Группа “Заговор перца”, песня “Солнечный мир”.
Ч У меня она есть! Ч воскликнул я. Ч Я ее так любил! Это первая кассета, ко
торую мне купили родители.
Он грустно улыбнулся.
Ч У нас у всех она есть, и мы все ее любили. Каждый ее любил Ч примерно неде
лю. Теперь вряд ли ты найдешь ее у кого-нибудь, кто не из Незаметных. Разве ч
то на старых пластинках на сорок пять оборотов, в коробке со старым хламо
м в гараже, но вообще почти все записи повыбрасывали, или отдали на воспом
оществование, или Армии Спасения. Вряд ли ты найдешь хоть кого-нибудь, кто
помнит эту песню.
Ч А что сталось с группой?
Ч Тедди Говард у нас священником.
Ч А остальные?
Ч Роджер умер от передозировки наркотиков в семьдесят третьем; Пол у на
с диск-жокеем в утренней передаче на радио. Ч Он помолчал. Ч А я был ударн
иком.
Ч Ух ты!
Я был поражен, поражен по-настоящему, и посмотрел на него с новым уважение
м. Я помню, как сидел на кровати, когда был маленьким, держал в руках два кар
андаша и отбарабанивал партию ударника этой записи, и воображал, что сто
ю на сцене перед тысячами вопящих девчонок. Я хотел ему это сказать, но гру
стно-веселое ностальгическое выражение на лице мэра мне сказало, что луч
ше это сделать в другой раз.
Он повернул на другую улицу.
Ч Ладно, уже дело к полудню, пошли посмотрим твое жилье.
Глава 2
Я нашел себе работу в депар
таменте планирования сити-холла и должен был обрабатывать заявки на раз
решение строительства. Работа эта была скучная, но я и сам был скучный, и о
кружали меня скучные люди, так что теоретически эта работа должна была д
оставлять мне удовольствие.
Но не доставляла.
И это меня удивило. Мои пристрастия и антипатии, ритмы и настроения всегд
а так точно совпадали со вкусами и ритмами Филиппа и других террористов,
что я невольно предположил, будто жизнь в Томпсоне будет свободной и увл
екательной, и я буду доволен.
Так не вышло.
Это не было виной моих товарищей по работе, которые встретили меня с расп
ростертыми объятиями и даже повели в мексиканский ресторан после перво
го рабочего дня. Это была моя вина. Может быть, я ожидал слишком многого, сл
ишком высоко поднял планку надежд, но я был разочарован. Волшебство не ср
аботало. Я предвкушал, что, когда я попаду в Томпсон, все встанет на свои ме
ста Ч но этого не случилось. Я был окружен людьми точно такими, как я сам, и
чувствовал себя таким же одиноким и отвергнутым, как всегда.
Должен признать, мой кондоминиум был очень приятным. Ральф поселил меня
в меблированной квартирке с двумя спальнями на разных уровнях в районе,
который назывался Озера, совсем рядом с петляющим искусственным канало
м, окруженным пятнадцатифутовым зеленым поясом. Мне было не на что жалов
аться. Но почему-то неудобно было занимать одному столько места, как-то не
уютно после долгой тесной жизни рядом с другими террористами.
С другими террористами.
Как я и опасался, как знал заранее, мы очень мало виделись друг с другом в п
ервую неделю. Я пригласил Джеймса, Дона, Джима и Мэри посмотреть мое жилье
, потом заезжал посмотреть их новые дома, но случайно или намеренно нас ра
сселили далеко друг от друга, на противоположных концах города, и работу
мы все нашли тоже в разных местах.
У меня было такое чувство, что так и было задумано, что это нарочно, но я не м
ог найти этому причины. Мы были здесь среди своего народа. Зачем же нас нар
очно разделять? Смысла не видно.
Проведя столько времени с террористами, я, наверное, стал слегка паранои
ком.
В общем, какова бы ни была причина, а видеться стало неудобно.
И мы стали проводить больше времени с новыми товарищами по работе и мень
ше со старыми друзьями.
Из третьих рук я слыхал, что Филипп с остальными прибыли через несколько
дней после нас и влились в стиль жизни Томпсона, но я никого из них не виде
л и не прилагал к этому никаких усилий.
Стиль жизни в Томпсоне был совсем другим. Как предупредил Ральф, все было
бесплатно. Насколько я знал, в этом городе деньги вообще не ходили. Я ни ра
зу не видел монет или долларовой бумажки. Если я чего-то хотел, я просто ше
л в магазин и брал. Наверное, потом товары на полках пересчитывали и сообщ
али корпорации.
