Распространяется такое з
ловоние и начинается ужасная бойня, ибо эти монстры так же голодны, как и я
».
В благодарность за пророчества Финея, которые помогли аргонавтам в их ст
ранствиях, Зет и Калаид побеждают гарпий и уводят их на Строфадские остр
ова в Эгейском море, и те обещают никогда больше не досаждать Финею. Там га
рпии дожидались Энея, который спасся из горящей Трои и приготовил угощен
ье для своих голодных друзей.
Герой «Энеиды» Вергилия (I век до н. э.) так позже опишет этот эпизод королев
е Дидо: «Нет никого ужаснее гарпий, ни чума, ни гнев богов не может сравнит
ься с ними, взмывающими со Стигианских вод. Это птицы с лицами юных дев. Уж
асный смрад исходит из их желудков, у них когти на лапах, и они всегда блед
ны от голода… Внезапно они соскальзывают с гор на нас, громко хлопая крыл
ьями, хватают пищу своими грязными лапами, делая ее несъедобной, распрос
траняя ужасное зловоние, оглушительно крича». Наконец гарпии исчезают, и
одна из них, Келено, усаживается на скалу и проклинает Энея. Он не построи
т обетованный город в Италии, говорит Келено, и она из-за голода будет вын
уждена глодать собственные стопы.
Обжорство традиционно приписывалось гарпиям еще во времена Горация (I ве
к до н. э.). Гораздо раньше гарпии начали восприниматься аллегорически. У г
реческого философа Гераклита гарпии, которые лишали Финея пищи, были выс
окоценимыми проститутками, которые пожирали выделения молодых мужчин.
Эта идея повторяется у Евстафия и других философов. Во времена Евстафия,
когда аллегория становится широко распространенной в религии и широко
используются мифологические толкования, Третий Ватиканский толковате
ль мифов объединяет фурий и гарпий и объясняет, что их нападению подверг
аются скупцы. В XV веке Джованни Беллини наделяет гарпий похожими функция
ми. В серии аллегорических панно, иллюстрирующих семь смертных грехов, х
удожник изобразил гарпию в виде аллегорической фигуры, олицетворяющей
алчность, водрузив ее на два золотых шара. Шары символизировали ссору га
рпий с Гесперидами, дочерями Атласа, съевшими яблоки, которые они сторож
или. Все это укрепляло «репутацию» гарпий как жадных существ. В XVI веке ита
льянский собиратель мифов Натале Конти заявил, что внешний облик гарпий
дает представление, какими могут быть души скупцов.
Так как гарпии хорошо подходили для дидактических целей, средневековые
моралисты и авторы «книг символов» эпохи Возрождения стали практическ
и использовать легенду о них, делая акцент на чувстве их вины. Вот что запи
сано в одной из них: «Гарпия имеет подобие человека и жаждет убить первог
о встретившегося, но когда она приближается к воде и смотрит на свое отра
жение, то видит, что убила себе подобного, и глубоко сожалеет, что повстреч
ала человека. Это символизирует душу, которая убила Христа за ее грех, и он
а похожа на него, потому что создана по его подобию. И когда вспоминает, ка
к умер Иисус за наши грехи, гарпия впадает в великую скорбь и печаль».
Винсент де Бове пересказал эту легенду в своей энциклопедической работ
е, а в редких случаях, когда гарпию включают в бестиарии, она изображается
как раскаивающаяся убийца. В одном бестиарии крылатый монстр с человече
ской головой и львиными лапами стоит над трупом, похожим на сирену; а как с
казано в бестиарии Пьера де Бове, гарпия-убийца похожа и на лошадь, и на че
ловека, у нее туловище льва, крылья змеи, лошадиный хвост. По одной версии,
гарпия испытывает столь сильные угрызения совести, что кончает жизнь са
моубийством.
С этой любопытной историей, вероятно, связано описание гарпий у Данте в с
едьмом круге ада. Его гарпии едят на листьях колючего кустарника, в котор
ые воплотились после смерти души самоубийц. Только страдая от кровоточа
щих ран, причиняемых этими тварями, которые оскверняют все, к чему прикас
аются, грешники могут получить искупление своих поступков.
