Ч Софи, я знаю, цто делаю.
Ч Да?
Ч Да, мэм.
В голосе паренька звучала странная смесь решимости и злости.
Обернувшись, Лукас поглядел на Анхела. Слабо освещенный зеленоватым све
том приборов, он сейчас был чем-то неуловимо похож на персонаж фильма ужа
сов сороковых годов.
Эта неожиданная ассоциация перенесла Лукаса во времена его детства, ког
да он любил ходить в кино. Он вспомнил красавца Рондо Хаттона, игравшего п
очти все главные роли в фильмах тех лет. Он заболел акромегалией Ч неизл
ечимой болезнью, которая обезображивает лицо. Обреченный на роли убийц и
уродов во второразрядных фильмах вроде «Грубияна», Хаттон старался игр
ать как можно лучше до самой своей смерти в конце сороковых. В детстве Лук
ас подозревал, что на самом деле старый Рондо Ч хороший. Даже вышло так, ч
то Лукас вырос, болея за плохих парней, Ч не из-за собственных антиобщес
твенных порывов, а потому, что в фильмах чужаков рисовали дьяволами. Чуда
ков, иностранцев, сумасшедших, представителей иных национальностей Ч а
это и были люди, с которыми Лукас себя отождествлял. И целая жизнь ему пона
добилась, чтобы, стряхнув горы лжи, понять, что часто именно такие люди сов
ершали великие подвиги и меняли этот мир.
Несколько секунд Лукас всматривался в возбужденные глаза Анхела, а пото
м спросил:
Ч Тебе когда-нибудь раньше доводилось целиться в человека?
Ч Нет.
Ч Ты понимаешь, это вовсе не похоже на то, как бывает в кино...
Ч Понимаю.
Ч Это самое страшное и тяжелое дело. Чуть ли не труднее, чем самому стоят
ь под дулом. А знаешь почему?
Ч Нет, сэр.
Ч Потому что этот хмырь, в которого ты целишься, может оказаться как раз
тем, кто заставит тебя спустить курок.
После секундной паузы Анхел сказал:
Ч Я готов к этому, Лукас.
Софи лишь покачала головой и пробормотала:
Ч Да поможет нам Господь...
Лукас взглянул на часы Ч было почти три часа ночи. Он внимательно огляде
л шоссе, которое явно знавало лучшие времена. Потрескавшийся от времени
асфальт, испещренный тормозными следами шин, выглядел почти сюрреалист
ически в мощном свете фар полицейского джипа. Он чем-то напоминал поверх
ность иной планеты. По обеим сторонам дороги тянулись усыпанные гравием
и утыканные старыми автомобильными покрышками широкие обочины. Повсюд
у проблескивали осколки стекла. Да, на этой дороге запросто можно было за
теряться.
Главная проблема состояла в том, что Лукас не знал, хватит ли им бензина до
железной дороги. Уже сейчас бензобак опустел больше чем наполовину. По е
го расчетам выходило, что у них в запасе около часа.
План Анхела был довольно прост. Поскольку его болезнь была еще в самой на
чальной стадии, решено было, что именно он выпрыгнет из джипа неподалеку
от сортировочной станции и проникнет на ее территорию пешком. Затем он з
ахватит пригородный поезд, наставив на машиниста пистолет, и заставит ег
о двинуться к ближайшему переезду, где их будут ждать Лукас и Софи. Нельзя
сказать, чтобы в плане не было дырок, но Лукас готов был поспорить, что у эт
ого маленького мексиканца хватит духу его выполнить.
Ч Насколько мы близко? Ч Голос Софи звучал как пропущенный через мясор
убку.
Лукас глянул на горизонт:
Ч Думаю, милях в двадцати от Вичиты.
Ч Бензина хватит?
Ч Несомненно.
Софи закусила нижнюю губу.
Ч И ты уверен, что это самый лучший план?
Лукас метнул на нее быстрый взгляд:
Ч Я знаю, о чем ты думаешь...
Ч Лукас, я просто хочу...
Ч Послушай... я знаю, что сейчас мы просто выигрываем время по кусочкам, но
поезд даст нам время подумать как следует.
Софи ничего не ответила. Лукас снова глянул на ее сведенное напряжением
лицо. Софи грызла ногти. Странно, как она еще не сгрызла их до корней. Непод
вижный взгляд сфокусировался за стеклом джипа, как солнечный луч, прошед
