Просто так.
Ч ОТ кей.
Я притянул ее поближе, обнял покрепче, и мы смотрели в ночь на мигающие огн
и Лагуна-Бич, манящие нас через воду и тьму.
Глава 4
Мы жили все в той же маленьк
ой квартирке возле колледжа Бри, но я хотел переехать. Теперь мы могли себ
е это позволить, и мне надоел постоянный парад поддатых цветных ребяток,
направляющихся в бар или из бара. Но Джейн сказала, что хотела бы остаться
. Ей нравилась наша квартирка, и она была для нее удобна, потому что была бл
изко и от кампуса и от детского сада, где Джейн работала.
Ч Кроме того, Ч говорила она, Ч что если у тебя там будет сокращение или
еще что-нибудь? Здесь мы это сможем пережить. Я смогу платить аренду, пока
ты найдешь новую работу.
Вот тут мне и представился шанс. Я мог прямо сразу сказать ей, что ненавижу
эту работу, что это было ошибкой, что я хочу ее бросить и поискать другую.
Но я этого не сделал.
Я ничего не сказал.
Почему Ч не знаю. Конечно, она не бросилась бы мне на горло. Может быть, она
бы попыталась меня отговорить, но в конце концов она бы поняла. Я бы ушел б
ез шума, без скандала, и все было бы тихо и спокойно.
Но я почему-то не мог. У меня не было этических предубеждений против ухода
, не было верности каким-то абстрактным идеалам, но, как бы ни презирал я св
ою работу, как бы ни казалась мне неквалифицированной моя должность, как
бы ни было мне неуютно среди своих коллег, я не мог стряхнуть с себя ощущен
ие, что мне это полагается делать, что я должен
работать на “Отомейтед интерфейс”.
И я не сказал ничего.
Мамочка Джейн нагрянула к нам в воскресенье утром, и я притворился, что за
нят, спрятавшись в спальне и возясь с поломанной швейной машиной, котору
ю отдала Джейн одна из ее подруг. Мамочку Джейн я никогда особо не любил, и
это чувство было взаимно. Мы ее не видели с тех самых пор, как я получил раб
оту, хотя Джейн ей об этом и сказала, и она прикинулась, что этому рада, но я
подозреваю, что втайне она досадовала на исчезновение лишнего повода кр
итиковать меня и доставать этим Джейн.
Джорджия Ч или Джордж, как она любила, чтобы ее называли, Ч была представ
ителем вымирающей породы, одной из последних “мамаш-мартини”, суровых и
сурово пьющих женщин, которые доминировали в пригородах времен моего де
тства, женщин с хриплыми голосами, которые всегда подбирали себе мужские
клички:
Джимми, Джерри, Уилли, Фил. Меня слегка пугало, что у Джейн такая мать, потом
у что я всегда считал, что по виду матери можно определить, что получится и
з дочери. И должен сознаться, что кое-что от Джордж я в Джейн подмечал. Но в н
ей не было жесткости. Она была мягче, добрее, симпатичнее своей матери, и р
азница между ними была достаточно заметной, чтобы понять: история не пов
торится.
Я старался шуметь посильнее, возясь со швейной машинкой, чтобы заглушить
слова, которые мне не хотелось слышать, но в промежутках между стуком и ск
режетом напильника до меня доносился из кухни хриплый от алкоголя голос
Джордж: “...он по-прежнему никто...” и “...бесхребетное ничтожество...”, “... неуда
чник...”
Я не выходил из спальни, пока она не ушла.
Ч Маму очень обрадовала твоя новая работа, Ч сказала Джейн, беря меня за
руку.
Ч Ага, Ч кивнул я. Ч Я слышал.
Она посмотрела мне в глаза и улыбнулась:
Ч Зато я рада.
Я поцеловал ее.
Ч Этого мне достаточно.
На работе самодовольная снисходительность Стюарта уступила мес
то более прямому презрению. Что-то переменилось. Что Ч я не знал. То ли я чт
о-то сделал, что вывело его из себя, то ли у него в личных делах что-то случил
ось, но его отношение ко мне стало заметно другим. Внешняя вежливость исч
езла, и осталась только неприкрытая враждебность.
Он перестал меня вызывать к себе по понедельникам на выдачу недельного з
адания, а просто оставлял работу на моем столе с запиской, что я должен сде
лать. Часто эти записки были неполны или загадочно туманны, и хотя обычно
я мог догадаться о сути задания, иногда у меня понятия не было, чего
же он вообще хочет.
