мы
и на сухом-то стоим нетвердо. - (7) Ты сейчас выставишь против меня об-
щий упрек, всегда бросаемый стоикам: "Слишком много вы обещаете, слишком
суровы ваши наставленья! Мы - люди слабые и не можем себе отказать во
всем! Мы будем горевать, но не очень, будем желать, но умеренно, будем
сердиться - а потом успокоимся". - Знаешь, почему мы этого не можем? Не
верим, что можем! (8) А на деле, клянусь, все иначе! Мы защищаем наши
пороки, так как любим их, и предпочитаем извинять их, а не изгонять. На
это природа дала человеку довольно сил, - если мы соберем их и напряжем
и пустим в ход не против себя, а себе в защиту. "Не хотим" - вот причи-
на; "не можем" - только предлог. Будь здоров.
Письмо CXVII
Сенека приветствует Луцилия!
(1) Ты доставишь мне много хлопот и, сам того не зная, вынудишь ввя-
заться в долгую и докучную тяжбу, если будешь задавать мне хитрые вопро-
сы, в которых я не могу ни разойтись с нашими, не поссорясь с ними, ни
согласиться, не поссорясь с совестью. Ты спрашиваешь, верно ли такое ут-
вержденье стоиков: мудрость есть благо, быть мудрым - не благо. Сперва я
изложу мнение стоиков, потом решусь высказать и свое сужденье.
(2) Наши считают, что благо телесно, ибо благо действует, а что
действует, то телесно. Благо приносит пользу, а, не действуя, приносить
пользу невозможно; если же благо действует, значит, оно телесно. По их
словам, мудрость есть благо; следовательно, они не могут не признать ее
телесной.
(3) А быть мудрым - это, по их мнению, дело другое: оно лишь прилага-
ется к мудрости и бестелесно, а значит, и не действует и не приносит
пользы. - "Но как же мы говорим, что быть мудрым - благо?" - Говорим,
имея в виду самое мудрость, от которой и зависит, мудр ли человек.
(4) Теперь послушай, что отвечают на это некоторые, а потом и я начну
от них откалываться и перейду на другую сторону. - "Если так, то и жить
блаженно - не благо". - Хочешь не хочешь, а приходится отвечать, что
блаженная жизнь - благо, а жить блаженно - не благо. (5) И еще нашим
возражают так: "Вы хотите быть мудрыми: значит, это принадлежит к числу
вещей, которых надо добиться непременно. А все непременное - благо". - И
наши вынуждены калечить слова, добавлять к "непременному" два слога, че-
го не допускает наш язык. Но я, с твоего позволения, прибавлю их. "Неп-
ременное есть то, к чему следует стремиться непременно, то есть благо; а
то, что достается нам по достижении блага, есть непреминуемое: его не
добиваются как блага, но к достигнутому благу оно прилагается неминуе-
мо". - (6) Я думаю иначе и полагаю, что наши опускаются до этого, так
как их связывает цепью прежнее утвержденье, а изменить его им нельзя. Мы
обычно придаем немалый вес всеобщим установившимся сужденьям, и если так
кажется всем, - это для нас доказательство истины. Например, существо-
ванье богов выводится, среди прочего, и из того, что мнение это вложено
во всех людей и нет племени, до того чуждого всех законов и обычаев,
чтобы не верить в каких-нибудь богов. Когда мы рассуждаем о бессмертии
души, немалое подспорье для нас - единодушие людей, либо страшащихся
обитателей преисподней, либо их почитающих. И я воспользуюсь всеобщим
убеждением: ты не найдешь никого, кто не считал бы, что и мудрость -
благо, и быть мудрым - благо. (7) Однако я не буду, по обычаю побежден-
ных, взывать к толпе: начну сражаться собственным оружием.
Если что-то прилагается к чему-то, оно находится либо вне, либо внут-
ри того, к чему приложено. Если оно внутри, - значит, оно столь же те-
лесно, как и то, к чему приложено. Ничто не может быть приложено - и не
прикасаться, а что прикасается, то телесно. Если оно вне, то может и
расстаться с тем, к чему приложено; но что расстается, то обладает дви-
жением, а что обладает движением, то телесно. (8) Ты надеешься, что я
скажу: бег и бежать - одно и то же, так же как тепло и быть теплым, свет
и светить. Нет, я согласен, что это - вещи разные, но при этом - одного
рода. Если здоровье принадлежит к вещам безразличным, то и быть здоровым
- также. Если к ним же принадлежит красота, то и быть красивым - также.