Хотя и не часто, гарпии появляются в образе убийц во времена Ренессанса в
иллюстрированных книгах нравоучительных стихов, написанных в классиче
ской традиции и известных как «книги символов». Под влиянием трактата «
Homicidia sui ipsius Ultor» («Убийца мстит сам себе») Лаврентий Эктаний и Яков де Зеттер расс
казывают о гарпии, которая вонзает зубы в кишки человека. Но пиршество дл
ится недолго, так как когда гарпия видит в воде свое отражение таким, како
й она предстанет после смерти, печаль увлекает ее в пучину вод, и гарпия по
гибает. Стих заканчивается призывом к злодеям раскаяться в своих престу
плениях. Хотя упоминается только одна гарпия, на гравюре изображены три.
А известный писатель-символист Рейснер называет гарпий не иначе как
Tria Animi Monstra, три монстра разума. Английский современник этих писателей Генри П
ичем перемещает гарпий на королевский двор и сопровождает свой стих уди
вительными гравюрами, на которых изображены птицы с головой женщины, с б
ольшой грудью и волосами до плеч. Принцы на гравюрах выступают в роли Фин
ея, они слепы и их терзают три гарпии Ц лгунья, льстица и тунеядка.
К этому времени уже были установлены основные характеристики гарпий. Де
йствительно, зоолог Конрад Геснер (1516 Ц 1565), отмечая, что ученые отождествля
ют гарпий с крылатыми демонами, смерчами и голодными псами, скептически
относится к их утверждениям. Неутомимый энциклопедист Альдрованди, обо
бщивший классические и средневековые истории о гарпиях, выделил следую
щие рубрики-характеристики: жадность, ненасытность, нечистоплотность. С
огласно его описаниям, гарпии имеют туловища хищных птиц, уши медведя, оп
еренные лапы, человеческие ноги, огромные когти и белую женскую грудь; их
считали злыми божествами, демонами, символами смерча. Их также называли
canes Jovis (псами Юпитера), так как они были фуриями, подручными-мстительницами З
евса. Они не в состоянии удерживать пищу, и, как результат, все, к чему прика
саются, оскверняется нечистотами, извергаемыми из их кишечников. Альдро
ванди говорит, что у человека такое состояние доктора называют «собачьи
м аппетитом».
В шекспировской «Буре» Просперо советует Ариэлю обратиться гарпией, чт
обы все угощенья исчезли до того, как их начали есть. Бенедикт из «Много шу
ма из ничего» заявляет, что касается Беатрис, то он лучше пойдет на край зе
мли, чем «перекинется тремя словами с этой гарпией». В «Перикле» Шекспир
а такая реплика: «Ты как гарпия, Ц говорит Клеон своей злобной жене, Ц ко
торая предает; ты, с твоим ангельским личиком, впиваешься орлиными когтя
ми».
А вот какие символы в геральдике приписывал гарпиям поздний фаворит анг
лийской королевы Елизаветы I Джон Гуиллим (XVI век). Он считал гарпий особенн
ыми животными и выделял две их геральдические разновидности. Одна выгля
дит так: женское лицо, туловище, крылья и когти хищной птицы; у другой Ц же
нское лицо и туловище и птичьи крылья и когти. Гуиллим говорит о первом ти
пе: «Гарпия представляется лазурной с расправленными крыльями и развев
ающимися волосами. Или закованной в броню. Такая броня есть в церкви Хант
ингтона. Вергилий описывает их так:
Из всех чудовищ Ц ужасней не
т; оно порожденье
Великого гнева, что Бог наслал на род людской
Из адских пучин; с лицом юной девы это творенье,
Ненасытное чрево, когтистые лапы Ц вот облик какой».
Второй тип, пишет Гуиллим, использован в гербе Нюрнберга, и далее, ссылаяс
ь на Аптона, заявляет, что «гарпий следует выдавать людям по окончании ст
рашной битвы, чтобы они, глядя на свои знамена, могли раскаяться в глупост
и своего нападения».
В момент выхода книги Гуиллима по геральдике в южном нефе университетск
ой церкви Христа-спасителя в Южном Лондоне был установлен памятник, в ко
тором гарпии ассоциировались с лошадьми. Надпись на нем, по краям которо
й была выгравирована пара гарпий, гласила, что памятник воздвигнут в чес
ть Джона Бингема, шорника Елизаветы I и Якова I. Такая ассоциация, однако, бы
ла явлением исключительным, а не слишком лестное высказывание Аптона от
носительно гарпий, казалось бы, призвано было отбить желание использова
ть их изображения в геральдике. К концу XIX века, по свидетельству Уильяма Н
ормана, гарпии в геральдике стали менее популярными. Они даже стали пред
метом насмешек. «Это существо, Ц свидетельствует Р. X. Эдгар, Ц наполовин
у женщина, наполовину птица, наверх посмотришь Ц красавица, вниз посмот
ришь Ц птаха». На иллюстрации, сопровождающей текст Р. X. Эдгара, молодая ж
енщина с туловищем птицы курит сигарету и держит в правой лапе стакан с в
ином.