Однажды утром я нашел у себя на столе пачку древних компьютерных руковод
ств. Насколько я мог понять, в этих руководствах описывалось, как использ
овать клавиатуры и терминалы того типа, которого в “Отомейтед интерфейс
” не было. Приклеенная записка Стюарта гласила только: “Пересмотреть”.
Я понятия не имел, что именно я должен пересматривать, и поэтому я взял вер
хнее руководство из пачки вместе с приклеенной запиской и отнес в офис С
тюарта. Его там не было, но я слышал его голос, и нашел его за разговором с Ал
ьбертом Коннором, одним из программистов. Речь шла о боевике, который он с
мотрел в выходные. Я стоял и ждал. Коннор все время на меня поглядывал, явн
о пытаясь намекнуть Стюарту, что я его жду, но Стюарт продолжал пересказы
вать фильм медленно и подробно, намеренно игнорируя мое присутствие.
Наконец я прокашлялся. Это был тихий звук, вежливый, неназойливый, спокой
ный, но мой начальник резко повернулся ко мне, будто я проорал ругательст
во.
Ч Вы когда-нибудь перестанете меня перебивать, когда я говорю? Черт побе
ри, вы разве не видите, что я занят?
Я отступил на шаг.
Ч Мне только нужно было...
Ч Вам нужно заткнуться. Я устал от вас, Джонс. Устал от вашей бестолковост
и. Ваш испытательный срок еще не закончен, не забывайте. Вас можно выстави
ть без объяснения причин. Ч Он вперился в меня злобным взглядом. Ч Вам по
нятно?
Мне было понятно, что он говорит. Но еще мне было понятно, что он блефует. Ни
он, ни Бэнкс не имели надо мной такой власти, как хотели изобразить. Иначе
меня бы уволили уже давно. Или, скорее всего, вообще бы не взяли на работу. З
а ниточки дергал кто-то другой, повыше их. Они могли рвать и метать, но когд
а ниточки дергались, они ничего не могли поделать.
Может быть, поэтому Стюарт так на меня последнее время взъелся.
Я стоял на своем.
Ч Я только хотел узнать, что я должен пересмотреть. Из записки это не ясно
.
Ч Вы. Должны. Пересмотреть. Эти. Руководства.
Стюарт говорил медленно и сердито, отделяя каждое слово.
Коннор смотрел на нас. Даже его удивил взрыв Стюарта.
Ч Какую часть этих руководств? Ч спросил я.
Ч Все. Если бы вы дали себе труд просмотреть книги, которые я оставил у ва
с на столе, вы бы заметили, что эти аппаратные системы у нас больше не прим
еняются. Я хочу, чтобы вы пересмотрели инструкции для операторов таким о
бразом, чтобы они соответствовали нашим теперешним системам.
Ч Как я должен это сделать? Ч спросил я.
Он вперился в меня взглядом:
Ч Вы спрашиваете меня, как вам делать вашу работу?
Коннору становилось все более неудобно, и он мне кивнул:
Ч Я вам покажу, Ч предложил он.
Стюарт оглядел программиста ледяным взглядом, но ничего не сказал.
Я вошел за Коннором в его ячейку. Работа оказалась легче, чем я думал. Конн
ор просто дал мне пачку руководств, которые пришли с теми компьютерами, ч
то недавно были куплены “Отомейтед интерфейс”. Он велел мне их отксерить
, поместить в сшиватели и распространить по отделам компании.
Ч То есть вы хотите сказать, что я просто должен заменить старые книги но
выми?
Ч Именно так.
Ч Почему же тогда мистер Стюарт велел мне пересмотреть эт
и руководства?
Ч Это у него фигура речи. Ч Программист постучал по обложке верхнего ру
ководства пачки, которую он мне дал. Ч Только обязательно верните мне их,
когда закончите, Ч они мне нужны. Список распределения вы найдете где-то
у себя в столе Ч там сказано, в какой отдел сколько экземпляров. У Гейба в
сегда был список распределения со всеми текущими изменениями.
Гейб. Мой предшественник. Он был не только дружелюбен и популярен, он еще б
ыл хорошо организованным и умелым работником.
Ч Спасибо, Ч сказал я Коннору.
Ч Всегда пожалуйста.
Я облизал губы. Впервые у меня был нормальный контакт с товарищем по рабо
те, и больше всего на свете я хотел бы его продолжить. Я хотел бы построить
что-то на этом хрупком фундаменте, завязать какие-то отношения с Конноро
м. Но я не знал, как. Я мог попробовать продолжить разговор, может быть. Я мог
бы спросить его, над чем он работает. Я мог попытаться начать разговор о ч
ем-нибудь, к работе не относящемся.
Но я этого не сделал.