Если справедливость - благо, то и быть справедливым - благо. Если бесс-
тыдство - зло, то и быть бесстыдным - зло; тут, клянусь тебе, все точно
так же, как с близорукостью: если она - зло, то и быть близоруким - зло.
Одно - так и знай! - не может быть без другого. Кто мудр, тот обладает
мудростью; кто обладает мудростью, тот мудр. И не . может быть сомнений,
что каково одно, таково и другое, - настолько, что многие считают и то и
другое одним. (9) Но лучше разберем вот что: поскольку всё есть или бла-
го, или зло, или вещи безразличные, то что же такое "быть мудрым"? Что
это благо - отрицают; что это зло - нельзя и подумать; значит, остается
безразличное. Но мы называем "безразличным" или "промежуточным" то, что
может достаться и хорошему, и дурному человеку: например, деньги, красо-
ту, знатность. А быть мудрым может только человек добра: значит, быть
мудрым к разряду вещей безразличных не принадлежит. Но и злом не может
быть то, что никогда не достается на долю злым; значит, быть мудрым -
благо. Чего нет ни у кого, кроме людей добра, то благо; мудрыми бывают
только люди добра, и, значит, это благо. - (10) "Но это лишь прилагается
к мудрости". - То, что ты называешь "быть мудрым", порождается ли муд-
ростью или порождает ее? Порождает ли, порождается ли, - все равно оно
телесно: ведь тело и то, что производит что-нибудь само, и то, что
чем-нибудь производится. А если так, то быть мудрым - благо, потому что
для этого ему не хватало только одного: телесности. (11) Перипатетики
считают так: быть мудрым - это то же самое, что мудрость, ибо одно без
другого не бывает. Неужели, по-твоему, есть мудрые кроме тех, кто обла-
дает мудростью? И не всякий ли, кто мудр, обладает, по-твоему, муд-
ростью? (12) Старые диалектики разделяли эти вещи, и от них такое разде-
ление пришло к стоикам. Я скажу, как у них получалось. Поле - это одно,
а владеть полем - другое; и разве не так, если второе касается не поля,
а его владельца? Точно так же мудрость это одно, а быть мудрым - другое.
Я думаю, ты согласишься: тот, кто владеет, и то, чем владеют, - вещи
разные; так и тут: владеют мудростью, а владеет мудрый. Мудрость есть
наука жить и, стало быть, совершенство мысли, достигшей наивысшего и на-
илучшего. Что такое "быть мудрым"? Я не могу сказать: "Совершенство мыс-
ли", - нет, это то, что дается на долю обладателю совершенной мысли.
Итак, благомыслие - это одно, а быть благомыслящим - другое.
- (13) "Есть тела разной природы: например, вот это - человек, это -
конь; за ними следуют движения души, содержащие сведения о телах. В та-
ких движениях есть нечто самостоятельное, отдельное от тел. Например: я
вижу гуляющего Катона; чувства показывают мне это, душа им верит. То, на
что обращены и глаза, и душа, - тело. Но потом я говорю: "Катон гуляет",
- и то, что я говорю, бестелесно. Это - некое сведенье о теле, которое
одни называют "высказыванием", другие - "известьем", третьи - "речью".
Так же, говоря "мудрость", мы имеем в виду нечто телесное; а говоря "он
мудр", мы высказываем нечто о теле. Но ведь далеко не одно и то же -
сказать "он" и сказать о нем". - (14) Допустим покамест, что не одно и
то же (я ведь еще не высказываю своего мнения). Разве это мешает и дру-
гому быть другим, но благом? Немного раньше говорилось, что поле - одно,
а владеть полем - другое. Правильно: владеющий принадлежит к одной при-
роде, владенье - к другой, владеет человек, владение его - земля. Но у
нас речь о другом: тут и владеющий мудростью, и она сама - одной приро-
ды. (15) Там владенье - одно, владетель - другое, а здесь и владетель и
владенье нераздельны. Полем владеют по праву, мудростью - от природы,
поле может быть отчуждено и передано другому, мудрость неразлучна с вла-
деющим. Нельзя сравнивать вещи столь несхожие. Я начал было говорить,
что предметы могут быть разными, но оба тем не менее - блага. Например,
мудрость и мудрец - не одно и то же, но ты согласишься, что и то, и дру-
гое - блага. И как ничто не мешает мудрости быть благом, а обладателю
мудрости - благим, так же ничто не помешает быть благом и мудрости, и
обладанию мудростью; а обладать мудростью - это и есть быть мудрым. (16)
Я для того и хочу достичь мудрости, чтобы быть мудрым. Так что же, разве
не благо то, без чего нет и другого блага? Ведь вы наверняка говорите,
что мудрость, которая дается не для применения к жизни, не нужна. А что
такое применять мудрость? Быть мудрым! Это в ней самое драгоценное, без
этого она становится лишней. Если пытка - зло, то и быть под пыткой -
зло; это настолько неоспоримо, что если отвергнуть второе, то и первое
не будет злом. Мудрость есть совершенство мысли, быть мудрым - значит
применять к жизни совершенство мысли. Но может ли не быть благом приме-
ненье того, что без применения само перестает быть благом? (17) Я спрошу
тебя, надо ли стремиться к мудрости. Ты скажешь, что непременно. Я спро-
шу, надо ли стремиться применить мудрость к жизни. Ты согласишься и ска-
жешь, что если тебе запретят это, мудрость тебе не нужна. А то, к чему
должно непременно стремиться, есть благо. Быть мудрым - значит применять
мудрость к жизни; так, говорить речь значит пользоваться красноречием,
видеть значит пользоваться глазами; выходит, и быть мудрым - значит
пользоваться мудростью. К этому должно непременно стремиться; значит,
следует непременно быть мудрым, а что следует непременно, то благо.