Вплоть до нашего века жадность продолжала рассматриваться как неотъем
лемая черта характера гарпий. Одно из определений, вошедшее в Оксфордски
й словарь, было таким: «Гарпия Ц хищное жадное существо, нападающее на лю
дей и грабящее их».
Несомненно, именно эти качества имеются в виду, например, в высказывании
преподобного Э. Кобхема Бруера (1900): «Он как гарпия, разумею под этим: тот, кто
хочет поживиться на чужом; тот, кто без угрызений совести живет за чужой с
чет».
Однако гораздо чаще слово «гарпия» означает скорее сварливость, чем жад
ность, и употребляется по отношению к женщине. Такой пример мы находим ра
нее у Теккерея: «Неужели это моя свекровь, жадная, гнусная, распутная, бесс
тыдная гарпия?!» Ц восклицает леди Мария, когда узнает, что кто-то раскры
л тайну ее возраста.
Черты облика гарпии нетрудно объяснить с точки зрения психологии: крыль
я и птичье туловище символизируют женщину-мать, когти Ц разрушительный
инстинкт, сохранившийся с детства, который превращает женщину-мать в же
стокую хищницу. Поэтому почти все знаменитые мифологические матери-бог
ини наделены внешностью птиц. Гораполло описывает египетскую мать-боги
ню как хищную птицу. Она обладает чертами, иногда приписываемыми гарпиям
, Ц она забеременела от ветра и наделена даром пророчества, она приносит
смерть и пожирает трупы. Говоря о гарпиях, греческие и римские писатели п
ридают большое значение их негативной роли как губительниц живого и объ
екта мужского страха и ненависти.
Тем не менее упоминания о развевающихся волосах, целомудренных лицах га
рпий, так же как и изображение тугих грудей и плавных птичьих изгибов тул
овища гарпий, свидетельствуют о большом значении символа женщины-матер
и еще в глубокой древности. Например, так называемый памятник гарпии, пер
евезенный в Британский музей с руин Ксантоса, древней столицы Ликии в Ма
лой Азии, изображает летящую гарпию, которая держит ребенка у груди, вцеп
ившись в его ноги когтями.
Все это говорит о том, что вариаций внешнего облика гарпий очень много и о
ни возникли задолго до упоминаний о них в классической литературе. Птицы
с человеческими головами фигурировали в древнем искусстве Индии, Перси
и, Средней Азии и т. д. Гарпии наряду со сфинксами были популярны в среднев
ековом исламском искусстве Ц на гобеленах, манускриптах, настенных рос
писях, в архитектуре, керамике и даже в росписи утвари. Они безошибочно уг
адываются в стилизованных фигурах на плафонах фатимидских люстр (Север
ная Африка, XЦ XII века н. э.). Эти фигуры имеют темные волосы на голове, зачесан
ные за уши, четко выраженные крылья, туловище и когти хищной птицы. Они тож
е «дьявольские гарпии, предсказывающие несчастья».
ГРИФОН
«Грифон представляет собой млекопитающее о четырех ногах с крыльями. Эт
а разновидность диких животных зародилась где-то в северных широтах либ
о в горах. Телом грифон похож на льва, а крыльями и головой Ц на орла. С искл
ючительной неприязнью относится к лошадям. Может грифон расправиться и
с человеком, коль скоро их дорогам будет суждено пересечься». Так описыв
ается в средневековом бестиарии одно из самых загадочных созданий из ца
рства вымышленных животных. Будучи по природе своей существом весьма пр
отиворечивым, грифон соединяет в себе качества птицы и зверя, небеса и зе
млю, добро и зло. Он с равным успехом может быть агрессором и жертвой, маро
дером и верным стражем.
