е. навязав ее обществу силой.
В литературе встречается и иная трактовка политики И.Сталина. Так, например, тот же С.Кара-Мурза пришел к выводу, что “порочный круг секторного разрыва” между промышленностью и сельским хозяйством смог быть разомкнут, а секторный разрыв преодолен только при советском строе в результате единого процесса коллективизации-индустриализации. Как ни труден был этот процесс, он воссоединил промышленность и сельское хозяйство в единое народное хозяйство СССР, ликвидировав угрозу голода, поднял сельский труд на совершенно новый технологический уровень и предоставил уходящим из деревни молодым людям рабочее место в совеременном производстве.”
Третий этап (1954-1991 гг.)
Политика
* После смерти И.Сталина начался процесс развенчания его культа и реабилитация жертв политического террора.
* В результате борьбы группировок внутри руководства страны верх одержали представители партийного аппарата.
* В стране стали нарастать оппозиционные настроения, вылившиеся в «диссидентское» движение.
* Внутри партийно-государственного аппарата нарастало понимание необходимости пересмотра сталинских догм на социализм, управление экономикой и международные отношения, а также проведения масштабных реформ.
* С приходом к власти М.Горбачева началась перестройка, которая в силу неуправляемости процессов, а также целого ряда внутренних и внешних причин завершилась крахом СССР и системы государственного социализма.
Экономика
* Проводится череда реформ (хрущевских, брежневско-косыгинских, горбачевских) с тем, чтобы обеспечить эффективное функционирование экономики.
* Нарастают структурные диспропорции, вызванные волюнтаристской политикой на опережающее развитие производства средств производства, ВПК.
* Все большее развитие получает теневая экономика, стимулируемая недостатками централизованного, директивного управления деятельностью предприятий.
*Нарастает разбалансированность экономики, в частности, платежеспособный спрос все больше превышает предложение.
Социальная сфера
*Возрастает недовольство населения обеспечением его товарами потребления, а также деятельностью предприятий бытового обслуживания.
Еще одно довольно распространенное заблуждение состоит в том, что будто бы принципиальные решения принимались единолично В.Лениным, И.Сталиным и всеми последующими генсеками. В действительности все, без исключения, важнейшие, судьбоносные решения всегда рождались в ходе ожесточенной борьбы внутри высшего партийного руководства, являясь результатом победы той или иной группировки. Достаточно напомнить о борьбе, которая велась по поводу октябрьского вооруженного восстания 1917 года; привлечения к работе в Совнаркоме партий эсеров и меньшевиков; заключения Брест-Литовского мирного договора; политики военного коммунизма и нэпа; методов проведения индустриализации и коллективизации; роли профсоюзов и принципов демократии в партии и обществе; культа личности Сталина; реформирования экономики и общественного устройства в 1960-1980 годах и т.д.
При этом руководители партии в своем противостоянии всегда опирались на многочисленных сторонников в партии; они в той или иной мере учитывали и отражали различные интересы тех или иных социальных слоев в обществе.
Безусловно, влияние лидеров (вождей) партии на принятие решений всегда было значительным, порой даже решающим как в силу их авторитета, так и занимаемого ими положения в партии и государстве. Но роль лидеров никогда не была абсолютной. Руководители партии, принимая решения, руководствовались своим пониманием объективных закономерностей общественного развития, хотя далеко не всегда им удавалось адекватно и оптимально их учитывать. Отсюда - та или иная доля волюнтаризма в проводимой ими политике.
Далее, анализ опыта социалистического строительства в СССР показал, что развитие общества было внутренне противоречивым. На всех этапах развития шла борьба между социалистическим началом революции и силами ему чуждыми. В самом начале эта борьба приобрела форму Гражданской войны и отражения интервенции. Капиталистическое окружение не прекращало своих агрессивных действий против СССР и в последующие годы. В 1920 годах в рамках нэпa шла борьба между частным и государственным секторами экономики, а в сфере политической - борьба внутри большевистской партии и в обществе между набиравшим силу партийно-государственным аппаратом, с одной стороны, и Советами, с другой. Этот второй этап завершился победой социалистического сектора экономики и диктатурой партийно-государственного аппарата. В 1930-1950 годах велась борьба между диктатурой партийно-государственного аппарата и всем обществом. На третьем этапе, когда в 1960-1980 годах была предпринята попытка преодоления противоречия между политической надстройкой и экономическим базисом, велась борьба между реформистами и консерваторами, которая в силу целого ряда объективных и субъективных факторов закончилась трагическим развалом СССР.