(18) Я давно уже ругаю себя за то, что подражаю людям, которых обви-
няю, и трачу слова, доказывая очевидное. Кто может сомневаться, что если
жара - зло, то и томиться от жары - зло, если мороз - зло, то и мерзнуть
- зло, если жизнь - благо, то и жить - благо? Все это говорится вокруг
да около мудрости и к ней непричастно, нам же должно оставаться в ее
пределах. (19) Даже если захочется отлучиться, в ней хватит простора и
для дальних странствий. Будем исследовать природу богов, и первичные ве-
щества светил2, и разнообразные пути звезд; будем доискиваться, направ-
ляются ли все наши движенья их движеньями, оттуда ли приходит побуждаю-
щая сила ко всем телам и душам, связано ли непреложным законом даже име-
нуемое случайным, поистине ли в обращениях мира ничего неожиданного, ни-
чего нарушающего порядок не происходит. Пусть это далеко от улучшения
нравов, но возвышает душу и приближает ее к величию изучаемых предметов.
А то, о чем я рассуждал прежде, умаляет и унижает душу, при этом, вопре-
ки твоему мнению, не изощряя, а ослабляя ее. (20) Опомнитесь! Зачем рас-
точать старанья, столь .необходимые для другого, более важного и прек-
расного, на вещи, может быть, и не ложные, но наверняка бесполезные? Ка-
кая мне польза знать, вправду ли мудрость - одно, а быть мудрым - дру-
гое? Какая мне польза знать, что одно из них - благо? Что же, наберусь
дерзости, брошу жребий, загадав желанье, - и пусть тебе выпадет муд-
рость, а мне - быть мудрым! Ни ты, ни я не в проигрыше.
(21) Лучше покажи мне дорогу, по которой приходят к мудрости. Скажи,
чего я должен избегать, чего искать; какие занятия укрепят мне нестойкую
душу; как мне справиться с обилием зол; как отразить те беды, что врыва-
ются ко мне, и те, на которые я сам нарвался. Научи меня, как переносить
тяготы, самому не застонав, и счастье, никого не заставив стонать, как
не ждать последнего и неизбежного предела жизни, а бежать из нее по
собственному решению. (22) По-моему, самое постыдное - это звать к себе
смерть. Если ты хочешь жить, зачем звать ее? а если не хочешь, зачем
просить у богов того, что дано тебе от рождения? Ведь установлено, что
когда-нибудь ты умрешь и против воли; добровольная смерть - в твоих ру-
ках. Одно для тебя неизбежно, другое дозволено. (23) На этих днях я про-
читал у одного, впрочем, красноречивого человека такое, право же, позор-
ное вступление: "О если бы мне умереть скорее!" Безум ный! Ты просишь
того, что всегда при тебе. "О если бы мне умереть скорее!" Ты, может
быть, до старости дожил, восклицая так, - а что стояло у тебя на пути?
что тебя держало? Уходи, когда заблагорассудится! Выбери любую часть
природы и прикажи ей открыть перед тобою выход. Есть три стихии, которы-
ми управляется этот мир: вода, земля, воздух, - все они и источники жиз-
ни, и пути к смерти! (24) "О, если бы мне умереть скорее!" Что ты назы-
ваешь "скорее"? На какой день назначаешь срок? Он может прийти раньше,
чем ты желаешь! Слова эти - человека, слабого душой, проклятьем своим он
ищет жалости. Кто желает себе смерти, тот умирать не хочет. У богов про-
си жизни и здоровья; а решишь умереть, - так в том и будет тебе прок от
смерти, что перестанешь себе ее желать.