Брать вещи с полок Ч это не было для меня ново, было ново, что меня при этом
видят. Я привык проходить через магазины незамеченным, и не сразу привык
к тому, что люди меня видят. Я это все время чувствовал, и лишь через нескол
ько недель стал ощущать себя на публике свободно.
Кроме кино, видеолент и кабельного телевидения, в Томпсоне был и музей, на
полненный самыми банальными произведениями искусства, которые только
можно было себе представить. Каждую пятницу в городском зале проходили п
оп-концерты. Во всех кинотеатрах шли “Фантастикс” и “Энни”.
Мне все это нравилось.
Всем нравилось.
Но что-то было во всем этом неправильное. У меня было все, что мне нужно, я бы
л окружен всеми вещами, которые должны были делать меня довольным. И чего-
то все равно не хватало. Я знал, каково это “что-то”, но не хотел сам себе в э
том сознаться, не хотел об этом думать.
В Томпсоне ходил слух, что где-то в Айове есть настоящий гор
од, основанный самими Незаметными и для Незам
етных, и я себе говорил, что если я найду этот город, я буду счастлив.
Так я себе говорил.
И очень часто мне удавалось себя уговорить в это верить.
Глава 3
Было первое воскресенье ию
ня. Пятого июня, если быть точным. За прошлый месяц я разок пригласил Джейм
са на барбекю, и он не смог прийти, и он как-то позвал меня выпить с ним в пят
ницу, и я не смог прийти, поэтому я решил, что сейчас моя очередь, и пошел в м
агазин “Вонс” купить бифштексов. Я думал позвать Джима на гриль и грог. Ес
ли он не сможет, я позову Сьюзен Ч девушку из нашего офиса, которая, кажет
ся, проявляла ко мне какой-то интерес.
Я толкал тележку к мясному прилавку супермаркета, уже загрузив в корзину
три коробки рисовых макарон, и завернул за угол пролета. И там была она. Дж
ейн.
Первой реакцией у меня было спрятаться, нырнуть обратно в пролет, потащи
в за собой тележку, как прячется в раковину рак-отшельник. Сердце бешено з
аколотилось, я не мог перевести дыхание. Меня выбило из колея начисто. Я ты
сячи раз представлял себе эту сцену в разных вариантах в мечтах, в фантаз
иях, и должен был бы знать, что делать, но я был так поражен, что растерялся п
олностью, и стоял у выхода из пролета, вцепившись в тележку, и только гляде
л. Я думал, что забыл, как она выглядит, забыл особенности ее лица. Я думал, ч
то время и память смазали ее образ до какого-то общего женского лица. Но я
не забыл Ч в глубине сознания не забыл, и увидеть ее снова было больно. Эт
о лицо, глаза, губы Ч они вызвали волну воспоминаний. Проведенное нами вм
есте время вернулось волной сенсорной перегрузки. Все хорошее, все плохо
е Ч все.
Она была одета в новые джинсы и футболку, волосы были увязаны в конский хв
ост, и была она до боли красивой. Я вдруг ощутил, что одет в лохмотья, которы
е нацепил еще утром, когда мыл машину. Она стала поворачиваться в мою стор
ону, и я, не думая, шарахнулся назад за стенд коробок “тайда”. Сердце колот
илось, руки дрожали. Я боялся. Боялся, что она по-прежнему не захочет меня в
идеть, что она будет ненавидеть меня, что будет безразличной.
Боялся, что она переменилась.
Это был самый большой страх Ч что нет больше той Джейн, которую я з
нал. Уже три года прошло с момента нашей последней встречи, и целая жизнь б
ыла прожита за это время. Мы стали не теми, кем были, и, быть может, мы уже не с
овместимы.
Может быть, у нее есть другой.
Это был еще один большой страх, о котором я даже думать не хотел.

Я выглянул из-за коробок, подал тележку на дюйм вперед. Какая-то час
ть меня хотела убежать и оставить ее в памяти, убежденная, что новая встре
ча лишь разобьет долго лелеемые иллюзии. Ничто не может стать таким, как б
ыло.
Но другая часть хотела говорить с ней, коснуться ее, снова быть рядом с ней
.
Я видел, как она перебирает пакеты с куриными грудками. Я не думал, что пом
ню ее так ясно Ч но помнил, оказывается. Я помнил о ней все: как мигают ее гл
аза, как она перебирает вещи, как поджимает губы. Все это было и у меня в пам
яти, и перед глазами во плоти, и тут я понял, как сильно я на самом деле ее лю
блю.
Как будто резонируя на мою вибрацию, она вдруг подняла голову и посмотре
ла в мою сторону.
И увидела меня.