Грифон (иногда его называют «гриффин») впервые «объявился» где-то на Бли
жнем Востоке около пяти тысяч лет назад. Задолго до того как упоминания о
нем появились в письменных источниках, облик грифона уже был неоднократ
но запечатлен на слоновой кости, камне, шелке, войлоке, бронзе, серебре и з
олоте. Найти эти изображения можно было повсюду: на вазах и стенах дворцо
в, мозаичных полах и надгробьях. С караванами торговцев, армиями завоева
телей и кочевыми племенами грифон «добрался» от иранских высокогорий д
о Гималаев и Китая на востоке и до побережья Ирландии Ц на западе. В средн
ие века он все чаще и чаще встречается на гербах, стенах соборов и страниц
ах манускриптов. Большинство людей были абсолютно уверены в реальном фи
зическом существовании грифона. Но вот пришел XVI век, грянула интеллектуа
льная революция, посеявшая зерна сомнения: а были ли они на самом деле, эти
сказочные существа, которые, по преданиям, обитали где-то в отдаленных уг
олках древнего мира? К концу XVII столетия считалось уже доказанным фактом,
что никаких грифонов и в помине никогда не было. Но тем не менее и после эт
ого грифоны, как и прежде, занимали человеческое воображение.
Сам облик грифона и его нрав заметно различаются в разных культурах и во
многом отображают сложившиеся в том или ином обществе представления и с
истемы ценностей. Чаще всего задняя часть туловища у него выглядит как л
ьвиная, хотя встречаются изображения, где у грифона, к примеру, лапы панте
ры (вариант Ц собаки), он может иметь хвост, как у дракона или змеи. Когда гр
ифон изображен с открытым клювом, то вполне можно разглядеть язык и зубы.
На голове красуется павлиний хохолок или бараньи рога, королевская коро
на или же просто некая декоративная выпуклость (особенно часто это встре
чается на греческих изображениях). Хотя грифона относят к птицам, его нер
едко изображают с ушами, что, по всей видимости, должно свидетельствоват
ь о наличии отменного слуха. Скифские грифоны увенчаны рогами антилоп Ц
символом расторопности. Шея может быть украшена рядом шипов (этрусские
грифоны), нередко гривой льва или лошади. Под клювом иногда имеется пучок
птичьих перьев, смахивающий на бородку.
Необычная разновидность грифона встречается в английской геральдике.
У него нет крыльев, зато из его тела выступают острые отростки, сгруппиро
ванные по три. Один из таких грифонов поддерживает гербовый щит Анны Бол
ейн, супруги Генриха VIII, судьба которой, как известно, была печальна.
Хотя грифоны и являются злейшими врагами лошадей, тем не менее они имеют
общего потомка. Называется он гиппогриф. Голова, крылья и передние конеч
ности гиппогрифа в точности как у грифона, а спина и задние конечности до
стались ему явно от лошади. Совершенно неизвестный в античные времена, э
тот монстр не что иное, как творение воображения поэтов позднего среднев
ековья. Будучи одной из разновидностей летающей лошади, гиппогриф в этом
смысле приходится родственником крылатому Пегасу из Греции, восьминог
ому Слипниру, принадлежавшему скандинавскому богу Одину, серебряному к
оню, которого Магомет получил от архангела Гавриила.
Немецкий ученый X. Принц предпринял попытку классифицировать все извест
ные разновидности грифона и разделил их на три основные группы: грифон-п
тица, грифон-змея и грифон-лев. Некоторые специалисты оспаривают правом
ерность подобного подхода. Ведь грифон-змея и грифон-лев, обосновывают о
ни свою точку зрения, не более чем разновидность дракона, поскольку и тот
и другой обычно изображаются с туловищем, покрытым чешуйками, Ц как у ре
птилий. И лишь грифон-птица, животное с птичьей головой и львиным туловищ
ем, может с полным правом называться «собственно грифоном», неважно, изо
бражается ли он при этом с крыльями или без них. Возможно, такая категорич
ность несколько чрезмерна. Скажем, некоторые драконы на китайских рисун
ках очень сильно смахивают на грифонов, а в средневековых текстах не все
гда проводится четкое различие между грифонами и драконами; в иных случа
ях сами эти названия оказываются взаимозаменяемыми. Будучи образом соб
ирательным, грифон имеет отношение и к сфинксу, и к химере, и к гарпиям и пр
очим подобным монстрам, которые появились примерно в одно и то же время и
в одном и том же регионе в западной части Азии.
Нрав грифона вполне под стать его свирепому облику. Это хищное создание
всегда настороже, оно вечно выясняет с кем-то отношения. Лучше стража не н
айти; в качестве мстителя он будет преследовать злодея, не ведая пощады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
ловоние и начинается ужасная бойня, ибо эти монстры так же голодны, как и я
».