Нет ничего примитивнее версии, будто социализм стал неудавшимся, изначально обреченным «большевистским экспериментом». Социализм - не плод утопических идей, а неизбежная стадия развития человеческого общества, «сниимающая» накопленные при капитализме противоречия, нравится это кому-то или нет. Социализм в той форме, в которой он существовал в СССР, был далеко не идеальным. Он родился в крови и на крови был построен. Но этот общественный строй был жизнеспособным, саморазвивающимся. И лишь инфернальное совпадение внутренних и внешних причин привело социализм в СССР к краху. Однако он продолжает существовать и развиваться в ряде стран, в том числе в огромном Китае, доказывая свои преимущества перед капитализмом. Это и способность развиваться планомерно, без кризисов и циклических перепадов, обеспечивая высокие, устойчивые темпы роста экономики, это и возможность концентрировать ресурсы на решении первоочередных задач, это и система распределения и перераспределения национального дохода, исключающая расходование прибавочного продукта на содержание паразитических слоев общества и классов, это и воспитание подрастающего поколения в уважении к высоким нравственным нормам и т.д.
Теперь нам предстоит определить, пока в самом первом приближении, что означает используемая мною категория - государственный социализм, более подробному анализу содержания которого посвящена 4-я глава.
Л.Троцкий, считавший себя последовательным марксистом, избегал использования категорий «социализм» или «государственный капитализм» для характеристики общественного строя, существовавшего в Советском Союзе. В 1936 году он писал, что «СССР представляет промежуточное между капитализмом и социализмом противоречивое общество, в котором: а) производительные силы еще далеко недостаточны, чтоб придать государственной собственности социалистический характер; б) порождаемая нуждою тяга к первоначальному накоплению прорывается через бесчисленные поры планового хозяйства; в) нормы распределения, сохраняющие буржуазный характер, лежат в основе новой дифференциации общества; г) экономический рост, медленно улучшая положение трудящихся, содействует быстрому формированию привилегированного слоя; д) эксплоатируя социальные антагонизмы, бюрократия превратилась в бесконтрольную и чуждую социализму касту; е) преданный правящей партией социальный переворот живет еще в отношениях собственности и в сознании трудящихся; ж) дальнейшее развитие накопившихся противоречий может как привести к социализму, так и отбросить назад, к капитализму; з) на пути к капитализму контр-революция должна была бы сломить сопротивление рабочих; и) на пути к социализму рабочие должны были бы низвергнуть бюрократию. В последнем счете вопрос решится борьбой живых социальных сил как на национальной, так и на мировой арене».
Заняв такую позицию в отношении определения сущности общественного устройства в СССР, Л.Троцкий пояснял, что он избегал доктринерства, требующего категорической формулы и логической законченности определений. Он рассматривал происходящее в СССР как динамический процесс, который сам по себе внутренне противоречив и содержит элементы, которые могут нарушить ту или иную схему, а затем и вообще ее опрокинуть. Поясняя свою методологию, он писал: «В своем анализе мы больше всего остерегаемся производить насилия над динамической общественной формацией, которая не имела прецедента и не знает аналогии. Научная, как и политическая задача не в том, чтоб дать законченное определение незаконченному процессу, а в том, чтоб следить за всеми его этапами, выделять его прогрессивные и реакционные тенденции, вскрывать их взаимодействие, предвидеть возможные варианты развития и находить в этом предвидении опору для действия».
Не следует забывать, что Л.Троцкий писал цитируемую мною книгу в 1936 году, т.е. на втором этапе существования СССР, когда сталинщина была в своем зените. Это обстоятельство, безусловно, ни могло не наложить свой отпечаток на критические оценки Л.Троцкого, который и за границей вел бескомпромиссную борьбу с И.Сталиным и его режимом, закончившуюся убийством Л.Троцкого. Однако, несмотря на полемический характер произведения, надо отдать должное научной добросовестности Л.Троцкого.
В чем он оказался прав?
