено (с моей точки зрения) бюрократич
еским процедурам, спонсорству, соперничеству с другими альпинистами, пр
едварительному пути по Непалу в предгорьях Гималаев. Но потом, словно от
кровение, впервые появилась гора Чунгават с печально известным хребтом
Близнецы. Он вел вниз от седла, расположенного прямо под вершиной, раздел
яясь надвое и обрываясь с одной стороны пропастью (в которую сорвались б
ританский майор и его спутники), с другой Ч спускаясь полого. Когда я чита
ла, мне казалось, что я сама нахожусь там, ощущаю, как ярче становится свет,
все разреженнее воздух. Вначале были элементы бесшабашности, тосты, моли
твы верховному божеству. Клаус написал, что в одной из палаток занималис
ь любовью, что развлекло и поразило шерпов, но тщательно утаил персонаже
й. Я подумала, уж не Адам ли влез в спальный мешок вместе с ней, кто бы она ни
была Ч может, хирург-косметолог Кэрри Фрэнк. Я уже не сомневалась в том, ч
то Адам спал практически со всеми, кто попадался ему на пути, это подразум
евалось само собой. Например, с Деборой, врачом горной экспедиции, котора
я сейчас живет в Сохо. У нее в глазах было выражение, которое заставило мен
я подумать, что они, похоже, неплохо побезумствовали. По мере того как они
поднимались вверх, от лагеря к лагерю, книга почти перестала быть книгой,
а превратилась в лихорадочный сон, галлюцинацию, которой, читая, заражал
ась и я. Членов экспедиции ослепляла головная боль, они не могли есть, сгиб
ались от желудочных спазмов, даже страдали дизентерией. Они спорили и пе
реругивались. Грега Маклафлина отвлекали административные заботы, он р
азрывался между обязанностями проводника и оператора тура. За отметкой
восемь тысяч метров все замедлилось. Здесь уже не нужно было карабкаться
по скалам, но даже малейший подъем требовал огромных усилий. Члены экспе
диции постарше тормозили движение остальных, это вызывало недовольств
о. И при всем том Грега мучила настоятельная потребность привести всех н
а вершину, чтобы доказать: такая форма туризма вполне жизнеспособна. Кла
ус писал, что руководитель экспедиции не просто был одержим идеей, но и по
стоянно бессвязно бормотал о том, что нужно спешить, чтобы добраться до в
ершины в окошко хорошей погоды в конце мая, прежде чем июнь принесет бури
и беды. Потом, когда они разбили лагерь перед вершиной, мрачным, хмурым дне
м Клаус услышал, как спорят между собой Грег, Адам и Клод Брессон. В тот ден
ь сохранилась довольно сносная погода, и экспедиция тронулась вверх по х
ребту Близнецы по заранее отмеченному укрепленным шнуром маршруту, кот
орый проложили Грег и двое шерпов. Все было организовано, как выражался с
ам Грег, так просто, что с задачей могли справиться даже дети. Шнур Грега б
ыл красный, Клода Ч голубой, Адама Ч желтый. Клиентам был указан цвет их
шнура и предложено идти по нему. После того как они перевалили через хреб
ет и оказались всего в пятидесяти Ч по вертикали Ч метрах от вершины, Кл
аус, который вместе с Клодом замыкал движение своей группы, заметил тучи,
зловеще наплывающие с севера. Он обратился к Клоду, тот не ответил. Теперь
, вспоминая те события, Клаус не знал, был ли Клод настроен добраться до ве
ршины любой ценой, был ли уже в тот момент болен или просто не услышал его.
Они продолжали подъем. Примерно через полчаса погода испортилась, все во
круг покрылось мраком.
Оставшаяся часть книги, в которой описывалось, как он Ч больной, растеря
нный, испуганный Ч пережил произошедшую катастрофу, напоминала горяче
чный бред. Он ничего не видел и ничего не слышал; время от времени в снежно
й круговерти возникали и исчезали какие-то тени. Альпинисты пошли через
седловину к тому месту, где Клод, теоретически, проложил голубой шнур, кот
орый должен был вести их к вершине, но к тому времени уже в нескольких фута
х ничего не было видно и не слышно ни слова, если только не кричать на ухо. Е
динственный, кто сохранил ясность ума в этом хаосе, был Адам, его фигуру ос
вещали вспышки молний. Он появлялся из снежной мути, двигаясь вниз, исчез
ая и снова возникая. Он был везде, поддерживал связь, выводил клиентов к ср
авнительно защищенному месту на седловине. Главным в тот момент было спа
сти жизни Грега и явно свалившегося в болезни Клода. С помощью Клауса Ада
м почти стащил Клода в их последний лагерь. Потом Клаус и Адам вернулись и
помогли спуститься Грегу. К этому времени Клаус сам изнемог от усталости
, холода и жажды и свалился без чувств в палатке. Адам пошел назад на седло
вину, чтобы добраться до практически беспомощных клиентов. Он довел перв
ую группу, в которую входили Франсуаза и еще четверо, до начала каната: они
должны были на ощупь спускаться в лагерь. Адам оставил их и вернулся ко вт
орой группе. Но когда он подвел ее к месту, укрепленного на склоне шнура уж
е не было. Его, видимо, сорвало ледяным ветром. Уже начало смеркаться, темп
ература опустилась до пятидесяти градусов ниже нуля. Адам вернул свою вт
орую партию на седловину. Потом он в одиночку пошел вниз по хребту, чтобы д
обраться до своего шнура и поискать возможной помощи. Грег, Клод и Клаус б
ыли без сознания, и ни единого следа первой группы.