Он отвернулся к своему терминалу, а я пошел к себе в офис.
Позже я увидел Коннора во время перерыва у автомата с кока-колой, и я ему у
лыбнулся и помахал рукой, но он не заметил меня, отвернулся, и я, озадаченн
ый, быстро выпил свою баночку и ушел.
Во время ленча я видел, как Коннор уходит с Пэм Грин. Они меня не видели, и я
стоял и смотрел, как они уехали на лифте вниз. Я стал бояться времени ленча
, начав осознавать тот факт, что я всегда ем его один. Я бы предпочел работа
ть восемь часов подряд и уходить на час раньше вообще без ленча. Мне не нуж
ны были эти шестьдесят минут каждый день, чтобы вновь убеждаться, как отн
осятся ко мне товарищи по работе. И без того сама работа меня достаточно у
гнетала.
Что угнетало меня еще больше, так это тот факт, что все Ч все без исключен
ия Ч ходили на ленч с кем-то. Даже такой, как Дерек, которого, насколько я мо
г судить, почти никто не переваривал, тоже ходил на ленч с одним типом с че
твертого этажа, приземистым и похожим на жабу. Только я был один. Секретар
ши, которые мило общались со мной в рабочие часы, вежливо прощались и дела
ли мне ручкой, уходя на ленч, даже не позаботившись спросить, не хочу ли я п
ойти с ними. Они думали, что у меня небось есть с кем пойти на ленч.
Небось не было.
Какова бы ни была причина, меня не замечали, не приглашали, предоставляя с
амому себе.
Секретарши, я должен признать, обращались со мной лучше всех других. Хоуп,
секретарша нашего отдела, например. Она была спокойной, доброжелательно
й Ч вечный стереотип общей бабушки, и каждый день она приветствовала ме
ня дружелюбной улыбкой и сердечным: “Привет!” В пятницу она спрашивала м
еня о планах на уик-энд, по понедельникам Ч что из этих планов вышло. Кажд
ый вечер, когда я уходил, она говорила мне “до свидания”.
Разумеется, точно так же она обращалась с каждым сотрудником отдела. Она
разговаривала со всеми, казалось, всех любит, но от этого ее интерес ко мне
не становился менее подлинным или меньше для меня значил.
Точно так же и Вирджиния с Лоис, стенографистки, вели себя со мной достойн
о, в той дружелюбной манере, в которой они отделяли себя от всех сотрудник
ов в нашем отделе.
Или во всем здании.
Охранник в вестибюле по-прежнему меня не замечал, хотя он был весело-фами
льярен с каждым входящим в двери “Отомейтед интерфейс”.
Я продолжал выдавать Джейн нейтральное описание моих рабочих дней. Я гов
орил ей о том, как меня злит Стюарт, жаловался на более крупные проблемы, н
о свои ежедневные трудности, неумение вписаться в круг товарищей по рабо
те, ощущение социального остракизма я хранил при себе.
Этот крест нести мне.
Через неделю после того, как я разослал компьютерные руководства, в мой о
фис вошел Стюарт, размахивая голубой бумажкой служебной записки. У меня
был перерыв, и я читал “Тайме”, но Стюарт шлепнул бумагой поверх моей газе
ты.
Ч Прочтите! Ч потребовал он.
Я прочел. Это была записка от главного бухгалтера с просьбой, не можем ли м
ы прислать еще один экземпляр руководства, поскольку бухгалтерия недав
но получила новый компьютерный терминал. Я поднял глаза на Стюарта.
Ч Ладно, Ч сказал я. Ч Сделаю еще одну копию и отошлю им.
Ч Плохо! Ч возразил Стюарт. Ч Начнем с того, что вы должны были им послат
ь нужное число экземпляров.
Ч У меня был только список рассылки Гейба, Ч ответил я. Ч Я не знал, что у
них еще один компьютер.
Ч Это ваша работа Ч знать. Вы должны были спросить начальников всех отд
елов, сколько экземпляров им нужно, а не полагаться на устаревший список.
Вы напортачили, Джонс.
Ч Прошу прощения.
Ч Просите прощения? Это бросает тень на весь отдел! Ч Он взял записку. Ч
Я покажу это мистеру Бэнксу. Пусть он решает, как следует с вами поступить
. Тем временем передайте в бухгалтерию еще одно руководство со всей дост
упной вам скоростью.
Ч Сделаю, Ч ответил я.
Ч Уж постарайтесь.
Весь дальнейший день пошел под откос.
И дома лучше не стало. Когда я приехал, Джейн готовила гамбургер с овощами
и смотрела старый повтор “Армейского госпиталя”. Гамбургер с овощами я в
сегда терпеть не мог, но никогда ей этого не говорил, и это было не то, до чег
о бы она сама могла догадаться .
