А вот еще какие-то чудища Ц помесь черепахи с осьминогом. Осьминог
ами я называю их для сравнения, на самом деле они пятиногие. Пять щупальце
в Ц одно сзади, как рулевое весло, четыре по бокам. На концах утолщения с п
рисосками. В одном из передних щупальцев сильный светящийся орган.
Похоже на фонарик. Прямой луч так и бегает по стеблям. На спине щит. Глаза р
ачьи на подвижных стебельках. Рот трубчатый. Я так подробно описываю их, п
отому что они плывут на меня. Вот сейчас смотрят прямо в иллюминатор. Жутк
ое чувство Ц взгляд совершенно осмысленный, зрачок с хрусталиком, а рад
ужная оболочка фосфоресцирует мертвеннозеленым светом, как у кошки. Я чи
тал, что у земных осьминогов человеческий взгляд, но сам не видел, не могу
сравнить.
Прожектор нащупал дно. Какие-то узловатые корни на нем. Подобие кораллов
или морских лилий.
Вижу толстые стебли, от них побеги свисают чашечками вниз, некоторые впл
отную упираются в дно. Наши морские лилии смотрят чашечками вверх, они ло
вят тонущую пищу. Что ищут эти в иле? Гниющие остатки? Но не все достигают д
на.
Неужели они ловят тепло? Но тогда это растения.
Растения без света? Невозможно. Впрочем, свет идет со дна Ц инфракрасный.
Можно ли за счет энергии инфракрасных лучей строить белок, расщеплять уг
лекислый газ? Мала энергия, надо ее накапливать. Но и зеленые листья на Зем
ле тоже накапливают энергию. Ведь видимые лучи сами по себе не разлагают
углекислый газ.
Ц Я получил отсрочку, Ц продолжал старик. Ц Застрял в зарослях у дна. Мо
гу смотреть не торопясь. Все больше убеждаюсь, что подо мной растения. Вот
толстая безглазая рыба жует побег. Другая Ц зубастая и длинная Ц схват
ила толстую, взвилась вверх. Поток пищи идет здесь со дна на поверхность. С
ветящиеся птицы Ц последняя инстанция.
Послышался скрежет и глухие удары по металлу. Что такое?
Ц Батисфера сдвинулась, Ц объявил Дед. Ц Кто-то схватил ее и тащит. Кто
Ц не вижу. Перед иллюминатором нет ничего. Дно идет под уклон. Зарослям ко
нца нет. Но странное дело Ц растения выстроились правильными рядами, ка
к в плодовом саду. Что-то громоздкое медлительно движется, срезая целые к
усты под корень. Ну и прожорливое чудище Ц так и глотает кусты. Вижу плохо
, где-то сбоку ползет этот живой комбайн. Впереди гряда скал. Проплыли. Чер
ная бездна. Батисфера опускается вниз. Давление возрастает. Прощайте! Мо
скве поклонитесь!
Секундная пауза. И вдруг крик: Ц Трещина!!!
Послышались удары, все чаще и чаще. Видимо, вода прорвалась в камеру.
Старик ойкнул. Возможно, водяная дробь попала в него. Потом заговорил ско
роговоркой:
Ц На дне бездны строения. Город. Освещенные улицы. Купола. Шары. Плавающи
е башни. Какие-то странные существа… Всюду они… Неужели это и есть…
Грохот. Крик боли…
И торжествующий, с громким присвистом протяжный вой помехи.
Пять человек в глубоком молчании смотрят на черный круг, хотя ничего там
нельзя разобрать ни глазами, ни в телескоп.
Ц Черев тридцать лет мы снова придем сюда, Ц говорит Толя Варенцов.


ВЛ.САВЧЕНКО
ПРОБУЖДЕНИЕ ПРОФЕССОРА БЕРНА



В 1952 году, когда мир угнетала величайшая нелепость XX
века, называемая «холодной войной», профессор Берн перед большой аудито
рией произнес невеселую остроту великого Эйнштейна: «Если в мировой вой
не № 3 вздумают воевать атомными бомбами, тогда в мировой войне № 4 будут во
евать дубинками…» В устах Берна, которого называли «самым универсальны
м ученым XX столетия», это звучало несколько сильнее, чем обыкновенная ост
рота. Посыпались письма, но Берн на них не смог ответить.
Осенью того же 1952 года ученый погиб во время своей второй геофизической э
кспедиции в Центральную Азию.