(25) Вот чем следует заниматься, мой Луцилий, вот чем образовывать
душу! Это и есть мудрость, это и значит быть мудрым, - а не пустыми и
мелочными рассуждениями упражнять ненужное хитроумие! Столько вопросов
задала тебе фортуна, а ты, не решив их, занялся умствованьем! Глупо, ус-
лышав сигнал к бою, размахивать мечом в воздухе. Брось потешное оружье -
пора взяться за то, которым решается бой. Скажи, как добиться, чтобы ду-
шу не смущали ни печаль, ни ужас, чтобы сбросить бремя тайных вожделе-
ний. Будем делать дело! - (26) "Мудрость - благо, быть мудрым - не бла-
го". Так мы и добьемся, что нам откажут в мудрости, что все наши занятия
будут высмеяны, ибо предмет их никому не нужен.
А что бы ты сказал, узнав, что есть и такой вопрос: "Благо ли будущая
мудрость?" - Да разве можно хотя бы подумать, будто закрома предчувству-
ют будущий урожай, а детство постигает силу и крепость будущей юности?
Покуда мы больны, нам бесполезно будущее здоровье, и не восстановит сил
после бега и борьбы отдых, который начнется через много месяцев. (27)
Кто не знает, что предстоящее в будущем потому и не благо, что оно лишь
будет? Ведь благо непременно должно приносить пользу, а полезным может
быть лишь насущное. Если что бесполезно, то оно и не благо; если полез-
но, оно в настоящем. Я - будущий мудрец; вот когда я им стану, это и бу-
дет благом, но не раньше. Сперва должно быть нечто, а уж оно будет таким
или иным. (28) Как может быть, скажи, благом то, чего еще нет? А если я
скажу тебе "это будет", - нужно ли тебе дальше доказывать, что этого
нет? Что приходит, то еще неизвестно, придет ли. Наступит весна, - но я
знаю, что сейчас зима; наступит лето, - но я знаю, что лета еще нет.
"Это будет" - вот лучшее свидетельство тому, что этого нет. (29) Я наде-
юсь стать мудрым; но пока что я не мудр; обладай я этим благом, я изба-
вился бы от этого зла. В будущем я стану мудрым; из этого тебе можно по-
нять, что я еще не мудр. Я не могу быть сразу и при будущем благе, и при
нынешнем зле. Они вместе не сходятся, и не бывает у одного человека и
блага, и зла.
(30) Оставим затейливые пустяки и поспешим к тому, что подаст нам по-
мощь. Никто, торопясь позвать повитуху к рожающей дочери, не станет чи-
тать распоряженье об играх и их распорядок; никто, когда бежит на пожар
собственного дома, не станет смотреть на игральную доску, чтобы узнать,
как освободится взятый в плен камешек3. (31) А тебе, клянусь, со всех
сторон приходят вести и о горящем доме, и о детях в опасности, и о роди-
не в осаде, и о расхищаемом добре; прибавь еще землетрясения, кораблек-
рушенья и все, что только может нас пугать. И посреди всего этого у тебя
хватает времени заниматься вещами, годными только для удовольствия души?
Ты исследуешь, что такое мудрость и что такое быть мудрым? Тяжелая скала
висит у тебя над головой, а ты вяжешь и распутываешь узлы? (32) Не так
щедро и милостиво отпустила нам время природа, чтобы мы могли тратить
его впустую! Взгляни, как много теряют даже самые усердные: часть его
отнимает собственное нездоровье и нездоровье близких, часть - неизбежные
дела и дела государственные; часть жизни уделяем мы сну. Что пользы тра-
тить понапрасну большую долю этого времени, такого короткого, и быстро-
течного, и уносящего нас? (33) Не забудь еще, что душа легче привыкает
забавлять себя, нежели лечить, и превращает в забаву философию - свое
лекарство. Я не знаю, в чем разница между мудростью и "быть мудрым", -
знаю, что для меня неважно, знаю я это или нет. Скажи мне, разве я стану
мудрым от того, что усвою эту разницу? Почему ты стараешься занять меня
словами о мудрости и не допускаешь до мудрых дел? Сделай меня храбрее,
сделай увереннее, сделай равным фортуне, сделай выше нее! В моих силах
стать выше, если к этому будет устремлено все, чему я учусь. Будь здо-
ров.