Во-первых, в том, что разрешение внутренних противоречий, имевших место в СССР не только на втором, но и на третьем этапе его существования, могло произойти как путем дальнейшего развития социалистических начал, так и путем контрреволюции, которая неизбежно привела бы к реставрации капитализма. Другими словами, существовало два возможных варианта разрешения противоречий, два пути развития, что и было подтверждено в 1991 году.
Во-вторых, в определении им основных противоречий советского общества, к которым следует отнести: 1) противоречие между «самодержавием», «деспотизмом» новой «командующей касты», т.е. диктатурой государственно-партийной бюрократии и развитием производительных сил; 2) между уровнем развития производительных сил и государственной собственностью; 3) между содержанием социалистических экономических отношений в сфере производства материальных благ и услуг в целях достижения наивысшей эффективности общественного воспроизводства и формой, а также методами управления экономическими процессами; 4) между буржуазной формой и социалистической природой процесса распределения национального дохода.
Но, думается, определение общественного устройства в СССР, предложенное Л.Троцким, далеко не безупречно.
Во-первых, он утверждал, что «производительные силы еще далеко недостаточны, чтоб придать государственной собственности социалистический характер». Как понимать этот аргумент? Несколько раньше Л.Троцкий писал: «Огосударствление земли, средств промышленного производства, транспорта и обмена, при монополии внешней торговли составляет основу советского общественного строя. Этими отношениями, заложенными пролетарской революцией, определяется для нас, в основном, природа СССР, как пролетарского государства». Как мы видим из сопоставления этих двух утверждений, они взаимоисключающи. С одной стороны, Л.Троцкий пытается доказать, что производительные силы, национализированные в ходе Октябрьской революции, не могли придать ей социалистический характер. С другой стороны, он утверждает обратное, что национализированные средства производства определяли пролетарскую, т.е. социалистическую природу советского государства. Где же на самом деле находится истина?
Национализация средств производства в ходе революционных акций привела к тому, что сменился субъект собственности. Основными средствами производства, кроме принадлежащих крестьянским хозяйствам, ремесленникам и мелкой буржуазии, стали владеть не крупная буржуазия и класс помещиков, а народ посредством государства. Это государство в начале своего существования было советским, т.е. власть в нем принадлежала Советам, которые выражали волю рабочего класса и крестьянства. В дальнейшем произошло перерождение власти, суть которой, как это было показано ранее, состояла в замене Советской власти властью партийно-государственного аппарата, его диктатурой. Но чиновники партийно-государственного аппарата, обретя всю полноту власти, не стали субъектами государственной собственности (см. гл. 4). Национализированные средства производства, обретя форму государственной собственности, были общенародными, т.е. социалистическими по своей сущности. И сам Л.Троцкий склонялся к такому же пониманию природы государственной собственности. Опровергая версию о том, что в СССР сложился государственный капитализм, он писал: «Первое в истории сосредоточение средств производства в руках государства осуществлено пролетариатом по методу социальной революции, а не капиталистами, по методу государственного трестирования. Уже этот <…> анализ показывает, насколько абсурдны попытки отождествить капиталистический этатизм с советской системой. Первый - реакционен, вторая - прогрессивна».
Во-вторых, Л. Троцкий считал, что «порождаемая нуждою тяга к первоначальному накоплению прорывается через бесчисленные поры планового хозяйства». Речь, видимо, идет о том, что несмотря на плановые методы регулирования экономики, стремление к приумножению своих доходов, приобретению богатства и частной собственности не покидало многих граждан нового общества, что, естественно, не могло не подрывать основы социалистического способа производства. Для очень многих, если не для большинства граждан нового общества, личный материальный интерес превалировал над коллективным или общественным интересом. Это утверждение в принципе правильно, что в полной мере подтвердилось в годы горбачевской перестройки и реставрации капитализма в России в 90-х годах прошлого века. Однако этой объективной тенденции государство все время противопоставляло немало всяческих заслонов, в частности, в форме увеличивающихся общественных фондов потребления, да и процессы, протекавшие в сфере идеологии и морали, противодействовали эгоистическим стремлениям. Но в рамках плановой и особенно теневой экономики в СССР действовали законы и правила буржуазного права. Следовательно, мы можем говорить об одновременном существовании в СССР двух секторов (кстати, взаимопереплетающихся и взаимозависимых), двух противоположных тенденций (социалистической и капиталистической). Однако, учитывая масштабы и структуру инвестиций в основные фонды (как производственные, так и непроизводственные), до 1991 года в экономике, бесспорно, преобладал социалистический сектор.