ший сквозь линзу. Волосы свалялись, торчали рыжими крысиными хвостами, к
ак у обколотой наркоманки из группы «Маленькие негодяйки». На окровавле
нном ухе не было половины сережек. Футболка вся промокла под мышками. На н
ее страшно было смотреть, но почему-то у Лукаса вдруг забилось сердце про
сто от взгляда на нее.
Во многих смыслах Софи была для него единственным близким человеком. Род
ители умерли, с сестрами он совсем потерял связь. А нормальные дружеские
отношения любого рода при такой жизни, когда мотаешь милю за милей во сне
и наяву, поддерживать практически невозможно. Все, что у него осталось, Ч
это Софи. Его лучший друг, его сестра, его напарник, его... _любовница_? Это он
хотел сказать? Его _женщина_? Чем ему так не нравится эта мысль? В каком-то с
мысле они уже женаты. Черт побери, что же его пугает в Софи? Сейчас он был бы
готов ради нее на все...
В голове молнией вспыхнул неизбежный вопрос: положит ли он жизнь за Софи?
Вопрос путал. Тем более в таких обстоятельствах. А хуже всего было, что в с
амой глубине своего сердца Лукас не знал ответа.
Ч И что-нибудь придумаем, Ч неуклюже добавил он.
Софи метнула на него сердитый взгляд:
Ч Очень хочется тебе доверить.
Ч Если вдуматься, нам нужно только...
Внезапно Лукас прервался на полуслове. В зеркале заднего вида неожиданн
о появилась пара фар. Сзади быстро приближался автомобиль. Лукас взгляну
л на спидометр Ч стрелка показывала шестьдесят восемь миль в час. Разре
шенная скорость тут была пятьдесят. Догоняющий автомобиль шел куда быст
рее, летел, как из ада. Не меньше девяноста.
Ч Что случилось? Ч спросила Софи, оглядываясь через плечо.
Ч Позади нас фары...
Ч Черт, а если это...
Ч Не волнуйся. Наверное, какой-то лихач решил проветриться по ночной дор
оге.
Ч Да, но когда он увидит полицейский джип...
Ч Тут же затормозит на фиг, Ч закончил Лукас.
Фары приближались. У Лукаса по плечам побежали мурашки. Волосы на голове
зашевелились. Фары были мутно-желтые. Близко посаженные. Слишком близко
для современного автомобиля.
Ч Подожди-ка, Ч пробормотала Софи, оглядываясь через плечо. Ч Это не ли
хач.
Ч То есть?
Ч Похоже на старый «форд» модели "Т" или что-то в этом роде.
Ч Модели "Т"?
Лукас тоже оглянулся через плечо. Заднее стекло джипа было разбито вдреб
езги, дыра зияла, как неровная зубастая пасть. Сквозь нее были видны надви
гающиеся фары. Они были уже менее чем в четверти мили, и разрыв постоянно с
окращался. Вырисовывался корпус. Контуры крыльев, обводы крыши...
Ч Разрази меня гром...
Узнавание обдало Лукаса ледяной волной.
Ч Что это?! Что ты там увидел?! Ч в ужасе закричала Софи.
Ч Тот самый гадский лимузин!
Только теперь до Лукаса вдруг дошло, что на протяжении последних двадцат
и четырех часов поблизости все время появлялся старинный «роллс-ройс»,
самый что ни на есть настоящий Ч от маленького винтика до громоздкого к
узова, только Лукас не обращал внимания. Он точно не мог сказать, но, кажет
ся, увидел его в первый раз у Раунд-Ноб, где погиб Мелвил Бенуа. Зато точно э
тот лимузин стоял перед лавкой ростовщика. Лукас мог поручиться, что вид
ел этот лимузин в свалке битых машин, когда сложилась пополам «Черная Ма
рия». Теперь до Лукаса дошло, что этот гад их преследует.
Ч Лимузин? Ч переспросила Софи.
Лицо ее было освещено приближающимися фарами.
Ч Ага... Ты же знаешь, как я их терпеть не могу, Ч проворчал Лукас, прибавля
я скорость. Семьдесят, семьдесят пять миль в час. Старинный лимузин продо
лжал догонять. Неумолимо, как ураган в Санта-Ане.
Софи повернулась к нему:
Ч Он тебе знаком?
Ч Можно сказать, да.
Ч Как это?
Ч Видел его пару раз. Думаю, он специально едет за нами.
Лукас взглянул в зеркало заднего вида, и у него сперло дыхание от страха.