Письмо CXVIII
Сенека приветствует Луцилия!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
и на сухом-то стоим нетвердо. - (7) Ты сейчас выставишь против меня об-
щий упрек, всегда бросаемый стоикам: "Слишком много вы обещаете, слишком
суровы ваши наставленья! Мы - люди слабые и не можем себе отказать во
всем! Мы будем горевать, но не очень, будем желать, но умеренно, будем
сердиться - а потом успокоимся". - Знаешь, почему мы этого не можем? Не
верим, что можем! (8) А на деле, клянусь, все иначе! Мы защищаем наши
пороки, так как любим их, и предпочитаем извинять их, а не изгонять. На
это природа дала человеку довольно сил, - если мы соберем их и напряжем
и пустим в ход не против себя, а себе в защиту. "Не хотим" - вот причи-
на; "не можем" - только предлог. Будь здоров.
Письмо CXVII
Сенека приветствует Луцилия!
(1) Ты доставишь мне много хлопот и, сам того не зная, вынудишь ввя-
заться в долгую и докучную тяжбу, если будешь задавать мне хитрые вопро-
сы, в которых я не могу ни разойтись с нашими, не поссорясь с ними, ни
согласиться, не поссорясь с совестью. Ты спрашиваешь, верно ли такое ут-
вержденье стоиков: мудрость есть благо, быть мудрым - не благо. Сперва я
изложу мнение стоиков, потом решусь высказать и свое сужденье.
(2) Наши считают, что благо телесно, ибо благо действует, а что
действует, то телесно. Благо приносит пользу, а, не действуя, приносить
пользу невозможно; если же благо действует, значит, оно телесно. По их
словам, мудрость есть благо; следовательно, они не могут не признать ее
телесной.
(3) А быть мудрым - это, по их мнению, дело другое: оно лишь прилага-
ется к мудрости и бестелесно, а значит, и не действует и не приносит
пользы. - "Но как же мы говорим, что быть мудрым - благо?" - Говорим,
имея в виду самое мудрость, от которой и зависит, мудр ли человек.
(4) Теперь послушай, что отвечают на это некоторые, а потом и я начну
от них откалываться и перейду на другую сторону. - "Если так, то и жить
блаженно - не благо". - Хочешь не хочешь, а приходится отвечать, что
блаженная жизнь - благо, а жить блаженно - не благо. (5) И еще нашим
возражают так: "Вы хотите быть мудрыми: значит, это принадлежит к числу
вещей, которых надо добиться непременно. А все непременное - благо". - И
наши вынуждены калечить слова, добавлять к "непременному" два слога, че-
го не допускает наш язык. Но я, с твоего позволения, прибавлю их. "Неп-
ременное есть то, к чему следует стремиться непременно, то есть благо; а
то, что достается нам по достижении блага, есть непреминуемое: его не
добиваются как блага, но к достигнутому благу оно прилагается неминуе-
мо". - (6) Я думаю иначе и полагаю, что наши опускаются до этого, так
как их связывает цепью прежнее утвержденье, а изменить его им нельзя. Мы
обычно придаем немалый вес всеобщим установившимся сужденьям, и если так
кажется всем, - это для нас доказательство истины. Например, существо-
ванье богов выводится, среди прочего, и из того, что мнение это вложено
во всех людей и нет племени, до того чуждого всех законов и обычаев,
чтобы не верить в каких-нибудь богов. Когда мы рассуждаем о бессмертии
души, немалое подспорье для нас - единодушие людей, либо страшащихся
обитателей преисподней, либо их почитающих. И я воспользуюсь всеобщим
убеждением: ты не найдешь никого, кто не считал бы, что и мудрость -
благо, и быть мудрым - благо. (7) Однако я не буду, по обычаю побежден-
ных, взывать к толпе: начну сражаться собственным оружием.
Если что-то прилагается к чему-то, оно находится либо вне, либо внут-
ри того, к чему приложено. Если оно внутри, - значит, оно столь же те-
лесно, как и то, к чему приложено. Ничто не может быть приложено - и не
прикасаться, а что прикасается, то телесно. Если оно вне, то может и
расстаться с тем, к чему приложено; но что расстается, то обладает дви-
жением, а что обладает движением, то телесно. (8) Ты надеешься, что я
скажу: бег и бежать - одно и то же, так же как тепло и быть теплым, свет
и светить. Нет, я согласен, что это - вещи разные, но при этом - одного
рода. Если здоровье принадлежит к вещам безразличным, то и быть здоровым
- также. Если к ним же принадлежит красота, то и быть красивым - также.