Уцелевший другой участник этой маленькой экспедиции, инженер Нимайер, п
озднее рассказывал: Ц Мы переправляли нашу базу на вертолете в глубь пу
стыни Гоби. В первый рейс, погрузив приборы и взрывчатку для сейсмологич
еских исследований, вылетел профессор. Я остался охранять остальное сна
ряжение. Когда вертолет взлетел, в моторе что-то испортилось и он стал дав
ать перебои. Потом мотор совсем заглох. Вертолет еще не успел набрать ско
рость и поэтому стал быстро снижаться вертикально с высоты сотни метров
. Когда машина коснулась земли, произошел сильный Ц в два раската Ц взры
в. Должно быть, снижение оказалось таким стремительным, что от резкого то
лчка детонировал динамит. Вертолет и все его содержимое вместе с професс
ором Берном разнесло буквально в пыль…
Этот рассказ Нимайер слово в олово повторял всем осаждавшим его корресп
ондентам, ничего не прибавляя и не убавляя. Специалисты нашли его убедит
ельным. Действительно, снижение груженого вертолета в нагретом и разреж
енном, воздухе высокогорной пустыни должно было произойти ненормально
быстро. Толчок при посадке мог привести к таким трагическим последствия
м. Комиссия, вылетевшая на место катастрофы, подтвердила эти предположен
ия.
Один лишь Нимайер знал, что в действительности все было иначе. Но он даже п
еред смертью не выдал тайны профессора Берна.
Место в пустыне Гоби, куда добралась экспедиция Берна, ничем не отличало
сь от своих окрестностей. Такие же застывшие волны барханов, показывающи
е направление гнавшего их последнего ветра; такой же серо-желтый песок, с
ухо скрипящий под ногами и на зубах, то же солнце, ослепительно белое днем
и багровое к вечеру, описывающее за дeнь почти вертикальную дугу в небе. Ни
деревца, ни птицы, ни тучки, ни даже камешка в песке.
Листок блокнота, на котором были записаны координаты этого места, профес
сор Берн сжег, как только они его достигли и отыскали шахту, вырытую во вре
мя прошлой экспедиции. Таким образом, сейчас эта точка пустыни отличалас
ь от остальных только тем, что в ней находились два человека Ц Берн и Нима
йер. Они сидели на раскладных полотняных стульях у палатки. Невдалеке от
блескивали серебристый фюзеляж и лопасти винтов вертолета, похожего на
громадную стрекозу, присевшую отдохнуть на песок пустыни. Солнце посыла
ло свои последние лучи почти горизонтально, и от палатки и вертолета ухо
дили за барханы длинные причудливые тени.
Берн говорил Нимайеру: Ц Когда-то один средневековый медик предложил п
ростой способ бесконечного продления жизни.
Нужно заморозить себя и в таком виде храниться где-нибудь в погребе лет д
евяносто. Потом отогреть и оживить себя. Можно пожить лет десять в этом ве
ке и снова заморозить себя до лучших времен…
Правда, сам этот врач почему-то не пожелал прожить лишнюю тысячу лет и уме
р естественной смертью на шестом десятке. Ц Берн весело сощурил глаза, п
рочистил мундштук и вставил в него новую сигарету. Ц Да, средние века… На
ш невероятный двадцатый век занимается реализацией самых сумасбродных
идей средневековья. Радий стал тем философским камнем, который может пр
евратить ртуть или свинец в золото. Мы не изобрели вечный двигатель Ц эт
о противоречит законам природы, но открыли вечные и самовозобновляющие
ся источники ядерной энергии. И еще одна из идей: в 1666 году почти вся Европа
ожидала конца света. Но если тогда причиной этому были лишь кабалистичес
кий смысл числа «666» и слепая вера в апокалипсис, то теперь идея о «конце св
ета» имеет под собой солидную базу в виде атомных и водородных бомб… Да, т
ак я о замораживании… Эта наивная выдумка средневекового медика сейчас
тоже приобрела научный смысл. Вы знаете об анабиозе, Нимайер? Его открыл Л
евенгук в 1701 году. Это затормаживание жизненных процессов с помощью холод
а или, в других случаях, высушивания. Ведь холод и отсутствие влаги сильно
снижают скорость всех химических и биологических реакций. Ученые уже да
вно осуществляли анабиоз рыб и летучих мышей: холод их не убивает, а сохра
няет. Умеренный холод, конечно…
Существует и другое состояние Ц клиническая смерть. Дело в том, что живо
тное или человек умирает далеко не сразу после того, как остановилось се
рдце. Прошлая война представила медикам возможность глубокого исследо
вания клинической смерти.
Некоторых тяжело раненных удавалось оживить даже через несколько мину
т после остановки сердца, причем это были смертельно раненные, заметьте!