Очертания старинного лимузина вдруг начали на глазах расплываться...

* * *

Анхел смотрел на приближавшийся лимузин сквозь дыру в заднем стекле.
Машина подошла к ним на двадцать ярдов и там зависла. Желтые пятна фар беж
али по зернистой мостовой, как две луны по черной воде порогов. Анхел ощут
ил, как лимузин вынюхивает их след. Завис и вынюхивает. Водителя было не ра
зглядеть Ч просто бледное пятно за ветровым стеклом.
Потом лимузин приблизился, и вдруг сквозь его крышу наружу что-то выпрыг
нуло.
У Анхела перехватило дыхание.
Это было воплощение его страха.
Когда ему было всего шесть лет и его мать-алкоголичку отправили в местну
ю клинику, он попал под социальную опеку властей штата. Отец слинял из гор
ода еще год назад, дядя Флако был в Мексике, и чиновники из департамента по
печения не нашли другого варианта, как отдать Анхела в приемную семью в М
емфис. Дом Макаллистеров оказался далеко не из лучших. Кормить троих при
емышей Ч кожа да кости Ч на приходящей в упадок ферме Ч дело нелегкое, а
в условиях сельскохозяйственного кризиса восьмидесятых Ч почти нево
зможное. Мэри и Бен Макаллистеры были честными людьми, вынужденными рабо
тать в поле от зари до зари, стараясь свести концы с концами. Слишком часто
Анхел оставался один.
В одну особенно бурную ночь Анхел лежал запертый в своей спальне, совсем
один. Снаружи бушевала гроза, на фоне окон все чаще сверкали молнии. Анхел
то задремывал, то просыпался. Одеяло сбилось к шее, было неудобно. В три ча
са его разбудил раскат грома. Он заплакал и плакал непрестанно, но никто н
е приходил.
Наконец он выбрался из постели и в темноте стал ощупью пробираться к две
ри. Он попытался выйти, но дверь была заперта. Повернувшись к постели, он з
ацепил что-то ногой. Сверкнула молния, раздался злорадный смешок. В свете
вспышки из тени что-то прыгнуло! Маленький Анхел завопил, зовя на помощь,
припал к запертой двери, визжал и всхлипывал, зажимая сам себе рот одеяло
м. Никогда в жизни он не был так напуган. Палящий ужас, пронзивший все его ш
естилетнее тельце, изменил Анхела раз и навсегда.
«Джек из коробочки».
Он случайно задел ногой валявшуюся на полу игрушку, и из нее выпрыгнул че
ловечек на пружинке. Это совпало с ударом молнии, и к лицу ребенка прыгнул
а размалеванная рожица. Механический смех показался оглушительным. И ли
цо. Белое, как у призрака. Огромные желтые глаза. И улыбка Ч оскал красной
пасти.
Всего лишь «Джек из коробочки».
И вот тринадцать лет спустя такой же клоун вдруг выпрыгнул сквозь крышу
лимузина. Выскочил на пружине сквозь разбитый люк, разбрызгивая крошки м
еталла и капли света. Как на проявляющейся фотографии, материализовалос
ь лицо клоуна.
К Анхелу вернулся голос.
От его крика встрепенулись Софи и Лукас.
Ч Что там?!! Ч резко обернулась Софи.
Анхел кричал, тыча рукой в разбитое заднее стекло. Чудовищная игрушка на
клонялась к зазубренной дыре, покачивалась на ветру огромная голова, гор
ели янтарем желтые глаза, и все шире становился кровавый оскал. Немыслим
о, но с ее губ стекала пена, будто деревянный предмет выделял слюну. Анхел
более не сомневался: эта штука собирается его проглотить.
Ч Этого не мозет быть! Ч Анхел разрыдался Ч Так не бывает... Так не бывае
т!
Страх сдавил ему горло, яички втянулись внутрь, он съежился на полу. Ему сн
ова было шесть лет, и он снова умирал от страха.
Ч Анхел! Ч продолжала кричать Софи, словно не понимая, чего он боится. Ч
Что с тобой?! Что стряслось?!
Ч Она... она приблиз-з-з-зается!
Анхел пытался ей объяснить. Чудовищная игрушка приближалась, механичес
кий смех перекрывал ветер и шум. Будто в длинном металлическом туннеле ж
ивьем обдирали кошку.
Ч Анхел!!!
Ч Дзек... Это Дзек!!
Ч Не понимаю, что ты говоришь!
Напряженное лицо Софи сияло в желтом отсвете.
Сквозь волну страха Анхел понял, что Софи действительно ничего не видит.
Вообще не видит Джека. И не понимает, о чем он говорит.
Значит, это чудовище только для него.
Для него одного.
Анхел обернулся и увидел, как приближается огромное лицо, словно неимове
рно большой астероид, зависший в зазубренном проеме стекла, красный оска
л раскрывается, голодные, голодные, голодные ряды изъеденных червями клы
ков...
Анхел закрыл лицо руками, заранее чувствуя, как смыкаются вокруг него эт
и челюсти.