Если справедливость - благо, то и быть справедливым - благо. Если бесс-
тыдство - зло, то и быть бесстыдным - зло; тут, клянусь тебе, все точно
так же, как с близорукостью: если она - зло, то и быть близоруким - зло.
Одно - так и знай! - не может быть без другого. Кто мудр, тот обладает
мудростью; кто обладает мудростью, тот мудр. И не . может быть сомнений,
что каково одно, таково и другое, - настолько, что многие считают и то и
другое одним. (9) Но лучше разберем вот что: поскольку всё есть или бла-
го, или зло, или вещи безразличные, то что же такое "быть мудрым"? Что
это благо - отрицают; что это зло - нельзя и подумать; значит, остается
безразличное. Но мы называем "безразличным" или "промежуточным" то, что
может достаться и хорошему, и дурному человеку: например, деньги, красо-
ту, знатность. А быть мудрым может только человек добра: значит, быть
мудрым к разряду вещей безразличных не принадлежит. Но и злом не может
быть то, что никогда не достается на долю злым; значит, быть мудрым -
благо. Чего нет ни у кого, кроме людей добра, то благо; мудрыми бывают
только люди добра, и, значит, это благо. - (10) "Но это лишь прилагается
к мудрости". - То, что ты называешь "быть мудрым", порождается ли муд-
ростью или порождает ее? Порождает ли, порождается ли, - все равно оно
телесно: ведь тело и то, что производит что-нибудь само, и то, что
чем-нибудь производится. А если так, то быть мудрым - благо, потому что
для этого ему не хватало только одного: телесности. (11) Перипатетики
считают так: быть мудрым - это то же самое, что мудрость, ибо одно без
другого не бывает. Неужели, по-твоему, есть мудрые кроме тех, кто обла-
дает мудростью? И не всякий ли, кто мудр, обладает, по-твоему, муд-
ростью? (12) Старые диалектики разделяли эти вещи, и от них такое разде-
ление пришло к стоикам. Я скажу, как у них получалось. Поле - это одно,
а владеть полем - другое; и разве не так, если второе касается не поля,
а его владельца? Точно так же мудрость это одно, а быть мудрым - другое.
Я думаю, ты согласишься: тот, кто владеет, и то, чем владеют, - вещи
разные; так и тут: владеют мудростью, а владеет мудрый. Мудрость есть
наука жить и, стало быть, совершенство мысли, достигшей наивысшего и на-
илучшего. Что такое "быть мудрым"? Я не могу сказать: "Совершенство мыс-
ли", - нет, это то, что дается на долю обладателю совершенной мысли.
Итак, благомыслие - это одно, а быть благомыслящим - другое.
- (13) "Есть тела разной природы: например, вот это - человек, это -
конь; за ними следуют движения души, содержащие сведения о телах. В та-
ких движениях есть нечто самостоятельное, отдельное от тел. Например: я
вижу гуляющего Катона; чувства показывают мне это, душа им верит. То, на
что обращены и глаза, и душа, - тело. Но потом я говорю: "Катон гуляет",
- и то, что я говорю, бестелесно. Это - некое сведенье о теле, которое
одни называют "высказыванием", другие - "известьем", третьи - "речью".
Так же, говоря "мудрость", мы имеем в виду нечто телесное; а говоря "он
мудр", мы высказываем нечто о теле. Но ведь далеко не одно и то же -
сказать "он" и сказать о нем". - (14) Допустим покамест, что не одно и
то же (я ведь еще не высказываю своего мнения). Разве это мешает и дру-
гому быть другим, но благом? Немного раньше говорилось, что поле - одно,
а владеть полем - другое. Правильно: владеющий принадлежит к одной при-
роде, владенье - к другой, владеет человек, владение его - земля. Но у
нас речь о другом: тут и владеющий мудростью, и она сама - одной приро-
ды. (15) Там владенье - одно, владетель - другое, а здесь и владетель и
владенье нераздельны. Полем владеют по праву, мудростью - от природы,
поле может быть отчуждено и передано другому, мудрость неразлучна с вла-
деющим. Нельзя сравнивать вещи столь несхожие. Я начал было говорить,
что предметы могут быть разными, но оба тем не менее - блага. Например,
мудрость и мудрец - не одно и то же, но ты согласишься, что и то, и дру-
гое - блага. И как ничто не мешает мудрости быть благом, а обладателю
мудрости - благим, так же ничто не помешает быть благом и мудрости, и
обладанию мудростью; а обладать мудростью - это и есть быть мудрым. (16)
Я для того и хочу достичь мудрости, чтобы быть мудрым. Так что же, разве
не благо то, без чего нет и другого блага? Ведь вы наверняка говорите,
что мудрость, которая дается не для применения к жизни, не нужна. А что
такое применять мудрость? Быть мудрым! Это в ней самое драгоценное, без
этого она становится лишней. Если пытка - зло, то и быть под пыткой -
зло; это настолько неоспоримо, что если отвергнуть второе, то и первое
не будет злом. Мудрость есть совершенство мысли, быть мудрым - значит
применять к жизни совершенство мысли. Но может ли не быть благом приме-
ненье того, что без применения само перестает быть благом? (17) Я спрошу
тебя, надо ли стремиться к мудрости. Ты скажешь, что непременно. Я спро-
шу, надо ли стремиться применить мудрость к жизни. Ты согласишься и ска-
жешь, что если тебе запретят это, мудрость тебе не нужна. А то, к чему
должно непременно стремиться, есть благо. Быть мудрым - значит применять
мудрость к жизни; так, говорить речь значит пользоваться красноречием,
видеть значит пользоваться глазами; выходит, и быть мудрым - значит
пользоваться мудростью. К этому должно непременно стремиться; значит,
следует непременно быть мудрым, а что следует непременно, то благо.
