Он поднимался все выше и выше.
Он пытался сбросить мучителя. Но Иван просто озверел, с ним невозможно
было справиться. Он бил, бил и бил! Он даже не смотрел вниз, не знал, на
какую высоту они поднялись. Чем выше, тем лучше! Теперь Иван не
сомневался, его догадки должны были подтвердиться!
- Ну птичка, давай же! Давай!!! - орал он в беспамятстве и азарте. -
Давай!
И когда внизу ничего уже не было видно, когда все съела желтоватая
пелена, дракон вдруг ударился обо что-то и замедлил полет. Да, там была
переборка, покрытие! Точно, весь этот мир находился под колпаком! Иван еще
раз ткнул ножом в брюхо. Дракон снова ударился, перепончатые крылья его
зацепилиоь за что-то, и он сам начал отчаянно, в смертном испуге биться,
вырываться. Он запутался!
"Ну и черт с ним! - мелькнуло в голове у Ивана - Одной гадиной
меньше! В конце концов пусть местную флору и фауну берегут местные
жители!" А ему надо выбраться! Во что бы то ни стало выбраться! А там еще
поглядим... убьют или нет, уйдет или не уйдет!
Он вскарабкался по драконьему крылу наверх, вцепился обеими руками в
свисающие гроздьями шланги-провода. И тут его настигла жуткая когтистая
лапа издыхающего дракона. Она обхватила Ивана, начала перебирать жесткими
морщинистыми пальцами, словно ища слабого места на скафандре, сдавила,
ударила с размаху о переборки, потом еще раз, еще. Подтянулась страшная
голова, пасть раскрылась, и Ивана залило мерзкой пеной. Уродливые зубы
сошлись на шлеме, скрежет проник внутрь, резанул по ушам. Но шлем
выдержал. Мутные глазабельма уже не видели жертвы, дракон был на последнем
издыхании, но он пытался отомстить за себя. Даже когда голова на-длинной
шее бессильно свесилась, лапа не переставала бить о переборки. Если бы не
скафандр, Ивана давно не было в живых.
Он ничего не мог теперь поделать с этой крылатой подыхающей махиной.
Оставалось ждать, пока она сама не испустит дух. Иван хватался за шланги,
провода, кронштейны и прочие вещи, непонятно для чего приспособленные к
переборкам колпака. И он вырывал их, корежил, но удержаться не мог.
Наконец лапа дернулась в последний раз. И разжалась. Иван полетел
вниз. А до поверхности было ох как далеко!
Он не долетел до нее. Он не пролетел даже десяти метров. Его спасла
какая-то проволочная гибкая штуковина, гибрид шланга с пружиной. Вядно, он
зацепился за нее чем-то. Чем, Иван сразу и не понял. Лишь потом сообразил
- это лучемет. Надо быть очень осторожным, иначе... Сверху обрушилось и
полетело вниз огромное тело дохлого дракона.
К счастью, Ивана оно не задело. Лишь крючковатым кончиком крыла
смазало по обзорному сектору шлема.
Иван ухватился руками за шланг-пружину. Полез наверх. Его хватило
только-только. Руки уже отказывались повиноваться.
И все-таки он успел зацепиться поясом за какой-то крюк. Передохнул.
Но что это была за передышка! Теперь силы не возвращались к нему столь
быстро, как раньше. Теперь он ощущал себя дряхлым жалким и беспомощным
стариком, безнадежно больным и безнадежно усталым. Он висел с полчаса. Не
мог отдышаться.
Лишь после отдыха он подтянулся еще немного, ткнулся головой в
овальную дыру - и обнаружил, что находится в помещении с плоским днищем и
плоским невысоким потолком. Да в общем-то и помещением это назвать нельзя
было. Иван заполз внутрь. Да, это было не помещением, это было
пространство между двумя плоскостями, и ничего больше. Он встал в рост и
тут же ударился головой о потолок. Упал. Он был еще невероятно слаб. Но
все же он сумел, приподняться на коленях. И пополз, пополз, сам не зная -
куда!
Выход должен быть в верхней плоскости, на потолке! Иван полз и
смотрел вверх. Казалось, прошла целая вечность. Он уже позабыл, кто он,
зачем он здесь, что ему надо, куда он ползет. И все же он увидал, люк. Да,
это был люк. Иван встал, убрал задвижку, сдвинул крышку, протиснулся.