В-третьих, аргумент в) гласит: «нормы распределения, сохраняющие буржуазный характер, лежат в основе новой дифференциации общества». С ним смыкается и аргумент г): «экономический рост, медленно улучшая положение трудящихся, содействует быстрому формированию привилегированного слоя».
Дифференциация доходов и накопленного богатства в СССР действительно существовала. Правда, амплитуда колебания, размах различий в уровне доходов с 1930 годов существенно не изменялся, если даже не сокращался. Правящая бюрократия имела ряд привилегий, однако их величина и масштабы не шли ни в какое сравнение с тем, что имело и имеет место сегодня в любом, даже слаборазвитом капиталистическом государстве. Этот фактор дифференциации совершенно неизбежен при социализме при наличии товарно-денежного хозяйства, и он нисколько не противоречит базовым принципам социалистического общественного устройства. Кстати, и при полном коммунизме никогда не будет достигнуто равенства в потреблении благ, ибо люди с их различающимися потребностями никогда не были и не будут одинаковыми.
Далее, в-четвертых, следует абсолютно верный тезис, который, однако, относится к сфере политического устройства общества: «эксплуатируя социальные антагонизмы, бюрократия превратилась в бесконтрольную и чуждую социализму касту». Его анализу посвящен не только специальный параграф в данной главе, но и значительная часть 4-й и 5-й глав. Здесь следует заметить, что, как это ни парадоксально, эта «правящая каста», т.е. партийно-государственный аппарат, в силу своего объективного положения в системе экономических отношений был вынужден служить социалистическому государству (здесь мы пока не затрагиваем вопроса о том, как он эту функцию выполнял).
В-пятых, все последующие аргументы - «е) преданный правящей партией социальный переворот живет еще в отношениях собственности и в сознании трудящихся; ж) дальнейшее развитие накопившихся противоречий может как привести к социализму, так и отбросить назад, к капитализму;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
В литературе встречается и иная трактовка политики И.Сталина. Так, например, тот же С.Кара-Мурза пришел к выводу, что “порочный круг секторного разрыва” между промышленностью и сельским хозяйством смог быть разомкнут, а секторный разрыв преодолен только при советском строе в результате единого процесса коллективизации-индустриализации. Как ни труден был этот процесс, он воссоединил промышленность и сельское хозяйство в единое народное хозяйство СССР, ликвидировав угрозу голода, поднял сельский труд на совершенно новый технологический уровень и предоставил уходящим из деревни молодым людям рабочее место в совеременном производстве.”
Третий этап (1954-1991 гг.)
Политика
* После смерти И.Сталина начался процесс развенчания его культа и реабилитация жертв политического террора.
* В результате борьбы группировок внутри руководства страны верх одержали представители партийного аппарата.
* В стране стали нарастать оппозиционные настроения, вылившиеся в «диссидентское» движение.
* Внутри партийно-государственного аппарата нарастало понимание необходимости пересмотра сталинских догм на социализм, управление экономикой и международные отношения, а также проведения масштабных реформ.
* С приходом к власти М.Горбачева началась перестройка, которая в силу неуправляемости процессов, а также целого ряда внутренних и внешних причин завершилась крахом СССР и системы государственного социализма.
Экономика
* Проводится череда реформ (хрущевских, брежневско-косыгинских, горбачевских) с тем, чтобы обеспечить эффективное функционирование экономики.
* Нарастают структурные диспропорции, вызванные волюнтаристской политикой на опережающее развитие производства средств производства, ВПК.
* Все большее развитие получает теневая экономика, стимулируемая недостатками централизованного, директивного управления деятельностью предприятий.
*Нарастает разбалансированность экономики, в частности, платежеспособный спрос все больше превышает предложение.
Социальная сфера
*Возрастает недовольство населения обеспечением его товарами потребления, а также деятельностью предприятий бытового обслуживания.