В благодарность за пророчества Финея, которые помогли аргонавтам в их ст
ранствиях, Зет и Калаид побеждают гарпий и уводят их на Строфадские остр
ова в Эгейском море, и те обещают никогда больше не досаждать Финею. Там га
рпии дожидались Энея, который спасся из горящей Трои и приготовил угощен
ье для своих голодных друзей.
Герой «Энеиды» Вергилия (I век до н. э.) так позже опишет этот эпизод королев
е Дидо: «Нет никого ужаснее гарпий, ни чума, ни гнев богов не может сравнит
ься с ними, взмывающими со Стигианских вод. Это птицы с лицами юных дев. Уж
асный смрад исходит из их желудков, у них когти на лапах, и они всегда блед
ны от голода… Внезапно они соскальзывают с гор на нас, громко хлопая крыл
ьями, хватают пищу своими грязными лапами, делая ее несъедобной, распрос
траняя ужасное зловоние, оглушительно крича». Наконец гарпии исчезают, и
одна из них, Келено, усаживается на скалу и проклинает Энея. Он не построи
т обетованный город в Италии, говорит Келено, и она из-за голода будет вын
уждена глодать собственные стопы.
Обжорство традиционно приписывалось гарпиям еще во времена Горация (I ве
к до н. э.). Гораздо раньше гарпии начали восприниматься аллегорически. У г
реческого философа Гераклита гарпии, которые лишали Финея пищи, были выс
окоценимыми проститутками, которые пожирали выделения молодых мужчин.
Эта идея повторяется у Евстафия и других философов. Во времена Евстафия,
когда аллегория становится широко распространенной в религии и широко
используются мифологические толкования, Третий Ватиканский толковате
ль мифов объединяет фурий и гарпий и объясняет, что их нападению подверг
аются скупцы. В XV веке Джованни Беллини наделяет гарпий похожими функция
ми. В серии аллегорических панно, иллюстрирующих семь смертных грехов, х
удожник изобразил гарпию в виде аллегорической фигуры, олицетворяющей
алчность, водрузив ее на два золотых шара. Шары символизировали ссору га
рпий с Гесперидами, дочерями Атласа, съевшими яблоки, которые они сторож
или. Все это укрепляло «репутацию» гарпий как жадных существ. В XVI веке ита
льянский собиратель мифов Натале Конти заявил, что внешний облик гарпий
дает представление, какими могут быть души скупцов.
Так как гарпии хорошо подходили для дидактических целей, средневековые
моралисты и авторы «книг символов» эпохи Возрождения стали практическ
и использовать легенду о них, делая акцент на чувстве их вины. Вот что запи
сано в одной из них: «Гарпия имеет подобие человека и жаждет убить первог
о встретившегося, но когда она приближается к воде и смотрит на свое отра
жение, то видит, что убила себе подобного, и глубоко сожалеет, что повстреч
ала человека. Это символизирует душу, которая убила Христа за ее грех, и он
а похожа на него, потому что создана по его подобию. И когда вспоминает, ка
к умер Иисус за наши грехи, гарпия впадает в великую скорбь и печаль».
Винсент де Бове пересказал эту легенду в своей энциклопедической работ
е, а в редких случаях, когда гарпию включают в бестиарии, она изображается
как раскаивающаяся убийца. В одном бестиарии крылатый монстр с человече
ской головой и львиными лапами стоит над трупом, похожим на сирену; а как с
казано в бестиарии Пьера де Бове, гарпия-убийца похожа и на лошадь, и на че
ловека, у нее туловище льва, крылья змеи, лошадиный хвост. По одной версии,
гарпия испытывает столь сильные угрызения совести, что кончает жизнь са
моубийством.
С этой любопытной историей, вероятно, связано описание гарпий у Данте в с
едьмом круге ада. Его гарпии едят на листьях колючего кустарника, в котор
ые воплотились после смерти души самоубийц. Только страдая от кровоточа
щих ран, причиняемых этими тварями, которые оскверняют все, к чему прикас
аются, грешники могут получить искупление своих поступков.