Подойдя к телевизору, я переключил канал. “Армейский госпиталь” м
не нравился, но я был сдвинут на новостях, и если я приезжал домой вовремя,
то любил их смотреть. Я нервничал, если не знал, что делается в мире, какие г
де катастррфы, но Джейн такие вещи совсем не беспокоили. Даже когда крути
ли новости, она обращала внимание только на обзор фильмов, и предпочитал
а смотреть повторы старых фильмов по кабельному.
Это было причиной многих стычек.
Она знала мое положение, знала, что я чувствую, и я не мог подавить мысли, чт
о ее выбор сегодняшней телепрограммы был прямой провокацией, попыткой м
еня подстегнуть. Обычно, когда я приезжал домой, по телевизору были новос
ти. То, что она не включила их сегодня, мне казалось просто пощечиной.
Я попер на нее:
Ч Почему новости не включила?
Ч У меня сегодня был тест, и я устала. Хотела что-нибудь легкое посмотреть
, чтобы меня не заставляли думать.
Я понял, что она чувствует, и тут бы мне и бросить это дело, но я еще был заве
ден от Стюарта; наверное, мне надо было на ком-нибудь это сорвать.
И мы сцепились.
Ссора оказалась нешуточной, чуть до драки не дошло. Потом каждый из нас из
винился, говорил, что сожалеет, мы обнялись, поцеловались и помирились. Он
а ушла в кухню кончать готовить обед, я остался в гостиной смотреть новос
ти. Я сбросил туфли и лег на диван. Потом сообразил: я ей не сказал, что люблю
ее. Мы помирились, но я ей не сказал, что люблю ее.
Она тоже не сказала, что любит меня.
Я задумался. Я в самом деле ее любил, и знал, что и она меня любит, но мы этих с
лов никогда не говорили. То есть вначале говорили, но довольно странно. Я е
й сказал, что люблю ее, но не был в тот момент уверен, что говорю то, что дума
ю. Говорил, но слова эти были банальны и затерты, чуть ли не фальшивы. В перв
ый раз это была скорее надежда, чем признание факта, и до сих пор мои чувст
ва не изменились. Бывали приливы радости или облегчения и какое-то неясн
ое ощущение неловкости, будто я ей солгал и боюсь, что она это обнаружит. Я
не знаю, что чувствовала она, но для меня “любовь” было словом переходног
о периода, вполне приемлемым, чтобы перевести отношения парня и его девч
онки в отношение живущих вместе любовников. Оно было обязательным, это с
лово, хотя и не обязательно правдой.
Когда мы съехались, я перестал его произносить.
И она тоже.
Но мы любили друг друга. Больше, чем раньше. Просто это было... было не так, ка
к мы себе воображали. Мы радовались обществу друг друга, нам было хорошо в
месте, но когда я приходил с работы, я не срывал с нее одежду, не бросал на ку
хонный пол, не имел ее тут же и сразу. И она не встречала меня в одежде из узк
их трусов и улыбки. Это не был страстный роман, который обещали фильмы, кни
ги, музыка и телевизор. Это было хорошо. Но это не было всепоглощающим и вс
егда существующим.
Мы даже не предавались дикой страсти после размолвок, как нам бы полагал
ось.
Хотя этой ночью мы занялись любовью перед сном, и это было отлично. Настол
ько отлично, что мне захотелось ей сказать, что я ее люблю.
Захотелось.
Но почему-то я этого не сделал.
Глава 5
На работе у меня появились
более существенные обязанности. Не знаю почему Ч то ли успешное выполне
ние предыдущих заданий показало мою способность справляться с более сл
ожной работой, то ли сверху кто-то сказал, что мне пора впрягаться в воз и о
трабатывать зарплату настоящим трудом. Как бы там ни было, а мне доверили
написать первый пресс-релиз, потом второй, а потом уже и полный обзор ране
е написанного комплекта руководств по какой-то штуке, которая называлас
ь FIS Ч файловая система инвентарного учета.
Когда я представил первый пресс-релиз Ч две страницы плагиата, беззасте
нчиво содранные с его пресс-релизов, Стюарт это никак не откомментировал
. В следующем пресс-релизе я попытался уйти от стиля рекламных агентств, п
редставляя достоинства продукта в более объективном, журналистском ст
иле. Снова без комментариев.
Писать обзор было труднее. Я должен был указать, что умеет FIS и как она работ
ает, при этом не увязнув в путанице технических деталей, и у меня на это уш
ла почти неделя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Ч ОТ кей.