* * *

Софи увидела, как упал Анхел. Обхватив голову руками. Зажмурив глаза. Моли
тся? Без сознания? Или горе наконец его достало?
Ч Анхел?!
Софи наклонилась над ним и осторожно тронула за плечо. Худенькое тело Ан
хела била крупная дрожь.
Ч Анхел, да что с тобой?
И тут Софи услышала странный звук.
Капля.
Резко обернувшись, она увидела первую каплю. Капля щелкнула по стеклу и р
астеклась не шире четвертьдолларовой монеты. Ветер разогнал ее струйка
ми. Вторая капля упала чуть пониже первой. Большая жирная капля. Она расте
калась под ветром, рябя...
Ч Что это Ч грязевой дождь, что ли? Ч обернулась она к Лукасу и по глазам
увидела, что с ним что-то неладно. Он вскинул голову, скосил глаза Ч как со
бака, услышавшая свист. Ч Лукас, что с тобой?!
Лукас крепко держал руль и почему-то пристально смотрел на молчавшую ра
цию.
Ч Пошел ты к черту! Ч неожиданно закричал он неизвестно кому, и губы у не
го задрожали. Ч Пошли вы все к чертям собачьим!
Ч Лукас?! Что происходит?!
Дождь усиливался.
Софи посмотрела на ветровое стекло, и сердце подскочило к горлу.
Дождь был ярко-алый. Усилившись до ровной мороси, он заливал стекло и скат
ывался рябящими под ветром струйками. Он шел из тьмы сверху. Из теней сниз
у. От бегущей мостовой под колесами. Шлепаясь о радиатор и смывая с него гр
язь. Густая артериальная кровь.
Ч О Господи! Ч выдавила Софи, зажав рукой рот.
По капоту и лобовому стеклу джипа хлестали потоки крови. По крыше гудела
стекающая кровь, брызги залетали в салон через вентиляционные отверсти
я. Часть крови засасывалась потоком воздуха в разбитое боковое стекло. Щ
еки Софи стали покрываться влагой. Густой, с медным запахом.
Она узнала этот запах. Так пахло на пустынной горной дороге много лет наз
ад.
Кровь агнца.
Она лихорадочно завозила ладонями по лицу, стирая галлюцинацию, как будт
о отскребая едкую кислоту. На лице ничего не было, но это было не важно. Она
же ощущала кровь. Чуяла ее запах. Ощущала, как она проникает в поры.
Ее стало колотить от непередаваемого ужаса. Она теряла контроль над собо
й. Ее били судороги, она колотилась о сиденье, из горла шел дрожащий прерыв
истый звук:
Ч Н-Н-НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ-Т!!
Кровь хлестала ливнем. Кровь перекатывалась через козырек и барабанила
по крыше. Заливала треснутые стекла. Густая, непрозрачная, веером разлет
алась из-под колес. Постепенно на стеклах стали проявляться размытые ве
тром узоры из запекшейся крови. Кружевная паутина кровавого письма.
У Софи перехватило дыхание. Как в кляксах Роршаха, увидела она в этих узор
ах свои самые глубокие страхи.
Внезапно Софи разрыдалась в голос, как ребенок. Джип стал глиссировать п
о лужам крови, корму занесло. Софи инстинктивно схватилась за руль и попы
талась удержать машину.
Лукас оттолкнул ее.
Его глаза горели ужасом. Ясно было, что он тоже ведет свою, отдельную от вс
ех, войну.

* * *

«Лукас, сынок, ты слышишь меня?»
Это был новый голос.
До этого момента Лукас слышал доносившиеся по рации голоса из своего про
шлого: пронзительные вопли Мигеля Торреса, местного хулигана-испанца, к
оторый много раз бил Лукаса в детстве, сочный баритон полицейского сержа
нта Симмонса по кличке «Бык», отъявленного расиста, завсегдатая бара, ра
сположенного рядом с домом Лукаса. Он слышал даже обрывки фраз времен св
оего срока в колонии. Все эти звуки и голоса непрерывным потоком лились и
з молчавшей на самом деле рации, как злые угрозы, произнесенные, но не услы
шанные, как всплески эхо, исчезающего в пустой комнате.
Кусочки и обрывки кошмаров Лукаса.
Но этот новый голос был совсем другим.
«Ты слышишь меня, сынок?»
Голос Чарльза Хайда всегда обладал особенным тембром.
Хотя он был всего лишь управляющим маленького бакалейного магазинчика,
у него был необычайно красивый, звучный голос диктора или радиокоммента
тора. И еще его голос обычно был окрашен какой-то едва уловимой глубокой п
ечалью Ч качество, благодаря которому он сделался самым знаменитым дья
коном приходской баптистской церкви. Он всегда принимал участие во всех
рождественских службах и воскресных проповедях. Иногда, когда его удава
лось раззадорить, он вел сольную партию в хоровом песнопении.
И сейчас Лукас слышал именно этот сочный, богатый оттенками голос. Голос
покойного отца, который доносился из молчавшей все это время рации.
«Лукас, я же просил тебя вернуться домой сразу же после того, как ты достав
ишь яйца Винсенту, а ты где-то шляешься. Потом приходишь домой ночью, буди
шь маму... Иди сюда, сынок... ты же у меня умница. Я же знаю, я же тебя правильно в
оспитал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35