Хотя и не часто, гарпии появляются в образе убийц во времена Ренессанса в
иллюстрированных книгах нравоучительных стихов, написанных в классиче
ской традиции и известных как «книги символов». Под влиянием трактата «
Homicidia sui ipsius Ultor» («Убийца мстит сам себе») Лаврентий Эктаний и Яков де Зеттер расс
казывают о гарпии, которая вонзает зубы в кишки человека. Но пиршество дл
ится недолго, так как когда гарпия видит в воде свое отражение таким, како
й она предстанет после смерти, печаль увлекает ее в пучину вод, и гарпия по
гибает. Стих заканчивается призывом к злодеям раскаяться в своих престу
плениях. Хотя упоминается только одна гарпия, на гравюре изображены три.
А известный писатель-символист Рейснер называет гарпий не иначе как
Tria Animi Monstra, три монстра разума. Английский современник этих писателей Генри П
ичем перемещает гарпий на королевский двор и сопровождает свой стих уди
вительными гравюрами, на которых изображены птицы с головой женщины, с б
ольшой грудью и волосами до плеч. Принцы на гравюрах выступают в роли Фин
ея, они слепы и их терзают три гарпии Ц лгунья, льстица и тунеядка.
К этому времени уже были установлены основные характеристики гарпий. Де
йствительно, зоолог Конрад Геснер (1516 Ц 1565), отмечая, что ученые отождествля
ют гарпий с крылатыми демонами, смерчами и голодными псами, скептически
относится к их утверждениям. Неутомимый энциклопедист Альдрованди, обо
бщивший классические и средневековые истории о гарпиях, выделил следую
щие рубрики-характеристики: жадность, ненасытность, нечистоплотность. С
огласно его описаниям, гарпии имеют туловища хищных птиц, уши медведя, оп
еренные лапы, человеческие ноги, огромные когти и белую женскую грудь; их
считали злыми божествами, демонами, символами смерча. Их также называли
canes Jovis (псами Юпитера), так как они были фуриями, подручными-мстительницами З
евса. Они не в состоянии удерживать пищу, и, как результат, все, к чему прика
саются, оскверняется нечистотами, извергаемыми из их кишечников. Альдро
ванди говорит, что у человека такое состояние доктора называют «собачьи
м аппетитом».
В шекспировской «Буре» Просперо советует Ариэлю обратиться гарпией, чт
обы все угощенья исчезли до того, как их начали есть. Бенедикт из «Много шу
ма из ничего» заявляет, что касается Беатрис, то он лучше пойдет на край зе
мли, чем «перекинется тремя словами с этой гарпией». В «Перикле» Шекспир
а такая реплика: «Ты как гарпия, Ц говорит Клеон своей злобной жене, Ц ко
торая предает; ты, с твоим ангельским личиком, впиваешься орлиными когтя
ми».
А вот какие символы в геральдике приписывал гарпиям поздний фаворит анг
лийской королевы Елизаветы I Джон Гуиллим (XVI век). Он считал гарпий особенн
ыми животными и выделял две их геральдические разновидности. Одна выгля
дит так: женское лицо, туловище, крылья и когти хищной птицы; у другой Ц же
нское лицо и туловище и птичьи крылья и когти. Гуиллим говорит о первом ти
пе: «Гарпия представляется лазурной с расправленными крыльями и развев
ающимися волосами. Или закованной в броню. Такая броня есть в церкви Хант
ингтона. Вергилий описывает их так:
Из всех чудовищ Ц ужасней не
т; оно порожденье
Великого гнева, что Бог наслал на род людской
Из адских пучин; с лицом юной девы это творенье,
Ненасытное чрево, когтистые лапы Ц вот облик какой».
Второй тип, пишет Гуиллим, использован в гербе Нюрнберга, и далее, ссылаяс
ь на Аптона, заявляет, что «гарпий следует выдавать людям по окончании ст
рашной битвы, чтобы они, глядя на свои знамена, могли раскаяться в глупост
и своего нападения».
В момент выхода книги Гуиллима по геральдике в южном нефе университетск
ой церкви Христа-спасителя в Южном Лондоне был установлен памятник, в ко
тором гарпии ассоциировались с лошадьми. Надпись на нем, по краям которо
й была выгравирована пара гарпий, гласила, что памятник воздвигнут в чес
ть Джона Бингема, шорника Елизаветы I и Якова I. Такая ассоциация, однако, бы
ла явлением исключительным, а не слишком лестное высказывание Аптона от
носительно гарпий, казалось бы, призвано было отбить желание использова
ть их изображения в геральдике. К концу XIX века, по свидетельству Уильяма Н
ормана, гарпии в геральдике стали менее популярными. Они даже стали пред
метом насмешек. «Это существо, Ц свидетельствует Р. X. Эдгар, Ц наполовин
у женщина, наполовину птица, наверх посмотришь Ц красавица, вниз посмот
ришь Ц птаха». На иллюстрации, сопровождающей текст Р. X. Эдгара, молодая ж
енщина с туловищем птицы курит сигарету и держит в правой лапе стакан с в
ином.