Вы физик и, возможно, не знаете…
Ц Я слышал об этом, Ц наклонил голову Нимайер.
Ц Не правда ли, слово «смерть» теряет свой пугающий оттенок, когда к нему
прибавляется этот медицинский эпитет «клиническая»? Действительно, ве
дь существует немало промежуточных состояний между жизнью и смертью: со
н, летаргия, анабиоз. В них человеческий организм живет замедленно по сра
внению с бодрствованием. Вот этим я и занимался последние годы. Чтобы мак
симально замедлить жизнедеятельность организма, нужно было довести ан
абиоз до его предела Ц состояния клинической смерти. Мне это удалось. Сп
ерва за это расплачивались жизнью лягушки, кролики, морские свинки. Пото
м, когда выяснились закономерности и режим охлаждения, я рискнул «умертв
ить» на некоторое время мою обезьянку Ц шимпанзе Мими.
Ц Но я видел ее! Ц воскликнул Нимайер. Ц Она весела, прыгает по стульям
и клянчит сахар…
Ц Верно! Ц торжествующе перебил Берн. Ц Но Мими четыре месяца пролежа
ла в специальном гробике, окруженная контрольными приборами и охлажден
ная почти до нуля.
Берн нервно взял новую сигарету и продолжал:
Ц Наконец был осуществлен самый важный и необходимый опыт: я подверг са
мого себя предельному анабиозу. Это было в прошлом году, Ц помните, в то в
ремя говорили, что профессор Берн тяжело болен? Я был более чем болен, я бы
л «мертв» целых шесть месяцев. И вы знаете, Нимайер, это очень своеобразно
е ощущение, если, впрочем, так можно говорить об отсутствии всяких ощущен
ий. В обычном сне мы, хоть и замедленно, воспринимаем ритм времени, Ц здес
ь этого не было. Я почувствовал нечто вроде легкого обморока от наркоза. П
отом тишина и мрак. Потом возвращение к жизни. По ту сторону не было ничего
…
Берн сидел, непринужденно вытянув ноги и закинув за голову худощавые заг
орелые руки. Глаза его за стеклами очков смотрели задумчиво.
Ц Солнце… Светящийся шарик, слабо освещающий уголок бесконечного черн
ого пространства. Вокруг него шарики, еще более маленькие и холодные. Вся
жизнь на них зависит только от Солнца… И вот на одном из таких шариков поя
вляется человечество Ц племена мыслящих животных. Как оно возникло? Об
этом сложено много легенд и гипотез. Несомненно одно: для рождения челов
ечества был необходим огромный катаклизм Ц геологическое потрясение
на нашей планете, которое изменило условия жизни высших животных Ц обез
ьян. Все сходятся на том, что таким катаклизмом было оледенение. Быстрое п
охолодание северного полушария, оскудение растительной пищи заставило
обезьян взять в руки камень и дубинку, чтобы добывать мясо, заставило при
способиться к труду и полюбить огонь.
Ц Это справедливо, Ц поддержал Нимайер.
Ц Почему же были ледники? Почему когда-то эта пустыня и даже Сахара не бы
ли пустынями и в них бурно развивалась растительная и животная жизнь? Ес
ть только одна логическая гипотеза Ц она связывает ледниковые периоды
с прецессией земной оси. Как и у всякого неидеального волчка, ось вращени
я Земли прецессирует Ц описывает медленные круги, очень медленные: один
оборот за двадцать шесть тысяч лет. Вот смотрите, Ц профессор спичкой на
чертил на песке эллипс, маленькое Солнце в фокусе его и шарик с наклонной
осью Ц Землю. Ц Наклон земной оси к оси эклиптики, как вы знаете, Ц двадц
ать три с половиной градуса. И вот земная ось описывает в пространстве ко
нус с таким центральным углом… Извините, что я сообщаю вам давно известн
ое, Нимайер, но мне это дорого. Дело, собственно, не в оси, которой у Земли не
т. Но в течение тысячелетий происходят изменения положений Земли под Сол
нцем Ц вот что и важно! Сорок тысяч лет назад Солнце было обращено к южном
у полушарию, и у нас на севере ползли льды. В разных местах Ц и вероятнее в
сего в Центральной Азии Ц возникли племена человеко-обезьян, собранных
в коллектив суровой геофизической необходимостью. В течение этого цикл
а прецессии появились первые культуры. Потом, когда через тринадцать тыс
яч лет северное и южное полушария поменялись местами под Солнцем, некото
рые племена появились и в южном полушарии… Следующее оледенение в север
ном полушарии начнется через двенадцать-тринадцать тысячелетий. Челов
ечество сейчас Ц несравненно сильнее, оно может оправиться с этой опасн
остью, если… если оно к тому времени еще будет существовать. Но я уверен, ч
то его уже не будет тогда. Мы идем к собственной гибели так скоро, как толь
ко позволяет развитие современной науки… Я пережил две мировые войны: пе
рвую солдатом и вторую в Майданеке. Я присутствовал при испытаниях атомн
ых и водородных бомб и все-таки не могу представить, как будет выглядеть т
ретья война. Это ужасно!… Но еще ужаснее люди, которые с научной точностью
заявляют: война начнется через столько-то месяцев. Массированный атомны
й удар по крупным промышленным центрам противника. Грандиозные радиоак
тивные пустыни. Это говорят ученые! Мало того, они рассчитывают, как обесп
ечить наиболее эффективное заражение радиацией почвы, воды, воздуха. Мне
недавно пришлось познакомиться с одной научной работой американцев Ц
в ней доказывалось, что для максимального выброса радиоактивного грунт
а атомный снаряд должен проникнуть в землю не менее чем на пятьдесят фут
ов. Научный кошмар!… Ц Берн схватился за голову и вскочил на ноги.