Еще одно довольно распространенное заблуждение состоит в том, что будто бы принципиальные решения принимались единолично В.Лениным, И.Сталиным и всеми последующими генсеками. В действительности все, без исключения, важнейшие, судьбоносные решения всегда рождались в ходе ожесточенной борьбы внутри высшего партийного руководства, являясь результатом победы той или иной группировки. Достаточно напомнить о борьбе, которая велась по поводу октябрьского вооруженного восстания 1917 года; привлечения к работе в Совнаркоме партий эсеров и меньшевиков; заключения Брест-Литовского мирного договора; политики военного коммунизма и нэпа; методов проведения индустриализации и коллективизации; роли профсоюзов и принципов демократии в партии и обществе; культа личности Сталина; реформирования экономики и общественного устройства в 1960-1980 годах и т.д.
При этом руководители партии в своем противостоянии всегда опирались на многочисленных сторонников в партии; они в той или иной мере учитывали и отражали различные интересы тех или иных социальных слоев в обществе.
Безусловно, влияние лидеров (вождей) партии на принятие решений всегда было значительным, порой даже решающим как в силу их авторитета, так и занимаемого ими положения в партии и государстве. Но роль лидеров никогда не была абсолютной. Руководители партии, принимая решения, руководствовались своим пониманием объективных закономерностей общественного развития, хотя далеко не всегда им удавалось адекватно и оптимально их учитывать. Отсюда - та или иная доля волюнтаризма в проводимой ими политике.
Далее, анализ опыта социалистического строительства в СССР показал, что развитие общества было внутренне противоречивым. На всех этапах развития шла борьба между социалистическим началом революции и силами ему чуждыми. В самом начале эта борьба приобрела форму Гражданской войны и отражения интервенции. Капиталистическое окружение не прекращало своих агрессивных действий против СССР и в последующие годы. В 1920 годах в рамках нэпa шла борьба между частным и государственным секторами экономики, а в сфере политической - борьба внутри большевистской партии и в обществе между набиравшим силу партийно-государственным аппаратом, с одной стороны, и Советами, с другой. Этот второй этап завершился победой социалистического сектора экономики и диктатурой партийно-государственного аппарата. В 1930-1950 годах велась борьба между диктатурой партийно-государственного аппарата и всем обществом. На третьем этапе, когда в 1960-1980 годах была предпринята попытка преодоления противоречия между политической надстройкой и экономическим базисом, велась борьба между реформистами и консерваторами, которая в силу целого ряда объективных и субъективных факторов закончилась трагическим развалом СССР.
Нет ничего примитивнее версии, будто социализм стал неудавшимся, изначально обреченным «большевистским экспериментом». Социализм - не плод утопических идей, а неизбежная стадия развития человеческого общества, «сниимающая» накопленные при капитализме противоречия, нравится это кому-то или нет. Социализм в той форме, в которой он существовал в СССР, был далеко не идеальным. Он родился в крови и на крови был построен. Но этот общественный строй был жизнеспособным, саморазвивающимся. И лишь инфернальное совпадение внутренних и внешних причин привело социализм в СССР к краху. Однако он продолжает существовать и развиваться в ряде стран, в том числе в огромном Китае, доказывая свои преимущества перед капитализмом. Это и способность развиваться планомерно, без кризисов и циклических перепадов, обеспечивая высокие, устойчивые темпы роста экономики, это и возможность концентрировать ресурсы на решении первоочередных задач, это и система распределения и перераспределения национального дохода, исключающая расходование прибавочного продукта на содержание паразитических слоев общества и классов, это и воспитание подрастающего поколения в уважении к высоким нравственным нормам и т.д.
Теперь нам предстоит определить, пока в самом первом приближении, что означает используемая мною категория - государственный социализм, более подробному анализу содержания которого посвящена 4-я глава.