Я притянул ее поближе, обнял покрепче, и мы смотрели в ночь на мигающие огн
и Лагуна-Бич, манящие нас через воду и тьму.
Глава 4
Мы жили все в той же маленьк
ой квартирке возле колледжа Бри, но я хотел переехать. Теперь мы могли себ
е это позволить, и мне надоел постоянный парад поддатых цветных ребяток,
направляющихся в бар или из бара. Но Джейн сказала, что хотела бы остаться
. Ей нравилась наша квартирка, и она была для нее удобна, потому что была бл
изко и от кампуса и от детского сада, где Джейн работала.
Ч Кроме того, Ч говорила она, Ч что если у тебя там будет сокращение или
еще что-нибудь? Здесь мы это сможем пережить. Я смогу платить аренду, пока
ты найдешь новую работу.
Вот тут мне и представился шанс. Я мог прямо сразу сказать ей, что ненавижу
эту работу, что это было ошибкой, что я хочу ее бросить и поискать другую.
Но я этого не сделал.
Я ничего не сказал.
Почему Ч не знаю. Конечно, она не бросилась бы мне на горло. Может быть, она
бы попыталась меня отговорить, но в конце концов она бы поняла. Я бы ушел б
ез шума, без скандала, и все было бы тихо и спокойно.
Но я почему-то не мог. У меня не было этических предубеждений против ухода
, не было верности каким-то абстрактным идеалам, но, как бы ни презирал я св
ою работу, как бы ни казалась мне неквалифицированной моя должность, как
бы ни было мне неуютно среди своих коллег, я не мог стряхнуть с себя ощущен
ие, что мне это полагается делать, что я должен
работать на “Отомейтед интерфейс”.
И я не сказал ничего.
Мамочка Джейн нагрянула к нам в воскресенье утром, и я притворился, что за
нят, спрятавшись в спальне и возясь с поломанной швейной машиной, котору
ю отдала Джейн одна из ее подруг. Мамочку Джейн я никогда особо не любил, и
это чувство было взаимно. Мы ее не видели с тех самых пор, как я получил раб
оту, хотя Джейн ей об этом и сказала, и она прикинулась, что этому рада, но я
подозреваю, что втайне она досадовала на исчезновение лишнего повода кр
итиковать меня и доставать этим Джейн.
Джорджия Ч или Джордж, как она любила, чтобы ее называли, Ч была представ
ителем вымирающей породы, одной из последних “мамаш-мартини”, суровых и
сурово пьющих женщин, которые доминировали в пригородах времен моего де
тства, женщин с хриплыми голосами, которые всегда подбирали себе мужские
клички:
Джимми, Джерри, Уилли, Фил. Меня слегка пугало, что у Джейн такая мать, потом
у что я всегда считал, что по виду матери можно определить, что получится и
з дочери. И должен сознаться, что кое-что от Джордж я в Джейн подмечал. Но в н
ей не было жесткости. Она была мягче, добрее, симпатичнее своей матери, и р
азница между ними была достаточно заметной, чтобы понять: история не пов
торится.
Я старался шуметь посильнее, возясь со швейной машинкой, чтобы заглушить
слова, которые мне не хотелось слышать, но в промежутках между стуком и ск
режетом напильника до меня доносился из кухни хриплый от алкоголя голос
Джордж: “...он по-прежнему никто...” и “...бесхребетное ничтожество...”, “... неуда
чник...”
Я не выходил из спальни, пока она не ушла.
Ч Маму очень обрадовала твоя новая работа, Ч сказала Джейн, беря меня за
руку.
Ч Ага, Ч кивнул я. Ч Я слышал.
Она посмотрела мне в глаза и улыбнулась:
Ч Зато я рада.
Я поцеловал ее.
Ч Этого мне достаточно.
На работе самодовольная снисходительность Стюарта уступила мес
то более прямому презрению. Что-то переменилось. Что Ч я не знал. То ли я чт
о-то сделал, что вывело его из себя, то ли у него в личных делах что-то случил
ось, но его отношение ко мне стало заметно другим. Внешняя вежливость исч
езла, и осталась только неприкрытая враждебность.
Он перестал меня вызывать к себе по понедельникам на выдачу недельного з
адания, а просто оставлял работу на моем столе с запиской, что я должен сде
лать. Часто эти записки были неполны или загадочно туманны, и хотя обычно
я мог догадаться о сути задания, иногда у меня понятия не было, чего
же он вообще хочет.