Опять лестница, опять вверх, это было наваджение! Но Иван решил, что
отдыхать будет йотом, может, и на том свете, если ему не удастся
выкарабкаться. А пока он жив, он будет двигаться вперед и вверх! Вперед и
вверх!
Он пролез уже через десять люков, оставил позади сотни ступеней.
Крыша колпака была надежной. Люки автоматически закрывались за ним. Но он
не смотрел вниз, он не тратил сил.
И вот, сдвинув крышку очередного люка, Иван чуть не ослеп! Но не от
света, а от внезапно обрушившейся на него тьмы. Да, он выполз в
Пространство! Это был мрак Вселенной! Он опять нажал на возвратник. И
опять без толку. Ну и пусть! Голова соображала плохо. Но Иван был готов на
все! Ведь есть же у них катера, капсулы, космолеты. Он угонит! Он уйдет от
них! Он сделает все, чтобы выскользнуть из этого дьявольского логова!
И он был не далек от истины. Первое, что он увидал на поверхности
гигантского купола-крыши, были странные ребристые и оснащенные непонятными
антеннами и датчиками мачты. Их были тысячи, десятки тысяч - ибо сама
крыша колпака была бескрайней. И к каждой мачте был пристроен
дискообразный катер-космолет! Иван не мог ошибаться. Он знал, для чего
применялись капсулы такого типа! Пусть чужие, неважно! Он разберется! Он
ас, он космолетчик высшего класса, у него нулевая группа подготовки - это
предел, это верх! Он все сделает. И он поплелся к ближайшему дисковидному
катеру. Поплелся, еле переставляя ноги, падая, проваливаясь на мгновения в
забытие и выскальзывая на поверхность. Он все преодолеет! Он все вынесет!
Правда за ним! Справедливость за ним! И Добро с ним!
Он дошел до мачты, постоял немного, отдышался, И полез по
ребрам-ступенькам наверх. На каких-то пять метров у него ушла целая
минута. И все-таки он не хотел сдаваться. Он верил, он надеялся.
Но когда он уже коснулся руками трапа, ведущего к рубке катера, его
вдруг оторвала неведомая сила от металлической обшивки, и стала поднимать,
поднимать над куполом-крышей. Иван не смог сопротивляться этой силе, она
была неизъяснима, обезличена. Он лишь сорвал с плеча бесполезный
лучемет-дубину и приготовился драться. Драться до конца. До последнего
дыхания! Но драться было не с кем. Его все дальше и дальше относило с
крыши-купола. Он уже не мог разобрать отдельных мачт, катеров - все
сливалось, терялось. Но само куполообразное покрытие еще долго казалось
плоскостью, столь оно было велико, столь необъятен был мир, заключенный
под нею. Лишь когда все слилось в единую серебристую поверхность, Иван
увидел признаки сферичности купола. А его все несло и несло. Казалось,
конца не будет этому странному движению - словно сама Пустота засасывала
его.
Остановился внезапно. Чуждый мир застыл гдето под ногами чуть
отсвечивающим серебристым шаром. И величина этого шара была не больше
величины футбольного мяча, лежащего у ноги наблюдателя. А со всех сторон
Ивана окружал мир не менее, а может, и более чуждый: само безжалостное и
ледяное Пространство!
В мозгу прозвучал голос - тусклый, безразличный, отсутствующий. И
Иван не удивился, он был готов: Голос вопросил:
- Каким ты находишь мир, давший тебе приют на время, слизняк? Хочешь
ли ты опять туда, вниз? Или оставить тебя здесь?
Иван ответил вслух, с трудом шевеля растрескавшимися губами,
задыхаясь:
- Мне в этом мире нет места!
- И все?!
- Все!
- Ты слишком самонадеян, слизняк! Ты ведь даже не представляешь, что
с тобой происходило, а уже готов отрицать непонимаемое тобой. Ты не
слизняк даже, ты жалкая прозрачная тля, безмозглая букашка, подхваченная с
кончика травинки порывом ветра!
- Мне надоели все эти эпитеты, - оборвал Иван невидимого ругателя. -
Если есть что сказать по делу, так говори, нет отвяжись, проваливай, мне и
тут хорошо!
В голосе появились оттенки раздражения. И все же он звучал невыразимо
тускло, навевая смертную хандру, тоску зеленую, и это противоречило
смыслу, заключенному в словах, не укладывалось в обычные рамки, так нельзя
было говорить о чем-то важном, исключительном. Впрочем, важным и
исключительным это могло быть только для самого Ивана.