(18) Я давно уже ругаю себя за то, что подражаю людям, которых обви-
няю, и трачу слова, доказывая очевидное. Кто может сомневаться, что если
жара - зло, то и томиться от жары - зло, если мороз - зло, то и мерзнуть
- зло, если жизнь - благо, то и жить - благо? Все это говорится вокруг
да около мудрости и к ней непричастно, нам же должно оставаться в ее
пределах. (19) Даже если захочется отлучиться, в ней хватит простора и
для дальних странствий. Будем исследовать природу богов, и первичные ве-
щества светил2, и разнообразные пути звезд; будем доискиваться, направ-
ляются ли все наши движенья их движеньями, оттуда ли приходит побуждаю-
щая сила ко всем телам и душам, связано ли непреложным законом даже име-
нуемое случайным, поистине ли в обращениях мира ничего неожиданного, ни-
чего нарушающего порядок не происходит. Пусть это далеко от улучшения
нравов, но возвышает душу и приближает ее к величию изучаемых предметов.
А то, о чем я рассуждал прежде, умаляет и унижает душу, при этом, вопре-
ки твоему мнению, не изощряя, а ослабляя ее. (20) Опомнитесь! Зачем рас-
точать старанья, столь .необходимые для другого, более важного и прек-
расного, на вещи, может быть, и не ложные, но наверняка бесполезные? Ка-
кая мне польза знать, вправду ли мудрость - одно, а быть мудрым - дру-
гое? Какая мне польза знать, что одно из них - благо? Что же, наберусь
дерзости, брошу жребий, загадав желанье, - и пусть тебе выпадет муд-
рость, а мне - быть мудрым! Ни ты, ни я не в проигрыше.
(21) Лучше покажи мне дорогу, по которой приходят к мудрости. Скажи,
чего я должен избегать, чего искать; какие занятия укрепят мне нестойкую
душу; как мне справиться с обилием зол; как отразить те беды, что врыва-
ются ко мне, и те, на которые я сам нарвался. Научи меня, как переносить
тяготы, самому не застонав, и счастье, никого не заставив стонать, как
не ждать последнего и неизбежного предела жизни, а бежать из нее по
собственному решению. (22) По-моему, самое постыдное - это звать к себе
смерть. Если ты хочешь жить, зачем звать ее? а если не хочешь, зачем
просить у богов того, что дано тебе от рождения? Ведь установлено, что
когда-нибудь ты умрешь и против воли; добровольная смерть - в твоих ру-
ках. Одно для тебя неизбежно, другое дозволено. (23) На этих днях я про-
читал у одного, впрочем, красноречивого человека такое, право же, позор-
ное вступление: "О если бы мне умереть скорее!" Безум ный! Ты просишь
того, что всегда при тебе. "О если бы мне умереть скорее!" Ты, может
быть, до старости дожил, восклицая так, - а что стояло у тебя на пути?
что тебя держало? Уходи, когда заблагорассудится! Выбери любую часть
природы и прикажи ей открыть перед тобою выход. Есть три стихии, которы-
ми управляется этот мир: вода, земля, воздух, - все они и источники жиз-
ни, и пути к смерти! (24) "О, если бы мне умереть скорее!" Что ты назы-
ваешь "скорее"? На какой день назначаешь срок? Он может прийти раньше,
чем ты желаешь! Слова эти - человека, слабого душой, проклятьем своим он
ищет жалости. Кто желает себе смерти, тот умирать не хочет. У богов про-
си жизни и здоровья; а решишь умереть, - так в том и будет тебе прок от
смерти, что перестанешь себе ее желать.