Вплоть до нашего века жадность продолжала рассматриваться как неотъем
лемая черта характера гарпий. Одно из определений, вошедшее в Оксфордски
й словарь, было таким: «Гарпия Ц хищное жадное существо, нападающее на лю
дей и грабящее их».
Несомненно, именно эти качества имеются в виду, например, в высказывании
преподобного Э. Кобхема Бруера (1900): «Он как гарпия, разумею под этим: тот, кто
хочет поживиться на чужом; тот, кто без угрызений совести живет за чужой с
чет».
Однако гораздо чаще слово «гарпия» означает скорее сварливость, чем жад
ность, и употребляется по отношению к женщине. Такой пример мы находим ра
нее у Теккерея: «Неужели это моя свекровь, жадная, гнусная, распутная, бесс
тыдная гарпия?!» Ц восклицает леди Мария, когда узнает, что кто-то раскры
л тайну ее возраста.
Черты облика гарпии нетрудно объяснить с точки зрения психологии: крыль
я и птичье туловище символизируют женщину-мать, когти Ц разрушительный
инстинкт, сохранившийся с детства, который превращает женщину-мать в же
стокую хищницу. Поэтому почти все знаменитые мифологические матери-бог
ини наделены внешностью птиц. Гораполло описывает египетскую мать-боги
ню как хищную птицу. Она обладает чертами, иногда приписываемыми гарпиям
, Ц она забеременела от ветра и наделена даром пророчества, она приносит
смерть и пожирает трупы. Говоря о гарпиях, греческие и римские писатели п
ридают большое значение их негативной роли как губительниц живого и объ
екта мужского страха и ненависти.
Тем не менее упоминания о развевающихся волосах, целомудренных лицах га
рпий, так же как и изображение тугих грудей и плавных птичьих изгибов тул
овища гарпий, свидетельствуют о большом значении символа женщины-матер
и еще в глубокой древности. Например, так называемый памятник гарпии, пер
евезенный в Британский музей с руин Ксантоса, древней столицы Ликии в Ма
лой Азии, изображает летящую гарпию, которая держит ребенка у груди, вцеп
ившись в его ноги когтями.
Все это говорит о том, что вариаций внешнего облика гарпий очень много и о
ни возникли задолго до упоминаний о них в классической литературе. Птицы
с человеческими головами фигурировали в древнем искусстве Индии, Перси
и, Средней Азии и т. д. Гарпии наряду со сфинксами были популярны в среднев
ековом исламском искусстве Ц на гобеленах, манускриптах, настенных рос
писях, в архитектуре, керамике и даже в росписи утвари. Они безошибочно уг
адываются в стилизованных фигурах на плафонах фатимидских люстр (Север
ная Африка, XЦ XII века н. э.). Эти фигуры имеют темные волосы на голове, зачесан
ные за уши, четко выраженные крылья, туловище и когти хищной птицы. Они тож
е «дьявольские гарпии, предсказывающие несчастья».
ГРИФОН
«Грифон представляет собой млекопитающее о четырех ногах с крыльями. Эт
а разновидность диких животных зародилась где-то в северных широтах либ
о в горах. Телом грифон похож на льва, а крыльями и головой Ц на орла. С искл
ючительной неприязнью относится к лошадям. Может грифон расправиться и
с человеком, коль скоро их дорогам будет суждено пересечься». Так описыв
ается в средневековом бестиарии одно из самых загадочных созданий из ца
рства вымышленных животных. Будучи по природе своей существом весьма пр
отиворечивым, грифон соединяет в себе качества птицы и зверя, небеса и зе
млю, добро и зло. Он с равным успехом может быть агрессором и жертвой, маро
дером и верным стражем.