Однажды утром я нашел у себя на столе пачку древних компьютерных руковод
ств. Насколько я мог понять, в этих руководствах описывалось, как использ
овать клавиатуры и терминалы того типа, которого в “Отомейтед интерфейс
” не было. Приклеенная записка Стюарта гласила только: “Пересмотреть”.
Я понятия не имел, что именно я должен пересматривать, и поэтому я взял вер
хнее руководство из пачки вместе с приклеенной запиской и отнес в офис С
тюарта. Его там не было, но я слышал его голос, и нашел его за разговором с Ал
ьбертом Коннором, одним из программистов. Речь шла о боевике, который он с
мотрел в выходные. Я стоял и ждал. Коннор все время на меня поглядывал, явн
о пытаясь намекнуть Стюарту, что я его жду, но Стюарт продолжал пересказы
вать фильм медленно и подробно, намеренно игнорируя мое присутствие.
Наконец я прокашлялся. Это был тихий звук, вежливый, неназойливый, спокой
ный, но мой начальник резко повернулся ко мне, будто я проорал ругательст
во.
Ч Вы когда-нибудь перестанете меня перебивать, когда я говорю? Черт побе
ри, вы разве не видите, что я занят?
Я отступил на шаг.
Ч Мне только нужно было...
Ч Вам нужно заткнуться. Я устал от вас, Джонс. Устал от вашей бестолковост
и. Ваш испытательный срок еще не закончен, не забывайте. Вас можно выстави
ть без объяснения причин. Ч Он вперился в меня злобным взглядом. Ч Вам по
нятно?
Мне было понятно, что он говорит. Но еще мне было понятно, что он блефует. Ни
он, ни Бэнкс не имели надо мной такой власти, как хотели изобразить. Иначе
меня бы уволили уже давно. Или, скорее всего, вообще бы не взяли на работу. З
а ниточки дергал кто-то другой, повыше их. Они могли рвать и метать, но когд
а ниточки дергались, они ничего не могли поделать.
Может быть, поэтому Стюарт так на меня последнее время взъелся.
Я стоял на своем.
Ч Я только хотел узнать, что я должен пересмотреть. Из записки это не ясно
.
Ч Вы. Должны. Пересмотреть. Эти. Руководства.
Стюарт говорил медленно и сердито, отделяя каждое слово.
Коннор смотрел на нас. Даже его удивил взрыв Стюарта.
Ч Какую часть этих руководств? Ч спросил я.
Ч Все. Если бы вы дали себе труд просмотреть книги, которые я оставил у ва
с на столе, вы бы заметили, что эти аппаратные системы у нас больше не прим
еняются. Я хочу, чтобы вы пересмотрели инструкции для операторов таким о
бразом, чтобы они соответствовали нашим теперешним системам.
Ч Как я должен это сделать? Ч спросил я.
Он вперился в меня взглядом:
Ч Вы спрашиваете меня, как вам делать вашу работу?
Коннору становилось все более неудобно, и он мне кивнул:
Ч Я вам покажу, Ч предложил он.
Стюарт оглядел программиста ледяным взглядом, но ничего не сказал.
Я вошел за Коннором в его ячейку. Работа оказалась легче, чем я думал. Конн
ор просто дал мне пачку руководств, которые пришли с теми компьютерами, ч
то недавно были куплены “Отомейтед интерфейс”. Он велел мне их отксерить
, поместить в сшиватели и распространить по отделам компании.
Ч То есть вы хотите сказать, что я просто должен заменить старые книги но
выми?
Ч Именно так.
Ч Почему же тогда мистер Стюарт велел мне пересмотреть эт
и руководства?
Ч Это у него фигура речи. Ч Программист постучал по обложке верхнего ру
ководства пачки, которую он мне дал. Ч Только обязательно верните мне их,
когда закончите, Ч они мне нужны. Список распределения вы найдете где-то
у себя в столе Ч там сказано, в какой отдел сколько экземпляров. У Гейба в
сегда был список распределения со всеми текущими изменениями.
Гейб. Мой предшественник. Он был не только дружелюбен и популярен, он еще б
ыл хорошо организованным и умелым работником.
Ч Спасибо, Ч сказал я Коннору.
Ч Всегда пожалуйста.
Я облизал губы. Впервые у меня был нормальный контакт с товарищем по рабо
те, и больше всего на свете я хотел бы его продолжить. Я хотел бы построить
что-то на этом хрупком фундаменте, завязать какие-то отношения с Конноро
м. Но я не знал, как. Я мог попробовать продолжить разговор, может быть. Я мог
бы спросить его, над чем он работает. Я мог попытаться начать разговор о ч
ем-нибудь, к работе не относящемся.
Но я этого не сделал.