Л.Троцкий, считавший себя последовательным марксистом, избегал использования категорий «социализм» или «государственный капитализм» для характеристики общественного строя, существовавшего в Советском Союзе. В 1936 году он писал, что «СССР представляет промежуточное между капитализмом и социализмом противоречивое общество, в котором: а) производительные силы еще далеко недостаточны, чтоб придать государственной собственности социалистический характер; б) порождаемая нуждою тяга к первоначальному накоплению прорывается через бесчисленные поры планового хозяйства; в) нормы распределения, сохраняющие буржуазный характер, лежат в основе новой дифференциации общества; г) экономический рост, медленно улучшая положение трудящихся, содействует быстрому формированию привилегированного слоя; д) эксплоатируя социальные антагонизмы, бюрократия превратилась в бесконтрольную и чуждую социализму касту; е) преданный правящей партией социальный переворот живет еще в отношениях собственности и в сознании трудящихся; ж) дальнейшее развитие накопившихся противоречий может как привести к социализму, так и отбросить назад, к капитализму; з) на пути к капитализму контр-революция должна была бы сломить сопротивление рабочих; и) на пути к социализму рабочие должны были бы низвергнуть бюрократию. В последнем счете вопрос решится борьбой живых социальных сил как на национальной, так и на мировой арене».
Заняв такую позицию в отношении определения сущности общественного устройства в СССР, Л.Троцкий пояснял, что он избегал доктринерства, требующего категорической формулы и логической законченности определений. Он рассматривал происходящее в СССР как динамический процесс, который сам по себе внутренне противоречив и содержит элементы, которые могут нарушить ту или иную схему, а затем и вообще ее опрокинуть. Поясняя свою методологию, он писал: «В своем анализе мы больше всего остерегаемся производить насилия над динамической общественной формацией, которая не имела прецедента и не знает аналогии. Научная, как и политическая задача не в том, чтоб дать законченное определение незаконченному процессу, а в том, чтоб следить за всеми его этапами, выделять его прогрессивные и реакционные тенденции, вскрывать их взаимодействие, предвидеть возможные варианты развития и находить в этом предвидении опору для действия».
Не следует забывать, что Л.Троцкий писал цитируемую мною книгу в 1936 году, т.е. на втором этапе существования СССР, когда сталинщина была в своем зените. Это обстоятельство, безусловно, ни могло не наложить свой отпечаток на критические оценки Л.Троцкого, который и за границей вел бескомпромиссную борьбу с И.Сталиным и его режимом, закончившуюся убийством Л.Троцкого. Однако, несмотря на полемический характер произведения, надо отдать должное научной добросовестности Л.Троцкого.
В чем он оказался прав?
Во-первых, в том, что разрешение внутренних противоречий, имевших место в СССР не только на втором, но и на третьем этапе его существования, могло произойти как путем дальнейшего развития социалистических начал, так и путем контрреволюции, которая неизбежно привела бы к реставрации капитализма. Другими словами, существовало два возможных варианта разрешения противоречий, два пути развития, что и было подтверждено в 1991 году.
Во-вторых, в определении им основных противоречий советского общества, к которым следует отнести: 1) противоречие между «самодержавием», «деспотизмом» новой «командующей касты», т.е. диктатурой государственно-партийной бюрократии и развитием производительных сил; 2) между уровнем развития производительных сил и государственной собственностью; 3) между содержанием социалистических экономических отношений в сфере производства материальных благ и услуг в целях достижения наивысшей эффективности общественного воспроизводства и формой, а также методами управления экономическими процессами; 4) между буржуазной формой и социалистической природой процесса распределения национального дохода.
Но, думается, определение общественного устройства в СССР, предложенное Л.Троцким, далеко не безупречно.
Во-первых, он утверждал, что «производительные силы еще далеко недостаточны, чтоб придать государственной собственности социалистический характер». Как понимать этот аргумент? Несколько раньше Л.Троцкий писал: «Огосударствление земли, средств промышленного производства, транспорта и обмена, при монополии внешней торговли составляет основу советского общественного строя. Этими отношениями, заложенными пролетарской революцией, определяется для нас, в основном, природа СССР, как пролетарского государства». Как мы видим из сопоставления этих двух утверждений, они взаимоисключающи. С одной стороны, Л.Троцкий пытается доказать, что производительные силы, национализированные в ходе Октябрьской революции, не могли придать ей социалистический характер. С другой стороны, он утверждает обратное, что национализированные средства производства определяли пролетарскую, т.е. социалистическую природу советского государства. Где же на самом деле находится истина?