Мы оба застыли молча, глядя друг на друга и не двигаясь. Я видел, как она пол
ожила пакет с куриными грудками в свою тележку. И руки у нее тряслись так ж
е сильно, как у меня. Она облизнула губы, нерешительно открыла рот, будто с
обираясь что-то сказать, и закрыла.
Ч Привет, Ч сказала наконец она. Голос. Я не слышал его три года, но я помни
л его отчетливо, и он был для меня музыкой. У меня в горле застрял ком. Вдруг
увлажнились глаза, и я вытер их пальцами, пока влага не стала слезами.
Ч Привет.
И тут я заревел, и она заплакала, и она держала меня, и обнимала меня, и целов
ала мое мокрое лицо.
Ч Как я по тебе скучала! Ч сказала она сквозь всхлипывания. Ч Как я по те
бе скучала!
Ч Я тоже, Ч ответил я, крепко ее держа.
Я отодвинулся, взял ее за плечи, и в первый раз посмотрел на нее пристально
. Она была еще красивее, чем всегда. Что бы она ни пережила за эти три года, ч
то бы ни случилось с ней, она стала еще лучезарнее, еще милее.
Я сообразил, что раньше не думал о том, как она красива, Ч в те дни, когда мы
жили вместе. Да, меня к ней тянуло, но этой объективно исключительной крас
оты я не замечал. Сейчас она была красива.
И она тоже была Незаметной.
Это до меня пока не дошло. Я знал это, распознал, но как-то еще не отметил.
И в этот момент это было неважно.
Я всматривался в ее лицо, рот, губы. Глядел в глаза. Я не знал, что сказать, не
знал, как выразить свои мысли, свои чувства. Кто же мы теперь? Просто друзь
я? Старые близкие друзья, которые встретились после долгой разлуки? Или о
на чувствует то же, что и я? Хочет ли она снова вернуться к тому, что было, по
добрать то, что мы бросили? Столько нужно было понять, столько обсудить. И
при всей нашей близости в эту минуту между нами все еще был барьер. Мы слиш
ком долго были в разлуке Ч почти столько же, сколько прожили вместе, и не
могли установить тот контакт, который был между нами когда-то.
И тут я посмотрел ей в глаза и понял, как разрубить этот узел. Я сказал то, чт
о хотел сказать, что чувствовал:
Ч Я тебя люблю.
И она ответила так, как я и хотел, как я и надеялся.
Ч И я тебя люблю.
И вся неуверенность исчезла. Мы знали, где мы теперь. Каждый знал, что чувс
твует другой и что другой думает.
Слова потекли свободно, вырываясь бурлящим потоком из губ, сталкиваясь и
перекрываясь, сплетая двуцветную ткань двух не связанных историй. Она г
оворила, что сожалела о своем уходе, но была слишком упряма, чтобы вернуть
ся и извиниться. Я сказал, что готов был приползти к ней, но боялся приблиз
иться. Я рассказал, что ушел из “Отомейтед интерфейс”, и я рассказал ей о в
стрече с Филиппом и о Террористах Ради Простого Человека, но умолчал об у
бийстве Стюарта и о том, что творили потом террористы. Она мне рассказала,
как обнаружила, что она Незаметная, как потом, работая официанткой, встре
тила женщину, которая тоже была Незаметной, женщину постарше, и с ней прие
хала сюда, в Томпсон.
Каждый из нас радовался, что мы снова нашли друг друга. И именно здесь.
Ч Нам предназначено быть вместе, Ч сказала Джейн, и в ее голосе был лишь
легкий намек на шутку.
Ч Наверное, так, Ч согласился я.
Мы набрали покупок и поехали к ней домой Ч в один из одноэтажных домиков
рядом с Мэйн-Стрит. Я был удивлен, увидев многое из ее старой мебели Ч той,
что она забрала из нашей квартиры, Ч расставленную в просторной гостино
й. Она явно не ощущала потребности ничего никому доказывать. Не было ника
ких попыток сделать комнату оригинальной или экстравагантной Ч прост
о мебель была расставлена так, как Джейн нравилось. Мне стало здесь уютно
сразу же и полностью, и хотя я разумом осознавал анонимную однородность
вкуса Джейн, мне все равно было приятно. Ощущение, что так и надо.
Как я мог тогда не заметить, что она Ч Незаметная?
Почему я раньше не догадался?
Дурак был, наверное.
Она приготовила обед Ч печеные цыплята с рисовыми макаронами Ч и все б
ыло как в старое время. Я смотрел телевизор на диване, пока она возилась на
кухне, а потом мы ели в гостиной под “Опасность!” из телевизора, и было так,
будто мы женаты и не разлучались никогда. Вернулись старые ритмы, наши пр
ивычки и манера речи, и не изменились маленькие личные пристрастия, и мы б
ез труда вели и поддерживали разговор, и я вспомнить те мог, когда еще был
так счастлив.