- Слушай, тля! Твои минуты сочтены, и ты можешь узнать кое-что. Ты
там внизу и в других местах убегал, гнался, спасал, спасался, прыгал,
суетился, все рвался куда-то, будто не было ничего важнее для тебя, ты все
принимал всерьез. А ведь это была игра, да-да, игра, и ничего более! Тебя
дурачили и испытывали в Видимом спектре, именно дурачили. И ты здорово
исполнял роль дурака! Неужто ты мог себе представить, что сверхцивилизация
обогнавшая вас на миллионы лет может пребывать в столь нелепом и
первобытном виде, как тебе это мерещилось?! Нет, ты и впрямь дурак! Любой,
другой давно бы смекнул, в чем дело! Он бы сообразил, что есть разница
между "системой" и Системой.
А ты? И ведь тебе не просто намекали на это, тебе в лоб, открытым
текстом говорили об этом! Видно, и на самом деле твой предмозжечок слабо
варит, тля! Эта игрушка из трех сочлененных иглами-уровнями миров была
специально создана для развлечений. Но она устарела еще тысячелетия назад,
как устарели безнадежно и все ваши парки чудес, все ваши бывшие
"диснейленды". Но тебе и такая оказалась не по зубам! Тебя поместили в
обитель стариков-маразматиков и забавляющейся малышни, в музей-хранилище
допотопных кибернетических организмов и полуживых созданий. При этом тебя
оберегали, вели, следили, чтобы ни единый волосок не упал с твоей
головы...
Иван истерически засмеялся. Всему должна была быть мера! Это надо
же-ни единый волосок! Но голос продолжил вполне серьезно:
- Да-да, все могло быть значительно хуже. Но тебя изучали,
проверяли... а ты оказался неинтересен, примитивен и туп! Ты и сейчас-то
ничего не понимаещь, не осознаешь то, что было, что будет. У нас тут даже
сомнения возникли, - стоит ли вообще тратить время на ваш мир, готов ли он
к нашим благодеяниям. Многие высказывались против! Ведь даже животным надо
дать вырасти, дозреть, прежде чем отправлять их на бойню, верно? Вы же еще
и не животные пока, вы предживотные!
Иван готов был заткнуть уши, лишь бы не слышать ничего. Но как это
сделать в шлеме?! Или все ему вообще кажется, чудится? Может, он уже сошел
с ума? Спятил?! Свихнулся?!
- Нет, ты не свихнулся, не спятил! - прозвучало в мозгу. - Ты
нормален как никогда ранее. Но все! Хватит! Шутки и игры закончены! Гляди!
Сейчас ты получишь зрение, гляди, что ожидает всех вас!
И опять все рассветилось вокруг, стало необычным и фантастически
красивым, снова переплетались в сказочной гармонии невообразимые
структуры, снова раздвигалось Пространство, и глаза видели необычайно
далеко. Но теперь к этому добавлялось и нечто новое, неуловимое. Иван
растерянно крутил головой. Но он не мог сориентироваться в мносложных и
причудливых хитросплетениях.
- Видишь, тля! Это и есть подлинное Пространство, невидимое для вас и
непостижимое. Вселенная никогда не была пуста. Мрак и Холод, Пустота и
Бездонность - это лишь ширма, за которой сокрыт непередаваемо насыщенный
мир, ибо пустота, вакуум - не есть ничто! Так же как ноль - сумма всех
отрицательных и положительных чисел, так и Пустота - это сумма,
совокупность материи и антиматерии во всех их неисчислимых проявлениях.
Для вас это Невидимый спектр. А для нас этр лишь - часть Системы, дарующей
проникшим в нее особые свойства, свойства космических сверхсуществ. Твои
глаза видят сейчас почти все, но твой мозг не вмещает видимого, он не
успевает перерабатывать поступающей в него информации, он слаб и жалок,
твой предмозжечок! Но я дам тебе и почти полное зрение. Гляди, тля!
Ивана будто молотом ударили по голове. В глаза кольнули тысячи игл.
Пространство ослепительно засияло, расширилось до невозможности. А
причудливые структуры, переплетающиеся и убегающие в своих хитросплетениях
далеко-далеко, стали полупрозрачными тончайшими нитями, почти не
заслоняющими главного...
А главным было то, во что не хотелось верить. Пространство было
заполнено десятками тысяч, миллионами ажурных конструкций явно
искусственного происхождения. Иван не сразу все разобрал. Это было не
так-то просто сделать. Но он с первых же минут понял, что это не
космический город, не станции-обсерватори, не мириады прогулочных
космокатеров. Это был Флот. И не просто флот, а Боевой флот, состоящий из
неисчислимого множества крейсерских космолетов непривычных конструкций.