Он отвернулся к своему терминалу, а я пошел к себе в офис.
Позже я увидел Коннора во время перерыва у автомата с кока-колой, и я ему у
лыбнулся и помахал рукой, но он не заметил меня, отвернулся, и я, озадаченн
ый, быстро выпил свою баночку и ушел.
Во время ленча я видел, как Коннор уходит с Пэм Грин. Они меня не видели, и я
стоял и смотрел, как они уехали на лифте вниз. Я стал бояться времени ленча
, начав осознавать тот факт, что я всегда ем его один. Я бы предпочел работа
ть восемь часов подряд и уходить на час раньше вообще без ленча. Мне не нуж
ны были эти шестьдесят минут каждый день, чтобы вновь убеждаться, как отн
осятся ко мне товарищи по работе. И без того сама работа меня достаточно у
гнетала.
Что угнетало меня еще больше, так это тот факт, что все Ч все без исключен
ия Ч ходили на ленч с кем-то. Даже такой, как Дерек, которого, насколько я мо
г судить, почти никто не переваривал, тоже ходил на ленч с одним типом с че
твертого этажа, приземистым и похожим на жабу. Только я был один. Секретар
ши, которые мило общались со мной в рабочие часы, вежливо прощались и дела
ли мне ручкой, уходя на ленч, даже не позаботившись спросить, не хочу ли я п
ойти с ними. Они думали, что у меня небось есть с кем пойти на ленч.
Небось не было.
Какова бы ни была причина, меня не замечали, не приглашали, предоставляя с
амому себе.
Секретарши, я должен признать, обращались со мной лучше всех других. Хоуп,
секретарша нашего отдела, например. Она была спокойной, доброжелательно
й Ч вечный стереотип общей бабушки, и каждый день она приветствовала ме
ня дружелюбной улыбкой и сердечным: “Привет!” В пятницу она спрашивала м
еня о планах на уик-энд, по понедельникам Ч что из этих планов вышло. Кажд
ый вечер, когда я уходил, она говорила мне “до свидания”.
Разумеется, точно так же она обращалась с каждым сотрудником отдела. Она
разговаривала со всеми, казалось, всех любит, но от этого ее интерес ко мне
не становился менее подлинным или меньше для меня значил.
Точно так же и Вирджиния с Лоис, стенографистки, вели себя со мной достойн
о, в той дружелюбной манере, в которой они отделяли себя от всех сотрудник
ов в нашем отделе.
Или во всем здании.
Охранник в вестибюле по-прежнему меня не замечал, хотя он был весело-фами
льярен с каждым входящим в двери “Отомейтед интерфейс”.
Я продолжал выдавать Джейн нейтральное описание моих рабочих дней. Я гов
орил ей о том, как меня злит Стюарт, жаловался на более крупные проблемы, н
о свои ежедневные трудности, неумение вписаться в круг товарищей по рабо
те, ощущение социального остракизма я хранил при себе.
Этот крест нести мне.
Через неделю после того, как я разослал компьютерные руководства, в мой о
фис вошел Стюарт, размахивая голубой бумажкой служебной записки. У меня
был перерыв, и я читал “Тайме”, но Стюарт шлепнул бумагой поверх моей газе
ты.
Ч Прочтите! Ч потребовал он.
Я прочел. Это была записка от главного бухгалтера с просьбой, не можем ли м
ы прислать еще один экземпляр руководства, поскольку бухгалтерия недав
но получила новый компьютерный терминал. Я поднял глаза на Стюарта.
Ч Ладно, Ч сказал я. Ч Сделаю еще одну копию и отошлю им.
Ч Плохо! Ч возразил Стюарт. Ч Начнем с того, что вы должны были им послат
ь нужное число экземпляров.
Ч У меня был только список рассылки Гейба, Ч ответил я. Ч Я не знал, что у
них еще один компьютер.
Ч Это ваша работа Ч знать. Вы должны были спросить начальников всех отд
елов, сколько экземпляров им нужно, а не полагаться на устаревший список.
Вы напортачили, Джонс.
Ч Прошу прощения.
Ч Просите прощения? Это бросает тень на весь отдел! Ч Он взял записку. Ч
Я покажу это мистеру Бэнксу. Пусть он решает, как следует с вами поступить
. Тем временем передайте в бухгалтерию еще одно руководство со всей дост
упной вам скоростью.
Ч Сделаю, Ч ответил я.
Ч Уж постарайтесь.
Весь дальнейший день пошел под откос.
И дома лучше не стало. Когда я приехал, Джейн готовила гамбургер с овощами
и смотрела старый повтор “Армейского госпиталя”. Гамбургер с овощами я в
сегда терпеть не мог, но никогда ей этого не говорил, и это было не то, до чег
о бы она сама могла догадаться .