После обеда я помог ей помыть посуду. Когда Джейн мыла последние вилки, я з
атих, и она это заметила, наверное, потому что подняла глаза.
Ч Что такое?
Ч Что?
Ч Чего ты такой тихий?
Я посмотрел на нее и нервно облизал губы.
Ч Мы, э-э, будем...
Ч Заниматься любовью? Ч закончила она за меня.
Ч Заниматься сексом? Ч сказал я.
Мы оба рассмеялись.
Она посмотрела на меня, и губы у нее были красные, полные, бесконечно чувст
венные.
Ч Да, Ч сказала она. И положила мыльные руки мне на щеки, и встала на цыпоч
ки и поцеловала меня в губы.
В эту ночь нам не нужна была прелюдия. Когда мы сорвали с себя одежду, я уже
был твердым, а она влажной, и я лег на нее сверху и раздвинул ей ноги, а она в
вела меня внутрь.
Потом я заснул блаженным сном без сновидений, а среди ночи она меня разбу
дила, и мы сделали это снова.
На следующее утро я позвонил на работу, что заболел, и говорил с Мардж Лэнг
, личным секретарем, и почти видел, как она улыбается при разговоре.
Ч Мы так и думали, что ты сегодня не придешь.
Старший Брат за мной присматривает. Я постарался не подать виду:
Ч А почему?
Ч Все в порядке. Вы уже очень давно не виделись.
Такое детальное знание моих действий, мотивов и частной жизни должно был
о бы меня оскорбить, но почему-то не оскорбило, и я заметил, что сам улыбаюс
ь в трубку.
Ч Спасибо, Мардж, Ч ответил я. Ч До завтра.
Ч Пока.
Я посмотрел сквозь прозрачные занавески гостиной и увидел яркое голубо
е небо Аризоны, и я знал, что этот день уже ничто не испортит.
И снова заполз в кровать, где меня ждала Джейн.
Глава 4
Я переехал к ней в конце той
же недели. С собой я взял только одежду и те вещи, с которыми приехал в Томп
сон. Все остальное оставил для следующего жильца. Распаковывая коробку н
а полу гостиной, я нашел пару трусов Джейн, которую прихватил с собой из св
оего старого дома. Я отдал их ей, и она стала вертеть их в руках.
Ч Не могу поверить, что ты их сохранил, Ч усмехнулась Джейн. Ч Что ты с ни
ми делал? Нюхал?
Ч Нет, Ч признался я. Ч Я просто... просто возил их с собой. Просто хранил.

Ч Чтобы напоминали обо мне?
Ч Чтобы напоминали о тебе.
Ч Погоди минутку.
Она вышла в спальню и через минуту вернулась со старой моей футболкой, ре
кламной футболкой Хозе Гуэрво, которую мне дали бесплатно в колледже Бри
и которую я надевал, когда мыл машину.
Ч Я ее украла, Ч сказала она. Ч Хотела сохранить на память о тебе.
Ч Я даже не заметил, что ее нет.
Ч Я так и думала. Ч Она села рядом со мной и положила голову мне на плечо.
Ч Я никогда не переставала думать о тебе.
“Чего же ты тогда меня бросила?” Ч хотел спросить я.
Но я ничего не сказал, только наклонился, приподнял ее за подбородок и поц
еловал.

Я был счастлив, честно и по-настоящему счастлив. То, что было у нас с
Джейн, было наверняка средним Ч как могло быть иначе? Те же чувства испыт
ывали миллионы людей по всей Америке, по всему миру каждый день, не для мен
я это было чудесно и неповторимо, я был наполнен глубоким ощущением комф
орта.
Сейчас мы ладили лучше, чем раньше. Стена, которая стояла между нами до наш
его разъезда, исчезла. Мы общались тесно и открыто Ч без недоразумений, н
едопониманий и недомолвок, которые когда-то омрачали наши отношения.
Наша сексуальная жизнь была активнее, чем когда бы то ни было. Утром, ночью
, по выходным и днем мы любили друг друга. Но меня не оставляли некоторые с
тарые страхи и сомнения, и даже когда я наслаждался нашей с новой силой вс
пыхнувшей близостью, я не мог иногда не думать, так ли слепо и некритично д
овольна ею Джейн, как был доволен я. Однажды воскресным утром, когда я лежа
л на спине и читал газету, Джейн задрала на мне халат и быстрым движением с
тиснула и поцеловала мой член. Я отложил газету и посмотрел на нее, решив в
ыразить вслух то, что думал.
Ч Он для тебя достаточного размера?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39