Национализация средств производства в ходе революционных акций привела к тому, что сменился субъект собственности. Основными средствами производства, кроме принадлежащих крестьянским хозяйствам, ремесленникам и мелкой буржуазии, стали владеть не крупная буржуазия и класс помещиков, а народ посредством государства. Это государство в начале своего существования было советским, т.е. власть в нем принадлежала Советам, которые выражали волю рабочего класса и крестьянства. В дальнейшем произошло перерождение власти, суть которой, как это было показано ранее, состояла в замене Советской власти властью партийно-государственного аппарата, его диктатурой. Но чиновники партийно-государственного аппарата, обретя всю полноту власти, не стали субъектами государственной собственности (см. гл. 4). Национализированные средства производства, обретя форму государственной собственности, были общенародными, т.е. социалистическими по своей сущности. И сам Л.Троцкий склонялся к такому же пониманию природы государственной собственности. Опровергая версию о том, что в СССР сложился государственный капитализм, он писал: «Первое в истории сосредоточение средств производства в руках государства осуществлено пролетариатом по методу социальной революции, а не капиталистами, по методу государственного трестирования. Уже этот <…> анализ показывает, насколько абсурдны попытки отождествить капиталистический этатизм с советской системой. Первый - реакционен, вторая - прогрессивна».
Во-вторых, Л. Троцкий считал, что «порождаемая нуждою тяга к первоначальному накоплению прорывается через бесчисленные поры планового хозяйства». Речь, видимо, идет о том, что несмотря на плановые методы регулирования экономики, стремление к приумножению своих доходов, приобретению богатства и частной собственности не покидало многих граждан нового общества, что, естественно, не могло не подрывать основы социалистического способа производства. Для очень многих, если не для большинства граждан нового общества, личный материальный интерес превалировал над коллективным или общественным интересом. Это утверждение в принципе правильно, что в полной мере подтвердилось в годы горбачевской перестройки и реставрации капитализма в России в 90-х годах прошлого века. Однако этой объективной тенденции государство все время противопоставляло немало всяческих заслонов, в частности, в форме увеличивающихся общественных фондов потребления, да и процессы, протекавшие в сфере идеологии и морали, противодействовали эгоистическим стремлениям. Но в рамках плановой и особенно теневой экономики в СССР действовали законы и правила буржуазного права. Следовательно, мы можем говорить об одновременном существовании в СССР двух секторов (кстати, взаимопереплетающихся и взаимозависимых), двух противоположных тенденций (социалистической и капиталистической). Однако, учитывая масштабы и структуру инвестиций в основные фонды (как производственные, так и непроизводственные), до 1991 года в экономике, бесспорно, преобладал социалистический сектор.
В-третьих, аргумент в) гласит: «нормы распределения, сохраняющие буржуазный характер, лежат в основе новой дифференциации общества». С ним смыкается и аргумент г): «экономический рост, медленно улучшая положение трудящихся, содействует быстрому формированию привилегированного слоя».
Дифференциация доходов и накопленного богатства в СССР действительно существовала. Правда, амплитуда колебания, размах различий в уровне доходов с 1930 годов существенно не изменялся, если даже не сокращался. Правящая бюрократия имела ряд привилегий, однако их величина и масштабы не шли ни в какое сравнение с тем, что имело и имеет место сегодня в любом, даже слаборазвитом капиталистическом государстве. Этот фактор дифференциации совершенно неизбежен при социализме при наличии товарно-денежного хозяйства, и он нисколько не противоречит базовым принципам социалистического общественного устройства. Кстати, и при полном коммунизме никогда не будет достигнуто равенства в потреблении благ, ибо люди с их различающимися потребностями никогда не были и не будут одинаковыми.
Далее, в-четвертых, следует абсолютно верный тезис, который, однако, относится к сфере политического устройства общества: «эксплуатируя социальные антагонизмы, бюрократия превратилась в бесконтрольную и чуждую социализму касту». Его анализу посвящен не только специальный параграф в данной главе, но и значительная часть 4-й и 5-й глав. Здесь следует заметить, что, как это ни парадоксально, эта «правящая каста», т.е. партийно-государственный аппарат, в силу своего объективного положения в системе экономических отношений был вынужден служить социалистическому государству (здесь мы пока не затрагиваем вопроса о том, как он эту функцию выполнял).
В-пятых, все последующие аргументы - «е) преданный правящей партией социальный переворот живет еще в отношениях собственности и в сознании трудящихся; ж) дальнейшее развитие накопившихся противоречий может как привести к социализму, так и отбросить назад, к капитализму;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100