Подойдя к телевизору, я переключил канал. “Армейский госпиталь” м
не нравился, но я был сдвинут на новостях, и если я приезжал домой вовремя,
то любил их смотреть. Я нервничал, если не знал, что делается в мире, какие г
де катастррфы, но Джейн такие вещи совсем не беспокоили. Даже когда крути
ли новости, она обращала внимание только на обзор фильмов, и предпочитал
а смотреть повторы старых фильмов по кабельному.
Это было причиной многих стычек.
Она знала мое положение, знала, что я чувствую, и я не мог подавить мысли, чт
о ее выбор сегодняшней телепрограммы был прямой провокацией, попыткой м
еня подстегнуть. Обычно, когда я приезжал домой, по телевизору были новос
ти. То, что она не включила их сегодня, мне казалось просто пощечиной.
Я попер на нее:
Ч Почему новости не включила?
Ч У меня сегодня был тест, и я устала. Хотела что-нибудь легкое посмотреть
, чтобы меня не заставляли думать.
Я понял, что она чувствует, и тут бы мне и бросить это дело, но я еще был заве
ден от Стюарта; наверное, мне надо было на ком-нибудь это сорвать.
И мы сцепились.
Ссора оказалась нешуточной, чуть до драки не дошло. Потом каждый из нас из
винился, говорил, что сожалеет, мы обнялись, поцеловались и помирились. Он
а ушла в кухню кончать готовить обед, я остался в гостиной смотреть новос
ти. Я сбросил туфли и лег на диван. Потом сообразил: я ей не сказал, что люблю
ее. Мы помирились, но я ей не сказал, что люблю ее.
Она тоже не сказала, что любит меня.
Я задумался. Я в самом деле ее любил, и знал, что и она меня любит, но мы этих с
лов никогда не говорили. То есть вначале говорили, но довольно странно. Я е
й сказал, что люблю ее, но не был в тот момент уверен, что говорю то, что дума
ю. Говорил, но слова эти были банальны и затерты, чуть ли не фальшивы. В перв
ый раз это была скорее надежда, чем признание факта, и до сих пор мои чувст
ва не изменились. Бывали приливы радости или облегчения и какое-то неясн
ое ощущение неловкости, будто я ей солгал и боюсь, что она это обнаружит. Я
не знаю, что чувствовала она, но для меня “любовь” было словом переходног
о периода, вполне приемлемым, чтобы перевести отношения парня и его девч
онки в отношение живущих вместе любовников. Оно было обязательным, это с
лово, хотя и не обязательно правдой.
Когда мы съехались, я перестал его произносить.
И она тоже.
Но мы любили друг друга. Больше, чем раньше. Просто это было... было не так, ка
к мы себе воображали. Мы радовались обществу друг друга, нам было хорошо в
месте, но когда я приходил с работы, я не срывал с нее одежду, не бросал на ку
хонный пол, не имел ее тут же и сразу. И она не встречала меня в одежде из узк
их трусов и улыбки. Это не был страстный роман, который обещали фильмы, кни
ги, музыка и телевизор. Это было хорошо. Но это не было всепоглощающим и вс
егда существующим.
Мы даже не предавались дикой страсти после размолвок, как нам бы полагал
ось.
Хотя этой ночью мы занялись любовью перед сном, и это было отлично. Настол
ько отлично, что мне захотелось ей сказать, что я ее люблю.
Захотелось.
Но почему-то я этого не сделал.
Глава 5
На работе у меня появились
более существенные обязанности. Не знаю почему Ч то ли успешное выполне
ние предыдущих заданий показало мою способность справляться с более сл
ожной работой, то ли сверху кто-то сказал, что мне пора впрягаться в воз и о
трабатывать зарплату настоящим трудом. Как бы там ни было, а мне доверили
написать первый пресс-релиз, потом второй, а потом уже и полный обзор ране
е написанного комплекта руководств по какой-то штуке, которая называлас
ь FIS Ч файловая система инвентарного учета.
Когда я представил первый пресс-релиз Ч две страницы плагиата, беззасте
нчиво содранные с его пресс-релизов, Стюарт это никак не откомментировал
. В следующем пресс-релизе я попытался уйти от стиля рекламных агентств, п
редставляя достоинства продукта в более объективном, журналистском ст
иле. Снова без комментариев.
Писать обзор было труднее. Я должен был указать, что умеет FIS и как она работ
ает, при этом не увязнув в путанице технических деталей, и у меня на это уш
ла почти неделя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39