(25) Вот чем следует заниматься, мой Луцилий, вот чем образовывать
душу! Это и есть мудрость, это и значит быть мудрым, - а не пустыми и
мелочными рассуждениями упражнять ненужное хитроумие! Столько вопросов
задала тебе фортуна, а ты, не решив их, занялся умствованьем! Глупо, ус-
лышав сигнал к бою, размахивать мечом в воздухе. Брось потешное оружье -
пора взяться за то, которым решается бой. Скажи, как добиться, чтобы ду-
шу не смущали ни печаль, ни ужас, чтобы сбросить бремя тайных вожделе-
ний. Будем делать дело! - (26) "Мудрость - благо, быть мудрым - не бла-
го". Так мы и добьемся, что нам откажут в мудрости, что все наши занятия
будут высмеяны, ибо предмет их никому не нужен.
А что бы ты сказал, узнав, что есть и такой вопрос: "Благо ли будущая
мудрость?" - Да разве можно хотя бы подумать, будто закрома предчувству-
ют будущий урожай, а детство постигает силу и крепость будущей юности?
Покуда мы больны, нам бесполезно будущее здоровье, и не восстановит сил
после бега и борьбы отдых, который начнется через много месяцев. (27)
Кто не знает, что предстоящее в будущем потому и не благо, что оно лишь
будет? Ведь благо непременно должно приносить пользу, а полезным может
быть лишь насущное. Если что бесполезно, то оно и не благо; если полез-
но, оно в настоящем. Я - будущий мудрец; вот когда я им стану, это и бу-
дет благом, но не раньше. Сперва должно быть нечто, а уж оно будет таким
или иным. (28) Как может быть, скажи, благом то, чего еще нет? А если я
скажу тебе "это будет", - нужно ли тебе дальше доказывать, что этого
нет? Что приходит, то еще неизвестно, придет ли. Наступит весна, - но я
знаю, что сейчас зима; наступит лето, - но я знаю, что лета еще нет.
"Это будет" - вот лучшее свидетельство тому, что этого нет. (29) Я наде-
юсь стать мудрым; но пока что я не мудр; обладай я этим благом, я изба-
вился бы от этого зла. В будущем я стану мудрым; из этого тебе можно по-
нять, что я еще не мудр. Я не могу быть сразу и при будущем благе, и при
нынешнем зле. Они вместе не сходятся, и не бывает у одного человека и
блага, и зла.
(30) Оставим затейливые пустяки и поспешим к тому, что подаст нам по-
мощь. Никто, торопясь позвать повитуху к рожающей дочери, не станет чи-
тать распоряженье об играх и их распорядок; никто, когда бежит на пожар
собственного дома, не станет смотреть на игральную доску, чтобы узнать,
как освободится взятый в плен камешек3. (31) А тебе, клянусь, со всех
сторон приходят вести и о горящем доме, и о детях в опасности, и о роди-
не в осаде, и о расхищаемом добре; прибавь еще землетрясения, кораблек-
рушенья и все, что только может нас пугать. И посреди всего этого у тебя
хватает времени заниматься вещами, годными только для удовольствия души?
Ты исследуешь, что такое мудрость и что такое быть мудрым? Тяжелая скала
висит у тебя над головой, а ты вяжешь и распутываешь узлы? (32) Не так
щедро и милостиво отпустила нам время природа, чтобы мы могли тратить
его впустую! Взгляни, как много теряют даже самые усердные: часть его
отнимает собственное нездоровье и нездоровье близких, часть - неизбежные
дела и дела государственные; часть жизни уделяем мы сну. Что пользы тра-
тить понапрасну большую долю этого времени, такого короткого, и быстро-
течного, и уносящего нас? (33) Не забудь еще, что душа легче привыкает
забавлять себя, нежели лечить, и превращает в забаву философию - свое
лекарство. Я не знаю, в чем разница между мудростью и "быть мудрым", -
знаю, что для меня неважно, знаю я это или нет. Скажи мне, разве я стану
мудрым от того, что усвою эту разницу? Почему ты стараешься занять меня
словами о мудрости и не допускаешь до мудрых дел? Сделай меня храбрее,
сделай увереннее, сделай равным фортуне, сделай выше нее! В моих силах
стать выше, если к этому будет устремлено все, чему я учусь. Будь здо-
ров.
Письмо CXVIII
Сенека приветствует Луцилия!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67