Грифон (иногда его называют «гриффин») впервые «объявился» где-то на Бли
жнем Востоке около пяти тысяч лет назад. Задолго до того как упоминания о
нем появились в письменных источниках, облик грифона уже был неоднократ
но запечатлен на слоновой кости, камне, шелке, войлоке, бронзе, серебре и з
олоте. Найти эти изображения можно было повсюду: на вазах и стенах дворцо
в, мозаичных полах и надгробьях. С караванами торговцев, армиями завоева
телей и кочевыми племенами грифон «добрался» от иранских высокогорий д
о Гималаев и Китая на востоке и до побережья Ирландии Ц на западе. В средн
ие века он все чаще и чаще встречается на гербах, стенах соборов и страниц
ах манускриптов. Большинство людей были абсолютно уверены в реальном фи
зическом существовании грифона. Но вот пришел XVI век, грянула интеллектуа
льная революция, посеявшая зерна сомнения: а были ли они на самом деле, эти
сказочные существа, которые, по преданиям, обитали где-то в отдаленных уг
олках древнего мира? К концу XVII столетия считалось уже доказанным фактом,
что никаких грифонов и в помине никогда не было. Но тем не менее и после эт
ого грифоны, как и прежде, занимали человеческое воображение.
Сам облик грифона и его нрав заметно различаются в разных культурах и во
многом отображают сложившиеся в том или ином обществе представления и с
истемы ценностей. Чаще всего задняя часть туловища у него выглядит как л
ьвиная, хотя встречаются изображения, где у грифона, к примеру, лапы панте
ры (вариант Ц собаки), он может иметь хвост, как у дракона или змеи. Когда гр
ифон изображен с открытым клювом, то вполне можно разглядеть язык и зубы.
На голове красуется павлиний хохолок или бараньи рога, королевская коро
на или же просто некая декоративная выпуклость (особенно часто это встре
чается на греческих изображениях). Хотя грифона относят к птицам, его нер
едко изображают с ушами, что, по всей видимости, должно свидетельствоват
ь о наличии отменного слуха. Скифские грифоны увенчаны рогами антилоп Ц
символом расторопности. Шея может быть украшена рядом шипов (этрусские
грифоны), нередко гривой льва или лошади. Под клювом иногда имеется пучок
птичьих перьев, смахивающий на бородку.
Необычная разновидность грифона встречается в английской геральдике.
У него нет крыльев, зато из его тела выступают острые отростки, сгруппиро
ванные по три. Один из таких грифонов поддерживает гербовый щит Анны Бол
ейн, супруги Генриха VIII, судьба которой, как известно, была печальна.
Хотя грифоны и являются злейшими врагами лошадей, тем не менее они имеют
общего потомка. Называется он гиппогриф. Голова, крылья и передние конеч
ности гиппогрифа в точности как у грифона, а спина и задние конечности до
стались ему явно от лошади. Совершенно неизвестный в античные времена, э
тот монстр не что иное, как творение воображения поэтов позднего среднев
ековья. Будучи одной из разновидностей летающей лошади, гиппогриф в этом
смысле приходится родственником крылатому Пегасу из Греции, восьминог
ому Слипниру, принадлежавшему скандинавскому богу Одину, серебряному к
оню, которого Магомет получил от архангела Гавриила.
Немецкий ученый X. Принц предпринял попытку классифицировать все извест
ные разновидности грифона и разделил их на три основные группы: грифон-п
тица, грифон-змея и грифон-лев. Некоторые специалисты оспаривают правом
ерность подобного подхода. Ведь грифон-змея и грифон-лев, обосновывают о
ни свою точку зрения, не более чем разновидность дракона, поскольку и тот
и другой обычно изображаются с туловищем, покрытым чешуйками, Ц как у ре
птилий. И лишь грифон-птица, животное с птичьей головой и львиным туловищ
ем, может с полным правом называться «собственно грифоном», неважно, изо
бражается ли он при этом с крыльями или без них. Возможно, такая категорич
ность несколько чрезмерна. Скажем, некоторые драконы на китайских рисун
ках очень сильно смахивают на грифонов, а в средневековых текстах не все
гда проводится четкое различие между грифонами и драконами; в иных случа
ях сами эти названия оказываются взаимозаменяемыми. Будучи образом соб
ирательным, грифон имеет отношение и к сфинксу, и к химере, и к гарпиям и пр
очим подобным монстрам, которые появились примерно в одно и то же время и
в одном и том же регионе в западной части Азии.
Нрав грифона вполне под стать его свирепому облику. Это хищное создание
всегда настороже, оно вечно выясняет с кем-то отношения. Лучше стража не н
айти; в качестве мстителя он будет преследовать злодея, не ведая пощады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52