Солнце уже село, и наступила душная ночь. Редкие и неяркие звезды, не мигая
, висели в темно-синем, быстро чернеющем пространстве. Пустыня тоже была ч
ерной, и отличить ее от неба можно было лишь по тому, что на ней не было звез
д.
Профессор уже успокоился и говорил задумчиво, почти без интонаций. Но от
его невыразительной речи у Нимайера, несмотря на жару, по коже пробегали
мурашки.
Ц …Ядерные бомбы, пожалуй, не испепелят планету. Но это будет и необязате
льным: они насытят атмосферу Земли предельной радиоактивностью. А вы вед
ь знаете, как влияет радиация на деторождаемость. Уцелевшие остатки чело
вечества в течение нескольких поколений выродятся в дегенератов, неспо
собных справиться с невероятно усложнившейся жизнью. Может быть, люди ус
пеют изобрести еще более совершенные и утонченные орудия массового сам
оубийства. И чем позже начнется третья и всеобщая бойня, тем она будет стр
ашнее. А за свою жизнь я еще не видел, чтобы люди упустили возможность подр
аться. Тогда ко времени окончания очередного цикла на нашем космическом
шарике не останется мыслящих существ.
Профессор раскинул руки навстречу мертвым пескам.
Ц Долго будет вращаться под Солнцем планета, и будет на ней пусто и тихо,
как в этой пустыне. Коррозия уничтожит железо, постройки рассыплются. По
том надвинется новый ледник, толщи льдов, как губка, сотрут с лица планеты
мертвые остатки нашей неудачливой цивилизации… Все! Земля очистилась и
готова принять на себя новое человечество. Сейчас мы, люди, сильно тормоз
им развитие всех животных: мы тесним их, истребляем, уничтожаем редкие по
роды. Когда человечество исчезнет, освобожденный животный мир начнет бу
рно развиваться и количественно и качественно. Ко времени нового оледен
ения высшие обезьяны будут достаточно подготовлены к тому, чтобы начать
мыслить. Так должно появиться новое человечество Ц возможно, оно будет
удачливее нашего.
Ц Простите, профессор! Ц воскликнул Нимайер. Ц Но на земле не одни безу
мцы и самоубийцы!
Ц Вы правы, Ц горько усмехнулся Берн. Ц Но один безумец может столько б
ед натворить, что и тысячи мудрецов не спасут. И я собираюсь проверить, при
дет ли новое человечество. Реле времени в моей установке, Ц Берн кивнул в
сторону шахты, Ц содержит радиоактивный изотоп углерода с периодом по
лураспада около восьми тысяч лет. Реле рассчитано на срабатывание через
сто восемьдесят веков: к тому времени радиация изотопа уменьшится насто
лько, что листики электроскопа сойдутся и замкнут цепь. Эта мертвая пуст
ыня тогда уже снова превратится в цветущие субтропики, и здесь будут наи
более благоприятные условия для жизни новых человеко-обезьян.
Нимайер вскочил и взволнованно заговорил:
Ц Хорошо, поджигатели войны Ц безумцы. А вы? Ваше решение? Вы хотите замо
розить себя на восемнадцать тысяч лет!
Ц Ну, зачем же так просто: «заморозить», Ц спокойно возразил Берн. Ц Зде
сь целый комплекс обратимой смерти:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30