Да, это были именно боевые крейсера, ничто иное. Иван разбирался в этом. И
они были до такой степени оснащены, увешаны всеми видами понятного Ивану и
непонятного оружия, что эта мощь одним только, своим существованием могла
повергнуть И обратить во прах, лишить воли, способности защищаться сотни
цивилизаций Пространства. Это было воистину сосредоточение Сил Зла!
Иван зажмурился. Но перед его глазами стояли фантастические
конструкции, они давили, убивали, лишали самой возможности мыслить... Иван
сам себе показался нервобытным дикарем, которого выставили голым и с
дубиной на сверхсовременный полигон, выставили и сказали, бежать тебе
некуда, дружок!
- Нет, гляди! - прозвучал голос. - Гляди! И запоминай! Впрочем, тебе
ни к чему запоминать, через несколько секунд ты умрешь, тебя не будет! Но
радуйся, слизняк, тля безмозглая, тебя щедро одарили, тебе открыли
сокровенное. И ты узнал перед гибелью, что ждет землян, что ждет Землю.
Смотри же! И содрогайся! Ты никогда и никому не расскажешь об увиденном!
Ты мертвец! Ты труп! Но тебе позавидуют те из землян, кто переживет тебя.
Ах, как они будут завидовать тебе! Мне безразлична их судьба, и все же я
содрогаюсь, предвидя торжество Силы, обрушивающейся на ваш жалкий мирок.
Да, это будет славная йотеха! Это будет одна из наших лучших
увеселительных прогулок! Мы выжжем слизняк колонию с древа Вселенной, как
выжигают вредных и гадких насекомых. И мы заселим мир по ту сторону
"черной дыры" существами достойными жизни. Ты их видал в наших
инкубаторах, расположенных на вневременых квазиярусах. Да, мы сделаем все
это! Нам пора омолодиться немного! А тебе, тля, пора умереть. Пора!
Голос пропал. Уши заломило от внезапной тишины, пустоты. Иван увидал,
как от ближайшего цилиндрообразного кронштейна боевого космокрейсера
отделился сморщенный шарик и стал приближаться к нему. Шар был совсем мал.
Но крохотный, дюймовый раструб говорил о многом. Да, они кончили шутить
шутки! Это приближается его смерть! Обезличенная, механическая, страшная!
Иван, уже ни во что не веря, ни на что не надеясь, надавил во всю силу на
возвратник. На этот раз щелчка не было. Наверное, контакт все-таки
сработал... Иван не знал. Он увидал вырвавшийся из раструба сноп пламени.
Но жара не ощутил. Все вдруг пропало, исчезло, улетучилось. А сам он
провалился в тягучую черную бездну.
* Эпилог. ВОЗВРАЩЕНИЕ *
Борт 1785
Приемник
2478-ой год, июнь
На сотни тысяч километров от Земли Пространство светло и прозрачно,
оно словно напоено незримым светом бело-голубой планеты, оно будто
наполнено источающимся из нее духом - это известно каждому побывавшему
там. Но особенно это известно тем, кто уходил в Дальний Поиск. После
безысходного Мрака, Пустоты, Холода околоземное пространство всегда тянуло
к себе, как притягивгет путника в ночи огонек-далекой избушки или невесть
где горящий костер, к которому надо идти, боести, ползти, которого надо
достичь во чтобы то ни стало, достичь, чтобы выжить. Так и Земля незримым
магнитом, животворящим огоньком манит к себе странников Вселенной. И для
всех у нее хватает тепла и света, места и времени. Широки ее объятия,
известно ее гостеприимство. Спеши же к ней, путник!
И все-таки у того, кто постоянно болтается у Земли, возникет какая-то
неприязнь к ней, может, быть вызванная обидой, может, другими чувствами.
Понять таких нетрудно, попробуй-ка, покрутись в трехстах верстах над
планетой месяц-другой! А если год, два года, три? Пусть и с отпусками,
перерывами, выходными к праздниками, а все равно - утомительное это
занятие.
Оба смотрителя кружились над Землею уже четвертый год. Им все
осточертело до тошноты. И особенно сама станция, одна из бесконечного
множества ей подобных. Эти станции даже имен собственных не имели, звались
"бортами".
На борту 1785-ом царила такая же скукотища как и на всех предыдущих
"бортах" и на всех последующих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86