Тогда Адам вернулся наверх, проложил желтый канат и сам свел в лагерь вто
рую группу. Некоторым из ее членов требовалась срочная медицинская помо
щь, однако, закончив с ними, он снова вернулся на гребень, один, в темноте, чт
обы поискать исчезнувших людей. Все оказалось бесполезно. Поздно ночью К
лаус очнулся и, находясь в полубреду, решил, что исчез и Адам. Однако тот вп
олз в палатку и лишился чувств.
Первую партию удалось обнаружить на следующий день. Произошла трагичес
ки простая ошибка. В темноте и буране, да еще при том, что веревки сорвало и
унесло в пропасть, они поплелись по другой части хребта Близнецы, где без
надежно и окончательно заблудились, оказавшись на выдающейся в сторону
гряде Ч той, которая обрывалась в пропасть. Тела Франсуазы Коле и клиент
а-американца Алексиса Хартуняна так и не удалось обнаружить. Должно быт
ь, они сорвались в пропасть, пробиваясь назад к хребту или двигаясь к лаге
рю, который, как им казалось, находится перед ними. Остальные сбились во ть
ме в кучку и умирали медленно. Утром их нашли шерпы. Все были мертвы, писал
Клаус, за исключением одного: еще одного американца, Пита Папуорта, котор
ый снова и снова произносил лишь одно душераздирающее слово: «Помогите»
. «Помогите. Помогите», Ч взывал, Ч писал Клаус, переживая боль человека,
который проспал всю трагедию, Ч о помощи, которую никто ему оказать не мо
г".
Я дочитала последние страницы в смятении, почти не в силах дышать, потом л
егла на диван и, должно быть, проспала несколько часов.
Когда я проснулась, времени почти не оставалось. Я приняла душ и оделась. П
оймала такси до «Пеликана», который находился в Холлэнд-парке, хотя пешк
ом добралась бы быстрее. Однако в том состоянии, в каком тогда пребывала, я
едва ли вообще нашла бы туда дорогу. Я заплатила водителю и вошла в рестор
ан. Были заняты только два столика. В одном углу сидел Адам с мужчиной и же
нщиной, которых я не узнала. Я прошла прямо к ним. Они удивленно посмотрели
на меня.
Ч Простите, Ч сказала я остальным. Ч Адам, ты не мог бы выйти со мной на м
инутку?
Он насторожился:
Ч Что?
Ч Просто отойдем. Это очень важно. Займет всего секунду.
Он пожал плечами и, извиняясь, кивнул собеседникам. Я взяла его за руку и в
ывела на улицу. Как только мы скрылись из поля зрения тех, кто был внутри, я
повернулась к нему, взяла в ладони его лицо так, чтобы смотреть ему в глаза
.
Ч Я прочла книгу Клауса, Ч сказала я. В его глазах загорелась тревога. Ч
Я люблю тебя, Адам. Я так тебя люблю.
Я начала плакать, я ничего не видела, но почувствовала, как он обнял меня.
Глава 14
Ч У дамы узкая ступня, мистер Таллис. Ч Он держал мою ногу, словно это был
кусок глины, вертел ее в своих худых ладонях.
Ч Да, так позаботьтесь, чтобы в щиколотке они сидели плотно. Ей не нужны м
озоли, договорились?
Мне прежде не доводилось бывать в таких магазинах, хотя я проходила мимо
них и заглядывала в их тусклые, дорогие глубины. Я примеряла обувь, меня из
меряли. Мои чулки Ч фиолетовые, истончившиеся Ч казались поношенными в
таком обществе.
Ч И высокий подъем.
Ч Да, я обратил на это внимание. Ч Адам взял в руку другую мою ступню и пр
инялся ее рассматривать. Я почувствовала себя лошадью, которую подковыв
ают.
Ч Какого рода ботинки вы имеете в виду?
Ч Ну, так как я не...
Ч Для пересеченной местности. Достаточно высокие, чтобы поддерживать л
одыжку. Легкие, Ч твердо проговорил Адам.
Ч Вроде тех, что я сшил для?..
Ч Да.
Ч Сшил для кого? Ч спросила я. Оба не обратили на меня внимания. Я вырвала
у них свои ноги и встала.
Ч Я хочу забрать их к следующей пятнице, Ч сказал Адам.
Ч Это же день нашей свадьбы.
Ч Я и хочу забрать их к тому дню, Ч сказал он таким тоном, словно это было
совершенно очевидно. Ч И мы сможем в уик-энд отправиться на прогулку.
Ч О-о, Ч проговорила я. Я представляла себе двухдневный «медовый месяц
» в постели, с шампанским, копченой осетриной и горячими ваннами в промеж
утках между занятиями любовью.
Адам взглянул на меня.
Ч В воскресенье я участвую в демонстрационном восхождении в Лэйк-дист
рикт, Ч коротко пояснил он. Ч Ты можешь пойти со мной.
Ч Очень соответствует положению жены, Ч сказала я. Ч Я имею право голо
са?
Ч Ну давай. Мы спешим.
Ч Куда мы идем теперь?
Ч Скажу в машине.
Ч Какой машине?
Казалось, Адам жил на основе бартера. Его квартира принадлежала другу. Ма
шина, которая была припаркована неподалеку, была собственностью его зна
комого по восхождениям. Снаряжение хранилось на чердаках домов различн
ых людей и в других местах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33